Ақпараттық- дидактикалық блок 21 страница

феминистки», и поэтому студентка-старшекурсница в статье

журнала Time заявляет: «Я женщина, но я не феминистка.

Я представляю себе феминистку как мужеподобную женщину,

которая не бреет ноги». Слишком многие молодые женщины

не осознают, что заинтересованные в этом люди намеренно

представляли феминистку таким образом, чтобы обеспечить

именно такую реакцию. И эти же люди обвиняют женское

движение в нынешних проблемах женщин! Сильвия Хьюлет

цитирует 25-летнюю Кэтрин, которая, описывая корпоратив-

ную вечеринку в своей юридической компании, говорит: «Мне

не нравится то, что освобождение женщин повысило ожидания

мужчин». «Еще двадцать лет назад, — жалуется она, — моло-

дой мужчина-адвокат мечтал появиться под руку со сногсшиба-

тельной блондинкой, а сегодня он и его коллеги борются за то,

чтобы сопровождать наиболее успешную женщину. Единствен-

ный подвох в том, что эти женщины-яппи должны выглядеть

Миф о красоте

не менее великолепно, чем сногсшибательные блондинки про-

шлого».

Миф о красоте подводит молодых женщин к тому, чтобы

они не идентифицировали себя с феминистками прошлого

поколения — просто потому, что те старше. Для мужчин нор-

мально и естественно передавать свое наследие следующим

поколениям, а женщины должны следовать только моде, кото-

рая меняется каждый сезон. При таком положении дел связи

между разными поколениями женщин заведомо ослабляются:

все, что было раньше, редко считается достойным восхищения

и не воспринимается как наследие. Напротив, оно осуждается

жесткими правилами моды как до неприличия устаревшее.

Когда ты обедаешь или ужинаешь с современной молодой

женщиной, то должна быть готова к тому, что будешь наблю-

дать симптомы серьезной болезни. Не надо обращать внима-

ния на то, с какой злостью она просматривает меню, насколько

тщательно счищает соус. Если она выпивает пять стаканов,

воды, сосет и грызет кубики льда, не стоит никак это коммен-

тировать. Ты отворачиваешься, когда она тайком прячет в кар-

ман хлебную палочку, не замечаешь ее чрезмерного возбуж-

дения при появлении подноса со сладостями и ее длительного

отсутствия после еды, перед кофе. «С тобой все в порядке?» —

«У меня все хорошо». Как ты смеешь спрашивать?!

Когда вы делите счет, это не значит, что вы разделили с ней

обед. Постоянно возобновляющийся спор, который молодые

люди каждого поколения воспринимают как нечто само собой

разумеющееся, спор о том, как изменить мир, чтобы он соот-

ветствовал их представлениям, во время подобной трапезы ни-

когда не возникнет. Поднос со сладостями—это самое главное,

его золотые ручки нависают над женщиной, заслоняя собой все

остальное. Пусть мир подождет. Вот так это работает.

При этом за кассой не прячется злодей. И все это делает

не какой-то невидимый враг. Здесь только официант, скатерть

с рисунком, доска с меню на сегодняшний день, ведерко с таю-

Голод

щими кубиками льда и полутемный коридор, ведущий в дам-

скую комнату, которая запирается на щеколду. «Зло, — гово-

рит Ханна Арендт, — избито и неоригинально. Но оно делает

свое черное дело, и это выглядит так, будто все сделано твоими

собственными руками». Вы забираете в гардеробе свои пальто,

выходите на улицу и расстаетесь, не принеся своим разговором

за обедом ничего нового в эту жизнь.

Девушки и молодые женщины ослаблены влиянием мифа

о красоте, которое они испытывают на протяжении вот уже двух

десятилетий. Но это далеко не единственное, что давит на них,

и удивительно не то, что так много женщин страдают от нару-

шений пищевого поведения, а то, что среди них еще остались

те, кто сохранил здоровье.

