ДОКЛАД НА КОНФЕРЕНЦИИ ГУБЕРНСКИХ И УЕЗДНЫХ ПОЛИТПРОСВЕТОВ ЦЕНТРАЛЬНОГО ПРОМЫШЛЕННОГО РАЙОНА РСФСР

Я не буду говорить о важности изб-читален – об этом говорят постановления XII съезда и предыдущих съездов партии. Сейчас в деревне наблюдается определенный подъем и определенная тяга к организации. Это заставляет обратить на политпросветработу совершенно исключительное внимание. Для нас стоит вопрос так: чем мы, в центре, можем помочь работе изб-читален и как этой работе надо помочь?

Я за последнее время прочла довольно много материалов по избам-читальням и очень благодарна, между прочим, политпросвету Московского отдела народного образования, который дал мне большой живой материал. По нему можно составить себе картину, какие из изб-читален наиболее жизненны. Материал Московского губернского политпросвета указывает на то, что наиболее жизненными из изб-читален являются те, которые наиболее захватывают и наиболее тесно умеют сомкнуться с интересами крестьянства. И не случайно, вероятно, что в большинстве таких изб-читален в центре работы стоит справочная работа.

Справочную работу вести, конечно, очень трудно, потому что вопросы, ответы на которые хочет получить крестьянство, весьма сложны. Я справочную работу понимаю не в узком смысле – не в форме указания адреса и пр., – считаю, что эта работа должна заключаться в даче разъяснений по всем вопросам текущей жизни, которые интересуют крестьян. Именно такая работа сейчас в деревне особенно нужна. Там, где она ведется, она привлекает к избе-читальне внимание населения.

В докладе товарища из Рязанской губернии (т. Фадеева) говорилось, что в Рязанской губернии в центре работы стояло чтение газет и литературы, а не справочная работа. Я думаю, что газеты и литература должны занимать громадное место, но они должны как-то быть связаны со справочной работой, – в центре всего должна быть именно эта работа, которая связана с нуждами деревни.

Надо сказать, что в некоторых местах нащупываются довольно правильные пути (законченного типа избы-читальни у нас нет); в некоторых местах в работе принимают участие представители волостных исполкомов, иногда кооперации, и изба-читальня является таким центром, который действительно привлекает внимание Деревни. Но надо сказать, что в общероссийском масштабе этого нет. По газетам и по вырезкам из газет видно, что есть такие места, где изба-читальня настолько малоизвестна, что на вопрос: «Где тут читальня?» – отвечают вопросом: «Это что – женщина?» Так вот, чтобы не спрашивали недоуменно, что такое изба-читальня, необходимо в ней вести основную работу, которая нужна сейчас деревне. Из этой работы сам собой вырастает интерес к газете. Необходимо, чтобы тот, кто руководит справочной работой, умел показать, как все вопросы деревни связываются с общими вопросами, и через эту справочную работу дать особую подготовку к чтению газет, а также дать соответствующие книжки.

Тов. Фадеев указывал на рост кружков по политграмоте, сельскому хозяйству и самообразованию. Важно, чтобы эти кружки вырастали из тех или других интересов самого населения, а то может случиться так, что очень небольшая часть будет принимать в кружках участие (к тому же та часть, которая наиболее подготовленна), а тот, кому чрезвычайно важно быть в этом кружке, как раз в него и не попадет. Важно, чтобы эти кружки будили особый интерес к преобразованию жизни. Чтение газет чрезвычайно важно, и работа с газетами тоже очень важна, но все значение газеты будет оценено только в том случае, если оно будет поставлено в связь с теми жгучими вопросами, которые существуют в деревне.

Точно также чрезвычайно важно, чтобы при избе-читальне через школы грамоты, через особые кружки подготовлялись небольшие группы сельских корреспондентов, – это имеет громадное значение, вносит гласность в жизнь деревни. Если в газете появится сообщение о местной жизни, то, конечно, интерес к этой газете сразу повысится во много раз. Очень важно, чтобы селькоры инструктировались, как они должны писать, на что обращать внимание и т. д. Недавно была конференция сельских корреспондентов при «Бедноте». Я проглядывала этот материал. К сожалению, там были больше речи наших центровиков, чем речи местных корреспондентов. Но все-таки там было сказано, что важно, чтобы селькоры поддерживали через свои корреспондентские заметки деревенскую общественность. Задача намечена правильно. Внесение гласности в жизнь деревни необходимо, и только в такой связи может быть правильно поставлена работа в деревне. С этой точки зрения важно увязать работу избы-читальни с интересами деревни.

Важен также подбор книг. Если мы ставим в центре справочную работу, то надо хорошенько подобрать все справочники, потому что без этого наш теперешний избач – будь он учитель, будь он комсомолец – не сможет справиться с этой работой. Надо, чтобы были хорошие сборники, написанные хорошим языком, объясняющие всю сущность дела и не загроможденные мелочами. Такой сборник был бы самым близким избе-читальне. Можно указать в нем те места, которые надо использовать.

В работе избы-читальни должны быть элементы клубной работы. Нужно, чтобы собирались вместе и вместе обсуждали насущнейшие вопросы. Мне кажется, что в связи с этим важно было бы организовать чтение вслух. В тех местностях, где много безграмотных, эта «громкочитальня» будет играть колоссальную роль в привлечении неграмотных слоев деревни. Часто приходится читать заметки, что ликпункты открыты, а никто на них не ходит или на ликпункты приходит три человека, – из этого видно, что необходимо раньше пробудить интерес к книге и газете. По-моему, этого можно достигнуть не столько агитацией вообще и разговорами о пользе грамотности, сколько тем, чтобы «разаппетитить» крестьян чтением газет, и этой цели может больше всего достигнуть «громкочитальня». Центру надо позаботиться, чтобы для громкого чтения подобрать подходящий материал.

Одно время Владимир Ильич, который придавал работе в деревне совершенно исключительное значение, был озабочен тем, чтобы была создана хрестоматия для чтения вслух. Собраны были наилучшие литераторы: Сосновский, Осинский и др. Долго обсуждали, как и что нужно писать, но хрестоматии пока нет.

Товарищи здесь говорили, что им нужны только деньги, а покупать литературу они сами будут. Я считаю, что подбирать материал – это очень большая работа и местным силам с ней не справиться. Думаю, что целесообразнее будет, если центр будет заботиться о создании и подборе необходимой литературы, а места должны проделать другую работу – не менее важную.

