СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РЕКОНВЕРСИИ 23 страница

Первая реакция правящих кругов США на запуски советских меж­континентальных ракет и спутников сводилась к попыткам рассматривать их как чисто военные достижения и доказать, якобы они не означают никакого изменения в соотношении сил между СССР и США. Однако, противореча самому себе, правительство Эйзенхауэра поспешило принять ряд мер, направленных на ускоренное развитие ракетных и других военных программ, а также на улучшение всей постановки дела образо­вания и научных исследований в стране. В то же время оно срочно фор­сировало различные мероприятия по «укреплению обороны свободного мира» и утверждению в нем так называемого «принципа взаимозависи­мости», обозначавшего на деле новую попытку мобилизовать и поставить на службу американскому империализму ресурсы других капиталистиче­ских стран. Как подчеркивалось в совместной англо-американской «Де­кларации об общей цели», подписанной на встрече Эйзенхауэра с премьер-министром Великобритании Макмиллапом в конце октября 1957 г., «страны свободного (т. е. капиталистического.— Авт.) мира вза­имосвязаны, и только в подлинном партнерстве, объединяя свои ресур­сы и разделяя задачи во многих областях, они могут обеспечить для себя прогресс и безопасность» ⁸⁵.

В конце 1957 г. американская дипломатия добилась в рамках НАТО вслед за Англией согласия также Италии и Турции на размещение на

84 Stebbins R. P. The United States in World Affairs, 1957. N. Y., 1958, p. 1. Как раз незадолго до запуска первых советских спутников группой американских ученых во главе с помощником президента по вопросам науки и техники Киллианом был подготовлен доклад, который рекомендовал, в частности, «с помощью технологи­ческих нововведений продолжать наращивать нашу (т. е. США.—Авт.) мощь воз­мездия...» (Killian J. R., Jr. Sputnik, Scientists, and Eisenhower. A Memoir of the First Special Assistant to the President for the Science and Technology. Cambrid-ge (Mass.), 1977, p. 71—75). 85 American Foreign Policy: Current Documents, 1957, p. 6.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

их территории атомных ракет средней дальности «Тор» и «Юпитер»
которое она начала планировать еще в 1954—1955 гг.⁸⁶ Далее она за­
ключила соглашения со своими союзниками об установлении между
ними и США тесного научно-технического сотрудничества, пообещав co
своей стороны поделиться атомными секретами и оружием. ,

В условиях изменившегося соотношения сил, в том числе военных в пользу социализма западноевропейские страны стали, однако, опасать­ся не столько мифической «советской», сколько реальной американской угрозы. Авантюристические действия Вашингтона, в том числе далеко за пределами Европы, могли бы втянуть их в конфликт, грозящий всеоб-щей войной. Это означало, что новые изменения в соотношении сил между СССР, США и Западной Европой, утрата Соединенными Штатами стратегической неуязвимости побудили западноевропейские страны к проведению более маневренной и независимой от США политики, к вы­движению встречных предложений и контрпретензий к своему американ­скому партнеру, обладавшему столь большой и опасной властью над ними.

Правительство генерала де Голля, в частности, не только отказалось
от предоставления территории Франции под американские ракетные!
базы, но и направило 24 сентября 1958 г. специальный меморандум
Эйзенхауэру и Макмиллану, в котором требовало создания своего рода
директората трех держав — США, Великобритании и Франции — внутри
НАТО для координации политики Запада в глобальных масштабах,
aтакже для принятия решений о применении атомного оружия в слу­
чае войны. Не довольствуясь этим, Франция осуществляла ряд мер для
вывода своих вооруженных сил из-под командования НАТО и для со­
здания собственного атомного оружия. Правительство Эйзенхауэра откло­
нило предложения де Голля и открыто выступило против проводимых им
военно-политических мероприятий.

