45 страница

В течение всей войны советский Тихоокеанский флот значительно уступал японскому военно-морскому флоту. В его составе не было авианосцев, линкоров, а крейсеров имелось всего два, да и то только к началу 1945 г. Однако он располагал достаточно мощной авиацией, береговой артиллерией и значительным составом подводных лодок. Краснознаменная Амурская военная флотилия во всех отношениях превосходила японскую Сунгарийскую военную флотилию.

Таким образом, советское Верховное Главнокомандование в годы Великой Отечественной войны, уделяя основное внимание вооруженной борьбе на советско-германском фронте, совершенствовало организационную структуру, укрепляло боевой и численный состав Вооруженных Сил на Дальнем Востоке. Воины-дальневосточники настойчиво изучали боевой опыт действующих армий и флотов. Многие офицеры и генералы были направлены в действующие фронты на стажировку. По возвращении на Дальний Восток они передавали приобретенный опыт войскам. Положительное значение имело также направление на Дальний Восток солдат, старшин, офицеров и генералов, уже накопивших боевой опыт на советско-германском фронте.

В период подготовки к войне с Японией состав и организация дальневосточной группировки подверглись коренному изменению. В течение мая — июля 1945 г. органы оперативно-стратегического руководства советских [431] войск на Дальнем Востоке были перестроены с учетом опыта Великой Отечественной войны и особенностей Дальневосточного театра: было создано Главное командование советских войск на Дальнем Востоке. Это было вызвано большой удаленностью театра военных действий от Ставки ВГК, а также огромным пространственным размахом предстоящих боевых действий на этом театре. В подчинение Главного командования советских войск на Дальнем Востоке были переданы все развертываемые на театре сухопутные силы, ВВС, войска ПВО и ВМФ.

В то же время Ставка ВГК и Генеральный штаб по-прежнему имели непосредственную связь с фронтами и флотом. Организация Главного командования советских войск на Дальнем Востоке дала возможность оперативно проводить в жизнь указания Верховного Главнокомандования по разгрому Квантунской армии, всесторонне учитывать все изменения стратегической и оперативной обстановки, своевременно реагировать на них.

Весной и летом 1945 г. на Дальнем Востоке велось интенсивное и существенное наращивание боевых сил и средств, необходимых для решающих наступательных действий. С этой целью было переброшено большое количество личного состава, вооружения и боевой техники, главным образом сухопутных и военно-воздушных формирований — общевойсковых и танковой армий, авиационных корпусов и дивизий, соединений ПВО страны. Вместе с тем организационно перестраивались соединения и части всех Вооруженных Сил, видов и родов войск, находившихся на протяжении всей войны с фашистской Германией на Дальнем Востоке.

В сухопутных войсках стрелковые дивизии были полностью переведены на штатную организацию, хорошо зарекомендовавшую себя в завершающих сражениях против фашистской Германии. Большая часть их была усилена современными видами вооружения и военной техники — самоходно-артиллерийскими установками, автоматическим стрелковым оружием, грузовым автотранспортом и механической тягой.

В течение мая — июня 1945 г. в соединения и части бронетанковых и механизированных войск поступали тяжелые и средние танки и САУ, как поставленные промышленностью, так и переброшенные с запада. В результате к 9 августа тяжелые и средние танки и САУ составили до 45 процентов общей численности танкового парка на Дальнем Востоке{1158}. Качественно и количественно изменилась артиллерия. Результатом проведенных мероприятий было увеличение артиллерийского парка в 1,4 раза{1159}.

В период стратегического развертывания советских войск на Дальнем Востоке все три фронта имели по воздушной армии, причем 12-й воздушной армии было придано два бомбардировочных авиационных корпуса РВГК. а 9-й воздушной армии оперативно подчинен бомбардировочный авиакорпус дальней авиации. За три месяца численность самолетного парка благодаря поступлениям из промышленности и переброске с советско-германского фронта возросла почти на 20 процентов, несколько изменилось соотношение родов авиации (в основном увеличилось количество бомбардировщиков){1160}. Учитывая особенности района предстоящих действий, Главнокомандование усилило воздушные армии транспортными авиационными дивизиями и полками. В результате такой перестройки ударная мощь советских ВВС к 9 августа значительно возросла{1161}. [432]

