СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РЕКОНВЕРСИИ 35 страница

31 Буржуазные экономические теории и экономическая политика империалистиче­
ских стран/Под ред. А. Г. Милейковского. М., 1971, с. 223.

в 3 раза выше, чем у белых, охватывая 43% негритянских семей. Особое значение имело территориальное распределение негритянской бедноты: 1964 г. в крупнейших городах с населением свыше 100 тыс., ставших середине десятилетия главной ареной расовых волнений, проживали 417% всех черных бедняков (23,8% бедных белых). «Крайне малове­роятно,—отмечал в этой связи крупный американский экономист Дж. Тобин,— чтобы в 60-х годах началась война с бедностью, если бы бедность среди черных была столь же редкой и рассредоточенной, как среди белых»³². Бедность среди черного населения и растущее на ее основе массовое возмущение черных представляли особую политическую проблему для правительства демократов, традиционно опиравшихся на избирателей крупных промышленных центров.

Сама идея и основные контуры программы «наступления на бедность» наметились еще при Дж. Кеннеди³³. Л. Джонсон, став президентом, распорядился об ускорении разработки этой программы, чему способст­вовало и приближение очередных президентских выборов. Особая «ра­бочая группа» под руководством директора «корпуса мира» С. Шрайве-ра, назначенного специальным помощником президента по борьбе с бед­ностью, к марту 1964 г. подготовила проект закона об экономических возможностях, который был одобрен конгрессом без существенных изме­нений. Хотя, по широкому официальному толкованию, к «войне с бед­ностью» впоследствии причислялась большая часть всех социальных мероприятий администрации Джонсона, именно закон 1964 г. и создан­ная на его основании структура программ стали главным нововведением администрации в этой области, символом всей «войны с бедностью».

В соответствии с законом 1964 г. в составе исполнительного управле­ния президента учреждалось Управление экономических возможностей (ОЕО), наделенное оперативными функциями по реализации большей части предлагаемых программ. Первым главой ОЕО по назначению пре­зидента стал С. Шрайвер. Закон об экономических возможностях вклю­чал четыре вида мероприятий по борьбе с бедностью: профессиональная подготовка и обучение, программы так называемых «общинных действий», осуществляемых под эгидой местных властей, специальные программы помощи для сельской местности и мелкого бизнеса, а также деятельность организаций миссионерского типа «Добровольцы на службе Америки».

Главный упор делался на профессиональную подготовку и обучение, прежде всего среди молодежи, особенно страдавшей от безработицы. Наи­более значительной программой такого рода стали так называемые «трудовые корпуса», поглотившие в 1965—1968 гг. 18,9% всех ассигнова­ний по линии Управления экономических возможностей³⁴. Однако «тру­довые корпуса» смогли охватить крайне незначительную часть молодежи, нуждавшейся в обучении. Даже в период наивысшего подъема своей Деятельности (лето 1967 г.) в 123 центрах «трудовых корпусов» проходи­ли подготовку лишь 42 тыс. человек, хотя в стране к тому времени на­считывалось около миллиона подростков, лишенных возможности учить-

32 Тоbiп J. Raising the Incomes of the Poor.— In: Agenda for the Nation/Ed, by K. Gordon. N. Y., 1968, p. 78.

33 Печатное В. О. Белый дом и программы «войны с бедностью».— Новая и новей­шая история, 1984, № 4, с. 47—49.

34 Подсчитано по: Levitan S. The Great Society's Poor Law. A New Approach to Po­verty. Baltimore, 1969, p. 95.

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

ся в школе или работать³⁵. Всего за 1965—1968 гг. через «трудовые корпуса» прошли 195 тыс. человек, из них более половины — негры³⁶.

Другая программа, начатая в 1964 г.,— «молодежные корпуса по месту жительства» — предусматривала систему мер по трудоустройству подростков из нуждающихся семей по месту жительства. Для приобре­тения минимума образования и квалификации взрослыми безработными бедняками была разработана специальная программа под названием «работа — опыт». Она предназначалась для глав семей, получавших по­собия, и сводилась к содействию в приобретении специальности (связан­ной, как правило, со сферой обслуживания, дорожными работами и т. п.) на импровизированных курсах, организуемых местным аппара­том социального обеспечения на средства ОЕО. Намечалась и организа­ция общеобразовательного обучения для лиц, имевших образование ниже 6 классов и неспособных поэтому получить работу. Ко времени прекра­щения этой программы летом 1969 г. через нее прошли 225 тыс. человек, а расходы на эти цели в 1965—1968 гг. составили 7% совокупного бюд­жета ОЕО. По имеющимся неполным данным, лишь менее половины участников программы оказывались в состоянии получить работу³⁷.

