СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РЕКОНВЕРСИИ 36 страница

Важнейшим фактором этого сдвига к консерватизму в социальной сфере стало также серьезное сокращение финансовых возможностей госу­дарства в связи с эскалацией агрессии во Вьетнаме и усилением инфля­ции в стране. Вместо ожидавшихся «бюджетных излишков» администра­цию ожидал стремительный рост дефицита федерального бюджета, под­стегиваемого расходами на войну во Вьетнаме, которые уже к концу 1966 г. составили около 20 млрд. долл. в год. «Проблема состоит в том,— докладывал президенту Ч. Шульце в ноябре 1966 г.,— что мы просто-напросто не в состоянии обеспечить финансирование новых программ великого общества ... Даже финансирование уже имеющихся программ в неизменном объеме будет чрезвычайно трудным делом» ⁶⁴. Резко уси­лилось и закулисное давление на администрацию со стороны монополи­стического капитала, требовавшего значительных сокращений социаль­ных расходов ввиду роста инфляции и бюджетного дефицита ⁶⁵.

В итоге уже с 1966 г. администрация демократов взяла курс на со­кращение гражданских ассигнований в целях компенсации растущих военных расходов. В системе государственных приоритетов «война с бед­ностью» окончательно отошла на задний план. В конце концов, «какая из этих войн важнее? — доказывал председатель комитета по ассигнова­ниям палаты представителей Дж. Мэхон С. Шрайверу необходимость сокращения ассигнований ведомству последнего.— А бедность у нас всег-

62 Donovan J. The Politics of Poverty. N. Y., 1967, p. 131.

63 J. Roche to L. Johnson, July 6, 1967.—LBJL, WHCF, Political Affairs (Platforms);
D. Cater, B. Wattenberg, E. Duggan to the President, August 10, 1967.—Ibid., Poli­
tical Affairs (Elections, Campaigns).

64 Ch. Schultze to the President, November, 7, 1966.—Ibid., Welfare (Executive),

Box 28.

65 McQuaid K. The Big Business and Presidential Power. From F. D. R. to Reagan.

N. Y., 1982, p. 249-251.

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968) 319

да была и будет...» ⁶⁶ Ассигнования по линии ОЕО совместными усилия­ми администрации и конгресса были так основательно заморожены на исходном уровне, что даже сам «штаб» «войны с бедностью» оставил попытки изменить создавшееся положение. «Вместо расширения про­грамм борьбы с бедностью,— отмечается в авторитетном исследовании этих программ,— ОЕО боролось уже просто за свое существование»⁶⁷. Постепенно «война с бедностью» исчезала из списка новых законодатель­ных инициатив и самого лексикона Белого дома.

Ее закономерным эпилогом стал многотысячный поход бедняков на Вашингтон в мае-июне 1968 г. Организованный широкой коалицией не­гритянских, профсоюзных и студенческих организаций, он превратился в мощную демонстрацию недовольства социальной политикой правитель­ства, сохраняющейся массовой бедностью, голодом, безработицей. После безуспешных попыток умиротворить участников похода ссылками на прошлые достижения и туманными обещаниями на будущее Белый дом прибегнул к насильственной ликвидации лагеря бедняков в Вашингтоне. «„Война с бедностью" превращалась в войну с бедняками» ⁶⁸. За усиле­нием социального протеста стояло массовое разочарование в итогах со­циальных программ «великого общества», и в особенности «бескомпро­миссной войны с бедностью».

Хотя, по официальной статистике бедности, число бедняков к 1968 г. сократилось до 25 389 тыс.⁶⁹, это сокращение вызывалось не столько государственными программами помощи, сколько высокой экономической конъюнктурой 60-х годов, а главное— оно вовсе не означало реального, серьезного улучшения положения американской бедноты. При явно зани­женном официальном уровне бедности формальное и зачастую минималь­ное его превышение отнюдь не гарантировало выхода из зоны бедности. Показательно, что разрыв в уровне доходов между средней и «другой» Америкой в 1964—1968 гг. еще более увеличился ⁷⁰.

