Дневник Эмили Бронте 2 страница. – Бог мой, – сказал мистер Слейд

– Бог мой, – сказал мистер Слейд. Он прижал меня к себе; я плакала без стеснения, уткнувшись ему в плечо. – Мне следовало бы предвидеть, что Куан предпримет что‑то подобное. Мне следовало знать, что он использует против вас вашу семью. Это моя вина.

– Нет! – сказала я. – Вина моя. Я не сообщила вам всего, что происходило между Куаном и мной в Корнуолле. Иначе, быть может, мы вместе сумели бы предугадать, что он сделает, и воспрепятствовать ему. – При мысли о моих близких, запертых, запуганных и беспомощных, у меня вырвались новые рыдания. – Я не могу допустить, чтобы их убили. Но я не могу причинить вреда этим детям.

– И не причините, – заверил меня мистер Слейд.

– Но что можно сделать?

– Я немедленно пошлю агентов в Хоуорт спасти вашу семью. А тем временем… – Он изложил план, который, казалось, обеспечивал и предотвращение похищения, и поимку Куана. – Вы сможете сделать то, что требуется от вас?

– Да, – ответила я лихорадочно. – Я сделаю все, что вы скажете.

Я пролила слезы радости, что есть надежда на наш успех и на спасение моих близких. Я испытывала неимоверную благодарность к мистеру Слейду, который избавил меня от ужаса и отчаяния. Но на смену этим отступающим мощным эмоциям хлынули другие. Я внезапно ощутила объятие мистера Слейда, тепло его груди под моей щекой, твердые мускулы его рук, его брюки, касающиеся моих юбок, тот факт, что мы совсем одни и далеко от людей. Внезапно во мне забушевал водоворот желания, которое я так долго старалась подавлять. У меня перехватило дыхание, как, услышала я, и у мистера Слейда в тот же миг. Его руки сжали меня еще крепче. Медленно я подняла к нему лицо. Мистер Слейд неотрывно смотрел на меня, его лицо, залитое лунным светом, было мрачным от серьезных мыслей. Он глубоко вдохнул, точно человек, готовящийся нырнуть в океан, затем наклонил голову ко мне.

Наши губы встретились – его губы теплые и твердые на моих – в поцелуе, по которому я томилась всю мою жизнь. Мои глаза закрылись, когда всю меня пронизали волны наслаждения и смертного страха. Я проваливалась во тьму. В памяти у меня вспыхивали образы: помощник папы Уильям Уэйтмен, мсье Эгер. Мои чувства к ним не шли ни в какое сравнение с жаждой мистера Слейда. Мои губы невольно раскрылись. Его язык скользнул к моему. Ах, это шокирующее, влажное, интимное, волнующее соприкосновение! Казалось, наши души и мысли сплавились воедино. Я увидела лицо прекрасной женщины – его покойной жены. Я ощутила в нем желание, остававшееся неудовлетворенным семь лет скорби.

Мы целовались снова и снова, и каждый поцелуй был более глубоким и лихорадочным. Мистер Слейд сдвинул ладони с моей талии выше; он сжал мою грудь. Я позволила это, хотя и знала, что следовало воспротивиться. Такими пьянящими были мои ощущения, что они утопили все остатки самообладания, все мысли о приличиях. Мистер Слейд уложил меня на землю… или я его – не знаю, как это произошло. Мы лежали, обнявшись, на мягком ложе опавшей листвы. Деревья над нами смыкались в церковные своды. Лунный свет струился на нас, белый и чистый. Пока мистер Слейд целовал и ласкал меня, тяжелые слои моей одежды как будто исчезали, и я ощущала каждую ласку словно на моей обнаженной коже. Потребность смела запреты. Я осмелилась коснуться мистера Слейда там, где я никак не думала когда‑либо прикоснуться к мужчине. Сквозь его брюки я впервые в жизни ощутила мужское возбуждение. Мной овладело трепетное благоговение. Мое желание переросло в исступление. Я вцепилась в мистера Слейда, притягивая его на себя.

– Пожалуйста! – вскричала я.

