Социальные изменения. Теория развития общества

1/Типология обществ

2/Понятия «социального изменения», асоциального развития», «социального прогресса», «модернизации»

3/ Концепция эволюционного

и революционного развития общества

4/ Теория культурно-исторических типов

5/ Глобализация социальных и культурных процессов

в современном мире

1

Типология обществ

Все мысленное и реальное многообразие обществ, существовавших прежде и существующих сейчас, социологи разделяют на опреде­ленные типы. Несколько обществ, объединенных сходными призна­ками, критериями, составляют типологию.

В социологии существует множество типологий в зависимости от критерия типологизации.

Согласно первой типологии все общества делятся на простые и сложные. Критерием типологизации служат особенности социаль­ной структуры общества — число уровней управления и степень со­циального расслоения.

Простые обществахарактеризуют относительно небольшие размеры объединений, низкий уровень разделения труда, развития техники, приоритет кровно-родственных связей, полное социаль­ное, экономическое и политическое равенство.

Социальное равенствоозначает отсутствие классов, социаль­ных слоев и сословий, деление общества на богатых и бедных.

Экономическое равенствоозначает одинаковое отношение к средствам производства (орудиям труда и земле) и продукту (пище). Все находится в коллективной собственности рода, племени.

Политическое равенствоозначает отсутствие деления на уп­равляющих и управляемых, господствующих и подчиненных.

Сложные общества— это многочисленные социальные обра­зования, включающие в свой состав от сотен тысяч до сотен миллио­нов человек. В сложных обществах личные, кровно-родственные отношения заменяются безличностными, неродственными.Благо­даря относительно высокому уровню развития орудий труда в слож­ных обществах появляется прибавочный продукт,устанавливают­ся товарно-денежные отношения.На этой почве развивается соци­альное, экономическое и политическое неравенство, возникают классы, касты, сословия, слои,возникает государство,в котором функционирует специализированный и широко разветвленный ап­парат управления.Возникшее стихийно социальное неравенство за­крепляется экономически, юридически, политически и религиозно. Толчок к появлению сложного общества дало зарождение государ­ства. Это произошло примерно 6 тысяч лет назад. Простые общества относятся к догосударственным образованиям.

Вторая типология построена на выделении различных форм хозяйственной деятельности, основанных на способе добывания средств существования.Самый древний способ охота и собиратель­ство.Общество, жизнедеятельность которого построена на охоте и собирательстве, является самым древним обществом. Поскольку в исторических истоках оно уходит в период первобытного стада, его называют еще протообществом. Более высокая стадия хозяйствен­ной деятельности скотоводство(пастушество) и огородничество.Скотоводство выросло из охоты на основе приручения (одомашнива­ния) диких животных. Огородничество выросло из собирательства на основе выращивания продуктов на небольших участках земли.

Небольшие огороды со временем уступили место обширным полям, примитивные деревянные мотыги — деревянному, а позже железному плугу, и на этой основе сформировались аграрные обще­ства,в основе хозяйственной деятельности которых лежит земледе­лие и скотоводство.Без сомнения, специфику аграрному обществу придает земледелие, именно оно создает возможность превращения избыточного продукта,характерного для общества скотоводства и огородничества, в прибавочный продукт. При земледелии одна се­мья способна обеспечить себя за один -два месяца, остальное рабочее время идет на производство прибавочного продукта, значительная часть которого отчуждается в пользу государства и правящего клас­са. Таким образом, именно при земледелии впервые за всю историю появляется эксплуатация человека человеком. С земледелием свя­зывается зарождение государства, городов, интенсивное социальное расслоение и письменность.

На смену аграрному обществу пришло индустриальное обще­ство,основная форма хозяйственной деятельности которого базиру­ется на машинной технике. Индустриальное общество родилось в XVIII веке вследствие великой индустриальной революции (роди­ной которой была Англия) и великой Французской революции 1783-1794 гг. Первой характерной чертой этого общества является индус­триализация— создание крупного машинного производства.

Индустриализация означает не просто использование машин, но постоянное внедрение достижений науки и техники в производст­во, открытие новых источников энергии, позволяющих машине вы­полнять ту работу, которую прежде выполняли люди или тяглые жи­вотные. Появление технологических машин, использование сил при­роды в промышленности сопровождается стандартизацией деталей и узлов различных механизмов, что сделало возможным массовое производство.Изготовление стандартных компонентов техничес­ких устройств и сборка из них различных изделий резко повысили производительность труда и выдвинули промышленное производ­ство на первый план в хозяйственной деятельности общества. Благо­даря промышленности небольшая часть населения оказалась в со­стоянии кормить большинство населения, не прибегая к обработке земли. Сегодня в сельском хозяйстве США занято 5% населения, Гер­мании — 10%, Японии — 15 %.

Второй отличительной чертой индустриального общества яв­ляется высокая степень урбанизации— переселения людей в города и распространение городских ценностей жизни на все слои населе­ния. Если в аграрных обществах города играли заметную, но не самодавлеющую роль, то в индустриальном обществе они стали играть заглавную роль.

В индустриальном обществе широкое развитие получило раз­деление труда и узкая профессиональная специализация. Вместо нескольких десятков, в крайнем случае сотен специальностей доиндустриального общества появились тысячи и десятки тысяч профес­сий. Причем скорость, с какой на смену старым профессиям прихо­дили новые, возросла в десятки и сотни раз.

В 70-х годах XX века на смену индустриальному обществу при­шло постиндустриальное общество.В этом обществе жизнедеятель­ность людей строится по преимуществу на информационных техно­логиях: автоматизированные системы, повсеместная компьютери­зация, преобладание сферы обслуживания над сферой производства — таковы характерные черты этого общества.

