Институипонализация религии и формирование церкви

1/ Закономерности формирования религии

как социального института

2/ Основные этапы становления христианской церкви как социальной организации

1

Закономерности формирования религии как социального института

Религия является необходимым составным элементом обществен­ной жизни, в том числе и духовной культуры общества. Ее главная функция состоит в том, чтобы помочь человеку преодолевать исто­рически изменчивые, преходящие, относительные стороны его бы­тия и возвышать человека до чего-то абсолютного, неизменного, веч­ного. Выражаясь философским языком, религия призвана укоре­нить человека в трансцендентное(то есть находящееся «по ту сторону» человеческого опыта). В обществе как социокультурной си­стеме это проявляется в придании ценностям, идеалам, нормам и об­разцам поведения абсолютной ценности, их независимости от исто­рически преходящих пространственно-временных координат чело­веческого бытия.

Абсолютную непреходящую ценность религии выявляют бо­гословские и религиозно-философские учения. Вместе с тем, рели­гия — это общественно-историческое образование — один из важ­нейших социальных институтов человечества. И поэтому она может и должна быть подвергнута анализу с позиций социологии. Иссле­дованию религии как социального института посвятили свои работы Э. Дюркгейм, М. Вебер и другие известные социологи. Существует целая отрасль социологического знания под названием «социология религии». Нам представляется, что гуманитарно образованный че­ловек должен быть осведомлен и в этой области социологического знания.

Одной из самых дискуссионных проблем социологии религии является проблема определения наиболее важного признака рели­гии. Здесь борются в основном две позиции. Первая представлена марксистским религиоведением. В этом религиоведении основным признаком религии признается вера в существование сверхъестест­венного и наличие отношений с ним. Вторую позицию представляет Э. Дюркгейм и его последователи. Они считают, что основу религии составляет культовая система. Не вдаваясь в подробную аргументацию сильных и слабых сторон той или иной точкиi зрения, мы будем исходить из общей предпосылки Э. Дюркгейма, которая нам пред­ставляется более научно обоснованной. Поэтому становление рели­гии как социального института мы будем рассматривать как процесс институционализации религиозных культовых систем.

В первобытном обществе культовые действия были вплетены в процесс материального производства и общественной жизни, а со­вершение культовых обрядов еще не выделялось в самостоятельный вид деятельности. Как отмечается в этнографической литературе, у австралийцев, задержавшихся на примитивной стадии развития, не было профессионального духовенства. Однако по мере усложнения общественной жизни начинают выделяться специалисты по прове­дению культовых действий: колдуны, шаманы и.т.д В Малайзии, где уровень развития был выше, чем в Австралии, yжe выделились жре­цы-профессионалы, которых еще не следует характеризовать как особый социальный слой, а только как своеобразную профессиональ­ную группу, занятую однотипным видом деятельности.

Следующий этап в процессе институционализации связан с зарождением системы общественной организации, при которой ру­ководители общин, старейшины племен и другие деятели, осуще­ствляющие в них функции управления, одновременно играли веду­щую роль в религиозной жизни общины. Как отмечает немецкий ис­торик И. Г. Баховен, в Древней Греции на стадии разложения родового строя военный руководитель являлся одновременно и верховным жрецом. Это связано с тем обстоятельством, что вся общественная жизнь на данном этапе была сакрализована.Все наиболее важные события внутриобщинной жизни и межобщинных отношений сопро­вождались совершением культовых действий. Однако здесь еще име­ет место совпадение религиозной и социальной общности.

