СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РЕКОНВЕРСИИ 21 страница

Все это означало, что правительство Эйзенхауэра на деле выдвигало

«атомную силу» на ведущее место в арсенале орудий военной и внешней

политики США, утверждая принцип «первого использования атомного

оружия», приравнивая это оружие к обычному, распространяя сферу

его применения на все виды конфликтов по всему земному шару.

В декабре 1953 г. президент Эйзенхауэр заявил: «Атомное оружие фактически достигло статуса обычного в наших вооруженных силах...». Позднее, в 1957 г., министр обороны Ч. Вильсон засвидетельствовал перед конгрессом: «Менее мощное атомное оружие... в определенном смысле стало теперь обычным оружием». И «районом, где планы и приготовления к тактической ядерной войне были наиболее серьезны», стал «центральный фронт Организации Североатлантического договора (НАТО) в Германии»⁵³.

Воинствующие заявления ведущих деятелей правительства Эйзенхауэ­ра — Даллеса вызвали серьезную тревогу и возмущение во многих стра­нах, в том числе даже ближайших союзников США. Несмотря на то что доктрина «массированного возмездия» была принята под американским давлением в качестве официальной военной установки НАТО, именно она заставила Западную Европу серьезно задуматься о той судьбе, которая отводится ей в планах Вашингтона. Вызывающее агрессивное значение, приданное доктрине «массированного возмездия», по более позднему при­знанию видных американских и английских ученых, «породило в Европе мысль о том, что Соединенные Штаты — опасная сила, способная унич­тожить человеческую расу, защищая свои собственные интересы и пред­рассудки и не уделяя особого внимания кому-либо еще» ⁵⁴.

Разумеется, ни Советский Союз, ни другие социалистические страны, ни мировое коммунистическое, рабочее и национально-освободительное движение не могли оставить без внимания столь откровенные угрозы и шантаж. Мобилизация материальных и духовных ресурсов социалисти­ческих стран, укрепление единого фронта всех отрядов мирового рево­люционного движения, активные, решительные и вместе с тем гибкие действия советской дипломатии — все это приобретало особенно важное

52 Documents on American Foreign Relations, 1954/Ed. by P. V. Curl. N. Y., 1955, p. 8—
10. Подробнее о генезисе доктрины «массированного возмездия» см.: Трофимен-
ко Г. А. США: политика, война, идеология. М., 1976, с. 182—215.

53 The United States in the 1980's/Ed. by P. Duiguan, A. Rabushka. Stanford, 1980, p. 427.

54 The Troubled Alliance/Ed, by L. Freedman. L., 1983, p. 34.

значение перед фактом дальнейшего усиления агрессивности американ­ского империализма.

Внешнеполитические и военные установки правительства Эйзенхауэ­ра — Даллеса были нацелены на укрепление господствующих позиций CША в капиталистическом мире, на вовлечение многих стран «свободного мира» в «крестовый поход против коммунизма». Направленная на неко­торое сокращение численности при повышении «ударной силы» и решаю­щей роли собственно американских вооруженных сил, доктрина «масси­рованного возмездия» предусматривала в то же время возложение «бре­мени» непосредственных боевых действий на армии союзников США, вовлечение все новых стран, помимо членов НАТО и пакта Рио-де-Жа­нейро, в сеть военно-политических блоков под эгидой американского империализма.

Одна из главных целей дипломатии Даллеса состояла в том, чтобы, не считаясь с их желаниями, связать неприсоединившиеся, развивающие­ся государства Ближнего Востока и Азии военными обязательствами с США, завершить окружение СССР, всего социалистического содруже­ства кольцом агрессивных блоков и баз, замкнуть это кольцо на его юж­ных и восточных границах. В ходе кампании за военную организацию «свободного мира для борьбы с коммунизмом» клевета в адрес СССР и восхваление США были дополнены грубыми нападками на политику не­присоединившихся стран, на их антиимпериалистическую позицию на международной арене, нашедшую выражение в решениях Бандунгской конференции в апреле 1955 г.

