Ақпараттық- дидактикалық блок 10 страница

способы их искупления».

Пока еще никто не хочет признавать, что такое сравне-

ние —не просто метафора. Религия красоты не только, подобно

эху, отражает традиционные религии и культы, но и вытесняет

их, беря на себя выполнение их функций. Это новая религия, соз-

данная на основе старых, которая использует их испытанные

техники мистификации и контроля над сознанием и пыта-

ется изменить мировоззрение женщин не менее радикально,

чем любое другое вероучение прошлого.

Религия красоты — это безумная смесь разных культов и ве-

рований. Она крайне жизнеспособна и оперативно откликается

на меняющиеся духовные потребности своих последователей.

В мифе о красоте намешано много всего, включая различные

вероучения, от которых он отказывается, как только те пере-

стают выполнять свои функции. Как и миф в более широком

смысле, структура этой религии легко трансформируется всякий

раз, когда возникает необходимость противостоять разного рода

вызовам, связанным с укреплением женской независимости.

Образная система и методы этой религии грубо копируют

средневековый католицизм. Степень контроля над жизнью

женщин, которой она от них требует, сродни папскому абсолю-

тизму. Воздействие этой религии на современных женщин на-

поминает влияние средневековой церкви на весь христианский

мир и простирается далеко за пределы отдельной души, фор-

мируя философию, политику, отношение к сексу и экономику

нашего времени. Церковь формировала и придавала смысл

не только жизни отдельного человека, но и всем событиям

в жизни церковной общины, не допуская разделения на мир-

ское и религиозное. И точно так же религия красоты прони-

зывает и заполняет жизнь современной женщины. Подобно

средневековой церкви, она основывается на чем-то не менее

осязаемом и материальном, чем могила святого апостола Петра

в Ватикане, а именно на том, что существует такое явление,

как красота, она священна и женщины должны стремиться к ее

обретению. Оба эти института богаты, и ни один из них не про-

щает нераскаявшихся отступников и еретиков. Приверженцы

обеих церквей выучивают свой катехизис с колыбели. Обеим

для моральной и материальной поддержки необходима безус-

ловная вера их последователей.

Помимо этих основ псевдосредневекового католицизма,

религия красоты вобрала в себя и взяла на вооружение от-

дельные характерные черты и ряда других вероучений. Так,

в соответствии с догматами лютеранства, модели мира моды

причисляются к разряду Избранных, а остальные — к разряду

Проклятых. От англиканской церкви эта религия взяла нацелен-

ность на идеологию потребления, которая заключается в том,

что женщины могут стремиться к раю, совершая выгодные

для себя добрые дела. А у иудаизма с его строгими правилами

соблюдения чистоты религия красоты позаимствовала требо-

вание в точности соблюдать сотни предписаний относительно

того, что есть, что носить, что и когда делать со своим телом.

И, наконец, самое главное — элевсинские таинства смерти

и возрождения.

Кроме того, религия взяла на вооружение техники идеоло-

гической обработки и внушения, присущие современным куль-

товым движениям. Их грубые психологические манипуляции

сознанием помогают привлечь неофитов в наш век, которому

не свойственны ни спонтанное и добровольное принятие обе-

тов веры, ни публичные заверения в преданности им.

Религии красоты так хорошо удается разделять женщин, по-

тому что никем пока открыто не признано, что ее ярые после-

довательницы оказываются во власти чего-то более серьезного,

чем мода, и более глубоко проникающего в жизнь общества,

чем искаженное представление о самой себе. Пока еще эта

религия не была описана с точки зрения того, что она в дей-

ствительности собой представляет. Но надо отдавать себе отчет

в том, что это новая разновидность фундаментализма, ради-

кально трансформирующая светский Запад, не менее репрес-

сивная и доктринерская, чем любая из его восточных разно-

видностей. Пока женщины пытаются справиться с вызовами

современного мира, в который они лишь недавно были допу-

щены, на них постоянно воздействует сила, которая, по сути,

является разновидностью массового гипноза и пытается вер-

Миф о красоте

нуть их к средневековому образу мыслей. Вместе с тем никто

не хочет называть эту силу вслух. Если женщины и упоминают

о ней, то только шепотом. Они делают это так, словно описы-

вают массовую, присущую всем женщинам галлюцинацию,

но никак не конкретную реальность, существование которой

никто не хочет признать.

