СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РЕКОНВЕРСИИ 24 страница

Воспользовавшись промахами пропагандистской кампании профсою­зов, реакция ловко использовала проблему коррупции для дискредитации и ослабления профсоюзного движения. В послевоенные годы конгрессом США и другими органами власти неоднократно проводились различные «расследования» нарушений законности в профсоюзах. Но после объеди­нения АФТ—КПП сначала сенатский комитет по труду, затем специаль­ный комитет во главе с сенатором Маклелланом развязали настоящую психологическую войну против профсоюзов. В течение четырех лет реак­ционеры раздували антипрофсоюзные настроения в стране. Антирабочий закон Лэндрема—Гриффина еще более усилил вмешательство государства во внутренние дела профсоюзов ¹⁰⁸.

Вместо того чтобы дать отпор проискам реакции, разобраться в об­становке и предпринять самостоятельные действия, не нанося ущерба профсоюзному движению, Исполком АФТ—КПП поспешно согласился с огульными выводами комитета Маклеллана ¹⁰⁹ и объявил об исключении из профобъединения союзов булочников и кондитеров, рабочих прачеч­ных, химической чистки и окраски и профсоюза водителей грузовых машин, крупнейшего в АФТ—КПП. Общая численность исключенных профсоюзов составила более 1,7 млн., или свыше 10% численности АФТ—КПП. Эта акция не решила проблемы коррупции, но серьезно ослабила профсоюзное движение, нанеся ему большой моральный урон. Более того, руководство АФТ—КПП под нажимом реакционных кру­гов под флагом похода за высокие этические принципы тред-юнионизма развернуло широкую кампанию против прогрессивных сил в профсоюз­ном движении, поставив на одну доску коммунистов и рэкетиров. В по­рыве показного «патриотизма» федерация придала своей антикоммунисти­ческой деятельности глобальный характер. Эмиссары АФТ—КПП, вы­полняя задания ЦРУ, разъезжали по странам Европы, Азии и Африки, добиваясь раскола зарубежных профцентров, исключения из них левых прогрессивных профсоюзов и т. д.¹¹⁰ Особую активность в этом направ­лении АФТ—КПП проявляла в странах Латинской Америки ¹¹¹.

Антикоммунизм и соглашательство лидеров профобъединения уводили профсоюзы в сторону от решения реальных и сложных социально-эконо­мических проблем, стоявших перед профсоюзным движением. Например, в первые четыре года деятельности АФТ—КПП очень мало уделяла внимания вопросам социальных последствий научно-технической револю­ции в условиях капиталистического производства, в частности автомати-

108 Андросов В. П. Профсоюзы США в условиях государственно-монополистического капитализма. М., 1971, с. 91.

109 Report of the Executive-Council of the AFL—CIO.Second Convention, Atlantic
City (N. Y.), December 5, 1957. p. 94—96.

110 Проблемы современного профсоюзного движения в США. М., 1970, с. 128.

111 Radosh R. American Labor and United States Foreign Policy. N. Y., 1969.

зaции. Между тем эти проблемы прямым образом сказывались на состоя­ния профсоюзного движения, на его численности. В этой области дела обстояли явно неблагополучно. Профсоюзное движение в конце 50-х го­дов находилось в состоянии застоя. Достигнув пика в начале 50-х годов, численность профсоюзов перестала расти. В 1956 г. численность проф­союзов в США составляла 17 490 тыс., но в 1958 г. она сократилась до 17 029 тыс., а в 1961 г.— до 16 303 тыс. Большая часть членов профсою­зов была сосредоточена в старых отраслях, которые развивались в мень­шей степени, чем новые, где профсоюзы были очень слабы.

Одним из самых перспективных региональных направлений для рас­пространения влияния профсоюзов был Юг США. Однако создание профсоюзов в этом районе требовало решения многочисленных проблем, и в первую очередь искоренения расовых предрассудков и дискримина­ции в самом профдвижении. Проблема в полный рост встала перед профсоюзами еще в начале 50-х годов, но они не были готовы к ее ре­шению.