Женское движение изменилЬ образовательные учреждения

и профессиональную сферу настолько, что туда начали прини-

мать женщин, но недостаточно для того, чтобы изменить муж-

скую по своей сути природу власти. В образовательных учреж-

дениях совместного обучения женщины все еще разобщены,

и их принимают туда в качестве «неполноценных мужчин».

Женские образовательные программы почти не присутствуют

в учебном расписании, а женщины-преподаватели составляют

всего 5% профессорско-преподавательского состава. Девушкам

прививают мужское мировоззрение. На них оказывают дав-

ление, чтобы они научились соответствовать мужской среде,

в которой находятся. Живя вдали от своих матерей, молодые

студентки видят перед собой в качестве образцов для подра-

жания почти исключительно мужчин. Как в такой обстановке

они могут научиться любить свое тело? Женщины, которых

они видят, которыми должны восхищаться и примеру которых

следовать, — это не умудренные опытом представительницы

старшего поколения, а девушки их возраста или даже моложе,

уважение к которым явно никак не связано с их умом. По сути

университеты предназначены для мужчин, а также для жен-

щин, переставших быть таковыми. Общую картину завер-

Миф о красоте

шают написанные маслом портреты мужчин с табличками,

где выгравированы их громкие имена. Все это было задумано

для мужчин, как и Клуб выпускников Йельского универси-

тета, где спустя 20 лет после того, как туда стали принимать

женщин, все еще нет женской комнаты для переодевания. Тер-

ритория университетов не освещается, а полицейские карты

кампуса Йельского университета, где указаны самые опасные

с точки зрения возможности изнасилования уголки, намеренно

скрываются от органов студенческого самоуправления, якобы

для того, чтобы не нервировать родителей. Все то, что про-

исходит только с женщинами и не происходит с мужчинами,

никого не волнует. Студентки чувствуют это желание, чтобы

проблемы, касающиеся женщин, просто исчезли сами собой,

и, словно отвечая этому желанию, начинают таять на глазах.

Ко всему этому еще добавляются невиданные прежде

требования, которые предъявляются сегодня к молодым ам-

бициозным девушкам. Женщины старшего возраста имели

возможность исследовать лучшие аспекты ролей обоих по-

лов: они выросли женщинами и пробивали себе дорогу

в мужскую профессиональную среду. Они научились отста-

ивать свои женские ценности и осваивали работу, которую

раньше выполняли мужчины. Они были вдвойне сильными,

а современные молодые женщины вдвойне слабы: выросшие

в условиях вынужденной конкуренции с мужчинами в учреж-

дениях с жесткими мужскими моделями организации, они

вместе с тем должны соответствовать образцам безупречной

женственности. Требования к нынешнему поколению женщин

не только не были сбалансированы, но даже удвоились: они

должны вести себя как «настоящие мужчины» и при этом вы-

глядеть как «настоящие женщины». Отцы дают своим дочерям

напутствия в отношении карьерного успеха, которые раньше

предназначались только для сыновей. Но при этом тяжкое

бремя быть красавицей, которое перешло к ним от матерей,

никто не отменял.

Голод

Торжественные церемонии по случаю достижения успеха

только усиливают этот конфликт. Призванные переводить моло-

дых людей на новый уровень власти или профессионализма, эти

церемонии вызывают неженственное чувство гордости за свои

успехи. Но во время каждого такого переходного ритуала в этих

заведениях от женщин ожидается плата в виде «красоты». Этот

выкуп льстит мужчинам, находящимся у власти, и умиротворяет

их: в такие минуты он необходим им как доказательство того,

что, получив диплом или повышение по службе, женщина, од-

нако, не имеет слишком серьезных намерений. С одной стороны,

власть имущие таким образом в очередной раз подчеркивают

значение мифа о красоте, чтобы нейтрализовать достижение

данной конкретной женщины. С другой стороны, в такие мо-

менты женщины платят дань мифу о красоте в обмен на просьбу

о защите, ведь «красота» — это талисман, который поможет им

беспрепятственно добраться до следующей ступеньки.