Необходимо превращать также избы-читальни в своего рода лаборатории, где бы проверялась пригодность издаваемых книг для деревенского читателя. Никто не может так хорошо проследить, как реагирует деревенская аудитория в разных губерниях на те или другие книги, как избачи. Знать это чрезвычайно важно. Тут я попросила бы разрешения для Главполитпросвета переписываться непосредственно с самими избами-читальнями – не с той целью, чтобы давать какие-нибудь директивы через голову губполитпросвета, а чтобы Главполитпросвет мог получить живой, непосредственный, хотя бы и малограмотный часто, материал. Я была довольно долгое время секретарем ЦК партии и знаю, как получаются материалы с мест. Бывало, получаешь материал от губернского комитета партии и удивляешься, до чего это бесцветный материал: было столько-то собраний, собрания были такие-то и т. д. Жизнь в отчете не отражается. Уездный материал уже гораздо живее: если пишут, например, рабочие какой-нибудь одесской каменоломни, то письмо сразу проливает свет на то, как надо подходить к массам, что необходимо для них осветить.

Необходима непосредственная связь с избой-читальней. Я попросила бы товарищей посылать нам тот материал, который у них есть об избах-читальнях – губернский и уездный, – а затем указать нам несколько изб-читален, которые, по их мнению, наиболее интересны в смысле искания новых путей. Надо указать такие, которые ищут новых путей и так или иначе в этом направлении работают. Мы заведем с ними переписку. «Красная новь» издает довольно много литературы для изб-читален. Издают и другие издательства. Насколько эта литература целесообразна? Тут можно сказать наперед, даже не спрашивая избы-читальни: «Если вы дадите нам естествознания на 85 копеек, – этого мало; если народного хозяйства на 3 рубля 60 копеек, – этого тоже мало»; важно, чтобы была соблюдена пропорциональность и в количестве книг и в подборе книг по темам.

Нам важно еще и то, чтобы места указали, как какая книга воспринимается, потому что, только прочитав книгу массовому читателю, можно узнать, как он на нее реагирует. Недавно передано мне письмо, в котором было очень живо описано, как реагировали на то или другое произведение крестьяне. О Маяковском сказали: «Как собачий лай». О Демьяне Бедном было сказано, что «все ржали до невозможности». Правда, это очень просто написано, но зато непосредственно описано, как реагировали старики, – все это написано весьма образно. Если иметь десять-двадцать таких отзывов, то прекрасно можно изучить, что нужно сейчас деревне, чем деревня теперь интересуется. А если в инвентарь избы-читальни будут входить пьесы и статьи, которые деревне необходимы, то, конечно, все это будет читаться нарасхват.

Опыт Московской губернии показывает, что иногда избы-читальни делают громаднейшую культурную работу. Например, на основании справочной работы строят мосты, переходят на многополье и т. д. А рядом изба-читальня – и «строго партийная», и проводит все, «как полагается», но нет у нее смычки с населением.

Вот насчет этой смычки с населением необходимо думать. Возьмем опять московский опыт: как вести работу среди женщин, чем можно привлечь женщин. Некоторые избы-читальни находят правильный подход. Устраиваются соответствующие чтения. Все избы-читальни Московской губернии жалуются на наплыв ребят. Один докладчик даже рассказывал, что приходилось на ребят плескать водой из ведра, чтобы они не лезли в избу. Я бы в этом случае обратилась к комсомолу. Может быть, товарищи, работающие в комсомольской ячейке, помогли бы избе-читальне организовать из ребят пионеров, чтобы не приходилось их гнать долой. Те избачи, которые сорганизовали ребят, добились того, что они не мешают взрослым.

Надо еще много работать, необходимо дать местам указания, как весь опыт собрать и его кристаллизовать, потому что изба-читальня – это еще не сложившееся окончательно учреждение. Важно, чтобы была учтена коллективная работа всех работающих, важно ее выявлять, делать общим достоянием путем переписки и корреспондирования.

Финансовой части я не касаюсь, но думаю, что если «разаппетитить» крестьян чрезвычайнейшим образом на всю эту работу, то и с содержанием избы-читальни будет не так затруднительно. Я думаю, что надо повести агитацию за концентрацию всей культработы около избы-читальни. Сейчас попытки помочь деревне идут по разным линиям, довольно многочисленным. Все эти попытки распыляются. Важна помощь профсоюзов, важна также помощь Наркомзема, важно шефство, но вся помощь должна идти через избу-читальню.

При благоприятных условиях изба-читальня будет развиваться в народный дом. Я думаю, что говорить, что мы устроим в каждой волости народный дом, не следует. Но изба-читальня может развернуться при благоприятных условиях в такой народный дом, если работа будет поставлена правильно, и надо к этому стремиться. Конечно, речь идет не о народном доме в старом смысле, где вся работа сводилась к спектаклям. В народном доме работа должна ставиться более углубленно, чем в избе-читальне, и носить более широкий размах. Дух же работы должен быть тот же самый.

Теперь обращаюсь к товарищам с просьбой присылать материал о работе изб-читален. И чем он будет непосредственней, тем лучше. Затем просила бы все свои наблюдения и соображения посылать нам, потому что в Главполитпросвете должен быть самым тщательным образом учтен опыт мест и выявлен наиболее жизненный тип избы-читальни. С нашей стороны, мы должны обслужить места книжками, инструкциями, сборниками, хрестоматиями. Мы должны постараться поставить эту работу на необходимую высоту, но сами мы, без вашей помощи, конечно, сделать ничего не сможем.

Г.

О КУЛЬТУРНОЙ РАБОТЕ В ДЕРЕВНЕ (ТЕЗИСЫ СОДОКЛАДА И СОДОКЛАД НА ХIII СЪЕЗДЕ РКП(б) ПО ВОПРОСУ О РАБОТЕ В ДЕРЕВНЕ)

1. Сейчас деревня стоит на распутье, переживает переломный момент, сейчас складывается ее новое лицо. От того, каким будет это лицо, зависят дальнейшие судьбы Советской власти и нашей партии; поэтому работа в деревне в данный момент является одной из самых важных, ударных работ.

2. Обследования деревни, проведенные за последнее время партией, Главполитпросветом и комсомолом, указывают на то, что культурный уровень деревни настолько низок, что обычная агитация и пропаганда почти не задевают ее в силу того, что газета, книжка не попадают в деревню, не ориентируются на деревню и крестьянам малопонятны.

3. При данном культурном уровне нашей деревни всякая политическая работа в ней неизбежно должна быть связана с работой по поднятию грамотности, распространению самых элементарных знаний, по самому элементарному культурному обслуживанию ее.

4. Ленин многократно говорил в последних своих речах о том, что теперь дальнейшее продвижение по пути к социализму возможно лишь на базе культурного подъема деревни. Политпросветработа в деревне теперь самая насущная с точки зрения победы коммунизма.

5. Ярко наметившиеся со времени XII съезда пробуждение деревни, стремление среднего и маломощного крестьянства к организации, к поднятию своего хозяйства, к общему культурному подъему делают современный момент для культурной работы в деревне особенно благоприятным.