Третья типология строится на разделении общества на тради­ционное и современноев соответствии с особенностями господству­ющих в них общественных связей и взаимодействий.

В соответствии с этой типологией традиционное обществоха­рактеризуется:

1) естественным разделением и специализацией труда (пре­имущественно по половозрастному признаку);

2) персонализацией межличностного общения (непосредст­венно индивидов, а не должностных лиц);

3) неформальным регулированием взаимодействий (обычаи, нравы);

4) связанностью членов отношениями родства;

5) примитивной системой управления (правлением старей­ших, наследственной властью).

Современное обществохарактеризуется иными, более разви­тыми социальными качествами:

1) развившимся глубоким разделением труда (на профессио­нально-квалификационной основе, связанной с образованием и опы­том работы);

2) ролевым характером взаимодействия (ожидания и поведе­ние людей определяют общественным заказом и социальными функ­циями индивидов);

3) формальной системой регулирования отношений и силой писанного права: законов, договоров и т.д.;

4) сложной системой социального управления (выделением ин­ститутов управления, специальных органов управления);

5) выделением множества социальных институтов (самовос­производящихся систем особых отношений, позволяющих обеспе­чить общественный контроль, неравенство, защиту своих членов, распределение благ, производства, общение).

Помимо рассмотренных выше трех типологизаций существу­ют типологии, исходя из теорий стадиального развития общества, взаимодействия и развития цивилизаций, общественно-экономиче­ских формаций и др. Данные теории общества опираются на опреде­ленные представления об общественных изменениях, развитии, об­щественном прогрессе. Поэтому для их плодотворного анализа необ­ходимо уточнить эти понятия, отражающие динамику общества.

2

Понятия «социального изменения», «социального развития»,

«социального прогресса», «модернизации»

Одной из важнейших проблем социологии является проблема соци­альных изменений, их механизмов, их основных форм и направлен­ности. Понятие «социальные изменения» носит самый общий харак­тер. Социальное изменение — это переход социальных систем, общ­ностей, институтов и организаций из одного состояния в другое.Изменения присущи всем элементам социальной структуры обще­ства и проявляются на всех этапах его существования. Взаимодейст­вуя друг с другом, они как бы детерминируют друг друга: одни изме­нения вызывают другие, их накопление ведет сначала к незамет­ным, а затем более существенным преобразованиям. На основе изменений осуществляется процесс социального развития.

Понятие «социальное развитие» конкретизирует понятие «со­циальное изменение». Социальное развитие — необратимое, на­правленное изменение социальных систем, общностей, институтов и организаций.Развитие предполагает переход от простого к слож­ному, от низшего к высшему и т.д. В свою очередь, понятие «социаль­ное развитие» уточняется в социологии такими качественными ха­рактеристиками, как «социальный прогресс» и «социальный рег­ресс». Социальный прогресс — это особый тип развития общества, при котором общество в целом или отдельные его элементы пере­ходят на более высокую ступень, стадию зрелостив соответствии с объективными критериями. Соответственно, социальный регресс означает движение социальных систем по нисходящей линии от бо­лее развитых к менее развитым.

Социологами в понятия «социальный прогресс» и «социальный регресс» вкладывается различное содержание. Нередко этими поня­тиями характеризуется поступательное или нисходящее движение общества. Прогресс рассматривается как синоним развития. Если сумма позитивных последствий крупномасштабных изменений в обществе превышает сумму негативных, то говорят о прогрессе обще­ства. Если же сумма негативных изменений превышает сумму пози­тивных, то считают, что имеет место регресс.

Однако понятие «социальный прогресс» чаще всего применя­ется для оценки направленности общественного развития. Соци­альным прогрессомв этом смысле называется глобальный, всемир­но-исторический процесс восхождения человеческого общества от низших ступеней к высшим(от состояния дикости к вершинам ци­вилизации при цивилизационном подходе и от первобытно-общин­ной формации к коммунистической при формационном подходе). Объективные показатели социального прогресса связываются с со­вершенствованием орудий труда — других средств производства, постоянно повышающих производительную мощь человека как ро­дового существа.

В этом случае понятие «социальный регресс» не может рас­сматриваться как полностью соотносительное понятию «социаль­ный прогресс». Дело в том, что большинство социологов полагает, что регресс может быть присущ лишь отдельным сферам общественной жизни. Он может охватить отдельные сферы общественной жизни: производственную, политическую и т.д., поразить отдельные госу­дарства, целые цивилизации и формации. Но охватывая отдельные социальные структуры общества, регресс не может распространить­ся на общество в целом, так как общество в целом, человечество в своем движении, несмотря на все зигзаги, упадки и разрушительные моменты, продолжает развиваться по восходящей линии. Иначе го­воря, у общества есть всегда возможности для совершенствования и никакое его идеальное состояние не может рассматриваться в каче­стве его финальной цели.

Различают постепенный и скачкообразный виды социального прогресса. Первый называется реформистским, второй революци­онным.

Реформы и революции различаются масштабом, субъектом реализации и своей исторической значимостью. Реформы — частич­ные усовершенствования каких-либо сфер общественной жизни, ряд постепенных преобразований, не затрагивающих основ сущест­вующего социального строя.

Субъектом социальных реформ выступают правящие слои то­го или иного общества.