Религия красоты завладела сознанием женщин в процессе

развития женского движения, потому что природа не терпит

пустоты. Она вернула женщинам то, что те потеряли, когда

умер Бог. В предыдущем поколении изменение нравственных

установок ослабило религиозные ограничения на сексуальное

поведение женщин. Сокращение числа церковных приходов

и разрушение традиционных семейных устоев в послевоенный

период лишило религию возможности диктовать женщинам

моральные законы и нормы поведения. В условиях образовав-

шегося в тот момент вакуума — отсутствия религиозной вла-

сти — возник риск того, что женщины отдадут эту власть новой

миротворческой, основанной на приверженности коммунита-

ризму женской традиции, которую Кэрол Гиллиган исследо-

вала в своей книге «Иным голосом»*. Такая эволюция могла

быстро привести к долгосрочным социальным переменам и за-

ставить женщин поверить в то, что эти перемены происходят

по воле Божьей. Сострадание могло прийти на смену иерархи-

ческим отношениям, а свойственное женщинам уважение к че-

ловеческой жизни — нанести серьезный удар по экономике,

основанной на милитаризме, а также по рынку рабочей силы,

ориентированному на использование людей как одноразового

ресурса. Если бы это произошло, женщины могли бы изменить

свое представление о человеческой сексуальности и осмыслить

ее как доказательство святости своего тела, а не его греховно-

сти, и тогда удобная для мужчин вера в то, что принадлежность

к женскому полу есть нечто грязное, рисковала бы устареть

* Гиллиган К. Иным голосом: психологическая теория и развитие жен-

щин. — М.: Республика, 1992.

Вера

и вовсе исчезнуть. Чтобы исключить возможность такого раз-

вития событий, религия красоты взяла на себя миссию, кото-

рую прежде выполняла традиционная церковь и с которой она

перестала справляться. Убеждая женщин в необходимости вну-

треннего полицейского контроля, новая религия даже лучше,

чем прежние, удерживает их в повиновении.

Быстрому распространению нового вероучения способство-

вало возникшее у женщин на тот момент ощущение утраты мо-

ральных ориентиров. Оно воссоздало для них, только теперь

уже на основе физических параметров, привычные социаль-

ные роли, вернув представление о ценности «достойных жен-

щин» — целомудренных и самоотверженных матерей, дочерей

и жен. Устаревшие методы защиты норм морали были пересмо-

трены. И пока общество в целом отказывалось от ограничений

традиционной религиозной морали, присущий ей моральный

кодекс — сокращенный и видоизмененный, но выполняющий

те же функции — все туже затягивал петлю на женских телах.

Многие женщины, со своей стороны, приветствовали появ-

ление этих новых ограничений как нечто дарующее утешение

и спокойствие. Новая религия распространялась в условиях со-

циального хаоса, когда женщины должны были устанавливать

свои правила в мире, отвергшем прежние истины. Эта религия

вернула им ощущение социальной значимости, чувство соли-

дарности и утраченные моральные ориентиры. Окружающая

реальность, основанная на конкуренции, поощряет амораль-

ное поведение, и, чтобы преуспеть в жизни, женщины вынуж-

дены к этому приспосабливаться. Религия красоты дает рабо-

тающей женщине возможность опираться на свой свод правил

в ситуации, когда устаревшие нравственные сомнения могут

помешать ее карьере. Женщины, делающие карьеру в мирской

жизни, зачастую разъединены, однако как религиозные под-

вижницы они тесно связаны между собой.

Общество больше не придает сакрального значения дев-

ственности или супружеской верности, не требует от жен-

Миф о красоте

щины покаяния в грехах или поддержания идеальной чистоты

и порядка на кухне. Однако после разрушения пьедестала «до-

стойной» женщины и до получения доступа к реальной силе

и власти она лишилась прежней социальной среды, в кото-

рой у нее были внешние атрибуты значимости и признания.

Благочестивые женщины раньше действительно назывались

«достойными» (хотя они были «достойными» только до тех

пор, пока оставались благочестивыми). В ориентированный

на мирскую жизнь век, породивший феминистское движение,

женщины перестали каждое воскресенье слышать, что они про-

кляты, но точно так же им перестали говорить и том, что они

«праведны». Если Дева Мария была «благословенна в женах»,

а добродетельная еврейка знала, что «цена ее выше жемчугов»*,

то все, на что может рассчитывать современная женщина, это

услышать, что она божественно выглядит.