Становление раннеклассового общества приводит к сущест­венному усложнению общественной жизни, в том числе и религиоз­ных представлений, а также к изменению социальных функций ре­лигии. На передний план выходит задача по обеспечению регулиро­вания помыслами и поведением людей в интересах правящих классов, доказательства сверхъестественного происхождения власти прави­телей. И тогда начинают формироваться относительно самостоятель­ные системы культовых действий — богослужение и вместе с ним ор­ганизация служителей культа — жреческие корпорации. Жреческие корпорации— это не просто профессиональная организация людей, занятых однотипным трудом, а социальная прослойка или, точнее, сословие. В разных странах и регионах формирование этого сословия происходит неодинаково. В одних странах жреческое сословие фор­мируется как особое сословие внутри знати, из которой выделяется группа семей, специализирующихся в данной области и передающих свое знание и социальное положение по наследству.

В других странах это сословие образует замкнутую касту, за­нимающую господствующее положение в общественной жизни. И на данном этапе вряд ли следует говорить об образовании религиозной организации как самостоятельного социального института. Здесь еще осуществляется тесное переплетение хозяйственно-экономи­ческой деятельности, государственно-правового регулирования и культовой практики. В раннеклассовых обществах храмы были соб­ственностью государства и в них накапливались огромные богатства. Жреческое сословие в определенной степени является составной ча­стью государственного аппарата. Но экономическая мощь храмов и роль жречества как обладателя и распределителя этого богатства создает основу для его автономии в рамках государства, превращает жречество в своеобразное «государство в государстве».

В исторической, социологической и философской литературе довольно развернуто показана определяющая роль жрецов и в ста­новлении государственной правовой системы общества. Однако эта роль, главным образом, связывается с тем, что жрецы были самым образованным слоем раннеклассовых обществ. По нашему мнению, ведущая роль жрецов определялась не только тем, что они были са­мыми образованными людьми своего времени, а той ролью, которую в общественной жизни раннеклассового общества играл сакральный элемент. Государственно-правовая регламентация в этих обществах являлась составной частью культовой системы. Идеологическое ре­гулирование носит синкретическую форму, включающую в себя на­ряду с моральным характер религиозного и государственно-право­вого регулирования.

По мере усложнения общественных отношений и представле­ний преобразуется и усложняется вся общественная система, в том числе и религиозная надстройка. Усложнение общественного созна­ния и социальных институтов, связанное также с усложнением ре­лигиозного сознания и культовой деятельности, приводит к тому, что последние уже не могут функционировать в рамках прежних синте­тических отношений и институтов. Постепенно вместе с самоопреде­лением других надстроенных систем происходит самоопределение религиозной системы. Этот процесс связан с конституированием ре­лигиозных организаций.

Важнейшей целью религиозных организаций является нор­мативное воздействие на их членов, формирование у них определен­ных целей, ценностей, идеалов. Осуществление этих целей достига­ется посредством выполнения ряда функций: выработки системати­зированного вероучения, разработки систем его защиты и оправдания, руководства и осуществления культовой деятельности, контроля и осуществления санкций за исполнением религиозных норм, ведения связей со светскими организациями, государствен­ным аппаратом и т. д.

Появление религиозных организаций объективно обусловле­но развитием процесса институционализации, одним из следствий которого является усиление системных качеств религии, появление собственной формы опредмечивания религиозной деятельности и отношений. Решающую роль в этом процессе сыграло выделение ус­тойчивого социального слоя, противостоящего основной массе верующих, — служителей культа, которые становятся во главе религи­озных институтов и которые сосредоточивают в своих руках всю де­ятельность по производству, трансляции религиозного сознания и регуляции поведения массы верующих.

В развитой форме религиозные организации представляют собой сложную централизованную и иерархизированную систему — церковь. Внутренняя структура такого института представляет со­бой организационно оформленное взаимодействие различных сис­тем, функционирование каждой из которых связано с формировани­ем социальных организаций и учреждений, также имеющих статус социальных институтов. В частности, на уровне церкви уже четко разделяются управляющая и управляемые системы. Первая систе­ма включает в себя группу занимающихся выработкой, сохранением и переработкой религиозной информации, координацией собственно религиозной деятельности и отношений, контролем за поведением, включающим в себя разработку и применение санкций. Вторая, уп­равляемая подсистема, включает в себя массу верующих. Между этими подсистемами существует система нормативно оформленных, иерархически выдержанных отношений, позволяющих осуществ­лять управление религиозной деятельностью. Регулирование этих отношений осуществляется при помощи так называемых организа­ционно-институциональных норм. Эти нормы содержатся в различ­ного рода уставах и положениях о конфессиональных организациях. Они определяют структуру этих организаций, характер отношения между верующими, священнослужителями и руководящими орга­нами религиозных объединений, между священнослужителями раз­личных рангов, между руководящими органами организаций и их структурными подразделениями, регламентируют их деятельность, права и обязанности.