Мистер Слейд поколебался, задыхаясь. На его лице я увидела вожделение, обуздываемое опасениями. Он знал, каким риском было для женщины недозволенное плотское соитие, и, хотя меня это нисколько не заботило, он был осторожен ради меня. Он ничего не снял ни с меня, ни с себя. Он не взял меня, хотя я с восторгом это позволила бы. Нет, он просто лег на меня, и мы задвигались вместе. Мое тело изгибалось под ним. По мере того, как ритм наших движений убыстрялся, мое наслаждение достигло высот, которых я и вообразить не могла. Страшная волшебная алхимия обернула мое нутро расплавленным пламенем. Упоение, какого я никогда не знала, волнами катилось через меня. Я закричала от восторга и изумления. Это был экстаз, на который намекалось в любовных историях, которые я читала, но только намекалось. Это было то, чего я, не понимая, жаждала в одинокие ночи, предаваясь тайным фантазиям.

Я прильнула к мистеру Слейду. Его дыхание участилось, он все сильнее и настойчивее вжимался в меня. Внезапно он откинул голову. Он испустил стон. Я почувствовала, как он содрогается в апогее высвобождения. Затем со вздохом он расслабился. Мой собственный экстаз сменился тихим блаженством. Мы лежали рядом, обнявшись. Казалось, мы парим вместе в какой‑то тайной вселенной высоко над миром.

– Простите меня, – сказал мистер Слейд, голосом полным вины и сожалений. – Мне не следовало допускать того, что произошло.

Я поцелуем заглушила его извинения.

– Прощать нечего, – сказала я. Вина ведь была равно и моей, а сожалений я не испытывала. В это мгновение моя любовь к нему оправдывала все грехи.

Мистер Слейд погладил меня по волосам.

– Должен признаться, я хотел вас с того самого дня в вересках.

С восторгом я узнала, что мои чувства к нему не были безответными. Хотя лес дышал холодом, я жалела, что мы не можем остаться здесь навеки, однако посветление неба предвещало зарю. Мы разомкнули объятие, встали и рука об руку шли до опушки, где открылся вид на Балморалский замок.

– Я скоро снова вас увижу. Не тревожьтесь, – сказал мистер Слейд, – все будет хорошо.

Мы поцеловались последний раз, затем он направился к своему коттеджу, а я поспешила в замок. У меня голова шла кругом от волнения и счастья. И только позднее я начала ясно обдумывать то, что произошло между мистером Слейдом и мною. А утром наши планы рухнули самым страшным образом.

Очень часто наши планы терпят неудачу не потому, что плохи или мы не сумели их осуществить. Порой они терпят неудачу из‑за глупости человека, чьи побуждения враждебны нашим. Увы, этот жестокий урок я получила в наихудший момент.

Утром, два дня спустя после того, как капитан Иннес передал мне приказание Куана, в гостиной Балморалского замка происходило важное совещание. Королева и принц‑консорт сидели на обитом веселым ситцем диване, мистер Слейд и я, и агенты министерства иностранных дел с ружьями стояли у стен с выцветшими обоями в цветочек. За открытыми стеклянными дверями в солнечном саду играли дети. В центре комнаты в драматической позе стоял лорд Анвин.

– Ваше Величество, Ваше Высочество, – заявил он в самой чванной своей манере, – я имею удовольствие сообщить вам, что установил личность сообщника мистера Куана.

Прошлой ночью мистер Слейд доложил лорду Анвину про капитана Иннеса. После чего лорд Анвин настоял, что дальнейшее берет на себя и сам сообщит эту новость королеве. Теперь она и ее супруг с удивлением подались вперед.

– Ну, – сказала она, – кто же он?

– Это капитан Иннес, – провозгласил лорд Анвин.

Мистер Слейд выглядел расстроенным, хотя и не из‑за того, что лорд Анвин присвоил честь этого открытия. Он не верил, что лорд Анвин сумеет довести дело до конца. Я так тревожилась за свою семью, что лишь с трудом заставляла себя стоять неподвижно. То, что люди мистера Слейда отправлены спасти их, мало меня утешало, ведь до Хоуорта путь из Шотландии очень длинный.