В 1950-е достижению такого рода успехов мешал «домаш-

ний очаг». Как говорится в рекламе Listerine, «что такое диплом

по сравнению с этими сверкающими кольцами, которые были

у Бэбс и Бэт?». Сегодня то же самое делает «красота»: «Оста-

лось всего 15 дней до получения Бекки диплома. Я хочу, чтобы

они гордилась и мною тоже... Alba делает вашу диету сладким

успехом».

В рекламе виски Johnnie Walker две топ-модели размыш-

ляют: «Он считает, что для меня это нормально, что у меня

больше дел, чем у него».

Газета The New York Times пишет о женщине, которой бой-

френд подарил имплантаты груди по случаю получения ею док-

торской степени. В последнее время в США вообще стало мод-

ным по случаю окончания университета оплачивать дочерям

операцию по увеличению груди, а сыновьям — традиционный

тур по Европе. При этом самые блестящие и талантливые сту-

дентки университета часто оказываются ближе других к пол-

ному истощению. Но женщинам дарят хирургические опера-

Миф о красоте

ции на груди, липосакцию и ринопластику не только в качестве

награды за достижения — все это противоядие от получаемой

ими силы и власти.

Это стремление к жертвоприношению носит религиозный

характер и призвано умилостивить богов перед началом следу-

ющего этапа жизненного пути. Ведь боги ненасытны. Админи-

стратор, организующий для студентов Йельского университета

интервью с кандидатами на получение международной стипен-

дии Родса, говорил: «Юноши, это все. Девушки, задержитесь, по-

жалуйста, на несколько минут, чтобы привести себя в порядок

и подкраситься». А после интервью, во время ланча, молодых

людей спрашивали: «Как вы собираетесь спасать мир?», а деву-

шек: «Как вам удается сохранять такую прекрасную фигуру?»

Торжественные церемонии по случаю вручения дипломов

или наград очень показательны—они демонстрируют потреб-

ность власть имущих наказывать женщин при помощи красоты.

Причиной тому — паника, которая охватывает мужчин, когда

они видят достижения женщин, и которую им приходится в себе

подавлять. Женщинам бросают в лицо оскорбления по поводу

их внешности, что так же неуместно, как анекдоты о смерти

на похоронах. Воспоминания о таких церемониях должны

оставаться в памяти как застывающие у тебя на глазах снимки

«полароида», как воспоминание о трудном пути, который при-

шлось пройти ради достижения этого успеха. Но в случае с де-

вушками миф о красоте не дает краскам на снимке застыть,

и одним словом их можно смазать, превратив в однообразное

месиво грязного цвета.

На церемонии вручения дипломов в моем колледже откры-

вавший ее спикер Дик Кэветт, стоя перед 2000 молодых выпуск-

ниц Йеля, облаченных в традиционные головные уборы и чер-

ные мантии, рассказал им такую историю. Когда он учился

в Йеле, туда не принимали женщин. Девушки учились в кол-

ледже Вассар. И всех студенток сфотографировали в спортив-

ном зале обнаженными, чтобы проверить их осанку. Некото-

Голод

рые из этих фотографий попали на черный рынок порнографии

в Нью-Хэйвене. Кульминационным моментом этой истории

было то, что на них не нашлось покупателей.

Был ли этот оскорбительный выпад преднамеренным

или нет, но впечатление он произвел. Мы могли быть Избран-

ными, но нам никогда не удастся стать эротическими моде-

лями, фото которых он захотел бы купить. Сегодня 3000 мужчин

1984 г. выпуска вспоминают церемонию вручения дипломов

так, как и полагается,—с гордостью. Но многие из 2000 выпуск-

ниц, если и могут заставить себя думать о том дне, вспоминают

лишь чувство бессилия и бесправия. Мы не могли возмутиться,

так как этот день был большим праздником для наших родите-

лей, на который они приехали издалека. И они тоже не могли

сделать этого из тех же соображений — чтобы не огорчать нас.

