Предмет философии и ее место в современной культуре 22 страница

Существенно трансформируется представление о рационализме, ориентирован­ном на логоцентризм как адекватный способ научного познания, который приводит к игнорированию других методов познания - интуиции, воображения, творчества.

Развивающиеся системы, которые стали предметом исследования науки конца XX в., представляют собой более сложный тип объекта даже в сравнении с саморегу­лирующимися системами. Сама же историческая эволюция характеризуется перехо­дом от одной устойчивой системы к другой, с новой уровневой организацией элемен­тов и саморегуляцией. Исторически развивающаяся система формирует со временем все новые уровни своей организации, причем возникновение каждого нового уровня влияет на ранее сформированные, меняя связи и композицию их элементов.

В естествознании первыми фундаментальными науками, столкнувшимися с необходимостью учитывать особенности исторически развивающихся систем были биология, астрономия и науки о Земле. В них сформировались картины реально­сти, которые включают идею историзма и представления об уникальных развива­ющихся объектах (биосфера, метагалактика, земля как система взаимодействия геологических, биологических и техногенных процессов). В последние десятиле­тия на этот путь вступила физика. Представление об исторической эволюции физических объектов постепенно входит в картину физической реальности, с од­ной стороны, через развитие современной космологии (идея «Большого взрыва» и становление различных видов физических объектов в процессе исторического развития Метагалактики), а с другой стороны - благодаря разработке идей тер­модинамика неустойчивых процессов (И. Пригожин) и синергетики.

Ориентация современной науки на исследование сложных исторически раз­вивающихся систем существенно перестраивает идеалы и нормы исследователь­ской деятельности. Историчность системного комплексного объекта и вариа­тивность его поведения допускают широкое применение особых способов опи­сания и прогнозирование его состояний - построение сценариев возможных линий развития системы в точках бифуркаций. С идеалом строения теории как аксиоматически-дедуктивной системы все больше конкурируют теоретические описания, основанные на применении метода аппроксимации, теоретические схе­мы, использующие компьютерные программы и т.д. Естествознание начинает все шире использовать принцип исторической реконструкции, выступающий особым типом теоретического знания, которое раньше применялось преимущественно в гуманитарных науках (истории, археологии, историческом языкознании и т.д.).

Образцы исторических реконструкций можно найти не только в дисципли­нах, традиционно изучающих эволюционные объекты (биология, геология), но и в современной космологии и астрофизике (современные модели, описываю­щие развитие метагалактики, могут быть расценены как исторические реконст­рукции, при помощи которых воспроизводятся основные этапы эволюции это­го уникального исторически развивающегося объекта).

Среди объектов современной науки особое место занимают природные комплексы, в которые как компонент включен сам человек. Примерами таких «человекоразмерных» комплексов могут служить медико-биологические объек­ты, объекты экологии, включая биосферу в целом (глобальная экология), объекты биотехнологии (в первую очередь генетической инженерии), системы «человек-машина» (включая проблемы «искусственного интеллекта») и т.д.

При изучении «человекоразмерных» объектов поиск истины оказывается связанным с определением стратегии и возможных направлений практического преобразования такого объекта, что непосредственно касается гуманистичес­ких ценностей. В этой связи трансформируется идеал «ценностно-нейтрального исследования». Объективно истинное объяснение и описание относительно «че-ловекоразмерных» объектов не только допускает, но и нуждается во включении аксиологических факторов в состав объясняющих положений. Развитие всех этих новых методологических установок и новых представлений об исследуемых объектах приводит к существенной модернизации философских основ науки.

Научное познание начинает рассматриваться в контексте его социального бытия как особая часть жизни общества, которая детерминируется на каждом эта­пе своего развития общим состоянием культуры данной исторической эпохи, ее ценностными ориентациями и мировоззренческими установками. Осмысливается историческая переменчивость не только онтологических постулатов, но и самих идеалов и норм познания. Соответственно развивается и обогащается содержание категорий «теория», «метод», факт», «обоснование», «объяснение» и т.п.

В онтологической составляющей философских основ науки начинает до­минировать «категориальная матрица», обеспечивающая понимание и позна­ние развивающихся объектов. Возникает другое понимание категорий простран­ства и времени (учет исторического времени системы, иерархия пространствен­но-временных форм), категорий возможности и действительности (идея множества потенциально возможных линий развития в точках бифуркаций), категории детерминации (предыдущая история оговаривает выборочное реаги­рование системы на внешние влияния) и др.