– Конечно же, капитан Иннес никак не может быть пособником в похищении! – вскричала королева, не поверив ему.

– Он на службе у моей жены с тех пор, как она вступила на престол, – сказал принц‑консорт, – и много раз доказывал свою преданность.

Новые опасения усугубили мою тревогу. Даже перед лицом столь важных событий я не могла не думать о том, что прошлой ночью произошло между мистером Слейдом и мною. Отдавшись мистеру Слейду, скомпрометировав мою целомудренность, я еще беззаветнее подарила ему мое сердце, но что значили наши любовные ласки для него?

– Капитан Иннес предал доверие Вашего Величества. – Лорд Анвин улыбнулся. Он упивался вниманием, которое наконец‑то сумел привлечь к себе. – Вчера ночью он открылся мисс Бронте.

Лорд Анвин пересказал то, что я сообщила мистеру Слейду, и предъявил флакончик с опиумом, который дал мне капитан. Королева растерянно покачала головой. Принц‑консорт спросил меня:

– Это верно?

Я видела, что он тоже не доверяет лорду Анвину.

– Да, Ваше Высочество.

Королева прижала руки к груди.

– И я доверяла ему, когда он питал против нас злые умыслы! Столь удручающее открытие! – Багровая краска гнева залила ее лицо, светозарные глаза метали искры. Она сказала голосом, не сулившим ничего хорошего: – Где сейчас капитан Иннес?

– Под арестом у себя на квартире, – сказал лорд Анвин. – Под охраной моих людей. – Он отказал мистеру Слейду в разрешении допросить капитана Иннеса, а занялся этим сам. Разбухая от самодовольства и героичности, он сказал: – Старый мерзавец теперь не может причинить зла детям.

– Но его хозяин все еще на свободе. – Принц‑консорт указал наружу, где Берти, Вики и маленький Альфред затеяли шумную игру в салочки с фрейлинами. – Разве он не опасен по‑прежнему?

– Что вы намерены предпринять относительно него? – гневно спросила королева.

– Я составил план, как изловить мистера Куана, – сказал лорд Анвин и изложил замысел мистера Слейда. – Капитан Иннес и мисс Бронте притворятся, будто похищение состоялось. Они вынесут из замка свертки, изображающие спящих детей. Они отправятся в условленное место, откуда другие подручные Куана должны доставить мисс Бронте и детей к нему. Мои агенты последуют за ними. Арестуют пособников и вынудят их открыть место следующего рандеву, схватят пособников, ждущих там. И вот так доберутся до Куана.

– Этот план выглядит разумным, – сказала королева.

Я молилась, чтобы все произошло согласно этому плану, чтобы Куан был схвачен, а моя семья спасена прежде, чем он узнает, что я выдала его, и успеет отомстить.

– А капитан Иннес будет сотрудничать с нами? – сказал принц‑консорт.

– О, разумеется, – ответил лорд Анвин. – Но позволим ему самому подтвердить вам это. – Обернувшись к мистеру Слейду, он распорядился: – Приведите капитана Иннеса.

Он явно смаковал эту возможность помыкать мистером Слейдом на глазах у всех. Лицо мистера Слейда оставалось каменным, как ни неприятна была ему мысль представить капитана Иннеса королеве будто охотничий трофей. Сама я никак не хотела увидеть этого человека снова.

– Да, милорд, – сказал мистер Слейд и вышел.

Вскоре он вернулся с двумя солдатами, сопровождавшими капитана Иннеса. Я была ошеломлена переменой в Иннесе. Он прошаркал в гостиную, как хромой старик. Волосы у него были всклокочены, рубашка окровавлена, лицо в синяках: очевидно, во время допроса люди лорда Анвина хорошо поработали над ним. Взгляд у него был дикий, безумный.

– А! Привет, капитан Иннес, – сказал лорд Анвин презрительно. – Предстаньте перед государыней, которой вы присягнули служить, а затем ее предали.

Под взглядами королевы и принца‑консорта капитан Иннес съежился и попятился.

– Нет, – пробормотал он. – Молю вас, я не могу!

