Развитие идеи личности в российской психологии 31 страница

Использование термина «пол» логически подталкивает ученых к объяснению социального неравенства мужчин и женщин как партнеров социального взаимодействия через сведение всех различий к биологическим особенностям их организма. Акцент на половой (биологической) составляю­щей социального поведения людей формирует у социальных психологов точку зрения о невозможности изменения сис­темы разделения социальных ролей и поведенческих моде­лей на «мужские» и «женские» по принципу их взаимного дополнения. Эту точку зрения отражает полоролевая кон­цепция тендера как социальной надстройки над полом.

Согласно полоролевой концепции тендера, на основании имеющихся биологических различий в обществе складыва­ется особая система социальных ролей для каждого из по­лов. Эта система функционирует по принципу взаимодопол­нительности и максимального учета природных возможнос­тей. Исполнение индивидом того или иного фиксированного набора половых ролей приводит к их закреплению в виде социально обусловленных характеристик личности — мас­

кулинности или фемининности. Авторами полоролевой кон­цепции являются социологи Т. Парсонс и Р. Бэйлз. Основыва­ясь на идее Э. Дюркгейма о связи общественного разделения труда с взаимодополняющими природными различиями по­лов, они утверждали, что в силу биологических причин жен­щины выполняют в социальной системе экспрессивную роль, а мужчины — инструментальную. Эти роли, предзаданные самим фактом существования двух полов, по мнению Т. Пар-сонса и Р Бейлза [24], закрепляются в социальных стереоти­пах, культурных нормах и социальных ожиданиях, и тем самым приобретают социальное бытие. Самостоятельное, не связанное с биологическими основами, социально-психоло­гическое исследование половой составляющей личности в таком случае становится невозможным, потому что соци­альные характеристики пола рассматриваются в качестве факторов «вторичной» причинности, маскирующих нечто из­начально несоциальное.

В рамках полоролевой концепции гендер сводится к простой совокупности поведенческих моделей, ожидаемых от представителей того или иного пола. А имеющаяся со­циальная асимметрия содержания этих моделей объясня­ется биологическими предрасположенностями мужчин и женщин вести себя тем или иным образом. По сути, эта концепция обосновывает взгляд, что анатомия — это судь­ба, и подавляющее большинство женщин никогда не смо­гут в социальном плане оказаться на одном уровне с муж­чинами. Биологический пол полагается здесь данностью, а гендер связывается с достигаемым социальным статусом, проявляющимся в компетентном исполнении определенных социальных ролей (например, мужчина-воин и добытчик, женщина-мать и хранительница домашнего очага). Кстати, именно в полоролевой концепции господствует представ­ление о том, что гендер формируется у личности к пяти­летнему возрасту, а затем всего лишь воспроизводится, укрепляется и обогащается содержанием репертуара соци­альных ролей, ограниченного «биологическими» возможно­

стями. Однако в такой трактовке тендера есть серьезные методологические противоречия. Если гендер — это набор социальных ролей, исполняемых биологическими мужчи­нами и женщинами, то насколько эти роли социальны в том понимании, которое придается им в полоролевой кон­цепции? Под социальной ролью обычно понимается соот­ветствующий принятым (конвенциальным) нормам способ поведения людей в соответствии с их социальным статусом (местом) в обществе или в системе межличностных отно­шений. Другими словами, роль определяет то, как должен вести себя человек определенного социального положения в том или ином социальном контексте; она ситуативна и не имеет личностной укорененности. Если половая роль соци­альна, это значит, что она существует автономно от лично­сти исполнителя — мужчины или женщины. И в зависимости от социальной ситуации каждый человек может овладеть той или иной половой ролью, если он займет соответствующий социальный статус. Но в полоролевой концепции социальные роли мужчин и женщин жестко привязаны к полу, а не к статусу и не к социальной ситуации. А это может быть толь­ко в том случае, если половые роли понимаются в биологи­ческом смысле. Тогда подтверждением их биологической при­роды может быть наличие некоторых универсальных для всех культур моделей поведения мужчин и женщин. Однако ант­ропологические исследования содержания половых ролей показали, что в действительности не существует унифици­рованной для всех культур роли мужчины или женщины. Каждый человек выполняет целый ряд социальных, в том числе «половых» ролей, которые могут не совмещаться друг с другом и вступать в ролевой конфликт. Однако это не приводит к биологической «сшибке» в жизнедеятельности организма.

