Заикающихся подростков и взрослых

Обращает на себя внимание доминирующая тенденция к повышению притязаний, т.е. доминирование у большинства обследованных количества шагов вверх (выбор более сложного задания) — 49 человек (83%). У 6 человек (10%) преобладает количество шагов понижения — выбор более легкого по сложности задания. И у 4 человек (6,8%) нельзя выделить преобладания того или иного типа шагов.

Оценка параметра устойчивости притязаний позволяет выявить характерную для большинства заикающихся подростков и взрослых его неустойчивость. Вместо легкой динамики в выбранной для работы зоне сложности мы наблюдали наличие очень резких спадов и подъемов (скачков). Так, у большинства пациентов (33 человека — 56%) в стратегии по продвижению в ряде задач наблюдалось 4 и более скачков, то есть средняя величина шага превышала три уровня сложности.

В большинстве случаев средняя величина шага понижения притязаний после неудачи (3,15±2,43; М±s, n =59) была больше средней величины шага повышения притязаний после удачи (2,39 ± 1,91; М±s, n =59). Это говорит о болезненной реакции заикающихся подростков и взрослых на неуспех, более осторожном повышении притязаний с целью не показать себя несостоятельным.

Неустойчивость притязаний, проявляющаяся в большом количестве скачков, говорит о зависимости выборов пациентов от внутренних факторов, а не от различной сложности заданий. Данный факт свидетельствует о неустойчивости характера заикающихся, об отсутствии сформированного представления их о себе, неумении правильно поставить и развести между собой реальные и идеальные цели.

Оценка параметра адекватности уровня притязаний позволяет сделать вывод о наличии неадекватных выборов у большинства пациентов (47 человек — 79,7%): «выборы игнорирования» неудачи (повышение притязаний после неуспеха) и «выборы поддержки» (понижение притязаний после успеха). И лишь у 12 человек (20,3%) не было отмечено неадекватных выборов. Для них было характерно умеренное повышение притязаний после успеха, незначительное снижение притязаний после неудачи; деятельность носила ровный, стабильный характер.

Наличие «выборов игнорирования» неудачи может носить компенсаторный характер и быть связано с нежеланием понизить притязания и тем самым признать свою несостоятельность в выполнении заданий выбранной зоны сложности («защита самооценки»), т.е. признать неудачу. Исходя из этого, можно сделать вывод о конфликтности уровня притязаний заикающихся подростков и взрослых.

Неадекватные «выборы поддержки» — понижение уровня притязаний после успеха — были необходимы для того, чтобы испытать успех на заведомо легких заданиях.

У большинства пациентов (37 человек — 62,7%) число неверных ответов на задания было больше, чем верных, что характеризует их уровень притязаний как завышенный по сравнению с возможностями, а, следовательно, не достаточно адекватный. У 22 человек (37,3 %) превалировало количество верных ответов, т.е. составляло больше 2/3 от общего числа вопросов. Такой уровень притязаний мы считаем более реалистичным и адекватным. Этих пациентов характеризует правильность представлений о собственных возможностях, соответствие реальных и приписываемых самому себе способностей.

Оценивая влияние успеха и неуспеха на уровень притязаний пациентов, мы отметили возможные типы реагирования на успех и неуспех. Причем стратегия поведения заикающихся подростков и взрослых в ходе эксперимента могла отличаться наличием как всех типов у одного испытуемого, так и некоторых из них, либо только одного из них.

Типы реагирования заикающихся подростков и взрослых на успех:

1. умеренное повышение притязаний после успеха («реалистичная стратегия»): данный тип реагирования отмечался у 23 человек — 39% и характеризовался нами как адекватный тип реагирования на успех;

2. неадекватное повышение уровня притязаний — выбор чрезмерно сложного задания («рискованная стратегия»): данный тип реагирования отмечался у 36 человек — 61% и свидетельствовал о зависимости выбора от эмоционального переживания подкрепления самооценки, либо от каких-либо других внутренних факторов, не связанных с реальной сложностью последующего задания;

3. неоправданно медленное повышение притязаний после удачи («осторожная стратегия») отмечалось у 23 человек — 39% и служило для проверки собственных сил в связи с опасением не справиться с более сложным заданием, а также для принятия решения относительно дальнейшего поведения в ходе эксперимента;

4. неадекватное занижение притязаний — выбор более легкого задания («боязненная стратегия»): данный тип отмечался у 31 человека (52,5%) и расценивался нами как неадекватный «выбор поддержки» и избегание получения возможного неуспеха на более трудных заданиях.