Апогеем этих нападок явилось заявление государственного секретаря США об «аморальности нейтралитета». Даллес провозгласил его «несов­местимым» с долгом каждой «свободной» страны занять свое место в «борьбе с коммунизмом». Нейтралитет, объявил он, является «устарев­шей и, за исключением некоторых совершенно особых случаев, амораль­ной и близорукой концепцией» ⁵⁵.

Доктрины «освобождения», «массированного возмездия» и «амораль­ности нейтралитета» явились одним из наиболее зловещих проявлений агрессивности и антикоммунизма официальной американской политики после второй мировой войны. Само их провозглашение было беспреце­дентной в истории международных отношений попыткой поставить «вне закона» социалистические и неприсоединившиеся страны и, наоборот, «узаконить» политику кризисов и интервенции, «устрашения» и «балан­сирования на грани войны». Но новые внешнеполитические доктрины и планы республиканского правительства не могли расширить рамки реаль­ных возможностей политики США, магически превратить ее поражения ^в успехи. На практике основная активность даллесовской стратегии по «отбрасыванию коммунизма» оказалась в ряде моментов обращенной внутрь капиталистического мира, потрясаемого все новыми освободи­тельными и социальными революциями.

В числе «побед» своей политики «освобождения» Эйзенхауэр и Дал­лес называли свержение в августе 1953 г. правительства Мосаддыка в Иране, стремившегося защитить национальные интересы и богатства страны (прежде всего нефть) от неограниченной эксплуатации и разграб­ления иностранными монополиями. «Любое иранское правительство, кро-

55 La Peber W. America, Russia, and the Gold War, 1945—1971. N. Y., 1972, p. 173.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

ме коммунистического,— заявил 12 июля 1953 г. государственный секре­тарь США,— было бы для нас лучше, чем нынешнее правительство Мы сочли невозможным иметь дело с Мосаддыком» ⁵⁶.

Еще с осени 1952 г. США начали организацию заговора против закон­ного правительства Ирана под названием «Операция Аякс». Решение осуществить переворот было принято 22 июня 1953 г. в кабинете Дж. Ф. Даллеса на совещании, в котором участвовали директор ЦРУ А. Даллес, посол США в Тегеране Л. Хендерсон и др. Оперативное руководство возлагалось на руководителя ЦРУ в Иране Кермита Руз­вельта, внука Теодора Рузвельта, которому был выделен на операцию 1 млн долл. ⁵⁷ В результате переворота к власти пришло проамерикан­ское правительство генерала Захеди, и в страну вернулся изгнанный ранее народом шах Реза Пехлеви.

Нанеся удар по патриотическим силам, США заодно потеснили анг­лийские нефтяные монополии, протащили в жизнь свой план создания вместо национализированной правительством Мосаддыка Англо-иранской нефтяной компании (АИНК) Международного нефтяного консорциума, в котором главенствовали американские корпорации, стремившиеся к господствующим позициям в нефтяной промышленности Ближнего и Среднего Востока. Американские дипломаты, по сообщению газеты «Уолл-стрит джорнэл» от 4 августа 1954 г., полагали, что «соглашение консорциума с иранским правительством — урок не только для Ирана, но и для других стран, которые, возможно, замышляют национализацию иностранных нефтяных концессий». Свержение Мосаддыка открыло доро­гу для втягивания Ирана в антисоветские военные союзы, для подготов­ки Багдадского пакта.

В Латинской Америке американские империалисты организовали в 1954 г. блокаду, заговор и военный переворот против демократического правительства президента Арбенса в Гватемале, которое осмелилось посягнуть на собственность «Юнайтед фрут компани», провести аграр­ную и другие демократические реформы. Если бы эти подрывные меры не сработали, правительство США готовило прямую военную интервен­цию. «Американские морские пехотинцы,—писал американский историк Н. Бейли,— были переброшены из Пуэрто-Рико в район Ямайки для оказания помощи силам вторжения (т. е. гватемальским «контрас» на территории Гондураса.—Авт.). Им был отдан приказ высадиться в Пуэрто-Барриос, если Кастильо Армас (ставленник ЦРУ —Авт.) и Пе-рифуа (посол США в Гватемале.—Авт.) потерпят неудачу»⁵⁸.