Войска ПВО страны на Дальнем Востоке также подверглись реорганизации. В основу их новой организации был положен принцип системы противовоздушной обороны страны, сложившийся на советско-германском фронте. На базе Дальневосточной и Забайкальской зон ПВО были созданы три армии ПВО для прикрытия войск Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов. Ранее существовавшие бригадные районы ПВО были реорганизованы в дивизии ПВО. Кроме того, с запада сюда прибыло 3 корпуса ПВО. В результате такой реорганизации и увеличения боевых сил артиллерийский парк Войск ПВО страны на Дальнем Востоке за три месяца увеличился почти в 3 раза, а истребительная авиация возросла на 13 процентов{1162}

ВВС флота оснащались новыми самолетами; корабельный состав Тихоокеанского флота (ТОФ) — фрегатами, сторожевыми кораблями, десантными судами. Морская пехота пополнялась личным составом, имевшим боевой опыт. Однако ТОФ по-прежнему уступал японскому флоту в крупных надводных кораблях{1163}.

В период подготовки к военным действиям против Японии советское Верховное Главнокомандование перестроило Вооруженные Силы на Дальнем Востоке. За короткий срок была создана мощная наступательная стратегическая группировка войск, способная выполнить задачу по разгрому японских войск в Маньчжурии, Северной Корее, на Южном Сахалине и Курильских островах.

При переброске на Дальний Восток фронтовых управлений, объединений и соединений учитывался конкретный опыт, накопленный в ходе боевых действий на советско-германском фронте. Объединения и соединения, обладавшие опытом прорыва сильно укрепленных позиций, были включены в состав 1-го Дальневосточного фронта. Войска, имевшие навыки действий в горных условиях, направлялись в основном на Забайкальский фронт, которому предстояло преодолеть Большой Хинган.

Значительное влияние на организационный и боевой состав фронтов оказывали особенности каждого стратегического направления, емкость операционных направлений, характер обороны и численность группировки противника. Так как перед Забайкальским фронтом не было подготовленной обороны, советское командование направило туда больше танков и САУ, а на 1-й Дальневосточный фронт, где была сплошная зона долговременных оборонительных укреплений, — больше артиллерии и минометов.

Поучителен опыт оперативно-стратегического прикрытия развертывания советских войск. В этом направлении требовалось осуществить крупные мероприятия, ибо у противника имелась более чем миллионная группировка, готовая к активным действиям.

В период развертывания Советских Вооруженных Сил были приведены в полную боевую готовность находившиеся в Приморье и Забайкалье войска и укрепленные районы, разработан план ведения оборонительных действий, создана система противовоздушного прикрытия заблаговременно подготовленных станций выгрузки, важных узлов дорог, районов сосредоточения, предусмотрены меры по борьбе с воздушными десантами, организована и приведена в полную готовность оборона морского побережья, всемерно усилена разведка. В ходе оборонительных работ решались вопросы маскировки и дезинформации противника.

Определенную роль сыграли пограничные войска, которые не только усилили охрану государственной границы и сообщали прибывавшим частям разведывательные данные о вражеской группировке и состоянии [433] местности в приграничной зоне, но и приняли непосредственное участие в боевых действиях войск фронтов.

Крайне интересны и поучительны мероприятия по обеспечению скрытной переброски большой массы войск с запада на восток, крупных внутри-фронтовых перегруппировок, оперативно-стратегического развертывания войск и сосредоточения материальных средств. Во всей сложной системе подготовки Маньчжурской операции неукоснительно учитывались требования соблюдения скрытности.

Японское командование знало о готовящемся наступлении, но ему не было известно ни время его начала, ни подлинный размах, ни направления ударов. Следовательно, советским войскам в масштабе всей кампании удалось достигнуть внезапности, которая имела стратегическое значение.

Кампания Советских Вооруженных Сил на Дальнем Востоке была кратковременной. Цели ее были достигнуты в ходе Маньчжурской стратегической наступательной, Южно-Сахалинской наступательной и Курильской десантной операций. Маньчжурская операция была главной в дальневосточной кампании. В ней приняли участие три фронта, Тихоокеанский флот и Краснознаменная Амурская военная флотилия, пограничные войска и Войска ПВО страны на Дальнем Востоке.

