И повышение уровня концентрации производства
Чрезвычайно важно здесь подчеркнуть, что П. Богданов не ограничивался одной лишь декларацией «модных» нэповских заявлений, он, будучи председателем ВСНХ, внес огромный личный вклад в дело практического претворения в жизнь новых экономических идей. И действительно, в годы его «верховного главнокомандования» национальным промышленным производством и в значительной мере обращением очень много было сделано в направлении экономического раскрепощения хозяйственных единиц, вновь создаваемые объединения наделялись широкими хозяйственными правами и переводились в режим хозяйственного (коммерческого) расчета.
В постановлении Президиума ВСНХ от 11 июня 1921 г. отмечалась необходимость немедленной перестройки применительно к условиям НЭПа на следующих
основах: «Во-первых, необходимо установить как принцип, что в области народного хозяйства государство никому ничего не дает даром. Во-вторых, что все снабжение рабочею нходит в его заработную плату, которая для той части рабочих,
что остается, должна быть повышена значительно и приблизительно к средней
прожиточной норме рабочего. В-третьих, все получаемое рабочим снабжение делится не на количество рабочих, а на единицу выработанного продукта. В-четвертых, дело снабжения рабочих производится всеми снабжающими органами через заводоуправление, администрацию, которая получает необходимое лишь в случае даваемых ею обязательств вышестоящему органу, за невыполнение которых она отвечает по суду. В основу всей экономической политики необходимо положить хозяйственный расчет»94.
9 августа 1921 г. СНК принял исторический декрет «Наказ СТО о проведении в
жизнь начал новой экономической политики». В нем говорилось, что при методах непосредственного государственного управления громадной массой предприятий, снабжении и оплате труда независимо от производительности участники производства не были заинтересованы в результатах своего труда и улучшении производства. Вместо этого предлагался переход к точному хозяйственному расчету, понимаемому как покрытие расходов из собственной выручки. Правильное сбалансированное соотношение затрат и результатов устанавливалось и плане. Если оно не соблюдалось, то ответственность падала на сами коллективы. Задача бюджетно-сметных и других распорядительных органов сводилась к отпуску запланированных средств и последующему контролю95.
16 августа 1921 г. СНК издал и другой известный декрет о расширении прав государственных предприятий в области финансирования и распоряжения материальными ресурсами. Декрет давал право предприятиям свободно расходовать полученные ресурсы в целях выполнения плана, обменивать часть своей продукции на недостающие сырье, топливо, материалы, делать закупки за границей машин, материалов и пр. из своей продукции или за наличный расчет, расходовать на поощрение до 10 % фонда зарплаты, заключать договоры и целый ряд других прав96.
Надо сказать, что ВСНХ, а также лично П. Богдановым была проведена большая работа по выполнению упомянутых декретов СНК. 20 августа 1921 г. ВСНХ издал приказ, который обязывал местные совнархозы приступить к их осуществлению. При этом указывалось, что все производство должно функционировать на хозяйственном расчете, в соответствии с которым предприятие «должно своей продукцией покрыть все без исключения издержки производства и дать некоторый излишек (доход)»97. Излагая свое понимание хозяйственного расчета, П. Богданов писал, что последний означает «ведение предприятий на таких началах, при которых все затраты на предприятии должны строго учитываться и окупаться, а в результате работы предприятия должно быть увеличение материальных благ»98. Как видим, богдановская трактовка хозрасчета ориентировала не просто на покрытие издержек и получение прибыли, что нередко достигалось путем простого повышения цен, она недвусмысленно нацеливала на необходимость роста результативности производства, его эффективности, что представляет собой органическое единство ценностного и натурально-вещественного аспектов, взаимосвязь стоимости и потребительной стоимости.
Начиналась, таким образом, первая в российской экономической истории советского периода коренная реорганизация системы и методов управления Производством и обращением, в основе которой лежал курс на самоокупаемость и рентабельность всех предприятий и учреждений, переведенных па хозяйственный (коммерческий) расчет и осуществлявших свою производственную и торговую деятельность в условиях многоукладной экономики, свободы торговли, широкого использования товарно-денежных отношений, непосредственных хозяйственных связей с частным капиталом, кооперацией и арендаторами. И на острие этой перестройки экономики был П. Богданов.