Религия красоты так привлекает женщин еще и потому,

что удовлетворяет их внутреннюю потребность в ярких цветах

и поэзии. Прокладывая себе путь в ориентированном на муж-

чин мире, который часто оказывается слишком прозаичным,

женщины открывают для себя таинства красоты по-новому, и те

начинают казаться им особенно притягательными. Чем больше

требований, отнимающих время и силы, обрушивается на жен-

щин, тем заманчивее выглядят религиозные обряды красоты,

дарующие минуты, которые можно посвятить себе. Эти обряды

возвращают женщинам ощущение тайны и чувственную ра-

дость, что'является своего рода компенсацией за дни, проведен-

ные при резком свете ламп в рабочих кабинетах. Женщин учат

воспринимать обряды красоты как исторически восходящие

к Церкви. С момента начала промышленной революции тот ми-

рок, которым была ограничена жизнь женщины, приписывал

женственности прежде всего благочестие. Это, в свою очередь,

оправдывало исключение женщин среднего класса из обществен-

* Ветхий Завет. Притчи, 31. — Пром. ред.

Вера

ной жизни: раз они были признаны «чистыми», то должны были

избегать публичных мест и общественных мероприятий, чтобы

сохранить эту «чистоту». Сегодня женщин называют «прекрас-

ным полом», что переводит их в разряд людей низшего класса,

поглощенных мыслями о сохранении этой «прекрасности».

Произошедшая в индустриальную эпоху феминизация ре-

лигии не прибавила женщинам авторитета в церковной иерар-

хии. «Пуритане поклонялись патриархальному богу, но среди

прихожан церквей в Новой Англии женщин было больше,

чем мужчин», — пишет историк Нэнси Котт в своей книге «Узы

женственности» (The Bonds of Womanhood). Она также отме-

чает, что, несмотря на рост числа верующих женщин в XIX в.,

церковная иерархия оставалась «исключительно мужской».

Феминизация религии усиливалась одновременно с секуля-

ризацией мужского мира. «Наблюдаемое в Америке после

Гражданской войны укрепление позиций протестантизма про-

исходило скорее благодаря женщинам, чем мужчинам», — со-

глашается с ней Джоан Брумберг. До последнего времени жен-

щины не могли стать священниками или раввинами. Их учили

без лишних вопросов принимать на веру мужскую церковную

интерпретацию того, чего от них хочет Бог. С момента начала

промышленной революции их роли предполагали не только

религиозное смирение, но и посильную помощь в проведе-

нии церковных мероприятий, в том числе, как говорит Энн

Дуглас в книге «Феминизация американской культуры» (The

Feminization of American Culture), поддержку культа личности

священника или другого служителя церкви. Иными словами,

у женщин очень короткая история присутствия в органах цер-

ковной власти и очень длинная история подчинения им. Редко

принимая участие в управлении доходами церкви, они часто

вносили в них свою вдовью лепту.

Набожность женщин викторианской эпохи выполняла ту же

двойственную функцию, что и религия красоты. С точки зрения

общества, где господствуют мужчины, она вполне безобидно

Миф о красоте

и даже с пользой для дела отвлекала внимание и энергию обра-

зованных, имеющих свободное время женщин среднего класса

от протеста, а с точки зрения самих женщин, придавала смысл

их жизни. Британский экономист Харриет Мартино подели-

лась своим наблюдением о том, что американские женщины

из среднего класса «относились к религии как к профессии,

поскольку были лишены возможности реализовать свои мо-

ральные потребности, а также интеллектуальные и физические

способности иными способами». Нэнси Котт пишет, что «рели-

гиозное рвение требовало от женщин вполне ожидаемой само-

отверженности и покорности, но одновременно с этим давало

им приносящую огромное удовлетворение поддержку». То же

самое происходит с женщинами и в наши дни.

Характерное для иудейско-христианской традиции пред-

взятое отношение к женщинам подготовило благодатную почву

для расцвета новой религии. Свойственное этой традиции жено-

ненавистничество предполагало, что женщины еще в большей

степени, чем мужчины, должны отказаться от критического об-

раза мыслей, если они хотят считаться верующими. Воздавая

должное женской покорности, ставя женщинам в вину их сек-

суальность и обещая им отпущение грехов только при условии

их подчинения и повиновения мужчине как посреднику между

Богом и ими, иудейско-христианская традиция завещала новой

религии опираться на женское легковерие.

Что же в действительности представляет собой эта новая

вера, в которую обращаются женщины?