Из изложенного можно сделать только один вывод, что система социальных ролей для каждого из полов факти­чески основывается отнюдь не на биологических различиях. Биологические различия выступают всего лишь удобным

способом объяснения различий в социальном статусе лю­дей разных полов и разных сексуальных предпочтений тог­да, когда их статусы неравны, а предписанные социальные роли — асимметричны по своему содержанию. Поэтому иерархическая связь пола и тендера, в которой пол занима­ет главенствующее место в объяснении тендерных разли­чий, является частью идеологии определенной социальной системы, в которой одна социальная группа, образованная по признаку пола, доминирует над другой социальной груп­пой, образованной по признаку пола. В социальной системе, которая будет основана на паритетных основаниях соци­альных отношений людей, имеющих разные системы дето­рождения, разделение сексуальности на половую и тендер­ную составляющую, по-видимому, перестанет иметь прак­тическое значение. Однако на сегодняшний день, такое разделение оказывается полезным.

Личность и гендерные группы

В социальном аспекте сексуальность выступает одним из критериев разделения людей на социальные группы. В современной социальной науке можно выделить три ме­ханизма группообразования: 1) совместная деятельность; 2) общность форм поведения и 3) конструирование вообра­жаемой общности [1]. Все три механизма обеспечивают цен-ностно-ориентационное единство и общность целей и инте­ресов, реализуемых людьми в социальном взаимодействии. В сфере сексуальности действуют второй и третий механиз­мы группообразования: по формам сексуального поведения и по восприятию себя в качестве некоторой воображаемой (условной) общности. Социальные группы могут формиро­ваться по следующим критериям (аспектам сексуальности человека):

520) по половому признаку (тогда можно говорить о мужчи­нах и женщинах как об отдельных тендерных группах);

521) по ориентации на культурные образцы (схемы, моде­ли) тендерного поведения (тогда можно говорить о мас­

кулинных, фемининных, андрогинных и недифферен­цированных тендерных группах людей); 3) по сексуальным предпочтениям (тогда можно говорить о таких тендерных группах как гетеросексуалы, гомо-сексуалы, бисексуалы). Особую социальную группу по признакам сексуальнос­ти — трансгендерную — образуют люди, чей реальный био­логический пол не согласуется с их субъективными пред­ставлениями о том, каким он должен быть в соответствии с ориентацией этих личностей на те или иные культурные образцы тендерного поведения и их сексуальными пред­почтениями. Традиционно, в социальной психологии половой признак рассматривается в качестве объективного, формаль­ного критерия выделения большой социальной группы — «половой общности». Считается, что принадлежность к та­кой формальной группе не зависит от воли и сознания лю­дей, что она обусловлена природной данностью [10]. Однако выделение в сексуальности человека отдельной тендерной составляющей* позволяет утверждать, что социальные груп­пы «мужчин» и «женщин» образуются и функционируют не столько на формальной (половой), сколько на социально-психологической основе. Психологические характеристики членов таких групп, социально-психологические парамет­ры их внутри- и межгрупповых отношений отражают от­нюдь не объективные, обусловленные природой, феноме­ны. Эти характеристики составляют основу существования половых групп как особой психологической общности лю­дей, связанных общими ценностями, формами поведения, нормами взаимодействия (стандартами поведения) относи­тельно ограниченных сфер публичной жизнедеятельности.

Которая связана не с природно заданным анатомо-физиоло-гическим разделением людей на особей с мужскими и женскими гениталиями, а с социально-перцептивными и социально-когнитив­ными механизмами социального взаимодействия, с социальными представлениями людей о мужчинах и женщинах как партнерах социального взаимодействия.