Под руководством П. Богданова перестроечные процессы развивались весьма интенсивно. Вначале хозрасчетные отношения охватили отрасли легкой промышленности, которые теснее других отраслей связаны с рынком, но вскоре они проникли и в тяжелую индустрию, принеся с собой требования самообеспечения, самоокупаемости и на начальной стадии своего становления (1921-1922 гг.) -безубыточности, а с 1923 г. и прибыльности, которая с этого времени становилась главным обобщающим показателем оценки деятельности арестов.
Тресты наделялись широкими и, что еще важнее, реальными хозяйственными правами. Они распоряжались всем имуществом и продукцией входивших в их состав предприятий, ведали оборотными и другими фондами. Тресты обеспечивали себя продуктами, сырьем, топливом и другими материалами за счет средств, полученных от реализации своей продукции на вольном рынке (порой даже на внешнем) и по рыночным ценам. Предоставив предприятиям, снятым с государственного снабжения, возможность свободной реализации производимой ими продукции, государство, однако, оставляло за собой право размещения своих заказов и требовало от трестов первоочередного удовлетворения государственных потребителей, а уж затем кооперативных организаций и только после них частных лиц. Большая самостоятельность трестов распространялась и на их кредитование. Они имели право получать ссуды от всех кредитных учреждений, расположенных на территории страны, а в отдельных случаях даже за границей, но с обязательного разрешения Президиума ВСНХ.
Еще большие возможности для нэповской перестройки, развития хозрасчетных, рыночных отношений давал уже упоминавшийся знаменитый Декрет о трестах от 10 апреля 1923 г. Принятию этого исторического документа предшествовала дискуссия, обнаружившая две основные позиции. Одну из них отстаивали некоторые ведущие работники аппарата ВСНХ во главе с Ю. Лариным. Ее суть заключалась в том, чтобы максимизировать права Центра (ВСНХ) в области управления, сохранить за ним возможность жесткой регламентации деятельности трестов и таким образом законсервировать целый ряд элементов главкизма. По их мнению, тресты имели право делать только то, что им будет предоставлено в тексте закона, остальные права должны принадлежать ВСНХ.
Вторая позиция, защищавшаяся преимущественно работниками самих трестов, провозглашала необходимость предоставления трестам максимальной свободы и минимизации полномочий ВСНХ. Ее сторонники ратовали за создание трестов, действующих на началах акционерных обществ, за полностью самостоятельное распоряжение ими как основным, так и оборотным капиталом, переданным им государством, т. е. за широкую хозяйственную автономию трестов, сопоставимую с частными предприятиями99.
Декрет от 10 апреля 1923 г. носил компромиссный характер, он явился результатом сложного влияния борьбы указанных течений экономической мысли с заметным все же преобладанием либеральных тенденций. Как нам думается, принятый документ в значительной степени отражал дух воззрений П. Богданова, отвечал его представлениям о соотношении экономической свободы предприятий и государственного вмешательства, о мере сочетания централизма и демократии в управлении производством и обменом. Об этом свидетельствуют работы, фрагменты которых приводились выше, а также практическая деятельность П. Богданова на постах председателя ВСНХ СССР и РСФСР, в том числе и его усилия по реализации Декрета от 10 апреля.
Декрет предусматривал довольно существенную роль ВСНХ и системе управления промышленностью, В соответствии с его статьями ВСНХ (и СТО) обладали правом учреждать тресты, передавать им уставные капиталы, которые могли корректировать (уменьшать или увеличивать), назначать правления, утверждать производственные программы и сметы, по которым тресты должны работать, утверждать отчеты, балансы расходов и доходов, распределять прибыль. Совсем, как видим, немало!
Но и трестам Декрет предоставлял неизмеримо большие, чем прежде, возможности для самостоятельных действий и маневров. Трест прямо рассматривался как пользующееся широкой хозяйственной автономией объединение, меновое хозяйство, выступающее свободно на рынке и имеющее своей основной задачей извлечение и реализацию прибавочной ценности в целях государственного накопления. Уже в статье 1 Декрета указывалось, что тресты - «государственные промышленные предприятия, которым государство предоставляет самостоятельность в производстве своих операций, согласно утвержденного для них устава и которые действует на началах коммерческого расчета с целью извлечения прибыли. Государственная казна за долга трестов не отвечает».