В структуре неимущих слоев населения произошли серьезные изме­нения, приведшие к увеличению доли хронически безработных групп, испытывавших наибольшие лишения и не имевших практически ника­ких шансов выбраться из бедности⁷¹. Бедность стала еще более безыс­ходной и не поддающейся врачеванию традиционными либерально-бур­жуазными методами. По данным опубликованного в 1968 г. исследования «Голод, США», к тому времени по прошествии нескольких лет осуществ­ления программы «великого общества» и «войны с бедностью» в США продолжали хронически голодать 10—14 млн. человек ⁷².

Специальная президентская комиссия под председательством крупно­го бизнесмена Б. Хайнемана, исследовавшая в 1968—1969 гг. положение бедноты и эффективность государственной политики в этой области, констатировала в заключительном докладе: «Мы обнаружили крайнюю

66 US House of Representatives, Hearings before the Subcommittee of the Committee on Appropriations: Supplemental Apropriation Bill of 1967. Wash., 1967, p. 267.

67 Levitan S. Op. cit., p. 69.

68 Геевский И. А. Поход бедняков на Вашингтон и политика Белого дома.— Новая и новейшая история. 1977, № 3, с. 77.

69 Current Population Reports, Series P-60, N 98. Wash., 1975, table 1.

70 A Decade of Federal Antipoverty Programs, p. 89, 90.

71 Levitan S., Taggart R. The Promise of Greatness. The Social Programs of the Last Decade and Their Major Accomplishments. Cambridge, 1976, p. 198—199.

72 Political Affairs, 1968, Aug., p. 7.

бедность и ее последствия во всех районах страны и среди всех этниче­ских групп. Эта бедность не только относительная в сравнении с расту­щим общеамериканским уровнем жизни, но и очень часто абсолютна и всеобъемлюща. Слишком многие американские семьи лишены соответ­ствующего жилища и одежды, живут в условиях абсолютного голода и крайне нездоровой обстановки ... Для многих бедность является не вре­менным обстоятельством, а извечным условием жизни» ⁷³.

Итоги «войны с бедностью» и «великого общества» в целом выявили несостоятельность установок «социальной инженерии», которых придер­живались их организаторы. И не только ввиду явно недостаточного охвата и низкой эффективности этих программ, но и потому, что глав­ный упор «войны с бедностью» на «переделку бедных», повышение их образовательного и квалификационного уровня сам по себе был не спо­собен устранить подлинные корни массового пауперизма. Как показали многочисленные специальные исследования, и в том числе проводимые объединенным экономическим комитетом конгресса, профессиональная подготовка трудоспособных бедняков оказывала очень незначительное влияние на увеличение их средних доходов⁷⁴. Главная причина такого положения, как отмечают и сами американские специалисты, состоит в том, что «капитализм США не способен поддерживать достаточно высо­кий спрос на адекватно оплачиваемую рабочую силу для того, чтобы обеспечить занятость всем желающим...»⁷⁵ Аналогичным образом об­стояло дело и в области образования.

(Подлинные причины бедности, таким образом, коренились не в самих бедных, как это изображалось стратегами программы «великого обще­ства», а в общественном строе капитализма. Это вынуждена была при­знать даже буржуазно-респектабельная комиссия Б. Хайнемана. «Наша экономическая и социальная структура,— констатировалось в ее отче- те,— по существу, гарантирует бедность для миллионов американцев»⁷⁶. Признав неадекватность существующих федеральных программ борьбы с бедностью, комиссия рекомендовала перенести основной упор на пря­мые трансфертные (денежные и неденежные) выплаты. Под влиянием неудач «войны с бедностью» именно в этом направлении отказа от преж­них претенциозных установок на «трансформацию» бедности, «устране­ние корней бедности» и перехода к залатанию ее наиболее крайних про­явлений пошло все дальнейшее развитие буржуазной экономической мысли и государственной политики в этой сфере⁷⁷.