Закон об экономических возможностях вводил и специальные меро­приятия по борьбе с бедностью в сельских районах: выдачу льготных займов бедствующим фермерам и сельскохозяйственным рабочим, а так-же оказание медицинской и юридической помощи, обучение грамотности и самым неквалифицированным профессиям мигрирующих и сезонных сельскохозяйственных рабочих. Наиболее обездоленную и многочислен-ную профессиональную группу американской бедноты составляли 7 млн. таких рабочих и членов их семей, но им выделялись мизерные сред­ства, составлявшие 1,9% всех ассигнований ОЕО в 1965—1968 гг., или менее 4 долл. на человека ежегодно³⁸.

Особая роль в законодательстве по борьбе с бедностью отводилась программам и тактике «общинных действий» (Community action prog­rams — CAP), ставших основным организационным принципом значи­тельной части социальных мероприятий в рамках «войны с бедностью». Замысел этого нововведения заключался в усилении эффективности и улучшении координации различных программ «помощи бедным» на мест­ном уровне путем подключения местной общественности (в том числе и представителей самих получателей помощи) к разработке и осуществле­нию этих программ. Концепция «общинных действий», апробированная в ряде местных экспериментов под эгидой президентской комиссии по пре­ступности среди малолетних³⁹ в 1961 — 1963 гг., была подхвачена авто­рами закона об экономических возможностях, поскольку она создавала необходимое впечатление новизны и комплексного характера подхода к борьбе с бедностью, опиравшегося на популярные среди демократических масс в 60-х годах идеи самоуправления и «демократии участия». Основной административной ячейкой этой структуры являлись

35 The Tide of Progress, 3rd Annual Report of the Office of Economic Opportunity.

Wash., 1967, p. 7.

36 As the Seed Is Sawn, 4th Annual Report of the Office of Economic Opportunity.

Wash., 1968, p. 54.

37 Kershaw J. Government against Poverty. Wash., 1970, p. 32—33.

38 Ibid., p. 38.

39 Knapp D., Polk K. Scouting the War on Poverty. Social Reform Politics in the

Kennedy Administration. Lexington, 1971, p. 138—139.
агентства общинных действий, создаваемые на местах из представителей общественности и местных властей при (согласно формулировке закона) «максимально возможном участии жителей данных районов и получате­лей помощи». Далеко идущие последствия такого участия, вызвавшие за­тем острую политическую борьбу, оказались явно недооцененными авто­рами законодательства⁴⁰. В задачи агентств входила разработка и осуществление собственных мероприятий по борьбе с бедностью, а также организация и контроль за реализацией ряда федеральных программ. В качестве базы использовались уже существующие на местах учрежде­ния и организации (школы, больницы, университеты и т. д.), а 90% расходов на эти мероприятия брало на себя ОЕО. В 1966—1968 гг. во всех штатах страны насчитывалось около 1 тыс. таких агентств, каждое из которых обычно охватывало часть большого города или несколько графств в сельской местности. На долю программ «общинных действий» в 1965—1968 гг. пришлось почти 2,5 млрд. долл., или 45.8% всех расхо­дов ОЕО. Около половины ассигнований приходилось на федеральные программы и около 40% —на инициативные мероприятия самих агентств общинных действий⁴¹.

Из федеральных программ, осуществлявшихся в рамках САР, важное место принадлежало программе дошкольной подготовки детей бедняков под названием «Хед старт» («Операция начало»). Хотя в 1965—1968 гг. на нее было выделено 38% всех ассигнований по линии САР, по расче­там самого ОЕО, для обеспечения годичной подготовки всех детей бед­няков потребовалось бы около 6,5 млрд. долл. ежегодно, или в 33 раза больше, чем выделялось для этой программы в 1966 г.⁴² Другая федераль­ная образовательная программа в рамках САР—«Апуорд баунд» («Ска­чок вперед») предназначалась для подготовки к колледжу детей-школь­ников из бедных семей. Однако из-за явной нехватки средств она распространялась лишь на 20 с небольшим тысяч школьников⁴³.