Важнейшая особенность Маньчжурской операции заключается в том, что стратегические цели войны были достигнуты в ее начале. Как операция она характеризуется и некоторыми другими чертами, типичными для начального периода войны: скрытностью сосредоточения и развертывания группировок войск, внезапным переходом в наступление ночью и сокрушительным первоначальным ударом с участием максимума сил и средств в первом эшелоне. Все это потребовало четкой организации взаимодействия между тремя фронтами, флотом и речной флотилией по времени, объектам и рубежам.

Следовательно, в войне с Японией Советские Вооруженные Силы обогатились опытом подготовки крупной операции, рассчитанной на захват стратегической инициативы, быстрого маневра частью войск и авиации на большие расстояния, организации взаимодействия сухопутных войск с ВВС и ВМФ. Вместе с тем был приобретен опыт организации и проведения крупной наступательной операции в условиях горно-таежного и пустынно-степного театра военных действий.

Разработка стратегического замысла и планов Маньчжурской операции явилась итогом напряженной творческой деятельности Верховного Главнокомандования, Генерального штаба и Главкома советских войск на Дальнем Востоке, командования и штабов фронтов и флота. При планировании операции большое значение имело личное посещение Главнокомандующим и командующими фронтами основных участков фронтов, их ознакомление с войсками, проведение рекогносцировки. После соответствующих обсуждений вносились необходимые изменения в ранее принятые планы. Проблемой стратегического значения явилось определение количества сил, необходимых для Маньчжурской и других операций.

Стратегический замысел Маньчжурской операции отличался целеустремленностью, решительностью действий и обеспечивал быстрый разгром Квантунской армии. Решение Ставки Верховного Главнокомандования на нанесение двух мощных ударов на встречных направлениях с целью окружения основных сил Квантунской армии полностью себя оправдало. Наступательный план дал возможность удерживать инициативу в руках советского командования на протяжении всей операции. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что пограничные укрепления противника и горный хребет Большой Хинган были преодолены на пятые-шестые сутки операции. [434]

Направления главных ударов были избраны исключительно удачно. Выбор их определялся прежде всего формой стратегической операции на окружение. Кроме того, учитывались выгодная конфигурация государственной границы, характер размещения укрепленных районов японцев, особенности группировки главных сил Квантунской армии (две трети на Маньчжурской равнине и в районе корейских портов), недостаточная сеть внутренних коммуникаций, что ограничивало возможности врага в маневре резервами.

Направления главных ударов выводили советские войска на фланги и в тыл основной группировки противника, лишали его связи с метрополией и со стратегическими резервами, расположенными в Северном Китае. Так, Забайкальский фронт вышел к побережью Желтого моря по кратчайшему направлению (с территории МНР на Калган, Пекин) и выполнил свою задачу по изоляции Маньчжурии в предельно короткие сроки. Одновременно главные силы этого фронта глубоким рассекающим ударом на Шэньян, Люйшунь, Далянь расчленили войска 1-го и 3-го фронтов Квантунской армии, что ускорило их капитуляцию.

Подобная решительность и целеустремленность действий показательны и для операций остальных фронтов. 2-й Дальневосточный фронт с оперативно подчиненной Амурской военной флотилией стремительно продвинулся на сунгарийском направлении, что позволило в последующем очистить Северную Маньчжурию.

Войска 1-го Дальневосточного фронта, взломав железобетонный пояс укрепленных районов, в ходе ожесточенных боев вышли на Центрально-Маньчжурскую равнину и устремились на соединение с Забайкальским фронтом, а на левом крыле во взаимодействии с Тихоокеанским флотом освободили Северную Корею и лишили врага сообщений с метрополией. 13 полосе 1-го Дальневосточного фронта имел место перенос основных усилий с главного направления на направление вспомогательного удара, где обозначился более решительный успех. Это стало возможным благодаря заранее запланированным вариантам действий войск, а также наличию у командующего фронтом значительных резервов.

В результате серии сильных ударов по обороне противника он был скован на всем протяжении советско-маньчжурской и монголо-маньчжурской границ и не имел возможности установить, где советские войска наносят главный удар.