Провал «войны с бедностью» и неутешительные итоги «великого об­щества» в целом свидетельствовали о кризисе всего неолиберального ре­формизма — его идейно-политических установок на всесилие государ­ственного вмешательства в стиле неокейнсианских моделей, технократи­ческое регулирование экономического роста как панацеи от всех бед капитализма и его социальной базы в виде пестрой коалиции социальных сил, группировавшихся вокруг демократической партии. Партия пришла к выборам 1968 г. в состоянии серьезных внутренних конфликтов.

73 Poverty Amid Plenty: The American Paradox. Wash., 1969, p. 2, 13.
74 Studies in Public Welfare, Paper N 3, p. HI—IV.

75 A Decade of Federal Antipoverty Programs, p. 183.
76 Poverty Amid Plenty..., p. 23.

77 Aaron H. Politics and Professors. The Great Society in Perspective. Wash., 1978,

p. 27.

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

3. АГРЕССИЯ ВО ВЬЕТНАМЕ

И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ПРАВИТЕЛЬСТВА

ДЖОНСОНА

Во внешней политике страны вступление Линдона Б. Джонсона на пост президента ознаменовалось сперва малозаметными сдвигами, а потом довольно крутым поворотом к открытому глобальному интервенционизму кульминацией которого явилась агрессия США во Вьетнаме. ('Начав с перенесения акцента на большую «жесткость» во взаимоотношениях с Советским Союзом, другими социалистическими и многими развиваю­щимися странами, правительство Л. Джонсона затем полностью дезавуи­ровало или изменило содержание ряда внешнеполитических установок политики «новых рубежей» Дж. Кеннеди, сделав крен вправо, от реа­лизма к авантюризму. Новый президент, например, прервал переписку с главой Советского правительства, налаженную его предшественником и попытался предпринять другие акции «давления» на СССР, занял угрожающую позицию в отношении революционной Кубы и «поощ­рительную» по отношению к военным диктатурам Латинской Америки и расистским режимам Африки.

Принимая важнейшие внешнеполитические решения, признавался президент, он проводил «исторические параллели» между событиями кануна второй мировой войны и послевоенным развитием. То были зло­намеренные и фальшивые параллели, изобретенные и широко пущенные в ход в США в начале «холодной войны». Революционная и националь­но-освободительная борьба народов выдавалась за «мировую коммуни­стическую экспансию» и отождествлялась с действиями фашистских агрессоров. Политика же поощрения агрессии, сознательно проводившая­ся западными державами, изображалась как «наивная пассивность», не­допустимая, дескать, теперь, если США хотят учесть «уроки истории» и предотвратить третью мировую войну. Не случайно одним из главных наставников Джонсона был, по его же словам, инициатор «холодной войны» Г. Трумэн, который дал ему «много дельных предложений и муд­рых советов», в том числе относительно Вьетнама ⁷⁸.

Наряду с воинствующим антикоммунизмом вера в «историческую миссию» и во «всемогущество» Соединенных Штатов оказывала большое воздействие на внешнеполитический курс правительства демократов при Джонсоне. Унаследовав от Дж. Кеннеди все проекты мирового лидер­ства США, в том числе «великий проект для Европы», «усиления НАТО» и др., президент Джонсон пытался собственными методами добиться их осуществления. Правительство Джонсона, в частности, отдало приказ приступить к созданию надводного «атлантического флота», вооруженно­го ракетами «Поларис», т. е. к осуществлению одного из вариантов мно­госторонних ядерных сил НАТО. Чтобы доказать «практичность» подоб­ного проекта, был построен и пущен в плавание ракетоносный эсминец «Риккетс» с многонациональным экипажем. Особое внимание президент Джонсон проявил к ядерным притязаниям ФРГ.

