Ақпараттық- дидактикалық блок 18 страница

и постоянного обновления сводок последних новостей. Разви-

тие эпидемии широко освещалось бы в СМИ. Ведь привилеги-

рованные сыны нации—это наше будущее, и никто не стал бы

мириться с тем, что оно совершает самоубийство.

Но по сути дела именно это сейчас и происходит, только

с представительницами женского пола. Однако институты

власти и государственные учреждения пребывают в спячке

или бездействуют. Общественность также спит крепким сном.

Молодые женщины умирают, а тем временем колледж выде-

ляет женскому центру на программу обучения «самопомощи»

по $400 в семестр и по $50 на оплату консультации у пригла-

шенного врача. Каждая пятая из молодых девушек выбирает

для себя медленную смерть, но мир не рушится из-за этого, по-

тому что речь идет о представительницах женского пола. Про-

сто то, что, по мнению общества, девушки и так должны делать

хорошо, они стали делать слишком хорошо.

Почти десятая часть молодых американок и каждая пятая

студентка находятся каждая в своем собственном «концлагере».

Но когда они погибают, в их честь не устраивают торжествен-

ных поминальных служб. Никто не разрабатывает новых про-

грамм повышения осведомленности о возможных опасных

Голод

последствиях голодания. Не делается никаких официальных

заявлений от имени школ и колледжей о том, что общество

предпочитает, чтобы его молодые женщины нормально пита-

лись и процветали, а не заболевали и умирали. Никто не при-

спускает флаги в знак признания того факта, что на каждой

торжественной церемонии вручения университетских дипло-

мов среди одетых в черные мантии студентов марширует пятая

колонна смертников.

Вирджиния Вульф в эссе «Собственная комната» предска-

зывала, что когда-нибудь молодые женщины получат доступ

в богатые закрытые библиотеки мужских колледжей, в их чи-

тальные залы, к рукописям на пергаменте. Она верила в то,

что это даст молодым женщинам свободу мысли. Наверное,

это казалось ей особенно заманчивым в той ситуации, в кото-

рой она об этом мечтала, — ведь ее саму в свое время выгнали

из библиотеки только потому, что она — женщина.

Сегодня молодые женщины уже преодолели препятствия,

преграждавшие путь Вульф. Они уверенно шагают по траве

прямоугольных лужаек университетских кампусов, о которых

она могла только мечтать, но перед ними встал новый неви-

димый барьер, появления которого она никак не могла пред-

видеть. Их ум теперь свободен, но тела — саморазрушаются.

В той картине будущего, которую представляла Вульф,

не было только одного — цинизма. А ведь без него невозможно

постичь отношение современной системы высшего образова-

ния к женщинам: их ум оказался востребован, а тела — нет.

Молодые женщины поняли, что они не могут жить внутри уни-

верситетских стен и одновременно оставаться такими, каковы

они есть.

Культ похудения вербует женщин в свои ряды в юном воз-

расте, и болезни, связанные с нарушениями пищевого пове-

дения, стали неизбежным следствием этого культа. Анорек-

сия и булимия — болезни женского пола: именно женщины

составляют 90-95% больных. США, где больше всего женщин

Миф о красоте

пробились в мужские сферы деятельности, являются также

и лидером по заболеваемости анорексией. По данным женских

журналов, в Америке насчитывается до 1 млн анорексичек,

но Американская ассоциация анорексии и булимии утверж-

дает, что эта болезнь поражает 1 млн американок ежегодно.

Кроме того, 30 ООО женщин в США злоупотребляют искусствен-

ным вызыванием рвоты.

