Участь Слова в человеке.

По участи человека в его земной жизни можно судить об участи в нем внутреннего Слова.

«В какой мере бываю несовершен и упорен, когда не благоугождаю Богу через исполнение заповедей Его, и не просвещаю ума своего ведением; в такой же мере уничижается и бесчестится мною Иисус Христос. Ибо я будучи телом Христа и членом от части, умаляю и обезображиваю Его, когда не совозрастаю с Ним своим духом» (Максим, т. ж.).

Здесь указан процесс, обратный преображению, процесс искажения образа Христа в сердце. Состояние внутреннего Слова колеблется в зависимости от поведения человека.

«Восходит солнце и заходит (Эккл. 1, 5). Так и Слово, иногда представляется высоко, иногда низко, соответственно достоинству, или состоянию ума и сердца тех, кои упражняются в добродетели, и ревнуют о Божественном познании» (т. ж.)

Если бы человек мог видеть своим духовным оком, как отражаются состояния его ума и сердца на внутреннем Слове, то он видел бы и Его восхождение и умаление. Преображенный в человеке Логос возносится к Отцу:

«В тех, кои рассуждают о Боге плотским образом, Господь не восходит к Отцу, но кто ищет духовным образом, посредством высоких созерцаний, в том Он восходит к Отцу» (Максим т. ж.).

Восхождение Сына-Слова свидетельствует о спасении и искуплении человека. По участи внутреннего Слова в человеке можно судить об участи человека. При совершенстве запечатлевается в душе таинственным образом Слово, смысл которого откроется в конце иска сего.

«Когда Бог-Слово возносится в нас посредством деятельности и созерцания, тогда Он привлекает к Себе все, обращая в служение добродетели все наши помыслы и представления о теле, душе и свойстиах существ, равно как и самые члены и чувства телесные, и с тем самым покоряя разум под иго свое» (т. ж.).

"Древне-церковный молитвенный экстаз есть «восхожде­ние» туда, где пребывает Слово. Черты такого восхождения мы находим в жизни и деятелыюсти апостолов и подвижников, у обитателей Фиваиды, монастыря Синая, окрестных пустынь Антиохии и гор Афона.

Неоднократно на своем жизненном пути человек то приближается к своему Небесному Спутнику, то удаляется от Него. Удаление от Него бывает в противоестественной деятельности:

«В противность естеству служим похотям и гневу, плоть оскверняя срамными токами, а душу омрачая горечью гнева, за что отчуждаемы бывая от Сына Божия» (Никита Стифат, Добр. 5, 108).

Но и у совершенных бывают периоды жизни, когда они чувствуют временное удаление от них Слова. В один из таких моментов великий и совершеннейший Исаак обратился к Нему с молитвой:

«Оставил я Тебя; Ты не оставь меня. Отошел я от Тебя; Ты прииди взыскать меня и введи меня в пажить Твою, сопричти меня к овцам стада Твоего, препитай меня злаком божественных таинств Твоих вместе с теми, у которых сердце их - обитель Твоя, и в нем видимо облистание откровений Твоих» (Слово 68, 349).

Ум Христов.

Сверхразумность и сознательность внутреннего Слова, вливаясь в религиозное сознание человека, не подавляет и не устраняет его, а усиливает. Соединение человеческого сознательного ума с божественным сверхсознательным умом Слова дает человеку Ум Христов:

«Мы же ум Христов имамы» (1 Кор. 2, 16).

Максим говорит:

«Ум Христов, получаемый святым, не есть такой дар, который сообщается токмо уничтожением нашей умственной способности. Напротив он своею силою просвещает силу нашего ума и направляет его. Тот имеет ум Христов, кто мыслит подобно Христу, и мыслит о Нем непрестанно» (т. ж.)

Непрестанное мышление о Нем и лежит в основе «умного делания», дающего человеку (аскету) ум Христов, ум Слова.

Рост Слова

Слова ап. Павла «доколе не изобразится в вас Христос» (Гал. 4, 19) и другие выражения апостола, как упоминание о «возрасте Христовом» или «возвеличится Христос в теле моем» (Филип. 1, 20) могут привести к неправильным толкованиям о росте, развитии и рождении Слова в человеке, то-есть к представлению о том, что Божественное Начало испытает на себе судьбу земных вещей. Это так и случилось на христианском Западе.

В обычных условиях Слово еще не образовано или не Изображено в сердце человека, как об этом и говорит ап. Павел. Оно находится как бы в потенциальном состоянии, как дух, ум и душа ребенка, которые еще не в состоянии проявить свою деятельность, так как еще не готовы и не развиты физические органы и аппараты, то-есть центральная нервная система. Ум может проявиться, когда готов и развит головной мозг. С очищением тела, души и духа, с заключительным очищением сердца, начинает проявляться в человеке скрытый до того свободный духовный ум и другие скрытые силы, и это не значит, что эти силы и ум, рождаются вновь. Так и Слово проявляется только в готовом, очищенном сердце, тогда оно «изображается» в сердце и созерцается духовным зрением. В нечистом сердце Слово светит слабым светом и горит слабым огнем и недоступно физическому зрению. Интенсивность огня и света Слова зависит от духовной вместимости сердца. Вмещаемость сердца для Слова меняется и может увеличится:

«Доколе мы придем... в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Ефес. 4, 13).