Предполагалось, что осуществлявшиеся в рамках САР программы «местной инициативы» будут охватывать широкий круг задач: помощь в обеспечении работой и медицинским обслуживанием, борьба с негра­мотностью, ремонт и строительство жилищ, помощь кооперативам в сельской местности, мероприятия по контролю над рождаемостью и др. Эта деятельность, как правило, концентрировалась в так называемых «местных центрах услуг» — своего рода опорных пунктах «войны с бед­ностью». Непосредственный эффект этих мероприятий не был заметным, учитывая огромный разрыв между мизерностью выделяемых ресурсов и масштабом проблем самой бедноты. Этот разрыв в полной мере характе­рен для ассигнований по линии САР в целом.

Помимо закона об экономических возможностях, мероприятия против бедности проводились и в рамках других социальных программ «велико­го общества». В области обучения и профессиональной подготовки это был закон о развитии и подготовке людских ресурсов (1962 г.), пере­ориентированный с 1967 г. в первую очередь на подготовку бедняков,

40 Yarmolinsky A. The Beginnings of ОЕО.—In: On Fighting Poverty. Perspectives from Experience/Ed, by J. Sundquist. N. Y., 1969, p. 49.
41 Подсчитано по: Levitan S. Op. cit., p. 95, 123.
42 Ibid., p. 139, 140.

43 The Quiet Revolution, 2nd Annual Report of the Office of Economic Opportunity. Wash., 1966, p. 42.

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

а также начатая в 1968 г. программа увеличения занятости в сфере биз­неса, представляющая собой систему государственных субсидий предпри­нимателям на подготовку квалифицированной рабочей силы для своих предприятий. Воздействие этих программ на сокращение бедности, по оценкам большинства специалистов, оказалось ограниченным⁴⁴.

В области образования наиболее значительными реформами стала закон о начальном и среднем школьном образовании и закон о высшем образовании, принятые конгрессом в 1965 г. И тот и другой явились от­ветом на вызов реального социализма, убедительно продемонстрировав­шего к тому времени превосходство и огромные успехи социалистической системы образования. Первый в рамках общего расширения федеральной помощи школам предусматривал выделение специальных средств для учебных округов со значительной прослойкой учащихся из нуждающих­ся семей. Ввиду ограниченности ассигнований (менее 1 млрд. долл. в 1966 г.) декларируемая в первом разделе закона цель — обеспечить 50%-ное увеличение расходов на каждого нуждающегося учащегося — осталась недостигнутой. При всей ограниченности (в 1966 г. ассигновано лишь 58 млн. долл.) эти шаги в определенной степени способствовали по­вышению образовательного уровня малообеспеченной молодежи.

В области медицинского обслуживания наиболее нуждающихся с большой помпой была введена специальная программа «Медикейд», при­нятая конгрессом в 1965 г. в виде поправки к закону о социальном страховании. Она предусматривала прямую материальную помощь в оп­лате медицинских счетов получателей пособия по бедности на смешан­ной федерально-штатной основе⁴⁵. За ее бортом оставались бедняки, не имеющие права на пособие и составляющие не менее трети всей бед­ноты, не говоря уже о явной недостаточности и низком качестве меди­цинского обслуживания, особенно в сельской местности. Достаточно сказать, что к концу 60-х годов в среднем на одного ребенка из бедной семьи, проживавшей в сельской местности, приходилось всего лишь 5 долл. ассигнований по линии «Медикейд» ⁴⁶.

Смягчению отчаянного положения в области питания американской бедноты была призвана служить программа государственного субсиди­рования части расходов бедняков на продукты питания в виде продо­вольственных купонов, обмениваемых в магазинах на небольшое коли­чество самых дешевых продуктов. По специальному закону 1964 г. на эти цели в 1965 г. выделялось 36 млн. долл., а число получателей этой помощи составляло немногим более 600 тыс. человек⁴⁷.

Кроме того, во второй половине 60-х годов были приняты некоторые меры по оказанию помощи малообеспеченным семьям в аренде квартир в частных жилых домах и по ограниченному расширению программ фе­дерального финансирования строительства дешевых жилищ в рамках законов о жилищном строительстве и городском развитии 1965 и 1968 гг., а также по борьбе с расовой дискриминацией при продаже и найме жи­лищ (раздел VIII закона о гражданских правах 1968 г.).