Церковь как организацию, в отличие от жреческого сословия, нельзя рассматривать как часть чиновничьего аппарата. Опираясь на массу верующих как на свою социальную базу, она представляет собой автономную систему в политической надстройке общества, действующую наряду с другими политическими и идеологическими силами. Включение церкви в социальную систему осуществляется в основном через политико-идеологическую сферу, где складывается особый тип взаимоотношения церкви и государства. Государство оказывает церкви всемерную поддержку для внедрения религиоз­ной идеологии в массы и тем самым способствует упрочению ее поло­жения в обществе. Церковь же в интересах государства навязывает народным массам определенные стандарты поведения и мышления, стремится затормозить процесс становления классового сознания трудящихся, приглушить их недовольство против угнетателей. Классической формой функционирования надстроечной системы подобного типа является средневековый феодализм. Здесь религи­озная организация — церковь — была непосредственно связана со своей социальной и государственной структурой. Таким образом, церковь как социальный институт выступает в качестве носителя политической власти и одновременно в качестве субъекта собствен­ной власти. Собственную власть церкви следует определять как иде­ологическую власть церкви. Идеологическая власть церквиесть превращенная форма политической власти класса, а реализация церковью своей власти есть не что иное, как один из способов осуще­ствления классом политической власти. Идеологическая власть церкви приобретает относительно самостоятельный характер, внеш­не независимую от политической власти форму. Причем эта незави­симость временами бывает столь значительной, что создает иллю­зорное представление о полной независимости церковной власти от всего «земного», ее божественной сущности. Это иллюзорное пред­ставление культивируется церковью, активно распространяется ре­лигиозными идеологами.

2

Основные этапы становления христианской церкви

как социальной организации

Формирование института церкви в христианстве в полной мере от­ражает общие закономерности социальной институционализации культовых систем. Христианская церковь как социальный институт оформляется в Римской империи во II-V вв. новой эры. Становление христианской церкви как социального института следует рассмат­ривать как взаимосвязь друг с другом в процессе формирования сложной иерархизированной структуры и одновременно приобрете­ния совокупности социальных функций в надстроечной системе дан­ного общества. Корни этого явления заложены не в особом вероуче­нии, а заключены в особенностях социальных, экономических, поли­тических, идеологических условий развития римского общества на данном историческом этапе. Не вдаваясь в подробный анализ исто­ков христианства, сконцентрируем внимание лишь на процессе фор­мирования христианской церкви как социального института. С этой целью просто констатируем, что во II веке н. э. в разлагающемся ан­тичном обществе появилась новая религиозно-культовая система, послужившая основой для образования специфической социальной группы — единоверцев-христиан. Представители этой социальной группы в мировоззренческом отношении противопоставляли себя другим социальным группам римского общества. Мировоззренчес­кие различия, связанные с особым пониманием устройства мирозда­ния, места и целей в этом мироздании человека, привели и к идеоло­гическому размежеванию с представителями других мировоззрен­ческих систем и консолидации представителей новой религии. Идеологической основой образования христианских объединений послужил универсализм— обращение ко всем людям, независимо от этнической, религиозной, классовой и государственной принад­лежности. «Нет ни эллина, ни римлянина, ни иудея, ни богатого, ни бедного, перед Богом все равны». На базе данной идеологической установки была создана возможность для объединения представите­лей всех слоев населения. Таким образом, формируются исходные, первичные ячейки христианской церкви — христианские общины. Главную интегративную роль в этих общинах играет основанная на определенном вероучении культовая система.