6. Того, что делается сейчас в направлении политпросветработы в деревне, слишком мало, и эта работа ведется крайне непланомерно и часто малоцелесообразно. Силы и средства распылены, разрознены и потому дают меньшие результаты, чем это могло бы быть, если бы был общий план.

7. Надо иметь ясный, утвержденный партией план политпросветработы в деревне, а затем объединить все силы для проведения этого плана в жизнь.

8. Опорным пунктом, центром всей политпросветработы в деревне последние партийные съезды признали волостную избу-читальню. Необходимо быстрее закончить организационную работу по концентрации вокруг этой волостной избы-читальни руководства всеми существующими в волости библиотеками, ликпунктами, кружками и прочими культпросветучреждениями.

Время, протекшее со времени XII съезда, показало, что правильно поставленная волостная изба-читальня, развертывающаяся при благоприятных условиях в народный дом, является действительно крайне жизненным центром, уже и сейчас оказывающим серьезное влияние на культурную жизнь в деревне.

9. Самой важной работой в избе-читальне должна быть справочная (в широком смысле этого слова) работа. С этой целью должен быть организован справочный стол. Работа должна опираться на твердо установленное ядро библиотеки избы-читальни, на работу кружков с тщательно разработанными программами, на пункт ликвидации безграмотности и на школы взрослых всякого рода, дополняемые краткосрочными практическими курсами. Чтение газеты, селькорская работа, научающая лучше разбираться в окружающем, стенная газета, освещающая это окружающее, вносящая гласность в жизнь деревни, – такова основная работа избы-читальни. Увязка работы избы-читальни с библиотеками-передвижками в соседних деревнях дополняет эту работу.

10. Никакая культработа в деревне не должна вестись без увязки с работой избы-читальни, объединяющей всю политпросветработу в пределах волости. Для усиления работы волостного политпросветцентра необходим при нем совет избы-читальни с участием представителей от местного крестьянства, ячейки исполкома, РКСМ, кооперации, союзов Рабпроса и Работземлеса.

11. Необходимо, чтобы профсоюзы, учитывая общегосударственное значение в данный момент работы в деревне, приняли активное участие в общей работе по общему плану. В деле поднятия культурного уровня в деревне профсоюзы, .если они займут правильную позицию, могут сыграть крупную роль.

12. В деревенской работе профсоюзов особенно велика роль Рабпроса. В условиях совершающегося политического сдвига учительства, при соответствующей энергии и инициативе ячеек профсоюза Рабпроса на местах сельский учитель может стать активной культурной силой в деле формирования советской общественности в деревне. Задаче вовлечения сельского учительства в политико-просветительную работу, снабжения его нужным в работе политическим материалом (книжкой и газетой) необходимо придать поэтому первенствующее значение.

13. Через органы Всеработземлеса и Наркомзема необходимо вовлечь в политпросветработу агронома и землемера, практикуя их прикрепление к определенным избам-читальням.

14. Необходимо, чтобы Наркомпрос, Наркомздрав, Наркомсобес и другие советские органы, связанные с деревней, точно также направили свои усилия на проведение единого плана политпросветработы в деревне.

15. Красная Армия должна быть всемерно использована для связи с деревней. Через отпускников, кадровый состав территориальных частей, допризывников, через письма красноармейцев необходимо деревню приблизить к текущим задачам советской государственности.

16. Широкая политико-просветительная работа в деревне должна стать на ближайший год важнейшей ударной задачей. Объединяя работу в этом направлении всех государственных и профессиональных органов, Главполитпросвет и его аппараты на местах должны стремиться к сосредоточению всех сил и средств на основе единого, строго согласованного плана. В последнем главное место должно быть уделено усилению избы-читальни.

В этих целях Главполитпросвет свои усилия, силы государственных и профессиональных органов и культшефствуюших организаций направляет, по преимуществу, в сторону:

а) выработки тщательно обдуманного нормального каталога избы-читальни и дополнительных каталогов по отдельным вопросам;

б) издания необходимых для комплекта библиотеки книг;

в) составления соответствующих комплектов и рассылки их на места;

г) подготовки и переподготовки избачей через совпартшколы, педтехникумы, педвузы и краткосрочные курсы-конференции;

д) издания популярных руководств для деревенских политпросветработников;

е) вовлечения всего организованного в сельсоветы, крестьянские комитеты взаимопомощи, партию, комсомол, женотдел, профсоюзы деревенского населения в работу избы-читальни.

17. Уездный бюджет систематически выделял до сих пор на политико-просветительную работу крайне ничтожную долю. Создающийся волостной бюджет совсем не дает ничего для этой цели. Необходима твердая директива: а) об увеличении доли уездного бюджета на политическое просвещение деревни и, в частности, об обязательном включении в уездный бюджет содержания заведующих избами-читальнями из расчета по одной на волость (прежнего, неукрупненного масштаба), а также содержания волостного библиотекаря и волостного ликвидатора неграмотности; б) о включении в волостной бюджет хозяйственных расходов на избы-читальни и расхода на содержание волостного политпросветорганизатора (из расчета одного на укрупненную волость).

18. Намеченная сеть волостных изб-читален может расширяться в порядке местной инициативы при условии, что крестьянские общества будут брать на свой счет содержание основываемых ими сверх нормы изб-читален, которые, как и сетевые, могут поддерживаться еще материально в порядке культшефства.

19. Необходимо снабжение изб-читален книгами и газетами по себестоимости; необходима и их бесплатная пересылка.

20. Также необходимо дать избам-читальням право бесплатной переписки с учреждениями.

21. Партия должна всемерно содействовать созданию таких условий, при которых политпросветы, не стесненные средствами и работниками, могли бы деревенскую работу развернуть в тех размерах, которые властно диктуются всей современной обстановкой.

КЛАССОВАЯ БОРЬБА В ДЕРЕВНЕ УВЕЛИЧИЛАСЬ ВО СТО РАЗ

Товарищи, я начну с того, с чего начинает большинство ораторов – со ссылки на то, что говорил Владимир Ильич на VIII съезде Советов в 1920 г. В этой речи Владимир Ильич говорил: классовая борьба в деревне стала фактом, теперь она пошла в самую гущу, теперь нет ни одной деревни, где бы не разбирались в том, что такое кулаки, что такое бедняки.

В 1920 г. эта классовая борьба в деревне началась, но за три года нэпа расслоение деревни пошло так далеко, что эта классовая борьба увеличилась во сто раз. В настоящее время мы видим, что эта борьба принимает все более острый характер. Появились новые факты.