К другим «успехам», достигнутым с помощью «балансирования на грани войны», правительство Эйзенхауэра — Даллеса относило достигну­тое им якобы «отбрасывание коммунизма» в Азии, в частности в Индо­китае. Здесь политика правящих кругов США состояла, с одной сторо­ны, в том, чтобы руками французов нанести решающее поражение на­растающему национально-освободительному движению в Индокитае,

56 New York Times, 1953, July 13.

57 О роли ЦРУ в иранской и других подобных «операциях» американского импе­риализма (гватемальской, кубинской, доминиканской и т. д.) см.: Сергеев Ф-Если сорвать маску... М., 1983.

58 Bailey N. A. Latin America in World Politics. N. Y., 1967, p. 97. О дипломатиче­ском аспекте подготовки и осуществления интервенции США в Гватемале см.: История дипломатии: В 5-ти т. М., 1959—1979, т. 5, кн. 1, с. 592—600.

a с другой - самим занять место «старых» колонизаторов, присоединить ещё одну богатую и важную в стратегическом отношении область к своей «невидимой империи». Поэтому наряду с требованием усиления военных действий Соединенные Штаты добивались от Франции предо­ставления «независимости» странам Индокитая.

В связи со все новыми поражениями во Вьетнаме Франция вынуж­дена была поставить вопрос о созыве мирной конференции по Индоки­таю. Она рассчитывала таким образом спасти хоть часть своих привиле­гий в Юго-Восточной Азии.

Правительство США, настаивая на продолжении войны, активно вы­ступало против организации такой конференции. Вашингтон увеличил военные поставки Франции, обещал выделить дополнительные средства. Когда вопреки сопротивлению Вашингтона решение о созыве Женевской конференции было все-таки принято, Совет национальной безопасности в конце апреля 1954 г. в документе о позиции США в Женеве предло­жил президенту информировать Париж о том, что в случае приостанов­ления военных действий «помощь США Франции будет автоматически прекращена». Одновременно СНБ рекомендовал рассмотреть возможность вступления самих США в войну для достижения «военной победы» в этом регионе⁵⁹. Даллес и ряд военных руководителей США предложил сде­лать весьма опасный и провокационный шаг — организовать массирован­ный, возможно даже атомный, удар с воздуха с использованием сотен самолетов с американских баз на Филиппинах и с авианосцев, крейсиро­вавших в Китайском море, по вьетнамской Народной армии, которая к этому времени нанесла поражение крупному французскому гарнизону в Дьенбьенфу.

Вашингтон развернул активную психологическую подготовку плани­руемой им новой интервенции. Для воздействия на американских союз­ников, общественность и конгресс была пущена в ход теория «падающе­го домино». Впервые Даллес изложил ее на секретном совещании 3 апреля 1954 г. с лидерами конгресса, которых он убеждал дать санк­цию президенту на «использование воздушной и морской силы в Индо­китае... Если Индокитай падет и если его падение приведет к потере всей Юго-Восточной Азии...— запугивал конгрессменов государственный секретарь,— тогда Соединенные Штаты могут в конце концов оказаться вынужденными отступить обратно на Гавайи, где они находились перед второй мировой войной» ⁶⁰.

Спустя четыре дня уже сам президент публично сравнил всю Азию c домиком, построенным из косточек домино! «Вы имеете,— заявил он своим слушателям,— ряд поставленных домино и выбиваете первое из них... То, что случится с последующими, весьма очевидно — они очень быстро опрокинутся. Итак, вы получите начало процесса распада, кото­рый будет иметь самые глубокие последствия». Если коммунисты «за­хватят Индокитай», утверждал президент США, то «следующими могут Рухнуть Бирма, Таиланд, Малайя и Индонезия. Падающие домино спо-собны также опрокинуться на островную оборонительную цепь США, со­стоящую из Японии, Формозы (Тайваня), Филиппин, и дальше на юг, угрожая Австралии и Новой Зеландии». Многочисленные последствия

59 The Pentagon Papers, as publ. by New York Times. -N. Y., 1971, p. 11.

60 The Shaping of American Diplomacy. Readings and Documents in American Fo­reign Relations, 1750—1955/Ed. by W. A. Williams. Chicago, 1956, p. 1088—1089.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

этого будут включать «не только потерю незаменимых источников сырья но и распространение коммунистической гегемонии на новые десятки миллионов людей» ⁶¹.