На очередной сессии Совета НАТО в декабре 1963 г. правительство

78 Johnson L. В. The Vantage Point. Perspectives of the Presidency, 1963—1969. N.Y., 1971, p. 31, also p. 46—48 a. o.

США, подтвердив намерение держать в Западной Европе пять американ­ских дивизий, потребовало от своих европейских союзников дальнейше-гo наращивания обычных вооружений и создания «сбалансированных» ядерных сил. Такая политика, как и в прошлом, натолкнулась на непри­миримую позицию СССР, стран—участниц Варшавского Договора, про­грессивных, миролюбивых сил Европы. Советский Союз, братские страны социализма неоднократно обращали внимание на опасность разрабаты­вавшихся в недрах НАТО планов более или менее замаскированного допуска западногерманских реваншистов к ядерному оружию. Тогда пра­вительство Джонсона предложило своим ближайшим союзникам образо­вать так называемый директорат, или комитет, по ядерному планирова­нию. Этот комитет должен был приобщить ФРГ и некоторые другие страны НАТО к коллективной разработке ядерной стратегии Запада — изучению новых систем вооружений, определению целей для ядерных боеголовок, их размещению, не передавая в то же время в руки самих этих стран ядерного оружия. Это был своего рода компромиссный ва­риант, призванный в какой-то мере подменить проект многосторонних ядерных сил, дать определенное удовлетворение милитаристским кругам ФРГ и в то же время устранить препятствия к заключению международ­ного договора о нераспространении ядерного оружия. После длительных переговоров Вашингтону удалось в 1967 г. осуществить свой план созда-ния группы ядерного планирования НАТО.

Наращивая элементы силы, нацеленные против СССР, правительство Джонсона одновременно активизировало свою антисоветскую дипломати­ческую игру в районе, который правящие круги США рассматривали как наиболее «чувствительное, уязвимое место вдоль советского перимет­ра» — в Восточной Европе. Делая ставку на «дифференцированный под­ход» к социалистическим странам, президент Джонсон весной 1964 г. выдвинул так называемую доктрину__«наведения мостов». Эта доктрина и соответствующая ей политика были призваны путем развития отноше­ний между империалистическими державами во главе с США и отдель­ными социалистическими странами способствовать разобщению послед­них, росту в каждой из них национализма, изоляции их друг от друга, и прежде всего от Советского Союза.

Стремясь к разъединению социалистического содружества и «мирной эволюции» отдельных его членов в направлении к капитализму, джонсо-новская дипломатия облачала политику «наведения мостов» в пышные фразы о преодолении «холодной войны» и раскола Европы, об экономи­ческом сотрудничестве, взаимном обогащении культурными ценностями и идеями. «В целях создания „единой и процветающей" Европы,— заявил президент Джонсон, выступая в Виргинском военном институте 23 мая 1964 г.,— мы будем продолжать строить мосты через пропасть, которая отделяет нас от Восточной Европы. Это будут мосты возрастающей тор­говли, идей, визитов и гуманитарной помощи». Заодно Джонсон подчерк­нул свою веру в то, что «искусное развитие отношений с Восточной Европой может ускорить наступление того дня. когда будет воссоедине­на Германия», т. е., иными словами, когда будет ликвидирована ГДР — единственная из восточноевропейских социалистических стран, на кото­рую не распространялась доктрина «наведения мостов» ⁷⁹.

79 Department of State Bulletin, 1964, June 15, p. 922—924.

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964-1968)

Делая упор в риторике на приверженность «мягким» методам (тор­говля, культурный обмен и т. д.) и на поддержку «национальной само­бытности», правительство Джонсона в своей политике по отношению к освободившимся странам быстро переходило от признания новых рево­люционных правительств к организации заговоров против них и их свер­жения, от конкуренции из-за прибылей к совместным действиям со ста­рыми колонизаторами для вооруженной борьбы против национально-освободительных сил, от заигрываний с «африканским национализмом» к сговору и явному или тайному сотрудничеству с белыми расистскими режимами. Так, заметно усилилась со стороны США и НАТО поддержка карательных действий Португалии против восставших народов Анголы в Мозамбика, поощрение южноафриканских и родезийских расистов, стре­мившихся отстоять «белый плацдарм» на юге «черного континента». Вместе с другими империалистами правящие круги США предприняли в середине 60-х годов активные происки против Организации африкан­ского единства и Лиги арабских государств. В частности, Вашингтон одобрил решение Великобритании проводить активную империалистиче­скую политику «присутствия к востоку от Суэца», принятую в 1964 г. Он оказывал Лондону всестороннюю помощь в борьбе против народов Адена и совместно с ним начал создавать цепь военных баз в Индийском океане, которые стали бы связующим звеном между атлантическими и тихоокеанскими опорными пунктами глобальной политики Соединенных Штатов.