Но солдаты поставили его на колени перед королевой.

Она взирала на него не столько с ненавистью, сколько с болью.

– Я доверяла вам, а вы обманывали меня. Как вы могли?

Капитан Иннес разразился громкими судорожными рыданиями.

– У меня не было выбора! Молю, простите меня, Ваше Величество! – Он протянул к ней сложенные дрожащие ладони. Мне стало почти жаль его. – Молю, дозвольте мне искупить то, что я сделал.

Гневное молчание королевы отвергло его мольбы. Лорд Анвин сказал:

– Вы, бесспорно, искупите измену вашей королеве. Сегодня ночью вы поможете нам схватить мистера Куана.

– Нет! – Сквозь слезы в глазах капитана Иннеса засветился ужас. – Я же сказал, что этого не сделаю. Я не могу!

Я испытала то же потрясение, которое заметила на лице мистера Слейда. Лорд Анвин дал нам понять, будто убедил капитана Иннеса помогать нам. И сейчас мы поняли, что это было не так.

– Не упирайтесь, милейший! – рявкнул лорд Анвин. Возможно, он рассчитывал, что, поставив капитана Иннеса перед королевой, сломит его сопротивление.

– Молю вас о милосердии! – вскричал капитан Иннес, с трудом поднявшись на ноги. – Если я выдам Куана, он разделается с моей семьей. Куан непобедим. Вам никогда до него не добраться, что бы там ни было. Делайте со мной что хотите, только умоляю, пощадите мою жену и детей!

Я видела, что капитан страшится Куана больше, чем закона, а судьба его близких была для него важнее покаяния. Хотя не мне было осуждать его, я преисполнилась отчаяния. Что нам делать, если он откажется помогать? Я‑то думала, что ему будет обещана защита его семьи. Это входило в план мистера Слейда. Лорд Анвин, очевидно, пренебрег таким обещанием – то ли из высокомерия, то ли по чистой глупости.

На лице лорда Анвина появилась озабоченность. Я распознала опасение попасть впросак на глазах у королевы.

– Вы нам поможете, хотите ли вы того или нет!

– Нет! – закричал капитан Иннес.

Гонимый паникой, он кинулся прочь. Мистер Слейд и агенты попытались его перехватить, но он оказался быстрее, чем можно было ожидать от человека такого возраста в его состоянии. Он метнулся через гостиную мимо королевы и принца‑консорта, испуганно вскрикнувших.

– Остановите его! – вопил лорд Анвин.

Капитан Иннес выскочил в открытую дверь, мистер Слейд и агенты за ним. Он бежал прямо к детям, которые со смехом гонялись друг за дружкой по залитой солнцем траве.

– Вики! Берти! Альфред! – закричала королева.

Она и ее супруг ринулись к дверям.

– Бог мой! – ахнул принц‑консорт. – Не подпускайте его к ним!

Их голоса разнеслись по всему саду. Дети и фрейлины обернулись, увидели капитана Иннеса, бегущего от мистера Слейда и агентов. Смех детей сменился испуганными воплями, едва они поняли, что что‑то не так. В панике они и фрейлины кинулись врассыпную.

Лорд Анвин выбежал на террасу. Он скомандовал агентам:

– Целься!

Они остановились и вскинули ружья наизготовку.

– Капитан Иннес! Стойте, или они выстрелят!

Королева, принц‑консорт и я смотрели на происходящее в немом ужасе.

Капитан Иннес продолжал бежать. Берти в слезах, сбитый с толку, выбежал ему наперерез. Королева закричала.

Лорд Анвин гаркнул:

– Пли!

Мистер Слейд на бегу крикнул: «Нет!» Он уже почти настиг капитана Иннеса.

Прогремел залп. Капитан Иннес дернулся, взвыл от боли. Ноги у него подкосилась, и он рухнул ничком в траву. Внезапно наступила тишина. Все застыли как парализованные – королева, принц‑консорт и я у дверей, лорд Анвин на террасе, мистер Слейд, агенты, дети и фрейлины повсюду на лужайке. В центре этой живой картины лежало неподвижное тело капитана Иннеса. Кровь из пулевых ран на его спине багровыми пятнами растекалась по рубашке.

