Глава 2. СВОБОДА ДВИЖЕНИЯ ТОВАРОВ 5 страница

--------------------------------

<1> Учитывая смысл и цели ст. 110 ДФЕС (устранять непосредственные и скрытые препятствия свободе движения товаров), Суд ЕС включает в широкое толкование понятия "внутреннее налогообложение" не только обложение товарного импорта из других государств-членов как такового, но и внутреннее обложение использования этих товаров, поскольку суть импорта в этом и заключается (см.: Case 252/86 Bergandi (1988)), и способы внутреннего налогообложения, которые не должны приводить к нарушению принципа равенства при обложении отечественных товаров и импортируемых из других государств-членов, равно как и понятие "аналогичные товары" (см.: Case 168/78 Whisky et Cognac (1980); Case 216/81 OGIS (1982)).

Юридическая природа ст. 110 ДФЕС согласно практике Суда ЕС императивна и имеет прямое вертикальное действие и, как следствие, наделяет индивидов правами в отношениях с государством, которые национальные суды обязаны защищать <1>.

--------------------------------

<1> См.: Case 15/81 Gaston Schul (1982).

Сфера применения ст. 110 ДФЕС не ограничивается лишь товарами государств-членов в их взаимной торговле, она распространяется на товары третьих стран, находящиеся в свободном обращении на территории ЕС <1>.

--------------------------------

<1> См.: Case 193/85 Co-Frutta (1987). Прямой импорт из третьих стран регулируется на основе ст. 207 ДФЕС об общей торговой политике.

Суд ЕС также дал определение налога в смысле ст. 110 ДФЕС: таковым признается налог, являющийся неотъемлемой частью национальной системы налогообложения, которая применяется систематически к налогооблагаемым категориям товаров в соответствии с объективными критериями и независимо от происхождения товара <1>. Такой налог должен быть идентичным для идентичных отечественных и импортных товаров, взиматься по одной и той же ставке и на одной и той же стадии сбыта <2>.

--------------------------------

<1> См.: Case 193/85 Co-Frutta (1987).

<2> См.: Case 132/78 Denkavit (1979).

7.1. Критерии определения аналогичных (сходных)

и конкурирующих товаров

Аналогичные товары. Как указывалось выше, ст. 110 ДФЕС запрещает облагать более высокими налогами товары, импортируемые из других государств - членов ЕС, которые аналогичны отечественным. Для определения аналогичности (сходства) Суд ЕС разработал два критерия - формальный и экономический.

Согласно формальному критерию импортные и отечественные товары должны классифицироваться как относящиеся к одной категории товаров для налоговых, таможенных, статистических и других целей.

Экономический критерий более широкий. Согласно ему сходство, аналогичность товаров определяются по совокупности анализа большого числа объективных критериев, таких, как происхождение товаров, методы их изготовления, физико-химический состав, органолептические качества и т.д., а также субъективных критериев (в частности, способность сравниваемых импортных и отечественных товаров удовлетворять одним и тем же потребностям покупателей с точки зрения их привычек и пристрастий). Первый критерий играет скорее вспомогательную роль, второй же при определении сходства имеет решающее значение <1>.

--------------------------------

<1> О второстепенности формального критерия прямо сказано в решениях по ряду дел. Например, Case 169/78 "Commission v. Italy" (1980): таможенная классификация не является решающим критерием для определения схожести товаров в смысле ст. 95 (1) Договора об учреждении ЕЭС (ныне ст. 110 (1) ДФЕС).

Так, Суд ЕС признал сходство фруктовых и виноградных вин (как по принадлежности к одной товарной группе, так и по способу приготовления (ферментация)) в связи с одинаковыми органолептическими качествами (вкус, содержание алкоголя). К тому же, по мнению Суда, они удовлетворяли одинаковым потребностям и вкусам покупателей <1>. И наоборот, на основании различия тех же критериев у виски и ликеров Суд ЕС признал правомерным обложение различными налогами этих товаров в решении по делу 243/84 (John) Walker (1986) <2>.

--------------------------------

<1> Решение по делу 106/84 "Commission v. Denmark" (1986): "Для определения схожести двух категорий спиртных напитков необходимо принимать во внимание, во-первых, их объективные характеристики, такие, как происхождение, способы производства, органолептические качества, вкус и содержание алкоголя, и, во-вторых, отвечают ли они одинаковым потребностям и привычкам покупателей как в данный момент, так и с точки зрения возможности их эволюции в будущем".