Теория «падающего домино», как и другие доктрины правительства Эйзенхауэра—Даллеса, таила в себе опасный зародыш мировой термо­ядерной конфронтации. В то же время в отличие от них она фактически признавала, что американский империализм стоит на пути неудержимого поступательного хода исторического процесса, пытаясь изо всех сил со­хранить «целостность» капиталистической системы.

Руководствуясь подобными установками, американская дипломатия пыталась не только сорвать мирные переговоры по Индокитаю, но и орга­низовать вооруженную интервенцию США в Юго-Восточной Азии, при­дав ей коллективный характер. Эти усилия не увенчались, однако, успе­хом. Твердая позиция СССР и других социалистических стран в поддерж­ку героической борьбы народов Индокитая, дипломатический нажим в пользу мирного урегулирования со стороны большинства нейтральных стран Азии и даже некоторых союзников США позволили состоявшейся в Женеве в апреле—июле 1954 г. международной конференции вырабо­тать соглашения об установлении мира в Юго-Восточной Азии.

Женевские соглашения по Индокитаю 1954 г. предусматривали предо­ставление независимости народам Вьетнама, Лаоса и Камбоджи, гаран­тировали их нейтралитет, запрещали ввод на их территорию иностранных войск, создание военных баз, ввоз новых вооружений. В отношении Вьетнама, кроме того, было предусмотрено установление временно демар­кационной линии несколько южнее 17-й параллели. Не позднее июля 1956 г. должны были быть проведены всеобщие свободные выборы в целях мирного воссоединения страны.

Правительство США отказалось присоединиться к Женевским согла­шениям, которые представляли собой сокрушительный удар по планам американских правящих кругов в отношении Индокитая и всей Юго-Восточной Азии. Правда, под давлением мирового общественного мнения оно согласилось сделать 21 июля одностороннюю декларацию о готовности соблюдать Женевские соглашения. Однако в тот же день президент Эйзенхауэр откровенно заявил: США «не считают себя связанными ре­шениями, принятыми на конференции» в Женеве⁶².

Уже на первом заседании после окончания конференции в Женеве — 3 августа 1954 г.— Совет национальной безопасности принял одобренную затем президентом срочную программу экономической и военной помощи марионеточному сайгонскому режиму Нго Динь Дьема, основной задачей которой было «сохранить дружественный некоммунистический Южный Вьетнам» и «предотвратить коммунистическую победу путем общевьет­намских выборов» ⁶³. По признанию составителей документов Пентагона, секретные решения правительства Эйзенхауэра означали, что именно США сыграли прямую роль в конечном срыве женевского урегулирова­ния, что «Южный Вьетнам (т. е. сайгонский режим.— Авт.) был создан Соединенными Штатами» ⁶⁴.

61 Donovan R. J. Eisenhower, p. 261.

62 Documents on American Foreign Relations. 1954, p. 316—317.

63 The Pentagon Papers, p. 1.

64 Ibid., p. 24-25.

8 сентября 1954 г. американская дипломатия добилась подписания в Маниле так называемого Договора об обороне Юго-Восточной Азии (СЕАТО), в который вместе с США вошли Великобритания, Франция, Австралия, Новая Зеландия, Пакистан, Таиланд и Филиппины. Вашинг­тон игнорировал то, что против этого договора резко выступили крупней­шие азиатские страны — Индия, Индонезия, Бирма, Цейлон (с 1972 г.— Шри Ланка). Государственный секретарь США открыто пошел на нару­шение только что заключенных Женевских соглашений, объявив о распространении сферы действия СЕАТО на страны Индокитая. Новый пакт СЕАТО должен был продолжить линию на «окружение» социали­стических стран и поддержку неоколониализма, подготовить почву для ликвидации Женевских соглашений, для «отбрасывания коммунизма», для установления американского господства над всем Вьетнамом и Юго-Восточной Азией.