Мы наблюдаем в середняцких и бедняцких слоях деревни чрезвычайно повышенную активность, стремление к организации. Надо сказать, что многие партийные товарищи вначале относились к этой самодеятельности середняцких и бедняцких слоев несколько подозрительно. Однако в деревне идет не процесс объединения всех слоев деревни против рабочего класса. Нет, в деревне идет другой процесс – объединение середняков и бедняков против кулаков. И, конечно, рабочий класс, Советская власть, партия не могут не поддержать этой борьбы трудящихся масс против кулаков, не могут не поддержать объединения трудовых масс в организацию, которая могла бы противостоять в деревне кулаку.

Организация середняка и бедняка – это нечто другое, чем организация профсоюзов против капиталистов. Экономическая организация пролетариев, не имеющих собственности, конечно, отличается от экономической организации мелкого крестьянина, имеющего свой дом и свое хозяйство. Историей классовой борьбы до сих пор не даны еще формы этой организации середняка и бедняка против деревенского кулака. Сейчас только идет нащупывание этих форм организации. По-видимому, этой формой могут быть комитеты крестьянской взаимопомощи. Конечно, товарищи, лучше знающие деревню, могут сказать, есть ли основание для того, чтобы именно эта форма стала формой экономического объединения середняка и бедняка.

ДЕРЕВНЯ НА ПЕРЕЛОМЕ

Сейчас мы переживаем определенный переломный момент. Середняцкие и бедняцкие слои заставили партию говорить и думать о себе. Мы видим ряд обследований деревни, которые вызваны именно самодеятельностью этих слоев. Одна организация за другой следом за партией производят такие обследования волостей, обследования деревни, думают над тем, как сейчас помочь деревне. Это результат самодеятельности бедняцких и середняцких слоев, заставивших говорить о себе.

Мы много говорим о том, что сейчас учитель стал на сторону Советской власти. Действительно, мы видим, как учительство страстно стремится к знанию, как оно стало действительно на сторону Советской власти, как оно тянется к нашей партии. Но это движение учительства является лишь отраженным движением. Оно есть показатель того, что происходит в крестьянской среде. Учительство тянется к знанию потому, что середняцкие и бедняцкие слои, с которыми тесно соприкасается главная масса учительства, находятся в брожении. Мы переживаем определенный переломный момент. Надо это с определенной ясностью осознать.

На том же VIII съезде Советов Владимир Ильич говорил, что мы всё делали и делаем для того, чтобы внести сознательность в эту борьбу середняка и бедняка с кулаком.

Да, товарищи, так было в 1920 г., но это не было так за годы нэпа. В 1921 г., в момент хозяйственного развала, на съезд политпросветов приехал делегат от Пензы. Этот делегат от Пензы преподнес съезду своеобразную «пензенскую' теорию», как мы тогда говорили. Он говорил, что в настоящий момент «партии нет надобности вести работу среди крестьянства». Вся работа партии и Наркомпроса «должна сосредоточиться в среде пролетариата – среди городских рабочих», а деревня «должна быть предоставлена себе». Единственно, дескать, что могут сделать коммунисты, – это «помочь оформиться самосознанию мелкого крестьянина». Эта теория была настолько «сногсшибательна», что ее единогласно отверг съезд политпросветов. Было отвергнуто это, конечно, и Агитпропом.

Однако тяжелое экономическое положение, экономическая разруха вынудили Совнарком принять постановление, что крестьяне могут облагать себя на культурно-просветительные нужды. Такое невинное постановление имело, однако, в обстановке разрушенного хозяйства чрезвычайно тяжелые последствия. Места стали постепенно переводить и школьное дело, и дело политпросветов «на самопас». В результате этого в 1922 г. Главполитпросвет стоял перед фактом, что 88% его учреждений было разрушено. Это, конечно, заставило Главполитпросвет задуматься над тем, что у этих учреждений не было достаточных корней в населении. За этот промежуток времени и Главполитпросветом и Наркомпросом была проделана большая работа по углублению работы в деревне. Однако этот вопрос – об углублении работы в деревне – пока еще висит в воздухе.

ЧТО ПОКАЗАЛО ОБСЛЕДОВАНИЕ ДЕРЕВНИ

В январе – феврале этого года Наркомпрос предпринял обследование ряда волостей. Эти волости были взяты из семи разных губерний и областей: Псковской, Гомельской, Тамбовской, Пензенской, Саратовской губерний, Уральской и Чувашской областей. Подготовка этого обследования велась чрезвычайно тщательно. На места приезжали инспектора, обращались к исполкомам и губкомам, выделялись партийные работники, представители молодежи, местная инспектура, местные работники просвещения. Эта комиссия выезжала на места, ходила из деревни в деревню, из избы в избу. Материал, который дало это обследование – семь больших томов с описанием всех деталей, – показал кошмарную, ужасающую картину состояния дела народного образования в волостях. Есть волости, отстоящие на 75–100 верст от губернского города, в которые не заглядывал ни один работник уездного отдела народного образования. То, что делается в этих волостях, заставляет нас сказать, что дело народного образования в деревне находится в угрожающем состоянии. Говорят об этом не только эти обследования Наркомпроса, но и ряд других материалов, с которыми знакомы делегаты съезда, – между прочим, обследование, которое было произведено по инициативе ЦКК в ряде сел и волостей и захватило 149 сельсоветов и 60 волисполкомов. Это последнее обследование,, а равно и обследование, которое производилось Агитпропом, и отдельные монографии, вроде монографии Большакова, и обследование юго-восточной комиссии – все они подтверждают то, что дало обследование Наркомпроса, что знал Наркомпрос, что знает Цекпрос. Если вы перелистаете журнал «Народный учитель», вы увидите те же данные. Это подтверждают корреспонденции с мест. Вы увидите, что дело народного образования находится в ужасающем положении.

МАТЕРИАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ УЧИТЕЛЯ

Теперь о материальном положении учителя. По данным РКИ, в ноябре учитель получал 4 товарных рубля. Теперь он получает от 10 до 12 рублей – и голодает. Сжимание «ножниц» имеет для учителя то значение, что поднялась цена на хлеб, и на 10–12 рублей он может купить меньше хлеба, чем раньше покупал на 4 товарных рубля. Но это жалкое жалованье учитель получает с задержкой в два-три месяца, а иногда не получает вовсе. В отчетах можно встретить такие фразы: «Учителя никто не кормит, он сам кормится».