<2> Здесь Суд ЕС зафиксировал различия в содержании алкоголя, способах изготовления (дистилляция и ферментация) и во вкусе.

Если сходство товаров установить не удается, Суд ЕС выясняет, не конкурируют ли они между собой в смысле ст. 110 (2) ДФЕС, чтобы определить, является такая конкуренция справедливой или местный производитель получает преимущество благодаря косвенному налоговому протекционизму <1>. В последнем случае применяется механизм ст. 110 (2) ДФЕС.

--------------------------------

<1> Конкуренция может быть частичной, косвенной или даже потенциальной.

Конкурирующие товары. Практика Суда ЕС свидетельствует о том, что для выявления конкурирующих товаров также применяются экономические критерии - перекрестная эластичность спроса, производство, состав товара, предпочтения потребителей. Опираясь на эти объективные критерии, Суд ЕС изучает зависимость динамики продаж одного товара при увеличении цен на другой, степень их взаимозаменяемости и то, в какой мере удовлетворяются соответствующие нужды потребителей. Такой экономический анализ позволяет Суду определить наличие (или отсутствие) потенциального протекционизма системы налогообложения соответствующего государства-члена. Классическим в этом отношении служит решение Суда ЕС по делу 170/78 "Commission v. UK" (1983). В данном деле Комиссия обвинила власти Соединенного Королевства в преднамеренном увеличении налога на итальянские столовые вина в интересах местных производителей пива <1>. После пятилетнего разбирательства Суд ЕС в конечном итоге признал товары конкурирующими, а английскую налоговую систему протекционистской и, соответственно, нарушающей ст. 110 (2) ДФЕС. Более того, рассматривая дело с точки зрения формирования единого внутреннего рынка, Суд пришел к выводу: налоговая политика Великобритании не только стимулирует увеличение сбыта пива национальных производителей, но и направлена на выработку "пивных привычек" у местных потребителей в ущерб продажам столовых вин <2>.

--------------------------------

<1> См., например: Craig P., De Burca G. EU Law. Text, Cases and Materials. Oxford, 1998. P. 570.

<2> Решение Суда оказалось верным: англичане немного повысили налог на пиво и снизили на вино, что привело к увеличению потребления дешевых столовых вин. Таким образом, напрашивается вывод: от покупки столовых вин англичан в определенной степени удерживало среди прочего высокое налогообложение.

7.2. Правовые последствия применения статей 110 (1)

и 110 (2) Договора о функционировании Европейского союза

Разница в применении ст. 110 (1) и 110 (2) ДФЕС заключается в том, что государство-член, нарушившее ст. 110 (1), обязано отменить дискриминационный налог и установить идентичное налогообложение для отечественных и аналогичных им импортных товаров из других государств-членов. Другими словами, предоставить импортным товарам из других государств-членов национальный налоговый режим. И наоборот, ст. 110 (2) ДФЕС направлена лишь на устранение протекционистских последствий и не влечет выравнивания налогового бремени. Конкурирующие товары при применении ст. 110 (2) ДФЕС могут продолжать облагаться налогом по-разному. Суть механизма данной статьи заключается в том, чтобы налог после устранения его протекционистского эффекта отражал тем не менее объективные различия между товарами. Примером может служить решение Суда ЕС по делу 356/85 "Commission v. Belgium" (1987). В нем Суд ЕС признал столовые вина и пиво конкурирующими товарами и констатировал разницу в обложении НДС (вино - 25%, а пиво - 19%), однако не усмотрел в этом протекционизма в смысле ст. 95 (2) Договора об учреждении ЕЭС (ныне ст. 110 (2) ДФЕС), так как, по его мнению, разница в налогообложении несущественна. Стоимость же затрат на производство пива значительно превышает стоимость затрат на производство столовых вин. А потому и нет нарушения ст. 110 (2) ДФЕС <1>. Этот пример показывает также, какую большую роль экономические критерии играют при оценке Судом ЕС обстоятельств дела и принятии решений.

--------------------------------

<1> См.: Craig P., Burca G. de. Op. cit. P. 573.

Однако не всегда удается выяснить, являются товары сходными (аналогичными) или конкурирующими. И в этих случаях Суд ЕС применял обобщающий подход, рассматривая (ныне) ст. 110 (1) и 110 (2) ДФЕС вместе. Особенно это касалось так называемых винных дел и пищевых продуктов <1>.