44 Studies in Public Welfare, Paper N 3. The Effectiveness of Manpower Training
Programs: A Review of Research on the Impact on the Poor. Wash., 1972, p. 40, 60.

45 Кассирова Е. П. США: кризис социальной политики: (Государство и социальное
обеспечение). М., 1978, с. 236—237.

46 A Decade of Federal Antipoverty Programs, p. 203.

47 Plotnick R., Skidmore F. Program against Poverty. N. Y., 1975, table 6, 9.

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968) 313

Таким образом, для достижения внешне радикальных целей («полная ликвидация бедности») предлагались в целом весьма традиционные и совершенно недостаточные средства⁴⁸. Это соответствовало общему концептуальному подходу администрации демократов к проблемам бед­ности. Социальные мероприятия демократов претендовали, по словам президента Джонсона, на устранение «причин бедности, а не просто ее последствий»⁴⁹, но причины эти усматривались отнюдь не в сущест­вующей экономической системе с ее хронической безработицей, вопию­щим неравенством в распределении доходов, а в самих бедных — их не­достаточной образовательной и профессиональной подготовке, отсутствии необходимых навыков и мотивации к труду, самом образе жизни и т. п. Соответственно и пути решения этой проблемы виделись не в перераспре­делении доходов, создании достаточных общественных фондов потребле­ния, а в приспособлении самих бедняков к существующему капиталисти­ческому производству путем повышения их потенциальной «используемо­сти» на рынке труда⁵⁰. Сама фразеология нового законодательства с ее акцентированием «возможностей» вместо «помощи» была призвана отте­нить его «конструктивно-производительную» направленность. При этом упускалась из виду органическая неспособность капиталистического хо­зяйства обеспечить работой всех трудоспособных, включая и квалифици­рованных.

Это был явно упрощенческий подход, игнорирующий подлинную суть и классовую природу проблемы бедности, неразрывно перепле­тенной со всеми сторонами капиталистической действительности — экономическим укладом, социальным неравенством, расизмом и другими формами дискриминации и угнетения, культом индивидуализма. Просчет этот, таким образом, имел не столько технический, сколько социально-классовый характер, поскольку устранение подлинных причин бедности невозможно в рамках капитализма. «Основная причина безработицы и бедности,— подчеркивали американские коммунисты в своей экономиче­ской программе,— не автоматизация производства, не личные недостат­ки или отсутствие удачи. Напротив, причина этого — экономическая система, при которой производство подчинено удовлетворению максималь­ных личных прибылей вместо максимального общественного блага...»⁵¹. К тому же весь замысел «войны с бедностью», навязываемой бедноте сверху, предполагал чисто бюрократическое ее воплощение, что и под­твердилось на практике созданием дорогостоящего административного аппарата, оторванного от подлинных нужд и интересов беднейших слоев. Важнейшим условием «войны с бедностью», как и всей программы «великого общества», считался неуклонный экономический рост. Прира­щение экономического «пирога» рассматривалось как безболезненная альтернатива перераспределению национального дохода, как главный источник финансирования новых социальных программ, не ущемляющий ни интересов монополий, ни рядовых налогоплательщиков⁵². Не случай­но выделение первых ассигнований на «войну с бедностью» сопровож-

48 Подробнее см.: Васильев В. С. Федеральный бюджет и малоимущие слои США.
М., 1981, с. 98—99.

49 Congressional Record, vol. 110, pt 4, p. H5287.

50 American Economic Review, 1965, May, vol. 55, p. 528—529.

51 Worker, 1964, May 3.

52 American Economic Review, 1965, Mar., vol. 55, p. 122—130.

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

далось крупным сокращением налогов с населения и промышленных компаний. Кроме того, ожидалось, что именно экономический бум создаст новые рабочие места для прошедших обучение и подготовку бедняков Показательно, что альтернативные планы увеличения занятости — за счет широкомасштабных общественных работ по образцу «нового курса» неоднократно выдвигавшиеся в 60-х годах в конгрессе и за его предела­ми, так и не стали частью «великого общества».

Эти самонадеянные расчеты на приобщение беднейших слоев к капи­талистическому производству с минимальными финансовыми и политиче­скими издержками для самих правящих кругов были типичным порожде­нием неолиберальной политики 60-х годов с ее упованием на всесилие государственного вмешательства и уверенностью в неограниченных воз­можностях американской экономики. Последующая история «войны с бедностью» в полной мере выявила внутреннюю противоречивость и не­эффективность такого подхода.