Получение прибыли рассматривалось как выражение эффективности всех затрат хозрасчетных трестов. Вся их прибыль вносилась по уставу в доход казны, за исключением отчислений, не менее 20 %, в резервный капитал треста, отчислений на образование специального фонда для улучшения быта рабочих, отчислении на выдачу тантьем (2 % прибыли) членам правлений и наградных рабочим и служащим. Тем самым оплата работников трестов ставилась в зависимость от фактических итогов их работы.
Декрет выделял и главнейшую черту коммерческого расчета - свободное установление цен. Тресты имели право реализовать продукцию по рыночным ценам, «назначенным по соглашению с покупщиком».
Правда, предоставляя трестам права основных хозяйственно-финансовых единиц, Декрет не коснулся предприятий, рассматривавшихся в качестве производственных ячеек в составе трестов и задыхавшихся в тисках авторитарного трестовского управления, мелочной опеки и гипертрофированного контроля.
Но все же главным позитивным итогом перестройки управления производством и обращением был прорыв экономики к рынку, к хозяйственной самостоятельности объединений. «Главкистская» система управления, несовместимая с НЭПом, понесла серьезные потери, по существу, почти все главки, с такой целеустремленностью создавшиеся под руководством А. Рыкова в эпоху «поенного коммунизма», с но меньшей страстью уничтожались П. Богдановым и в эпоху повой экономической политики. В результате резко сократился штат работников аппарата ВСНХ.
Линия П. Богданова на ликвидацию большинства главков способствовала повышению роли областных органов, промбюро, которые должны были все больше заниматься вопросами торговли и промышленности, осуществлять руководство промышленными объединениями и автономными предприятиями, направлять деятельность
губсовнархозов и наблюдать за работой трестов и предприятий подчиненных непосредственно ВСНХ. Заметно расширились права и таких местных органов, как губ-совнархозы, превратившихся в штабы, планирующих и контролирующих работу местных трестов.
Таким образом, предоставление объединениям и местным органам довольно большой хозяйственной самостоятельности, стремление к отказу от диктата директивных методов управления, от системы обязательного снабжения предприятия и обязательной сдачи его продукции главку; вовлечение в хозяйственный механизм рыночных связей и товарно-денежного инструментария, коммерческого расчета — во всем этом, несомненно, есть и большая заслуга П. Богданова, твердо стоявшего на платформе НЭПа и глубоко убежденно/о в преимущественной эффективности экономических методов управления и рыночного хозяйствования,
10.3.5. «Опьянение» свободой
К сожалению, вырвавшись из затхлого подземелья «военно-коммунистической» системы, глотнув свежего воздуха экономической свободы, предприятия быстро «опьянели». Пребывая первое время в состоянии своеобразной рыночной эйфории, они залихватски, что называется, транжирили спой капитал, ибо, привыкшие к государственному снабжению и оказавшись на рынке, из которого нужно было во что бы то ни стало извлекать средства для поддержания свободного существования, они не располагали опытом конкурентной борьбы (откуда ему было взяться!), не имели навыков ведения коммерческих операций. В погоне за этими средствами, в борьбе за выживаемость, промышленные предприятия начали продавать не только запасы готовой продукции, но частенько выбрасывали в пасть прожорливого рынка и производственные материалы, топливо, заводское оборудование, инструменты. Приходилось буквально бороться за покупателя и эта жесткая, стремительно ворвавшаяся в хозяйственную жизнь конкуренция между раскрепощенными государственными предприятиями, дополненная конкуренцией между представителями различных форм хозяйствования, оказала свое естественное воздействие на промышленные цены — они начали заметно падать. Однако отсутствие простого учета затрат, полная неосведомленность в области себестоимости производимой продукции не позволяли предприятиям сопоставлять расходы с доходами и на этой основе составить сколько-нибудь адекватное представление об истинных размерах их прибылей (убытков).
Но период так называемого «разбазаривания» был непродолжительным. Хозяйственные руководители быстро осваивали азбуку рынка. Они начали понимать, что производство продукции, реализовавшейся по бросовым ценам, требует солидных средств (на приобретение орудий производства, материалов, сырья, выплату заработной платы), которые могут быть получены только в сфере обмена, на рынке. Следовательно, торговать нужно было по таким ценам, чтобы выручка от реализации по меньшей мере покрывала издержки производства и обращения. И уже с весны 1922 г. начинается рост цен на промышленные изделия.