Революция — это комплексное изменение всех сторон обще­ственной жизни, преобразующее основы существующего строя. Ре­формы называются социальными,если они касаются преобразова­ний в тех сферах общественной жизни, которые непосредственно связаны с людьми, отражаются на их уровне и образе жизни, досту­пе к социальным благам. Примером экономических реформ являет­ся знаменитая столыпинская реформа сельского хозяйства (1905-1910 гг.), направленная на существенное ограничение общинного и феодального землевладения и развитие рыночных отношений в сельском хозяйстве. Субъектами социальных революций являются широкие народные массы. Революции носят скачкообразный харак­тер и представляют собой форму перехода общества из одного каче­ственного состояния в другое. Реформы и революции — это различ­ные инструменты общественных преобразований, однако между ними нет непроходимой пропасти. Реформы, как правило, задумы­ваются правящей элитой как одиночный акт или серия последова­тельных действий, вносящих какое-либо нововведение в общест­венную жизнь. Они начинаются каким-то законодательным актом и предусматривают проведение серии организационных мероприя­тий исполнительными органами власти. Но если эти нововведения носят серьезный характер, то в процесс реформ вовлекается все об­щество. На какой-то стадии правящая элита, и правительство в ча­стности, может потерять контроль над социальным процессом, и ре­формы постепенно превращаются в революции. Первоначальные частичные изменения приобретают повсеместный характер, захва­тывают все сферы общественной жизни и превращаются в револю­цию. Именно таким образом развивалась «перестройка» Горбачева в СССР в 1985-1991 гг. Она началась с мероприятий по «ускорению» и «гласности», направленных на реформирование советского социа­листического общества за счет внедрения в него элементов рыноч­ных отношений и западной демократии, а закончилась в 1993 году ликвидацией советской власти, установлением капиталистических производственных отношений. Иначе говоря, капиталистической революцией, изменившей основы существующего строя в СССР, в том числе и распадом самого СССР.

Одним из инструментов движения общества по пути социаль­ного прогресса на основе сочетания реформ и революции в современ­ной западной социологии признается модернизация.Термин «мо­дернизация» относится не ко всему периоду социального прогресса, а только к одному его этапу — современному.В переводе с англий­ского «модернизация» означает осовременивание. Поскольку совре­менный период «Новое время» в человеческой истории датируется с момента зарождения и расцвета капитализма, то суть модернизации связывается с распространением по всему земному шару общест­венных отношений и ценностей капитализма. Модернизация — это революционный переход от доиндустриального к индустриальному или капиталистическому обществу, осуществляемый путем ком­плексных реформ, он подразумевает кардинальное изменение соци­альных институтов и образа жизни людей, охватывающее все сферы общества. Теория модернизации призвана объяснить то, каким обра­зом запоздавшие в своем развитии страны могут достичь современ­ной стадии и решить внутренние проблемы, не нарушая очередности этапов.

Социологи различают два вида модернизации: органическую и неорганическую. Органическая модернизацияявляется моментом собственного развитиястраны и подготовлена всем ходом предше­ствующего развития. Она происходит как естественный процесс по­ступательного развития общественной жизни при переходе от феодализма к капитализму. Такая модернизация начинается не с эконо­мики, а с культуры, и с изменения общественного сознания. Процесс естественной модернизации прошли ныне развитые капиталистиче­ские страны: Англия, Франция, США и др.

Неорганическая модернизацияпроисходит как ответ на внешний вызовсо стороны более развитых стран. Она представляет собой способ «догоняющего» развития, предпринимаемый правящи­ми кругами той или иной страны, с целью преодолеть историческую отсталость и избежать иностранной зависимости. Неорганическая модернизация начинается не с культуры, а с экономики и политики. Неорганическая модернизация совершается путем заимствования зарубежного опыта, приобретения передовой техники и технологии, приглашения специалистов, обучения за рубежом, перестройки форм государственного управления и норм культурной жизни по об­разцу передовых («продвинутых») стран.

Примером политики модернизации является деятельность правящих элит России, Германии, Японии и др. на различных этапах исторического развития. Как яркое проявление политики модерни­зации можно расценить петровские реформы XVIII в., отмену крепо­стного права и последовавшие за ним процессы во второй половине

XIX — начале XX века, сталинскую индустриализацию 30-х годов

XX века, горбачевскую перестройку 1985-1991 гг., экономические реформы 90-х годов XX столетия.

Органическая модернизация идет естественным путем, «сни­зу». Поэтому она, как правило, всегда дает положительный резуль­тат. Неорганическая модернизация начинается «сверху». Чтобы эта политика привела к положительным результатам, она должна полу­чить поддержку широких слоев населения. В Японии после второй мировой войны эта политика была благоприятно воспринята населе­нием. В результате за 20 лет на основе зарубежных инвестиций и за­имствования передовой технологии Японии сумела догнать и пере­гнать передовые капиталистические страны. Главное условие «япон­ского чуда» состоит в том, что ее правящей элите и народу удалось органично увязать традиционную культуру народа с ценностями со­временной цивилизации, на основе этой увязки за короткий срок не­органическая модернизация сменилась органической.

В России такой увязки на протяжении 200 лет не удается осу­ществить. Поэтому политики модернизации никогда не имели проч­ной социальной поддержки.

Концепция эволюционного и революционного развития общества

Социологи всех школ и направлений рассматривают общество как из­меняющуюся систему. Однако при трактовке общественных измене­ний у представителей различных школ и направлений проявляются

существенные различия. Абсолютизация того или иного типа измене­ний социальных систем породила два методологически различных те­чения в социологии: социальный эволюционизм и революционизм.