От научной рациональности, которая понималась как техника овладения приро­дой, необходимо опять обратиться к разуму как той человеческой способности, что позволяет понимать - понимать смысловую часть не только человеческих действий и духовных движений, но и явлений природы, взятых в их единстве, в их живой связи.

В течение более чем двух столетий человечество стремилось главным обра­зом изменять природу. Однако, чтобы не истребить ее окончательно и не по­кончить, таким образом, с самим собой, нам необходимо вернуть себе способ­ность понимать природу. А это значит - от слишком узко понятной научной ра­циональности перейти на точку зрения философского разума. Сегодня такой новый подход к природе и к пониманию самой науки пытаются наметить и ученые, и философы, исследуя новые тенденции как в самой науке, так и в технологии.

Рекомендованная литература:

1. Бернал Дж. Наука в истории общества. - М., 1956.

2. Ван-дер-Варден Б.А. Пробуждающаяся наука: математика древнего Егип­та, Вавилонии, Греции. - М., 1959.

3. Вернадский В.И. Избранные труды по истории науки. - М., 1981.

4. Гайденко В.П., Смирнов Г.А. Западноевропейская наука в средние века. - М., 1989.

5. Гайденко П.П. Эволюция понятия наука (17-18века). - М., 1987.

6. Гайденко П.П. Эволюция понятия наука. - М., 1980.

7. Горелов. Концепции современного естествознания. - М., 1999.

8. Дмитриев И.С. Религиозные искания Исаака Ньютона // Вопросы фило­софии. - 1991. - №6.

9. История математики с древних времен до начала XIX в. В Зх т. - М., 1970.

10.История становления науки. - М., 1981.

11.Кирсанов В.С. Научная революция XVII века. - М., 1987.

12.Койре А. Очерки истории философской мысли. О влиянии философс­ких концепций на развитие научных теорий. - М., 1985.

13.Кузнецова Н.И. Наука в ее истории. - М., 1982.

14.Надточаев А.С. Философия и наука в эпоху античности. - М., 1990.

15.Рожанский И.Д. Развитие естествознания в эпоху античности. - М., 1979.

16.Рошкевич А.П. История математики в средние века. - М., 1981.

17.Уайтхед А. Наука и современный мир. Избранные работы по филосо­фии. - М., 1990.

18.Философия. Учебник. / Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю. Сидориной, В.П. -Филатова. - М.: Русское слово, 1998.

19.Ясперс К. Смысл и назначение истории. - М., 1994.

20.Очерки истории и теории развития науки. - М., 1969.

Контрольные вопросы:

1. Охарактеризуйте особенности развития научных знаний в античности.

2. В чем состоят особенности развития рациональности в эпоху средневе­ковья?

3. Какие факторы содействовали духовной революции в эпоху Возрождения?

4. Назовите основные этапы становления классической науки.

5. Какие особенности научной программы Р. Декарта?

6. Что характерно для ньютоновской научной программы?

7. Что объединяет все научные программы, существовавшие в классичес­кой науке?

8. Какие факторы повлекли за собой научную революцию на рубеже XIX - XX ст.?

9. Назовите характерные особенности неклассической науки?

10. Чем обусловлено становление постнеклассической науки?

Раздел 10.

Онтологические проблемы современной науки

Проблемы структурной организации бытия в контексте современной науки

Редукционизм. Эффективность и ограниченность редукционистских программ в науке

Кризис элементаристских программ в науке XX в. Становление современной концепции холизма

Пространственно-временная структура бытия

Проблемы детерминизма в современной науке и философии

Телеологические концепции в современной науке. Антропный принцип и его философские истолкования

Глобальный эволюционизм и синергетика в поисках ново­го миропонимания.

Каждая историческая эпоха формировала свои представления о сущем и формах его организации. Философия науки XX в., исследуя онтологические проблемы, раскрывает общие свойства и законы структурной организации бы­тия, особенности изменения и развития различных типов материальных систем.

10.1. Проблемы структурной организации бытия в контексте современной науки

В современной науке утвердилась мысль, что мир - это бесконечное и неисчерпаемое множество системных образований, т.е. особая целостность, ко­торая характеризуется наличием элементов и связей между ними. В доступных для исследования пространственно-временных масштабах^{188/ [19]} системность объек­тивной реальности проявляется в ее структурной организации, существовании в виде множества иерархически взаимосвязанных систем, начиная от элемен­тарных частиц и кончая Метагалактикой.

Под системно-структурным уровнем организации материи понимают такую совокупность различных видов реальности, в пределах которых они объединяются господствующим типом связей и взаимодействий.