Определенные изменения были внесены новым президентом и в аме­риканскую политику по отношению к Латинской Америке. Официально программа «Союз ради прогресса» была сохранена в силе, и словесные заверения в верности ее «либерально-прогрессивному» духу составляли неотъемлемую часть многих выступлений Л. Джонсона и членов его администрации. Но, во-первых, к этой программе был сделан ряд весьма существенных поправок, а во-вторых, под ее прикрытием еще более уси­лилась агрессивная тенденция в латиноамериканской политике Соединен­ных—Штатов.

Уже в конце 1963 г. помощник государственного секретаря США по делам Латинской Америки Т. Манн сформулировал очередную доктрину (названную его именем) об отношении США к диктаторским режимам. Согласно этой доктрине США отказывались от прежней линии «Союза ради прогресса» на осуждение таких режимов и поддержку лишь «пред­ставительной демократии». Теперь Манн открыто объявил о том, что единственным критерием для признания Соединенными Штатами какого-либо латиноамериканского правительства будет служить его отрицатель­ное отношение к коммунизму и положительное — к американским моно­полиям. Является такое правительство «демократией» или военной, олигархической диктатурой — это его «внутреннее дело», не касаю­щееся США.

Одновременно администрация Джонсона активизировала враждебную деятельность против Кубы и национально-освободительных сил в Латин­ской Америке. Стремясь усилить блокаду Острова Свободы, правитель­ство и конгресс США, а также ряд частных американских монополии пригрозили в начале 1964 г. разрывом деловых контактов со своими западноевропейскими партнерами, если те не поддержат торговое эмбарго
против Кубы, Как признаёт один из биографов Л. Джонсона, лишь опасе-

ния крайне неблагоприятной реакции в мире, и прежде всего ответных действий со стороны Советского Союза, удерживали Вашингтон от орга­низации каких-либо открытых агрессивных антикубинских акций ⁸⁰.

В январе 1964 г. правительство Джонсона отвергло справедливые тре­бования Панамы о пересмотре неравноправного американо-панамского договора 1903 г., отдав приказ о расстреле демонстрации панамских пат­риотов в зоне Панамского канала. Весной того же года оно приняло участие в подготовке и проведении военного переворота в Бразилии.

В конце апреля — начале мая 1965 г. морская пехота США (42 тыс. солдат), воскрешая худшие страницы из истории империализма янки в Латинской Америке, высадилась в Доминиканской Республике. Эта от­крытая интервенция была вызвана тем, что доминиканский народ пытался отстоять свое право быть хозяином в собственном доме.

В 1961 г. после свержения кровавой диктатуры американского став­ленника Трухильо, правившего страной в течение 30 лет, доминиканцы на первых за много десятилетий свободных выборах избрали на пост президента Хуана Боша, патриотически настроенного и честного бур­жуазного деятеля. На церемонии вступления его в должность президен­та в начале 1963 г. присутствовал тогдашний вице-президент США Л. Джонсон. Однако, как только Бош аннулировал привилегии амери­канских компаний вроде «Стардард ойл оф Нью-Джерси», против него был организован заговор, в результате которого к власти в стране при­шла военная хунта. Признание этой хунты и предоставление ей военной и экономической помощи явились одними из первых внешнеполитических актов президента Джонсона.

Доминиканский парод, однако, не желал примириться с новой дикта­турой и требовал восстановления правления Хуана Боша. 24 апреля 1965 г. в результате выступления масс и патриотически настроенных военных правящая проамериканская хунта была свергнута и создано Временное революционное правительство. Убедившись в том, что мест­ные реакционные силы не в состоянии справиться с восставшим народом, Соединенные Штаты обратились к политике «большой дубинки».