Раннехристианские общины не представляют собой церков­ной организации. На первых этапах становления христианства их можно бы характеризовать как культовые сообщества. Культовые сообщества складываются из лиц, совместно выполняющих культо­вые действия, и имеют различную степень устойчивости. Они могут образовываться на основе объединения одних и тех же лиц, регуляр­но в одном и том же месте совершающих культовые действия, и в этом случае эти сообщества носят относительно устойчивый харак­тер. Они могут образовываться и в разовом порядке для совершения того или иного обряда. Во всяком случае культовое сообщество рас­падается, как только заканчиваются культовые действия.

Превращение культового сообщества в религиозную органи­зацию совершается тогда, когда в его рамках образуется устойчивая прослойка служителей культа с закрепленным социальным стату­сом, вырабатывается единое вероучение, носящее нормативный ха­рактер, происходит выполнение определенных социальных функ­ций как по отношению к членам данной организации, так и к более широким социальным образованиям, в том числе и государству. Кон­кретно, в Римской империи (I-II вв.) христианские объединения пре­вращались из культовых сообществ в религиозные организации по мере разделения ее членов на клир и мирян и выполнения этими объ­единениями социальных функций на базе общего имущества.

В исторической и социологической литературе довольно об­стоятельно проанализирован проделанный христианством путь от общины к церкви. Мы не будем воспроизводить все подробности это­го процесса, а обратим внимание лишь на ряд моментов социальной институционализации раннехристианской культовой системы, за­вершившейся образованием иерархизированной религиозной орга­низации — церкви.

Христианская церковькак специфический социальный ин­ститут представляет собой исторически сложившуюся систему вла­сти и управления поведением и деятельностью людей, внутри кото­рой постепенно складывалось определенное разделение труда, диф­ференциация функций и ролей. Первой, наиболее значительной вехой на этом пути является обретение особого социального статуса внутри христианских общин истолкователей вероучения, исполни­телей и руководителей культовых действий, организаторов хозяй­ственной и другой повседневной деятельности общины: апостолов, пророков, пресвитеров и епископов.

Выделившееся в общинах духовенство берет в свои руки руко­водство идейной, моральной и материальной жизнью. Особый статус духовенства идеологически закрепляется вероучительными уста­новками и культовыми действиями. На это, в частности, направлено установление обряда рукоположения. В раннехристианских общи­нах — экклесиях — клирики избирались на свои должности верую­щими. Но для того, чтобы выборная должность получила авторитет, существовал обряд рукоположения, в память о рукоположении пре­свитеров, которое, согласно христианскому преданию, совершили первые пророки и апостолы, считавшие себя носителями божествен­ной благодати — харизмы.Рукоположением как бы передавалась благодать, полученная от самих апостолов, новому поколению руко­водителей христианских общин.

Первоначально между представителями формирующегося ду­ховенства не было строгого разграничения функций, а следователь­но, и строгого фиксированного статуса внутри общин. По мере эволю­ции христианства происходит большая дифференциация и в среде духовенства. В течение II-III вв. из старейшин-пресвитеров выделя­ются должностные лица — епископы, за которыми закрепилось пра­во выполнения важнейших христианских обрядов: причащения, ру­коположения, отпущения грехов и т. д. Епископы производили отбор священных книг, определяли порядок богослужения. В их руках со­средоточилось также управление всем имуществом общины. Позд­нее епископы становятся руководителями ряда общин, находящихся в пределах той или иной области, провинции, империи.