Вместе с массовым перемещением черных из южных штатов в про­мышленные центры Севера и Северо-Востока и других районов страны раздвинулись и географические границы переносимых с Юга расовых предрассудков и расовой дискриминации. Черные находились в самом бедственном положении в северных индустриальных центрах. Вместе с тем повышение удельного веса негритянского пролетариата, усиление борьбы черных за гражданские права способствовали тому, что негри­тянская проблема переросла рамки сугубо расовой проблемы и стала острым вопросом для всего рабочего и профсоюзного движения США.

Столкнувшись с этой проблемой в ходе объединения АФТ и КПП, лидеры обоих профцентров вынуждены были уделить ей специальное внимание. Однако в уставе АФТ—КПП этот вопрос был упомянут лишь вскользь. Там говорилось о том, что целью и принципами федерации яв­ляется «поощрять всех рабочих независимо от расы, вероисповедания, цвета кожи, национальности или происхождения пользоваться в равной мере всеми выгодами, которые дает профсоюзная организация...» ¹¹². Таким образом, устав не осуждал расовую дискриминацию, в нем не предусматривались никакие санкции против тех профсоюзов, которые отказывались принимать в свои ряды черных. А такие профсоюзы име­лись в составе АФТ-КПП.

Хотя в федерации был создан специальный комитет по гражданским правам, его деятельность на первых порах оказалась малоэффективной. Например, в 1958 г. Национальная ассоциация содействия прогрессу Цветного населения представила в АФТ—КПП обстоятельный доклад о положении негров в профсоюзах. Этот документ сопровождался длинным списком профсоюзов, где практиковалась дискриминация, которая «созда­вала серьезную угрозу экономическому положению черных. В большин­стве своем это были профсоюзы строителей, рабочих бумажной промыш­ленности, связи, электриков и др.» ¹¹³ Только в одном братстве желез­нодорожных клерков имелось 150 местных организаций, которые не принимали в свои ряды черных и цветных¹¹⁴, хотя президент этого

112 AFL-CIO Constitution, art II. 113 Worker, 1959, Sept. 6.
114 New Leader, 1960, June 20.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

братства Дж. Гаррисон являлся членом комитета гражданских прав АФТ-КПП.

Не снимая ответственности с отдельных профсоюзов США за нару­шения гражданских прав расово-этнических групп, можно с уверенностью сказать, что они оказались в гораздо меньшей степени подвержены это­му злу, чем американское общество в целом. Как и в случае с корруп­цией, профсоюзы были, в сущности, не рассадником расовой дискрими­нации, а ее жертвой. Многие профсоюзные деятели в этот период неоднократно указывали на факты сознательного культивирования пред­принимателями расовых предрассудков. Вице-президент АФТ—КПП Дж. Кэри прямо заявил в 1957 г.: «... в последние два-три года пред­приниматели разработали новые приемы ведения войны против профсою­зов, которые гораздо более порочны, гораздо более бесчеловечны, гораздо более варварские, чем что-либо изобретенное в прошлом... Бизнесмены начали использовать расовую ненависть как средство подавления проф­союзов» ¹¹⁵.

К концу 50-х годов профсоюзы стали активнее проводить борьбу против дискриминации. В 1959 г. уже свыше десятка крупных нацио­нальных и межнациональных профсоюзов имели комитеты гражданских прав. 30 мая 1960 г. по инициативе негров — членов профсоюзов в Де­тройте был создан Американский негритянский рабочий совет, который возглавил вице-президент АФТ—КПП Ф. Рэндолф. Все эти мероприятия способствовали постепенному вовлечению профсоюзов в движение за гражданские права, которое широко развернулось в США в 60-е годы. Главным инструментом участия АФТ—КПП в политической деятель­ности во второй половине 50-х годов стал Комитет политического про­свещения (КОПЕ), созданный на базе соответствующих органов АФТ и КПП. Возглавили комитет Дж. Макдевитт из АФТ и Дж. Кролл из КПП. Комитет политического просвещения имел аппарат постоянных работни­ков, а также отделения во многих штатах, избирательных округах и во многих местных организациях профсоюзов.