Правительство Джонсона не только пошло на открытые агрессивные действия против малой страны с целью помешать развитию в ней нацио- нально-освободительного движения, по и сделало попытку возвести по-добные действия в ранг особой привилегии Соединенных Штатов по под-Держанию «закона и порядка» в Западном полушарии. Вашингтон в мае 1965 г. провозгласил новую, так называемую «доктрину Джонсона» для Латинской Америки, которая декларировала «право» США на вооружен- ную интервенцию в любую из латиноамериканских стран в случае воз­никновения «угрозы ее перехода под коммунистическое господство». Выступая 3 мая 1965 г., президент Джонсон заявил: «Мы не намерены сидеть сложа руки в кресле-качалке (явный намек на президента Кенне­ди.—Авт.) и позволять коммунистам создать какое-либо правительство в Западном полушарии... Если они собираются подвергать опасности Жизнь американцев, то там, куда направляются американские граждане, вместе с ними идет этот флаг (звездно-полосатое знамя.—Авт.), чтобы защитить их» ⁸¹

80 Geyelin P. L. Lyndon В. Johnson and the World. L., 1966, p. 89.

81 New York Times (International ed.), 1965, May 7.

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОИНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

Кульминационным пунктом интервенционистской политики СШA попыток американского империализма играть роль «мирового жандарма» стала агрессия во Вьетнаме, резко усилившаяся после прихода Л. Джон­сона в Белый дом. Уже 26 ноября 1963 г. новый президент в своей пер­вой директиве по Вьетнаму одобрил самые жесткие рекомендации толь­ко что состоявшегося в Гонолулу (Гавайи) совещания высших военных и дипломатических деятелей США, предусматривавшие подготовку на­растающих ударов по ДРВ, а также по Лаосу в целях «обеспечения победы над коммунистами» в Южном Вьетнаме.

1февраля 1964 г. программа секретных военных операций против Демократической Республики Вьетнам была введена в действие под на­званием Оперативный план 34А. Эта беспрецедентная программа ковар­ного нападения большой империалистической державы на небольшую суверенную страну, как свидетельствуют документы, предусматривала широкий диапазон военных действий, начиная «с полетов над Северным Вьетнамом шпионских самолетов У-2 и похищений северовьетнамских граждан для получения разведывательной информации и кончая высад­кой на Севере парашютных десантов для осуществления саботажа и психологической войны, рейдами коммандос с моря для взрывов железно­дорожных и автомобильных мостов и бомбардировками северовьетнам­ских береговых сооружений с боевых катеров».

Составной частью американской необъявленной войны в Индокитае стали также широкие воздушные операции в Лаосе, осуществляемые американскими и таиландскими летчиками на истребителях-бомбардиров­щиках США, но с опознавательными знаками лаосских ВВС. Патрули-рование эсминцев в Тонкинском заливе, получившее кодовое назва­ние «патрули Де Сото», было еще одним из важных элементов этой войны⁸².

Правительство США отклонило все предложения о мирных перегово­рах по Вьетнаму, игнорируя предупреждения о том, что усиление аме­риканской агрессии против народов Индокитая приведет лишь к более упорному сопротивлению американскому империализму, к большей под­держке национально-освободительной борьбы со стороны Советского Союза, социалистического содружества, всех прогрессивных и миролюби­вых сил. В марте 1964 г. президент Джонсон одобрил рекомендации министра обороны Макнамары в отношении дальнейшей эскалации войны против ДРВ.