Растущую критику в Западной Европе вызывала политика CIIIA в отношении ГДР. Реальным путем к укреплению безопасности и мира в центре Европы могло стать только признание факта существования на-ряду с ФРГ и другого суверенного германского государства — ГДР, уста­новление равноправных отношений между ними и всеми остальными странами, признание установленных после второй мировой войны евро­пейских границ, обуздание роста притязаний западногерманских мили­таристов и реваншистов. Нормализации требовала и ситуация в Берли­не, восточная часть которого является столицей ГДР, а западная, расдо-ложенная на ее территории, стала центром подрывной деятельности империалистов против социалистических стран.

Не желая пассивно смотреть на опасное развитие событий в Европе, правительство СССР в ноябре 1958 г. выступило с предложением о нор­мализации положения в Западном Берлине, а затем и о заключении гер­манского мирного договора ⁸⁷.

Правительство Эйзенхауэра вначале резко отрицательно реагировало на советскую инициативу. Более того, Вашингтон вновь попытался при­бегнуть k угрозе термоядерной войны, чтобы подкрепить «жесткость» американской позиции по германскому, берлинскому и другим острым

86 Killiam J. R., Jr. Op. cit., p. 67—79.

87 Правда, 1958, 28 нояб.; см. также: История дипломатии, т. 5, кн. 2, с. 493—498.

международным вопросам. Однако это была попытка, заранее обреченная на неудачу. Она не только привела к очередному обострению всей международной обстановки, и прежде всего американо-советских отноше­ний, но и вызвала столь мощное противодействие самых различных сил — социалистических государств, многих неприсоединившихся стран, некото­рых союзников США, мировой и части американской общественности, наконец, даже отдельных группировок в самих правящих кругах США, что определенное изменение американской дипломатии и тактики по ряду важнейших международных вопросов стало неизбежным.

Летом 1959 г. после долгого перерыва в Женеве были возобновлены переговоры министров иностранных дел СССР, США, Великобритании и франции по германскому вопросу. Тогда же была достигнута договорен­ность об обмене первыми после второй мировой войны визитами на высшем уровне между государственными деятелями Советского Союза и Соединенных Штатов. Эти переговоры и состоявшиеся обмены визитами сами по себе способствовали известному улучшению международной об­становки, усилению надежд народов на упрочение мира. В ходе их с со­ветской стороны было сделано немало практических предложений об урегулировании спорных проблем, препятствовавших установлению нор­мальных, мирных и равноправных отношений между СССР и Соединен­ными Штатами.

1 декабря 1959 г. между СССР, США, Англией, Францией, Австра­лией. Аргентиной и другими заинтересованными странами был подписан Договор об Антарктике, согласно которому шестой ледовый континент земного шара мог быть использован только в мирных целях. На какие-либо другие соглашения правительство Эйзенхауэра не пошло. Более того, оно сделало все, чтобы подорвать возможность признания принципа мирного сосуществования как основы американо-советских отношений. Как это стало вскоре ясным, ответ правительства Эйзенхауэра на мир­ное наступление Советского Союза, начатое после XX съезда КПСС, свелся, по существу, к тактическому курсу на создание видимости какой-то «активности», перемен и «новизны». На деле сохранялись в не­прикосновенности почти все основные цели и позиции США в междуна­родных отношениях.

Одним из маневров, предпринятых Вашингтоном, явилась своего рода «личная дипломатия» Эйзенхауэра в 1959—1960 гг. (после смерти госу­дарственного секретаря Даллеса). Она сопровождалась усиленной пропа­гандой «миролюбия» США. На деле турне Эйзенхауэра в 1959—1960 гг. по Западной Европе и Азии, а затем Латинской Америке были исполь­зованы не только для «психологического контрнаступления», но и для различных закулисных переговоров, предназначенных поддержать «хо­лодную войну». Свои встречи в Италии, например, президент США использовал для дальнейшего втягивания этой страны; в гонку вооруже­ний, пообещав в обмен за размещение на ее территории ракет «Юпитер» рассмотреть вопрос об увеличении военной помощи.