Солнце проглядывало сквозь тучи, трещал микрофон, нас

смешивали с грязью, а мы сидели молча, чувствуя себя ужасно

в своих жарких мантиях из полиэстера. Спикер на мгновение

перенес нас из благородного четырехугольного двора универси-

тетского городка, где, как нам казалось, нас ценили, в дешевый

район в четырех кварталах от нас, где украденные фотографии

наших обнаженных тел не найдут себе покупателей. Ожидая

получения документа, который отдавал дань нашему уму, мы

неохотно и с чувством смущения и беспокойства возвращались

мыслями к своим телам, которые, как нам только что сказали,

не представляли собой никакой ценности. Было бы невозможно

спокойно сидеть и слушать остальные выступления, не осозна-

вая необходимость разделять понятия. С одной стороны, речь

шла о наших умах и способностях, которым аплодировали, с дру-

гой — о наших телах, которые высмеивали. И мы были вынуж-

дены разделять и почести, и насмешки, одновременно изливав-

шиеся на нас со сцены, а мы нервно ерзали в своих креслах.

Мы заплатили ту цену, которую нам назначили. И то, что мы

вынуждены переживать подобные моменты, делает вполне

объяснимой статистику по количеству женщин, страдающих

Миф о красоте

нарушениями пищевого поведения, которая, на первый взгляд,

выглядит неправдоподобной. Такое раздвоение внутри нас уже

само по себе вызывает у нас тошноту. Гордость за четыре года

тяжелой работы и борьбы была выхвачена у нас из-под носа,

едва мы протянули к ней руки, и потом была возвращена нам

оскверненной. Мы ощущали во рту привкус чьей-то чужой

желчи. С одной стороны на нас давит «красивая» порнография,

а с другой от нас ожидают достижений и успехов, и все это вме-

сте бьет по нам, по тому, что наиболее уязвимо, — по нашему

восприятию своей сексуальности и ее роли в нашей самооценке.

Влияние «красивой» порнографии делает нарушения пищевого

поведения почти неизбежными. Они даже желательны, если

молодая женщина хочет считать себя сексуальной и представ-

ляющей ценность для окружающих. Робин Лакофф и Рахиль

Шер в своей книге «Номинальная стоимость» (Face Value) пи-

шут, что в 1984 г. «среди студенток преобладали “современные”

представления о красоте, связанные со здоровьем, энергией,

уверенностью в себе. Однако была и “плохая новость”: у всех

у них была только одна причина для озабоченности — вес

и формы их тела. Все они хотели похудеть на 2-10 кг, несмотря

на то что большинство из них даже близко не имели избыточ-

ного веса. Они очень подробно рассказывали о каждом изъяне

своего телосложения и говорили об отвращении, которое ис-

пытывают всякий раз, когда смотрятся в зеркало».

Отвращение, которое испытывают молодые девушки, воз-

никает вследствие того, что они узнают о жестких законах «кра-

сивой» порнографии раньше, чем познают свою собственную

сексуальную ценность. В такой ситуации нарушения пищевого

поведения не только закономерны, но и неизбежны.

Поколение анорексии и порнографии

Когда у женщин разного возраста появляется редкая возмож-

ность поговорить друг с другом, возникает серьезная проблема

Голод

отцов и детей, проблема непонимания между женщинами по-

старше и представительницами поколения анорексии и порно-

графии. Бетти Фридан рассказывает:

«Обращаясь к студенческой аудитории, я, чтобы привлечь

их внимание, спрашиваю: “Кто-нибудь из вас когда-нибудь

носил корсет?” Это вызывает у них смех. Потом я говорю:

“Было время, когда быть женщиной в США означало, что ты

должна была заключать свое тело в жесткий пластиковый кар-

кас, в котором трудно было дышать и двигаться, но при этом

женщины должны были делать вид, что они этого не заме-

чают. Они не спрашивали, почему им надо носить этот кор-

сет, и они не должны были обращать внимание на красные

следы на теле, когда снимали его на ночь. Конечно, откуда вам

знать, что это значит — носить корсет, если вы никогда не но-

сили под своими джинсами ничего, кроме колготок и труси-

ков-бикини?” Это они понимают. После этого я объясняю

им, какой большой путь мы проделали, в каком положении

мы находимся сейчас и почему они должны начать говорить:

“Я феминистка”».