Однако выдвижение в христианских общинах епископов еще не означало создания единой церковной организации. Должности епископов в течение III в. были выборными, хотя кандидатура вы­двигалась руководителями общин — пресвитерами и согласовыва­лась с епископами соседних областей, которые должны были совер­шить рукоположение. Епископы обладали большой духовной и ма­териальной властью, но недостаточно эффективным аппаратом принуждения, с помощью которого могли бы заставить повиновать­ся верующих. Епископальные общины различных областей суще­ствовали независимо друг от друга, и каждая из них соблюдала свои обычаи в трактовке ряда положений вероучения и культа. Перио­дически в христианстве возникали различные идейные течения, распространение которых существенно угрожало единству скла­дывающейся религиозной организации — гностицизм во II в., монтанизм в III в. и т. д.

Борьба различных направлений существенно подрывала единство, и не было создано достаточно эффективного организаци­онного механизма, который бы выполнял интегративные функции в христианстве. Съезды епископов отдельных областей — поместные соборы носили спорадический характер и не всегда приводили к же­лаемым последствиям.

Определенная степень упорядоченности церковной организа­ции связана с установлением института митрополитов (от греч. met-ropolites — человек из главного города) — епископов главных городов провинций. За митрополитами закрепилось право отводить кандида­туры при выборе епископов других областей из предложенных духо­венством и знатью кандидатур, назначать одну из них по своему выбору. Происходит также разграничение функций в сфере низшего духовенства. Все это способствует формированию централизован­ной, строго иерархизированной организации с четкой структурой, специализацией кадров. Полное оформление христианских общин в единую централизованную организацию — церковь — осуществля­ется в IV веке по мере канонизации вероучения и культа и превраще­ния христианства сначала в терпимую (313 г.), а затем и в государст­венную (324 г.) религию Римской империи.

С этого времени церковь как орган управления приобретает относительную самостоятельность и становится обладательницей особых интересов по отношению к верующим. Одной из важнейших целей церковной организации становится поддержание и воспроиз­водство целостности и устойчивости самого института церкви. В хо­де этого процесса активизируется деятельность органов управления по введению предписаний, требующих безусловного подчинения ап­парату церкви, усиливается стремление систематизировать эти предписания, чтобы как можно шире охватить управление, т. е. уси­ливается особый метод идеологической деятельности — норматив­но-правовая регламентация, связанная с разработкой определен­ных идейных обоснований и созданием структур организационной деятельности, направленных на пропаганду этих идей, их реализа­цию.

Исторически эта форма деятельности вылилась в создание ка­нонического и церковного права. Каноническое правовключает в се­бя систему норм, регулирующих все существенные стороны жизни церкви и верующих. В этом праве тесно переплетаются друг с другом религиозные и правовые нормы. Тесное переплетение двух видов со­циальных норм приводит к тому, что противоправное поведение рас­сматривается как греховное, юридическим нормам же приписыва­ется сверхъестественное происхождение.

Нормотворческая деятельность в христианстве начинается с первых веков его существования. Первоначально она осуществляет­ся на поместных дворах (провинциальных), а затем и на вселенских соборах, где, помимо проблем вероучения и культа, рассматрива­лись вопросы управления церковью, церковной дисциплины, пове­дения клира и мирян и др. Принимаемые по данным вопросам реше­ния, основывающиеся чаще всего на сложившихся в христианских общинах обычаях и традициях, приобретают характер общеобяза­тельных для всех верующих канонов.

С V в. каноническое право римско-католической церкви стало вводиться декретами римских епископов. Со временем нормотвор­чество пап стало ведущим источником католического канонического права, так как постановления вселенских соборов римско-католиче­ской церкви рассматривались как одна из торжественных форм пап­ского «законодательства». Идеологическим обоснованием нормо­творчества пап служит возникшая в средние века и широко распро­страненная в современной церковно-правовой литературе теория церковного властвования.Согласно этой теории, Бог якобы учредил

в церкви чисто правовую власть и передал ее апостолу Петру, от ко­торого она перешла к римским епископам. Основной источник кано­нического права — правообразующая воля церкви. Так как христи­анская церковь имеет божественное происхождение, то эта правооб­разующая воля есть воля божественная.