--------------------------------

<1> См., например, дела 168/78 "Commission v. France" (коньяк и виски), 169/78 "Commission v. Italy" (граппа и ром), 184/85 "Commission v. Italy" (бананы). См.: Hummer W., Simma B., Vedder C. Europarecht in Faellen. Baden-Baden, 1999. S. 686, 694.

Значительный интерес представляют и средства судебной защиты, поскольку ст. 110 ДФЕС имеет прямое действие, наделяя граждан государств-членов правами и обязанностями, и, соответственно, может служить правовым основанием для обращения в национальные суды с исками о возврате налогов, незаконно взысканных государством, и о возмещении убытков. Так, в решении Суда ЕС по делу 68/79 Hans Just I/S (1980), касавшемся иска Комиссии к Дании в связи с обложением в данной стране отечественных спиртных напитков более низкой налоговой ставкой, чем аналогичной продукции, ввозимой из других государств-членов, прямо сказано об обязанности страны-импортера обеспечить возврат налога, незаконно взысканного в нарушение ст. 90 (ныне ст. 110 ДФЕС), при условии, что это не будет противоречить принципу национальной процессуальной автономии и не приведет к неосновательному обогащению потерпевшего за счет казны. Иски о нарушении права ЕС в судах государств-членов подлежат национальным срокам давности, применение которых, однако, не должно делать эти иски менее благоприятными для предъявляющих их лиц, чем подобные иски, вчиняемые по внутреннему законодательству государства-нарушителя, равно как и служить причиной того, что реализация полученных прав станет крайне затруднительной или даже невозможной.

7.3. Понятие налоговой дискриминации

В контексте рассматриваемого материала интерес представляет и трактовка Судом ЕС различных типов дискриминации. В своей практике Суд ЕС сталкивался с прямой, скрытой и обратной дискриминацией.

Под прямой дискриминацией понимается создание неблагоприятных условий для импортных товаров по признаку их происхождения. Это может проявляться, во-первых, при обложении налогом только импортных товаров; во-вторых, при более высоком обложении импортных товаров по сравнению с отечественными; в-третьих, при применении различных методов исчисления и взимания налогов с отечественных и импортных товаров, включая предоставление отечественным товарам налоговых льгот и более продолжительных сроков выплат налогов <1>.

--------------------------------

<1> См.: Barnard C. (2004). Op. cit. P. 51.

Скрытая дискриминация имеет место, когда в законодательстве формально не делаются различия в налогообложении отечественных и импортных товаров, но фактически импортные товары вынуждены нести более тяжелое налоговое бремя <1>.

--------------------------------

<1> См., например, решение по делу C-302/00 "Commission v. France". В этом деле темные табаки облагались более низкими налогами, чем светлые, независимо от страны происхождения. Суд посчитал это скрытой дискриминацией, так как сигареты из темных табаков производятся исключительно во Франции, из светлых - ввозятся из-за границы. См.: Barnard C. (2004). Op. cit. P. 53.

В то же время разрешается так называемая обратная дискриминация, суть которой заключается в более высоком налогообложении отечественных товаров по сравнению с импортными <1>. Это объясняется стремлением ЕС побудить государства-члены к сближению отечественных законодательств, поскольку в отсутствие гармонизации действуют национальные особенности, которые могут оказаться направленными и против своих собственных производителей.

--------------------------------

<1> См.: Case 86/78 Peureux (1979). В этом деле Суд постановил: ст. 90, запрещая более высокое обложение импортных товаров из других государств-членов по сравнению с отечественными, не вводит подобный запрет на более высокое обложение отечественных товаров (см.: Repertoire de jurisprudence de droit communautaire. Ser. "A". T. 2. B-10.1.0(7)).

7.4. Правовые последствия прямой и скрытой

налоговой дискриминации

В отличие от прямой дискриминации, которая не может быть оспорена, скрытая дискриминация может быть оправдана ссылкой на национальные интересы при условии, что эти интересы не связаны с происхождением товаров, преследуют цели, признаваемые в ЕС в качестве легитимных, а меры, предпринимаемые в их защиту, отвечают принципу пропорциональности. Другими основаниями для оправдания скрытой дискриминации могут служить:

- защита окружающей среды;

- защита прав потребителей;

- меры по региональному развитию;

- использование запасов топлива в государственных интересах;

- социальная политика.

Разумеется, меры, предпринимаемые в перечисленных областях и содержащие элементы скрытой дискриминации, также должны отвечать принципу пропорциональности.