Таким образом, для большинства заикающихся подростков и взрослых (47 человек — 79,7%) было характерно наличие в стратегии выбора задач неадекватных типов реагирования на успех, из них у 9 человек — 15,8% наряду с неадекватными отмечались и адекватные реакции. Лишь небольшое число испытуемых (12 человек — 20,3%) демонстрировали только адекватную реакцию на успех, т.е. умеренное повышение притязаний после успеха («реалистичная стратегия»).

В ходе исследования нам удалось выделить следующие типы речевых высказываний пациентов в ситуации успеха:

а) объяснение успеха наличием собственных способностей и усилий: «Какая я умная!»; «Просто я хорошо подумал»;

б) объяснение успеха внешними причинами: легкостью задания («Номер 3 легкий, вот 8-ку я не сделаю»), либо наличием везения («Ну это мне просто повезло»).

Типы реагирования заикающихся подростков и взрослых на неуспех:

1. незначительное снижение притязаний после неудачи («реалистичная стратегия»): отмечался нами у 27 человек — 45,8% и характеризовался нами как адекватный тип реагирования на неуспех;

2. неадекватно резкое снижение уровня притязаний, т. е. выбор чрезмерно легкого задания («избегающая стратегия»): данный тип реагирования был характерен для 44 человек — 74,6% и свидетельствовал о повышенной чувствительности к неудаче, желании получить успех на заведомо легком задании, а также о повышенной зависимости уровня притязаний от самооценки;

3. повышение уровня притязаний, т. е. выбор более сложного задания («игнорирующая стратегия») отмечался у 32 человек — 54,2% и расценивался нами как неадекватный «выбор игнорирования неудачи», нежелание ее признать;

4. отсутствие повышения или понижения притязаний, т. е. выбор равноценного по сложности задания («стратегия достижения»): данный тип реагирования отмечался у 21 человека — 35,6% и характеризовался стремлением достичь положительного результата в выполнении выбранного уровня сложности путем многократных попыток и нежеланием понижать притязания, признав тем самым несостоятельность в решении выбранного задания.

Для большинства заикающихся подростков и взрослых (47 человек — 79,7%) характерны неадекватные реакции на неудачу, повышенная зависимость формирования уровня притязаний от самооценки, эмоциональных переживаний, в связи с чем можно сделать вывод об отсутствии связи между уровнем притязаний и объективной сложностью задач. Наличие адекватной реакции на неуспех наряду со «стратегией достижения» мы наблюдали лишь у 12 человек (20,3%).

Анализ высказываний пациентов во время исследования позволил нам выделить следующие типы речевой продукции в ситуации неуспеха:

а) перенос ответственности за неудачу с самого себя на внешние причины: обвинение задания («Фигурки плохие!»), обвинение экспериментатора («А Вы сами-то ответ знаете?»; «Вы специально мне не дали подумать!»);

б) реагирование на неудачу в виде обвинений, направленных на самого себя («Какая я глупая. Я знала это всегда»);

в) игнорирование факта неуспеха («Минус не считается, я наугад сказал»; «У меня только 4 минуса, это не страшно, вот если бы все были минусы»).

Многочисленные высказывания пациентов по поводу возможной неудачи носят компенсаторный характер с целью защитить свою самооценку и свидетельствуют о болезненной реакции на неудачу.

По результатам качественного анализа графиков, отражающих стратегию пациентов в ходе исследования, было произведено условное разбиение их на три группы с учетом мотивов, лежащих в основе изменения притязаний: мотив избегания неудачи, мотив достижения и познавательный мотив.

1. Пациенты с преобладанием мотива избегания неудачи (47 человек — 79,6 %). Стратегия поведения заикающихся подростков и взрослых с преобладанием мотива избегания неудач отличается большой длиной шага, отсутствием типичной реакции на успех, заключающейся в последовательном усложнении уровня сложности следующей задачи, гипертрофированная зависимость от факта неудачи, выражающаяся в резком изменении стратегии выбора задач, большое количество скачков (см. рисунок 4).

