Часть 1 22 страница

Познание себя – одна из самых сложных и в то же время субъективно очень важных задач. Сложность этой задачи вызвана многими причинами. Во-первых, человек должен развить свои познавательные способности, накопить соответствующие средства, чтобы потом применить

их к познанию себя. А это приходит с возрастом и предполагает определенное умственное развитие. Во-вторых, должен накопиться материал для познания, т.е. человек должен чем-то (кем-то) стать; вместе с тем он находится в непрерывном развитии, и самопознание все время отстает от своего объекта. В-третьих, всякое знание о себе уже фактом своего получения меняет субъекта: узнав нечто о себе, он становится другим. Поэтому-то задача "познать себя" и оказывается для человека столь субъективно значимой: всякое продвижение в ней – очередной шаг в его развитии.

Познание себя начинается в очень раннем детстве, но там оно имеет совершенно особые формы и содержание.

Сначала ребенок учится отделять себя от физического мира: он еще не знает, что относится к его телу, а что – к миру.

По описанию Я. Корчака, маленький ребенок хватает себя за ногу, тянет ее в рот, падает, а потом недоуменно оглядывается: кто же это его толкнул?

Позднее ребенок начинает осознавать себя уже в другом смысле – в качестве члена социальной микрогруппы. И здесь на первых порах, наблюдается сходное явление: он еще плохо отделяет себя от других, а других – от себя. Это выражается в известном детском эгоцентризме. В сознании ребенка он как бы центр социального микромира, а другие люди существуют для того, чтобы его кормить, поить, с ним играть, его воспитывать.

Выход из подобного "социального эгоцентризма" ярко описал Л. Н. Толстой в своей повести "Детство. Отрочество. Юность". Приведу отрывок:

"Случалось ли вам, читатель, в известную пору жизни вдруг замечать, что ваш взгляд на вещи совершенно изменяется?… Такого рода моральная перемена произошла во мне в первый раз во время нашего путешествия, с которого я и считаю начало моего отрочества.

Мне в первый раз пришла в голову ясная мысль о том, что не мы одни, то есть наше семейство, Живем на свете, что не все интересы вертятся около нас, а что существует другая жизнь людей, ничего не имеющих общего с нами, не заботящихся о нас и даже не имеющих понятия о нашем существовании. Без сомнения, я и прежде знал все это; но знал не так, как я это узнал теперь, не сознавал, не чувствовал" [112, т. I, с. 124].

Замечу, что описываемое событие Л. Н. Толстой характеризует как "моральную перемену" и придает ему настолько большое значение, что датирует им переход от детства к отрочеству. Без сомнения, в нем можно видеть скачок в осознании своего "социального Я".

Наконец, в подростковом возрасте начинается осознание "духовного Я", т. е. своих психических способностей, характера, нравственных качеств. Этот процесс стимулируется активной ассимиляцией того слоя культурного опыта, который находится над слоем конкретных социально-ролевых норм, и выражает обобщенную работу поколений в решении духовных и нравственных проблем.

В жизни подростка этот процесс начинается с вопросов: "Каков я?", "Что во мне не так?", "Каким я должен быть?"

Вот выдержка из сочинений одной пятиклассницы: "А вообще правильно, что Николенька думал о себе. Он сравнивал себя с другими, смотрел, какие у него хорошие черты, какие плохие. Плохие старался исправить. И я тоже. Только это недавно, с пятого класса. В четвертом классе я маленькой была, а в пятом – мне уже 12 лет! Вообще с пятого класса какая-то другая жизнь пошла. Смотрю на всех, наблюдаю, как ко мне относятся, как я к другим. Почему бы это?…"

Именно в этом возрасте начинает формироваться "идеальное Я", т. е. осознанный личный идеал, сопоставление с которым часто вызывает неудовлетворенность собой и стремление себя изменить.

Выработка такого идеала, а также соотнесение с ним целей, поступков, линии жизни и представляют вторую из названных выше важнейших функций самосознания. А. Н. Леонтьев образно описывает ее как движение сознания по вертикали, имея в виду пространство собственных мотивов личности [53, с. 212]. Этот процесс сопровождается особыми переживаниями по поводу себя и своих поступков: угрызениями совести, недовольством собой, оценками и переоценками себя.

Самосознанию, особенно нравственному самосознанию, предстоит еще долгий путь развития. Это развитие происходит в условиях конфликтов, порождаемых как внешними условиями, так и собственными мотивами личности.

Я хочу для примера разобрать один вид довольно распространенных конфликтов. Они возникают между мотивами, представляющими, условно говоря, "социальный" и "духовный" уровни развития личности.

Необыкновенно сильную иллюстрацию борьбы мотивов этих двух уровней мы находим в произведении Л. Н. Толстого "Исповедь", которое смело можно назвать историей развития личности писателя. Вспоминая себя в шестнадцатилетнем возрасте, Толстой пишет:

"Теперь я вижу ясно, что вера моя ‹…› единственная истинная вера моя, в то время была вера в совершенствование. Но чем было совершенствование и какая была цель его, я бы не мог сказать ‹…› Началом всего было, разумеется, нравственное совершенствование, но скоро оно подменилось совершенствованием вообще, т. е. желанием быть лучше не перед самим собою или перед богом, а желанием быть лучше перед другими людьми. И очень скоро это стремление быть лучше перед людьми подменилось желанием быть сильнее других людей, т. е. славнее, важнее, богаче других ‹…›

Когда-нибудь я расскажу историю своей молодости. Думаю, что многие и многие испытали то же. Я всею душою желал быть хорошим; но я был молод, у меня были страсти, а я был один, совершенно один, когда искал хорошего. Всякий раз, когда я пытался высказывать то, что составляло самые задушевные мои желания: то, что я хочу быть нравственно хорошим, я встречал презрение и насмешки; а как только я предавался гадким страстям, меня хвалили и поощряли. Честолюбие, властолюбие, корыстолюбие, любострастие, гордость, гнев, месть – все это уважалось. Отдаваясь этим страстям, я становился похож на большого, и чувствовал, что мною довольны ‹…›

Без ужаса, омерзения и боли сердечной не могу вспомнить об этих годах. Я убивал людей на войне, вызывал на дуэли, чтобы убить, проигрывал в карты, проедал труды мужиков, казнил их, блудил, обманывал. Ложь, воровство, любодеяния всех родов, пьянство, насилие, убийство ‹…› Не было преступления, которого бы я не совершал, и за все это меня хвалили ‹…› [112, т. XVI, с. 109 – 110].

В этих отрывках многое, обсуждаемое теперь научной психологией, сказано просто и предельно точно.

Мы видим, как "стихийная нравственность", приобретенная писателем в детстве, уступает напору социальных мотивов (стремлению быть признанным непосредственным социальным окружением) – мотивов, которые начинают доминировать в подростковом возрасте и, как правило, остаются ведущими в последующее десятилетие жизни человека (если не дольше). Чрезвычайная сила этих мотивов заставляет взрослеющую личность усваивать нормы поведения и ценности ее референтной группы, которые нередко расходятся с нормами "высшей нравственности". В этих условиях возникает опасность не только остановки духовного роста, но и всевозможных искажений в развитии личности в целом, что с необычайной выразительностью описал в отношении себя Л. Н. Толстой.

С другой стороны, из этих описаний видно, как окрепшее с годами духовное самосознание писателя позволило ему не только осознать, но и дискредитировать ведущие мотивы того периода его жизни.

Итак, за борьбой между "социальным" и "духовным" уровнями личности, как правило, стоит противоречивость и разноуровневость социальных "норм". Конструктивная переработка этих противоречий возможна только при участии самосознания и составляет один из важнейших моментов личностного творчества человека.

Перейдем к последней функции самосознания – осмыслению собственной жизни. Сразу скажу, что это активность особого рода: она направлена не просто на осознание ведущих мотивов, но и на координацию всей личности в целом. Ведь речь здесь идет о смысле не отдельных действий, поступков и даже деятельностей, а о смысле всей жизни.

Факты показывают, что этот вопрос встает не перед каждой личностью и не с равной силой. Редко он появляется в молодые годы. Если молодой человек и ставит перед собой такие вопросы, то звучат они немного иначе: не "Для чего я живу?", а "Для чего (или как) я хочу жить?" Молодой человек, по выражению Л. Н. Толстого, еще "пьян жизнью", у него еще много стихийно возникающих и стихийно действующих мотивов.

Обычно нужно окунуться в жизнь, пройти некоторые этапы жизненного пути, чтобы началась внутренняя работа по осмыслению собственной жизни. Часто случается, что вопрос о смысле жизни возникает вместе с появлением осязаемого ощущения ее конечности, т. е. неизбежной смерти.

Человеческая культура содержит много замечательных памятников, в которых отражены подобные переживания личности, подобная работа ее самосознания. Я позволю себе снова обратиться к "Исповеди" Л. Н. Толстого как к одному из самых выдающихся произведений, написанных на эту тему.

На примере рассмотренных выше отрывков из "Исповеди" мы видели, как Л. Н. Толстой со свойственной ему силой ума, критичностью и откровенностью постоянно анализировал собственные мотивы, пытаясь понять, почему он занимается тем или иным делом, что в действительности им руководит. Этот анализ неоднократно приводил его к неожиданным открытиям, которые заставляли его резко изменить свой образ жизни. И вот на фоне такой работы возник еще один, более общий процесс. Вначале, по описанию Толстого, он стал обнаруживать себя в форме недоумений и вопросов: "Зачем я живу?", "Ну, а потом что?"

Он отгонял эти вопросы, но они возвращались и оставались без ответа. В конце концов эти вопросы без ответа, по словам Толстого, "слились в одно черное пятно", и жизнь остановилась.

"Прежде чем заняться самарским имением, воспитанием сына, написанием книги, надо знать, зачем я это буду делать. Пока я не знаю – зачем, я не могу ничего делать.

‹…› И это сделалось со мной в то время, – продолжает Толстой, – когда со всех сторон было у меня то, что считается совершенным счастьем… И в таком положении я пришел к тому, что не мог жить и, боясь смерти, должен был употреблять хитрости против себя, чтобы не лишить себя жизни ‹…›" [112, т. XVI, с. 117 – 118].

Поиски ответа на вопрос о смысле жизни продолжались у Толстого более трех лет. Они были напряжены и мучительны.

Невозможно проследить все сложные ходы мыслей и переживаний автора. Для этого нужно читать само произведение. Скажу только несколько слов о том психологическом выходе, который нашел для себя в конце концов Толстой. Он очень знаменателен.

Одно из главных рассуждений, к которому постепенно пришел автор "Исповеди", состояло в том, что в своих поисках, "гордых и одиноких", он оторвался от многих и многих миллионов людей, живших до него и живущих теперь, и в этом была его ошибка.

"С тех пор, как началась какая-нибудь жизнь людей, у них уже был этот смысл жизни, и они вели эту жизнь, дошедшую до меня. Все, что есть во мне и около меня, все это – плод их знания жизни. Те самые орудия мысли, которыми я обсуждаю эту жизнь и осуждаю ее, все это не мной, а ими сделано. Сам я родился, воспитался, вырос благодаря им. Они выкопали железо, научили рубить лес, приручили коров, лошадей, научили сеять, научили жить вместе, урядили нашу жизнь; они научили меня думать, говорить. И я-то, их произведение, ими вскормленный, вспоенный, ими наученный, их мыслями и словами думающий, доказал им, что они – бессмыслица! Тут что-то не так…" – говорил я сам себе" [112, т. XVI, с. 136].

В этих замечательных строках Толстого мы находим ростки того представления, которое называем теперь общественной сущностью человека. Человек и его личность – порождения человечества. Через это понимание Толстой и приходит к следующей мысли: чтобы понять смысл своей жизни, нужно приравнять ее не к конечному существованию своего тела, а к "бесконечному началу", для выражения которого люди в скрывающейся глубине веков выработали разные понятия. Среди них понятие "божественности души", "сущности души", "нравственного добра и зла" [112, т, XVI, с. 143]. И Толстой, по его словам, принял в себя это начало, слился с ним. Так, через своего рода субъективное открытие, через приобщение своей единичной личности к ее источнику – духовному наследию человечества – Толстой находит решение мучивших его вопросов.

Психология только подходит к серьезному анализу подобных состояний в жизни личности. И сказать о них значительное слово ей еще только предстоит.

Сейчас можно совершенно определенно сказать, что поиск смысла жизни есть одна из самых важных функций самосознания. Еще раз повторю, что на языке научных понятий этот поиск можно представить как процесс, направленный на полную интеграцию и координацию мотивационной сферы личности.

Чтобы подвести итог всей лекции, я хотела бы вернуться к трем категориям понятий, о которых упоминала вначале. Это понятия, описывающие социальный мир так, как он обращен к человеку, как он "задает" его личность; далее, понятия, описывающие процесс "врастания" человека в социальный мир, и, наконец, понятия, описывающие работу его самосознания. Для того чтобы образно представить себе в свете этих понятий процесс формирования и функционирования личности, я хотела бы предложить вам следующую наглядную схему.

Изобразим индивида в виде окружности. Социальная среда вокруг него сложно сконструирована, в частности в ней могут быть выделены иерархические слои различных "норм": от правил внешнего поведения до духовных идеалов и ценностей. Нормы, предписываемые социальными ролями, находятся где-то посередине (см. соответствующие символические изображения на рис. 15).

Индивид начинает жить в этой среде и интериоризировать систему правил, норм и ценностей; начинается рост личности. Этот процесс интериоризации можно уподобить одной математической операции, которая называется инверсией плоскости в окружность. Согласно этой операции все внешние точки плоскости переходят во внутренние точки окружности. При этом соблюдается следующее правило: точки, находящиеся близко от контура окружности снаружи, переходят в точки, которые также близки к контуру изнутри; более удаленные точки плоскости оказываются ближе к центру окружности и, наконец, бесконечность инвертируется в самый центр окружности.

Процесс формирования личности напоминает такую инверсию. Сначала в ходе взаимодействия с непосредственным окружением ребенок усваивает нормы, опосредствующие его физическое существование. Расширение контактов ребенка с социальным миром приводит к формированию "социального" слоя личности. Наконец, когда на определенном этапе своего развития личность вступает в контакт с более высокими слоями человеческой культуры – идеалами и духовными ценностями – успешная "инверсия" этого слоя формирует духовный центр личности, ее нравственное самосознание. При благоприятном развитии личности эта духовная инстанция встает над предыдущими структурами, подчиняя их себе. Усиленные поиски смысла жизни есть, как уже говорилось, борьба самосознания за интеграцию личности, превращение ее в одновершинную структуру.

Эта же модель хорошо отражает еще один очень важный момент. Вполне можно сказать, что идеальный слой человеческой культуры не имеет границ и пределов; соответственно его интериоризация – процесс, все более конституирующий "центр" личности – никогда не завершается. Это согласуется с представлениям о личности как "открытой системы" (Достоевский, Бахтин), а также с субъективным переживанием личности ее собственной бесконечности и даже "бессмертной" сущности (Толстой). По существу, в этом переживании отражается действительная содержательная и временная бесконечность человеческой духовности.

В этой связи можно вспомнить идею Платона, с которой я начала этот курс: душа, приобщаясь к миру идей, становится бессмертной. Рассмотренные процессы формирования и жизни личностей помогают нам наполнить и эту метафору Платона глубоким содержательно- психологическим смыслом.

1 Благовоспитанный человек (фр.).

2На благовоспитанных и неблаговоспитанных (фр.).

3 был очень благовоспитанным человеком" (фр.).

ПРИЛОЖЕНИЕ

Представляется полезным сопроводить данные лекции методическими разработками к семинарским занятиям. Эти разработки на протяжении ряда лет пересматривались, уточнялись и дополнялись в ходе учебного процесса. В их составлении приняли участие многие преподаватели кафедры общей психологии: И. А. Васильев, В. К. Вилюнас, В. А. Иванников, А. А. Крымов, В. В. Петухов, А. А. Пузырей, В. Я. Романов, С. Д. Смирнов, А. В. Стеценко, Т. М. Федорова и др. Всем названным товарищам я благодарна за их участие в нашем постоянно действовавшем методическом семинаре. Их энтузиазм, искренняя заинтересованность в совершенствовании учебного процесса, педагогическое мастерство и высокий научный уровень очень способствовали созданию на семинаре творческой атмосферы и плодотворной работе над содержанием и методическим оформлением данного курса.

Имеется большое соответствие между приводимым планом семинарских занятий и содержанием лекций, так как они отрабатывались одновременно. Те темы, которые не вошли в данное пособие (в основном, изучаемые во II семестре), не вошли и в приложение. Мы убеждены в ценности и даже необходимости плюрализма мнений относительно содержания вводного курса по общей психологии, и надеемся, что авторы других концепций материализуют их в новых учебных пособиях.

Текст лекций следует рассматривать как самую общую канву при изучении соответствующих тем. Для более глубокого освоения большинства вопросов студентам необходимо обращаться к дополнительным источникам – учебным и научным текстам. Ссылки на эти тексты даются в методической разработки в виде порядкового номера из общего списка литературы в конце книги: именно в расчете на начинающих студентов этот список сокращен до необходимого минимума и ограничен текстами на русском языке. Выходные данные тех немногочисленных рекомендуемых публикаций, которые не вошли в список цитируемой литературы, приводятся в разработке полностью.

ПЛАН СЕМИНАРСКИХ ЗАНЯТИЙ ПО КУРСУ "ОБЩАЯ ПСИХОЛОГИЯ"

РАЗДЕЛ "Введение в психологию" (I СЕМЕСТР)

I. Общая характеристика психологии как науки

1. Описательная характеристика психических явлений; сферы проявления психической жизни человека (внутренний опыт; внешнее поведение неосознаваемое; психосоматика; материальная и духовная культура).

2. Житейская и научная психология, их отличия и взаимоотношения.

3. Научная психология и практика.

Лит.: 77 (с. 27-58); 82 (с. 208-215); 88; 123 (с. 104-119); а также:

Лурия А. Р. Маленькая книжка о большой памяти. М., 1968; или: Хрестоматия по общей психологии., Психология памяти. М., 1979 (с. 195 – 206); Фресс П.;.

Пиаже Ж. Экспериментальная психология. Вып. V. М., 1975 (с. 149 – 151); Василюк Ф. Е. Психология переживания. М;. 1984 (с. 156-176, с. 177-187); Мещеряков А. И. Слепоглухонемые дети. М., 1974 (с. 27 – 58);

Кретти Брайент Дж. Психология в современном спорте. М., 1978.

Художественная литература (примеры описаний внутренних переживаний и внешнего поведения человека, неосознаваемых и психосоматических явлений и т. п.).

II. Смена представлений о предмете психологии

1. Представления древних о душе: материалистические и идеалистические тенденции. С какими аспектами жизнедеятельности живых существ было связано представление древних о душе? Смысл деятельности Сократа; ее значение для постановке психологических проблем. Корни каких психологических проблем можно найти в учении Платона о душе?

Лит.: 23 (с. 11-22); 8 (с. 371-374; 394-396); 10 (с. 50-62); 86 (с. 218-228); 87. Т. 2 (с. 64-68; 73-79; 96-114; 244-257).

2. Явления сознания как предмет психологии. Объективные и субъективные элементы сознания. Понятие ассоциации и апперцепции. Объем сознания и объем внимания. Соотношение предмета и метода в психологии сознания.

Лит.: 20 (с. 8 – 24); Хрестоматия по вниманию. М., 1976 (с. 50-58); 31 (с. 335-351); 32 (с. 124-145).

3. Метод инстроспекции и проблема самонаблюдения. Понятие рефлексии у Дж. Локка. Аналитическая интроспекция: требования, понятие "ошибки стимула". Метод интроспекции – и использование данных самонаблюдения (отличия).

Лит.: 44; 64 (с. 129-131, 140); 65; 69; 109; 110.

4. Поведение как предмет психологии. Бихевиоризм: критика "психологии сознания", требования объективного метода. Понимание поведения в бихевиоризме; отношение к сознанию. Единицы психологического анализа. Теоретическая программа. Необихевиоризм: понятие "промежуточной переменной"; оперантное обусловливание.

Лит.: 111 (с. "3-70); 114, 115 (с. 17-39; 34-45).

5. Неосознаваемые процессы. Классификация неосознаваемых процессов. Понятие установки. Фрейд о природе бессознательного и его отношении к сознанию. Проявления бессознательного. Методы психоанализа.

Лит.: 69; 113 (с. 135-152); 122; 123.

III. Психологический анализ деятельности

Строение деятельности. Потребности, мотивы и цели деятельности. Деятельность и сознание. Соотношение внешней и внутренней деятельности. Методологическое значение категории "деятельность".

Лит.: 53 (с. 73-114, 247-251, 265-290); 55; 56 (с. 38-40, 269-275) или по 4-му изд. (1981) (с. 48-50, 277 – 284), а также "А. Н. Леонтьев и современная психология"/Под ред. А. В. Запорожца и др. М., 1983, статьи О. К. Тихомирова и В. В. Давыдова (с. 40 – 53; 128-139).

IV. Движения и деятельность

Подход к анализу движений в работах Н. А. Бернштейна. Принцип сенсорных коррекций. Схема рефлекторного кольца. Уровни построения движений. Формирование двигательных навыков. Принцип активности: физиологический, биологический и философский аспекты.

Лит.: 14; 15 (с. 79-97, 97-101, 150-170, 275-298).

V. Возникновение и развитие психики

в процессе биологической эволюции

1. Проблема объективного критерия психического. Гипотеза А. Н. Леонтьева. Раздражимость и чувствительность. Стадии развития психики. Инстинктивное поведение и научение у животных.

Лит.: 7 (с. 349-359); 23 (с. 103-114); 56 (с. 5-18, 40-52); 66 (гл. 9-11); 99 (с. 294-311); 118 (с. 41-52, 66-83, 172-175, 187-190, 205-207, 227-230, 244-260); ТинбергенН. Поведение животных. Гл. 6. М., 1980.

2. Биологические предпосылки человеческой психики: групповое поведение, "язык" животных, использование орудий животными и человеком.

Лит.: 118 (с. 266-280), 66.

VI. Общественно-историческая природа психики

человека и ее формирование в онтогенезе

Проблема возникновения сознания человека. Культурно-историческая теория Л. С. Выготского. Высшие психические функции человека: их строение, свойства, генезис. Понятие интериоризации. Присвоение общественно-исторического опыта индивидом в процессе онтогенеза.

Лит.: 22. Т. 1 (с. 103-108). Т. 3 (с. 24-161); 24 (с. 25-32); 56 (с. 357-374, 375-379, 439-466).

VII. Индивид и личность

1. Понятия "индивид" и "личность". Способности: определение, задатки, механизмы развития.

Лит.: 50; 53 (с. 173-182); 89; 107.

2. Темперамент: поиск физиологических основ, психологические описания; эволюция учения о типах НС, современное состояние проблемы.

Лит.: 38; 80; 81; 106; 108.

3. Характер: определение характера "в узком смысле"; психопатии и акцентуации; биологические предпосылки, прижизненное формирование, характер и личность.

Лит.: 5; 25; 28; 41; 45; 47; 49; 51; 63; 74; 131; 133.

4. Личность и ее формирование. Понятие о личности в узком смысле. Стихийные механизмы формирования. Самосознание и его функции.

Лит.: 3; 13; 17; 21; 34; 37; 53 (с. 159-231); 57; 71; 72; 73, 75; 78; 82; 95; 119; 120.

VIII. Проблема объяснения в психологии

Виды редукционизма. Психофизическая проблема; варианты ее решения.

Лит.: 53 (с. 113-118); 101; 125. Вып. 1-2 (с. 186-189); Лурия А. Р. О месте психологии в ряду социальных и биологических наук // Вопр. философии. 1977. № 2 (с. 68 – 76); Ильенков Э. В. Проблема идеального Вопр. философии. 1979. №6 (с. 128-140); № (с. 145 – 158); Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. M 1959 (с. 218-221).

***********************************

ЛИТЕРАТУРА

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд.

Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд.

Ананьев Б. Г. Некоторые черты психологической структуры личности // Психология личности. Тексты. М., 1982.

Ананьев Б. Г. О проблемах современного человекознания. М., 1977.

Ананьев Б. Г. Строение характера // Психология индивидуальных различий. Тексты. М., 1982.

Анастази А. Дифференциальная психология // Психология индивидуальных различии. Тексты. М., 1982.

Анохин П. К. Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М., 1978.

Аристотель. Соч. в 4 т. T. 1. М., 1975.

Атеисты, материалисты, диалектики древнего Китая. М., 1967.

Асмус В. Ф. "Трактат о душе" (вводная статья в кн.: Аристотель) // Соч. Т. 1. М., 1975.

Бассин Ф. В. Проблема бессознательного. М., 1968.

Бахтин M. M. Герой и позиция автора по отношению к герою в творчестве Достоевского // Психология личности. Тексты. М., 1982.

Белкин А. И. Формирование личности при смене пола // Психология личности. Тексты. М., 1982.

Бернштейн Н. А. О построении движений. М., 1947.

Бернштейн Н. А. Очерки по физиологии движений и физиологии активности. М., 1966.

Божович Л. И. Личность и ее формирование в детском возрасте. М., 1968.

Божович Л. И. Социальная ситуация и движущие силы развития ребенка // Психология личности. Тексты. М., 1982.

Вагнер В. А. Биологические основания сравнительной психологии. Спб.: М., 1910-1913.

Василюк Ф. Е. Психология переживания. М., 1984.

Вундт В. Введение в психологию. Хрестоматия по вниманию. М., 1976.

Выготский Л. С. Развитие личности и мировоззрение ребенка // Психология личности. Тексты. М., 1982.

Выготский Л. С. Собр. соч. в 6 т. М., 1982-1984.

Гальперин П. Я. Введение в психологию. М., 1976.

Гальперин П. Я. К учению об интериоризации // Вопр. психологии. 1966. № 6.

Ганнушкин П. Б. Клиника психопатий, их статика, динамика, систематика // Психология индивидуальных различий. Тесты. М., 1982.

Гельмгольц Г. Как приходят новые идеи // Хрестоматия по общей психологии. Психология мышления. М., 1981.

Гиппенрейтер Ю. Б. К методе измерения звуковысотной различительной чувствительности // Докл. АПН РСФСР. 1957. № 4.

Гиппенрейтер Ю. Б. Понятие личности в трудах А. Н. Леонтьева и проблема исследования характера // Веста. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. 1983. № 4.

Гиппенрейтер Ю. Б., Романов В. Я. Новый метод исследования внутренних форм зрительной активности // Вопр. психологии. 1970. № 5.

Давыдов В. В. Учение А. Н. Леонтьева о взаимосвязи деятельности в психического отражения // А. Н. Леонтьев и современная психология. М., 1983.

Декарт Р. Начала философии. Избр. произведения. М., 1950.

Джемс В. Психология. Спб., 1911.

Джемс В. Многообразие религиозного опыта. М., 1910.

Джемс В. Личность //Психология личности. Тексты. М., 1982.

Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. в 30 т. М., 1972-1987.

Зейгарник Б. В. О патологическом развитии личности // Психология личности М., 1982.

Ильенков Э. В. Что такое личность? // Психология личности. Тексты. М., 1982.

Кант И. О темпераменте // Психология индивидуальных различий. Тексты. М., 1982.

Кант И. О характере как образе мыслей // Психология личности. Тексты. М., 1982.

Кербиков О. В. Клиническая динамика психопатий и неврозов. Избр. труды. М., 1971.

Ковалев А. Г., Мясищев В. Н. Темперамент и характер // Психология индивидуальных различий. Тексты. М., 1982.

Корчак Я. Избранные педагогические произведения. М., 1979.

Коффка К. Самонаблюдение и метод психологии // Проблемы современной психологии. М.; Л., 1926.

Кравков С. В. Самонаблюдение. М., 1922.

Кречмер Э. Строение тела и характер // Психология индивидуальных различий. Тексты. М., 1982.

Лавик-Гудолл Дж. ван, В тени человека. М., 1974.