Статья 110 ДФЕС допускает возможность введения специального налогообложения товаров, ввозимых из других государств-членов, в случае отсутствия отечественного производства сходных и (или) конкурирующих товаров. Однако налог, вводимый в подобных случаях, не должен быть ни дискриминационным, ни протекционистским <1>. Это не в последнюю очередь объясняется тем, что государства-члены компетентны сами определять свои системы налогообложения и содержание собственной налоговой политики на основе принципа недискриминации в торговых отношениях с другими странами ЕС. Другими словами, ст. 110 ДФЕС не запрещает государствам-членам делать различия в косвенном налогообложении, если они основаны на объективных критериях (таких, как природа сырья для изготовления товаров, особенности производственных процессов и т.д.), не зависящих от страны происхождения товаров. При этом, разумеется, подобное налогообложение не должно противоречить праву ЕС.

--------------------------------

<1> См.: Barnard C. (2004). Op. cit. P. 60.

7.5. Парафискальные и иные сборы

Особый случай представляют так называемые парафискальные сборы, полностью или частично снимающие бремя расходов с национальных товаров в ущерб импортным. Они могут подпадать под действие как ст. 30, так и ст. 110 ДФЕС в зависимости от того, в какой степени затрагивается таможенная или налоговая область.

Согласно практике Суда ЕС подобные сборы, полностью снимающие бремя издержек с национального товара после его размещения на рынке, расцениваются как сборы, равнозначные таможенным пошлинам и, соответственно, нарушающие ст. 30 ДФЕС.

Парафискальный сбор, лишь частично снимающий бремя расходов с отечественных товаров в ущерб импортным, подлежит действию согласно ст. 110 ДФЕС <1>. Примером может служить решение по делу C-234/99 Niels Nygard (2002). В этом деле речь шла о сборе, взимаемом датскими властями на производство свиней как для потребителей внутреннего рынка, так и для экспорта. Суд выяснил: 60% сборов шло на субсидирование нужд внутреннего рынка и только 40% - на финансирование экспорта - и постановил: сбор является дискриминационным в смысле ст. 90 Договора об учреждении Европейского сообщества 1992 г. (ныне ст. 110 ДФЕС), так как предоставляет больше преимуществ для откорма и забоя свиней с последующей продажей свинины на внутреннем рынке в ущерб поголовью, выращиваемому для экспорта <2>. И наоборот, в решении по объединенному делу C-441/98 и C-442/98 Mikhailidis (2000) Суд ЕС посчитал, что сбор с экспортных табаков в целях компенсации сборов на аналогичные товары, предназначенные для внутреннего рынка, подпадает под действие запрета ст. 25 Договора об учреждении Европейского сообщества (ныне ст. 30 ДФЕС), поскольку взимается на производственной, а не сбытовой стадии, по различным ставкам и исходя из разных баз обложения. И как следствие, данный сбор не соответствует понятию национальной налоговой системы и налогом в смысле ст. 90 (ныне ст. 110 ДФЕС) не является.

--------------------------------

<1> Этот принцип разъясняется судом в решении по делу C-17/91 Lornoi (1992). См.: Hummer W., Simma B., Vedder C. Op. cit. S. 588 ff.

<2> См.: Barnard C. (2004). Op. cit. P. 61.

7.6. Соотношение статьи 110 с другими статьями

Договора о функционировании Европейского союза,

регулирующими свободу движения товаров

И наконец, последнее, на чем хотелось бы остановиться при рассмотрении данной проблематики, - соотношение ст. 110 ДФЕС с другими статьями Договора, регулирующими свободу движения товаров.

Применение ст. 110 и 30 ДФЕС взаимно исключает друг друга. Обе статьи фискальны по своей природе, но имеют различные сферы действия. Статья 30 ДФЕС применяется к таможенным пошлинам и сборам, эквивалентным таможенным пошлинам, которыми облагаются товары при пересечении внешних и региональных границ. Статья 110 - к налогам и сборам, которыми облагаются товары, уже пересекшие границу государства-члена. И хотя механизмы регулирования, основанные на этих статьях, дополняют друг друга, между ними существуют определенные юридические отличия. Статья 30 содержит абсолютный запрет на взимание таможенных пошлин и сборов, эквивалентных таможенным пошлинам, а ст. 110 запрещает лишь дискриминационное и протекционистское косвенное налогообложение. Другими словами, косвенные налоги (в первую очередь акцизы) на товары, находящиеся в торговом обороте, не отменяются и могут взиматься, если будет доказано, что они не носят дискриминационный характер по отношению к импортным товарам из других государств-членов и (или) не являются протекционистскими для отечественных товаров. Поэтому государства-члены предпочитают формировать национальный режим акцизного обложения, сообразуясь с требованиями ст. 110 ДФЕС.

