14 страница. В 1944 г. японское командование предприняло наступление в провинциях Хэнань и Хубэй

В 1944 г. японское командование предприняло наступление в провинциях Хэнань и Хубэй. Были захвачены 10 крупных американских военно-воздушных баз и 36 аэродромов. Эти базы, созданные с большими трудностями, при отступлении пришлось бросить, а все имущество и оборудование сжечь. Захват Марианских островов расширил возможности для налетов на Японию, которая оказалась в пределах досягаемости стратегической авиации. На островах Сайпан, Гуам, Тиниан было построено несколько крупных аэродромов. Удары по городам Японии с каждым днем становились все ожесточеннее, хотя американская авиация несла сравнительно большие потери. Объяснялось это тем, что ввиду большой удаленности Марианских островов бомбардировщики действовали без истребительного прикрытия. В то же время японское командование, располагая аэродромами на архипелагах Бонин и Волкано, могло организовать систематический перехват эскадрилий Б-29 и заблаговременно оповестить о налете силы ПВО на Японских островах.

С аэродромов острова Иводзима ВВС Японии время от времени наносили удары по американским авиационным базам на Марианских островах. Так, ко 2 января 1945 г. японская авиация уничтожила на острове Сайпан 11 самолетов Б-29, серьезно повредила 6 временно вывела из строя 35{346}.

Весной 1945 г. американцы, овладев островами, расположенными ближе к Японии, получили возможность усилить по ней удары. В марте на захваченный остров Иводзима с Марианских островов были передислоцированы истребители П-51, радиус действия которых позволял осуществлять прикрытие бомбардировщиков, летавших к Японии. Кроме того, с аэродромов Иводзимы начали действовать самолеты морской авиации берегового базирования. Они вели воздушную разведку и борьбу на морских коммуникациях.

Авианосные оперативные соединения американского флота, как правило, обеспечивали крупные десантные операции, но иногда использовались для нанесения артиллерийских и авиационных ударов по портам, промышленным центрам и военно-морским базам. В первые годы войны ввиду ограниченности средств авианосные соединения действовали лишь эпизодически. Они не имели постоянного состава и формировались на короткий срок для проведения конкретной операции. В них включались 1 — 2 авианосца, 3 — 4 крейсера и 6 — 8 эскадренных миноносцев. Операция, в которой участвовало такое соединение, обычно планировалась в форме набега с применением своеобразной тактики, получившей название «кусай и беги». Характерными чертами ее были: скрытный подход к побережью противника, внезапное нанесение удара и быстрый отход в другой район. Для достижения внезапности широко использовались темное время суток и благоприятные метеорологические условия. Высокая маневренность авианосных соединений позволяла за сутки проходить до 900 км и наносить в течение 24 часов сосредоточенные удары по объектам, расположенным на значительном удалении один от другого. Если противник имел сильную оборону в районе операции, то тактическое развертывание проводилось вдалеке от целей. [143]

Именно так действовало 16-е оперативное соединение в составе 2 авианосцев, 4 крейсеров и 8 эсминцев. 18 апреля 1942 г. в 1 тыс. км от берегов Японии с авианосца «Хорнет» были подняты в воздух 16 армейских бомбардировщиков Б-25, которые нанесли удар по Токио и базе Йокосука. Предполагалось, что после операции самолеты, не приспособленные для посадки на авианосцы, приземлятся на китайских аэродромах. Однако план не удался, и 15 бомбардировщиков не дотянули до намеченных пунктов из-за нехватки топлива. При вынужденной посадке ночью они разбились, и только одному самолету удалось приземлиться на советской территории, в районе населенного пункта Приморский{347}.

Тактика «кусай и беги» применялась американским ВМФ до весны 1944 г., когда командование США ввело в строй новые корабли и получило возможность формировать достаточно мощные соединения, способные обеспечить самооборону даже при длительном пребывании у побережья противника.