Не существует надежных и проверенных статистических

данных по уровню смертности от анорексии, но болезнь, ко-

торой поражены от 5 до 10% американок и которая имеет са-

мый высокий показатель смертности среди психических рас-

стройств, явно заслуживает серьезного внимания со стороны

СМИ — не меньшего, чем уделяется серьезным, потенциально

смертоносным эпидемиям. Однако эта эпидемия никогда

не упоминалась на обложке журнала Time. Если на эту тему

и пишут статьи, то они публикуются в разделе «Стиль». Нацио-

нальные институты здравоохранения пока не предлагают ника-

ких образовательных или профилактических программ по этим

болезням. Похоже, этот вопрос — почему западные женщины

должны голодать — слишком опасно задавать, даже несмотря

на столь высокий уровень смертности.

Джоан Брумберг в книге «Голодающие девушки: Нерв-

ная анорексия как болезнь современности» (Fasting Girls: The

Emergence of Anorexia Nervosa as a Modern Disease) пишет,

что от 5 до 10% американских девушек и женщин являются

анорексичками. Она считает, что в некоторых университетах

этим опасным расстройством страдает каждая пятая студентка.

За последние 20 лет количество анорексичек существенно вы-

росло во всех западных странах. Доктор Чарльз Мурковски,

специалист по заболеваниям, связанным с нарушениями пи-

щевого поведения, из нью-йоркской больницы Грейси-сквер,

утверждает, что 20% американских студенток регулярно объ-

едаются и потом очищают желудок. Ким Чернин в книге «Го-

лодное “Я”» (The Hungry Self) высказывает предположение,

Голод

что по меньшей мере половина студенток американских уни-

верситетов в тот или иной период своего обучения страдают

от булимии или анорексии. А Роберта Сайд в книге «Всегда

недостаточно худая» (Never Too Thin) подтверждает данные

о 5-10% анорексичек среди молодых американок, добавляя

при этом, что в шесть раз больше американских студенток

страдают от булимии. Если взять самые высокие показатели,

то выходит, что из десяти молодых американок, обучающихся

в колледже, две анорексички, шесть больны булимией и только

две здоровы. Получается, что страдать от той или иной формы

нарушения пищевого поведения для молодой американки

из среднего класса в наше время — обычное дело.

Эта болезнь смертельна. Брумберг приводит данные о том,

что от 5 до 15% анорексичек, которые попадают в больницу,

умирают в процессе лечения, что делает это заболевание од-

ним из самых смертоносных среди психических расстройств.

Другие исследователи оценивает показатель смертности в 19%,

при этом 40-50% анорексичек так никогда и не выздоравли-

вают полностью. Эти показатели еще хуже, чем в случае с жерт-

вами голода, которых лечили в Голландии во время Второй ми-

ровой войны в 1944-1945 гг.

Анорексия приводит к гипотермии, отекам, понижению

кровяного давления, сердечной аритмии, бесплодию и, нако-

нец, к смерти. Среди последствий булимии — обезвоживание,

нарушение электролитного баланса, эпилептические при-

падки, нарушение сердечного ритма и смерть. В комбинации

анорексия и булимия могут привести к разрушению зубов, хи-

атальной грыже, изнашиванию тканей пищевода, отказу по-

чек, остеопорозу и смерти. В медицинской литературе начали

появляться сообщения о том, что грудные младенцы и малень-

кие дети, которых недокармливают их матери, озабоченные

собственным весом, страдают от замедленного развития, отли-

чаются поздним половым созреванием и не могут развиваться

полноценно.

26 7

Миф о красоте

Этот недуг распространяется во многих развитых инду-

стриальных странах: сегодня в Великобритании насчитыва-

ется 3,5 млн больных анорексией и булимией (95% из них

составляют женщины) и ежегодно фиксируется 6000 новых

случаев заболевания. Исследование, проведенное среди бри-

танских девочек-подростков, показало, что 1% из них больны

анорексией. По данным женской прессы, по меньшей мере 50%

женщин в Великобритании страдают от нарушений пищевого

поведения. Хильда Брух сообщает, что на протяжении жизни

последнего поколения отмечался рост числа пациентов в Рос-

сии, Австралии, Швеции, Италии, а также в Великобритании

и США. В Швеции больны булимией 1-2% девушек-подростков.