Согласно современным научным представлениям, мир как система вклю­чает в себя три глобальных системно-структурных уровня организации: неорга­ническая природа, органическая природа и социальная природа.

10.1.1. Неорганическая природа.

В неорганической природе выделяют следующие уровни организации бы­тия: вакуум - субмикроэлементарный - микроэлементарный - ядерный - атомар­ный - молекулярный - уровень макроскопических тел - планеты - звездно-планет­ные комплексы - галактики - метагалактики.

Наиболее фундаментальным уровнем организации физической реальнос­ти является вакуум. Это удивительно сложная и интересная среда, которая ле­жит в основе всех других известных физических объектов и в значительной мере определяет их природу. В вакууме постоянно происходят сложные процессы, связанные с непрерывным появлением и исчезновением так называемых «вир­туальных частиц». Виртуальные частицы - это своеобразные потенции соот­ветствующих типов элементарных частиц; частицы, готовые к рождению, но не рождающиеся, возникающие и исчезающие в очень короткие промежутки вре­мени. При определенных условиях они могут вырваться из вакуума, превраща­ясь в «нормальные», актуальные элементарные частицы. В вакууме рождаются и исчезают электроны и позитроны, протоны и антипротоны, вообще все суще­ствующие в природе частицы и античастицы. Современные физики считают, что потенциально (виртуально) вакуум содержит все возможные частицы и со­стояния, которые могут быть порождены им при наличии соответствующих усло­вий. Вакуум, считают современные физики, «кишит» не родившимися (виртуаль­ными) частицами. Именно ввиду этих своих особенностей он оказывается вовсе не самым «бедным», а, наоборот, потенциально самым «богатым» видом бытия.

К признанию такой поистине вселенской роли вакуума^{189/ [20]} современная фи­зика и космология пришли не сразу. Они шли разными путями, а теперь неожи­данно сошлись: на перекрестке обеих наук вырастает новая научная концепция мироздания. Высказывается предположение, что наша Вселенная возникла в результате порождения элементарных частиц в результате одного из фазовых переходов вакуума («самосогласованная модель Вселенной»)^{190/ [21]}.

В философском аспекте современные исследования вакуума активизирова­ли изучение традиций понимания категории «небытие» в древневосточной фило­софии. Небытие в их представлении - это ничто особого рода: оно хоть и бесте­лесно и не наделено какими либо конкретными свойствами или чертами, одна­ко по своему онтологическому статусу не только не уступает бытию, но и превосходит его; будучи генетически первичным, небытие обладает практичес­ки неограниченными креативными возможностями и в этом качестве выступает существенным моментом и существенным условием становления как такового. Т.е. древневосточная концепция небытия (ничто) в ее онтологическом отноше­нии к бытию в ряде существенных пунктов напоминает современную научную концепцию вакуума как субстанционально-генетического основания астроно­мической Вселенной. В первую очередь своей креативной функцией.

10.1.2. Органическая природа.

В органической природе выделяют следующие системно-структурные уровни организации: уровень биомакромолекул (ДНК, РНК, белки) - клеточный микроорганизменный - органов и тканей - организма в целом - популяционный -биоценозный - биосферный.

К важным свойствам живых систем относятся:

• способность создавать порядок из хаотического теплового движения мо­лекул и тем самым противодействовать возрастанию энтропии;

• живые системы характеризуются гораздо более высоким уровнем упоря­доченности и асимметрии в пространстве и времени;

• способность к обмену с окружающей средой веществом, энергией и ин­формацией. Живое способно ассимилировать полученные извне вещества, т. е. перестраивать их, уподобляя собственным материальным структурам и за счет этого многократно воспроизводить их;

• способность к избыточному самовоспроизводству.

10.1.3. Социальная природа.

Социальная действительность включает такие системно-структурные уров­ни организации: индивид (личность) - семья - коллектив - социальная группа -( класс) - нация - государство - общество в целом.

Между системно-структурными уровнями организации бытия и внутри каждого из уровней существуют отношения субординации. Все уровня связаны между собой генетически (по происхождению): высшая форма возникает на базе низшей в результате появления новых системных свойств. При этом закономер­ности высших уровней обладают определенной спецификой и несводимы к за­кономерностям уровней, на базе которых они возникли. Осмысление связей раз­личных уровней организации бытия на основе данных современной науки по­зволяет создать целостную картину саморазвивающейся Вселенной.