В 1944 г. на Тихом океане постоянно действовало соединение военно-морского флота США, включавшее до 16 авианосцев, 8 линкоров, 18 — 20 крейсеров, 60 эскадренных миноносцев и до 1300 самолетов. Соединение обладало высокой маневренностью, боевой устойчивостью и способностью наносить удары но противнику на большом удалении от баз. В этих ударах, проводившихся по принципу подавления противника силой, внезапность играла второстепенную роль, к достижению ее стремились лишь при первом налете на аэродромы.

Учитывая боевой опыт и сложившуюся на театре обстановку, командование Тихоокеанского флота США изменило соотношение базировавшегося на авианосцы самолетного парка. Увеличилось число истребителей, предназначенных для нейтрализации японской авиации и непосредственного воздушного охранения соединений. Так, в течение июня — декабря 1944 г. количество пикирующих бомбардировщиков на тяжелых авианосцах уменьшилось с 36 до 15, торпедоносцев — с 18 до 15, а истребителей возросло с 36 до 73. Одновременно вводились в строй новые, более совершенные самолеты, способные действовать в ночных условиях{348}.

В 1945 г. налеты американской авиации на базы и береговые объекты Японии приобрели систематический характер, причем удары наносила как морская авиация берегового базирования в порядке повседневной деятельности, так и стратегическая авиация и ударные авианосные соединения. Благодаря значительной концентрации сил, малым потерям и обслуживанию авианосных соединений «плавучими тылами» операции отличались большим размахом и продолжительностью. Вместо эпизодических ударов по одному объекту операция включала ряд массированных последовательных ударов по многочисленным объектам, удаленным один от другого на сотни километров.

Например, 10 февраля 58-е авианосное оперативное соединение, выйдя из баз островов Улити, 16 и 17 февраля нанесло бомбовые удары по району Токио. В этом налете приняло участие 1130 самолетов. Ударам подверглись аэродромы и авиазаводы, корабли в бухте и портовые сооружения, кораблестроительные верфи и судоремонтные мастерские. 19 — 23 февраля это соединение оказывало непосредственную поддержку при высадке десанта на остров Иводзима, 25 февраля нанесло удары по Токио, 1 марта — по острову Окинава, а 4 марта возвратилось к островам Улити. За двухнедельный рейд самолеты совершили 5500 боевых вылетов.

С 14 марта по 28 мая 58-е оперативное соединение вновь находилось в море. За 76 дней оно нанесло ряд ударов по городам, аэродромам и военно-морским [144] базам Японии и обеспечивало высадку американского десанта на остров Окинава. Это была наиболее продолжительная операция авианосных оперативных соединений США за все время войны. С 26 марта совместно с ними действовало 57-е авианосное оперативное соединение английского флота. В его состав входило 4 авианосца, 2 линейных корабля, 2 крейсера, 3 крейсера ПВО и 14 эскадренных миноносцев. Эти силы приняли участие в боях за Окинаву.

Март 1945 г. явился своего рода поворотным пунктом в воздушной войне против Японии. Если в 1942 — 1944 гг. американская авиация провела 76 налетов, в которых приняли участие 2079 самолетов, то в марте 1945 г. она бомбардировала японские города 91 раз, а количество участвовавших самолетов возросло до 3509. Во время налетов было убито, ранено и пропало без вести более 147 тыс. человек. Только в ночь на 10 марта в Токио погибло свыше 83 тыс. человек и 41 тыс. была ранена{349}. Данные о воздушных бомбардировках Японии в 1945 г. приведены в таблице 4.

Таблица 4. Налеты американской авиации на Японию с января по 13 августа 1945 г.{350}

Последние удары по объектам Японии объединенные силы американского и английского флотов нанесли с 1 июля по 13 августа 1945 г. В этой операции участвовали 38-е оперативное соединение США и 37-е авианосное соединение Англии. В составе первого имелось 9 тяжелых и 6 легких авианосцев, 9 линейных кораблей, 19 крейсеров и 62 эскадренных миноносца; во втором — 4 тяжелых авианосца, 1 линейный корабль, 6 крейсеров и 18 эскадренных миноносцев. На всех авианосцах было около 1250 самолетов.