Королева испустила стон. Она и ее супруг бросились через сад и схватили детей в объятия. Берти начал истерически визжать. Одна фрейлина упала в обморок, остальные подбежали помочь ей. Мистер Слейд, лорд Анвин, агенты и я сгрудились вокруг капитана Иннеса. Агенты прицелились в него на случай, если он пошевелится… но он не шевельнулся.

Мистер Слейд присел на корточки, пощупал запястье капитана Иннеса, ища пульс, и сказал лорду Анвину резким обвиняющим тоном:

– Он мертв.

Агенты опустили ружья.

– Ну‑у… – сказал лорд Анвин, явно ошеломленный поворотом событий и тоном мистера Слейда.

Мне еще не приходилось видеть человека, застреленного наподобие бешеного зверя. Мое сознание запечатлело пальцы, скрюченные в траве, уже остекленевший глаз, тело, униженное в бездушную плоть. Меня обуревали разные чувства, но главным было ощущение, что положение разом превратилось из скверного во много раз худшее.

– Вы не должны были отдавать команду стрелять, – сказал мистер Слейд, выпрямившись и глядя в глаза лорду Анвину. – Вы не должны были убивать его.

– Вы смеете критиковать меня? Да кем вы себя возомнили? – Белесые глаза лорда Анвина вспыхнули. – Что мне оставалось? Он был чрезвычайно опасен. Он мог причинить вред наследному принцу. – Лорд Анвин кивнул в сторону Берти, чьи вопли становились все визгливее, как ни тщилась королева его успокоить. – Он мог бы сбежать.

– Я почти схватил его, – возразил мистер Слейд в ярости не меньшей, чем лорд Анвин. – Нам следовало взять его живым.

Их взаимная враждебность вырвалась наружу. Мне хотелось самой выбранить лорда Анвина, мне хотелось, чтобы мистер Слейд избил его, как он того заслужил, ведь теперь я поняла страшные последствия жажды лорда Анвина прославиться.

Лорд Анвин был способен думать только о том, как оправдать свои действия.

– Капитан Иннес был государственным преступником. Он заслуживал смерти.

– Даже чертов олух вроде вас все‑таки должен быть способен понять, во что его смерть обошлась нам, – парировал мистер Слейд. – Все, что Иннес знал о планах Куана, о том, где он находится, и о других его пособниках, он унес с собой в могилу.

Смерть капитана Иннеса незамедлительно повлекла самые серьезные последствия. Лорд Анвин приказал мистеру Слейду не выходить из его коттеджа, мне – из моей комнаты, а сам поставил в известность о происшедшем местные власти, и они забрали тело капитана Иннеса. Я провела много тяжких часов, гадая, что произойдет дальше. В середине дня лорд Анвин вызвал мистера Слейда и меня в коттедж, где разместили агентов. Мы с мистером Слейдом сидели на жестких деревянных стульях у холодного очага, а лорд Анвин стоял перед нами, суровый и официальный. Снаружи дождь сыпался на соломенную кровлю, туман заволакивал лесистые склоны.

– Джон Слейд, – сказал лорд Анвин, – с этой минуты вы уволены со службы в министерстве иностранных дел.

– Что‑о?! – вскричал мистер Слейд, вскакивая со стула. – Почему?

– Сядьте, – сказал лорд Анвин.

Мистер Слейд остался стоять лицом к лицу с лордом Анвином.

– Не потому ли, что я указал, какую вы совершили ошибку, отдав приказ стрелять в капитана Иннеса?

– Вовсе нет, – сказал лорд Анвин, но его губы раздраженно искривились, и я поняла, что мистер Слейд верно отгадал хотя бы часть причины своего увольнения. – Но ваши действия привели к смерти важного свидетеля в процессе официального расследования.

Понимание и растерянность ошеломили меня в тот же миг, когда они отразились на лице мистера Слейда.

– Ах, вот что! Вы намерены переложить вину за свою ошибку на меня! – Его глаза гневно сверкнули. – Вы используете смерть капитана Иннеса как предлог, чтобы избавиться от меня!