Структура новой религии

Сотворение мира

Иудейско-христианская история Сотворения мира — сердце

новой религии. Благодаря трем библейским стихам (Книга

Бытия 2:21-23), начинающимся со слов: «И навел Господь Бог

Вера

на человека крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из ребер

его...», именно женщины стали жрицами религии красоты

и позволили манипулировать собой. Они вынесли из этих строк

чувство, что их тела появились как нечто вторичное или даже

второсортное. Если Адама Бог создал из глины по своему образу

и подобию, то Ева представляет собой некое подобие Адама,

сотворенное из его же ребра. Бог вдохнул жизнь прямо в ноз-

дри Адама, тем самым одухотворяя его тело, а тело Евы стоит

на одну ступень ниже, представляя собой лишь несовершенную

материю.

Книга Бытия объясняет, почему именно женщины часто

испытывают потребность выставлять свое тело на обозрение

мужчин, чтобы придать ему законный статус. В наше время

«красота» придает женскому телу легитимность, в которой от-

казал ему Бог. Многие женщины не верят в то, что они красивы,

пока не добиваются официального одобрения, правом на ко-

торое в нашей культуре обладают мужчины, просто потому

что в Библии сказано, что они созданы по образу и подобию

Бога Отца. Это одобрение надо купить или получить у муж-

чины, являющегося наместником Бога на Земле: пластического

хирурга, фотографа или судьи на конкурсе красоты. Женщи-

нам свойственно беспокоиться о своем физическом совершен-

стве, мужчины же делают это крайне редко, так как в Книге

Бытия сказано, что они сразу были сотворены совершенными,

в то время как женщина начала свое существование как неоду-

шевленный кусок плоти — бесформенный, необработанный,

иными словами, несовершенный.

«Будьте совершенны, как Отец ваш небесный», — призы-

вал людей Иисус Христос. А Элизабет Арден* обещала жен-

щинам: «Прошлое прощено. Настоящее улучшается. Будущее

совершенно», — подобно тому, как совершенна модель По-

лина Поризкова. Страстное стремление женщин к «совершен-

* Элизабет Арден (1878-1966) — канадская предпринимательница, основа-

тельница косметической империи в США. — Прим. ред.

Миф о красоте

ству» вызвано и подогревается убеждением, что их тела хуже,

чем мужские, что они — материя второго сорта, которая ста-

реет быстрее. «Мужчины, конечно же, стареют красивее», —

утверждает косметолог Салли Уилсон, а Оскар Уайльд писал:

«Под вторым сортом я подразумеваю то, что постоянно утра-

чивает свою ценность». Разумеется, мужчины не стареют кра-

сивее нас в физическом плане. Они стареют красивее только

с точки зрения своего социального статуса. Мы воспринимаем

это именно таким образом, потому что привыкли восприни-

мать следы возраста на лицах женщин как изъян, а на лицах

мужчин — как свидетельство индивидуальности. Но если бы

мужчины призваны были служить «украшением», а период

юности рассматривался бы как пик их привлекательности,

то «выдающийся и знаменитый» мужчина средних лет выгля-

дел бы в наших глазах шокирующе плохо.

Второсортное женское тело нуждается в постоянном усо-

вершенствовании, и для этого есть способы, придуманные

мужчинами. Новая религия предлагает закалить женское тело

в горниле красоты, чтобы затем, очистив его от окалины, при-

дать ему «законченность». Обещание, которое христианство

дает применительно к смерти, религия красоты дает примени-

тельно к боли: она учит, что «верующая» проснется на другом

берегу в теле, исполненном света, очищенная от проклятия —

не смерти, но принадлежности к женскому полу. В христиан-

ском раю человек освобождается от тела, а душа не имеет пола.

В религии'красоты женщина также очищается от проклятия

своей половой принадлежности. Но на смену прежнему позору

быть женщиной приходит новый позор—выглядеть некраси-

вой женщиной.

Мы, женщины, часто злимся на свои приступы ненависти

к себе, которые, как мы сами чувствуем, архаичны. Но учиты-

вая, что наша религия восходит к истории Сотворения мира,

мы можем простить себя за это: на протяжении трех с полови-

ной тысячелетий женщинам объясняли, откуда они появились

Вера

и из чего сотворены, и этот груз невозможно с легкостью стрях-

нуть с себя за два десятилетия.