О наличии у США отнюдь не «оборонительных», а агрессивных пла­нов свидетельствовал тот факт, что правительство Эйзенхауэра—Даллеса с самого начала не ограничилось поддержкой марионеточного режима в Южном Вьетнаме. Оно пошло на беспрецедентный шаг развязывания «тайной войны» против Демократической Республики Вьетнам, что шло вразрез не только с Женевскими соглашениями, но и вообще с нормами международного права. Еще в июне 1954 г. правительство США органи­зовало и заслало в Северный Вьетнам специальный диверсионный отряд во главе с известным «тихим американцем» полковником Лэнсдейлом. В задачу этого отряда входили «организация парамилитаристских опера­ций против врага и ведение политико-психологической войны» ⁶⁵.

Наряду с организацией нового военного союза американская диплома­тия в Азии пошла на двусторонние соглашения с теми странами, кото­рые ей не удалось включить в СЕАТО из-за возражений со стороны остальных членов этого блока. США подписали пакты о «взаимном обес­печении безопасности» в марте 1954 с Японией, которая обязалась содей­ствовать «созданию и поддержанию собственных оборонительных сил», т. е. встать на путь ремилитаризации, в ноябре — с Ли Сын Маном, в декабре — с Чан Кайши.

В результате действий американской дипломатии обстановка в Азии становилась все более напряженной. Очередной международный кри­зис — на этот раз в районе Тайваня — возник осенью 1954 г. в резуль­тате официально объявленного Вашингтоном курса на «освобождение» Китайской Народной Республики (путем «возвращения» Чан Кайши на материк). Правительство Эйзенхауэра всячески поддерживало попытки гоминьдановцев использовать не только Тайвань, но и прибрежные о-ва Цзиньмыньдао (Куэмой) и Мацзу в качестве трамплина для такого «возвращения».

Американские правящие круги жаждали взять реванш за провалы политики США в Китае в 1949 г., в Корее -в 1953 г. и в Индо­китае—в 1954 г. Высокопоставленные чины Пентагона ратовали за «превентивную» войну, «пока не поздно», против КНР. На заседании Совета национальной безопасности 12 сентября 1954 г. адмирал Рэдфорд, генерал Туайнинг и адмирал Кэрни предложили Эйзенхауэру, чтобы «аме-

65 Ibid., p. 16.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

риканские самолеты помогли националистам в бомбардировках континен-та» якобы «для предотвращения высадки коммунистов на Куэмой» ^6fi.

В начале декабря 1954 г. между США и режимом Чан Кайши был подписан договор, который, как подчеркивал Даллес в выступлении перед сенатской комиссией по иностранным делам, призван был «округ­лить систему безопасности» США в западной части Тихого океана⁶⁷ 24 января 1955 г. конгресс принял так называемую формозскую резолю­цию, которая уполномочивала президента применять вооруженные силы США для «защиты» Тайваня и других «жизненно важных» территорий в любом месте и в любое время целиком по его собственному усмотре­нию в качестве главнокомандующего этих сил. Формозская резолюция, таким образом, давала Белому дому карт-бланш для использования вой­ны пли угрозы ею в затеянной им опасной «игре» на Дальнем Востоке.

В конце марта 1955 г. слухи о «неизбежности атомной войны» из-за прибрежных китайских островов просочились в американскую печать и вызвали волну возмущения в США и за их пределами. Ряд видных аме­риканских политических деятелей осудили позицию правительства Эйзен­хауэра—Даллеса как «безответственную». Министр иностранных дел Канады Л. Пирсон публично заявил, что его страна не будет воевать вместе с США из-за Куэмоя и Мацзу. Позиция, занятая СССР, не остав­ляла у Вашингтона сомнений в том, что нападение США на КНР будет равносильно вступлению в военный конфликт также и с Советским Союзом.