Социальный эволюционизм представляет собой попытку гло­бального осмысления исторического процесса, как части общего, бес­конечно разнообразного и активного процесса эволюции Космоса, планетарной системы, Земли, культуры. Наиболее ярко социальный эволюционизм представлен в системе английского социолога Г. Спен­сера. Он разработал наиболее полную схему эволюционного процес­са, которая включает в себя несколько принципиальных моментов. Ядро этой схемы составляет дифференциация, которая неизбежна, поскольку всякие конечные однородные системы неустойчивы в си­лу разных условий для их отдельных частей и неодинакового воз­действия разнообразных внешних сил на их различные элементы. По мере возрастания сложности и разнородности в системах ускоря­ется темп дифференциации, так как каждая дифференцированная часть является не только результатом дифференциации, но и даль­нейшим ее источником. Дифференциация, по Спенсеру, предполага­ет специализацию, разделение функций между частями и отбор на­иболее устойчивых структурных соотношений. Эволюционные из­менения происходят в направлении повышения гармонизации, структурного и функционального соответствия всех составляющих целого. Следовательно, дифференциация всегда сопровождается ин­теграцией. Естественным пределом всех эволюционных процессов в этом случае оказывается состояние динамического равновесия, об­ладающего инерцией самосохранения и способностью адаптации к новым условиям. Эволюция любой системы состоит в повышении и усложнении ее организации. Однако накопление несоответствий и дисгармоний в ходе эволюции может привести к распаду ее собст­венных произведений.

Социальная эволюция, по мнению Спенсера, составляет часть универсальной эволюции. Она состоит в усложнении форм общест­венной жизни, их дифференциации и интеграции на новом уровне организации. В социологии Г. Спенсера реализована основная идея социального эволюционизма XIX в. — идея существования истори­ческих стадий человеческого общества, развивающихся от простого к дифференцированному, от традиционного к рациональному, от не­просвещенного к просвещенному, от общества с ручной технологией к обществу с машинной технологией, использующего искусственно созданную силу, от нечетко интегрированного общества к строго ин­тегрированному.

Значительный вклад в развитие идей социального эволюцио­низма внес французский социолог Э. Дюркгейм. Именно Э. Дюркгейм впервые развернуто обосновал положение, что разделение труда яв­ляется причиной и следствием растущего усложнения общества.

Э. Дюркгейм противопоставил два типа общества. На одном по­люсе социальной эволюции находятся простые общества с развитым разделением труда и сегментарной структурой, состоящие из однородных и подобных между собой сегментов, на другом — высоко ­сложные общества, представляющие собой систему различных ор­ганов, из которых каждый имеет свою специальную роль и которые сами состоят из дифференцированных частей.

Переход из одного общества к другому происходит длитель­ным эволюционным путем, основные пункты которого выглядят следующим образом: 1) в сегментарном обществе растет население; 2) это увеличивает «моральную плотность», многократно умножает общественные отношения, в которые включен каждый человек, и, следовательно, усиливается конкуренция; 3) отсюда возникает уг­роза сплоченности общества; 4) разделение труда призвано устра­нить эту угрозу, так как оно сопровождается дифференциацией (функциональной, групповой, ранговой и т. д.) и требует взаимоза­висимости специализированных индивидов и групп.

В рамках социального эволюционизма возник ряд теорий, по­ставивших перед собой цель отразить поступательное развитие об­щества на основе сравнения его прошлого и нынешнего состояния. Первую попытку создания такой теории предпринял немецкий со­циолог Ф. Теннис (1855-1936) в своей знаменитой книге «Община и общество». Ф. Теннис использует немецкие термины «гемейншафт» и «гезелылафт», чтобы провести разграничение между традицион­ным и современным обществом на основе пяти основных типов соци­альной взаимосвязи. Понятие «Гемейншафт» применяется к кресть­янской деревенской общине, а понятие «Гезельшафт» — к индустри­альному городскому обществу. Основные различия между ними состоят в следующем: 1) Гемейншафт предполагает, что люди живут в соответствии с общинным принципом и мирскими ценностями, а общество типа «Гезельшафт» основано на стремлении к личной вы­годе; 2) Гемейншафт придает основное значение обычаям, в то вре­мя, как Гезельшафт основано на формальных законах; 3) Гемейн­шафт предполагает ограниченную и неразвитую специализацию, в то время, как в Гезельшафт проявляются специализированные про­фессиональные роли; 4) Гемейншафт опирается на религиозные, Ге­зельшафт — на светские ценности; 5) в основе Гемейншафт лежит семья и община, в основе Гезельшафт — крупные корпоративные и ассоциативные формы объединения людей.

В русле социального эволюционизма на основе противопостав­ления традиционного и современного общества сформировалась тео­рия стадий роста. Теория «стадий роста» У.Ростоу описывает посту­пательное развитие общества как переход от аграрного «традицион­ного» общества к современному «индустриальному», как прохождение 5 важнейших ступеней — стадий.

Первая стадия — традиционное общество, основу которого со­ставляет примитивное сельскохозяйственное производство. Накоп­ления здесь незначительны и расходуются непроизводительно.

Вторая стадия — «переходное общество» — на этой стадии создаются предпосылки для «сдвига»: рост производительности сельскохозяйственного труда, увеличение капиталовложений в расчете на душу населения, возникновение централизованного го­сударства и т.д.

Третья стадия — период «промышленной революции», харак­теризующийся мобилизацией внутренних накоплений и инвестиро­вания более 10% национального продукта в производство, быстрым ростом основных отраслей промышленности и радикальным изме­нением методов производства.

Четвертая стадия— «путь к зрелости»- формирование индус­триального общества. Этот процесс отличается бурным развитием промышленности, возникновением новых отраслей производства, повышением уровня капиталовложений до 20%, бурным ростом го­родов.

Для индустриального общества характерны: 1) развитая и сложная система разделения труда в обществе в целом, при сильной его специализации в конкретных сферах производства и управле­ния; 2) массовое производство товаров на широкий рынок; 3) меха­низация и автоматизация производства и управления; 4) научно-техническая революция. Следствием этих процессов является вы­сокая развитость средств транспорта и коммуникаций, высокая степень мобильности и урбанизации, качественные сдвиги в струк­турах национального потребления. С точки зрения данной теории, основные характеристики крупной промышленности — индустрии обусловливают форму поведения не только в сфере организации и управления производством, но во всех других сферах общественной жизни.