С другой стороны, рассматривая соотношение ст. 110 и 37 ДФЕС (о торговых монополиях), Суд ЕС пришел к выводу: нельзя рассматривать в качестве налога в смысле ст. 110 сбор, взимаемый в пользу казны с продукции, являющейся государственной монополией, если он включен в расчет монопольной цены и представляет собой ее неотъемлемую часть <1>.

--------------------------------

<1> См.: решения по делам 4/81 Hauptzollamt Flensburg/Andersen (1981), 17/81 Pabst et Richarz (1982).

Статья 110 существенным образом дополняет ст. 30, устраняя внутренние фискальные барьеры на пути взаимной торговли государств-членов. Однако этого недостаточно для реализации свободы движения товаров. Нефискальные барьеры (нетарифные ограничения) представляют собой столь же трудно преодолимое препятствие и могут составлять не меньшую (если не большую) угрозу для решения данной задачи.

8. Свобода движения товаров и основные права

и свободы человека

Рассмотрение механизма регулирования свободы движения товаров было бы неполным без сравнительного анализа влияния основных прав и свобод человека на его функционирование.

Ведущим прецедентом здесь служит решение Суда ЕС по делу C-112/00 Schmidberger (2003). В этом деле австрийские экологи перекрыли на 30 часов международную автомобильную магистраль с Италией в знак протеста против загрязнения окружающей среды и с целью привлечь внимание общественности к усиливающейся угрозе здоровью людей из-за постоянно возрастающей интенсивности трейлерных грузоперевозок между государствами-членами. Зеленые мотивировали свои действия, опираясь на основные права человека, в частности свободу собраний и мнений. Немецкая транспортная компания "Шмидбергер" обратилась в суд г. Инсбрук с иском о возмещении убытков в связи с невозможностью использовать автотрассу для трансграничных перевозок грузовиками. Истец ссылался на нарушение австрийскими экологами ст. 28 Договора об учреждении Европейского сообщества. Инсбрукский суд обратился за разъяснениями в рамках преюдициальной процедуры в Суд ЕС, поскольку австрийское Правительство разрешило акцию защитников окружающей среды, посчитав их обращение к основным правам человека оправдательным мотивом. Суд ЕС согласился с ответчиком и признал правомерным бездействие австрийских властей, поскольку основные права должны уважаться как Сообществом, так и государствами-членами. Защита данных прав представляет собой правомерный интерес, который в принципе служит оправданием ограничения обязательств по праву ЕС, даже касающихся основных свобод Сообщества, гарантированных Римским договором, в частности обязательств по обеспечению свободы движения товаров (п. 74 решения) <1>. Таким образом, в данном деле Суд ЕС встал на сторону граждан и оправдал бездействие австрийского Правительства. И как следствие, признал: приоритетное значение свободы мнений и собраний служит оправданием для ограничения свободы движения товаров. Судя по всему, основные права и свободы граждан можно отнести к императивным требованиям, расширяющим усмотрение государства. Ведь только в их компетенции поддерживать общественный порядок и обеспечивать внутреннюю безопасность. И именно они должны решать вопрос о балансе конкурирующих интересов - свободы движения товаров и основных прав граждан на свободу выражения мнений и свободу собраний. В то же время реализация основных прав и свобод граждан не носит абсолютный характер и может быть ограничена императивами высшего государственного интереса при условии, что принимаемые в связи с этим меры не противоречат принципу пропорциональности и не искажают самую суть гарантированных основных прав граждан <2>.

--------------------------------

<1> В уже упоминавшемся деле C-265/95 "Commission v. France" (1997) французское Правительство, оправдывая свое бездействие в отношении нарушения частными лицами (фермерами) ст. 34 ДФЕС, также ссылалось на права человека. Однако оно не смогло доказать, что было не в состоянии предотвратить всеми имеющимися у него средствами опасность нарушения общественного порядка и внутренней безопасности в результате протестов населения. Австрия же убедила Суд ЕС, что сделала все возможное для предотвращения выступлений граждан. Австрийские власти предприняли необходимые административные меры в целях уменьшения ущерба трансграничного автодвижения, указали обходные пути и даже предупредили соседние страны о готовящихся протестах. Поэтому Суд решил: хотя Австрии не удалось предотвратить митинг зеленых на проезжей части автострады, нарушения ст. 34 и 35 ДФЕС не было.