Выявившаяся международная изоляция США вынудила Вашингтон
срочно начать поиски выхода из той опасной ситуации, которая возникла
в результате его собственной политики. Даллесовской дипломатии при­
шлось сделать поворот и выступить с предложением об «отказе от ис­
пользования силы» для разрешения проблемы Тайваня и прибрежных
островов. Это предложение стало одной из основ для последующих пере­
говоров на уровне послов США и КНР в Варшаве, на которых рассмат­
ривались вопросы о прекращении огня в Тайваньском проливе, о мирном
урегулировании положения дел на Дальнем Востоке и ряд других. Тем
не менее правительство Эйзенхауэра не оставляло надежд на «освобож-
дение» КНР. Оно продолжало по-прежнему поддерживать режим Чан
Кайши, проводить агрессивный курс на Дальнем Востоке, что вело к co-
хранению взрывоопасной ситуации в регионе.

Центральным районом, где правительство Эйзенхауэра—Даллеса пы-талось создать «позицию силы» по отношению к СССР, оставалась Евро- па. Найдя себе надежного партнера в лице правительства Аденауэра, правящие круги США рассчитывали, что в союзе с Западной Германией сумеют резко изменить в свою пользу европейский и мировой баланс сил⁶⁸. Даллес требовал скорейшей ратификации договора об образова- нии Европейского оборонительного сообщества (ЕОС), подписанного

66 Donovan R. J. Eisenhower, p. 302.

67 Documents on American Foreign Relations, 1955/Ed. by P. E. Zinner. N. Y., 1956,
p. 302—303.

68 «Возрожденная Германия, — заявлял Даллес, — может также быть огромным ак­
тивом для Запада. Путем вовлечения (т. е. захвата.— Авт). Восточной Германии
в свою орбиту Запад способен приобрести передовые стратегические позиции в
Центральной Европе, которые будут подрывать военное и политическое положе­
ние советского коммунизма в Польше, Чехословакии, Венгрии и остальных со-
седних странах» (Dulles /. F. War or Peace. N. Y., 1957, p. 156).

27 мая 1952 г., который предусматривал создание «европейской армии»
шести стран с участием войск ФРГ.

В Западной Европе оппозиция проектам ремилитаризации ФРГ и включения ее в ЕОС оставалась очень сильной. Представители западно­европейских стран указывали, что, прежде чем решать вопрос о ратифи­кации договора об ЕОС, необходимо попытаться достичь урегулирования спорных вопросов с Советским Союзом. Однако эта позиция диаметраль­но отличалась от точки зрения правительства Эйзенхауэра, которое фак­тически выступало против переговоров с СССР, считая их пустой «тратой времени». Чтобы переговоры были успешными, заявил Даллес, им долж­ны предшествовать ремилитаризация ФРГ, включение ее в единый анти­советский фронт.

Раздувая миф о «советской опасности» и спекулируя на заинтересо­ванности определенных западноевропейских кругов в связях с США и их «присутствии» в Европе, Даллес открыто шантажировал эти круги угро­зой «мучительной переоценки» европейской политики Вашингтона в слу­чае провала ЕОС, перспективой восстановления западногерманского им­периализма помимо их согласия, создания «оси Вашингтон — Бонн». Летом 1954 г. госдепартамент огласил планы проведения в жизнь «обще­го договора» об окончании оккупационного режима в Западной Германии независимо oт позиции Парижа.

Несмотря на все это, французский парламент 30 августа 1954 г. откло­нил проект договора о создании ЕОС. Это событие означало серьезный провал политики США. Оно было расценено в Вашингтоне как «бунт», нетерпимое проявление «своеволия» одного из союзников. Из Вашингтона вновь посыпались угрозы: если западноевропейские государства не согла­сятся в какой-либо форме на ремилитаризацию ФРГ, США откажутся от всех обязательств по «коллективной обороне» и должны будут «пере­смотреть свою внешнюю политику, особенно отношение к Европе».

В критический момент на помощь американской дипломатии пришли правящие круги Великобритании. По предложению Черчилля для вклю­чения Западной Германии в систему империалистических союзов вместо ЕОС был использован Брюссельский пакт, который, как отмечал Эйзен­хауэр, «был официально направлен на предотвращение возрождения гер­манского милитаризма»⁶⁹. Что и говорить, более злую иронию трудно было себе представить.