В отечественной социальной психологии пока еще до­минирует точка зрения наивного биологического детерми­низма, согласно которой социальное разделение на муж­чин и женщин считается естественным, проистекающим из биологических (по сути же, анатомических) различий. С на­ивным биологическим детерминизмом в понимании соци­альных групп мужчин и женщин связан отказ некоторых рос­сийских социальных психологов рассматривать такие груп­пы в качестве «по-настоящему» тендерных [3]. Они полагают, что тендерные группы в социально-психологическом смысле формируются только по критерию ориентации на культур­ные образцы маскулинности, фемининности или андрогинно-сти, поскольку эти компоненты человеческой сексуальности наиболее удалены от биологической составляющей. Наивный биологический детерминизм сводит понимание тендера к со­циально-психологической «надстройке», возвышающейся над биологическим полом [7]. Однако сведение тендера к фикси­рованному в культуре набору психологических характерис­тик или моделей поведения скрывает тот факт, что соци­ально-психологические характеристики личности с тем или иным биологическим полом определяются социальным ста­тусом и контекстом социального взаимодействия людей, что они проистекают из определенным образом структурирован­ного социального пространства взаимодействия. В этом про­странстве социально-психологические характеристики выс­тупают самостоятельными идентификационными признака­ми, по которым люди и различают мужчин и женщин в качестве социальных партнеров. Воспринимаемые в качестве «половых», различия между мужчинами и женщинами фак­тически создаются социальным образом через выстраивание определенных социальных отношений между ними. Соци­альные ситуации взаимодействия организованы таким обра­зом, что люди все время должны подтверждать свою поло­вую принадлежность, и в этом смысле половая принадлеж­ность неизбежно оказывается ни чем иным, как тендером. Ведь подтвердить свою «половую» принадлежность в соци­

альном взаимодействии можно только с помощью «соци­альных кодов» пола, употребление которых связано с тен­дерными нормами и которые содержатся в тендерных схемах и выражаются в тендерном разделении социальных ролей. «Уз­навание» пола партнера по социальному взаимодействию осу­ществляется через социальный контекст. К. Уэст и Д. Зиммер-манн [11] приводят показательный в этом отношении пример «тендерного сбоя» во взаимодействии покупательницы с про­давцом в компьютерном магазине. Покупательница при совер­шении покупки почувствовала себя в полном замешательстве, поскольку продавец не вписывался (или не вписывалась) в имеющиеся гендерные схемы (связный набор представле­ний о половых признаках партнера по взаимодействию). Вот какие экспрессивные признаки вызвали у нее затруднение: (1) волосяной покров — на лице продавца была гладкая кожа, но это бывает не только у женщин, у некоторых мужчин также мало или совсем нет волос на лице; (2) грудь — прода­вец был/а одет/а в свободную рубашку, свисающую до плеч, а нередко женщины имеют плоскую грудь; (3) плечи — плечи были слишком узкие и покатые для мужчины, но широко­ваты для женщины; (4) руки — длинные и тонкие пальцы, суставы слегка крупноваты для женщины и маловаты для мужчины; (5) голос — среднего тембра, мало характерный для женщины из-за отсутствия выраженных вокализаций и интонаций; (6) обхождение — не было никаких поведен­ческих кодов, характерных только для мужчин или только для женщин. Интерес к полу продавца, в чьей экспрессии не было выраженных социальных кодов пола, показался покупательнице (которой оказалась К. Уэст) закономерным: мы не только хотим всегда знать, к какому полу принадле­жат люди, с которыми мы общаемся (хотя какое значение имеет биологический пол при покупке бумаги для принте­ра?), но и полагаем, что другие должны демонстрировать нам свою половую принадлежность наиболее убедительным образом. Во всех социальных ситуациях мы должны демон­стрировать себя (другим и самим себе) в качестве мужчины