Популярная в 60-х годах XX в. теория индустриального обще­ства в 70-х годах получает свое развитие в теории «постиндустриаль­ного общества». Наиболее видные ее представители — американские социологи и политологи Д. Белл, 3. Бжезинский, А. Тоффлер и фран­цузские социологи и политологи А. Турэн и Ж. Фурастье. Согласно данной теории, общество в своем поступательном развитии проходит три основные стадии: 1) доиндустриальную (аграрную), 2) индустри­альную и 3) постиндустриальную. Бжезинский третью стадию назы­вает технотронной, а А. Тоффлер — сверхиндустриальной. На первой стадии преобладает первичная сфера экономической деятельности — сельское хозяйство, на второй — вторичная сфера — промышлен­ность, на третьей стадии — третичная — сфера услуг. Основная зада­ча этой стадии — индивидуализация производства и потребления. В доиндустриальном обществе главная цель — власть. В индустри­альном — деньги, в постиндустриальном — знание, обладание кото­рым является главным, престижным фактором. Каждой из этих трех стадий присущи специфические формы социальной организации: в аграрном обществе — это церковь и армия, в индустриальном — кор­порация, в постиндустриальном — университеты. В соответствии с этим находится и социальная структура: в аграрном обществе гос­подствующую роль играют священники и феодалы, в индустриаль­ном — бизнесмены, в постиндустриальном — ученые и менеджеры-консультанты.

Теории индустриального и постиндустриального общества на­ходятся в рамках социального эволюционизма, поскольку они пред­полагают прохождение обществом определенных стадий на основе технических и технологических нововведений в сочетании с различ­ными психологическими мотивами деятельности: национализмом, духом предпринимательства, конкуренции, протестантской этикой, личными амбициями предпринимателей и политических деятелей и т. д. Технологические перевороты влекут за собой перевороты в дру­гих сферах общественной жизни, однако они не сопровождаются со­циальными конфликтами, социальными революциями.

Концепция социального эволюционизма занимает доминиру­ющее положение в социологии при истолковании социальных изме­нений. Однако наряду с ней довольно широкое распространение име­ла теория революционного преобразования общества, основополож­ником которой были К. Маркс и Ф. Энгельс. Марксистская концепция общественного развития базируется на формационном подходе в ин­терпретации истории. Согласно этому подходу человечество в своем развитии проходит пять основных стадий: первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунис­тическую. Переход от одной общественно-политической формации к другой осуществляется на основе социальной революции. Социаль­ная революция — это коренной качественный переворот по всей си­стеме общественной жизни. Экономической основой социальной ре­волюции является углубляющийся конфликт между ростом произ­водительных сил общества и устаревшей, консервативной системой производственных отношений, который проявляется в усилении со­циальных антагонизмов и обострении классовой борьбы между гос­подствующим классом, заинтересованным в сохранении существу­ющего строя, и угнетенными классами. Первым актом социальной революции является завоевание политической власти. На основе ин­струментов власти победивший класс осуществляет преобразова­ния во всех других сферах общественной жизни и таким образом со­здаются предпосылки для формирования новой системы социально-экономических и духовных отношений. С точки зрения марксизма, великая и стратегическая роль революций состоит в том, что они ус­траняют преграды с пути общественного развития, служат мощным стимулом для всего общественного развития. К. Маркс называл ре­волюции «локомотивами истории».

Эволюционистские и революционистские теории общества ос­новываются на идее общественного прогресса. Они утверждают воз­можность направленного развития общества, характеризующегося переходом от низшего к высшему, от менее совершенного к более со­вершенному. В одном случае критерием прогресса объявляется ус­ложнение социальной организации общества (Г. Спенсер), в другом — изменения в системе социальных связей и типе регуляции обще­ственных отношений (Э. Теннис), в третьем — изменения в характе­ре производства и потребления (У. Ростоу и Д. Белл), в четвертом — степень овладения общества стихийными силами природы, выражающаяся в росте производительности труда, и степень освобож­дения людей из-под гнета стихийных сил общественного развития (К. Маркс).

4

Теория культурно-исторических типов

Наряду с эволюционистскими и революционистскими теориями об­щества, базирующимися на идее прогресса, существуют теории, отрицающие возможность прогрессивного развития. Одной из рас­пространенных и пользующихся широким влиянием в социологии является концепция культурно-исторических типов развития об­щества. В этой концепции делается акцент на многолинейноети раз­вития общества и культуры, вычленяются определенные типы со­циальной и культурной систем, подчеркивается их своеобразие, а в некоторых случаях и выдвигается идея замкнутости, локальности культур и цивилизаций. Теория культурно-исторических типов сформировалась как антитеза линейной европоцентристской тео­рии общественного развития, согласно которой все историческое развитие осуществляется в рамках единой и неделимой цивилиза­ции и представляет однонаправленный, закономерный процесс прогрессивного развития, перехода от низших ступеней к высшим. Моделью исторического развития в этой концепции выступало раз­витие Западной Европы, которая якобы после длительного периода становления и борьбы достигла, наконец, своего предназначения — мирового господства.