Старт «войны с бедностью» был многообещающим. Впечатляющая по­беда Л. Джонсона под лозунгом «великого общества» над Б. Голдуоте-ром, посягнувшим на основы «государства благосостояния», завоевание демократами на выборах 1964 г. явного большинства в конгрессе — все это, казалось, свидетельствовало о популярности реформистского курса демократов и сулило ему прочную поддержку в будущем. Конгресс 89-го созыва — самый либерально настроенный за все послевоенные годы — на первой сессии (январь—июль 1965 г.) принял рекордное по объему со времен «ста дней» Ф. Д. Рузвельта социальное законодатель­ство, среди которого, помимо уже упомянутых реформ, был закон о ме­дицинской помощи престарелым («Медикэр»). Продолжая тактику Дж. Кеннеди, администрация Джонсона добивалась поддержки своей социальной политики при помощи лозунга «большого согласия» всех классов и социальных групп американского общества, в чем сказывалось и ее стремление к созданию подобия национального единства в целях укрепления внутреннего «тыла» разворачивавшейся агрессии во Вьетнаме. В отличие от периода «нового курса» монополистический капитал в целом встретил социальные мероприятия демократов по борьбе с бедно­стью довольно благосклонно, несмотря на формальную оппозицию Торго­вой палаты и Национальной ассоциации промышленников законопроекту об ОЕО. Такая позиция объяснялась прежде всего растущим в монопо­листических кругах сознанием необходимости ослабления волнений в гетто промышленных центров, приносящих, кроме всего прочего, значи­тельные экономические убытки. Вместе с тем контракты с ОЕО в области обучения и профессиональной подготовки предоставляли фирмам выгод­ную возможность экспериментирования за государственный счет в этой перспективной экономической сфере⁵³. Но все эти факторы сохраняли свою силу до тех пор, пока в стране поддерживались высокая экономи­ческая конъюнктура и рост прибылей монополий.

Организованное рабочее движение с самого начала активно поддер­живало мероприятия против бедности, причем, если официальное руко­водство АФТ—КПП солидаризовалось с деятельностью администрации, левоцентристские профсоюзы шли дальше в своих требованиях. Многие профсоюзы на местах приняли активное участие в реализации программ

53 McHale J. Big Business Enlists for the War on Poverty.— Trans-Action, 1965, May-June, p. 3—9.
ОБО (особенно в рамках «общинных действий»), их политическое давле­ние на конгресс сыграло важнейшую роль в принятии большей части законодательства «великого общества» ⁵⁴.

Совместно с профсоюзами в этом же направлении действовали мно­гочисленные негритянские, либеральные и религиозные организации. Опросы общественного мнения показывали, что ко времени прохожде­ния через конгресс основных мероприятий программы «великого общест­ва» (конец 1965 г.) они пользовались поддержкой большинства избира­телей, в том числе «война с бедностью» одобрялась 73% опрошенных службой Л. Харриса. Личная популярность президента Джонсона также достигла рекордного уровня —67% ⁵⁵.

В основе такой общественной реакции лежало общее убеждение в том, что различные групповые интересы при всем их разнообразии и расхождениях могут быть удовлетворены без ущерба друг для друга — за счет экономического роста и подъема общего благосостояния. Хотя прибыли корпораций в 1961—1965 гг. росли гораздо быстрее, чем зара­ботная плата рабочих, общая тенденция к повышению уровня доходов способствовала распространению этого иллюзорного представления. В условиях экономического бума 1964—1965 гг., стимулированного госу­дарственной финансовой и кредитно-денежной политикой и характери­зовавшегося рекордно высоким уровнем занятости и стабильностью цен, правительственные экономисты даже стали всерьез задумываться о про­блеме «бюджетных излишков». По предварительным прогнозам Совета экономических консультантов, сделанным в 1965 г., дополнительные по­ступления в казну в 1965—1970 гг. должны были составить около

50 млрд. долл.⁵⁶

Неудивительно, что в ожидании этих бюджетных излишков архитек­торы «войны с бедностью» рассматривали первоначальные, очень скром­ные ассигнования на эти цели лишь как первый прорыв, за которым должно последовать подлинно массированное наступление. Перспектив­ные планы ОЕО предусматривали неуклонное наращивание ассигнований на борьбу с бедностью (до 16,9 млрд. в 1970 финансовом году) и в том числе своего собственного бюджета за тот же период (до 10,46 млрд. долл.) ⁵⁷ При этом условии, обещал С. Шрайвер конгрессу, с бедностью в стране будет полностью покончено к 1976 г.— к 200-летию образования США. Однако прошло немного времени, и все эти расчеты на сохране­ние политической и расширение финансовой базы «войны с бедностью» И «великого общества» оказались перечеркнуты действительностью.