Действия соединений обеспечивал «плавучий тыл» в составе 26 танкеров, 1 транспорта снабжения и 4 океанских буксиров. Самолеты и корабли союзников при поддержке авиации берегового базирования нанесли по береговым объектам Японии несколько мощных авиационных и артиллерийских ударов. Основными целями явились Токио, военно-морская база Куре и аэродромы, расположенные вблизи этих городов.

Решающую роль в операции сыграла авианосная авиация. Она произвела около 10 тыс. самолето-вылетов, сбросила 4619 тонн бомб и израсходовала 22 тыс. реактивных снарядов. По американским данным, в ходе операции японские ВМС потеряли 1 авианосец, 3 линейных корабля, 6 крейсеров. 9 эскортных миноносцев и около 70 более мелких кораблей и судов. Общий тоннаж потопленных кораблей и судов составил [145] около 230 тыс. тонн. В воздухе и на аэродромах было уничтожено 1386 японских самолетов. В ходе операции авианосные соединения приближались к побережью противника на расстояние до 300 км.

В июле — августе американское командование использовало для нанесения ударов по береговым объектам противника и артиллерийские корабли. Обстрелу с моря подверглись военно-промышленные центры Муроран (остров Хоккайдо), Камаиси, Хамамацу, Хитати и другие (остров Хонсю).

Корабли, принимавшие участие в нанесении удара по Мурорану, были разделены на два отряда. В состав первого входили корабли с преимущественно артиллерийским вооружением: линкоры, крейсеры и эскадренные миноносцы, которые и обстреливали береговые объекты. Второй отряд, включавший крупные авианосные силы, прикрывал и обеспечивал нанесение удара. Подход к объекту и обстрел осуществлялись в темноте. Стрельба велась по площади с дистанции 24 — 27 км и продолжалась не более часа. По порту Муроран было выпущено около тысячи крупнокалиберных снарядов. Ни во время обстрела, ни при отходе отрядов противник но оказал противодействия. Этот набег мог быть осуществлен только при; полной уверенности в отсутствии в этом районе крупных соединений японской ударной авиации. Большую роль сыграла также оперативная внезапность. «Кроме разрушений промышленных предприятий и городских районов, — говорилось в докладе специальной правительственной комиссии США, — эти артиллерийские обстрелы оказали определенное моральное воздействие на японцев. Тот факт, что надводные корабли Соединенных Штатов могут обстреливать священную японскую землю, заставил японцев осознать, что с войной дело обстоит неблагополучно»{351}.

Ориентируясь, как и немецко-фашистское руководство, на «молниеносную войну», японское командование уделяло мало внимания организации; противовоздушной обороны. Военный министр Тодзио считал, что большой опасности с воздуха для Японии нет. Представители военных кругов убедили гражданские власти в невозможности массированных воздушных налетов на метрополию. Поэтому, хотя планы противовоздушной обороны и были выработаны, она оказалась совершенно не подготовленной к отражению ударов американской авиации.

За противовоздушную оборону страны в целом несли ответственность сухопутные войска. На военно-морские силы возлагалась лишь защита портов, военно-морских баз и прилегающих к ним районов от ударов с воздуха.

Перед началом военных действий на Тихом океане основные средства ПВО были развернуты вдоль западного побережья Японских островов, так как все вооруженные силы Японии ориентировались на войну с Советским Союзом. «Организационная структура войск, — пишет японский военный историк Т. Хаттори, — их вооружение и боевая техника, боевое использование, обучение и подготовка, характер научных исследований в области техники и военного искусства — все базировалось на этой идее»{352}.