Для пациентов этой группы характерна недооценка достигнутого успеха, интенсивное переживание неудачи, снижение притязаний после успеха с целью получения моральной поддержки. Описанные особенности стратегии снижают эффективность работы, что негативно отражается на качестве ее конечных результатов.

Рисунок 5. Модель изменения неречевых притязаний испытуемых с мотивом достижения успеха.

2. Пациенты с преобладанием мотива достижения успеха (8 человек — 13,6%). Для стратегии заикающихся данной группы в ходе исследования характерны высокий, адекватный достижениям уровень притязаний, средняя длина шага, умеренное повышение притязаний после успеха и незначительное снижение после неудачи, отсутствие скачков, «застревание» на задачах одного и того же уровня сложности в случае неудачи в их решении до тех пор, пока задача не будет решена (см. рисунок 5).

Деятельность представителей данной группы направлена на получение конечного результата определенного уровня.

Рисунок 6. Модель изменения неречевых притязаний испытуемых с познавательным мотивом.

Для этой группы заикающихся характерна направленность на удовлетворение познавательного интереса, что проявляется в стремлении решать задачи различной сложности (от самой простой до самой сложной) независимо от результата решения.

Исследование «речевого» компонента уровня притязаний проводилось по модифицированной нами методике Ф. Хоппе.

Мы анализировали характер выбора пациентами ранжированных по уровню сложности речевых заданий (сопряженное, отраженное произнесение слов, фразы шепотом, самостоятельное произнесение автоматизированных рядов, пение, чтение стихотворения наизусть, чтение незнакомого стихотворения, чтение прозы, вопросно-ответная форма речи, пересказ прочитанного текста, составление рассказа по сюжетной картинке, составление текста на заданную тему, спонтанный монолог в форме убеждения на предложенную тему). Выбирая то или иное задание, испытуемые оречевляли его и оценивали при этом качество своей речи по 9-бальной системе от чрезвычайно плохой до очень хорошей. Для оценки адекватности речевых притязаний заикающихся их субъективная оценка сравнивалась с данными наблюдений экспериментатора.

Оценка параметра высоты речевого компонента уровня притязаний позволяет выявить у большинства пациентов его средненизкий уровень. Так, у 28 человек (47,4%) большинство выборов принадлежит к низкой зоне сложности, т.е. пациенты предпочитают выбирать задания на воспроизведение сопряженно-отраженной, шепотной и автоматизированной речи и пения. У 27 человек (45,8%) — к средней (чтение стихотворений, прозы, вопросно-ответная форма речи) и у 4 человек (6,8%) — к высокой (пересказ, составление рассказов, спонтанный монолог).

Важно отметить, что выбор заданий для выполнения не всегда соотносился с их речевыми возможностями пациентов (у 76%). Так, мы наблюдали и такие случаи, когда при тяжелой степени заикания пациент настойчиво выбирал ряд очень сложных заданий, демонстрируя при этом многочисленные трудности при их выполнении, а пациенты с легкой степенью заикания предпочитали легкие задания, где риск речевой неудачи был минимален.

Обращает на себя внимание доминирующая тенденция к повышению речевых притязаний, т.е. доминирование у большинства пациентов количества шагов вверх (шаги повышения, т.е. выбор более сложного задания) — 53 человека (90%). У 6 человек (10%) преобладают шаги понижения — выбор более легкого по сложности задания.

Оценка параметра устойчивости речевых притязаний позволяет сделать вывод о его неустойчивости. Об этом свидетельствует вид графика, отражающего стратегию выбора заданий, представляющего собой ломаную пилообразную кривую с большой амплитудой (большое количество скачков, т.е. шагов, превышающих три уровня сложности заданий) вместо легкой динамики в выбранной для работы зоне. Так, у большинства пациентов — 41 человек (69,5%) наблюдалось 4 и более скачков, у 8 человек (13,6%) также мы отмечали наличие скачков, но их было не больше трех. И только у 10 человек (16,9%) в стратегии выбора заданий не было скачков, т. е. средняя величина шага не превышала трех уровней сложности.

В большинстве случаев средняя величина шага понижения речевых притязаний после неудачи (3,94±2,72; М±s, n =59) была больше средней величины шага повышения речевых притязаний после удачи (2,05 ± 1,23; М±s, n =59). Это говорит о болезненной реакции заикающихся на неуспех в связи с тем, что исследование проводится на вербальном материале, и успех в выполнении заданий является для заикающихся подростков и взрослых личностно значимым.