В Голландии этим заболеванием также страдают 1-2% деву-

шек и молодых женщин. В Италии 1% подростков больны ано-

рексией или булимией (95% из них — девушки), что означает

рост на 400% за последние 10 лет. Для стран Западной Европы

и Японии это только начало, поскольку эти цифры напоминают

ситуацию в США 10 лет назад, и они растут в геометрической

прогрессии, как в свое время в Америке. Сегодня пациентка,

больная анорексией, худее, чем в предыдущих поколениях. Ано-

рексия повторяет уже знакомую схему развития мифа о кра-

соте: она появилась в США как болезнь среднего класса, а потом

стала распространяться на восток, а также вниз по социальной

лестнице.

Некоторые женские журналы пишут, что 60% американок

испытывают серьезные проблемы в связи с нарушениями пи-

щевого поведения. Похоже, большинство представительниц

среднего класса страдают от той или иной формы анорексии

или булимии. А если анорексия определяется как маниакальный

страх перед едой или навязчивые идеи по поводу еды, то вполне

возможно, что сегодня подавляющее большинство западных

женщин можно назвать анорексичками на ментальном уровне.

Что произошло? Почему именно сейчас? Первое очевидное

объяснение заключается в том, что на протяжении целого века

Голод

женской эмансипации и в ответ на нее происходило постоян-

ное уменьшение объемов тела «женского идеала». Еще 75 лет

назад в мужской художественной традиции Запада воспева-

лась естественная пышность женских форм. Образы обнажен-

ного женского тела радовали женственной полнотой. В зави-

симости от моды в разные времена особое внимание уделялось

определенным частям пышного женского тела: объемным

животикам — с XV по XVII в., круглым личикам и роскошным

плечам — в начале XIX в., бедрам и ягодицам с ямочками —

вплоть до XX в. Но никогда, ни в какие времена до тех пор,

пока женская эмансипация не была узаконена, не наблюда-

лось такого полного отрицания женской стати. Историк моды

Энн Холландер в своей книге «Взгляд сквозь одежду» (Seeing

Through Clothes) охарактеризовала его, с точки зрения любого

века, кроме нашего, как «больной вид, вид бедности и нерв-

ного истощения».

Диеты и худоба завладели женскими умами, когда западные

женщины получили право голоса, то есть примерно в 1920 г.

В период между 1918 и 1925 гг. «новые уплощенные формы

стали заменять прежние, более округлые, с ошеломляющей

скоростью». В 1950-е гг. можно было недолго понаслаждаться

естественной пышностью женских форм, потому что женщины

оказались вновь надежно заперты «на замок». Но как только

они начали в массовом порядке вливаться в мужские сферы де-

ятельности, у общества снова возникла потребность заточить

женские тела в тюрьмы, которыми перестали быть их дома.