Профсоюзы принимали довольно активное участие в избирательных кампаниях 1956, 1958 и 1960 гг. Но их расчеты редко оправдывались. Значительно чаще итоги политического флирта АФТ—КПП с буржуаз­ными партиями были плачевными. Так, КОПЕ положительно оценил участие профсоюзов и итоги избирательной кампании 1956 г., мотивируя тем, что несмотря на избрание президента-республиканца, большин­ство в конгрессе завоевали представители оппозиционной партии (демо­краты) ¹¹⁶. Это давало профсоюзам надежду (как оказалось, чисто ил­люзорную) на удовлетворение части их требований. Однако именно конгресс США, избранный в 1956 г., стал инициатором антипрофсоюз­ной кампании в связи с работой комитета Маклеллана. В 1958 г. проф­союзы содействовали избранию еще большего числа «своих» кандидатов в конгресс. Из 30 сенаторов, которых поддерживала АФТ—КПП, было избрано 23, а в палате представителей соответственно — 293 и 182¹¹⁷. Но уже в следующем, 1959 г. конгресс принял один из самых реакцион­ных актов — закон Лэндрема—Гриффина. Выборы 1960 г. КОПЕ считал

115 Carey J. Democratic Unionism and Social Change.— State Historical Society of
Wisconsin, United Packing House Workers of America Papers, Box N 136, p. 10.

116 Political Memo from COPE, 1956, Nov. 9.

117 Ibid., 1958, Nov. 17.

полной победой профсоюзов. Дальнейшее же развитие событий показало всю сложность и противоречивость взаимоотношений между профсоюза­ми и администрацией Кеннеди.

Антикоммунистическая и реформистская идеология и практика лиде-pов АФТ—КПП, их ошибочные действия в решении внутренних проб­лем, непоследовательность, инертность, стремление решать все дела путем сговора с предпринимателями, игнорируя массы, поставили проф­союзное движение в конце 50-х годов в исключительно сложное и труд­ное положение и воспрепятствовали более полному и существенному использованию тех преимуществ, которые давало профсоюзному движе­нию объединение АФТ и КПП. «Характерной чертой объединения АФТ-КПП являлась его двойственность и противоречивость, что отражает, с одной стороны, политическую отсталость рабочего и профсоюзного дви­жения в США, а с другой — говорит об имеющихся потенциальных воз­можностях для усиления борьбы против монополий» ¹¹⁸.

Американские коммунисты, все прогрессивные силы приветствовали объединение АФТ и КПП как позитивный итог развития событий, но вместе с тем подчеркивали, что новые возможности не могут реализо­ваться автоматически. Для этого необходима активная борьба. Коммуни­сты выражали надежду, что рабочие США, почувствовав себя едиными и усилившимися, «потребуют прекращения застоя и развернут наступле­ние по всем фронтам»¹¹⁹. Однако эти надежды оправдались лишь частично. Кризис в целом не был преодолен¹²⁰. Профсоюзам так и не удалось достичь подлинного единства. Внутренняя борьба и раздоры про­должались и после объединения. Поэтому проблема единства и возрож­дения профсоюзного движения на принципиально новых основах остава­лась актуальной и в последующие годы.

5. ПАРТИЙНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА ОБОСТРЯЕТСЯ

Образованию межпартийного консенсуса в середине 50-х годов способ­ствовало то, что лидеры демократической партии, прошедшие чистилище маккартизма, всячески подчеркивали лояльность своей партии капиталу. Политическим выражением временного преодоления разногласий в гос­подствующем классе после выборов в конгресс 1954 г. явилось сотрудни­чество демократов и «эйзенхауэровских республиканцев». Администрация установила прочные связи с лидерами демократов в конгрессе — спике­ром палаты представителей С. Рейберном и лидером большинства в се­нате Л. Джонсоном. Опираясь на их поддержку, Эйзенхауэр стал своего pода «лидером центристского коалиционного правительства»¹²¹. Эта поддержка до поры до времени позволяла сторонникам «нового респуб­ликанизма», и в первую очередь самому правительству, сдерживать на­пор крайне правого крыла собственной партии.

118 История рабочего движения в США в новейшее время: В 2-х т. М., 1970—1971,

т. 2, с. 319.