Да, мы требуем от учителя антирелигиозной пропаганды, истинно марксистской постановки школы, но он «сам кормится», его «никто не кормит». Предпринят был ряд договорных кампаний по всем этим губерниям. По этим договорам крестьяне должны были давать хлеб, а уездный отдел народного образования брался доставить его учителю. Договоры не исполнялись обеими сторонами и только дискредитировали Советскую власть, потому что бывали случаи, когда уездный отдел народного образования, получив от крестьян хлеб на три школы по договору, открывал одну школу и не в том месте, в котором хотели крестьяне. Договоры не исполнялись и крестьянами. За официальным договором следовал договор домашний, по которому учителю давалось гораздо меньше, чем по официальному договору, а по официальному договору давался только прокорм. И сейчас в некоторых губерниях учитель сведен на положение пастуха в прежнее время: учитель ходит из дома в дом, сегодня он кормится в одном крестьянском дворе, завтра – в другом, послезавтра – в третьем, а иногда и ночует так. Это делается в волостях, отстоящих верст на сто от уезда, куда работники из уезда сплошь и рядом не заглядывают. Таково материальное положение учителя. Учитель как-то существует и сам кормится.

Как же он сам кормится? Вот, например, обследование Пензенской губернии. О чем оно говорит? Оно говорит, что учителя, вовсе не религиозные, которые не крестят принципиально своих детей, всё же вынуждены, для того чтобы не умереть с голоду, читать псалтырь по покойникам. Но это уже исключительный случай. Обыкновенно учитель живет тем, что нанимается летом в работники к кулаку или вяжет варежки, шьет обувь или в лучшем случае хозяйничает в своем хозяйстве, если он местный крестьянин. Так существует учитель. Крестьяне расценивают крайне отрицательно эту договорную кампанию, часто ненавидят учителя. Самарские учителя пишут: «Выйдешь на сход – кланяешься-кланяешься, просишь-просишь, сколько насмешек терпишь – передать словами нельзя». А Владимир Ильич писал, что у нас учитель должен быть поднят на такую высоту, как ни в одной стране.

Вы видите, товарищи, какая еще громадная работа предстоит нам, чтобы достигнуть хоть первых шагов в деле улучшения материального положения учительства.

ПОЛОЖЕНИЕ ШКОЛЫ

Вы думаете, что у нас хорошие школьные здания? Здания школьные тоже должен содержать крестьянин, хотя он указывает на декрет о едином продналоге, где говорится, что на этот продналог содержится школа. А между тем и учителя содержатся на счет крестьянина, содержатся и школы на счет крестьянина, и здания школ. Какой результат от этого? Результат такой, что школьные здания в некоторых местах сдаются в аренду. Например, в Гомельской губернии, где помещения причта в 1920 г. были обращены под школу, в 1921 г. переданы опять попам по договорной кампании, которую теперь нарушить, оказывается, невозможно, а школы ютятся в помещениях учителей. Что из этого выходит, какая тут картина получается – дает нам описание Пензенской губернии, где описывается урок, происходивший в одной сельской школе. Помещение школы довольно неплохое, но школа не отапливается, и потому классы забиты досками. Учительница занимается с учениками в своей комнате, а так как комната тоже еле-еле отапливается, то она сидит в лохмотьях на печи и делает диктовку по Пуцыковичу; ученики сидят в страшной грязи на полу и пишут мелом на полу и стенах.

Товарищи, такое материальное положение школ не является чем-то из ряда вон выходящим, но обыкновенно, когда мы встречаемся с этим, когда мы слышим об этом, то мы говорим: «Это исключение. Но ведь есть очень хорошие школы». Да, товарищи, есть школы действительно чрезвычайно хорошие, каких нет ни в Западной Европе, ни в Америке. У нас есть школы, проникнутые настоящим пролетарским духом, в которых содержание и методы работы стоят на высоте. Но эти школы, к сожалению, представляют собой редкое исключение. Они только показывают, что можно было бы сделать, а вот эти обследования показывают, что есть на самом деле.

Это относительно учащих.

Теперь относительно учащихся. Все факты, все доклады товарищей с мест, товарищей коммунистов указывают на то, что в школах замечается, что бедняцкие дети не посещают школы. У них нет ни обуви, ни одежды. Кулак находит всегда возможность обучить своих детей. Он поповской дочери платит за одного ученика столько, сколько не платит учителю вся школа. Он находит учителей и помимо поповской дочери – учителей, которые научат детей кулака тому, что им надо знать; а бедняцкие дети в школу не ходят. Затем, товарищи, я не знаю, известен ли вам факт, что в некоторых местах совершенно перестали ходить в школу девочки. В Пензенской губернии есть села, в школах которых с начала войны – уже десять лет – не было ни одной девочки. Мы говорим о ликвидации безграмотности и очень много делаем для нее, затрачиваем на это силы и внимание, а у нас безграмотность растет. Безграмотность колоссальная. Она растет с каждым днем потому, что дети и подростки вырастают безграмотными. Крестьянин говорит про методы преподавания в школе: «Что же учат всё «а» да «б», а тому, чтобы письмо написать, постановление записать, – этому в школе, сколько ни ходят, не научатся». Конечно, учитель, который вынужден сидеть на печке, как бы он ни был начитан в области марксизма и в области методики, сделать ничего не сможет.

НЕТ УЧЕБНЫХ ПОСОБИЙ

Насчет учебных пособий. Учебные пособия и учебники должны покупать крестьяне. Какие же результаты этого? А вот собрали крестьяне 50 пудов ржи. Учитель поехал в город, ткнулся в государственный магазин – купить ничего не смог: цены совершенно неподходящие. Пошел на базар – и на 50 пудов купил «громадные богатства»: двадцать старых учебников Галахова, Пуцыковича, Смирновского и тому подобные «сокровища». Увидели эти учебники крестьяне, собравшие хлеб, – плюнули и больше ни на учебные пособия, ни на учебники денег не собирали. Карандаш стоит десять фунтов хлеба, букварь стоит один пуд хлеба, «История» Покровского – три пуда хлеба. Все это недоступно крестьянину.

У нас Госиздат издает массу учебников для всех ступеней школ. Не только учебники издает он. Он издает массу дорогих книг – и чего-чего только нет теперь на книжном рынке. Богатства издательства чрезвычайно велики. Но по этим издаваемым книжкам вы совершенно не составите себе никакого представления о том, какими крохами из этого богатства пользуется деревня. До нее не доходят все эти учебники. Она живет старыми учебниками, оставшимися от дореволюционного времени. Пожалуй, единственные учебники, которые проникли в деревню, – это Вахтеров в несколько подновленном виде и Флеров – учебники, которым бы не место в советской школе. А между тем они почти единственные, выброшенные Госиздатом на рынок в большом количестве, и ими забивается сельская школа. Остальные учебники по цене совершенно недоступны.

