III. США В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ 11 страница

Переходя к рассмотрению прогресса в сфере фундаментальных наук, необходимо прежде всего отметить, что к концу XIX в., а в значительной мере — и к началу XX в. в США еще не сформировалось то, что в современном науковедении называют «фронтом исследований». Научные усилия сосредоточивались по большей части в нескольких отдельных областях. В частности, в области точных наук развивались преимущест­венно такие дисциплины, как алгебра и математическая логика, стати­стическая механика, астрономия и т. д., в которых уже в данный пе­риод, несмотря на сравнительную невыработанность научной традиции п недостатки в организации исследований, имелся ряд крупных дости­жений.

Начало систематических исследований в области математики в США связывается обычно с пребыванием здесь английского математика Дж. Дж. Сильвестра, автора ряда классических результатов в области теории чисел и алгебры. Он основал в 1878 г. первый американский математический журнал («The American Journal of Mathematics») и воc-

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

питал немало учеников в период своей преподавательской деятельности в университете Дж. Гопкинса в 1877—1883 гг. Но имеются основания рассматривать в качестве родоначальника американской математической традиции, в особенности в области формальной логики и алгебры Б. Пирса, профессора астрономии и математики в Кеймбриджском уни­верситете (штат Массачусетс). Его имя носит применяемый до настоя­щего времени критерий отбрасывания сомнительных данных при астро­номических наблюдениях. В 70-х годах значительная часть работ Б. Пирса в области формальной логики, а также по теории гиперком­плексных чисел (например, по их матричному представлению) и другим алгебраическим вопросам выполнена была им совместно с сыном Ч. С. Пирсом.

Ч. С. Пирсу принадлежит открытие ряда законов формальной логи­ки, в том числе широко применяемого закона материальной импликации,, получившего название закона Пирса; до настоящего времени сохранили свою значимость предложенное им около 1880 г. комбинированное исчис­ление классов и высказываний, а также работы по логике отношений. Он был пионером логико-семиотических исследований в США.

В работах ученика Ч. С. Пирса Б. Джилмена были развиты идеи Ч. С. Пирса по поводу применения алгебры для формализации теории вероятностей. Важный результат был получен М. Шеффером, в 1913 г. доказавшим возможность обосновать исчисление высказываний с помощью единственной операций, а именно отрицания («штрих Шеф-фера»). Из посмертно опубликованных работ Ч. С. Пирса было позднее установлено, что он получил тот же результат независимо от Шеффера и значительно раньше.

Здесь нельзя не отметить, что Ч. С. Пирс был также одним из основателей и хронологически наиболее ранним представителем идеали­стической философии прагматизма. В то же время по крайней мере на определенных этапах эволюции взглядов Ч. С. Пирса его методология «не являлась субъективистской, а в отдельных пунктах даже прибли­жалась к осознанному материализму» ⁶⁸.

Заслуживают упоминания также работы Э. Т. Белла, Э. Б. Ван-Вле-ка, М. Дена, Дж. Л. Кулиджа, Г. Б. Файна, Э. В. Хантингтона, дру­гих математиков США рассматриваемого периода. В области топологии и проективной геометрии особо следует подчеркнуть работы Г. Блисса и М. Бохера; в области вариационного исчисления — Блисса и У. Ф. Ос-гуда. Для развития некоммутативной алгебры мировое значение имели начатые приблизительно с 1900 г. работы школы, группировавшейся вокруг Э. Г. Мура, Л. Э. Диксона и Дж. Веддерборна. Американскими учеными был внесен также вклад в специальную разработку отдельных отраслей математики для использования их в математической физике и механике. Здесь надо упомянуть прежде всего лекции Дж. У. Гиббса, прочитанные им в 90-х годах в Йельском университете и приведшие (наряду с работами О. Хевисайда в Англии) к включению векторного анализа в теоретическую физику в качестве неотъемлемой части ее математического аппарата.

