Считать все допущения не более чем предварительными и

Не творить себе кумиров из сомнительных абсолютов.

Действительность, согласно постмодернизму, не представляет нечто прочное и самодостаточное; скорее это текучий саморазворачивающийся процесс, "открытая вселенная", непрерывно формирующаяся под воздействием человеческих поступков и верований. Нельзя взирать на нее как зритель, со стороны. Человек сам лепит ее с помощью разума и воли, каковые неотделимы от того, что они силятся постичь и преодолеть. Познающий субъект никогда не свободен ни от своей телесности, ни от мира, которые выступают обязательным условием и средой каждого акта познания. В известном смысле действительность не только воспринимается разумом, но и конструируется им, причем этих конструкций может быть сколь угодно много, и вовсе не обязательно, чтобы одна из них оказалась верной. Всякое человеческое понимание есть истолкование, и ни одно истолкование не бывает окончательным.

Для постмодернистской мысли характерно преобладание куновского понимания парадигм, что закрепляет признание изначально толковательной природы разума.

Беспрестанные открытия в области антропологии, социологии, истории и языкознания продолжали убеждать в относительности человеческого знания, способствуя все большему признанию "евроцентричного" характера западной мысли, а также того факта, что на процесс познания оказывают воздействие такие факторы, как классовая, расовая и этническая принадлежности. В последние годы особенно досконально анализировался тендер - социальный пол - как решающий аргумент определения истины. Глубинная психология выявила скрытые бессознательные детерминанты человеческого опыта и познания. Таким образом, оборотной стороной открытости и расплывчатости постмодернистского сознания является отсутствие какого-либо твердого основания для мировоззрения.

Кстати, в строгом смысле слова философии постмодернизма не существует. Он принципиально не претендует на создание философской универсальной теории, уделяя внимание не проявлению Всеобщего, а описанию игры частностями.

Постмодернизм претендует лишь на низвержение философских парадигм, основанных на панлогизме, рационализме, объективизме и историзме, свойственных предшествующей западноевропейской традиции Нового времени и Новейшего времени.

Похоже, постмодернизм задался целью разложить западное мышление на части, взяв на вооружение деконструкцию, децентрацию, демистификацию, прерывание, расхождение, рассеивание и т. д.- какая-то эпистемологическая одержимость разрывами и разломами!

Эта интеллектуальная позиция напоминает описанный Гегелем самоцельный абстрактный скептицизм, который признает только сплошное отрицание и не может продвинуться ни на шаг в ожидании, пока на пути не появится что-нибудь новое, чтобы и его швырнуть в бездну нигилизма. Если самоуверенность модернистского мышления опиралась на превосходство в знаниях по сравнению с прошлыми веками, то самоуверенность постмодернизма проистекает из осознания того, сколь ничтожно малы те знания, на которые может претендовать разум.

Установку на тотальную критику постмодернизм рано или поздно должен обратить на себя. И тогда он способен оправдать себя не больше, чем те построения, против которых ополчилось постмодернистское мышление. Оно обречено совершить подобную деструкцию, деконструкцию и с самим собой. Таков шаткий парадокс, на котором оно балансирует.