Линейная, европоцентристская концепция исторического раз­вития не давала удовлетворительного объяснения развитию Востока, России и других регионов, находившихся в стороне от развитой запад­ноевропейской цивилизации. Теория культурно-исторических типов пытается дать на эти проблемы удовлетворительный ответ. Основопо­ложником теории культурно-исторических типов является русский социолог Н. Я. Данилевский. Н. Я. Данилевский подразделял все народы на «исторические» и «неисторические». «Неисторические народы» — это этнографический материал, тупиковые ветви в развитии общества. Они не в состоянии решать свою судьбу, выработать формы своей госу­дарственности и т. д. Поэтому они не в состоянии выработать свои свое­образные культурно-исторические типы. Право выработки своеобраз­ных культурно-исторических типов принадлежит «историческим» на­родам. Н. Я. Данилевский насчитывает 13 «типов», или «самобытных цивилизаций»: египетский, китайский, ассиро-вавилонский (древне-семитский), индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, но­восемитический (аравийский), романо-германский, перуанский. «Культурно-исторические типы», по Н. Я. Данилевскому, различаются по своеобразным сочетаниям четырех основополагающих элементов: религиозного, культурного, политического и общественно-экономиче­ского. Почти все культурно-исторические типы, считал Данилевский, одноосновны, т. е. в них при сочетании элементов преобладает какой-то один: например, в европейском — религиозный, в греческом — куль­турный, в романо-германском — общественно-экономический. И лишь славянскому типу с его православием, культурной самобытностью, са­модержавием и крестьянской общиной предначертано стать полным четырехосновным культурно-историческим типом. Для слияния наро­дов в культурно-исторический тип необходимы языковая близость и осознание ими общности своей судьбы. Н. Я. Данилевский считал, что славянские народы находятся на пути создания своего культурно-ис­торического типа. Авангардная роль в этом процессе принадлежит Рос­сии. Таким образом, теория культурно-исторических типов Н. Я. Дани­левского служила методологической основой славянофильской идео­логии.

С точки зрения Н. Я. Данилевского, каждый культурно-исто­рический тип, если он не погибает насильственной смертью, прохо­дит четыре основные фазы своего развития: первый период — «бес­сознательный», когда народы еще не вышли на историческую арену и пребывают на уровне «этнографического материала». Второй пе­риод — период государственного становления, формирования ос­новных социальных институтов и социальных регуляторов. Эти два периода занимают самый длительный промежуток в истории дан­ных народов. Третий — период расцвета цивилизации, и четвертый — период упадка. Это относительно краткие периоды. Их продолжи­тельность исчисляется двумя-тремя столетиями.

В западной социологии сторонниками теории культурно-ис­торических типов являются немецкий ученый О. Шпенглер и анг­лийский историк А. Тойнби. О. Шпенглер выделял восемь культур­но-исторических типов: египетский, индийский, вавилонский, ки­тайский, греко-римский, византийско-аравийский, культура майя, а также пробуждающаяся русско-сибирская культура. Каждый из этих типов, по О. Шпенглеру, вырастает на основе своего собствен­ного уникального «прафеномена» —т. е. способа переживания жиз­ни, подчиняется жесткому биологическому ритму и проходит ос­новные фазы развития: рождение и детство, молодость и зрелость, старость и «закат».

Для того, чтобы более резко подчеркнуть основные фазы в развитии культурно-исторических типов, О. Шпенглер вводит резкое противопоставление между культурой и цивилизацией. Первый этап в развитии культурно-исторического типа он назы­вает культурой. Культура — это восходящая ступень в развитии того или иного культурно-исторического типа. Она характеризу­ется «органическим» типом эволюции во всех сферах обществен­ной жизни — социальной и политической, религиозной и этничес­кой, художественной и научной. Второй этап — цивилизация, ха­рактеризуется «механическим типом эволюции, представляющим собой «окостенение» творческих начал культуры и ее распад. Свое концентрированное выражение этот переход находит в мировых войнах, цель которых, по О. Шпенглеру, глобальное господство над

миром государства-победителя. Европа, по мнению О. Шпенглера, переживает стадию цивилизации. Отсюда вывод о неизбежном ско­ром «закате» Европы.

Продолжателем и защитником идей Н. Я. Данилевского и О. Шпенглера является английский историк, социолог и философ А. Тойнби. С точки зрения А. Тойнби, объектом изучения науки могут быть человечество в целом или какие-либо конкретные, националь­но-государственные образования, или определенные культурно-ис­торические типы, которые он называет цивилизациями. Цивилиза­ции, по А. Тойнби, представляют собой некоторые умопостигаемые единицы истории, целостные системы, в которых элементы соответ­ствуют друг другу и влияют друг на друга. Цивилизации сопостави­мы, сравнимы между собой, а также с примитивными обществами, которые еще не достигли стадии цивилизации. Это позволяет иссле­дователю использовать сравнительно-исторический метод. На осно­ве определенных критериев исследователь может определить, как далеко те или иные цивилизации продвинулись вперед, насколько они отстали от наиболее высокого уровня, и на этой основе можно бу­дет говорить о значении каждой отдельной цивилизации.

В качестве важнейшего интегрального критерия развития циви­лизации А. Тойнби называет реализацию ими конечной целевой уста­новки — то есть определенного им, по-видимому, Богом (хотя А. Тойн­би избегает такого выражения), предназначения в истории. По сути де­ла, концепция Тойнби представляет собой провиденциализм — учение о предопределении общественного развития. А. Тойнби выделяет шесть основных культурно-исторических типов: 1) первичные, обо­собленные цивилизации (египетская, андская); 2) первичные, необо­собленные цивилизации (шумерская, минойская, индская, шаньская, майя); 3) вторичные, дочерние цивилизации (вавилонская от шумер­ской, хеттская от шумерской, эллинистическая от минойской, сирий­ская от минойской, древнеиндийская от индской, древнекитайская от шаньской, юкатанская от майя, мексиканская от майя; 4) третичные, дочерние цивилизации (православно-христианская, русская, запад­ная, арабо-мусульманская, дальневосточно-японская); 5) застывшие цивилизации (эскимосская, кочевая, османская, спартанская); 6) не­развившиеся цивилизации (дальневосточно-христианская, дальне-западно-христианская).