10.2. Редукционизм. Эффективность и ограниченность редукционистских программ в науке

В классической науке господствовало представление о возможности сведения всего многообразия мира к единому фундаментальному структурному уровню - к элементарным сущностям, описания и объяснения качественной оп­ределенности сложных материальных образований как результата различных сочетания этих элементарных сущностей. Такая методологическая позиция по­лучила название редукционизм.

Процесс редукции как методологический прием решения определенной на­учной проблемы является неотъемлемой частью научного познания, наряду с идеализацией, моделированием и т.п. Например, при расшифровке генетичес­кого кода ряд биологических закономерностей был сведен к более простым пра­вилам кодирования и законам химических взаимодействий. Планетарная мо­дель атома позволила вывести множество химических свойств элементов из та­ких фундаментальных показателей, как заряд ядра и распределения электронов по орбитам. Но в тех случаях, когда редукция абсолютизируется, когда предпо­лагается, что все многообразие мира можно полностью свести к определенным элементарных уровням, этот прием становится основой механицизма (в различ­ных его разновидностях - физикализма, биологизма, социал-дарвинизма и т.п.). Так, например, мечтой Т. Гоббса было свести все науки к физике, а Ф. Бэкон называл физику «матерью наук».

В XX веке эти мечты воплотились в методологической концепции «единой науки», которая возникла бы на базе физики (Р. Карнап и др.). В статье с красноречивым названием «Физикалистский язык как универсальный язык науки» (1931 г.) Карнап характеризует физикализм как требование адекватного перево­да предложений всех наук, содержащих описание всех предметов в терминах наблюдения, на предложения, состоящие исключительно из терминов, которые употребляются в физике. Возможность такого перевода он рассматривал как критерий их научной осмысленности. Такой подход он пробовал провести в отношении всех наук без исключения, в том числе и психологии, социологии^{191/ [22]}.

Неопозитивисты (Шлик, Карнап, Франк, Рейхенбах, Нейрат и др.) видели в языке эмпирически верифицируемых высказываний о физических объектах и в языке математической физики прототип идеального средства междисципли­нарного общения. Они рассматривали истинность какого-либо положения лю­бой науки в зависимости от возможности его перевода на язык физики. По сло­вам Гемпеля, все отрасли науки, в принципе, одной и той же природы, они -отрасли единой науки, физики. Эту же мысль высказывает и Д. Армстронг в 1968 г.: единственной объективной реальностью является физическая реальность, следовательно, любые свойства человека и всякого объекта вообще могут быть редуцированы к исключительно физическим свойствам.

Во второй половине XX в. отмечается разочарование программой физикализма, отход от принципа радикального редукционизма. Одной из причин кри­зиса физикализма и редукционизма было осознание невозможности построить «всемогущие» формальные структуры (теорема Геделя о неполноте)^{192/ [23]}.

Физикализм в решении проблемы единства научного знания сам по себе не достиг цели, но он, тем не менее, стимулировал интерес к созданию новых знаковых систем в науке, к конструированию искусственных формализованных языков, а тем самым созданию необходимых предпосылок для появления кибернетики, компьютерной логики, когнитологии и т.п. Вместе с тем проблема отношения физического знания к другим видам научного знания остается весь­ма актуальной. Следует отметить, что само по себе применение законов и методов физики (фундаментальной науки) для изучения объектов других структур­ных уровней организации мира еще не ведет автоматически к редукционизму. Такие тенденции весьма плодотворны, если они не усугубляются принципами механистического мировоззрения.

10.3. Кризис элементаристских программ в науке ХХ в. Становление современной концепции холизма

В классической науке господствовало понимание мира как совокупности из начально отделенных элементов, а в познании - стремление расчленить объекты на составные части, выявить некоторые компоненты, имеющие уни­версальные черты («атомарные факты») и построить на их основе все многооб­разие явлений природы. Онтологической основой его выступает понимание мира как совокупности четко ограниченных и индивидуализированных объектов («атомов»), которые лишь внешним образом связаны между собой. Это пони­мание мира своими истоками восходит к воззрениям античных атомистов и адек­ватно природе механических систем, оно основывается на универсализации мно­жественных представлений о мире.

Ограниченность такого понимания начинает осознаваться одновременно с кризисом механистической картины мира в конце Х1Х в. Однако более отчет­ливо кризис концепции элементаризма и множественного понимания мира про­явился в ХХ в. под влиянием развитие современной науки - физики микромира, космологии, биологии, психологии, лингвистики, объекты изучения которых принципиально отличны от объектов классической науки.