В прошлом поколении средний вес модели был на 8%

ниже веса средней американки, в то время как сейчас уже

на 23%. Модель Твигги появилась на страницах журнала Vogue

в 1965 г. одновременно с рекламой противозачаточных та-

блеток, чтобы свести на нет самые радикальные последствия

их появления. Как и большинство символов мифа о красоте,

эта новая икона стиля была опасна вдвойне. С одной стороны,

она предлагала женщинам не ограничивать жизнь только

Миф о красоте

лишь репродуктивной функцией, как это было в предыдущих

поколениях (ведь женская полнота в нашем подсознании

связана именно со способностью к деторождению). С другой

стороны, она успокаивала мужчин, предлагая им образ сла-

бой, асексуальной и голодной женщины. В те времена худоба

Твигги, которая сегодня является вполне обычным явлением,

была поистине шокирующей. Даже журнал Vogue, представ-

ляя эту модель впервые, испытывал некоторое беспокой-

ство: «Твигги зовут «тростинкой», потому что она выглядит

так, словно сильный порыв ветра может сломать ее пополам

и повалить на землю... Твигги настолько хрупкого телос-

ложения, что другие модели смотрят на нее с ужасом. У нее

такие худые ноги, будто, когда она была грудным ребенком,

ей не хватало материнского молока, а выражение ее лица не-

вольно заставляет думать, что, наверное, именно так выгля-

дели жители оккупированных территорий во время Второй

мировой войны». Выражения, которые использует журналист

раздела моды, очень показательны: недокормленная, готовая

сломаться от порыва ветра, с выражением лица как у жителя

осажденного города. Какие еще сравнения могли бы сильнее

обнадежить истеблишмент, оказавшийся лицом к лицу с жен-

щинами, которые вскоре десятками тысяч пройдут маршем

протеста по Пятой авеню?

На протяжении 20 лет после начала второй волны жен-

ского движения вес Мисс Америки стремительно снижался,

а средний вес моделей на центральном развороте журнала

Playboy был на 11% ниже веса среднестатистической амери-

канки в 1970 г. и на 17% — восемь лет спустя. Модель Эйми

Лиу в своей автобиографии рассказывает, что многие ее

коллеги больны анорексией. Она сама продолжала работать

моделью, уже будучи анорексичкой. Среди танцовщиц 38%

ведут себя как больные анорексией. Среднестатистическая

модель, танцовщица или актриса худее, чем 95% всех осталь-

ных женщин. «Железная дева» заменила прежние пышные

Голод

формы женского тела чем-то скелетообразным, но с муску-

латурой, развитой как у мужчины. И представительницы

женской элиты, чьи тела воплощают образ «железной девы»,

часто сами заболевают ради того, чтобы только не выбыть

из ее рядов.

Опрос, проведенный в 1985 г., показал: 90% его участниц

считали, что имеют лишний вес. Кроме того, 25% женщин по-

стоянно сидят на диете, а 50% находятся в процессе выхода

из нее, нарушают ее или садятся на нее. Эта форма ненависти

к себе возникла и стала стремительно развиваться одновре-

менно с активизацией женского движения. Как показали дан-

ные двух опросов, проведенных в период между 1966 и 1969 гг.,

число школьниц, которые считали себя слишком толстыми, вы-

росло с 50 до 80%. Их дочери* хотя и получили в наследство

завоевания женского движения, с точки зрения недовольства

собой находятся в положении ничуть не лучшем. Согласно ре-

зультатам исследования, проведенного среди старшеклассниц,

53% из них недовольны своим телом уже в возрасте 13 лет.

А к 18 годам подобное недовольство испытывают 78%. Культ

голодания одержал сокрушительную победу над женской

борьбой за равенство. Опрос журнала Glamour, проведенный

в 1984 г. среди 33 ООО женщин, продемонстрировал, что 75%

девушек и женщин в возрасте от 18 до 35 лет считали себя тол-

стыми, в то время как по медицинским показателям только 25%

из них действительно имели избыточный вес. Мало того, 45%

женщин с недостаточным весом думали, что они слишком тол-

стые. Но с точки зрения перспектив женского движения хуже

всего то, что участницы опроса Glamour назвали в качестве

своей наиболее желанной цели похудение на 5-7 кг, а не успех

в работе или в любви.

Именно эти 5-7 кг, ставшие для большинства западных

женщин основой их восприятия себя, я называю «решение

в один стоун». Стоун — британская мера веса, равная 6,34 кг,

и, грубо говоря, это именно то, что стоит между 50% женщин,

Миф о красоте

которые, не имея избыточного веса, все равно считают себя

слишком толстыми, и их идеальным образом самих себя. Если

женщина теряет этот стоун, это делает ее вес намного ниже

естественного и лишает ее природной красоты — естественно,

если смотреть на нее глазами, не замутненными стереотипом

«железной девы». Но тело быстро восстанавливается, и начи-

нается новый цикл потери и набора веса с сопутствующими

этому мучениями и риском заболеть анорексией или булимией.