Топологические методы были введены в математическую физику Дж. Д. Биркгофом, о котором один из его наиболее известных учеников,

68 Стяжкин Н. И. Формирование математической логики. М., 1967, с. 439.

Н. Винер, сформулировавший основные положения кибернетики, заметил в воспоминаниях, что «этот голландец из штата Мичиган был первым значительным американским математиком, не учившимся нигде, кроме Соединенных Штатов» ⁶⁹. Впоследствии Дж. Д. Биркгоф внес также вклад в статистическую (критерии устойчивости движения) и теоретическую (эргодическая теорема) механику.

Дж. У. Гиббс стоит в американской науке XIX — начала XX в. изо­лированно в том отношении, что явился единственным в США в полном смысле слова физиком-теоретиком, получившим мировое признание как создатель законченной дедуктивной системы статистической механики. Причем должная оценка заслуг Гиббса была гораздо раньше дана в Ста­ром Свете, чем в Америке, где его труды до самой смерти в 1903 г. оставались почти неизвестными.

В 1878 г. Гиббс разработал теорию термодинамических потенциалов и вывел правило фаз, что позволило ему впервые дать общеприменимый и теоретически безупречный способ рассмотрения проблем термодинами­ческого равновесия применительно к кристаллам, жидкостям, газам и по­верхностным явлениям. В более поздней работе «Элементарные принци­пы статистической механики» (1902) Гиббс, стремясь к рациональному обоснованию термодинамики, разработал общую теорию флуктуаций и интерпретировал ранее введенные им термодинамические функции с по­следовательно атомистической точки зрения.

В разработке квантовых идей успехи в США были достигнуты только в 10-е годы благодаря экспериментам Р. Милликена, установившего, в частности, численное значение постоянной Планка п на опыте прове­рившего эйнштейновское уравнение фотоэффекта⁷⁰. В целом перестрой­ка, охватившая физику на рубеже XIX и XX вв., выразившаяся в ко­ренной ломке всей физической картины мира и имевшая огромное миро­воззренческое и философское значение⁷¹, запоздала для Америки на полтора-два десятилетия.

Более основательную традицию по сравнению с теоретической физи­кой имели в США экспериментальные физические исследования. Опыт Г. Роуланда, выполненный в 1878 г. (впрочем, не в США, а в Герма­нии, в лаборатории Гельмгольца) и неоднократно воспроизведенный впо­следствии, подтвердил принципиально важную максвелловскую гипотезу относительно того, что движущееся заряженное тело, так же как ток, создает магнитное поле. Более поздние работы Роуланда привели к пере­вороту в спектроскопии, поскольку он коренным образом усовершенство­вал дифракционные решетки и впервые дал высокоточные абсолютные

69 Винер Я. Я — математик. 2-е изд. М., 1967, с. 20.

70 Подчеркнем, что Милликен предпринял свои опыты именно с целью опровергнуть
теорию Эйнштейна и квантовые представления, а согласился с ними только к
1915 г. под «принуждением» своих экспериментальных данных. Из исследований
Милликена надо отметить также анализ космических лучей в ионизационной Kaj
мере; разработку принципов атомной спектроскопии в крайней ультрафиолетовой
области; и измерение (1910) заряда электрона — достижение, после которого даже

наиболее скептически относившийся к реальности атомов немецкий физико-химик В. Ф. Оствальд был вынужден признать: «Полученные опытным путем доказатель­ства... дают возможность даже самому осторожному ученому говорить о том, чтотеория атомного строения вещества экспериментально доказана» (цит. по: Уил-сон М. Американские ученые и изобретатели. М., 1975, с. 94—95).

71 См.: Ленин В. Id. Поли. собр. соч., т. 18, с. 295; т. 29, с. 316.

IV. НАУКА II КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

определения длин волн фраунгоферовых линий. Созданию теории атом­ных и молекулярных спектров способствовали также эксперименты Р. Вуда, открывшего явление оптического резонанса (1902) и поляриза­цию резонансного излучения в зависимости от магнитного поля.