Под давлением Пентагона и Комиссии по атомной энергии 29 декаб­ря 1959 г. Эйзенхауэр объявил, что после Нового года США будут счи­тать себя свободными от обязательства не проводить атомных испытаний. 18 февраля 1960 г. новый государственный секретарь США К. Гертер подчеркнул, что, несмотря на все угрозы, которые влечет за собой гон­ка вооружений, особенно атомных, США все же считают их «меньшими,

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

чем опасности, которые возникли бы, если бы мы вступили в ненадеж­ное соглашение о контроле над вооружениями» ⁸⁸

Для предстоящего совещания в верхах в Париже правящие круги США начали готовить «пакет», который содержал в себе буквально все заведомо неприемлемые для другой стороны американские предложения по разоружению, германскому вопросу и т. д. 2 мая 1960 г, конгресс принял резолюцию о «порабощенных народах», призывавшую Эйзенхауэ­ра добиваться благоприятных для капитализма изменений в европейских социалистических странах. Наконец, американское правительство про­должало засылку в небо над Советским Союзом шпионских самолетов. 1 мая I960 г. один из таких самолетов, пилотируемый летчиком Пауэр-сом, был сбит в воздушном пространстве над Свердловском.

После того как лицемерные и путаные заявления американских властей о якобы «научно-исследовательской миссии» самолета-разведчика У-2 были разоблачены, президент Эйзенхауэр взял на себя всю ответст­венность за шпионские полеты над СССР и заявил, что они проводились и будут проводиться в интересах «безопасности США», поскольку-де Со­ветский Союз отклонил американский план «открытого неба». Вместо того чтобы осудить практику нарушения суверенных прав СССР, Вашинг­тон накануне открытия конференции в Париже 15 мая 1960 г. объявил состояние тревоги в вооруженных силах США и на их базах за грани­цей. Предприняв все эти действия, правительство Эйзенхауэра, по при­знанию видного деятеля демократической партии Э. Стивенсона, «сдела­ло успешные переговоры с русскими, имеющие жизненно важное значе­ние для нашего существования, невозможными, пока оно находится у власти» ⁸⁹.

Неудача «личной дипломатии» Эйзенхауэра была отнюдь не случай­ной. Слишком велико было несоответствие между «миролюбивой» формой и старым содержанием внешней политики США. Само по себе смягче­ние воинствующей риторики и авантюристических лозунгов предшест­вующих лет было очевидным симптомом нарастающего кризиса амери­канской дипломатии. Но лавирование президента не могло скрыть новых провалов американской политики весной 1960 г. в самых различных районах земного шара — от Южной Кореи, где была свергнута диктату­ра Ли Сын Мана, до Турции, в которой пало правительство Мендере-са — другого верного союзника США.

В Японии ушло в отставку правительство Киси, только что протащив­шее через парламент еще один договор о предоставлении США права со­держать свои войска и базы на японской территории. Размах борьбы японского народа против этого договора оказался столь мощным, что правительство Киси вынуждено было просить президента Эйзенхауэра, уже прибывшего на Филиппины, отменить свой визит в Японию. В ав­густе 1960 г. во Вьетнаме и Лаосе вспыхнуло восстание, направленное против посаженных у власти американцами реакционных кругов. В Юж­ном Вьетнаме к концу 1960 г. был сформирован Национальный фронт освобождения (НФОЮВ), возглавивший борьбу широких народных масс против кровавого режима Нго Динь Дьема и американского неоколониа­лизма.

88 Documents on American Foreign Relations, 1960/Ed. by R. P. Stebbins. N. Y., 1961,

p. 188. 89 New York Times, 1960, May 20.

Раздраженное своими неудачами, правительство Эйзенхауэра попыта­лось снова прибегнуть к силе и «кризисной дипломатии». Оно форсиро­вало наращивание ракетно-ядерного арсенала США, усилило свое вмеша­тельство во внутренние дела стран Индокитая, Латинской Америки и Африки. Была начата подготовка вооруженного нападения на Кубу. Американская дипломатия сделала все, чтобы придать проимпериалисти-ческий характер миссии ООН в Конго, первоначально предпринятой по просьбе законного правительства этой страны и с одобрения Совета Безопасности с целью положить конец агрессии бельгийских колонизато­ров. Использовав агентуру ЦРУ и захватив с помощью тогдашнего ге­нерального секретаря ООН Хаммаршельда руководство этой миссией, правящие круги США добились того, что она стала осуществляться в полном соответствии с их империалистическими устремлениями, а не просьбами премьер-министра Конго Патриса Лумумбы. Это привело в конце концов к свержению его правительства и злодейскому убийству самого Лумумбы, к новому вторжению в страну колонизаторов.