Почувствовав угрозу «разбазаривания» трестами капитала, ВСНХ предпринял организационный маневр. Речь идет о синдицировании трестированной промышленности, создании в ее структуре организаций, представляющих собой конструкцию нового торгового аппарата.
Синдикаты действительно помогли справиться с «разбазариванием» капитала, и с этой точки зрения сыграли полезную роль, объединив разрозненные тресты и предприятия. Однако начался, как уже отмечалось, стремительный рост промышленных цен вплоть до октября 1923 г., когда раствор ножниц на промышленные1 и сельскохозяйственные товары достиг максимального значения, кризис сбыта достиг критической отметки. Убивая всеми способами конкуренцию как на рынках сбыта, так и на рынках заготовок, синдикаты быстро превращались во всесильных монополистов и, используя свое монопольное положение, а скорее, злоупотребляя им, естественно, всячески способствовали росту промышленных цен. раздвиганию лезвий «ножниц», вызреванию а недрах нашего экономического базиса тенденций к паразитизму и загниванию. Более того, из коммерческих органов трестов они трансформировались в субъекты государственного регулирования промышленности и торговли, в аппараты, управляющие всеми сторонами деятельности трестов. При этом синдикаты не ограничивались только собственно экономическими методами, они отнюдь не брезговали и столь излюбленными главками приемами принудительного, насильственного администрирования. Правда, эти качества они приобрели уже несколько позже, тогда, когда после П. Богданова ВСНХ СССР возглавляли Ф. Дзержинский и особенно В. Куйбышев.
П. Богданов видел эти тревожные для судеб НЭПа тенденции, размышлял над способами их нейтрализации, но при этом считал, нецелесообразным грубое административное вмешательство в рыночные процессы, Он понимал, что трудности становления экономических форм и методов хозяйствования порождены в своей подавляющей массе именно отчаянно сопротивляющейся нововведениям административной системой «военного коммунизма», консерватизмом многих партийных и советских работников, И самое, пожалуй, важное здесь заключается в выводе П. Богданова, призывавшего не капитулировать перед трудностями, не сворачивать с нэповского пути, а настойчиво и последовательно продолжать движение в начатом направлении. «Если те принципы, которые сейчас нами намечены, будут восприняты в каждом крупном промышленном центре, то та борьба, которую мы начинаем вести, будет доведена до конца»100. Главным же, основой основ новой системы являлся, по его мнению, принцип сочетания централизованного руководства с самой широкой демократизацией хозяйственного управления. Конечно, П. Богданов не раскрыл глубокой тайны этого загадочного принципа, но, повторяем, его кредо — минимум административного вмешательства центра в хозяйственную жизнь синдикатов и трестов и максимум экономической свободы последних.
Впрочем, предоставим слово самому П. Богданову. «ВСНХ, — писал он, — должен предоставлять полную хозяйственную автономию создаваемым им правлениям, не должен административно вмешиваться в распорядительные действия этих
правлений, за исключением случаев, когда в результате своего контроля обнаружит уголовные или совершенно бесхозяйственные деяния всего правления пли отдельных администраторов»101.
Что ж, такая фритредерская или, точнее, демократическая позиция не оставляла П. Богданову ни малейших шансов на сохранение за собой не только поста Председателя ВСНХ СССР, но и Председателя ВСНХ РСФСР. На самом деле демократия все более приобретала черты факультативности, централизм же после административного установления цен для выхода из кризиса становился абсолютным императивом. Своим тяжелым дыханием он уже в конце 1923 г, заразил
новые формы хозяйствования, такие как аренда, кооперация, синдикатские образования, акционерные общества. Началось движение в противоположном от демократии направлении, и вскоре, например, слом плохой уборной стоимостью в 5 руб. требовал специального декрета ВСНХ!102
К середине 1920-х годов четко обозначился поворот к жесткой планово-централизованной системе управления, и такие, склонные к демократии руководители, как П. Богданов, становятся ненужными.
Дата добавления: 2019-10-16; просмотров: 505;