119 Morris G. American Labor. Which Way? N. Y., 1961, p. 115. 120 Green G. What's Happening to Labor? N. Y., 1976, p. 118.

History of the US Political Parties: Vol. 1-4/Ed. by A. M. Schlesinger, Jr. N. Y.,

1973, vol. 4, p. 2996.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

Раздоры внутри республиканской партии несколько поутихли, а ее предвыборная платформа 1956 г. представляла по большей части славо­словие деятельности Эйзенхауэра на посту президента. «Новый республи­канизм» президент объявил своим знаменем, посвятив этому специальное выступление в ночь после выборов, когда победа стала очевидной. Пре­зидент заявил, что «„новый республиканизм" показал себя с наилучшей стороны» ¹²². Между тем результаты выборов не давали основания для такого оптимизма. В 1956 г. Д. Эйзенхауэр взял верх в 43 штатах, по­лучив 35,6 млн. голосов (457 выборщиков), а Э. Стивенсон — чуть более 26 млн. (соответственно 73 голоса). Однако на выборах в конгресс де­мократы опять потеснили республиканцев, в палате их перевес достигал теперь 33, а в сенате — 2 мест. Разделенное правление было закрепле­но. Республиканцы потеряли еще один пост губернатора.

Успех «нового республиканизма» на выборах вовсе не означал, что вся республиканская партия оставалась монолитной. Усиление роли сто­ронников государственного регулирования вызывало ответную реакцию последователей «твердого индивидуализма». Эти два течения, прежде относительно мирно уживавшиеся внутри одной партии, все дальше рас-ходились между собой. Катализатором зреющего конфликта было обост­рение экономических проблем. Весной 1957 г. стало очевидным наступ­ление очередного экономического кризиса, принявшего глубокий харак­тер. Кризис означал, что действие благоприятных для американской экономики факторов, прежде всего выгодной конъюнктуры, созданной отложенным спросом и отложенными инвестициями 30-х и 40-х годов, в основном иссякло. С одной стороны, это был типичный циклический кри­зис, неизбежный при капитализме, с другой — кризис 1957—1958 гг. был в немалой степени спровоцирован политикой правительства в середине 50-х годов.

Достижение сбалансированных бюджетов в 1956 и 1957 финансовых годах привело к образованию свободных средств, которые было решено использовать для сокращения — в целях борьбы с инфляцией — государ­ственного долга. На практике это означало передачу этих средств в руки крупнейших банков — основных держателей правительственных обяза­тельств. Предполагалось прежде всего создать благоприятную психологи­ческую обстановку для частных инвестиций, которые и должны были обеспечить устойчивое развитие американской экономики¹²³. Призывы к «нейтральному», «более справедливому распределению налогового бре­мени», в сущности, означали стремление сократить ставки прогрессивно-подоходного налога на прибыли корпораций.

В результате такой политики с конца 1955—начала 1956 г. постепен­но стал увеличиваться разрыв между возраставшими инвестициями пред­принимателей, направленными на расширение производства, и уровнем потребления, причем в первую очередь сокращались покупки предметов длительного пользования и жилищное строительство ¹²⁴ В полной мере сказались и последствия налоговой политики правительства. Стремление к «твердым деньгам» не остановило роста цен на продукцию крупных

122 Ibid., p. 2994.

123 Federal Tax Policy for Economic Growth and Stability, Report of the Joint Commit­
tee... Wash., 1956, p. 4, 7.

124 Fiscal Policy Implications of the Current Economic Outlook, Hearings before the
Subcommittee on the Fiscal Policy. Wash., 1958, p. 17.

корпораций. Деловая же активность средних и мелких предприятий со­кратилась. Упали и расходы властей штатов. Создались все предпосыл­ки для особо тяжелого кризиса.

Необходимость борьбы с кризисом заставила республиканцев обратить­ся к тому же комплексу мер, которые были опробованы в 1953—1954 гг.,— понижению обязательного уровня резервов в банках ФРС, либерализации кредита, понижению учетных ставок. Но теперь все эти меры пришлось применять в гораздо большем масштабе, они требовали более крупных правительственных расходов. Кризис и возвращение к дефицитному финансированию означали поражение всей экономической политики пра­вительства.