Таким образом духовный рост человека, меняющий условия жизни Слова в сердце, принимается за рост Самого Слова. Это кажущийся рост бесконечного внепространственного и вневременного Логоса, поместившегося в конечном сердце человека, есть лишь приспособление Его с условиям земной жизни человека. Рост внутреннего Слова, понимаемый в спекулятивной мистике буквально, не есть рост самого Слова, а рост его отражения в душе, рост Его образа вместе с ростом души, Его изображения, как в чистом зеркале, по выражению Дионисия Ареопагита и Григория Нисского. Эккарт может считать, что это он, Эккарт, образует в себе Христа, развивает и рождает, и Эккарт ставит это себе в заслугу. Спекулятивная мистика смотрит на преображение Слова, как на Его эволюцию. Как нетварный Свет, Логос не подвержен эволюции.

Вместе с Логосом «ростет» в сердце и Дух Св., вселяющийся вместе с Ним в таинстве Крещения.

Преображение.

Максим Исповедник говорит, что человек «удерживает у себя Слово», пока идет борьба со страстями, но когда подвижническая борьба окончена и одержана победа над похотями и демонами, тогда

«путем созерцания приходит он (человек) к разумному любомудрию, тогда он способствует Слову паки оставить мир и вознестись к Отцу... В сем состоя­нии Слово Божие успокаивается в нас от борьбы со-страстями и демонами» (О богословии, § 94).

В этом успокоении, как мистическом и аскетическом достижении человека, имманентный, связанный Логос обретает свою трансцендентность, не порывая связи с человеком.

Исаак говорит об «отпечатлении» невидимого образа «в духовной любви» (Сл. 1, 15). В своей молитве ко Христу он говорит:

«Даруй мне, Благий, благодать Твою. Безлетно и вечно изводящий Тебя из недр Своих Отец да славит во мне черты Образа Твоего» (Сл. 68, 349).

Изображение, отпечатление и обновление - таков процесс преображения Слова в человеке, когда одновременно происходит метаморфоз (преображение) духа, души и тела, преображение всей человеческой тримерии. В основе этого преображения человека лежит преображение (?слова? - слово неразборчиво) в человеке, прообразом коего было историческое преображение Христа на горе Фавор.

«Мы же все открытым лицем, как в зеркале взирая на славу Господню, преображаемся в тот же обpаз от славы в славу, как от Господня Духа» (2 Кор. 3, 18).

Слово вовлекает всего человека в логоистический процесс преображения. Максим говорит:

«Когда Бог Слово воссияет в нас, и лицо Его просветится, как солнце, тогда и одежды Его делаются белыми, то-есть речения Святых Евангелийй становятся ясными и понятными, свободными без всякого покрова таинственности. Тогда являются с Ним и Моисей и Илия, то-есть духовные ученики закона и пророков» (т. ж. § 14).

Преображение Слова не разлучает Его с Моисеем и Илией, то есть закон и пророки, Писанание и Предание, заповеди и богослужение остаются в силе. От Фаворского Света Слова тварь делается световидной и обновление твари завершается.

«Христос уничиженное тело (?свое?) преобразует ⁴⁵⁶ так, что оно будет сообразно славному телу Его» (Филип. 3, 21).

Об образе и преображении говорит и великий таиновидец Макарий:

«Движения вследствие подвига призводимые Божественным Духом, делают сердце тихостным; нас же преобразуют зарею божественного Света и дает нам образ» (по Каллисту и Игнатию, Доброт. 5, 451).

В древне-церковной литературе встречаются применительно к внутреннему Слову и обозначения: плод, рождение, младенчество, но не в прямом, а переносном смысле, как например у Исаака:

«Доныне служит миру сокровенное твое, а внутренний человек еще бесплоден, потому что плод его начинается слезами... Тогда начинает источать слезы, потому что приблизилось рождение духовного младенца. Общая всех матерь, благодать, вожделевает таинственно в душе на свет будущего века произвести божественный образ... Но кто в действительности и точности нашел истинное значение сих образов, тот нашел оное в безмолвии» (Сл. 65, 339).

Таким образом плод, рождение и младенчество Слова - только образы и мистерии Слова открывается в «безмолвии» ума, а не в его спекуляциях.

«Бог благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы благовествовал Его язычникам; я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью» (Гал. 1, 15-16).

Спекуляция на почве мистического переживания есть «совет» с плотью и кровью; Генрих Зейзе (Сузо), Руисбрек и отчасти Яков Беме избежали этого благодаря Божественному Эросу.