«Решение в один стоун» неизбежно приводит к неудачам, ко-

торые вызывают у женщин невроз и постоянно усиливают

его. Этот «сдвиг» в весе навязывает женщинам низкую само-

оценку, утрату контроля над собой и сексуальный стыд — и все

это как раз тогда, когда они обрели свободу, чтобы начать за-

бывать о них. Это поистине элегантное решение, позволяю-

щее исполнить мечту нашего общества: в результате простого

уменьшения «официального» веса женщины на один стоун

и определения естественных форм женского тела как «жирных»

на женщин накатила волна ненависти к себе, что отбросило

их назад на пути к внутреннему освобождению и привело к воз-

никновению новой могучей индустрии. Это решение мягко

свело на нет исторический успех женского движения за счет

того, что женщин убедили в неизбежности неудачи — неудачи,

которая изначально заложена в самой их женской природе.

«Решение в один стоун» — политическая ложь, и доказа-

тельством того выступает чувство, которое испытывают жен-

щины, когда едят «слишком много», — это чувство вины. По-

чему они должны постоянно его испытывать? Почему женская

полнота стала моральной проблемой и оценивается в катего-

риях «хорошо» или «плохо»? Если бы пристальное внимание

к женской полноте или худобе имело отношение к сексу, то это

было бы сугубо интимным вопросом, который женщина ре-

шает вместе со своим любимым мужчиной. Если бы дело было

в здоровье, то эта проблема решалась бы самой женщиной.

Но тогда обществу стоило бы сосредоточиться, скорее, на про-

Голод

блеме веса у мужчин, поскольку среди них лишний вес имеют

40%, а среди женщин — только 32% и ожирение значительно

опаснее для мужского здоровья, чем для женского. В сущно-

сти, данных, подтверждающих заявления о том, что женская

полнота приводит к проблемам со здоровьем, крайне мало.

Больше того, «результаты недавних исследований показы-

вают, что женщины могут жить дольше и быть в целом более

здоровыми, если их вес на 10-15% больше, чем необходимо

для поддержания их жизни, а также если они воздерживаются

от диет», утверждает журнал Radiance. Если проблемы со здо-

ровьем связаны у женщин с полнотой, это, как правило, явля-

ется следствием длительного сидения на диете и эмоциональ-

ного стресса, вызванного ненавистью к себе. Исследования

Национального института здоровья, которые соотносят ожи-

рение с увеличением риска сердечных заболеваний и инсуль-

тов, проводились на мужчинах. Согласно результатам подоб-

ного исследования на женщинах, впервые опубликованным

в 1990 г., вероятность развития этих заболеваний у женщин

мало связана с их весом, в отличие от мужчин. Фильм «Голод

внутри» (The Famine Within) приводит данные исследования,

проведенного в 16 странах мира, результаты которого не под-

тверждают наличия непосредственной связи между женской

полнотой и проблемами со здоровьем. Так что лишний вес

у женщин сам по себе не является чем-то нездоровым.