Но для многих молодых женщин в аудитории, в которой

Фридан читает лекцию, корсетом стало их собственное тело.

И его они не могут снять на ночь перед сном. Бикини не при-

несли нынешнему поколению женщин беззаботной телесной

свободы, и новые псевдосексуальные сценарии устанавливают

новые ограничения относительно того, что женщины могут

думать, как они могут двигаться и что они могут есть. Миф

о красоте делает с женщинами то, чего не могут больше делать

корсеты, пояса и закрытые двери университетов. Девочки, ро-

дившиеся после 1960 г., каждый день видели больше образов

нереально «красивых» женщин в разных «сексуальных» позах,

чем их матери видели на протяжении всей своей юности. И им

нужно показывать еще больше этих образов, чтобы они знали

свое место. Именно так власть имущие обезвреживают потен-

циально взрывоопасные поколения молодых женщин.

Миф о красоте

Женщины, родившиеся после 1960 г., почти не видели дру-

гих образов сексуальности, кроме порнографических, и по-

этому они заболели. Но они еще не так сильно больны, как по-

коление детей 1970-х — дети этого поколения уже в раннем

возрасте были больны почти смертельно. А что можно сказать

о дочерях 1980-х?

«Число случаев соблюдения диеты в предподростковом

возрасте за последние годы выросло в геометрической про-

грессии. Нам известно, что эпидемия похудения свирепствует

в четвертом и пятом классах школы», — сообщает Вивиан Ми-

хан, президент Американской ассоциации нервной анорексии

и сопутствующих заболеваний. В ходе опроса, проведенного

в Сан-Франциско среди 494 школьниц средних классов, выяс-

нилось: более половины из них считали, что имеют лишний

вес, в то время как по медицинским стандартам его имели

лишь 15%. При этом 31% девятилетних девочек считали себя

толстыми, а среди десятилетних 81% придерживались диеты.

В статье, напечатанной в 1989 г. в газете The New York Times

под названием «Дети в стране косметики», описывался новый

тренд рынка — косметика для маленьких девочек. В ней были

представлены шестилетние дети «в полном боевом раскрасе».

Эти девочки, которые родились примерно в то время,

когда Рональд Рейган был избран на свой первый президент-

ский срок, представляют собой мутацию в третьем поколении,

возникшую в результате ответного удара против женского

движения. Они рождаются с врожденным дефектом: они ли-

шены детства. У этого поколения будет еще больше проблем

с жизнью в своем собственном теле, чем у девочек, родившихся

в 1960-х и 1970-х. Появившиеся на свет, чтобы конкурировать,

они с самого раннего детства будут ассоциировать женствен-

ность с ограничениями. Голодание уже представляется нынеш-

ним маленьким девочкам как пропуск во взрослую сексуаль-

ность. Для современной семилетней малышки встать на весы

и вскрикнуть от ужаса является таким же женским ритуалом,

Голод

неотделимым от надежды на сексуальное удовольствие, каким

раньше было повертеться перед зеркалом в туфлях на высо-

ком каблуке, а для поколения моей матери — наряжать кукол

в белые атласные свадебные платья. Если они сядут на диету

в семь лет, а в 15-16 начнут заниматься сексом, то потом бу-

дет слишком поздно что-то менять: половина их жизни «до»

пройдет в обучении мазохизму в качестве обязательной под-

готовки к получению сексуального удовольствия. Они попросту

не успеют получить достаточный опыт жизни в неразделенном,

стремящемся к получению удовольствия, счастливом детском

теле. Они будут учиться мазохизму одновременно с постиже-

нием сексуальности и вступят в пору юности в окружении мазо-

хистских образов красоты, еще не сформировав своей внутрен-

ней сексуальности, которая не знает боли.