Особенностью операции являлось то, что в силу географических условий всех стратегических направлений советские войска наступали не сплошным фронтом, а только на избранных операционных направлениях, нередко отстоявших одно от другого на сотни километров. Разобщенность операционных направлений определяла относительную самостоятельность в действиях фронтов, армий и даже соединений. Например, между 6-й гвардейской танковой и 17-й армиями, входившими в состав главной ударной группировки Забайкальского фронта, был разрыв в 200 км{1164}.

Фланги фронтов были разделены на сотни километров недоступной горно-таежной или болотистой местностью. В силу этого взаимодействие фронтов организовывалось по времени, задачам и направлениям главных, а также вспомогательных ударов. Это давало возможность подвергать оборону противника одновременным сильным ударам на огромном фронте.

Действия фронтов и армий в Маньчжурской стратегической операции развернулись на огромном пространстве. Ширина полосы наступления Забайкальского фронта достигала 2300 км (активный участок — 1500 км), 2-го Дальневосточного — 2130 км (активный участок — 520 км), 1-го [435] Дальневосточного — 700 км. Глубина фронтовых операций составляла: для Забайкальского фронта — 800 км (выход на рубеж Чифын, Шэньян, Чанчунь, Бухэду), для 1-го Дальневосточного — 200 км (выход на реку Муданьцзян). Выполнение фронтами задач на столь большую глубину обеспечивалось мощью первоначального удара, высокой стремительностью, смелостью и непрерывностью наступления войск, наличием сильных подвижных соединений, господством авиации, а также отсутствием на операционных направлениях оборонительных полос в глубине расположения противника. Размах наступления фронтов и армий показан в таблице 21.

Главное командование советских войск на Дальнем Востоке, учитывая особенности театра военных действий, высокую индивидуальную выучку, стойкость и фанатизм японского солдата, ожидало упорного сопротивления со стороны противника. Поэтому фронтовые операции планировались сроком на 20 — 25 суток. Созданные на важнейших направлениях сильные ударные группировки и высокая активность советских войск позволили увеличить более чем вдвое темпы наступления и сократить продолжительность операций в среднем до десяти суток.

Характерной особенностью наступательных операций фронтов и армий было смелое массирование сил и средств на направлениях главных ударов. При общей протяженности фронта в Маньчжурии 5130 км{1165}активные наступательные действия велись на 2720 км, а главные группировки наносили удар на еще более узком фронте: Забайкальский фронт — 300 км. 1-й Дальневосточный — 200 км, 2-й Дальневосточный — 330 км. Забайкальский фронт сосредоточил на направлении главного удара 70 процентов стрелковых войск и до 90 процентов танков и артиллерии. Это позволило создать превосходство над противником: по пехоте — в 1,7 раза, в орудиях — 4,5, минометах — 9,6, танках и САУ — 5,1 и самолетах — 2,6 раза. На 29-километровом участке прорыва 1-го Дальневосточного фронта соотношение сил и средств было следующим: в людях — 1,5 : 1, в орудиях — 4:1, в танках и САУ — 8:1. Примерно таким же оно было на участках прорыва на направлении главного удара 2-го Дальневосточного фронта.

Оперативное построение войск во фронтах и большей части армий было двухэшелонным, причем вторые эшелоны общевойсковых армий вводились в сражение раньше, чем было запланировано. Это определялось успешным развитием армейских операций и необходимостью использовать выгодную обстановку для наращивания темпов наступления.

На Забайкальском фронте оперативное построение войск отличалось наличием танковой армии и конно-механизированной группы в первом эшелоне, что было вызвано необходимостью упредить противника в захвате перевалов Большого Хингана и быстро выйти на Маньчжурскую равнину. В 1-м Дальневосточном фронте 10-й механизированный корпус действовал как эшелон развития успеха. С первыми эшелонами стрелковых дивизий наступало на всех фронтах до 30 отдельных танковых бригад. Они обеспечивали высокий темп наступления.

Заметную роль в ходе наступления сыграли воздушные десанты, высаженные в Чанчунь, Шэньян, Харбин, Гирин, Люйшунь, Хамхын, Пхеньян и другие крупные города и порты. Они парализовали работу тыловых коммуникаций врага, до подхода сухопутных войск брали под охрану важнейшие военные и промышленные объекты, не допуская их разрушения и уничтожения. [436]

Таблица 21. Размах наступления советских войск в Маньчжурской операции (на 19 августа 1945 г.){1166}

{~1}16-я армия перешла в наступление 11 августа.