Параллельно с военной шла тщательная идейно-политическая и дипломатическая подготовка к началу открытой войны США против вьетнамского народа. Еще в феврале 1964 г. госдепартамент занялся со­ставлением и к маю окончательно отработал проект резолюции конгрес­са, вошедшей позднее в историю под названием «тонкинской», которая заранее давала президенту право использовать по его усмотрению все средства, включая вооруженные силы США, для борьбы против «комму­нистической агрессии» в Индокитае. Разумеется, как отмечалось в доку­ментах Пентагона, «масштабы этой (американской.— Авт.) угрозы Ханою, характер и размах тайных военных операций и намерений адми­нистрации использовать резолюцию, чтобы втянуть страну в открытую

82 The Pentagon Papers, as publ. by New York Times. N. Y., 1971, p. 238-239.

войну, если она окажется позднее желательной,— все это держалось в секрете» ⁸³.

Новые успехи сил национального освобождения Южного Вьетнама и Лаоса побудили правительство Джонсона в начале августа 1964 г. в со­ответствии с ранее разработанными «сценариями» перейти грань от «тай­ной» к открытой войне США против вьетнамского народа. В условиях резко усилившихся рейдов сайгонской военщины с воздуха и моря про­тив территории ДРВ Вашингтон распорядился ввести патрулирование американских эсминцев в Тонкинском заливе, омывающем берега ДРВ, т. е. в районе непосредственных боевых операций. По утверждениям аме­риканской стороны (как выяснилось позднее, попросту вымышленным), один из этих эсминцев, «Мэддокс», 2 августа был атакован торпедными катерами ДРВ. В ночь на 4 августа тот же «Мэддокс» вместе с эсмин­цем «Тэрнер Джой» снова был послан «патрулировать» воды Тонкинско­го залива, отстоявшие на тысячи километров от территории самих США ⁸⁴.

Далее события развертывались с драматической, но очень тщательно подготовленной последовательностью. В 9 час. 20 мин. по вашингтонско­му времени (в середине ночи — по тихоокеанскому) Пентагон получил сообщение с эсминцев о том, что им «грозит нападение», а в 11 час— что оно свершилось. К 13 час. 25 мин. в Вашингтоне были определены цели для «ответного удара» американской авиации по ДРВ. Президент Джонсон отдал приказ о репрессалиях. В 16 час. министр обороны США Р. Макнамара получил от командующего Тихоокеанским флотом США адмирала Шарпа сообщение о том, что неясно, «имела ли в действитель­ности место атака на миноносцы». Министр обороны заявил Шарпу, что тот должен разобраться в случившемся, но приказ об «ответных» бомбар­дировках остается в силе. Неудивительно, что через час с небольшим адмирал «убедился... в подлинности атаки». Самолеты с американских авианосцев взяли курс на северовьетнамские города и порты⁸⁵

Сделав ставку на прямую вооруженную агрессию в борьбе со стра­нами социализма и освободительными движениями в Азии, Вашингтон нуждался в каком-то правовом обосновании этой агрессии. Отсутствие соглашения между США и Южным Вьетнамом, по которому Вашингтон мог бы направить свои войска в помощь сайгонскому режиму, стесняло интервентов. Юридически недостаточными выглядели ссылки админи­страции на договор СЕАТО и протокол к нему от 1955 г., который в одно­стороннем порядке распространял действия этого договора на страны Индокитая, а также на официальное заявление государственного секре­таря Дж. Ф. Даллеса от 4 декабря 1958 г., подтверждавшее готовность США оказать «военную помощь» Южному Вьетнаму ⁸⁶.

Поэтому важнейшим правовым аргументом в пользу «законности» военной интервенции стала так называемая «тонкинская резолюция»

83 Ibid., p. 234.

84 Как показал более поздний анализ документов американских военно-морских
сил, проведенный сенатским комитетом по иностранным делам, вопреки объясне­
ниям президента Джонсона эсминец «Мэддокс» занимался не «будничным патру­
лированием», а сбором разведывательной информации па расстоянии 4—8 миль
от берегов ДРВ. См.: СгаЪЪ G., Holt P. Invitation to Struggle. Wash., 1982, p. 125.

85 The Pentagon Papers, p. 259 a. o.

86 Кременюк В. А. США и конфликты в странах Азии (70-е годы XX в.). М., 1979, с. 63, 208.