Стремясь удержаться везде, где только можно, на старых рубежах «холодной войны», правительство республиканцев не смогло избегнуть многочисленных поражений в своей внешней политике. Это сыграло опре­деленную роль в том, что шансы демократической партии накануне вы­боров 1960 г. оказались несколько предпочтительнее.

4. профсоюзное движение. объединение афт и кпп

Развитие рабочего движения в 50-е годы происходило в условиях обостряющихся противоречий мирового капитализма. Советские исследо­ватели отмечали: «Для капиталистической системы вторая половина 50-х — начало 60-х годов стали периодом глубоких внутренних и внеш­них потрясений. Заметные изменения произошли и в соотношении сил, во взаимоотношениях внутри системы капитализма, наметилось долговре­менное снижение удельного веса США в экономике империализма в поль­зу западноевропейского и японского империалистических центров при сохранении, однако, места США в политике империализма и даже одно­временном усилении их военной роли в капиталистической системе... Превращение социализма в ведущий и необратимый фактор мирового развития, другие позитивные перемены в мире изменили соотношение классовых сил не только в международном масштабе, но и через эту сферу также и внутри капиталистических стран. Оно породило глубокие сдвиги в социальной политике буржуазии, вынудило ее приспосабливать отношения со „своим" рабочим классом к новой ситуации в мире..» ⁹⁰.

Темпы роста промышленного производства в США со второй полови­ны 50-х годов значительно замедлились. Сказывалось снижение воздейст­вия высокой военной конъюнктуры в годы войны в Корее, а также на­чавшиеся процессы технического перевооружения американской промыш­ленности. Главным фактором социально-экономического развития США стала научно-техническая революция, которая проявилась в автоматиза-

90 Международное рабочее движение: Вопросы истории и теории. М., 1981, т. 6, с. 121-122, 123.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

ции промышленных процессов, в расширенной замене ручного труда машинным, появлении новых технологий, первых ЭВМ и т. д. Научно-техническая революция повлекла за собой изменения характера труда и отношений в процессе производства ⁹¹. Она вызвала быстрый рост инже­нерно-технических кадров и заметно сократила потребность в неквали­фицированных и полуквалифицированных рабочих.

Другим важным фактом стал рост занятости в сфере торговли, услуг, в финансовых и страховых учреждениях и на государственной службе. В 1955 г. в несельскохозяйственных отраслях были заняты 49,4 млн. че­ловек. Из них самую большую часть составлял фабрично-заводской про­летариат — 16,6 млн. Следующую по численности группу представляли трудящиеся, занятые в сфере торговли,— 10,7 млн. На государственной службе находились 6,9 млн. человек, в сфере обслуживания — 5,6 млн., на транспорте — 4 млн., в строительстве — 2,5 млн., в финансовых уч­реждениях — 2 млн.⁹² Таким образом, торгово-конторский пролетариат превысил численность фабрично-заводского пролетариата. Это ставило перед рабочим движением нетрадиционные проблемы в плане вовлечения в профсоюзы новых отрядов рабочего класса и развития соответствую­щих форм и методов борьбы за насущные интересы трудящихся.

Прямым последствием автоматизации промышленности США в 50-е годы стало обострение проблемы занятости, тесно связанной с вопроса­ми изменения квалификационной структуры рабочей силы. Так, в авто­мобильной промышленности за 1947—1960 гг. продукция возросла в 1,5 раза, а число рабочих сократилось на 3%. Резкое сокращение заня­тости произошло в угольной промышленности. В электронной промыш­ленности в 1947—1956 гг. производство возросло на 325%, а занятость — только на 50% ⁹³. Уменьшение занятости в традиционных отраслях про­мышленности (угольная, сталелитейная и др.) не покрывалось ростом числа трудящихся в новейших отраслях. Выросла безработица, которая в период кризиса 1957—1958 гг. достигла 6% рабочей силы⁹⁴.