Мужчины, напротив, всегда видят себя в собственных гла-

зах богоподобными и именно поэтому чувствуют, что с их те-

лами в целом все в порядке. Исследования показывают,

что если женщины склонны искажать представление о своем

теле в негативную сторону, то мужчины, наоборот, в своем во-

ображении видят свое тело скорее в позитивном ключе, при-

чем и то и другое представление не соответствует действитель-

ности. Под влиянием религии, построенной на концепции

богоподобности мужчин, чувство вины по поводу своего тела

стало для западных женщин постулатом веры, который не обя-

зательно должен отражать реальное положение дел. В то время

как лишь один мужчина из десяти испытывает «недовольство»

своим телом, среди женщин таких недовольных одна треть.

Избыточным весом в равной степени страдают представители

обоих полов, но от одной трети до 95% участников программ

похудения составляют женщины. Они считают, что у них

серьезная проблема с лишним весом, если он на 7 кг превы-

шает среднестатистические показатели. А вот мужчин этот

вопрос вообще не волнует, пока их вес не превысит средне-

статистический на 15 кг. Эти цифры не значат, что по сравне-

нию с богоподобной расой мужчин женщины представляют

собой порочных созданий с несовершенной внешностью. Если

уж на то пошло, женщины куда ближе к выработанному нашей

культурой идеалу красоты, потому что мы прилагаем к этому

больше усилий. Но эти цифры отражают сильное влияние

иудейско-христианской традиции, согласно которой женская

плоть является свидетельством данного Богом несовершен-

ства, в то время как толстые мужчины — это просто распол-

невшие боги. Реальные характеристики ожирения не имеют

никакого значения, так как эта религия — не о том, чье тело

имеет избыточный вес, а о том, чье тело не такое, как надо,

то есть «неправильное».

Миф о красоте

Религия красоты объявляет пластического хирурга ху-

дожником-священником, более искусным творцом, чем род-

ная мать или «мать-природа», которая изначально произвела

на свет несовершенное женское тело. И совершенно очевидно,

что многие врачи разделяют эту точку зрения: эмблема конфе-

ренции по ринопластике, проходившей в Waldorf Hotel, пред-

ставляла собой высеченное из потрескавшегося камня женское

лицо. Доктор медицинских наук Мохаммед Фахди в профессио-

нальном журнале по эстетической хирургии назвал женскую

плоть «глиной или мясом». В газете The New York Times сообща-

ется о симпозиуме по вопросам красоты, спонсорами которого

выступают Нью-Йоркская академия искусств и Американская

академия пластической хирургии. В другой статье, опублико-

ванной в этой же газете под говорящим заголовком «Священ-

ный Грааль привлекательной внешности», доктор Рональд Фра-

ген признается, что поначалу лучше практиковаться на лицах

из глины, потому что в этом случае «можно исправить свои

ошибки». Доктор Томас Риз в своей книге «Больше, чем про-

сто красивое лицо: Как эстетическая хирургия может улучшить

твою внешность и твою жизнь» (More than Just a Pretty Face:

How Cosmetic Surgery Can Improve Your Looks and Your Life) пи-

шет: «Даже величайшие художники всех времен и народов вы-

нуждены были иногда переделывать какой-то фрагмент своей

картины». Для современной женщины пластический хирург—

священная персона, претендующая на поклонение, которого

в прежние времена женщины удостаивали лишь священно-

служителей.

Первородный грех

Вопрос: Мне только 21 год. Нужно ли мне пользоваться омола-

живающим кремом Niosome Systeme Anti-Age?..

Ответ: Да, конечно. Процесс старения уже начался, хотя

его признаки еще не заметны.

Вера

Вопрос: Мне за 45. Мне еще не поздно начать пользо-

ваться кремом Niosome Systeme Anti-Age?

Ответ: Сделать это никогда не поздно.

Религия красоты дает новое определение первородному

греху, который теперь заключается не в том, что человек смер-

тен, а в том, что он рожден женщиной. До возникновения но-

вой религии девочки и пожилые женщины были избавлены

от необходимости участвовать в поклонении богу красоты и,

соответственно, не входили в круг потенциальных потребите-

лей. Но новое вероучение переосмыслило первородный грех,

и теперь ни одна, даже совсем юная девушка не может считать,

что ей еще слишком рано беспокоиться о позорных проявлениях

женской некрасивости — возрасте и избыточном весе. Ведь

они присущи ей от рождения и только ждут момента, чтобы

стать заметными. Точно так же ни одна женщина средних лет

не может забыть об этом проклятии. Реклама кремов от мор-

щин и книги о диетах пользуются языком библейской притчи

о блудном сыне, чтобы донести до женщин свое послание: не-

смотря на неправедную жизнь сбившейся с пути грешницы, ее

никогда не оставят и ей никогда не поздно раскаяться. Никогда

не бывает слишком рано или слишком поздно вспомнить о ре-

лигии красоты, и нет такого момента в жизни женщины, когда

она могла бы почувствовать себя свободной от чувства вины

или позволить себе подавать другим женщинам плохой пример

своим прежним неправильным поведением.