ПОЛИТПРОСВЕТРАБОТА В ДЕРЕВНЕ

Надо представить себе всю ту нищету, которая существует в деревенской школе. Но не только школьные, но и политпросветские учреждения также существуют «на самопасе». Даже в таких губерниях, как, например, Ленинградская, на избы-читальни, которые уже на двух съездах признаны центром политико-просветительной работы в деревне[41] за третий квартал прошлого года уделено 87 рублей на 52 избы-читальни; Екатеринославская губерния за тот же период уделила на 161 избу-читальню 30 рублей. В Уральской области работники политпросвета никаких денег не получают. Избы-читальни там существуют, но существуют на счет населения. Там есть избачи из партийных работников и из комсомольцев (избачи выбираются крестьянами), только не получают ни одного гроша.

А как обстоит дело с газетами? Мы много говорим об агитации и пропаганде, мы издаем массу газет и брошюр, а что попадает в деревню? Вот в этой же Уральской области нет газет. Когда захотели почитать «Правду» (говорили им, что «Правду» хорошо почитать), собрали деньги на эту центральную газету. Но как ее выписать? Приезжий человек сказал, что теперь не нужно посылать денег в редакцию, а только нужно написать в редакцию, чтобы прислали газеты в избы-читальни Уральской области. Написали в редакцию и ждали, когда придут газеты, но не дождались. Затем, сообразив, что из этого не выйдет толку, обратились в Уралкнигу. Уралкнига взяла на себя подписку на центральную газету. Проходит месяц, второй, третий – Уралкнига отказалась от своих обязательств, решив, что в ее функции не должна входить подписка на центральную газету. Так избы-читальни Нижне-Салдинской волости и остались без центральной газеты.

Получение газет по сравнению с дореволюционным временем колоссально уменьшилось. В Саратовской губернии в волости, в которой еще в 1905 г. была масса революционной литературы, в настоящее время имеются села, где на 800 с лишком человек нет ни одной печатной строки. Куда же девается то, что было напечатано? А вот куда девается: секретарь сельсовета, поселившийся на лето в школе, употребил учебники на растопку печки, так что школа оказалась без учебников; газеты же раскуриваются, да и доходят они в минимальном количестве, в разрозненном виде. В соседнем селе той же волости Саратовской губернии в дореволюционное время выписывалось пятьдесят газет, и эти пятьдесят газет отравляли крестьянство буржуазным мировоззрением. В настоящее время это село находится в гораздо лучших условиях, чем ряд других сел: оно выписывает две газеты.

НАДО ПОМОЧЬ ДЕРЕВНЕ ВЫБРАТЬСЯ ИЗ ТЕМНОТЫ

Таким образом идет наша агитация и пропаганда в деревне. Нет возможности сказать, до чего тяжело обстоит это дело. Если бы не отдельные яркие исключения, если бы не самоотверженность отдельных коммунистов, работников политпросветов, не самоотверженность отдельных комсомольцев, не самоотверженность отдельных учителей, мы погрузились бы в полнейший мрак. Надо сказать, что такое состояние дела народного образования происходит на общем фоне экономического подъема, что это состояние народного образования происходит на фоне повышенной сознательности крестьян. Это не дореволюционный мужик, говорил Владимир Ильич на VIII съезде Советов, он много передумал и перестрадал за время войны и за годы гражданской войны и теперь смотрит на многое совершенно иначе.

В обследовании, которое произвел Агитпроп, приводится ироническая фраза одного крестьянина, который на вопрос, как обстоит дело со школой, сказал: «Обещали школу и социализму, а что дали?» Представление у крестьянина о школе и социализме спаивается самым неразрывным образом; он лучше, может быть, чем кто-либо другой, понимает мысль Владимира Ильича, который говорил, что с народом непросвещенным победить нельзя, что сейчас культурные задачи, вопрос культурного подъема деревни являются одними из самых насущных, одними из самых неотложных задач. Сейчас крестьянин не мирится с таким состоянием; надо сделать все, чтобы помочь ему выйти из этого первобытного, из этого дикого состояния, и дать крестьянину-середняку и бедняку все, что нужно.

Надо создать в деревне какой-то такой орган, который бы давал все нужное этим бедняцким и середняцким слоям, потому что в настоящее время бедняк по своей безграмотности не знает всех тех хороших законов, которые издаются в его пользу. Он не знает, как это доказало обследование Агитпропа, тех льгот, которые даются по закону более бедным крестьянам по сельхозналогу и которые знающие кулаки умеют повернуть так, чтобы самим извлечь из этих льгот выгоду. Крестьянин должен получить знание улучшенных способов ведения сельского хозяйства, должен получить знание законов, знание своих прав, знание того, что происходит в государстве, во всем мире. Это мы должны дать бедняцким и середняцким слоям. Конечно, наша партия должна к этому вопросу отнестись с максимальным вниманием, потому что каждый член партии не может не понимать, что от того, что мы успеем на культурном фронте в деревне, зависит в значительной мере, пойдет ли хозяйственный подъем, который в настоящее время совершается в деревне, на пользу или во вред Советской власти, пойдет ли крестьянство по пути кооперирования или оно пойдет по проторенному капиталистическому пути. Партия должна с вниманием следить и оказывать всяческую помощь этой работе.

ПАРТИЯ ДОЛЖНА ДАТЬ ДЕРЕВНЕ РАБОТНИКОВ

Партия должна дать деревне достаточное количество людей, но я думаю, что это достаточное количество людей, которое дается в деревню, должно даваться не в порядке спешки, не в порядке экстренной мобилизации – это должно быть одной из текущих постоянных задач партии. Посылать людей из города в деревню надо с большой осторожностью, потому что незнающий человек может при всем своем усердии так навредить деревне, что потом несколько лет не поправить того, что он сделал. Поэтому надо установить какой-то экзамен для едущих в деревню. Владимир Ильич считал, что члены ЦКК должны сдавать определенный экзамен на знание советского аппарата и советских законов; я думаю, что работники, едущие в деревню, точно также должны сдавать определенный экзамен на знание деревни. Нельзя посылать в деревню кого попало. Может быть, это ценный, хороший работник, организатор, но совершенно не знающий деревни. Тут нужны громаднейшая внимательность к этому делу, громаднейшая заботливость. Нельзя точно также говорить так, как говорит наш комсомол (он много делает в деревне, но чрезвычайно горяч), который недоволен тем, как поставлена школа в деревне. Комсомол говорит: «Давайте приготовим в три месяца комсомольцев и пошлем их в деревенскую школу». Комсомольцам надо идти в деревню, надо делаться учителями и руководителями деревенской работы – это одна из основных задач комсомола, но комсомол должен помнить, что комсомолец от рождения далеко не все еще знает, что от вступления в комсомол парень не делается всеведущим, что он должен учиться упорно, а в три месяца из него никакого учителя не выйдет. Он должен учиться в обычном порядке – он должен вклиниться в жизнь всех наших техникумов и вузов, он должен вести комсомольскую линию, превращая эти учебные заведения действительно в такие школы по подготовке учителей, которые нам нужны. Эти учебные заведения должны быть созданы.