Профсоюзное движение оказалось неподготовленным к динамическому развитию в условиях начавшегося технологического переворота. Уже в конце 40-х годов резко сократился рост его численности. Правда, в годы американской агрессии в Корее число членов профсоюзов увели­чилось почти на 2,5 млн., составив к концу 1953 г. 16 948 тыс. (исключая Канаду), но затем до 1960 г. уже не происходило никакого существенного прироста и даже началось сокращение их численности⁹⁵. Положение усугублялось тем, что отношения между АФТ и КПП характеризовались долголетним соперничеством, переходившим временами в открытую вражду, ослаблявшую силу и моральный авторитет рабочего движения. Это соперничество двух профцентров отвлекало внимание рабочих от борьбы с классовым противником.

Попытки объединить оба профцентра предпринимались еще в 30-е годы. Первая из серии конференций, обсуждавших возможность объеди­нения, состоялась в 1937 г., еще до формального образования КПП. Затем, уже в 1939 г. и в 1941—1943 гг., проводились встречи предста-

91 Гаузнер Н. Д. Указ. соч., с. 22.

92 The American Workers' Fact Book, 1956. Wash., 1957, p. 18.

93 Шишкин П. А. Классовая борьба в США, 1955—1968 гг. М., 1972, с. 92.

94 AFL—CIO News, 1960, Nov. 12.

95 Handbook of Labor Statistics, 1968. Wash., 1968, p. 300.

вителей АФТ и КПП ⁹⁶. Однако они заканчивались безрезультатно и не возобновлялись вплоть до окончания второй мировой войны. В самом конце 1946 г. президент КПП Мэррей в письме к президенту АФТ Гри-ну обратился с предложением провести конференцию для рассмотрения вопроса o сотрудничестве двух организаций⁹⁷. Исполнительный совет дфТ ответил положительно. Выступая на заседании комитета, У. Грин подчеркнул, что необходимость достижения единства «велика, как никог­да прежде, из-за антирабочего движения в конгрессе, в законодательных собраниях штатов», которое поддерживается «Национальной ассоциацией предпринимателей и другими реакционными группами» ⁹⁸.

Бесспорно, складывалась благоприятная возможность для объедине­ния АФТ и КПП. Решение этой задачи в такой ответственный момент могло бы внести существенные коррективы в соотношение классовых сил в стране. Однако состоявшиеся 2 мая 1947 г. переговоры представителей АФТ и КПП во главе с У. Грином и Ф. Мэрреем показали, что орга­низации по-разному понимают процесс объединения. Если АФТ предла­гала прямое «безоговорочное» присоединение профсоюзов КПП к АФТ, то КПП считал, что объединение должно носить постепенный характер с предварительным решением ряда вопросов. Так, представители КПП предлагали сначала разработать соглашение «о прекращении рейдов» одних профсоюзов против других, создать систему арбитража для реше­ния конфликтов в области юрисдикции профсоюзов, полностью признать законность производственного принципа организации профсоюзов, создать специальный объединенный комитет политических действий и т. д.

АФТ отвергла все эти предложения КПП и отказалась даже от того, чтобы в качестве первого шага к единству предпринять совместные дей­ствия против реакционного антирабочего законодательства⁹⁹. Не удиви­тельно, что новая попытка возобновить переговоры об объединении АФТ и КПП, предпринятая по инициативе Мэррея весной 1950 г., как и пре­дыдущие, закончилась неудачей. В то же время на этой встрече был сделан значительный шаг вперед в отношении сотрудничества и сближе­ния АФТ и КПП. Объединительный комитет представителей АФТ и КПП, созданный на переговорах, в заявлении для печати подчеркнул, что обе федерации будут сотрудничать на международной арене, а также в области политических действий и законодательства внутри страны. Было подтверждено взаимное желание продолжать переговоры и кон­сультации для достижения единства ¹⁰⁰. Сами события способствовали ускорению процесса сближения между АФТ и КПП.