При объяснении причин становления и развития цивилизаций А. Тойнби отвергал расовые теории и теории среды обитания. Реша­ющая роль, по его мнению, принадлежит «Ответу» тех или иных на­родов на «Вызов», брошенный им обстоятельствами. Из этого выте­кает и критерий общественного развития. Серия последовательных ответов на последовательные вызовы должна истолковываться как проявление роста, если по мере развертывания процесса наблюда­ется тенденция к смещению действия из области внешнего окруже­ния — физического или человеческого — в область внутреннего.

По мере роста все меньше и меньше возникает вызовов, иду­щих из внешней среды, и все больше появляется вызовов, рожден­ных внутри действующей системы или личности. Основной же критерий роста — это прогрессивное движение в направлении само­определения (Тойнби А. Постижение истории. — М., 1991. — С. 250). Своеобразную концепцию культурно-исторических типов развивал П. А. Сорокин. В качестве таких типов он рассматривал социокуль­турные суперсистемы. В основе организаций этих суперсистем ле­жит мировоззрение, которое формируется на базе определенного спо­соба познания. П. А. Сорокин видел три типа суперсистем: 1) спириту­алистическая, в которой на первом месте стоят сверхчувственная реальность и истина; 2) сенсуалистическая, в которой источником и мерой всех вещей признается чувственность, ощущение; 3) идеалис­тическая, основанная на синтезе интуиции, разума и чувственности. Данные суперсистемы не могут быть сведены к физической реально­сти. Они существуют идеально, но исторически объективизируются в материальных «средствах».

П. А. Сорокин считал, что в социокультурных процессах мож­но вычислить ограниченное во времени линейное движение, а также установить некоторые повторяющиеся ритмы смены одних социо­культурных суперсистем другими. Доминирующее мировоззрение и обусловленные им основные принципы восприятия действитель­ности постепенно исчерпывают свои возможности и заменяются од­ним из двух альтернативных мировоззрений. Соответственно сме­няются и типы социокультурных суперсистем. Основные причины изменения, согласно П. А. Сорокину, находятся внутри суперсистем. В качестве одного из важных источников изменений П. А. Сорокин называет по необходимости неполное состояние интеграции этих суперсистем.

5

Глобализация социальных и культурных процессов

в современном мире

Теория культурно-исторических типов П. А. Сорокина принципи­ально отличается от теорий подобного типа О. Шпенглера и А. Тойнби тем, что Сорокин допускал наличие прогресса в общественном развитии и отмечал определенные черты новой формирующейся цивилизации, объединяющей все человечество. В настоящее время эта идея о становлении единой цивилизации на всей нашей планете получила широкое распространение и развитие. Ее укреплению, в науке и в общественном сознании способствовало осознание глоба­лизации социальных и культурных процессов в современном мире. Что понимать под термином «глобализация социальных и культур­ных процессов»? Этимологически термин «глобализация» связан с латинским словом «глобус» —то есть Земля, земной шар, и означа­ет общепланетарный характер тех или иных процессов. Однако гло­бализация процессов — это не только их повсеместность, не только то, что они охватывают весь земной шар. Глобализация связана, прежде всего, с интерпретацией всей общественной деятельности на Земле. Эта интерпретация означает, что в современную эпоху все человечество входит в единую систему социально-культурных, экономических, политических и иных связей, взаимодействий и от­ношений. Таким образом, в современную эпоху по сравнению с про­шлыми историческими эпохами неизмеримо возросло общеплане­тарное единство человечества, которое представляет собой прин­ципиально новую суперсистему, спаянную общей судьбой и общей ответственностью. Поэтому, несмотря на разительные социально-культурные, экономические, политические контрасты различных регионов, государств и народов, социологи считают правомерным говорить о становлении единой цивилизации.

Такой глобалистский подход уже ярко обнаруживается в рас­смотренных ранее концепциях «постиндустриального общества», «технотронной эры» и др. Эти концепции акцентируют внимание на том факте, что всякий технологический переворот приводит к глу­боким изменениям не только в производительных силах общества, но и во всем образе жизни людей. Особенность же современного тех­нологического переворота, связанного с информатизацией общест­ва, состоит в том, что он создает принципиально новые предпосылки для универсализации и глобализации человеческого взаимодейст­вия. Благодаря широкому развитию микроэлектроники, компьюте­ризации, развитию средств массовой коммуникации и информации, углублению разделения труда и специализации человечество объе­диняется в единую социокультурную целостность. Существование такой целостности диктует свои требования к человечеству в целом и к отдельной личности, в частности. В этом обществе должна доми­нировать установка на информационное обогащение, приобретение нового знания, овладение им в процессе непрерывного образования, а также его технологическое и человеческое применение. Чем выше уровень технологического производства и всей человеческой дея­тельности, тем выше должна быть степень развития самого челове­ка, его взаимодействия с окружающей средой. Соответственно, должна сформироваться новая гуманистическая культура, в кото­рой человек должен рассматриваться как самоцель общественного развития. Отсюда и новые требования к личности: в ней должны гар­монически сочетаться высокая квалификация, виртуозное овладе­ние техникой, предельная компетенция в своей специальности с со­циальной ответственностью и общечеловеческими нравственными ценностями.