В области микромира, утрачивают смысл (требуют переосмысления) поня­тия «состоит из...», «делить»: делим или неделим электрон? сложной или простой частицей является фотон? По существу, начиная с работ В. Гейзенберга, в облас­ти теоретической физики, целостный подход начинает превалировать на элементаристским. Развитие исследований в области квантовой физики привело к осоз­нанию существования в микромире такого единства систем, которое не может быть обеспечено каким-либо вещественно-энергетическим связыванием элемен­тов, и поставило под сомнения универсальность множественного понимания мира.

Эта ведет к необходимости формирования концепция миропонимания, аль­тернативной атомистической традиции классического естествознания, к ста­новлению современной концепции целостности (холизма)^{193/ [24]}.

В поисках ее философских оснований взоры естествоиспытателей и фило­софов все чаще обращаются к пониманию мира, намеченному элеатами. В их учении была зафиксирована противоположность единого и многого, несводимость единого к многому, невозможность объяснить единое через множествен­ные представления. Вскрытая ими чисто умозрительным путем недостаточность представлений о мире как многом удивительным образом через столетия нахо­дит естественнонаучное подтверждение и обоснование в теоретических и экспе­риментальных исследованиях ХХ в.

Основой для современных философско-методологических разработок аль­тернативных концепций целостности стало осознание факта неуниверсальности и относительности понятий «элемент» и «множество элементов» в описании фи­зической реальности, в психологии, в нейрофизиологии, в лингвистике. Это по­влекло за собой разработку совершенно новой и нетрадиционной для классичес­кого европейского рационализма концепции целостности. Существенной особен­ностью ее является понимание целостности как уникального свойства единства мира, конечной неразложимости его состояний на множества каких-либо элемен­тов, как немногого, как диалектического отрицания множественности^{194/ [25]}.

Необходимость такой трактовки целостности впервые была осознана в квантовой механике.

Существование в пространстве действий далее неделимой и конечной ячейки, вводи­мой постулатом Планка, ограничивает применимость эмпирически верифицируемых образов отдельного элемента и множества элементов в описании состояний физи­ческой реальности безотносительно к их конкретной природе. Для адекватного от­ражения квантовой целостности и неделимости мира оказалось необходимым введе­ние представлений о конечной неразложимости мира на множества каких-либо эле­ментов вообще. В предложенной квантовой физикой идее конечной неразложимости и неделимости мира на множества элементов речь идет не о непосредственно-чув­ственной стороне реальности, а о свойстве, косвенно проглядываемом в ней.

По существу к такому типу систем принадлежат психическая реальность, мышление, сознание, которые изначально неаддитивны и целостны.

Любые стадии и компоненты этих объектов исследования не могут быть абсо­лютно отделены друг от друга, лишены генетических связей, представлены как множества изначально индивидуализированных элементов, из которых затем со­ставлена система. Осознание этого и дало основание А. Брушлинскому говорить о существовании двух типов систем - дизъюнктивных и недизъюнктивных (изна­чально целостных) и отнести к последним психическую реальность и мышление, а В. Налимову ввести представление об особой целостности, неразложимости лин­гвистических систем и семантическом вакууме.

В рамках этих естественнонаучных исследований, которые часто носят ха­рактер философских размышлений, обосновывается ограниченность классичес­кой рационалистической методологии, базирующейся на множественном виде­нии мира как совокупности априорно обособленных, неизменных в процессе функционирования элементов, связанных между собой лишь вещественно-энер­гетическими взаимодействиями.

На их основе формируется новая методологическая установка, направленная на более адекватное объекту современной науки пони­мание целостности. Данная установка ориентирует исследователя на сознательный учет феномена неделимости и неразложимости мира, саморазвивающихся систем на множества актуально и изначально существующих элементов.

Рассматриваемая концепция утверждает недопустимость абсолютизации абстракций отдельного элемента и множества элементов и необходимость пере­хода к прямо противоположному и дополнительному представлению о конеч­ной неделимости мира на множество элементов. Мир никогда не существует только как множественность или целостность, он всегда есть множественность, увязанная в конечном счете в одно целое и неразложимое абсолютным образом на многое, или, наоборот, целостность, реализующаяся (и существующая) на множестве относительно обособленных объектов. В силу этого наиболее адек­ватным названием такой концепции можно считать реляционный холизм^{195/ [26]}.