Стиль работы Вуда и созданной им в университете Джонса Гопкин-са научной школы характеризовался вниманием не столько к максималь­ной точности измерений, сколько к наглядности опытов (по свидетельст­ву одного из крупнейших советских оптиков, академика Д. С. Рождест­венского, «в его индивидуальности, живописности, односторонности — его сила. Но здесь же и его слабость»⁷²). Для другой американской школы физиков-экспериментаторов, сложившейся в Чикагском универси­тете под воздействием А. Майкельсона (а впоследствии возглавленной Р. Миллпкеном), напротив, характерно стремление прежде всего к мак­симальной точности измерений.

Это явствует и из высказываний самого Майкельсона, который лю­бил говорить, что «новые законы теперь открываются только в пятом знаке»⁷³; и из созданных им сверхчувствительных устройств: прибора для эталонизирования длины метра световыми волнами и носящего его имя интерферометра; и из его осуществленных с помощью этого интер­ферометра (в 1884—1887 гг. совместно с Э. У. Морли) уже упоминав­шихся нами опытов по измерению скорости света, благодаря которым была опровергнута механистическая гипотеза о неподвижном мировом эфире.

В области астрономии благодаря сконструированной Э. Пикерингом в 1888 г. на частные пожертвования аппаратуре был совершен переход от визуальных наблюдений к фотометрическим. С. Ньюком во многом усо­вершенствовал математический аппарат астрономии, дал точные методы определения констант прецессии и нутации, организовал работу по со­ставлению каталогов точных положений звезд. Г. Дрейпер положил на­чало спстематическому фотографированию Луны и комет, а также спект­ральному фотографированию звезд. П. Ловелл показал сезонность изме­нений на поверхности Марса, а в 1915 г. рассчитал орбиту Плутона, тогда еще неизвестного (эта планета была открыта прямым наблюдени­ем в 1930 г.). Дж. Хилл построил теорию движения Юпитера и Сатурна, используемую и поныне для наблюдений и космических экспериментов, касающихся этих планет.

Над кольцами Сатурна спектроскопические наблюдения вел Дж. Ки-лер, открывший в 1895 г. (одновременно с русским астрономом А. А. Бе-лопольским), что скорость вращения колец зависит от расстояния до по­верхности планеты, причем эта зависимость указывает на составленность колец твердыми частицами. Э. Барнард в 1892 г. открыл пятый, послед­ний из крупных спутников Юпитера (первые четыре были известны еще Галилею). Кроме того, Барнарду, а также X. Д. Кертису и особенно Килеру принадлежит ряд наблюдений, стимулировавших прогресс внега­лактической астрономии: ими было открыто множество туманностей за пределами Млечного Пути и показана (Килер) спиральная структура большинства этих туманностей, т. е. других галактик. В спектре многих из них В. Слайфер в 1912—1914 гг. обнаружил «красное смещение» —

72 Рождественский Д. С. Избранные труды. М.; Л.. 1964. с. 33S. '

73 Там же, с. 341.

сдвиг линий к красному концу спектра. Теоретическая ценность всех этих наблюдений выяснилась позже, после того как Э. Хаббл в 1929 г. установил пропорциональность этого смещения удаленности соответст­вующих галактик. Тем самым оказалась подтвержденной выдвинутая не­зависимо от всех этих данных (А. А. Фридманом в СССР в начале 20-х годов) модель нестационарной Вселенной.

В области химии американские исследования второй половины XIX столетия ограничивались в основном прикладными проблемами, свя­занными с развертыванием и интенсификацией различных отраслей хи­мической промышленности⁷⁴. Исключение, конечно, составляла разрабо­танная Гиббсом в последней четверти столетия, но не получившая тогда распространения в США система химической термодинамики, охваты­вавшая важнейшие законы фазового равновесия, адсорбции и поверхно­стных явлений. На более позднем этапе фундаментальные открытия в области химии поверхностных явлений и коллоидных систем принадле­жат И. Ленгмюру, изучавшему в 1909—1916 гг. адсорбцию газов на твер­дых поверхностях, а в дальнейшем исследовавшему процессы термиче­ской ионизации газов и паров. Общепринятой стала предложенная в 1912—1916 гг. Г. Льюисом электронная теория химической связи.