НУЖНО УСТАНОВИТЬ ПРИВОД МЕЖДУ РАБОЧИМ КЛАССОМ И КРЕСТЬЯНСТВОМ

Еще я хотела бы один вопрос поставить тут – на съезде. Ленинский призыв показал, что существует привод между авангардом и рабочим классом – между РКП (б) и рабочим классом, что этот привод уже прочно налажен. Владимир Ильич говорил об этой системе приводов, что должны быть приводы от авангарда рабочего класса к рабочему классу, а от рабочего класса, от пролетариата, к середняцким и бедняцким слоям крестьянства. Вот первый-то привод у нас есть, а над постановкой второго привода – от рабочего класса к крестьянству – надо еще поработать. У нас задача эта может быть легче разрешена, чем в какой-либо другой стране, потому что история создала у нас спайку между рабочим и крестьянином. Вся история возникновения промышленности, возникновения фабрик у нас говорит о том, что создавалась система этой связи между рабочим классом и крестьянством, и эта история отражается и в настоящее время на том интересе, который рабочие массы проявляют в отношении всего, что относится к деревне.

Мне пришлось несколько раз выступать на Прохоровской мануфактуре. Когда в аудитории в две тысячи человек водворялась абсолютная тишина и аудитория напряженно ловила каждое слово? Это бывало в двух случаях: когда мне приходилось говорить о Владимире Ильиче и затем, когда мне приходилось говорить о деревне. Эти два момента вызывали у аудитории самое напряженное внимание. Мне товарищи скажут, что это – на Прохоровской мануфактуре, потому такое внимание. Нет, товарищи, не только на Прохоровской, но и на целом ряде других производств. Конечно, в некоторых профсоюзах эта связь с деревней гораздо глубже, чем в других, но связь эта существует почти всюду.

У нас в работе профсоюзов нет синдикалистского уклона, но в культурной работе профсоюзов этот синдикалистский уклон есть. Он заключается в том, что культурная работа профсоюзов концентрируется на обслуживании интересов только данного профсоюза, а интересы рабочего класса в целом, ту проблему, которая ставится перед рабочим классом классовой борьбой, – они упускают из виду. Вот почему мы наблюдаем такие факты: где-нибудь на Волге, на Каме, как мне приходилось видеть, стоит завод, на этом заводе неплохо поставлена культурно-просветительная работа – имеется библиотека, имеется клуб, имеется, может быть, даже пролеткульт, школа I и II ступени, теперь даже есть школа фабзавуча. А кругом завода что? Кругом завода – море невежества. Я видела это в 1919 г. Я думала, что с тех пор дело изменилось, но, прочитав обследование Наркомпроса, я вижу, что дело обстоит так же, как обстояло раньше, что в этом отношении прогресса мы не сделали. Мы обследовали в Уральской области Нижне-Салдинский завод. Там имеется 1800 рабочих. На этом заводе союз металлистов «отваливает» 20 тысяч на школу фабзавуча, в которой учатся 54 человека, а рядом – целый ряд деревень, где ничего нет, никаких школ. Есть школы I ступени, где учится до 180 человек и где на эти школы дается 100 рублей. 20 тысяч – и 100 рублей!..

Я думаю, товарищи, что профсоюзы заинтересованы в том, чтобы с точки зрения интересов рабочего класса, с точки зрения победы пролетариата иначе ставить свою политико-просветительную работу. Я думаю, что при культотделах профсоюзов надо организовать секции по работе в деревне и что организацию этих секций поддержат все неквалифицированные рабочие и часть квалифицированных. Организация этих секций по работе в деревне поможет наладить шефство.

Сейчас шефство носит часто чрезвычайно случайный характер. В Саратовской губернии от ячейки гвоздильного завода приезжает пять человек к крестьянам за сто верст – ходят, говорят, что они дают машины и т. д. Некоторые крестьяне относятся с недоверием. Уезжают шефы – ив результате присылают тридцать брошюрок, затем присылают организатора хора, которому вперед уплачивают за год, присылают флаконы коллодиума для того, чтобы наклеивать фальшивые бороды при спектакле. Конечно, я знаю, что есть и не такое шефство, а настоящее, серьезное шефство, но мне кажется, что в шефство надо внести планомерность, что нужно использовать те естественные связи, которые существуют у рабочих завода с деревней. Это шефство получит совершенно новую опору в деревне, если оно будет опираться на крестьянские комитеты взаимопомощи, потому что в таком случае шефы будут обсуждать с крестьянами, что в деревне, нужно – нужно ли иметь флакон коллодиума, или им надо выписать «Правду» либо «Бедноту».

Вот эта увязка культработы городских рабочих с работой кресткомов является одной из основных задач, на которую нужно обратить сугубое внимание. Надо разработать этот вопрос со всей тщательностью и понять, что надо провести привод от рабочего класса к середняцким и бедняцким слоям в деревне.

ИЗБА-ЧИТАЛЬНЯ – БОЕВАЯ ПРОСВЕТИТЕЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ В ДЕРЕВНЕ

Теперь о том, как работать в деревне. Два предыдущих партийных съезда уже постановили, что в деревне должен быть единый политико-просветительный центр, и таким единым политико-просветительным центром в деревне намечена была изба-читальня. Эта изба-читальня возникает в массе мест самотеком. Например, в Гомельской губернии существует так называемая «твердая» сеть изб-читален. Наряду с этой «твердой» сетью создаются так называемые «мягкие» избы-читальни, содержащиеся на средства крестьян, где крестьяне сообща выписывают газету, читают и ведут ярые дискуссии. В Саратовской губернии мы видим крестьянские клубы, которые создаются по типу изб-читален. Очевидно, изба-читальня – это та форма, за которую нужно ухватиться, чтобы проникнуть в деревню. Владимир Ильич как-то указывал на то, что необходимо, чтобы чтение газет и книг стало потребностью в деревне, и, когда эта потребность явится, мы справимся гораздо легче и с другой задачей, стоящей перед нами, – с задачей ликвидации безграмотности. Уже в настоящее время имеются отдельные избы-читальни, изучение работы которых должно стать очередной задачей.