Оценка параметра адекватности речевых притязаний. Речевой уровень притязаний заикающихся подростков и взрослых оценивался нами как неадекватный. Это связано с тем, что в процессе исследования большинство выборов заданий для выполнения (76%) не соотносилось с коммуникативными возможностями обследуемых, они не ориентировались на реальную сложность заданий и не учитывали качество своей речи в ходе их выполнения. Так, несмотря на многочисленные запинки при выполнении задания, а порой и невозможность его выполнения, многие заикающиеся ставили себе высокие оценки за задание (6 — 9 баллов по предлагаемой шкале), определяя свою речь как неплохую (6 баллов), более или менее хорошую (7 баллов), хорошую (8 баллов) или очень хорошую (9 баллов). Так, у 31 человека (52,5%) средняя оценка качества своей речи была не меньше 7 баллов (более или менее хорошая речь) — 7,5±0,46 (М±s, n =31). У 28 человек (47,5%) оценки были несколько ниже, но также являлись завышенными: не ниже 4 баллов (неважная речь) — 5,25±1,07 (М±s, n =28). Несмотря на трудности в выполнении заданий, пациенты зачастую продолжали повышать притязания. Такую тактику мы расценивали как «игнорирование неудачи», имеющее компенсаторный характер.

По результатам качественного анализа графиков, отражающих ход решения задач различной сложности в ходе исследования, было произведено выделение двух групп испытуемых с учетом мотивов, лежащих в основе изменения притязаний.

1. Пациенты с преобладанием мотива избегания неудачи (49 человек — 83 %) — пилообразный уровень притязаний, большая длина шага, большое количество скачков (см. рисунок 7).

Рисунок 7. Модель изменения речевых притязаний испытуемых с мотивом избегания неудач.

Таким образом, изучение «неречевого» и «речевого» компонентов уровня притязаний позволило установить, что по сравнению с неречевым компонентом уровня притязаний, его речевой компонент гораздо ниже (см. Рисунок 9). Это объясняется наличием речевого дефекта, что и влияет на более осторожную стратегию и боязнь неудачи в исследовании на вербальном стимульном материале.

Неустойчивость притязаний была характерна как для неречевого, так и для речевого его компонента. Вместо легкой динамики в выбранной для работы зоне сложности, характерной для уравновешенной, гармоничной, целеустремленной личности, для заикающихся был свойственен хаотичный, дезорганизованный выбор заданий, проявляющийся порой в отсутствии адекватной связи между выбором последующего задания и успехом или неудачей в решении предыдущего. В результате у большинства пациентов график уровня притязаний (как неречевого, так и речевого компонентов) представлял собой пилообразную кривую с наличием очень резких спадов и подъемов. Причем для речевого компонента уровня притязаний был характерен больший размах амплитуды (большее количество скачков), большая величина шага понижения при неуспешном выполнении речевого задания и меньшая величина шага повышения при успешном выполнении задания, чем при исследовании неречевого компонента. Это говорит о более болезненной реакции пациентов на неуспех в связи с тем, что исследование проводится на вербальном материале и успех в выполнении заданий является для заикающихся подростков и взрослых личностно значимым, в связи с чем

Рисунок 9. Соотношение высоты неречевого и речевого компонентов уровня притязаний в структуре личности заикающихся.

Как неречевой, так и речевой компонент уровня притязаний заикающихся характеризуются недостаточной реалистичностью и адекватностью (гипертрофированная зависимость от успеха или неуспеха при выполнении заданий, отсутствие ориентировки на реальную сложность заданий, отсутствие учета качества своей речи в ходе исследования на вербальном стимульном материале), а также является завышенным по сравнению с возможностями (большое количество неверных ответов на вопросы при исследовании «неречевого» компонента; трудности или невозможность выполнения заданий при исследовании «речевого» компонента).

Рисунок 10. Соотношение мотивов, отражающих специфику стратегии заикающихся, при исследовании «неречевого» и «речевого» компонентов уровня притязания.

Таким образом, специфические особенности, характерные для уровня притязаний заикающихся подростков и взрослых (доминирующий мотив избегания неудачи, признаки неадекватности возможностям, неустойчивости и противоречивости, наличие дезадаптивных реакций в ситуации успеха-неуспеха), наиболее отчетливо прослеживаются при исследовании его речевого компонента.