Назревавшие в республиканской партии разногласия обострились. Шаткое равновесие, с трудом сохраняемое после президентских выборов, начало рушиться уже весной 1957 г. Поводом послужили дебаты вокруг проекта бюджета, предложенного администрацией. Выступление министра финансов Дж. Хэмфри, в конце концов вышедшего в отставку в знак несогласия с политикой правительства, послужило сигналом для масси­рованной атаки сторонников «твердого индивидуализма» на администра­цию и ее концепции. Для начала был подвергнут критике термин «но­вый республиканизм». Это вынудило Эйзенхауэра заявить новому пред­седателю национального комитета республиканской партии М. Алкорну о готовности отказаться от этого термина, поскольку собственные взгляды президента — это прежде всего «твердый здравый смысл»¹²⁵. С критикой администрации выступал и рупор республиканцев Среднего Запада — газета «Чикаго дейли трибюн», представив ее политику в виде «все того же старого нового курса, требующего от избирателя все новых и новых расходов» ¹²⁶. Чикагские республиканцы сочли возможным со­лидаризироваться в своих нападках на политику правительства с южным демократом, председателем сенатского финансового комитета сенатором Г. Бёрдом, предлагавшим существенно урезать правительственный проект бюджета. Консервативное крыло партии с энтузиазмом приветствовало нападки Б. Голдуотера, призывавшего «выполнять обещания» и продол­жать свертывание правительственных расходов, в особенности на со­циальные нужды. Голдуотер предрекал, что в случае, если курс прави­тельства не изменится, верные республиканским традициям избиратели отойдут от партии, обрекая ее на поражение. Борьба вокруг финансовой политики грозила затянуться и ввергнуть республиканскую партию в не­скончаемые распри.

Осень 1957 г. принесла другой кризис политики «согласия». Господ­ствующий класс в угоду созданной его идеологами пропагандистской модели США, якобы олицетворявшей собой некий социальный рай, до поры до времени не принимал в расчет растущего движения протеста черных американцев. Между тем именно оно первым нарушило атмосфе-РУ застоя в общественно-политической жизни страны, став предвестни­ком нового подъема демократического движения, в полную силу развер­нувшегося уже в 60-е годы. Движение последовательно набирало темп.

размах. Все еще разрозненные выступления черных уже к 1954 г. при-oбрели характер приливной волны. В верхах заговорили об уступках.

125 History of the US Political Parties, vol. 4, p. 2991; US' News and World Report, 1957, May 3, p. 126.

126 Chicago Daily Tribune, 1957, Apr. 1.

(. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

Инициативу в этом деле тогда взял на себя Верховный суд, возглавляе­мый Э. Уорреном. Его решение 17 мая 1954 г., признавшее незаконной сегрегацию в школах, было нацелено на то, чтобы направить развиваю­щееся негритянское движение в спокойное русло, безопасное для суще­ствующих порядков. Признав, что сегрегация черных учащихся в обще­ственных учебных заведениях противоречит конституции, высший судеб­ный орган страны рассчитывал этим и ограничиться, но уже через два года движение афро-американцев заставило его признать наруше­нием конституции и сегрегацию в автобусах, курсирующих между шта­тами ¹²⁷

Правительство Эйзенхауэра с неудовольствием встретило все эти но­вовведения, тем более что давление на него со стороны расистского блока в конгрессе все возрастало. Однако весной 1957 г. движение негритян­ского народа поднялось на новую ступень. Началось знаменитое палом­ничество под лозунгом «пробуждение сознания нации», в котором при­няли участие множество черных американцев, выступавших с требова­нием о предоставлении им равных со всеми гражданских прав и с протестом против преследований и террора в отношении борцов за сво­боду. И все же по всему чувствовалось, что эти события были всего лишь предвестником бури¹²⁸. Среди черного населения зрело убеждение, что освобождение от расистского гнета не придет сверху и что добиться осу­ществления тех прав, которые были подтверждены решениями Верховно­го суда, оно сможет только путем борьбы. Красноречивыми подтвержде­ниями тому были игнорирование местными властями решения Верховного суда о десегрегации школ и отказ президента выступить с осуждением суда Линча, использования насилия в отношении борцов за свободу в других проявлений произвола и беззакония'.