Лорд Анвин надулся самодовольством.

– Думайте что хотите. Завтра утром вы сядете в поезд и отправитесь в Лондон, чтобы завершить свои дела в министерстве.

– Вы не можете этого сделать! – Мистер Слейд стиснул кулаки и шагнул к лорду Анвину. – Куан еще не пойман. Моя миссия не завершена.

– Это больше не ваша миссия, – злоехидно сказал лорд Анвин. – Охоту на Куана возглавлю я.

– Своим успехом охота обязана мне, – негодующе почти выкрикнул мистер Слейд. – И ради безопасности королевства вам лучше позволить мне завершить ее. Самому вам не поймать и рыбы в бочке!

Я всем сердцем согласилась с ним, но для лорда Анвина мое мнение ничего не стоило. Его лицо побагровело от злости из‑за оскорбления, но он надменно усмехнулся:

– Поберегите дыхание. Мое решение окончательно. Ваша карьера на службе Короне кончена.

Возмущение мистера Слейда сошло на нет. Он признал свое поражение. От унижения его плечи сгорбились, и ярость в его глазах угасла. Я испытывала глубочайшее сочувствие к нему, но он на меня не смотрел.

– Что до вас, мисс Бронте, – сказал лорд Анвин, – Ее Величество решила, что больше не желает видеть вас гувернанткой своих детей. Принц‑консорт с ней согласен.

Вот и кончилось мое соприкосновение с королевской семьей. Я склонила голову, приниженная такой манерой увольнения.

– Министерство иностранных дел также больше не нуждается в ваших услугах. Вы поедете в Лондон с мистером Слейдом, а оттуда проследуете к себе домой.

– Вы увольняете мисс Бронте? – Мистер Слейд словно не мог поверить своим ушам. – Но ведь она единственная, кто может вывести вас на Куана. Теперь, когда его сообщник мертв, вы нуждаетесь в ней больше, чем когда‑либо.

– Ее помощь не принесла никаких результатов, если не считать дурацкой погони за призраками через все королевство и на Континенте. Причем за немалую сумму, позвольте добавить, – сказал лорд Анвин. – Розыски мистера Куана будут вестись согласно моему собственному плану.

В чем заключался этот план, я и вообразить не могла и побилась бы об заклад, что лорд Анвин и сам понятия не имеет. Спеша избавиться от мистера Слейда и меня, он направился к двери и распахнул ее. Снаружи лил холодный дождь.

– Прощайте, мистер Слейд, – сказал он. – Прощайте, мисс Бронте.

Чтобы упаковать мои вещи, требовались минуты, и до конца дня мне нечем было заняться. Королева и принц‑консорт держали детей подальше от меня, фрейлины меня сторонились, а слуги приносили мне еду в мою комнату. К еще горшей моей печали мистер Слейд также не искал встречи со мной. Я полагала, что он слишком поглощен горем из‑за потери профессии и чести. Того, что произошло прошлой ночью, могло и вовсе не случиться. Я поначалу надеялась, что мы хотя бы обсудим поведение лорда Анвина и придумаем, как ему противостоять, но все ограничилось запиской мистера Слейда с сообщением, что он не получил никаких известий от агентов, которых отправил в Хоуорт. Какой страх испытала я за свою семью! Теперь, когда я не могу исполнить поручение Куана, не обречены ли они? С каждым проходящим часом мое отчаяние росло.

Я не думала, что засну в эту ночь, но была до того измучена, что провалилась в черный колодец сна, едва моя щека коснулась подушки. Много позднее я проснулась, потому что кто‑то тряс меня за плечо. Я замигала от лунного света. Испуганная, ничего не понимая, я вскрикнула. Мой рот зажала ладонь.

– Ш‑ш‑ш! – прошипел настойчивый голос.

Надо мной наклонялась герцогиня Норфолкская, одетая во все черное. Ее светлые волосы прятала шляпа с вуалью. Она отняла ладонь от моего рта и подняла палец, призывая меня молчать. Я полностью очнулась, надела очки и увидела на ее лице тот же страх, который охватил меня.