Из числа химических исследований необходимо выделить также до­казательство в 1900 г. М. Гомбергом, уроженцем России, возможности устойчивого существования органических свободных радикалов; предпри­нятые У. Банкрофтом и Г. Джонсом попытки систематизировать матери­ал, накопленный физической химией; труды Б. Б. Болтвуда, положившие начало американской радиохимии.

Что касается биологических наук, их необходимо рассматривать в комплексе с медицинскими⁷⁵ и сельскохозяйственными, поскольку с конца XIX — начала XX в. в США (как и в других странах) медицина

74 В этой области следует отметить прежде всего разработанные в 80—90-х годах ме­
тоды получения карбидов кальция и кремния в электропечах, а также открытие
способов электролитического получения алюминия из бокситов (Ч. Холл) и из­
влечения золота из руд с помощью цианистых растворов (У. Мак-Артур, Дж. Фор-
рест). Два последних открытия были сделаны в конце 80-х годов, когда в целом
США далеко уступали Германии и некоторым другим европейским странам по
развитию химических и химико-технологических знаний. Однако американские ис­
следования в области производства лаков и красок, в особенности минеральных,
получили в этот период большой размах. Это объясняется запросами со стороны

хлопчатобумажной промышленности, по поводу которой Ф. Энгельс в 1888 г. от­ метил, что «изобретательский гений перекочевал из Англии в Америку» {Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 386). Вклад химии в практику выразился также в научном обосновании методов изготовления суперфосфатов и прочих неоргани­ческих удобрений, резины, пластмасс и т. д. и в разработке Дж. Крафтом принци­пов органического синтеза с помощью хлористого алюминия.

75 На организации медицинских исследований и здравоохранения в особой мере от­
разились как общее несовершенство организации науки, так и социальные язвы
американского общества: расовая дискриминация, наркомания (законодательные
акты 1909, 1912 и 1914 гг. по борьбе с наркотиками не дали результатов), скудость
ассигнований на общественные нужды и т. п. На рубеже XIX и XX в. в США раз­
вернулось движение за ликвидацию или по крайней мере объективное изучение
этих недостатков, а также за допущение женщин к врачебной профессии. Это
движение, особенно после опубликования в 1902 г. первой американской женщи­
ной-врачом Элизабет Блекуэлл ее «Очерков медицинской социологии», приобрела
общественный резонанс, но не привело к значительным практическим послед-

ствиям, оставшись в рамках призывов к филантропической помощи.

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

я отчасти сельское хозяйство все в большей мере стали основываться на теоретических и экспериментальных концепциях биологии.

Самостоятельные исследовательские направления и школы в области медико-биологических наук ранее всего сложились в США в физиологии животных и человека. Исторически ведущую роль в этом сыграли в 70—80-е годы работы Г. Боудича, обосновавшего представление о том, что мышца действует по принципу «все или ничего». Влияние Боудича испытали У. Кеннон, У. Хоуэлл и другие авторы, развившие идею рав­новесия (гомеостазиса) как условия существования организма. Эта идея была конкретизована, с одной стороны, Л. Гендерсоном (1908) в плане математической и экспериментальной характеристики кислотно-щелочного равновесия в организме, с другой — в плане терморегуляции в исследованиях Ф. Бенедикта (на материале анализа теплового баланса у множества млекопитающих — от мыши до слона) и Г. Барбура, от­крывшего тепловой центр в гипоталамусе.

Дж. Эрлангер в 1905—1912 гг. вскрыл резервные механизмы в функ­ционировании сердечной мышцы, показав, что в случае нарушения ак­тивности синоартериального узла функцию водителя сердечного ритма принимает на себя атриовентрикулярный узел, а при его ослаблении — волокна Пуркинье. В развитии исследований по нормальной и патологи­ческой физиологии и морфологии центральной нервной системы значи­тельную роль сыграла деятельность Ч. Элсберга, Ч. Фрезьера и особенно X. У. Кушинга, основателя нейрохирургических центров при университе­тах Дж. Гопкинса (1905) и Гарвардском.