Первый налет американской авиации на Японию в апреле 1942 г. заставил ее военное командование провести ряд мероприятий по усилению противовоздушной обороны. Формируется несколько частей ПВО, усиливается воздушная разведка, вокруг Японии и на ее территории создается широкая сеть постов наблюдения за воздухом. На июнь 1945 г. для ПВО Японии выделили 970 самолетов и 2590 зенитных орудий{353}. Однако этих сил для отражения массированных налетов авиации США оказалось недостаточно. [146]

Об этом свидетельствует тот факт, что американские самолеты производили бомбометание со средних высот (около 2 тыс. м) и почти не встречали противодействия над Японией. Ее авиация была значительно ослаблена и к тому же действовала очень ограниченными силами. Японское командование, готовясь к решающим сражениям с десантами союзников на Кюсю и других островах, всячески стремилось сохранить оставшиеся самолеты и горючее. Не проводились даже обычные разведывательные полеты, вследствие чего союзная авиация почти всегда добивалась тактической внезапности.

Располагая большим количеством самолетов и полностью господствуя в воздухе, командование союзных ВВС изменило тактику. Если в 1944 г. целью воздушных налетов являлись, как правило, важные военные объекты, по которым наносился прицельный удар, то с марта 1945 г. бомбардировки все чаще производились по площадям. Налеты проводились преимущественно ночью, причем использовались главным образом зажигательные бомбы. Сильные пожары в городах Японии, застроенных деревянными домами (каменные здания составляли не более 10 процентов), из-за большой скученности и плохого водоснабжения опустошали целые кварталы.

Первые группы самолетов сбрасывали смертоносный груз на окраины города, стремясь заключить его в огненное кольцо, а последующие бомбили образовавшийся круг. Результатом такой тактики было огромное число жертв среди населения, которое не имело никаких средств противовоздушной защиты. Бомбоубежища строились только для императора, его приближенных, а также высокопоставленных военных и чиновников. Металлические шлемы продавались за большие деньги. Власти вынуждены были для уменьшения потерь от бомбардировок проводить массовую эвакуацию населения городов. Число эвакуированных достигло 8 295 тыс. человек{354}.

Как утверждает Хаттори, «в Японии было разрушено свыше 98 городов, из них 72 города не имели никаких военных объектов. При этом пострадали памятники старины». Пожары уничтожили 56 процентов зданий в районе Токио, Иокогама, 52 — в Нагое и 57 процентов — в Осако. Такой город, как Фукуи, был разрушен на 96 процентов, а Кофу и Хамамацу — на 72 процента{355}.

В ходе войны на острова собственно Японии было сброшено 160,8 тыс. тонн американских бомб, из них 147 тыс. тонн — стратегическими бомбардировщиками Б-29. Основными объектами бомбардировок оказались не военно-морские и авиационные базы или сосредоточения войск, а города, на разрушение которых было израсходовано 65 процентов всего бомбового тоннажа. Было разрушено 2 210 тыс. домов, что составляло четверть жилого фонда Японии. Осталось без крова 9,2 млн. человек — 12 процентов населения. Данные о потерях гражданского населения Японии от авиационных бомбардировок и артиллерийских обстрелов приведены в таблице 5.

Из таблицы видно, что наибольшие жертвы население Японии понесло в результате воздушных бомбардировок, тогда как артиллерийские обстрелы прибрежных городов явились, скорее, фактором психологического воздействия.

Успешные действия флота и особенно авиации в последние месяцы войны породили среди некоторых представителей командования США сомнения в необходимости высадки десанта на Японские острова. Им казалось, что Японию можно принудить к капитуляции воздушным наступлением в сочетании с морской блокадой и, таким образом, выиграть войну [147] с меньшими жертвами.

Таблица 5. Потери гражданского населения Японии от авиационных бомбардировок и артиллерийских обстрелов{356}

{~1}По другим данным: убитых 269187, раненых 305371.