В условиях нарастающего кризиса в межрасовых отношениях и роста движения солидарности с борьбой черного населения (как внутри стра­ны, так и за рубежом) расизм вынужден был кое-где и кое в чем от­ступить, но это отступление носило тактический характер. Примером может служить принятый 9 сентября 1957 г. закон о гражданских и из­бирательных правах, предусматривавший уголовную ответственность за действия частных лиц, направленные на запугивание или принуждение избирателей на выборах разного рода — федеральных, местных. За то, чтобы попасть в списки избирателей, черным гражданам США необходи­мо было вести длительную и упорную борьбу, сопряженную с опасностя­ми и большим риском, ибо в противном случае статьи закона 1957 г. остались бы пустым звуком. Бросалось в глаза, что к этому моменту террор расистов, пользовавшихся покровительством местных властей, даже усилился, особенно на Юге ¹²⁹. .

Об обострении борьбы свидетельствовали события в г. Литл-Рок (штат Арканзас), где попытки провести в самых скромных масштабах десегрегацию учебных заведений натолкнулись на отчаянное сопротивле­ние расистов, возглавляемых губернатором штата О. Фобусом. Все по-

127 Лан В. И. США в военные и послевоенные годы. М., 1978, с. 438.

128 Вехи боевой истории: 60 лет Коммунистической партии США. М., 1983, с. 242.

129 Нитобург Э. Л. Черные гетто Америки. М., 1971, с. 77. Закон 1957 г. в дальнейшем был несколько изменен в сторону его усиления, что нашло отражение в законе о гражданских правах 1960 г. Д. Эйзенхауэр считал его главным достижением сво­ей администрации.

пытки Эйзенхауэра достичь соглашения с ним потерпели неудачу. Для пpоведения решения федеральных органов в жизнь правительство под­чинило национальную гвардию Арканзаса военному командованию и ввело в город парашютно-десантную дивизию ¹³⁰.

Этот конфликт стал для администрации и для самого Эйзенхауэра серьезным испытанием, болезненным и опасным¹³¹. И в теории, и на практике правительство стремилось к органическому сочетанию деятель­ности федеральных органов и властей штатов. Идея ограничения «боль­шого правительства», столь любимая республиканцами, подразумевала передачу части его полномочий властям штатов. События же в Литл-Роке, по мнению Эйзенхауэра, показали, что власти Арканзаса не смогли ни правильно оценить ситуацию, ни справиться с ней.

В октябре 1957 г. выявилась шаткость и другой основы всей эконо­мической политики США в послевоенные годы. В число важнейших во­просов всей социально-экономической политики вошли новая проблема роста американской экономики и, следовательно, выбор путей и методов стимулирования этого роста. Экономический кризис, Литл-Рок, советский спутник — все это ставило перед республиканцами новые проблемы и углубляло раскол между «эйзенхауэровскими республиканцами» и «твер­дыми индивидуалистами». Сторонники правого крыла, влияние которых в республиканской партии в результате «битвы за бюджет» окрепло, решив дать на предстоящих в 1958 г. выборах в конгресс бой своим про­тивникам на всех основных направлениях, выдвинули реакционную внутриполитическую платформу. Важное место в ней занимали вопросы трудовых отношений и расовые проблемы, трактуемые в духе реакцион­ной доктрины «прав штатов».

Апеллируя к консервативным настроениям, республиканцы рассчиты­вали вызвать прилив энергии у своих сторонников. Однако исход выбо­ров для республиканской партии был равносилен провалу: таких резких изменений в конгрессе США не знали с 1936 г. Демократы отняли у рес­публиканцев 15 мест в сенате, 49 — в палате представителей. Они побе­дили на выборах губернаторов в 35 штатах, отобрав у республиканцев 6 мест. Почти на треть упало представительство республиканцев в зако­нодательных собраниях штатов. Были поколеблены позиции на Среднем Западе, традиционно шедшем за республиканцами. В сенат не попали такие столпы республиканской партии, как Дж. Брикер, У. Дженнер и др.