Глубина и темп продвижения советских войск на каждом из направлений зависели от характера обороны противника, сил и состава его группировок, степени сопротивляемости, а также от рельефа местности. Так, в полосе наступления Забайкальского фронта противник построил укрепленные районы лишь на отдельных направлениях. Характер местности позволял обходить эти укрепленные районы. Главные силы противник отвел в глубину, а силы прикрытия были недостаточны, чтобы оказать серьезное сопротивление мощным ударам армий Забайкальского фронта. В результате эти армии за десять дней продвинулись на большую глубину с высоким среднесуточным темпом.

Иначе обстояло дело на 1-м Дальневосточном фронте, где в приграничной полосе Маньчжурии противник имел почти непрерывную цепь укрепленных районов и выставил больше войск, чем перед Забайкальским фронтом. К тому же советским войскам преграждали путь труднодоступные горные хребты и тайга. Естественно, все ото сказалось на темпах наступления армий 1-го Дальневосточного фронта.

В Маньчжурской операции заслуживает внимания опыт прорыва [437] укрепленных районов ночью, без артиллерийской и авиационной подготовки. Внезапное появление советских передовых отрядов в расположении опорных пунктов Суйфыньхэского, Дуннинского и других укрепленных районов застигло японские гарнизоны врасплох, а стремительные действия войск исключили возможность организованного сопротивления. Опорные пункты были обойдены или блокированы. В обороне противника образовались большие бреши, куда устремились главные силы наступавших войск. Это решило участь большей части вражеских укрепленных районов, которые были захвачены в первые же дни операции.

В достижении высоких темпов наступления большую роль сыграли передовые отряды. Они создавались почти во всех дивизиях и корпусах первых эшелонов армий. В отряд включались от танкового батальона до танковой бригады, от нескольких рот до полка пехоты на автомашинах, дивизион самоходных артиллерийских установок, дивизион (полк) артиллерии, истребительно-противотанковый и зенитный дивизионы и другие подразделения обеспечения.

В некоторых случаях в качестве передовых отрядов действовали отдельные танковые бригады, способные к стремительному наступлению даже в отрыве от главных сил соединений.

Внезапность, смелые и решительные действия составляли основу боевых действий передовых отрядов. В их задачу входило: захват и удержание до подхода главных сил выгодных рубежей, охват флангов противника и выход в его тыл, параллельное преследование отходящего врага. Передовые отряды наступали со скоростью 100 — 150 км в сутки; главные силы армий — стрелковые войска — 35 — 40 км, кавалерия — 50 — 60 км в сутки.

Темп наступления бронетанковых и механизированных войск Забайкальского фронта в отдельные дни достигал 150 — 160 км и составлял в среднем 70 — 90 км в сутки, в 1-м Дальневосточном фронте — 50 км, во 2-м Дальневосточном фронте — 40 — 50 км в сутки. Войска 16-й армии на Южном Сахалине во взаимодействии с морскими и воздушными десантами за 15 дней наступления продвинулись на глубину 360 км со средним темпом 24 км в сутки.

Боевые действия в Маньчжурии развертывались преимущественно вдоль дорог, проложенных в горах, а нередко вне всяких дорог — вдоль хребтов, горных долин, по вековой тайге, зыбким болотам и пустыням. Они носили характер наступления отдельных колонн, действовавших без непосредственной тактической связи между собой. Поэтому еще до начала наступления предусматривались все необходимые меры боевого, инженерного, дорожного, материального и авиационного обеспечения таких колонн, придания им полной самостоятельности.

Советские Военно-Воздушные Силы, прикрывая с воздуха главные группировки войск фронтов, наносили удары по железнодорожным объектам противника, оборонительным сооружениям, пунктам управления, скоплениям его живой силы и техники, воспрещали подход резервов из Северного Китая и Кореи, вели интенсивную воздушную разведку на всех основных направлениях наступления войск. Для действий фронтовой авиации было характерно объединение усилий трех воздушных армий и отдельного бомбардировочного авиационного корпуса дальней авиации под единым руководством командующего ВВС Советской Армии, что в условиях разобщенности направлений наступления, а также особых географических и метеорологических условий театра имело важное значение. Чтобы дезорганизовать вражеские железнодорожные перевозки и воспрепятствовать подходу резервов, в полосе наступления только Забайкальского фронта было совершено до 85 процентов всех самолето-вылетов бомбардировочной авиации.