«Я не мог найти оправдание, — писал позднее адмирал У. Леги, — вторжению на территорию уже почти полностью разгромленной Японии. Я боялся, что это будет стоить нам огромных денег и потерь в людях{357}.

За «воздушный вариант» окончания войны высказывались также те политические и военные деятели, которые считали нежелательным вступление в войну Советского Союза и стремились отстранить его от решения послевоенных проблем на Дальнем Востоке.

Однако планы сторонников «воздушного варианта» окончания войны не были приняты. В мае 1945 г. комитет начальников штабов США после длительных дискуссий утвердил директиву, согласно которой интенсивные воздушные бомбардировки и плотная морская блокада в предстоявших операциях должны были сыграть вспомогательную роль — подготовить и обеспечить высадку десанта на остров Кюсю не позднее 1 ноября (операция «Олимпик»).

18 июня на совещании в Белом доме, созванном президентом Г. Трумэном для детального обсуждения планов дальнейших военных действий, все присутствовавшие члены комитета начальников штабов выразили мнение, что вторжение в собственно Японию является единственным средством, гарантирующим возможность быстро принудить ее правящие круги к капитуляции.

Вооруженные силы союзников приступили к подготовке десантных операций на Японские острова. Однако некоторые представители высших политических кругов США не оставляли надежды выиграть войну до вступления в нее Советского Союза. Они делали ставку на атомное оружие, работа над которым к этому времени фактически завершилась. Весьма характерно, что уже на совещании 18 июня военный министр Стимсон, выслушав мнение начальников штабов, заявил, что, хотя их план в создавшейся обстановке является «лучшим военным решением, тем не менее он надеется, что можно будет добиться положительных результатов и другими средствами»{358}.

3. Атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки

Успехи Советских Вооруженных Сил на завершающих этапах войны, освобождение народов Центральной и Юго-Восточной Европы от фашистского ига высоко подняли авторитет СССР. Возросло его влияние на решение [148] международных проблем. Такое развитие событий не устраивало правящие круги США и Англии. Они хотели бы приостановить демократические преобразования в освобожденных от фашизма странах, воспрепятствовать росту сил социализма. Подобные тенденции в политике Соединенных Штатов стали особенно отчетливыми после того, как президентом США стал Г. Трумэн. В новом американском правительстве взяли верх сторонники «твердого курса» в отношении Советского Союза — военно-морской министр Дж. Форрестол, глава военной миссии США в СССР генерал Дж. Дин, заместитель государственного секретаря Дж. Грю, ближайший советник Трумэна Дж. Бирнс, который в июле был назначен государственным секретарем, и другие. Они предлагали президенту использовать различные формы военного, экономического и дипломатического давления на правительство СССР, чтобы заставить его пойти на уступки и принять американские условия послевоенного устройства мира. Подобные предложения соответствовали убеждениям Трумэна. Заключая совещание правительства и командования вооруженных сил в Белом доме 23 апреля 1945 г., он заявил: «Я намереваюсь быть твердым в моих отношениях с Советским правительством»{359}. В качестве основного средства нажима на Советский Союз администрация Трумэна решила использовать атомную бомбу.

Наиболее осведомленным лицом об атомной программе США и возможностях ядерного оружия в американском правительстве был военный министр Г. Стимсон. Он первым начал подчеркивать ценность нового оружия как инструмента американской дипломатии.

В начале апреля руководители «Манхэттенского проекта»{360} представили Стимсону доклад о сроках готовности атомных бомб: «Через четыре месяца мы, несомненно, завершим создание оружия, ужаснее которого не знало человечество. Одна такая бомба может разрушить целый город»{361}. Доклад вселил в военного министра еще большую веру в могущество атомного оружия, и ему хотелось побыстрее передать эту уверенность новому президенту.