В конце октября 1954 г. в Париже были подписаны согласованные предварительно в Лондоне протоколы об «окончании оккупационного режима» в Западной Германии, о включении ее в Западноевропейский союз п о приглашении ее в НАТО. 29 октября США подписали с ФРГ Договор о дружбе, торговле и навигации, явившийся, по существу, шагом к созданию двустороннего, американо-западногерманского союза.

Государственный секретарь США Даллес неизменно расценивал Лон­донские и Парижские соглашения как большую «победу в борьбе с коммунизмом». Американская пропаганда утверждала, что эта «победа» Должна привести к усилению «свободного мира», его сплочению, предот­вращению возрождения опасного национализма и т. п. На деле же она способствовала лишь новому осложнению международной обстановки вообще и германской проблемы в частности, поощрению западногерман-

69 Eisenhower D. D. Mandate for Change, p. 405.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

ских реваншистов и милитаристов, углублению раскола между двумя немецкими государствами, между Западной и Восточной Европой.

Включение ФРГ в НАТО встретило резкое осуждение и противодей­ствие со стороны СССР и других социалистических государств, которые в целях укрепления своей безопасности 14 мая 1955 г. подписали оборо­нительный Варшавский Договор, ставший важнейшим оружием в борьбе за мир в Европе и во всем мире.

Несостоятельность глобальной антикоммунистической интервенцио­нистской стратегии США стала проявляться особенно наглядно по мере дальнейшего углубления противоречий капиталистической системы и из­менения мирового соотношения сил в пользу социализма с середины 50-х годов. Рост военной и экономической мощи Советского Союза и все­го социалистического содружества, активная деятельность советской дипломатии в защиту мира и против империалистической агрессии, уско­рение распада колониальной системы и проведение растущим числом молодых освободившихся государств политики позитивного нейтралитета, имеющей демократическую и миролюбивую направленность, усиление борьбы широких народных масс против военных авантюр, обострение межимпериалистических противоречий — все это вынуждало Вашингтон не только воздерживаться от перехода через «грань войны», но и все чаще отступать от этой грани, на словах заверять общественность в своем миролюбии.

Продолжая заниматься атомным шантажом, правительство Эйзен­хауэра—Даллеса вместе с тем оказывалось вынужденным искать более гибкие средства проведения своей линии в международных отношениях, прибегать к более «нормальной» дипломатии, в том числе контактам и переговорам со своими противниками, и прежде всего с Советским Сою­зом. Наиболее значительным шагом в этом направлении явилась встреча на высшем уровне 18—23 июля 1955 г. в Женеве глав правительств СССР, США, Великобритании и Франции, вопрос об организации кото­рой был поставлен советской делегацией при подписании Государствен­ного договора с Австрией в Вене в мае 1955 г.

Соглашаясь на встречу «большой четверки», правительство Эйзен­хауэра в то же время стремилось взять под свой контроль растущие тенденции среди американских союзников к мирным переговорам и со­глашениям с СССР. Оно рассчитывало или придать этим переговорам желаемый для себя характер, или сорвать их, но «коллективными уси­лиями», сохранив, таким образом, в любом случае единый фронт Запада под собственной эгидой и скоординировав его политику в отношении Востока.

Наконец, большое место в американской дипломатической стратегии занимали тогда планы перехвата инициативы «мирного наступления» у СССР. Учитывая раздуваемую американской пропагандой репутацию Эйзенхауэра как «миротворца» (в противовес Даллесу — стороннику си­лового подхода), именно совещание на высшем уровне с участием прези­дента должно было, по мнению Вашингтона, послужить наиболее надеж­ным трамплином для перехода США в новую контратаку против Совет­ского Союза в «мирном аспекте».

Преимущественно разведывательно-пропагандистский подход правя­щих кругов США, разумеется, не мог не сказаться на подготовке, ходе и результатах встречи глав правительств СССР, США, Англии и Фран-