или женщины. Проявление андрогинной модели поведения в некоторых социальных ситуациях может оказаться вызо­вом рутинному порядку вещей, и тогда партнеры по взаи­модействию неизбежно прибегнут к социальной (а значит — тендерной) категоризации такой личности по признаку пола (например, через указание «Ты же мужчина!» или «Ты же женщина!»). Многие социальные ситуации организова­ны таким образом, чтобы мужчины и женщины неосознанно демонстрировали одобряемые (нормативные) модели пове­дения или проявляли нормативные характерологические признаки, ассоциируемые с тем или иным полом. Однако, это совсем не означает, что такие модели поведения и лич­ностные черты присущи им как биологическим мужчинам и женщинам. Скорее, они присущи им как представителям вступающих во взаимодействие социальных групп, назы­ваемых мужчинами и женщинами (т.е. социально сформи­рованных по признаку полу). Поскольку их поведенческие коды и характерологические признаки играют роль марке­ров принадлежности к определенной тендерной группе (в обыденном смысле — «полу»).

Критерии образования социальных групп по призна­кам сексуальности являются взаимопроникающими, что позволяет говорить о некотором множестве взаимопересе-кающихся тендерных групп. При этом тендерная группа, образуемая по признаку пола, всегда оказывается базовой, лежащей в основе этого тендерного многообразия. Мы мо­жем говорить о группах гетеросексуальных (гомосексуаль­ных, бисексуальных) мужчин или женщин, которые ориен­тируются на маскулинные, фемининные, андрогинные об­разцы поведения (считающиеся таковыми в их тендерных группах или же с точки зрения другой тендерной группы), или которые не озабочены тем, насколько они отвечают культурным требованиям, предъявляемым к образцам тен­дерного поведения (т.е. являются недифференцированными в глазах окружения). Социально-психологические характе­ристики пола остаются, тем не менее, именно признаками,

ассоциируемыми с полом. Если человек хочет, чтобы его сочли геем (или, напротив, гетеро- или же бисексуальным мужчиной), то ему сначала необходимо утвердиться в со­циальном статусе мужчины, и уже потом определяться в качестве гомосексуального (или гетеро-, бисексуального) мужчины, ориентирующегося на стандарты маскулиннос­ти, фемининности или андрогинности, которые существу­ют в его собственной тендерной группе, или которые суще­ствуют в других тендерных группах.

Существование тендерных групп в социальной системе связано с ее структурированностью (формальным выделе­нием и признанием всего множества возможных тендерных групп или только некоторых) и распределением власти в отношениях, возникающих между этими группами, т. е. с их социальным статусом. Понятие тендерной группы связы­вает институциональный и межличностный уровни взаимо­действия людей в сфере сексуальности.

На институциональном уровне гендерные группы мо­гут быть реальными и условными. Реальность тендерной группы задается структурированностью социального про­странства, обеспечивающей объективность социальных свя­зей членов этой группы между собой и с представителями других групп. И. Гоффман показал разнообразие институ­циональных рамок, в пределах которых реализуется объек­тивность тендерных групп мужчин и женщин в европейской культуре [20]. Так, уже физические характеристики про­странства социального взаимодействия создают объектив­ность различий между мужчинами и женщинами. Напри­мер, половая сегрегация общественных туалетов различа­ет «М» и «Ж», хотя оба пола в некотором роде схожи в том, что у них есть отходы биологической жизнедеятель­ности и одинаковый процесс избавления от них. Представи­тели обоего пола могут достичь одной и той же цели избав­ления от отходов жизнедеятельности организма, пользуясь одинаковыми средствами (что чаще всего и происходит в приватном пространстве). Однако в европейской культуре