24 апреля Стимсон обратился к Трумэну с просьбой срочно принять его для подробной беседы об атомной проблеме. «...Вопрос этот представляется мне столь важным для дальнейшего развития наших международных отношений и столь глубоко занимает мои мысли, — писал он, — что я считаю себя обязанным немедленно ввести Вас в курс дела»{362}.

25 апреля состоялась продолжительная беседа Стимсона с Трумэном о перспективах применения Соединенными Штатами атомного оружия. Военный министр высказал уверенность в успехе атомного проекта и заверил, что в начале июля можно произвести непитательный взрыв, а через месяц бомба будет готова к использованию в боевых условиях. Стимсон заявил президенту, что бомба вызовет «революционные изменения в ведении войны» и наверняка окажет решающее влияние на отношения США с другими странами.

Эта беседа произвела на Трумэна глубокое впечатление. В последующие дни он неоднократно обсуждал поднятые проблемы со Стимсоном и Бирнсом. «Бомба даст нам возможность продиктовать наши условия в конце войны»{363}, — заявил Бирнс Трумэну еще в первые дни его президентства. [149]

Вскоре Трумэн уверовал в то, что атомная бомба значительно усилит американскую дипломатию, даст в руки правительства США «больше козырей», чем другие средства давления на Советский Союз, поможет «сделать Россию сговорчивой в Европе»{364}. «Если она взорвется, что, я думаю, произойдет, — сказал он своим ближайшим советникам об атомной бомбе, — то у меня, конечно, будет дубина для этих парней»{365}. Так уже с мая 1945 г. новое оружие стало «главным козырем» в проведении Соединенными Штатами политики «с позиции силы» в отношении Советского Союза.

Возложив основные надежды на ядерное оружие, правительство США намеренно оттягивало созыв Потсдамской конференции трех великих держав. В 1962 г. в одном из интервью Трумэн подтвердил, что в его решении отложить встречу в верхах атомная бомба играла важную роль{366}.

Одновременно с оттягиванием конференции правительство США делало все, чтобы ускорить изготовление атомной бомбы. Особенно заторопились руководители атомной программы после поражения Германии. Руководитель «Манхэттенского проекта» генерал Л. Гровс настойчиво требовал от своих подчиненных всемерного сокращения сроков работ. «Наши силы были напряжены до крайности», — писал он впоследствии о работе исследовательских учреждений и заводов, занятых созданием атомного оружия летом 1945 г.{367}. В одной из бесед с Р. Оппенгеймером — руководителем Лос-Аламосской лаборатории, где изготовлялись атомные бомбы, Стимсон специально подчеркнул связь готовности нового оружия с созывом конференции в Потсдаме. «На нас оказывалось невероятное давление, чтобы иметь бомбу до встречи в Потсдаме», — отмечал Оппенгеймер{368}.

В то же время активно велись приготовления к боевому применению атомного оружия. Созданная для этой цели еще в сентябре 1944 г. 509-я авиагруппа 20-й воздушной армии, базировавшаяся на Кубе, проводила усиленные тренировки. Более двух месяцев экипажи практиковались в длительных самостоятельных полетах над морем. Бомбардировщики Б-29. состоявшие на вооружении группы, были переоборудованы в соответствии с новыми задачами. Для тренировки экипажей использовались модели атомных бомб двух типов: урановой и плутониевой. Американцы готовились применить оба эти типа.

В конце 1944 г. генерал Гровс и представители командования ВВС США избрали в качестве базы, с которой американская авиация могла вести атомную бомбардировку Японии, остров Тиниап. На нем имелись взлетная полоса и удобная гавань, позволявшая осуществлять подвоз грузов. С февраля 1945 г. начались срочные работы по дооборудованию базы. В апреле на Типиан стали перебрасывать 509-ю авиагруппу. В мае туда прибыл первый отряд технической службы, сформированный из специалистов Лос-Аламосской лаборатории, с задачей собрать бомбы и проинструктировать экипажи самолетов. Все службы, предназначенные для боевого применения нового оружия, были в готовности к началу июня, а в конце июля крейсер «Индианаполис» доставил атомные бомбы на Типиан.