Борьба за принятие законов о «праве на труд» стоила республикан­цам поражения в Огайо и Калифорнии, где впервые с 1888 г. демократы победили одновременно на выборах губернатора и на выборах в сенат. BКалифорнии потерпел поражение У. Ноуленд, причем спешно бросив­шийся ему на помощь Эйзенхауэр ничем не мог повлиять на ход собы­тии в этом стратегически важном для республиканцев штате. Одним из немногих достижений республиканцев на этих выборах стало избрание известного своей либеральной ориентацией Н. Рокфеллера губернатором штата Нью-Йорк. Его уверенная победа, особенно на фоне сокрушитель-нoго поражения сторонников консервативного курса, способствовала Укреплению положения «эйзенхауэровских республиканцев».

130 Manchester W. The Glory and the Dream. A Narrative History of America, 1932— 1972. N. Y., 1975, p. 805.

131 Подробнее см.: Геевский И. А. США: негритянская проблема: Политика Вашинг­тона в негритянском вопросе (1945—1972 гг.). М., 1973, гл. III.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

Хотя лозунг «нового республиканизма» был снят, его принципы полу­чили дальнейшее развитие в ряде документов республиканской партии В целом же в условиях ослабления политических позиций партии все больший упор ее лидеры стали делать на прославление внешнеполити­ческого курса правительства, особенно самого Эйзенхауэра, его «личной дипломатии». Осенью 1959 г. деятели либерального крыла республикан­ской партии предприняли «политическую рекогносцировку», стремясь определить прочность позиций Н. Рокфеллера и возможности выдвиже­ния его кандидатуры на предстоящих президентских выборах. Результа­ты оказались весьма плачевными — как отдельные представители круп­ного бизнеса, так. и предпринимательские организации, связанные с республиканцами, в целом отвергли предложенную им умеренно либе­ральную платформу. Со своей стороны Н. Рокфеллер сделал заявление, что профессиональные политики и бизнесмены настроены против него, потому. что считают его «слишком либеральным»¹³². Это окончательно определило выдвижение кандидатуры Р. Никсона, прочно связанного с руководством партии, а со времен маккартизма — и с ее правым крылом и одновременно устраивавшего те могущественные силы, которые под­держивали партию и контролировали ее действия.

Для оппозиционной демократической партии вторая половина 50-х го­дов стала периодом настойчивых поисков обновленной идейно-политиче­ской позиции, по возможности учитывавшей изменения во внутреннем и международном положении США, запросы избирателей. Росло ощуще­ние, что одних старых «заслуг» недостаточно для того, чтобы обойти республиканцев. «Трудно сказать, за что сейчас стоит демократическая партия,— писал в 1953 г. видный идеолог демократов Дж. Гэлбрейт ново­му лидеру партии Э. Стивенсону,— ... по существу, мы до сих пор живем за счет интеллектуального багажа рузвельтовской эры, но этот капитал иссякает... Для того чтобы привлечь к себе молодых избирателей и уси­ленно противостоять нажиму республиканцев, нам нужны новые идеи» ¹³³.

В этом же направлении поиска «новых идей» подталкивала демокра­тов и необходимость приспособления к настроениям социальной критики и недовольства, вызываемым обострением внутренних противоречий аме­риканского капитализма в 50-х годах, выразившихся в неблагоприятных для трудящихся социальных последствиях НТР, кризисных явлениях в системе образования и медицинского обслуживания, росте бедствующих районов, загрязнении окружающей среды и др. Все сильнее сказывалась борьба вокруг проблемы гражданских свобод, положения национальных меньшинств, женщин, молодежи.

С середины 50-х годов процесс идейно-политических поисков концент­рировался в основном вокруг официального лидера партии Э. Стивeнсона и его окружения: Ч. Боулса, Дж. Гэлбрейта. А. Шлезингера-младшего, Элеоноры Рузвельт, Дж. Болла, С. Харриса, Л. Кайзерлинга, Т. Финле-тера и некоторых других. Уже в 1954—1955 гг. в ходе напряженной внутрипартийной дискуссии наметились основные направления пере­ориентации партии в рамках общей борьбы за возрождение лидирующей роли в двухпартийной системе.