В 90-е годы Ч. Чайлд создал концепцию физиологических градиен­тов, давшую возможность математического описания ряда характеристик органов и тканей (чувствительности к недостатку кислорода или к ядам, интенсивности обмена веществ и т. п.) как постепенно (градиентно) убы­вающих или возрастающих от одного участка организма (зародыша) к другому. В физиологию поведения вклад внесли многолетние наблюдения (в основном над птицами) школы Ч. Уитмена — У. Крэга, разработавших в 10-е годы XX в. классификацию инстинктивных типов поведения (вле­чение, поисковое поведение и т. д.) и доказавших их высокую констант­ность, в силу которой они могут служить даже основой для различения между видами.

В этот же период под влиянием европейской физиологии (в особенно­сти исследований В. М. Бехтерева и И. П. Павлова в России) в США усилился интерес к изучению условных и безусловных рефлексов. Одна­ко развертывание работ американских физиологов и зоопсихологов в дан­ном направлении шло в тесном взаимодействии с формировавшимся в те же годы в США бихейвиоризмом как философо-психологической кон­цепцией, что наложило на эти работы определенный механицистский отпечаток, поскольку реальное единство организма и среды подменялось суммой связей по типу «стимул — реакция».

В области биохимии и эндокринологии событием явилось выделение в 1914 г. Э. Кендаллом в кристаллическом виде гормона щитовидной железы. Дж. Наттолл одним из первых продемонстрировал бактерицидные свойства сыворотки крови. Он известен также своими трудами по пара­зитологии. Им в течение первого десятилетия XX в. были основаны важ­нейшие периодические издания США по паразитологии и гигиене. Тогда же У. Рид и Ф. Раус показали вирусную природу некоторых инфекци-

онных заоолеваний, что послужило наглядным успехом делавшей тогда первые шаги вирусологии. В 1908 г. X. Т. Риккетс открыл возбудителя пятнистой лихорадки Скалистых гор и тем самым положил начало изу­чению группы инфекционных болезней (риккетсиозов), вызываемых па­разитическими микроорганизмами, позже получившими наименование риккетсий. В 1909—1910 гг. Риккетс во время исследований мексикан­ского сыпного тифа заразился сыпным тифом и погиб.

В области эмбриологии и учения об онтогенезе выделяются работы Ж. Лёба, переселившегося в США в 1891 г. из Германии. В 1901 г. Лёб показал в опытах на морских звездах возможность развития яйцеклетки без оплодотворения, получив таким образом (вслед за рус­ским зоологом А. А. Тихомировым) искусственный партеногенез у жи­вотных. Он был также автором химической теории регенерации и разра­батывал физиологические вопросы поведения животных. Перенеся по­нятие тропизма с растений на животных, Лёб ошибочно истолковывал сложные формы поведения как суммы физико-химических реакций на внешние стимулы, т. е. так же, как бихейвиористы, и даже в еще боль­шей степени становился на редукционистские позиции.

В экспериментальной эмбриологии необходимо отметить и посвящен­ные развитию органов чувств, нервной системы и конечностей труды Р. Гаррисона, который одним из первых применил межвидовую пересадку частей зародыша, а в 1907 г.— метод культивирования изолированных тканей. Ему впервые удалось наблюдать рост нервных волокон вне орга­низма. Эффективная методика поддержания тканевых культур в течение длительного времени (десятилетий) была разработана приехавшим в США в 1904 г. французским патофизиологом и хирургом А. Каррелем во время его деятельности в Чикагском университете, а затем в Рокфелле­ровском институте в Нью-Йорке. В годы первой мировой войны Каррель выполнил ряд теоретических и практических исследований по способам заживления ран.