публичные помещения (туалеты) обеспечены специфици­рованным оборудованием, подчеркивающим половую диф­ференциацию гениталий. Половые органы действительно различны у мужчин и женщин, но для отправления есте­ственных надобностей нет биологической необходимости в создании «мужского» или «женского» туалетного оборудова­ния. Эти сегрегирующие устройства являются всецело со­циокультурными и призваны выступать средством произ­водства объективных различий между мужчинами и жен­щинами в качестве социальных агентов. Институт брака (как и другие социальные институты) также выступает средством формирования объективных тендерных связей, если он пред­полагает возможность установления брачно-семейных отно­шений исключительно между мужчиной и женщиной, или устанавливает разделение в выполнении брачно-семейных обязанностей (например, муж должен обеспечивать, а жена должна обслуживать), или когда он регулируется посред­ством налоговой дискриминации (не состоящие в браке муж­чины и женщины платят дополнительный налог, избежать которого можно только вступив в брак, достигнув брачно­го возраста, что задает объективное разделение мужчин и женщин исключительно в качестве гетеросексуальных тен­дерных групп).

Объективность социальных связей и отношений, обес­печивающая реальность тендерной группы, также задается языком, с помощью которого группа обозначается, уста­навливаются ее социальные границы (кто в нее может вхо­дить и на каких условиях), и различными экспрессивными способами, легитимность которых для представителей той или иной тендерной группы определяется социальными нор­мами. Однако для реальности группы на институциональ­ном уровне в обществе должна существовать социальная и политическая организация тендерного порядка, свойствен-ного для этой группы.

Структурированность (социальная организация) тендер­ного порядка, задающего количество реальных тендерных

групп на институциональном уровне, может носить не только позитивный, утверждающий, но и негативный, запрещаю­щий характер. Например, через социальное ограничение или запрет на социальные проявления тех или иных тен­дерных характеристик личности (например, сексуальные предпочтения, демонстрацию определенных моделей по­ведения или следование некоторым социальным практи­кам, закрепленным за другими тендерными группами, на­пример, вступление в гомосексуальные браки, служба в армии и т.п.). Социальная организация тендерного порядка может полностью или частично игнорировать интересы и потребности одной тендерной группы и покровительство­вать другой, что способствует формированию у представи­телей этих тендерных групп различных психологических черт и моделей социального поведения. Таким образом, на институциональном уровне закладывается симметричный (паритетный) или асимметричный (доминирование-подчине­ние) характер отношений между тендерными группами, ко­торый находит отражение в поощрении или запрете на от­крытое проявление тех или иных поведенческих и личнос­тных характеристик представителями различных тендерных групп. Политическая организация (предоставление тендер­ной группе властного ресурса для достижения своих инте­ресов, удовлетворения своих потребностей, публичного ле­гитимного проявления себя в определенном тендерном ка­честве) формирует частную идеологию (групповое сознание) представителей тендерной группы (например, «Мы-мужчи-ны », « Мы-женщины », « Мы-мужчины-геи », « Мы-женщины-лесбиянки» и т.п.).

Институциализация тендерных групп в качестве реаль­ных, имеющих объективный характер связей и отношений, способствует развитию и психологической общности людей, объективно вступающих в такие связи и отношения в силу структурированности социального пространства. Так, гете­ро-, гомо- и бисексуальные мужчины и женщины, несмот­ря на значительные различия в проявлении тендерных ха­

рактеристик личности и поведения, тем не менее, могут воспринимать себя в качестве одной тендерной группы (муж­чин или женщин), обладающих общими ценностями, соци­альными целями и средствами их достижения. Ведь именно с этим обстоятельством оказываются связаны различные практики гомофобии' и социального давления, направлен­ного на «нормализацию»/нормативизацию «отклоняющего­ся» от социально заданного стандарта «быть мужчиной/жен­щиной» члена тендерной группы. Таким образом, мужчины и женщины могут рассматриваться в социальной психологии как реальные тендерные группы. Зачастую предполагается, что мужчины и женщины, как представители таких групп, являются исключительно гетеросексуальными, что может приводить к игнорированию других критериев образования тендерных групп.