В апреле был создан комитет для выбора конкретных объектов атомной бомбардировки. В него вошли три представителя ВВС армии США [150] и четыре — «Манхэттенского проекта». Через несколько дней комитет предложил, а Гровс утвердил в качестве первых целей четыре японских города: Хиросиму, Кокуру, Ниигату и Киото{369}. С согласия президента США командующий ВВС генерал Арнольд дал указание авиационным частям не подвергать налетам эти города, чтобы получить более наглядное представление о результатах атомной бомбардировки.

Параллельно шла политическая подготовка. Трумэн по совету Стимсона 2 мая 1945 г. учредил Временный комитет для подготовки рекомендаций по вопросу, следует ли использовать атомную бомбу, хотя фактически он был давно решен. Само создание правительством США «Манхэттенского проекта» исходило из перспектив применения нового оружия в войне. В необходимости его использования были убеждены руководители атомной программы США. К такому же выводу пришел и новый президент. В своих мемуарах он подчеркнул: «Пусть в этом отношении не будет никакой ошибки. Я рассматривал атомную бомбу как военное оружие и никогда не сомневался, что оно должно быть использовано»{370}.

У Временного комитета о применении атомной бомбы были расхождения лишь по поводу деталей нанесении удара. Основное внимание комитет уделил рассмотрению вопроса, каким образом надлежит применить атомную бомбу, чтобы она произвела наибольший психологический эффект. В протоколе заседания Временного комитета от 1 июня 1945 г. записано, что по предложению Бирнса комитет согласился с тем, что «бомбу следует использовать как можно скорее против Японии, что ее следует сбросить на военный завод, окруженный жилыми массивами для рабочих, и что ее следует применить без предварительного предупреждения»{371}. В тот же день рекомендация Временного комитета была доложена Трумэну, и он ее одобрил.

Намерение правительства США использовать атомную бомбу вызвало смятение многих ученых, участвовавших в ее создании. В Чикагском университете под председательством лауреата Нобелевской премии профессора Дж. Франка началось изучение возможных социальных и политических последствий этого акта. Была подготовлена петиция на имя президента США, впоследствии получившая название «Доклад Франка».

Ученые от имени всех сотрудников «Манхэттенского проекта» предупреждали американских руководителей, что США не удастся долго сохранять монополию на атомное оружие. Петиция заканчивалась советом «не применять преждевременно атомную бомбу для внезапного нападения на Японию. Если США первыми обрушат на человечество это слепое орудие уничтожения, то они лишатся поддержки общественности всего мира, ускорят гонку вооружений и сорвут возможность договориться относительно подготовки международного соглашения, предусматривающего контроль над подобным оружием»{372}.

Вместо планируемой атомной бомбардировки Японии ученые предложили устроить демонстрацию мощи нового оружия перед представителями всех стран антифашистской коалиции где-нибудь в пустыне или на необитаемом острове. Однако призывы ученых не возымели действия. Подготовка к применению атомного оружия военным руководством США продолжалась.

16 июля 1945 г. в пустынном районе штата Нью-Мексико, недалеко от авиабазы Аламогордо, был произведен первый экспериментальный атомный [151] взрыв. В связи с неблагоприятной погодой некоторые ученые предлагали отложить испытание, но генерал Гровс не согласился с ними. «Я был в высшей степени заинтересован, — вспоминал он, — в проведении испытания по намеченному расписанию, ибо знал, какое значение это событие может иметь при переговорах в Потсдаме»{373}. Сила взрыва была эквивалентна 15 — 20 тыс. тонн тринитротолуола. Гровс остался доволен: взрыв прозвучал за день до начала Потсдамской конференции. «Атомная дипломатия» США подкреплялась материальной основой.