Известную роль сыграл приход к власти нового руководства в АФТ и КПП после смерти в ноябре 1952 г. Грина и Мэррея. Впрочем, более существенное значение имели факторы и процессы, затронувшие проф­союзное движение в целом.

В первую очередь изменилось соотношение сил между федерациями. B 1947 г. АФТ и КПП представляли собой примерно равные по числен­ности организации (7578 тыс. и 6 тыс. членов соответственно), однако

96 Industrial and Labor Relations Review, 1956, Apr., vol. 9, N 3.

97 M. P. Catherwood Library. Cornell University, Philip Taft Papers, Collection N 541, Box N 5.

98 Ibid., Philip Taft Papers, Minutes of the Executive Council, AFL, March 22, 1947.-99 W. Green to Ph. Murray, Letter, July 17, 1947.— Ibid., Philip Taft Papers. 100 AFL-CIO Statement, July 25, 1950.- Ibid.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

в 1953 г. АФТ уже более чем вдвое превышала КПП ¹⁰¹. Поддавшись нажиму извне, со стороны реакционных сил, ослабленный внутренними конфликтами, Конгресс производственных профсоюзов не только не смог увеличить ряды, но еще и потерял значительное число членов. Это произошло в конце 40-х годов, в период усиления политической реакциа в США и начала «холодной войны».

АФТ воспользовалась ослаблением активной роли КПП. При этом
необходимо отметить, что уже в годы второй мировой войны и в после­
военный период АФТ усилила кампанию за организацию профсоюзов
и на базе производственного принципа. В 1955 г. в АФТ из 123 проф­
союзов 88 были чисто цеховыми профсоюзами. Но их численность
(5201 тыс.) составляла лишь 49% общего числа членов федерации.
В основном это были небольшие организации (от 5 тыс. до 10 тыс. чле-
нов) или же совсем маленькие.

Многие старые цеховые профсоюзы АФТ с развитием массового ма-шинного производства и превращением ранее квалифицированных спе-циальностей в массовые стали привлекать в свои ряды полуквалифици-рованных и неквалифицированных рабочих по отраслевому принципу. Так было в Межнациональной ассоциации механиков, в профсоюзах электриков, кузнецов и т. д. Восемь профсоюзов этой категории в рас­сматриваемый период объединяли 2316 тыс., или 21% численности АФТ ¹⁰².

Таким образом, к середине 50-х годов АФТ по своему организацион­ному строению приблизилась к КПП. Споры и конфликты вокруг воп­роса, какой быть организационной структуре профдвижения, утратили остроту. Следует добавить, что поправение лидеров КПП, изгнание ими прогрессивных профсоюзов, усиление антикоммунизма в идеологии и практике этой организации, ее выход в 1949 г. из Всемирной федерации профсоюзов и образование совместно с АФТ и другими реформистскими профсоюзами так называемой Всемирной конфедерации свободных проф­союзов делали консервативных вождей АФТ более восприимчивыми к идее объединения профцентров под эгидой правого крыла профдвижения и его новой генерации гомперсистских вождей.

Решение возобновить переговоры об объединении руководство АФТ
и КПП приняло уже в конце 1952 г. Тогда же были назначены члены]
делегаций от обеих федераций для участия в работе объединительного
комитета АФТ—КПП. Первое заседание этого комитета состоялось
в Вашингтоне 7 апреля 1953 г., а вскоре было подготовлено и подписа-
но Соглашение о предотвращении рейдов¹⁰³, в котором содержалось
обязательство АФТ и КПП не участвовать «в рейдах» друг против дру-
га, а все конфликты решать при помощи беспристрастного третейского
судьи.

Быстрый прогресс в решении проблемы «рейдов» позволил сразу же приступить к разработке и обсуждению Соглашения об объединении, которое было достигнуто 9 февраля 1955 г.¹⁰⁴ В соглашении подробно

101 Handbook of Labor Statistics, 1968, p. 300.

103 Bambrick J., Jr., Haas G. Handbook of Union Government, Structure andProcedu­res National Industrial Conference Board. N. Y., 1956, p. 23.