Но, несмотря на это, он вызывает живой общественный

интерес и давно уже стал предметом бурных дискуссий. Жен-

щины испытывают чувство вины по поводу своей полноты,

потому что мы подсознательно понимаем, что в соответствии

с мифом о красоте наши тела нам не принадлежат, они явля-

ются общественным достоянием и худоба — это не вопрос ин-

дивидуального эстетического восприятия, а голодание — это

наша дань требованиям общества. Зацикленность современ-

ной культуры на женской худобе — это навязчивая идея, свя-

занная не с красотой, а с идеей покорности. Диеты для жен-

Миф о красоте

щин стали, по словам психолога Джудит Родин из Йельского

университета, «устоявшейся нормой и навязчивой идеей»,

непрекращающейся азартной игрой. При этом СМИ во всем

мире активно освещают риски для здоровья, связанные с из-

быточным весом, и в этой игре используются такие эмоцио-

нальные эпитеты, которые не фигурируют даже в дискуссиях

на тему злоупотребления алкоголем и табаком. В самых разных

странах эта тема активно муссируется, потому что и мужчины,

и женщины понимают: в данном случае речь идет не о холесте-

рине или сердечном ритме и не о прекращении производства

одежды, а о том, сколько социальной свободы женщины могут

получить безнаказанно или какой частью своей свободы они

готовы пожертвовать. Беспорядочный и бессистемный анализ,

который мы находим в СМИ в связи с бесконечной сагой о жен-

ском жире и борьбе с ним, по сути дела, представляет собой

сводки с фронта в сексуальной войне полов: так мы узнаем,

что женщины в ней выигрывают, что они теряют и с какой

скоростью развиваются события.

«Великий сдвиг» в весе нужно понимать как одно из наи-

более значимых событий нашего столетия, как эффективное

решение проблемы, связанной с той опасностью, которую

представляет собой женское движение, а также экономиче-

ская и репродуктивная свобода женщин. Сидение на диете

стало самым мощным политическим седативным средством

во всей женской истории — «тихими сумасшедшими» легче

управлять. Ученые подтверждают то, что женщины и так

прекрасно знают: их озабоченность своим весом приводит

к полному уничтожению чувства собственного достоинства

и ощущения своей значимости. Исследователи Дж. Поливи

и С. Херман обнаружили, что «продолжительное и регуляр-

ное лишение организма калорий» приводит к формированию

определенного типа личности, характерными чертами кото-

рой являются «пассивность, чувство беспокойства и повышен-

ная эмоциональность».

Голод

Формирования именно этих черт характера, а не худобы

как таковой, хотят добиться от женщин, чтобы не дать им

стать свободными.

В свое время успехи женского движения способствовали

началу формирования у женщин прямо противоположных ка-

честв, а именно высокой самооценки, чувства своей значимо-

сти, активной жизненной позиции, смелости и ясности мыш-

ления. «Продолжительное и регулярное лишение организма

калорий» представляет собой способ свести на нет достижения

женской революции. «Великий сдвиг» в весе и «решение в один

стоун» появились сразу же после возрождения феминизма,

чтобы сделать женщин, которые только начали добиваться

власти, слабыми, а впоследствии и психически больными, за-

ставить их сосредоточиться исключительно на проблемах веса.

Для того чтобы понять, почему на пути женщин к равенству

с мужчинами возникло это препятствие — проблема веса, мы

должны осознать, что в действительности на карту поставлена

не мода, не красота и не секс, а борьба за политическое господ-

ство. И для многих женщин, зачастую и не подозревающих

об истинных причинах своего бедственного положения, она

стала вопросом жизни и смерти.

Есть множество теорий, объясняющих причины возникно-

вения анорексии, булимии и других женских проблем, связан-

ных с похудением. Энн Холландер высказывает предположение,

что переход от портретных образов к движущемуся видеоряду

способствовал тому, что худоба начала ассоциироваться с дви-

жением и скоростью. Сьюзен Орбах в своей книге «Жир — это

феминистская проблема» (Fat is a Feminist Issue) истолковывает

женскую полноту как обращенное к матери послание ребенка

об отчуждении и зависимости от нее. Орбах видит в матери

«очень противоречивое чувство, связанное с кормлением до-

чери и заботой о ней». Ким Чернин в книге «Навязчивая идея»

(Obsession) предлагает психоаналитическое объяснение страха

перед полнотой. В его основе лежит гнев младенца на всемо-

Миф о красоте

гущую мать, а еда воспринимается как первобытная грудь,

как «потерянный мир» женского изобилия, который мы должны

обрести вновь, «если хотим понять истоки нашей зацикленно-

сти на женском теле... Мы можем понять, почему, — пишет да-

лее Чернин, — в состоянии страха и ужаса [у мужчины] может

возникнуть желание долго и нудно рассказывать об образах

моделей, и это прямо намекает женщине на то, что она непри-

емлема... если она толстая». В другой своей книге «Голодное

“Я”» Чернин интерпретирует булимию как обряд посвящения.