<2> Столь осторожно и витиевато Суд ЕС сформулировал возможность защитной оговорки свободы движения товаров. См.: Case 112/00 Schmidberger (2003). Par. 80.

Кроме того, остается неясной и иерархия конкретных прав человека при применении их Судом ЕС. Поэтому в случае конфликта между фундаментальными правами человека и основными свободами ЕС существенную роль, по-видимому, будут играть принцип пропорциональности, обстоятельства, цели и подоплека каждого конкретного случая, оценка которых с правовой и фактической точек зрения позволит наиболее эффективно защитить гарантированные права граждан.

* * *

Таким образом, за прошедшие более чем полвека разработан довольно сложный механизм регулирования свободы движения товаров, цель которого - обеспечить эффективное функционирование единого внутреннего рынка.

Целью свободы движения товаров является способствование правовыми средствами формированию единого внутреннего рынка ЕС путем устранения тарифных и нетарифных ограничений, прямой и скрытой дискриминации во взаимной торговле между государствами-членами.

Механизм реализации свободы движения товаров в настоящее время характеризуется тенденцией к расширению сферы усмотрения государств-членов в ущерб регулированию на уровне Союза, особенно в том, что касается нетарифных ограничений. Динамику развития данного процесса хорошо иллюстрируют три основополагающих решения Суда ЕС, сформировавшие механизм регулирования свободы движения товаров:

1) 8/74 Dassonville (1974) - "формула Дассонвилль", согласно которой все меры государств-членов, прямо или косвенно, фактически или потенциально препятствующие торговле между государствами-членами, рассматриваются как МЭКО и запрещаются, поскольку противоречат ст. 34 ДФЕС. Столь широкая формулировка позволяла включать в число запретов практически все национальные меры по ограничению взаимной торговли государств-членов;

2) 120/78 Cassis de Dijon (1979) - "формула Кассис". В этой формуле наряду с принципом взаимного признания сформулированы так называемые императивные требования, призванные оправдывать ограничительные меры государств-членов по регулированию их взаимной торговли. Императивные требования дополняют изъятия ст. 36 (1) ДФЕС. Но в отличие от этих изъятий, касающихся лишь прямой дискриминации, императивные требования действуют в отношении скрытой дискриминации и не носят исчерпывающий характер. Другими словами, они служат инструментом адаптации к регулированию новых сфер, подпадающих под действие свободы движения товаров (например, охрана окружающей среды и защита фундаментальных прав человека);

3) C-267, 268/91 Keck and Mithouard (1993) - "формула Кек". В этом деле Суд ЕС пошел еще дальше навстречу государствам-членам, сформулировав оправдательный критерий для ограничительных мер государств-членов под названием "определенные условия продаж", который затем трансформировался в критерий доступа к рынку. Фактически речь идет о контроле со стороны Сообщества лишь за равным доступом на рынок какого-либо государства-члена товаров из других государств-членов. После успешного попадания этих товаров на рынок соответствующего государства-члена нормы его законодательства, регулирующие маркетинг, не считаются неправомерными, если действуют ограничительно или дискриминационно в отношении импортных товаров.

Еще одним свидетельством развития данной тенденции служит слабое развитие гармонизирующего вторичного законодательства ЕС в данной сфере, имеющего примат над национальным правом. Эта же тенденция наблюдается в отношении изъятий ст. 36 ДФЕС, особенно касающихся интеллектуальной собственности. Здесь Суд ЕС также отходит от своей первоначальной практики активного применения принципа исчерпанных прав в интересах формирования единого внутреннего рынка и становится на сторону собственников прав интеллектуальной собственности, расширяя тем самым сферу территориально ограниченных национальных законов государств-членов.

В свете сказанного разработанные Судом ЕС принципы взаимного признания и страны происхождения и принцип пропорциональности служат не столько для расширения сферы действия права ЕС, сколько для установления ограничительных рамок применения национальных законов для регулирования свободы движения товаров.

Тем не менее в настоящих условиях тенденция к расширению сферы применения национального законодательства свидетельствует лишь о том, что созданы рамочные правовые основы формирования единого внутреннего рынка и Союз ищет пути оптимального взаимодействия правового регулирования государств-членов, с одной стороны, и права ЕС - с другой, для создания эффективного инструмента стимулирования свободы движения товаров.