Однако глобализация социальных, культурных, экономичес­ких и политических процессов в современном мире, наряду с пози­тивными сторонами, породила ряд серьезных проблем, которые по­лучили название «глобальных проблем современности»: экологичес­ких, демографических, политических и т. д. Совокупность этих проблем поставила перед человечеством глобальную проблему «вы­живания человечества». Основатель международного исследова­тельского центра « Римского клуба », изучающего перспективы чело­вечества перед лицом современных глобальных проблем, А. Печчеи так сформулировал сущность этой проблемы: «Истинная проблема человеческого вида на данной ступени его эволюции состоит в том, что он оказался полностью неспособным в культурном отношении идти в ногу и полностью приспособиться к тем изменениям, которые сам внес в этот мир». Поскольку проблема, возникшая на этой крити­ческой стадии его развития, находится внутри, а не вне человеческо­го существа, взятого как на индивидуальном, так и на коллективном уровне, то и ее решение, по мнению Печчеи, должно исходить, преж­де всего и главным образом, изнутри его самого. И если мы хотим обуздать техническую революцию и направить человечество к до­стойному его будущему, то нам необходимо, прежде всего, подумать об изменении самого человека, о революции в самом человеке (Печ­чеи А. Человеческие качества. — М. 1985. — С. 42). А. Печчеи, конечно же, имеет в виду, прежде всего, изменение социальных установок личности и общества, переориентации человечества от идеологии поступательного роста производства и потребительства материаль­ных ценностей на духовное самосовершенствование. Но он не огра­ничивался такими абстрактными пожеланиями. По его инициативе, по заказу «Римского клуба» были проведены широкомасштабные исследования и построены глобальные модели развития кризисных тенденций во взаимодействии между обществом и средой его обита­ния. «Мир-2» Д. Форрестер (1971), «Мир-3» Д. Медоуз (1978), «Стра­тегия выживания» М. Месарович и Э. Пестель (1974). В 1974 году, па­раллельно с М. Месаровичем и Э. Пестелем, группа аргентинских ученых во главе с профессором Эрера разработала так называемую латиноамериканскую модель глобального развития, или модель «Ба-рилоге». В 1976 г. под руководством Я. Тинбергена (Голландия) был разработан новый проект «Римского клуба» — «Изменение между­народного порядка» и т. д.

В глобальных моделях берется «мир в целом». Проводя с помо­щью системной динамики расчеты для мира в целом, Форрестер и Медоуз пришли к выводу, что противоречия между ограниченнос­тью земных ресурсов, в частности, ограниченностью пригодных для сельского хозяйства площадей, и растущими темпами потребления увеличивающегося населения могут привести к середине XXI в. к глобальному кризису: катастрофическому загрязнению среды оби­тания, резкому возрастанию смертности, истощению природных ре­сурсов и упадку производств. В качестве альтернативы такому раз­витию выдвигалась концепция «глобального равновесия», согласно которой необходимо немедленно прекратить увеличение численнос­ти населения земного шара, ограничить промышленное производст­во, уменьшить примерно во сто раз потребление ресурсов Земли.

Модели Форрестера и Медоуза привлекли внимание к реаль­но существующим проблемам глобального характера, заставили че­ловечество задуматься о дальнейших путях своего развития. Однако заложенные в этих моделях методологические просчеты позволили подвергнуть сомнению содержащиеся в них выводы. В частности, указывалось, что при составлении модели отбор параметров осуществлялся по чисто конкретно-научным и прикладным критериям, позволяющим вести математическую обработку: средние величины производства и потребления, услуги и питание рассчитывались в среднем на душу населения. Только для демографических парамет­ров вводилась дифференциация, но и то по чисто демографическому признаку: брались в расчет различные возрастные группы. Таким образом, все эти параметры «очищались от их конкретного социаль­ного содержания». Модель М. Месаровича и Э. Пестеля в какой-то мере попыталась учесть эту критику. В своем исследовании «Мир-3» они стремились проанализировать большее по сравнению с предше­ствующим проектом количество факторов, способных лимитировать развитие, исследовать возможности локализации кризисов, найти пути их предотвращения. Модель Месаровича-Пестеля описывает мир не просто как однородное целое, а как систему взаимосвязанных 10 регионов, взаимодействие между которыми осуществляется че­рез экспорт — импорт и миграцию населения. Регион — эта уже со­циокультурный параметр, подсистема в глобальной общественной системе. И хотя он выделяется по экономическим и географическим критериям, но с учетом некоторых социальных и культурных харак­теристик: ценностей и норм сообщества.

В модели Месаровича-Пестеля предусмотрена возможность управления развитием (модель не замкнута). Здесь можно зафикси­ровать такие элементы социологического подхода, как цели органи­зации, субъект управления, принимающий решения на основе опре­деленных ценностей и норм. Авторы этой модели пришли к заключе­нию, что миру угрожает не глобальная катастрофа, а целая серия региональных катастроф, которые начнутся значительно раньше, чем предсказывали Форрестер и Медоуз. Концепции «глобального равновесия» авторы модели «Мир-3» противопоставили концепцию «органического роста» или дифференцированного развития различ­ных элементов системы, когда в отдельные периоды интенсивный рост одних параметров в определенных регионах (например, уро­вень питания, сельскохозяйственный и промышленный капитал в регионах Азии и Африки) сопровождается органическим ростом в других (например, в странах Запада должен быть ограничен рост ма­териального потребления). Однако никакие глобальные модели не смогли предсказать тех колоссальных изменений, которые произо­шли во второй половине 80-х — начале 90-х в Восточной Европе и на территории СССР. Эти изменения существенно модифицировали характер течения глобальных процессов, поскольку они означали прекращение «холодной войны», интенсификацию процесса разору­жения, существенно повлияли на экономическое и культурное взаи­модействие. Несмотря на всю противоречивость этих процессов, ог­ромные издержки для населения социально-экономических и поли­тических преобразований, можно предположить, что они будут в большей мере способствовать формированию единой глобальной об­щественной цивилизации.

тема 6