Джоан Брумберг рассматривает еду как язык символов, ано-

рексию — как крик отчаяния в мире, предлагающем слишком

много возможностей выбора, а аппетит — как «голос»: «моло-

дые женщины, которые искали слова, чтобы выразить свои чув-

ства, сфокусировались на еде и на способах ее употребления».

Рудольф Белл в книге «Священная анорексия» (Holy Anorexia)

прослеживает связь между этим заболеванием и религиозными

стремлениями средневековых монашек, которые восприни-

мали голодание как очищение.

Подобные теории проливают свет на эту проблему при-

менительно к жизни отдельного человека, но все они недо-

статочно глубоки. Женщины отказываются от еды и голодают

не только в контексте своих частных взаимоотношений с дру-

гими людьми — они делают это, живя в обществе, которое ма-

териально заинтересовано в том, чтобы они имели «сложные

отношения» с едой. Мужчины вовсе не «рассказывают долго

и нудно» об образах моделей — наоборот, результаты иссле-

дований постоянно доказывают, что мужчинам нравятся ре-

альные формы реальных живых женщин. Но этим занимаются

межнациональные корпорации. Многие из существующих те-

орий о причинах нарушения пищевого поведения у женщин

подчеркивают значение личностной психологии без учета

общественных установок. Они всегда рассматривали женское

тело и его формы скорее с точки зрения того, как они отражают

конфликт женщины с обществом, вместо того чтобы рассма-

Голод

тривать, каким образом общество при помощи женских форм

использует им же созданный конфликт. Многие другие теории

фокусировали свое внимание на женской реакции на идеал

худобы, но ни одна из них никогда не говорила о том, что этот

идеал является профилактической мерой, своего рода превен-

тивным ударом.

В связи с этим нам нужно вновь переосмыслить все тер-

мины, но уже в свете социальной роли голодания. Прежде

всего что такое еда? Разумеется, в контексте конкретной семьи

еда — это проявление любви, это воспоминания о совместном

общении и язык. Но в контексте общества еда — это вопрос

статуса.

Во все времена она была основным показателем социаль-

ной значимости члена общества. Кого оно высоко ценит, того

хорошо кормит. Когда тебе накладывают полную тарелку са-

мой лучшей еды, это означает: мы считаем тебя достойным

съесть эту долю припасов нашего племени. На Самоа женщины,

которые находятся там в большом почете, во время празд-

ничных пиршеств едят подчеркнуто много. Распределение

еды в обществе отражает баланс силы и власти, а разделение

трапезы с соплеменниками укрепляет социальное равенство.

Когда мужчины вместе преломляют хлеб, или произносят тост

за свою королеву, или закалывают для друга самого упитанного

тельца, они становятся ровней, а потом и союзниками. Слово

компаньон происходит от латинского выражения «с хлебом»

и означает тех, кто вместе преломил хлеб.

В наше время, когда то, что едят женщины, стало предметом

публичного обсуждения, предписанные нам порции свидетель-

ствуют о нашем низком по сравнению с мужчинами положении

в обществе и усиливают в нас чувство социальной неполноцен-

ности. Если женщины не могут есть ту же еду, что и мужчины,

то, значит, речь не идет и о равном с ними статусе в обществе.

До тех пор, пока от женщин, сидящих за одним столом с муж-

чинами, будут ожидать поведения, основанного на самоогра-

Миф о красоте

ничении, этот общий стол никогда не станет круглым столом,

за которым мужчины и женщины будут сидеть вместе как рав-

ные. Он будет скорее традиционным иерархическим помостом,

где восседают мужчины, со складным столикому его подножия,