– Что вам надо? – сказала я.

– Вставайте, мисс Бронте, – приказала она. – Одевайтесь. Вы пойдете со мной.

– Зачем? – сказала я, совершенно сбитая с толку. – Куда мы пойдем в такой час?

– Похитить детей.

У меня перехватило дыхание. Я онемела от ужаса. И могла только невнятно бормотать.

– Поторопитесь, – велела герцогиня, ее голос нервно дрожал. – Мистер Куан не любит, чтобы его заставляли ждать.

Я считала, что смерть капитана Иннеса избавила королевский двор от сообщника Куана, как сочли и мистер Слейд с лордом Анвином. Но мы недооценили Куана. Он обеспечил себя сообщницей на случай, если капитан подведет его.

– Нет! – объявила я в ярости, слитой с изумлением. – Я не пойду, и вы должны знать почему. – То, что произошло, и моя роль шпионки, не могло остаться в секрете.

Но герцогиня не слушала, а уж тем более не собиралась считаться с моими возражениями. Она достала из ридикюля пистолет и прицелилась в меня.

– Делайте, что вам говорят.

Пистолет в ее руке дрожал. Хотя мое сердце стискивал страх, я не верила, что у нее достанет твердости выстрелить.

– Ну же, убейте меня, – сказала я. – Выстрел разбудит всех. Люди сбегутся сюда. Найдут меня мертвой и схватят вас. И вы будете повешены за убийство.

– Не спорьте! – прошипела герцогиня и приставила мне к виску пистолет.

Прикосновение холодной твердой стали вызвало у меня всхлип, и я поняла, что она совсем обезумела и убьет меня, если я ей не подчинюсь.

Она сказала:

– Мистер Куан предупредил меня, что в случае, если вы сорвете его план похищения, я должна убить вас и детей. И клянусь, я так и сделаю, если вы сейчас же не встанете!

Ужас сковал мои мысли, но я все‑таки сказала:

– Почему вы должны поступить так? Что мистер Куан обещал вам взамен или чем пригрозил, если вы ослушаетесь?

Герцогиня нетерпеливо буркнула:

– Это вас не касается, мисс Бронте.

Какую бы власть он над ней ни имел, власть эта была сильной. Я почувствовала отчаянное желание жить, а долг требовал оберечь детей. Мне оставалось только подчиниться герцогине и уповать, что позднее счастливый случай спасет их и меня.

– Ну, хорошо, – сказала я.

Она продолжала целиться в меня, пока я поспешно одевалась. Затем она увлекла меня в дверь, которая вела из моей комнаты в детскую. Два гвардейца стояли возле кроваток, в которых спали Берти, Вики и Альфред.

– Укутайте их потеплее, – шепнула герцогиня гвардейцам. – И в путь.

Эти гвардейцы также были на службе Куана! Сколько еще сообщников могло быть у него в королевском штате? Я спросила герцогиню:

– Почему вам не похитить детей самой с гвардейцами? Почему не пощадить меня?

– У нас у всех есть роли, назначенные мистером Куаном, – сказала она. – Ваша – отвезти детей, наша – остаться здесь.

Теперь я поняла, что Куан хочет, чтобы его подручные остались при дворе на случай, если снова ему понадобятся. Какой невероятной осмотрительностью он обладал! Я беспомощно смотрела, как гвардейцы сбросили одеяла с Берти и Вики. Дети не издали ни звука и не пошевелились.

– Я добавила опиума в их какао, – сказала герцогиня. – Они еще долго не проснутся.

При виде того, как мужчины закутывают два хрупких податливых детских тельца в одеяла, мое сердце пронзила боль. Я простила Берти его проказы. Когда гвардейцы взялись за маленького Альфреда, я запротестовала.

– Пожалуйста, не берите его! – вскричала я. – Он же еще совсем малютка!

– Молчать! – Герцогиня покосилась на дверь, словно опасаясь, что кто‑нибудь ворвется в комнату.

Забыв про ее пистолет, я попыталась вырвать Альфреда у гвардейцев. Пока мы боролись за него, мальчик захныкал.