В случае неразвитости институциональной организации тендерного порядка, задающего реальное существование тендерной группы в социальном пространстве, формирова­ние и функционирование такой тендерной группы происхо­дит преимущественно в рамках психологической общности. Такую тендерную группу следует считать условной. К ус­ловным тендерным группам в социальных условиях совре­менной России можно отнести гомосексуальных мужчин (геев), женщин (лесбиянок), бисексуальных мужчин и жен­щин, а также транссексуалов, имеющих психологическую общность по признаку своих сексуальных предпочтений. В случае отсутствия у людей с определенными сексуаль­ными предпочтениями психологической общности и воспри­ятия себя в качестве членов особой социальной группы, имеющей практически сложившуюся систему социальных отношений и общие интересы, то следует рассматривать их, как представителей другой тендерной группы.

Страха проявления гомосексуальности «ведь если тебе, как мужчине (женщине) можно иметь секс с мужчиной (женщи­ной), то, значит, и мне это можно, но это же неправильно, с этим надо бороться».

На межличностном уровне взаимодействия людей в сфе­ре сексуальности гендерные группы обеспечивают воспро­изведение в контактном, приватном общении общего (ин-ституциализированного) социального порядка, поддержи­вая его существование в тотальных или парциальных фор­мах (от полного воспроизведения системы социетальных* тендерных отношений в межличностном общении до выбо­рочного воспроизведения отдельных элементов тендерной системы в зависимости от текущих обстоятельств, от нали­чия «наблюдателей», осуществляющих социальный конт­роль над соблюдением норм определенного тендерного со­общества и т.д.).

Тендерная идентичность личности

Наличие в социальном пространстве множества реаль­ных и условных тендерных групп предполагает включен­ность личности как минимум в одну из них. Принадлежность к какой либо группе раскрывается в понятии социальной идентичности. Соответственно, принадлежность личности к какой-либо тендерной группе (образованной или по при­знаку пола, или по признаку сексуальных предпочтений, или по признаку ориентации на культурную модель пове­дения) описывается понятием гендерной идентичности. Тен­дерная идентичность личности всегда предполагает самооп­ределение, установление границ проявления тендерных ха­рактеристик в различных социальных отношениях. Типов

Социетальный (societal) — имеющий отношение не ко всей социальной системе, а применительно к конкретным сообществам (группам), имеющим частично различающиеся системы норм [9]. Соответственно, социетальные гендерные отношения можно опре­делить, как отношения представителей разных тендерных групп, регулируемые разными системами норм (из этого факта, напри­мер, проистекает феномен «двойной морали», когда один и тот же паттерн взаимодействия оценивается по разному, в зависимости от того, представителю какой тендерной группы дается оценка нор­мальности проявления такого паттерна).

тендерной идентичности личности существует столько, сколько существует тендерных групп. Соответственно, речь может идти о мужской или женской тендерной идентичнос­ти (если речь идет о принадлежности к группе, выделяемой по признаку пола); о маскулинной, фемининной, андрогин-ной тендерной идентичности (если речь идет о принадлежно­сти к группе, выделяемой по признаку ориентации на куль­турные тендерные схемы); о гетеросексуальной, гомосексу­альной, бисексуальной тендерной идентичности (если речь идет о принадлежности к группе, выделяемой по признаку сексуальных предпочтений).

Принадлежность к определенной тендерной группе мо­жет быть реализована в субъективном и объективном аспек­тах. В субъективном аспекте человек сам определяет, к ка­кой тендерной группе он себя относит и по каким критериям это включение он осуществляет. В этом смысле речь может идти о личной гендерной идентичности. Под личной тендер­ной идентичностью в психологическом смысле можно пони­мать субъективно принимаемый и стабильный образ само­проявления во всем богатстве тендерных характеристик. Этот образ возникает у личности на основе произвольного выде­ления и субъективного восприятия ею проявляемых в про­цессе межличностного общения и взаимодействия ряда инди­видуальных характеристик, которые позволяют подчеркнуть ее отличие от одних людей и обнаружить сходство с други­ми [15].

В объективном аспекте нашу принадлежность к опреде­ленной гендерной группе определяют другие люди (или об­щество в целом) в соответствии с социокультурными кодами личности и поведения, которые приписываются представи­телям конкретных тендерных групп в качестве маркеров принадлежности к этой группе. В этом смысле речь может идти о приписываемой личности гендерной идентичности.