В экологии следует отметить работы С. Форбса 80-х годов («Озеро как микрокосм» и др.), где выдвинуты концепции роли борьбы за суще­ствование в формировании структуры сообщества, сопряженности коле­баний численности популяций хищника и жертвы и т. д. Ф. Э. Клементc, основываясь на разработанном X. Каулсом учении о сукцессиях, создал в 1910-е годы первую американскую экологическую школу мирового зна­чения. Учение Клементса о «климакс-формациях» как сообществах, стро­го отвечающих каждому данному комплексу экологических условий, было иллюстрировано автором на огромном фактическом материале и по­служило ценным инструментом описания экосистем различных континен­тов. В то же время оно страдало известной метафизичностью, выразив­шейся, в частности, в том, что Клементс абсолютизировал климакс-формации п (под явным влиянием философии Г. Спенсера) приравнивал их к «организмам», преувеличивая целостность биологического сооб­щества.

Некоторые экологические исследования имели важное значение с точки зрения развития теоретических основ сельского хозяйства. Так, Э. В. Хильгард в конце XIX в. впервые в США стал изучать биоцено­зы как показатель почвенных условий. Однако эти исследования, как и упомянутые идеи Форбса, настолько опередили свое время, что в тече­ние нескольких десятилетий практически не упоминались в научной ли-

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

тературе США. Г. Аллард и Г. Стори одними из первых ввели экологиче­ский принцип в фитопатологию, по­казав роль насекомых в передаче ряда болезней сельскохозяйственных растений.

В области селекции наиболее зна­чительными были достижения Л. Бер­банка, который вывел более тысячи новых сортов растений, в том числе такие не встречавшиеся в природе формы, как грецкий орех с очень тонкой скорлупой, кормовые и пло­довые кактусы без колючек, персико-миндаль и т. д. Результаты, полу­ченные Бербанком, в полной мере не были оценены академической нау­кой; одна из современных американ­ских сельскохозяйственных энцикло­педий отмечает по его поводу: «...он осуществлял свои исследования иск­лючительно, чтобы получить практи­ческие результаты, а не для того, чтобы открыть какие-либо научные принципы»⁷⁶. Но более справедли­вым представляется отзыв К. А. Тимирязева, согласно которому резуль­таты Бербанка «одинаково важны как в практическом, так и в научно-теоретическом отношении» ⁷⁷. В самом деле, Бербанк показал ранее неиз­вестные возможности методов гибридизации и отбора. Его деятельность в историческом плане, несомненно, были связана с характерным для рас­сматриваемого периода возрастанием в США (как и в других странах, под влиянием дарвинизма) интереса к вопросам изменчивости организ­мов и ее механизмам.

В проникновении эволюционного образа мышления в американскую биологию, а в какой-то мере и в общественное сознание в целом немалой была заслуга неоднократно приезжавших за океан английских последо­вателей дарвиновского учения: Т. Гексли, Дж. Гукера, А. Уоллеса. Ран­ние американские пропагандисты эволюционизма, в частности ботаник Аза Грей или популяризатор науки Дж. Фиск, также участвовали в этом процессе, хотя их воззрения носили компромиссный характер и нередко сочетались с фидеистической и даже теологической (например, у Фиска) интерпретацией биологического прогресса.

Распространение эволюционизма, в особенности в его материалисти­чески-дарвинистской форме, сталкивалось с упорным противодействием со стороны влиятельных клерикальных кругов, с основанием усматривав­ших в новом учении не просто орудие биологического исследования, но и явный вызов креационизму и религии. Борьба продолжалась и в тече-

76 Schapsmeier F. H. Encyclopedia of American Agricultural History.

77 Энциклопедический словарь «Гранат и К⁰». 7-е изд. М., Б. г., с. 168—169.

ние первой четверти XX столетия, о чем свидетельствуют принятые в ряде южных штатов законы против преподавания теории происхождения чело­века и печально знаменитый «обезьяний процесс» 1925 г., когда учитель из штата Теннесси был приговорен к штрафу за нарушение этих законов.