В результате районы сражения были изолированы от притока [438]свежих сил противника, сорваны ого мероприятия по эвакуации материальных ценностей из приграничных районов, а также выводу соединений из-под ударов наступавших войск.

Другой особенностью в действиях боевой авиации было привлечение значительного количества сил для ведения воздушной разведки в интересах командования фронтов, общевойсковых и танковой армий. Необходимость этого вызывалась отсутствием точных данных о противнике и переходом советских войск в наступление сразу же после объявления войны. На выполнение этой задачи воздушные армии затратили от 20 до 33 процентов всех самолето-вылетов.

С развитием наступления сухопутных войск усилия авиации переключились на поддержку передовых отрядов и подвижных соединений. Особая роль отводилась авиации в ее взаимодействии с 6-й гвардейской танковой армией. При преодолении хребта Большой Хинган две штурмовые и одна истребительная авиационные дивизии непосредственно взаимодействовали, а две бомбардировочные авиационные дивизии наносили удары по узлам сопротивления противника на пути следования танкистов.

В ходе дальнейшего наступления общевойсковых и танковой армий активную роль играла транспортная авиации, доставляя наступавшим объединениям горючее и боеприпасы. В последующем она выполняла задачи по высадке воздушных десантов на аэродромы важных политико-административных и промышленных центров Маньчжурии, Северной Кореи, а также Южного Сахалина, проводившихся с целью ускорить капитуляцию войск Квантунской армии и не допустить уничтожения материальных ценностей.

Высадка воздушных десантов обеспечивалась действиями боевой авиации двух воздушных армий и специальной авиаразведкой. Над аэродромами высадки патрулировала истребительная и бомбардировочная авиация, готовая в любую минуту оказать поддержку десантам.

Взаимодействие Тихоокеанского флота с сухопутными войсками заключалось в прикрытии приморского фланга 1-го Дальневосточного фронта при его наступлении в Северную Корею. Краснознаменная Амурская военная флотилия тесно взаимодействовала с главной группировкой войск 2-го Дальневосточного фронта на протяжении всей Сунгарийской операции.

Наиболее характерными для действий флота и флотилии были авиационные удары, высадка и поддержка морских десантов в порты Юки, Сейсин, Расин, на остров Сахалин и Курильские острова, куда было высажено девять десантов. Это позволило быстро освободить важные порты северо-восточного побережья Кореи, подавить сопротивление врага и овладеть Курильскими островами, а также южной частью острова Сахалин. В большинстве случаев для высадки десантов использовались боевые корабли флота, особенно торпедные катера, и лишь в некоторых случаях — специальные десантные суда. Применение торпедных катеров, обладавших большой скоростью хода, диктовалось необходимостью быстрого захвата портов и баз противника. В первых бросках обычно высаживалась морская пехота, показывая образцы смелости и мужества. Отважно действовали в десантах и части сухопутных войск.

Особенностью десантных действий Тихоокеанского флота по овладению портами и базами в Северной Корее являлась их быстрота, чем достигался захват портов до подхода сухопутных войск. В результате упреждающих ударов флота Квантунская армия лишилась морских коммуникаций, оказавшись в полной изоляции.

Важными задачами флотилии являлись высадка десантов и их артиллерийская поддержка, содействие сухопутным войскам в форсировании [439] широких водных преград, осуществление речных перевозок. Так, почти полностью 2-я Краснознаменная армия 2-го Дальневосточного фронта и до половины сил и боевых средств 15-й армии были переброшены через Амур Краснознаменной Амурской военной флотилией. Значительный интерес представляет взаимодействие войск 15-й армии 2-го Дальневосточного фронта с соединениями и кораблями этой флотилии.

Большую роль сыграла тщательная отработка взаимодействия флотилии с сухопутными войсками и подготовка личного состава кораблей к действиям против сухопутных войск противника, проводившаяся задолго до начала войны с Японией.