Личная и приписываемая тендерные идентичности од­ной и той же личности в современных обществах не обяза­тельно совпадают, поскольку личность обладает относитель­

ной индивидуальностью и автономией. Индивидуальность тендерной идентичности отличает «Я-образ» одной личности от «Я-образа» другой в пределах общего «Мы»-образа чле­нов тендерной группы. Эта отличительность связана с диа­пазоном допустимых различий самоопределения и самопре­зентации личности, не затрагивающих социальных кодов демонстрации приверженности наиболее значимым ценнос­тям, целям и интересам тендерной группы, в которую вклю­чена личность. Автономия личности предполагает способ­ность человека понимать, какие личностные проявления ожидаются от него партнерами по социальному взаимодей­ствию в конкретных ситуациях, и какие проявления он мо­жет позволить себе проявлять в соответствии с собствен­ными ценностными ориентациями, целями, интересами в этих ситуациях безотносительно ожиданий партнеров.

Поскольку автономия и индивидуальность личности в европейской культуре выступают важными аспектами пси­хологического здоровья, логично предполагать, что чело­век, во-первых, может осознанно демонстрировать нам эк­спрессивные и иные социальные коды принадлежности к той тендерной группе, членрм которой себя на самом деле не считает. Такое особенно возможно в тех случаях, когда для достижения эффективных результатов в ситуации социаль­ного взаимодействия предполагается нормативное самопредъ­явление личности и демонстрация ожидаемого, нормативно­го для этой ситуации или для этих партнеров социального кода принадлежности «нужной» тендерной группе. Тогда лич­ность будет сознательно предъявлять партнерам по взаи­модействию выборочные, не обязательно субъективно при­нимаемые гендерные характеристики, по которым ей будет приписана ожидаемая («правильная») тендерная идентичность. Во -вторых, человек может неосознанно бессистемно воспро­изводить привычные или «заученные» в процессе социализа­ции экспрессивные паттерны, которые являются «узнавае­мыми» для партнеров по социальному взаимодействию в каче­стве ключевых маркеров некоторой тендерной идентичности,

в результате чего у них может сработать эффект установ­ки, и они «увидят» в предъявляемой форме самовыраже­ния личности только знакомые тендерные характеристики, укладывающиеся в схему поведения представителя опре­деленной гендерной группы, оставив без внимания иные со­циальные коды принадлежности к другой гендерной группе.

Личная и приписываемая тендерная идентичность пред­полагают сознательное, эмоционально окрашенное сопос­тавление имеющихся (или избирательно проявляемых) тен­дерных характеристик личности и поведения с каким-либо культурным образцом (схемой). Тендерная схема в социаль­но-психологическом смысле представляет собой непроти­воречиво связанные обобщенные социокультурные коды (в виде экспрессивных, поведенческих, личностных харак­теристик), которые в общепринятых значениях обозначают принадлежность к той или иной гендерной группе, и к ко­торым имеется однозначное эмоциональное отношение (по­ложительное, отрицательное или безразличное). Тендерные схемы, как и тендерная идентичность, могут иметь субъек­тивное (личное) и объективное (культурное) измерение. Личная тендерная схема выступает идеальным личностным конструктом, который может быть относительно автоном­ным от существующих культурных тендерных схем и суще­ствовать только в пределах некоторой референтной для конкретной личности малой социальной группы. Такие тен­дерные схемы с трудом фиксируются с помощью известных количественных методик изучения гендерной идентичности. Для их фиксации адекватными являются непараметричес­кие («качественные», интерпретативные, описательные) ме­тоды исследования.

Культурная тендерная схема выступает распространен­ным в некоторой культуре и общим для многих социальных групп конструктом, задающим параметры принадлежности к той или иной гендерной группе в широком социальном контексте. Как правило, культурная тендерная схема явля­ется образцом для оценки соответствия личности некото­