На обочине дороги

Сегодня за девушками уже не приглядывают дуэньи, но их сек-

суальная неприкосновенность все еще остается под большим

вопросом, и потому они по-прежнему уязвимы. Казалось бы,

у них больше свободы действий, они могут выходить из дома

без сопровождения взрослых, однако парадокс в том, что это

создает новую почву для возникновения нарушений пищевого

поведения.

Раньше женщины страдали от того, что находились в вы-

нужденном заточении в стенах своего дома. Теперь «режим»

их заключения стал свободнее, но переносят они его еще тяже-

лее. Ведь теперь они точно знают, что теряют: они уже вкусили

этот плод. В стихотворении Кристины Россетти «Базар гобли-

нов» одна сестра, которая не попробовала «запретного плода»,

осталась цела и невредима. А другая сделала лишь глоток слад-

кого напитка и больше уже не могла обходиться без него. Она

чахла и едва не умерла.

Миф о красоте

Угроза сексуального насилия как призрак нависает над де-

вушкой-подростком. Ради собственной безопасности она

должна согласиться на «домашний арест», но это означает,

что все ее мечты о поисках приключений и открытиях так

и останутся мечтами. Марракеш, Малабар, Острова пряно-

стей... Мечты увядают, и все, что она может, — учиться на-

носить в центр верхней губы капельку блеска для губ. На ее

долю могут выпасть лишь те «приключения», во время которых

на нее будут смотреть с безопасного расстояния, потому что на-

стоящие приключения поставят ее в ситуацию, когда на нее

будут смотреть, и это приведет к губительным последствиям.

В то время как мальчики, ее ровесники, выходят на большую

дорогу жизни в поисках приключений, она со своими золотыми

оковами «красоты» должна свернуть на обочину.

В подростковом возрасте она со все возрастающим ужа-

сом понимает, что взрослые не шутили: гулять одной отныне

и навсегда для нее будет опасно. Анорексия, булимия и заци-

кленность на физических упражнениях притупляют чувство

разочарования от вынужденного нахождения в замкнутом про-

странстве дома. Девушка с грустью осознает, что большой мир,

который она рисовала себе в воображении и который только

что, казалось бы, подушила, закрыт для нее из-за опасности сек-

суального насилия.

Если бы она больше ела, ее распирала бы кипучая энергия.

Но в подростковом возрасте только мальчики могут безопасно

для себя выпускать пар. У них есть возможности давать выход

своим негативным эмоциям, есть отдушины в ту жизненную

пору, когда они пребывают в ожидании взлета: спортивные со-

ревнования, и сексуальные победы, и одинокие прогулки в лесу.

Но если девочка в полной мере наделена страстью к путеше-

ствиям, сексуальным желанием и природной любознательно-

стью, то что будет с ней? Если у нее в организме достаточные

запасы сахара, чтобы питать мозг и запускать механизм интел-

лектуального поиска, и достаточно крахмала для того, чтобы

Голод

дать энергию ее ногам, и достаточно жира, чтобы подпитывать

ее сексуальное любопытство, и достаточно смелости, потому

что она не думает только о том, что будет есть в следующий

прием пищи, то тогда она непременно попадет в беду.