На самом деле, и это подтверждается всем ходом историческо­го развития общественной практики, нормотворческая деятельность церкви приобретает юридический характер по вполне земным зако­нам, а именно в силу того, что религиозные нормы, регулирующие деятельность церкви и верующих, санкционируются государством и обеспечиваются государственным принуждением. Со времени при­знания христианства государственной религией Римской империи постановления вселенских соборов официально утверждались рим­скими императорами. И именно в силу этого утверждения они приоб­ретали характер правовых актов. Помимо этого императоры издава­ли специальные церковные законы, которые вошли в каноническое право. В частности, несколько титулов книги Кодексов Юстиниана содержат в себе нормы, посвященные церкви. Первый титул, изла­гая догматы христианской веры, возводит их в рамки правовых норм. Он начинается законом императора Феодосия, повелевающим всем подданным Риму народам исповедовать христианство. Нормы трех последующих титулов посвящены устройству церкви, церковного имущества, привилегиям церкви и духовенства, церковному суду и т. д. В кодекс Юстиниана вошли законы его предшественников. Мно­жество норм, регулирующих дела церкви, содержатся в конститу­циях, изданных Юстинианом после кодификации (новеллах). Цер­ковные законы издавались и преемниками Юстиниана, особенно Львом Мудрым (конец IX — начало X в.).

Важный источник католического канонического права — ка­питулярии франкских королей — постановления, принятые собра­нием духовных и светских баронов и получившие королевское ут­верждение. Особое значение в формировании канонического права католицизма принадлежит конкордатам — договорам между госу­дарствами и римским папой, регулирующим широкий круг вопро­сов, связанных с церковью государственными отношениями. Так, на­пример, один из первых конкордатов, Вормсский конкордат 1122 го­да, заключенный между папой римским Калликстом II и германским императором Генрихом IV, санкционировал юридическую право­мерность 74-го апостольского правила (канона) о привилегирован­ной подсудности, в соответствии с которым дела всех духовных лиц изымались из компетенции светских судов и рассматривались лишь церковными судами.

Отношения церкви и государства, регулирование всех сторон жизни Русской православной церкви и других конфессиональных организаций — одно из центральных мест в «Своде законов Россий­ской империи». Эта часть «Свода законов» лежала в основе канониче­ского права Русской православной церкви. Однако вряд ли правомер­но относить к каноническому праву всю систему норм, регулирующих внутрицерковные отношения. Так, в частности, авторы одного из современных православных учебников церковного права называют последнее правом, исходя из так называемой юридической аксиомы: «Где есть общество, там и право». Поскольку церковь — «религиозное общество», включающее людей, объединенных общностью веры и оформленных соответствующей организацией, в ней также, по их мнению, существует право. Юридическая аксиома полностью приме­нима к церкви «как обществу, в котором взаимные отношения членов регулируются нормами, не зависящими от воли отдельной личности, а исходят из начала равенства, иначе говоря, носят правовой харак­тер». В этом рассуждении все действующие в обществе нормы, по­скольку они носят регулятивный характер, относятся к юридичес­ким. Таким образом игнорируется политико-государственная основа правового регулирования. В действительности же возникающие в любой конфессиональной организации правила, не санкционирован­ные государством и не обеспеченные государственным принуждени­ем, не являются правовыми нормами. Их следует характеризовать как разновидность религиозных норм. Этот вывод позволяет конкрет­но-исторически взглянуть на природу регуляции религиозных отно­шений. То, что до 2 февраля 1918 года с полным основанием называ­лось каноническим правом Русской православной церкви, после Дек­рета об отделении церкви от государства перестало быть таковым, поскольку вся внутренняя жизнь церкви, как и других религиозных объединений, регулировалась нормами, не санкционированными го­сударством и не обеспеченными государственным принуждением. Зачастую формально эти нормы оставались теми же, что и были рань­ше. Но их социальный статус значительно изменился.

тема 12