103 Industrial and Labor Relations Review, 1954, Oct., vol. 8, N 1, p. 19.

104 Ibid., 1956, Apr., vol. 9, N 3.

излагались условия объединения АФТ и КПП, принципы управления и структура объединенной федерации, финансовые вопросы и т. п.

Важным шагом на пути объединения стало принятие устава объеди­ненной федерации. В соответствии с этим документом единая организа­ция приняла наименование Американской федерации труда — Конгресса производственных профсоюзов (АФТ—КПП). Объединенный комитет АФТ и КПП представил проект нового устава уже 2 мая 1955 г. Исполни­тельный совет АФТ утвердил проект 4 мая, а 7 мая Исполком КПП принял аналогичное решение. Результаты работы объединенного комите­та и документы, выработанные в ходе его работы, были одобрены съездами АФТ и КПП соответственно 1 и 2 декабря 1955 г.¹⁰⁵ Офи­циальное объединение состоялось на первом Учредительном съезде АФТ и КПП 5 декабря 1955 г. в Нью-Йорке. Съезд утвердил устав и другие документы и избрал руководящие органы федерации. Более многочислен­ная по составу АФТ получила пропорционально большую долю в руко­водстве АФТ—КПП. Президентом и секретарем-казначеем были избраны Дж. Мини и У. Шнитцлер. Согласно уставу был создан Исполнительный совет АФТ—КПП, в который вошли президент, секретарь-казначей и 27 вице-президентов ¹⁰⁶.

Создание АФТ—КПП и принятые Учредительным съездом основные документы федерации зафиксировали изменения, произошедшие в профсоюзном движении США к середине 50-х годов. Примером в этом смысле является преамбула устава АФТ—КПП, где сформулированы цели и задачи организации. Она значительно отличалась от аналогичных документов АФТ и КПП, принятых ранее.

Самая ранняя редакция преамбулы устава АФТ, принятая в 1878 г. и сохранившаяся до середины 50-х годов XX в., носила ярко выражен­ный классовый характер. В ней говорилось о борьбе во всех странах «между угнетателями и угнетенными»... «между капиталистом и рабочим, интенсивность которой растет из года в год и которая принесет гибель­ные результаты миллионам трудящихся, если они не объединятся для взаимной защиты и выгоды»¹⁰⁷. В новом уставе объединенной органи­зации АФТ—КПП не нашлось места классовым формулировкам. К 50-м годам нашего века реформистские, соглашательские принципы стали основой деятельности и АФТ, и КПП. Вместе с тем в преамбуле ново­го устава АФТ—КПП содержалось признание широкой социальной ответ­ственности профсоюзов и их важной общественной роли. Это положение преамбулы имело позитивное значение. Оно символизировало отход от Узкой, сектантской позиции «чистого и делового» тред-юнионизма. Даже консервативное руководство АФТ вынуждено было пойти на более ши­рокую трактовку целей и задач профсоюзов, их роли и места в амери­канском обществе.

После объединения с точки зрения решения внутренних проблем профдвижения на первый план выдвинулись вопросы этической практи­ки и расовой дискриминации. Коррупция, злоупотребления профсоюзны­ми фондами со стороны отдельных лидеров были не новой и далеко не

105 Daily Labor Report, 1955, Dec. 3.

106 Industrial and Labor Relations Review, 1956, Apr., vol. 9, N 3.

107 Constitution of the American Federation of Labor as Adopted at the Seventy-Third

Convention Held at Los Angeles (Cal.), September 20—27, 1954.

I. ПОСЛЕВОЕННАЯ АМЕРИКА

«КОНСЕРВАТИВНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ» (1955—1960)

простой проблемой. И само по себе стремление очистить профсоюзное движение от рэкетиров и уголовных элементов было похвальным. Оно говорило об определенной демократизации массового профсоюзного дви-жения в США. Никогда прежде профсоюзное движение в таких масшта­бах и так резко не выступало против этого зла. Однако руководство АФТ—КПП повело дело таким образом, что вскоре профсоюзное движе-ние попало в ловушку, расставленную ему реакционными, антипрофсоюз­ными силами.