Что было бы, если бы девушка-подросток перестала беспо-

коиться о своем теле и ела бы достаточно для того, чтобы нор-

мально развиваться и полноценно расти? Тогда она могла бы

порвать колготки, танцуя до упаду в ночном клубе по чужому

паспорту под музыку группы The Pogues, и возвратиться домой

под утро босиком, неся туфли в руках. Она могла бы раз в ме-

сяц по ночам присматривать за детьми в женском приюте. Она

могла бы прокатиться на скейтборде вниз по самой извилистой

улице города со всеми ее крутыми поворотами, или влюбиться

в своего лучшего друга, или часами увлеченно ставить лабора-

торные опыты, не обращая внимания на то, что у нее растре-

пались волосы, или забраться с подружками на выступ скалы

и напиться там, на вершине, или запрыгнуть в товарный по-

езд, или заниматься сексом с мужчинами, не называя им своей

фамилии, или уехать к морю без разрешения родителей. Она

могла бы наслаждаться всеми этими свободами, которые ка-

жутся такими простыми тем, кто может позволить себе считать

их само собой разумеющимися. Она могла бы серьезно мечтать

о том, что кажется таким очевидным для тех, кто вырос в усло-

виях, где эти мечты доступны. Кто знает, что еще она могла бы

сделать? Кто знает, как бы она себя при этом чувствовала?

Но если она не будет проявлять осторожность, это плохо

для нее кончится: ее изнасилуют, она забеременеет, станет не-

управляемой или попросту, как сегодня это называют, растол-

стеет. И девушка-подросток все это знает. Все вокруг твердят ей

об осторожности. И она понимает, что должна укрощать свое

тело, а не делать все то, чего ей хотелось бы.

Сидеть на диете — значит быть осторожной, а всту-

пить в лагерь голодающих — значит обеспечить себе самую

что ни на есть надежную защиту.

Насилие

Красота требует жертв.

— Французская пословица

Женщины должны трудиться ради красоты.

—У. Йейтс

Жене сказал: умножая умножу скорбь твою

в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей;

и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать

над тобою.

— Библия, Ветхий Завет

Голод заставляет женские тела причинять боль своим хозяй-

кам, и он же заставляет женщин причинять боль своим телам.

Исследование, проведенное среди страдающих от наркотиче-

ской или алкогольной зависимости, показало, что насилие, од-

нажды случившись, потом только нарастает. На сегодняшний

день эстетическая хирургия является наиболее востребованной

медицинской специальностью, и спрос на нее постоянно рас-

тет. К1988 г. более 2 млн американцев, среди которых по мень-

шей мере 87% составляли женщины, перенесли пластическую

операцию. За последующие два года эта цифра выросла втрое.

В целом 1980-е стали десятилетием, когда женщинам наконец

удалось добиться власти и когда небывалое их количество ре-

шило лечь под нож пластического хирурга. Зачем им это пона-

добилось? И почему именно сейчас?

Насилие

С начала времен и почти до начала 1960-х сам факт принад-

лежности к женскому полу означал боль. Из-за послеродовой

горячки и осложнений рождение ребенка было очень болез-

ненным, пока в 1860 г. не изобрели хлороформ, и смертельно

опасным вплоть до появления в 1880-х гг. антисептических

средств. Но и после этого секс был связан с риском из-за не-

легальности абортов, когда женщины подвергались опасности

потерять слишком много крови, получить перфорацию матки

и умереть от заражения крови. «Труд» для женщин означал

рождение детей, так что эта работа и связанные с нею секс,

любовь, боль и смерть на протяжении многих веков сплета-

лись в единый клубок, из нитей которого было соткано женское

понимание жизни: любовь приносит боль, секс может убить,

но роды, какими бы болезненными они ни были, были их тру-

дом во имя любви. То, что было бы мазохизмом для мужчины,

для женщины означало выживание и смысл жизни.

Секс перестал приносить столько мучений лишь в 1965 г.,

когда в результате решения суда по делу «Грисворд против

штата Коннектикут» Верховный суд США разрешил продажу

контрацептивов и долгожданные противозачаточные таблетки

стали доступны. Период с конца 1960-х и до конца 1980-х гг.

ознаменовался тем, что в большинстве западных стран было

разрешено законодательством безопасное прерывание бере-

менности. А как только женщины влились в ряды оплачивае-

мой рабочей силы и избавились от зависимости от сексуаль-