Такая концепция целостности, методологические установки которой опира­ются на нетривиальное понимание целостности, требует, чтобы множественный аспект реальности, отражаемый понятиями «элемент» и «множество элементов», был дополнен прямо противоположным аспектом - целостностью, исключающей всякую множественность. В подобном подходе кроется источник новых и инте­ресных, совершенно неисследованных возможностей для познания природы мыш­ления и сознания. В частности, должны быть переосмыслены традиционные пред­ставления о возможности и действительности, прерывности и непрерывности, конечном и бесконечном, части и целом, природе связей, обусловливающих мгно­венную и несиловую корреляцию подсистем такой целостности.

Отказ от универсализации множественных представлений о мире и разработка представлений о мире как целостности, чуждой по своей природе на определенном уровне всякой множественности, приводят к обогащению содержания философс­кой категории возможность через введение понятия «потенциальная возможность».

Привычное понимание возможности как того, что в реальности еще в буквальном смысле не существует, не обладает статусом бытия, но лишь опре­делено к своему существованию, в современной науке оказывается недостаточ­ным. Структуру объекта приходится определять исходя из возможности рож­дения им каких-то других объектов, из их виртуального, а не действительного существования.

Приняв такую концепцию реальности, которая не сводится ко множеству актуально существующих элементов, а представляется набором потенциальных возможностей выделения тех или иных элементов и их свойств, процессов фун­кционирования и развития в зависимости от конкретной ситуации, мы прихо­дим к необходимости введения представлений об особом типе связей между эти­ми потенциальными возможностями. Обычное понимание связи оказывается неприменимым, так как для этого необходимо существование отдельных эле­ментов или объектов.

Впервые идея о существовании особого вида связи, как мы уже отмечали, была высказана В.А. Фоком по отношению к исследованию квантовых корре­ляций. Указанная связь существенно отличается от причинно-следственной свя­зи в системах и не является силовой и вещественно-энергетической. Возможно, она может быть названа импликативной (от латинского слова implico - тесно, неделимым образом связываю), поскольку основанием ее существования, по-видимому, выступает свойство конечной неразложимости системы на множе­ства элементов^{196/ [27]}. Эта целостность имеет другую природу - импликативно-ло-гическую. Свойство целостности (неделимости) обеспечивает взаимную скорре-лированность присущих системе потенциальных возможностей, что позволяет выйти за пределы связанного целого, то есть целого, обусловленного только физически-причинными связями элементов. Существенной особенностью имп-ликативной связи является ее безусловно-однозначный и строго необходимый ха­рактер, превосходящий любой тип физически-причинной детерминации.

В контексте концепции целостности осознается ограниченность обычных представлений о дискретности и непрерывности, которые опираются на множе­ственные представления о мире и создаются предпосылки для принципиально другого понимания разрешения этой проблемы. Оно возможно исходя из пони­мания того, что мир на определенном уровне его существования не состоит из простейших элементов, а является принципиально неделимым и неразложимым на какие-либо множества элементов. И свойство целостности таких систем обус­ловливает единство и скоординированность проявления непрерывности и пре­рывности в процессе их функционирования и развития.

Для понимания сущности методологического подхода, основанного на не­тривиальном понимании целостности, очень важно уяснить принципиальное положение, что ни в логике человека, ни в физике мира нет прямого перехода от множества к целому (как немногому), их нельзя «вывести» друг из друга, так как объект является одновременно и многим, и единым. Данное положение оп­ределяет понимание необходимости взаимной дополнительности двух способов описания исследуемой системы: способа, основанного на множественной трак-

товке реальности, и способа, рассматривающего единство, целостность как не­многое, которое в принципе не может быть представлено через совокупность актуально-множественных структур. «Цельность живых организмов и характе­ристики людей, обладающих сознанием, а также и человеческих культур пред­ставляют черты целостности, отображение которых требует типично дополни­тельного способа описания», подчеркивал Н. Бор^{197/ [28]}.

Признание неуниверсальности множественного подхода к описанию объек­тивной и субъективной реальности и правомерности предположения о непол­ной разложимости их объектов на множества элементов обусловливает вероят­ностное описание этих систем в языке, опирающимся на множественные пред­ставления. Дополнительный способ описания выступает средством компенсации ограниченности и недостаточности выразительных средств языка классическо­го естествознания. Это убедительно доказано на примере описания квантовых систем и, вероятно, может быть применено в методологии исследования биоло­гических, психологических систем, человеческого мышления^{198/ [29]}. Особая целост­ность указанных систем тоже является объективным основанием для дополне­ния классического аналитического мышления, абсолютизирующего множествен­ное понимание мира, холистическим.