Значение и предел Закона Моисеева.

Итак, Павел уже в первых строках называет себя «разрушителем» закона Моисеева. И этим он, по сути, отвергает всякий поиск компромисса и диалога с иудео-христианами. Впрочем, логика его дальнейших рассуждений вполне диалогична.

● Павел не против иудео-христианства, но против универсализации иудео-христианских принципов.

С одной стороны, апостол не отвергает иудео-христианского пути некоторых общин, трепетно относящихся к Закону Моисея. Из слов Павла видно его согласие с наличием разных пониманий и разных практик в рамках единого христианского сообщества:

а) Есть общины, в которых закон Моисея преодолён весьма радикально.

б) Но есть общины, придерживающиеся соблюдения некоторых предписаний Моисеева Закона; для таковых проповедуют апостолы, например, Пётр.

Примечательно, что два понимания сосуществуют, и Павел не считает нужным отменять иное понимание: «…мне вверено благовествование для необрезанных, как Петру для обрезанных» (2:7). Различая два характера благовестия, Павел, в то же время, не считает существенными отличия и расхождения между ними (Собственно об этом и свидетельствует Павел во второй главе Послания к галатам – Галл. 2:2, 6-9).

Против чего же восстаёт Павел? Он отвергает некий третий тип благовестия. Таковой тип благовестия о Христе Павел называет «иным благовестием, которое, впрочем, не иное» (1:6-9), т.е. не является благовестием вовсе. В чём его суть? Сторонники его настаивали на необходимости соблюдения закона, прежде всего обрезания, и для язычников. Павел не приемлет соответствующей проповеди и достаточно резко высказывается о таковых проповедниках. Они – «вкравшиеся лжебратия» (2:4). «Им следовало бы оскопить (т.е. кастрировать) самих себя (ἀποκόψονται)» (5:12). Не менее резко в адрес этих иудействующих «благовестников» Павел будет высказываться в Послании к Коринфянам, называя их, в том числе, «служителями сатаны» (1 Кор. 11:4, 13-15).

Итак, Павел не отвергает вовсе самой практики обрезания, но восстаёт против универсализации обрезания и иных иудео-христианских принципов, против придания им императивной силы. Ясно, что эта тема более основательно раскрыта Павлом в послании к Римлянам.

● Павел о соборной санкции своего антизаконнического благовествования.

Как видно, Павел представляет проповедуемое им отношение к закону Моисееву не как лишь своё собственное мнение, но как позицию, подтверждённую на Апостольском соборе. Откуда это видно? По-видимому, фрагмент Гал. 2:1-10 есть повествование именно об Апостольском соборе. Отождествление Гал. 2:1-10 и Деян. 15 – «традиционная точка зрения».[115] Оба повествования, действительно схожи по сюжету: в обоих фрагментах персонажами являются Павел и Варнава; в обоих случаях их иерусалимская проповедь встречает сильное сопротивление.

Павел, говоря об итогах соборных совещаний, напоминает здесь о двух решениях: не навязывать христианам из язычников иудейских ритуальных предписаний, и «помнить нищих» (Гал. 2:10). Что значит эта «память о нищих»?:

+ Но возможно «память о нищих» – это собирательное указание на этику Моисеева закона. Соответственно, под этим предписаниям следует понимать призыв к исполнению этических предписаний.

+ Традиционно считают, что речь идёт об обращённом к Павлу призыве помогать из средств более богатых церквей, образовавшихся из язычников, нуждающимся членам иерусалимской церкви.[116]

Итак, иудейский закон и именно в объёме ритуальных предписаний не имеет императивной силы применительно к христианам из язычников. Такова санкция Апостольского собора, на которую ссылается св. Павел.

● Аргументы, ограничивающие полномочия закона:

Итак, Апостольский собор санкционировал пределы Моисеева закона для христиан из язычников. Но, это – санкция, а каковы же богословские аргументы Павла?:

1) Весьма интересны слова Павла: «Законом я умер для закона» (Гал. 2:19). Возможны два понимания:

+ Новым законом для христиан является Христос. Соответственно, читаем так: «Во Христе я умер для закона».

+ Впрочем, возможно, Павел имеет в виду то обстоятельство, что рамках самого закона имеется предписание о временных и идейных пределах предписаний Моисея. Соответственно, читаем: «На основании самих предписаний закона, пришло время отмены закона». И действительно, такое прочтение вполне вписывается в рамки фарисейской концепции «последних времён». Фарисеи учили: когда придет Миссия, закон Моисеев будет отменён. Соответственно, именно законопуслушный фарисей, уверовав во Христа как в Мессию, должен был бы стать последовательным борцом за отмену закона. Так, приняв Христа, и Павел действовал на основании и по принципу законнических предписаний об отмене закона.

2 ) В качестве главного анти-законнического аргумента в Послании к Галатам звучат слова: «Если законом оправдание, то Христос напрасно умер» (Гал. 2:21). Эти слова актуальны не только в рамках полемического контекста апостольского века. Эти слова затрагивают универсальную проблему, связанную с высокой оценкой религиозным человеком своей собственной роли в деле спасения. Что такое спасение? Это дар Божий или плод молитвенных и постнических усилий? Если христианин в один воскресный день подходит к чаше, ибо подготовился «достойно», а в другой воскресный день считает себя «недостойным», то есть опасность того, что христианин ставит первоочередным условием спасения собственные дела. Значит «Христос напрасно умер». Конечно, подготовка необходима, но опасно думать, что причиной милости Божией ко мне, как и причиной спасения, являются мои труды.

Таким образом, отменяя закон, Павел минимизирует значение нашего собственного вклада в своё спасение. И это выражается в самой фразеологии Павла. Он пишет: «Ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога…» (Галл. 4:9). Павел, как видно, акцентирует специфику именно такой формулировки. Ясно, что Павел убеждает нас в том, что всё – от Бога: и спасение – не от собственных трудов. Конечно, эта мысль не отменяет необходимости собственных трудов. Но сами добродотельные труды становятся актом взаимной ответной любви к Тому, Который любит нас такими, какие мы есть.

И это – ведь прекрасная мысль Павла:

а) о немотивированной любви Бога (не за наши достоинства любит Он нас).

б) о нашем неразумии (мы – дети, которым кажется их детство автономным от Родителя).

Суть нападок Павла сводится лишь к тому, что:

+ Закон не имеет универсальной силы.

+ Закон ограничен временем.

+ Закон имел функциональное значение. Он имел педагогические цели.