Например, обследование Наркомпроса, о котором я говорила, рисует такую картину избы-читальни в одной из волостей Псковской губернии. Там во главе избы-читальни стоят муж и жена Ларцевы. Ларцев – коммунист, награжденный орденом Красного Знамени, народный судья, а жена его – народная учительница, коммунистка, сорока трех лет, издавна работает в деревне. Она работала в качестве сельской учительницы, в качестве организатора кооперативов, в качестве агента печати, работала как сестра на гражданском фронте, работала в целом ряде областей, которые страшно нужны деревне. Она сумела на жалованье, которое теперь равняется десяти рублям (а раньше по норме – пяти рублям), сорганизовать избу-читальню таким образом, что у этой избы-читальни имеется 500 посетителей, двадцать маленьких изб-читален под именем красных крестьянских уголков, разбросанных по соседним деревням и держащих тесную связь с этой центральной избой-читальней. Изба-читальня поставила в центр своей работы справочную работу. Сюда приходят крестьяне и наводят справки о сельскохозяйственном налоге, о судебных решениях, о законах, которые имеются по всем вопросам, по которым крестьянам надо получить сведения. Крестьянин может получить эти сведения в избе-читальне. Около нее ведется и агрономическая пропаганда, и пропаганда санитарная, и юридическая. Целый ряд работ увязан в одном уголке – около избы-читальни.

Такой зарождающийся тип избы-читальни показывает, что именно такого рода организация изб-читален и должна быть в деревне и что таким избам-читальням надо прийти всячески на помощь. Это не какая-нибудь культурническая организация – это боевая организация. И вот эти боевые просветительные организации должны покрыть собой всю Советскую Россию. Избы-читальни должны быть органически связаны со школами, как это мы видим в лучших избах-читальнях. Над этим должны работать все организации.

Недавно я прочитала одну брошюрку, где советовалось Коммунистическому союзу молодежи приезжать в деревню и ставить отдельно свою работу. Я думаю, что такого рода подход совершенно неправилен. Ни ячейки РКП (б), ни Коммунистический союз молодежи, ни Наркомздрав, ни Наркомзем не должны вести какую бы то ни было работу, отдельную от работы изб-читален. Все они должны бить в один пункт. Вы знаете, что Красная Армия явилась в настоящее время громадной школой культуры, организацией, дающей твердую смычку между рабочим классом и крестьянством. И вот письма красноармейцев должны тоже направляться не к «землячкам», а главным образом в кресткомы или в избы-читальни. Только при объединении всех усилий, направленных на одну и ту же цель, мы сможем действительно добиться поставленной нами цели – покрыть Советскую Россию достаточным количеством культурно-просветительных центров. Работа над избами-читальнями еще чрезвычайно велика.

Надо сказать, что, хотя у нас издается масса популярной литературы, эта популярная литература не доходит до деревни, а в большинстве случаев она и вовсе не популярна. Сейчас при Институте Тимирязева[42] рассматривался список книг по биологии и обнаружено, что из ста пятидесяти книг, которые брошены на рынок как популярные для посылки в деревню, только десять могут быть названы популярными. Такая работа по обследованию того, какой должна быть популярная литература, уже идет; идет довольно интенсивная работа по подбору комплектов книг, нужных для изб-читален. Мы знаем теперь, как составляются каталоги волостных библиотек, изб-читален, учительских библиотек. Мы имеем, например, книжки, посланные шефами в избы-читальни и составляющие единственное богатство избы-читальни. Там имеются «Либералы у власти» К. Маркса, «Кризис партии» В. И. Ленина (это единственная книжка Ленина, которая там имеется) – это всё, что имеется в библиотеке избы-читальни. Все эти книжки по вполне понятной причине остаются неразрезанными. Поэтому приходится работать над содержанием фондов библиотеки избы-читальни, издавать нужную литературу; приходится работать над увязкой работы всех комиссариатов, всех организаций с работой избы-читальни, дабы не было толкотни и бестолочи. На работу школ крестьянской молодежи должно быть обращено сугубое внимание. И я думаю, что Совнарком может дать достаточное количество средств на содержание просветительной работы в деревне, и дать, не расширяя общего бюджета.

Откуда взять нужные деньги? Прежде всего, конечно, иначе можно перераспределить суммы между отделами Наркомпроса. У нас, например, была горячка с вузами. Мы насоздавали столько вузов, что я раз, присутствуя на докладе о постановке политико-просветительной работы и профессионального образования в Московской промышленной области, услышала, что на одного подготовляемого квалифицированного рабочего приходится один подготовляемый руководитель, который выходит из наших вузов. Перспективы тут никакой нет. Должна быть установлена перспектива. Не надо выбрасывать 20 тысяч на школы фабзавуча, когда на заводе не нужно новых квалифицированных работников, а нужно первоначальное знание, – на начальные же школы даются совершенно жалкие гроши. Надо сдержать себя в смысле развития дальнейшей сети вузов, перераспределить существующую.

Конечно, в общем и целом бюджет Наркомпроса чрезвычайно жалок, и, как бы мы ни урезывали, как советовал Владимир Ильич, Госиздат или Главпрофобр, мы все-таки выкроим очень мало. Но из общего бюджета можно выкроить порядочно. Когда где-нибудь у нас есть какого-либо рода излишество, нужно его сократить, – нужно, как говорил Владимир Ильич, чтобы нигде в нашем управлении не было излишеств. Крестьянская страна требует величайшей экономии. Всякий параллелизм, всякая раздутость отдельных ненужных учреждений должны быть уничтожены.

Если мы должны строго держаться того бюджета, который есть, и не можем переходить за его рамки, мы должны произвести перераспределение средств – мы должны понять, что работа в деревне так же важна, как и работа среди пролетариата, что теперь деревня стоит на распутье. Если мы не внесем в классовую борьбу, происходящую в деревне, сознательности, то мы проиграем чрезвычайно много, потому что деревня не пойдет тогда по пути кооперирования. Кроме того, у нас в руках власть, и Совнарком имеет тысячи путей для того, чтобы поддержать как кресткомы, так и просветительные учреждения в деревне. Можно принять ряд мер, обеспечивающих школьные здания. Для изб-читален, например, нам необходимо, чтобы в законодательном порядке было разрешено избе-читальне вести бесплатно переписку. Ущерба от этого Наркомпочтелю решительно никакого, не произойдет, потому что пока эти письма просто не пишутся, так что дохода от этого никакого нет, а когда они будут писаться -– и если Наркомпочтелю дохода не будет от этого, – то будет доход, будет выигрыш для Советской власти, потому что изба-читальня будет в состоянии запрашивать необходимые учреждения и наводить справки, которые ей нужны. Затем необходимо в законодательном порядке провести постановление, чтобы учебники для сельских школ I ступени отпускались по себестоимости. Необходимо также провести постановление, чтобы посылка книги газет в деревню производилась бесплатно.

И целый ряд таких мероприятий в состоянии провести СНК. Я привела к примеру только некоторые такие мероприятия, которые помогут подняться делу просвещения в деревне и действительно помогут избе-читальне сделаться тем органом, который будет служить орудием борьбы в руках бедняцких и середняцких слоев.

1924 г.