– Оставьте его! – торопливо сказала герцогиня гвардейцам. – Мы не можем рисковать, что он расплачется и перебудит всех. Придется обойтись двумя.

По крайней мере одного из детей я спасла. Герцогиня открыла дверь детской. Гвардейцы проскользнули в нее. Один нес Вики, другой – Берти. Герцогиня толкнула меня следом за ними. Мы гуськом прошли по коридору и спустились по лестнице. Замок был безмолвен и безлюден точно склеп. Гвардейцы, недавно охранявшие Балморал, исчезли. Королева и ее свита мирно спали в ложной уверенности, будто детям ничего не грозит. Наша боязливая процессия направилась в лес, который в прошлую ночь укрывал меня и мистера Слейда, но теперь выглядел забытой Богом чащобой. Хищные птицы ухали над деревьями, ветви которых стонали и трещали. Мое сердце отчаянно колотилось от страха. И я так ослабела, что не смогла бы сделать и шага, если бы не прижатый к моей спине пистолет. Наконец мы вышли на освещенную луной дорогу. Там нас ждала карета. С козел спрыгнули двое мужчин. Один помог гвардейцам уложить спящих детей внутри кареты, а второй подошел ко мне.

– Мы вновь встречаемся, мисс Бронте!

Я узнала учтивый насмешливый голос, луна осветила белокурые волосы. Это был мистер Хитчмен.

– Добрый вечер, – пробормотала я, а мой страх неимоверно возрос. Он никогда мне до конца не доверял. Я вспомнила, как он угрожал убить меня, если я предам его партнера.

– Будьте добры, сядьте в карету, – сказал Хитчмен.

С неохотой подчиняясь, я с трепетом покосилась в сторону герцогини, знающей, что я выдала другого сообщника Куана и пыталась воспрепятствовать похищению. Что, если она скажет Хитчмену… Но она уже исчезла. Она и гвардейцы ускользнули в лес. Вероятно, Куана они ненавидели так же сильно, как и боялись, и их не заботило, что они отправляют в его лагерь тайного врага.

Хитчмен протянул мне флакончик.

– Не будете ли вы столь любезны выпить этот опиум, мисс Бронте? Он успокоит вас, а меня избавит от необходимости тревожиться о вас во время нашей поездки.

Мне не хотелось притуплять ум, в котором я нуждалась, чтобы обдумать мое спасение, и мне было страшно оставить детей на волю Хитчмена. Но его я боялась столь же отчаянно, как и прежде. Я должна была делать вид, будто я добровольная союзница его и Куана. Поэтому я взяла флакончик и выпила горькое зелье.

– Превосходно, – сказал Хитчмен.

Он захлопнул за мной дверцу кареты. Звякнув, задвинулся засов. Я услышала, как Хитчмен вспрыгнул на козлы рядом с кучером. Услышала щелканье кнута. Карета покатила по дороге под стук колес и цоканье копыт. Я обняла свертки одеял со спящими Вики и Берти, чьи невинные жизни зависели от меня. Я не могла их подвести.

Карета катила вперед, а я старалась сладить с нарастающей паникой. Я твердила себе, что мистер Слейд скоро узнает про мое исчезновение из Балморала и спасет меня с детьми. Моей последней мыслью, пока черное забытье затягивало меня, был устрашающий вопрос: как только Куан заполучит Вики и Берти, зачем ему буду нужна я?

Одурманенная, спящая, я ехала в неизвестном направлении и ничего не знала о других событиях, связанных с замыслом Куана. Не могу точно описать сцену на следующее утро, когда королева обнаружила, что ее дети исчезли, поскольку мы никогда с ней об этом не говорили. Но мысленным взором я вижу, как королева открывает дверь детской, вижу ее недоумение перед двумя пустыми кроватками, в которые она накануне вечером уложила Вики и Берти. Маленький Альфред приподнимается в своей колыбели и зовет ее. Она берет его на руки и спрашивает, а где его брат и сестра. Она входит в мою комнату, видит, что она пуста, и бросается к своему супругу с криком: