Длинные линии 10 страница

В «Книге Лос» он написал: «В Беуле Женщина ставит свою прекрасную Скинию, куда Мужчина величественно входит между ее Херувимами и становится Единым, сливаясь с ней... Есть место, где Противоположности одинаково истинны. Это место называется Беула».

В романтизме индивидуальная внутренняя жизнь в конечном счете расширяется, чтобы стать целым космосом бесконечного разнообразия. Любовь — это чувство одного космоса к другому. Глубина требует глубины. С романтизмом любовь переходит в новое состояние и становится симфонической.

Историческое значение этого события в том, что медитации и эзотерические практики горстки посвященных создали обширную волну чувств, направленную против материализма. Новый способ заниматься любовью, разыгрывая сотворение космоса, позволял заявить о том, что правота не всегда вопрос силы, что существуют более высокие идеалы, чем целесообразность или просвещенное самомнение, и что если вы войдете в правильное состояние ума, то сможете увидеть мир, наполненный смыслом.

Если люди займутся любовью так, что они начнут излучать свет, то мир станет миром теней. Когда они пробудятся снова, новый смысл осядет на мире, как роса.

Корни романтизма были одновременно сексуальными и эзотерическими. Немецкий поэт Новалис говорил о «магическом идеализме». Эта магия, этот идеализм, этот вулканический дух вызвал к жизни музыку Бетховена и Шуберта. Бетховен обнаружил, что он слышит новый музыкальный язык, чувствует и выражает вещи, которые никогда не чувствовали и не выражали до него. Как и Александр Великий, он стал одержимым идеей идентифицировать этот божественный источник его неустаного вдохновения, поэтому читал и перечитывал египетские и индийские эзотерические тексты. Для Бетховена «Лунная соната» и «Аппассионата» были эквивалентами шекспировской «Бури», самым мощным выражением его оккультных идей.

Во Франции мартинист Шарль Нодье писал о заговорах тайных обществ в армии Наполеона, составленных с целью свержения этого великого человека. Впоследствии Нодье познакомил с эзотерической философией молодых французских романтиков, среди которых были Виктор Гюго, Оноре де Бальзак, Дюма-отец, Делакруа и Жерар де Нерваль.

Оуэн Барфилд писал о том, что в мире существует поток платонических идей, поток живого смысла, который время от времени способны обнаружить такие утонченные умы, как Шекспир и Ките. Свое умение черпать вдохновение из этого источника Ките называл «негативной способностью»; по его словам, она проявляется в тех случаях, когда человек пребывает «в неопределенности, тайнах и сомнениях, без раздражающего поиска фактов и причин». Иными словами, он применял в поэзии тот самый принцип терпеливого ожидания более глубокой закономерности, который Фрэнсис Бэкон советовал использовать в научной сфере.

Сэмюэля Тейлора Колриджа окружала аура сверхъестественного. Он был глубоко погружен в учения Бёме и Сведенборга. Но его друг Уильям Вордсворт написал самое искреннее и простое стихотворение, где непосредственно выражены чувства, лежащие в основе идеализма как жизненной философии. Когда Вордсворт писал, что он ощущает «Присутствие, палящее восторгом /Высоких мыслей, благостное чувство /Чего-то, проникающего вглубь /Чье обиталище — лучи заката /И океан, и животворный воздух /И небо синее, и ум людской — /Движение и дух, что направляет /Все мыслящее, все предметы мыслей, /И все пронизывает...» он говорил о своем желании быть идеалистом в том смысле, который и сегодня кажется вполне современным.

Даже люди, отрицающие на сознательном уровне существование высшей реальности, на которую ссылается Вордсворт, почувствуют что-то в его стихотворении «Строки, написанные в окрестности Тинтернского аббатства». Что-то в глубине их существа будет взывать о признании, иначе это стихотворение останется для них абсолютно бессмысленным.

В то время, когда Вордсворт писал свои стихи, людям не приходилоь прилагать больших усилий, чтобы различить в себе подобные чувства. Гете, Байрон, и Бетховен имели целую армию поклонников среди народа.

Но почему все вышло не так, как было задумано? Почему стремление к свободе закончилось злоупотреблением властью?

Для того чтобы понять причину этой катастрофы, необходимо проследить за проникновением сторонников материализма в тайные общества. Шевалье Рэмзи строго запретил обсуждать политику в масонских ложах, которые он основал в 1730 году, но масоны имели огромное влияние на политических лидеров Европы. Это было почти непреодолимым соблазном для каждого, кто стремился к мирской власти.

Иллюминаты и начало безумия

Иллюминаты и битва за душу масонства — Оккультные корни французской революции — Звезда Наполеона —

Оккультизм и расцвет романистики

стория иллюминатов представляет собой один из наиболее темных эпизодов тайной истории человечества, бросивший тень на репутацию эзотерических обществ во всем мире.

В 1776 году Адам Вейсгаупт, профессор юриспруденции из Баварии, основал общество иллюминатов, первыми членами которого были его собственные студенты.

Как и у иезуитов, братство иллюминатов управлялось по военным законам. Его членам запрещалось действовать на свой страх и риск и иметь особое мнение. Как и предыдущие тайные общества, иллюминаты обещали раскрыть древнюю мудрость. Самые высшие и могущественные тайны были обещаны тем, кто продвигался по ступеням посвящения. Посвященные образовывали небольшие группы, или ячейки. Знания между ячейками передавалось по принципу, который в современных спецслужбах называется «ничего лишнего».

Вейсгаупт вступил в масонское братство в 1777 году, и вскоре многие иллюминаты последовали его примеру и проникли в масонские ложи, где быстро достигли старших степеней.

В 1785 человек по имени Якоб Ланц, совершавший поездку в Силезию, был поражен ударом молнии. Когда его перенесли в ближайшую часовню, баварские власти обнаружили при нем документы, рыскрывавшие тайные планы иллюминатов. На основании этих документов, многие из которых были составлены Вейсгауптом, а также других бумаг, захваченных во время полицейских рейдов по всей стране, начала складываться цельная картина.

Из документов явствовало, что древняя мудрость и сверхъестественные силы, о которых говорили иллюминаты, с самого начала были циничной выдумкой и мошенничеством. Поднимаясь по ступеням тайной иерархии, посвящаемый узнавал, что духовный элемент учения иллюминатов был всего лишь дымовой завесой. Духовность выхолащивалась и подвергалась осмеянию. В документах утверждалось, что учение Иисуса Христа на самом деле было политической пропагандой, призывавшей к отмене частной собственности, института брака, религии и семейных уз. Вейсгаупт и его сообщники задались целью построить общество, основанное исключительно на материалистических принципах, новое революционное общество, и выбрали Францию для испытания своей теории.

В конце концов каждому кандидату шептали на ухо: «Высшая тайна заключается в том, что никакой тайны не существует».

Таким образом человека приобщали к философии нигилизма и анархизма, взывавшей к самым низменным побуждениям. Вейсгаупт злорадно предвкушал разрушение цивилизации, но не для того, чтобы освободить людей, а для того, чтобы навязывать свою волю другим.

Откровенный цинизм Вейсгаупта проявляется в его со- чинаниях:

«...Значительная часть нашей силы заключается в секретности... поэтому мы должны скрываться под вывеской другого общества. Масонские ложи — самое удобное прикрытие для нашей высокой цели».

«Сводите знакомство с молодыми людьми, — советует он одному \из своих сообщников. — Наблюдайте за ними, и если кто-нибудь из них вам подойдет, не выпускайте его из рук». '

«Понимаете ли вы в достаточной мере, что значит управлять тайным обществом? Это значит править без внешнего насилия не только над обычными людьми, но и над лучшими представителями всех рас, наций и религий... Конечная цель нашего Общества — завоевание власти и богатства... завоевание мирового господства».

После открытия этих документов братство иллюминатов подверглось гонениям, но было уже слишком поздно.

В 1789 году во Франции насчитывалось около трехсот масонских лож, включая шестьдесят пять лож в Париже. Согласно некоторым современным французским источникам, общее количество их членов превышало 70 ООО человек. Первоначальный план состоял в том, чтобы вселить в людей надежду и укрепить их волю для перемен к лучшему, но из-за массового проникновения иллюминатов в масонские ложи вышло так, что «программа, введенная в действие французским Конституционным собранием в 1789 году, была составлена немецкими иллюминатами в 1776 году».

Дантон, Демулен, Мирабо, Марат, Робеспьер, Гильотен и другие лидеры французской революции были «просвещены» иллюминатами.

Когда король стал затягивать с согласием на продолжение реформ, Демулен призвал к вооруженному восстанию. В июне 1789 года Людовик XVI попытался распустить Ассамблею и приказал своим войскам идти к Версалю. Последовало массовое дезертирство. Четырнадцатого июля разъяренная толпа штурмовала Бастилию. Людовик XVI отправился на гильотину в январе 1793 года. Когда он попытался обратиться к толпе, его голос был загушен грохотом барабанов, но некоторые услышали его последние слова: «Я невиновен и прощаю тех, кто повинен в моей ги-

3*

mtt іф ІпИю fpecullr*#, ішь bk tcnte e*

(ф№ rntgicmi burn; Nan M»»n IjJnot astf «І.Э4 9tftC to W»N» Sitnt Kit tlMtOI орегіШВ.

О

б 5

Ь 5 б ' 5 (Г“о“ <5ГЪ б 5 ^ооЗооо оо О’ОО^З

ЗФ ДОе wt? BttimMtfter cnttt mit, net* фп іф mtintn tamtn ®ti|t сііфаифе, nab son bitftn пкуф (км oicbtt iebec imtp aubttt, nnb Го fttt. «of bttft ЯП tom іф «of bit tinfa4«

(It Qfit teofrfb ®іп(фга in Sfcntgone mb glammtn ft?to. «of tint btcft ям muf man bit Ordies ntfecikn/ nab in РоІіа(ф(П op«* ritrn).

Cl ifl tin Jhmfl ІМЬсф/ bm Pjrtbagom tt< tut Ш btm 111. mie. Mtioltftn.- ЗФ fate ІЪН ja піфі: іф Me feiittn tinttetn ©rab in $«nbtn, піфі сішяаі «tint cleenc Qtuffa^t.

ЗФ Ъабе <шф in txi Philo Provinzm tbit Ш turn ©b> ©«(іфпяпв obtt $5<t()tutnm0: t(9 btr Sfer* bet ®e: beym 0, t<net< fu^rt> Ш1«в «іЬілвфі fw ж _t urn fie піфі ih (irofioiiai/ lev No ю»фіів(іт Qptfifftn.

S«

Диаграмма Вейсгаупта. Он пишет своим сообщникам: «Нужно показать, как просто для одного человека с ясным умом управлять сотнями и тысячами людей»

бели. Молю Бога о том, чтобы кровь, пролитая здесь, никогда не пала на Францию и на тебя, мой несчастный народ...» Событие, произошедшее в центре самой цивилизованной страны в Европе, открыло путь к немыслимым бесчинствам.

Утверждается, что один человек из толпы залез на эшафот и прокричал: «Жак де Моле, ты отмщен!» Если это правда, то она разительно отличается от благородства и милосердия короля в его предсмертные минуты.

В последующий период анархии Франция оказалась перед лицом как внутренней, так и внешней угрозы. Лидеры масонских лож пришли к власти. Вскоре многие из них были объявлены предателями революции, и начались времена Террора.

Существуют разные оценки количества казненных в это время. Движущей силой террора был самый принципиальный масон, суровый и неподкупный Максимилиан Робеспьер. Будучи главой Комитета общественной безопасности и человеком, возглавлявшим полицейский департамент, он ежедневно отправлял на гильотину сотни людей. Из примерно 2750 казненных лишь 650 были аристократами, а остальные — обычными рабочими. Робеспьер казнил даже Дантона. Сатурн пожирал собственных детей.

Как это могло случиться? Как самые просвещенные и разумные люди оправдывали такое кровопролитие? В идеалистической философии цель никогда не оправдывает средства, поскольку даже самые потаенные мотивы влияют на исход событий. Робеспьер видел в расправах суровую необходимость для защиты прав граждан и их собственности. С рациональной точки зрения, он действовал ради общего блага.

Но, судя по всему, стремление к абсолютной рациональности довело Робеспьера до безумия.

Восьмого июля 1794 года перед Лувром произошла любопытная церемония. Члены Конвента расселись в огромном импровизированном амфитеатре, и каждый держал пшеничный колос, символизировавший богиню Исиду. Напротив них находился алтарь, у которого стоял Робеспьер, облаченный в голубой плащ, с напудренными волосами. Он сказал: «Здесь собралась вся вселенная!» Затем, воззвав к Высшему Существу, он произнес речь, которая продолжалась несколько часов и завершилась следующими словами: «Завтра, когда мы вернемся к работе, то снова будем сражаться с пороками и тиранами».

Если члены Конвента надеялись, что он собирается положить конец кровопролитию, их ожидало разочарование.

Потом Робеспьер подошел к задрапированной статуе и поджег’ тонкую ткань, явив собравшимся каменную статую богини. Эта сцена была придумана «просвещенным» масоном Жан-Жаком Давидом, чтобы богиня София восстала из пламени наподобие Феникса.

Впоследствии поэт Жерар де Нерваль утверждал, что София олицетворяла Исиду. Однако правящим духом того времени была не Исида, поднимающая покровы и открывающая путь в духовные миры, и не Природа-Мать — ласковое, питающее божество растительного аспекта космоса. Это был дикий животный дух природы.

Пожилая пророчица Катерина Фирт обвинила Робеспьера в желании объявить себя божеством. Отвращение к непрерывному кровпролитию достигло кульминации, и толпа осадила гостиницу, где жил Робеспьер. Он попытался застрелиться, но лишь снес себе половину нижней челюсти. Когда он отправился на гильотину, по-прежнему в своем голубом одеянии, то хотел обратиться к собравшимся, но смог издать лишь придушенный вопль.

Известно, что Наполеон следовал за своей звездой. Считалось, что это поэтическая метафора, означавшая великие деяния, уготованные судьбой.

Гете сказал о Наполеоне: «Незримый дух должен ежедневно направлять нас и говорить, что мы должны делать. Но этот добрый дух покидает нас в мгновение ока, и мы блуждаем во мраке. Наполеон был великим человеком, который всегда знал, что он должен сделать, и ежечасно был наполнен энергией, позволявшей ему совершать все, что он считал необходимым. Он шел по жизни поступью полубога, от битвы к битве и от победы к победе. Возможно, он говорил, что находится в состоянии неизменного просветления... На закате жизни это просветление покинуло его вместе с удачей и путеводной звездой».

Как удача могла покинуть Наполеона? Он преуспевал во всем, за что брался, и был готов подчинить весь мир своей воле. Для себя самого и многих его современников он был Александром Великим, объединившим Восток и Запад своими завоеваниями.

Французские войска вторглись в Египет. Это была не особенно победоносная кампания, но она имела важное личное значение для Наполеона. Согласно Фуше, главе французской тайной полиции, Наполеон встретился в Великой Пирамиде с человеком, утверждавшим, что он является графом Сен-Жерменом. Во всяком случае, известно, что Наполеон назначил астролога и знатока эзотерических наук Фабра д’Оливье одним из своих советников и провел ночь в одиночестве внутри Великой Пирамиды. Встречался ли Наполеон с Сен-Жерменом во плоти или в духе?

Наполеон распорядился о создании каталога египетских древностей под названием Description de I'Egypt. Он был посвящен «Наполеону Великому» по явной аналогии с Александром Великим. Наполеона изобразили на фротис- писе каталога в виде солнечного божества Sol Invictus («Неуязвимое Солнце»),

Империя Наполеона после его завоеваний включала не только Италию и Египет, но также Германию, Австрию и Испанию. Со времен Карла Великого ни один император не был коронован папой римским, но в 1804 году Наолеон распорядился доставить ему корону и скипетр Карла Великого и заставил папу Пия VII присутствовать на церемонии, где он символически принял корону из его рук и провозгласил себя императором.

По указанию Наполеона группа ученых пришла к выводу, что Исида была древней богиней Парижа, а затем объявила, что образ богини и ее звезды нужно включить в герб Парижа. На Триумфальной арке жена Наполеона Жозефина изображена коленопреклоненной у его ног, с лавровым венком Исиды в руках.

Отсюда можно заключить, что Наполеон не отождествлял себя с Сириусом, а следовал за ним, как Орион следует за Сириусом в ночном небе. Во время масонской церемонии посвящения кандидаты возрождаются, подобно Осирису, глядя на пятилучевую звезду, символизирующую это божество. Осирис/Орион представляет мужское стремление к власти, активному действию и оплодотворению, которое находится в вечном поиске Исиды, хранительницы мистерий жизни.

Именно так Наполеон думал о Жозефине, происходившей из семьи с глубокими масонскими корнями и уже принадлежавшей к масонскому братству, когда он познакомился с ней. Наполеон покорил континентальную Европу, но так и не смог добиться абсолютной власти над возвышенно-прекрасной Жозефиной. Он томился по ней, как Данте томился по Беатриче, и это томление возвышело его дух.

Разумеется, на другом уровне Осирис и Исида ассоциировались с Солнцем и Луной и участвовали в процессе самоорганизации космоса, который сделал возможным человеческое мышление. В Древнем Египте гелиакический восход Сириуса в середине июля предвещал разлив Нила. В некоторых эзотерических традициях Сириус представляет собой центральное солнце вселенной, вокруг которого вращаются другие светила.

Этот сложный комплекс эзотерической мысли в сочетании с любовью к Жозефине наделял Наполеона ощущением своей избранности.

Но в 1813 году сила, направлявшая Наполеона, внезапно покинула его, как это происходит с каждым человеком. И, в точности по описанию Гете, силы реакции со всех сторон обрушились на него.

Мы наблюдаем такой же процесс в жизни художников. Они стараются обрести свой голос и входят в период творческого вдохновения, когда каждое движение их кисти отмечено печатью таланта. Иногда они открывают новую эпоху в живописи. Потом дух внезапно покидает их, и они не могут вернуть его, несмотря на любые старания.

На всем протяжении этой книги мы неоднократно обращались к испытаниям, через которые должен пройти кандидат, чтобы получить посвящение, включая состояние кама-лака, или чистилище, где душа и дух, еще объединенные друг с другом, подвергаются демоническим атакам. Теперь пришло время обратиться к одной из центральных идей эзотерических школ, согласно которой человечество в целом должно претерпеть нечто сходное с такой инициацией.

Тайные общества готовились к этому событию, помогая людям развивать самосознание и другие качества, которые понадобятся во время испытания.

В середине XVIII века масонство распространилось по всему миру и проникло в Австрию, Испанию, Индию, Италию, Швецию, Германию, Польшу, Россию, Данию, Норвегию и Китай. По примеру своих своих американских и французских собратьев, масоны вдохновляли республиканские революции во всех частях света.

Елена Блаватская писала, что среди карбонариев — революционных предшественников и пионеров Гарибальди — было много масонов, глубоко сведущих в оккультных науках и розенкрейцерстве. Сам Гарибальди был масоном 33-й степени и магистром итальянского масонства.

Ныне в США насчитывается 13 ООО масонских лож, а по данным 2001 года в мире насчитывалось около семи миллионов масонов.

Мы видели, как Иисус Христос посеял в человеке семена внутренней жизни и как эта внутренняя жизнь была расширена и населена Шекспиром и Сервантесом. В XVIII и особенно в XIX веке великие романисты-посвященные создали ощущение, которое в наши дни известно всем образованным людям, — ощущение того, что внутренний мир обладает собственной историей, наполненной смыслом, взлетами и падениями, дилеммами, поворотными пунктами и судьбоносными решениями.

Великие авторы той эпохи, такие как Бропте или Диккенс, тоже писали об этом. Они давали понять, что если в эзотерической философии человеческое сознание развивалось в процессе истории, то оно развивается и в жизни каждого отдельного человека.

Ян Коменский вырос в Польше времен Рудольфа II. Он присутствовал на коронации Зимнего короля. Он был знаком с Джоном Валентином Андре в Гейдельберге и затем был приглашен его другом, оккультистом Сэмюэлем Гарт- либом, присоединиться к нему в Лондоне и «помочь завершить Работу». С помощью своей реформы образования Ян Коменский ввел в историческое мировоззрение идею о том, что в детстве мы находимся в совершенно ином состоянии ума, чем в зрелом возрасте.

Мы видим влияние Комснского в таких произведениях, как «Джейн Эйр» или «Дэвид Копперфильд», и должны понимать, что тогда это было огромным новшеством.

Настало время познакомиться с этой неуловимой концепцией, которая находится в центре эзотерического взгляда на космос и его историю.

Мы видели, как Элиас, работавший за кулисами истории, способствовал расколу между объективным сознанием Бэкона и субъективным сознанием Шекспира. Мы также видели, как объективный взгляд на мир вводит в фокус законы физики.

Но как насчет субъективного опыта? Как насчет структуры самого опыта?

Со временем появилась такая наука, как психология. Но психология исходит из материалистической предпосылки, что вещество влияет на сознание, а не наоборот. Психология не замечает универсального аспекта человеческого опыта: восприятия смысла.

Мы уже упоминали о том, как розенкрейцеры начали формулировать свои законы в соответствии с принципами восточной эзотерической «философии безымянного», неразрывно связанными с человеческим благополучием. На Востоке существует древняя традиция видеть во всем взаимодействие противоположных сил инь и ян, но на Западе она оставалась неуловимым элементом, проскользнувшим между сферами двух нарождающихся наук — физики и психологии.

Если законы, управляющие этими неуловимыми элементами, трудно осмыслить в абстрактных терминах, то их гораздо проще увидеть в действии. Некоторые великие романисты XIX века писали явно оккультные сочинения. Помимо «Рождественской песни» Диккенса, это «Грозовой перевал» Эмили Бронте, где дух преследует своего любимого человека из могилы. «Покров поднимается» Джорджа Эллиота — плод ее ревностного исследования оккультных наук — так и не был выпущен издателем[5]. И, наконец, как

мы вскоре убедимся, романы Достоевского были проникнуты эзотерической философией.

Но наряду с явным оккультизмом в значительно большем количестве литературных произведений проявляется скрытое оккультное влияние. Великие прозрения глубинных законов в жизни отдельных людей — сложных, иррациональных закономерностей, которые не могли бы появиться, если бы наука объясняла все сущее во вселенной, — можно найти в замечательных романах того времени.

Такие романы, как «Джейн Эйр», «Пустой дом», «Моби Дик», «Мидцлмарч» и «Война и мир», держат зеркало перед нашей жизнью и указывают на важные проявления смысла и порядка в универсальном опыте, даже когда наука советует не верить тому, что видят наши глаза и чувствуют наши сердца.

В романах мир всегда описывается глазами других людей; таким образом, чтение романа уменьшает наш эгоцентризм. Недостатки героев тоже часто связаны с самовлюбленностью в виде преследования личных интересов и особенно в неспособности к состраданию.

Но, как уже упоминалось, самым большим вкладом романистики в человеческое самосознание является формирование чувства «внутренней истории» — убежденность в том, что внутренняя жизнь человека имеет осмысленную и последовательную форму.

Парадоксальное качество жизни заключается в том, что она не развивается по прямой и предсказуемой линии, что внешность обманчива, а удача переменчива. Здесь представление о смысле жизни встречается с глубинными законами бытия.

Если эти глубинные законы существуют на самом деле, если они так универсальны и могущественны и история действительно подчиняется их действию, разве не удиви-

Разумеется, самый распространенный свод правил для счастливой жизни содержится в бытовой мудрости народных пословиц и повседневных советов, которые традиционно дают детям. Но разница заключается в том, что и пословицы, и советы для детей обращены лишь к основам жизни. Они учат избегать физического вреда и обеспечивать насущные потребности, в то время как глубинные за

коны неразрывно связаны с понятиями судьбы, добра и зла. Как мы убедимся, они советуют нам удовлетворять наше стремление к высочайшему, невыразимому счастью, взывают к глубочайшей потребности осознать смысл жизни.

Сравните народную мудрость пословицы «семь раз отмерь — один раз отрежь» с рекомендацией, которая содержится в маленькой стихотворной притче предшественника сюрреалистов Гийома Аполлинера:

Он сказал: «Подойдите к краю».

Они сказали: «Нам страшно».

Он сказал: «Подойдите к краю».

Они подошли. Он толкнул их.

Они полетели.

Вдохновленные учениями тайных обществ, сюрреалисты захотели разрушить глубоко укоренившиеся схемы мышления и сокрушить научный материализм. Одним из способов достижения этой цели были иррациональные поступки. Аполлинер говорил, что «если вы действуете иррационально, то будете вознаграждены иррациональными силами вселенной».

Если Аполлинер прав, это один из глубинных законов вселенной — закон причины и следствия, который находится за пределами законов вероятности.

Сюрреалисты не скрывали, что истоки их иррациональной философии можно найти в тайных обществах. Но такая же философия присугствует и во многих произведениях культурного мейнстрима. Возьмем, к примеру, старый фильм «Эта замечательная жизнь», который на первый взгляд кажется мирным и традиционным, как и его литературный предшественник, «Рождественская песнь» Чарльза Диккенса, проникнутая философией тайного общества, членом которого был сам писатель.

Скрудж сталкивается с призраками, которые показывают, что его поведение привело к большим несчастьям, и предупреждают о том, что он подвергнет близких еще худшей участи, если будет продолжать в том же духе. Джордж Бэйли, которого играет Джеймс Стюарт в фильме «Эта замечательная жизнь», считает себя полным неудачником и собирается совершить самоубийство, но тут ему является ангел, который показывает, какие несчастья могли бы постигнуть его семью, друзей и весь город, если бы не его жертвенная натура.

Джорджу Бэйли и Скруджу предлагают задать себе вопрос о том, как изменился бы окружающий мир, если бы они решили жить по-другому. В конце концов обоим героям предлагают войти в ту же самую дверь, куда они собирались войти в начале истории, но на этот раз сделать все правильно. Джордж Бэйли решает отказаться от самоубийства и встретиться лицом к лицу со своими кредиторами. Скрудж искупает свою вину и приходит на помощь Бобу Крэтчиту и его семье.

В обоих произведениях жизнь изображается как круговой процесс и испытание для живущих. Там показано, как жизнь направляет нас к судьбоносным решениям и как мы можем описать полный круг и вернуться к этим решениям, если сделаем неправильный выбор.

Если мы проведем небольшой анализ, то сможем убедиться, что такие же мистические и иррациональные закономерности содержатся в структуре некоторых величайших литературных произведений разных эпох, таких, как «Царь Эдип», «Гамлет», «Дон Кихот», «Доктор Фауст» и «Война и мир».

Эдип каким-то образом притягивает к себе то, чего он больше всего боится, и в конце концов убивает своего отца и женится на собственной матери.

Гамлет неоднократно уклоняется от жизненного вызова — возмездия за убийство отца, — но этот вызов не-

изменно возвращается к нему в еще более настоятельном виде.

Возвышенная натура Дон Кихота заставляет его считать мир местом, исполненным благородства и рыцарского духа. Это убеждение так сильно, что в конце романа оно мистическим образом преображает материальный мир.

В глубине души Фауст знает, что он должен делать, но поскольку он сознательно решает не делать этого, Провидение сурово карает его.

Пьер Безухов, герой Толстого, мучается любовью к Наташе Ростовой. Лишь после того, как он освобождается от своих чувств к ней, он получает ее.

Представьте, что вы вводите все великие литературные произведения — фактически все литературные произведения — в огромный компьютер и задаете вопрос: «Каковы законы, определяющие, будет ли жизнь человека в конечном счете счастливой и полноценной?» Полагаю, что в результате может появиться следующий свод правил:

— Если вы уклоняетесь от вызова, то он снова встанет перед вами в ином виде.

— Нас всегда тянет к тому, чего мы больше всего боимся.

— Если вы выбираете безнравственный путь, то в конце концов заплатите за это.

— Искренняя вера в конечном счете принесет вам то, во что вы верите.

— Для того чтобы получить любимого человека, нужно отпустить его.