Наглядным примером такой теологической уловки явля-

ется «научно обоснованная» таблица компании Clinique, в ко-

торой категория «морщины на лице» подразделяется на «очень

много», «несколько», «мало», «очень мало». Категории «нет»

просто не существует. Не иметь дефектов — немыслимо и не-

возможно. Быть женщиной, даже если ты еще всего лишь

девочка-подросток, уже означает быть ущербной. Нетрудно

понять, как это влияет на объемы продаж. Нельзя ожидать

Миф о красоте

от верующего поддержки церкви, если он не считает себя

грешником, и точно так же от женщины, которая не чувствует

себя ущербной, нельзя ожидать траты денег на свой «ремонт

и восстановление». Источником чувства вины является перво-

родный грех. А ощущение своей виновности и вытекающее

из него жертвоприношение образуют основную движущую

силу новой религиозной экономики. Реклама, адресованная

мужчинам, имеет успех, если она льстит их представлению

о самих себе, в то время как реклама «священных» продук-

тов, как и вся реклама, предназначенная женщинам, работает

за счет того, что заставляет их как можно острее ощутить свою

виновность. Вся моральная ответственность за их старение

и физическую форму, как объясняют женщинам, ложится це-

ликом и полностью на них самих: «Даже за такие невинные

действия, как прищуривание глаз, моргание и улыбка, прихо-

дится расплачиваться» (Clarins), «После 1956 г. не может быть

никакого оправдания для сухой кожи» (Revlon), «Вы смеетесь,

плачете, хмуритесь, беспокоитесь, разговариваете?» (Clarins),

«Разве не очевидно, что теперь следует делать с вашей кожей?»

(Тегше di Saturnia), «Прекратите наносить вред вашей коже»

(Elizabeth Arden), «От вас зависит, станет ли ваша грудь лучше»

(Clarins), «Возьмите контроль над своей фигурой в свои руки»

(Clarins).

От секса к еде

От секса к еде — это направление движения отмечали многие

авторы. Ким Чернин в своей книге «Навязчивая идея» (The

Obsession) спрашивает: «Быть может, сегодня мы озабочены

тем, что едим, и своим весом так же, как женщины прежних

поколений и их врачи были озабочены вопросом женской сек-

суальности?» Но о чем мы не задумываемся, так это о причи-

нах подобной озабоченности: современная культура подавляет

в женщинах аппетит к еде точно так же, как культура виктори-

Вера

анской эпохи с помощью врачей подавляла сексуальный. Когда

женская сексуальная активность перестала быть наказуемой,

религия красоты изобрела новый источник страха, чувства

вины и стыда, которые, как всегда учили женщин, неизбежно

следуют за удовольствием.

Первородный грех оставил нам в наследство чувство вины

за половое влечение. А когда сексуальная революция и идеоло-

гия потребления привели к появлению нового поколения сек-

суально раскрепощенных женщин, возникла необходимость

в переориентации женского чувства вины и в перемещении его

с морально-нравственного уровня на телесный. Религия кра-

соты предлагает заменить почти все иудейско-христианские

запреты, связанные с сексуальным аппетитом, аналогичными

запретами, связанными с аппетитом гастрономическим. Весь

сценарий вожделения, искушения, грехопадения, ужаса перед

тем, что это станет «заметно», отчаянных попыток уничтожить

в своем теле все физические «следы и улики» и возникновения

в результате ненависти к самой себе остался почти неизменным.

Он напоминает о той реальности, в которой жило большинство

молодых незамужних женщин еще совсем недавно — до того,

как были разрешены аборты, появились легальные контрацеп-

тивы, а секс до свадьбы перестал считаться бесчестьем.

Несмотря на то, что искушению плоти подвержены и муж-

чины, именно женщин церковь стала считать воплощением гре-

ховности. И точно так же, хотя мужчины отличаются бблыпим

аппетитом и толстеют, именно женский аппетит общество счи-

тает постыдным.

«Табу, связанные с менструальным циклом, — пишет Роза-

линда Майлз, — означали, что на протяжении четверти своей

взрослой жизни каждую неделю из четырех на женщинах преж-

них поколений регулярно ставилось клеймо нетрудоспособ-