Неудивительно, что многие американские ученые, в том числе и сами немало давшие для филогенетики, в то же время избегали открытого при­знания эволюции. Так, по поводу Дж. Лейди, одного из родоначальников палеонтологических исследований в США, Г. Осборн писал в воспомина­ниях, что тот «в тайне был эволюционистом: эволюционистом, никогда не употреблявшим слова „эволюция"» ⁷⁸. Что касается самого Осборна, автора капитальных трудов по ископаемым хоботным и копытным, он склонен был признавать в качестве механизма эволюции наследование приобретенных признаков (в действительности не существующее) ⁷⁹, т. е. стоял на неоламаркистских позициях, а позже выдвинул откровенно идеалистическую концепцию аристогенеза как творческого и непознавае­мого в своей сути процесса формирования новых свойств.

На неоламаркистской точке зрения стояли Э. Коп и Ф. Клементе, а также геолог и палеонтолог К. Р. Кинг, пропагандировавший в послед­ние десятилетия XIX в. концепцию «неокатастрофизма», согласно которой дарвиновский естественный отбор действует только в промежутки между геологическими переворотами: образование новых форм имеет место только в моменты этих переворотов. К этой гипотезе вполне применима характеристика, данная Ф. Энгельсом катастрофизму Кювье как теории, которая «была революционна на словах и реакционна на деле» ⁸⁰.

Дарвинизм нередко (особенно после лекций Г. Спенсера в США в 1882 г.) распространялся в приданной ему Спенсером вульгаризованной форме: в качестве учения об эволюции как о переходе от простого к сложному, как о движении к равновесию через интеграцию и дезинтегра­цию. Однако частые злоупотребления дарвинистской фразеологией не должны затушевывать того факта, что дарвинизм и в целом представле­ния об историчности и диалектичности природы продолжали влиять на мировоззрение и мироощущение прогрессивных и либеральных слоев американского общества. В 1886 г. поэт и публицист Дж. Р. Лоуэлл вы­разил впечатление, которое производило на него колоссальное расшире­ние естественнонаучной картины мира: «Естествознание, указав челове­ку на его эфемерность, в то же время облагодетельствовало человечество, ибо признало за человеком как коллективным существом часть того не­преходящего достоинства, в котором пришлось отказать индивидууму. Человек теперь — уже не сотворенное совсем недавно существо, но высшее произведение природы, наследник бесчисленных веков, ибо время теперь стало таким же бесконечным, как раздвинутое астрономией пространст­во» ⁸¹.

Вклад американских биологов в исследование эволюции для рассмат­риваемого периода можно разделить на два этапа. На первом, приблизи­тельно до 1909—1910 гг., основное внимание уделялось филогенетической

78 Osborn H. F. Impressions of Great Naturalists. N. Y.; L., 1924, p. 39.

79 Подробнее см.: Бляхер Л. Я. Проблема наследования приобретенных признаков:
История априорных и эмпирических попыток ее разрешения. М., 1971.

80 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20, с. 352.

81 Lowell J. R. The Progress of the World.— In: Lowell J. R. Latest Literary Essays and
Addresses. Boston; New York, 1892, p. 167—168.

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

перестройке традиционных биологических дисциплин, в особенности си­стематики и морфологии. Так, Ч. Э. Бесси в 1893 г. (а затем в усовер­шенствованном виде в 1915 г.) предложил эволюционную классификацию цветковых растений, принципы которой (единство генезиса всех цветко­вых, происхождение однодольных от двудольных, переход от сложных к вторично простым формам) в XX в. стали широко признанными. Э. Ч. Джеффри в начале XX в. предпринял разработку «стелярной тео­рии», с помощью которой ему удалось выяснить тенденции морфогене-тической эволюции современных и ископаемых папоротников п хвойных. Б. М. Дэвис в 1903 г. сделал попытку вывести их строение из более древних форм (водорослей). Г. Н. Колкинс в 1901 г. построил систему простейших в своей монографии, первой в США на данную тему.