Очень скоро на фоне громогласных обещаний правительства покон­чить с бедностью и неравенством стало выявляться отсутствие сущест­венного прогресса в улучшении материального положения социальных низов⁵⁸. Растущий разрыв между «большими ожиданиями» бедноты и ограниченностью государственных программ, как вынужден был конста-

54 Greenstone J. Labor in American Politics. N. Y., 1969, p. 336—343.

55 Washington Post, 1966, Jan. 9.

56 New York Times Magazine, Nov. 7, 1965, p. 32—33.

57 Lyndon B. Johnson Library, The Office of Economic Opportunity during the Admi­nistration of President Lyndon B. Johnson, Administrative History, vol. 1, pt 2 P- 622. (Далее: LBJL). 58 Маклярский Е. И. «Великое общество»: декларация и действительность. М., 1969, с 144—145.

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

тировать директор бюджетного управления Ч. Шульце в докладе прези­денту, неизбежно приводил к «дискредитации» этих программ и осу­ществлявших их органов⁵⁹. Это ярко подтвердил первый съезд органи­зации «Крестовый поход граждан против бедности», собравшийся в апреле 1966 г. в Вашингтоне. Первое общенациональное собрание пред­ставителей бедноты, от которого администрация ожидала одних восхва­лений своей деятельности, вылилось в открытую конфронтацию предста­вителей Белого дома с делегатами. Выступивший С. Шрайвер был осви­стан делегатами и вынужден срочно покинуть съезд. В том же 1966 г. в стране было зарегистрировано 21 крупное расовое волнение, также имевшее основой широкое недовольство негритянской бедноты своим по-прежнему бедственным положением. Таким образом, вместо умиро­творения социальных низов «война с бедностью» подтолкнула их поли­тическую активность и еще более усилила недовольство.

В то же время в обстановке стремительного нарастания расовых вол­нений и резкого усиления инфляции, начавшегося в 1966 г., главным об­разом в связи с ростом военных расходов, менялось отношение к «войне с бедностью» и со стороны более обеспеченных слоев населения. Закры­тые обзоры политического климата в стране, проведенные по заказу Бе­лого дома в преддверии выборов 1966 г., показали, что стоимость жизни и расовый вопрос стали самыми «больными» для большинства избирате-леи, принадлежавших к состоятельным слоям .

Озабоченность этих слоев ростом инфляции и вспышками расовых волнений в городах приводила к растущей популярности демагогии пра­вых, отождествлявших «войну с бедностью» с «эгоистическими» интере­сами цветного населения. Поэтому в восприятии значительной части средних слоев и даже белого рабочего класса рост инфляции все больше увязывался с расширением социальных программ помощи цветной бедно­те, имевших своим результатом якобы лишь усиление ее «мятежного духа». В результате, как подтверждалось в сообщениях местных полити­ков-демократов в Белый дом, падала популярность программ «великого общества» среди состоятельных групп населения. «Многие считают, что они осуществляются для других за их счет»,—писал, например, губер­натор Калифорнии Э. Браун президенту⁶¹. Шаткий «консенсус» вокруг «великого общества» рассыпался на глазах. Это было закономерным проявлением глубокой внутренней противоречивости либерального рефор­мизма, основанного на сочетании курса подачек, оплачиваемых из кар­мана рядового налогоплательщика, с сохранением существующей систе­мы распределения доходов и привилегий монополий.

Красноречивым индикатором нарастания консервативных настроений стали результаты выборов 1966 г. в конгресс и местные органы власти. Демократы понесли тяжелые потери: 47 мест в палате представителей, 3 — в сенате, 8 постов губернаторов, концентрировавшиеся в крупней­ших промышленных штатах Северо-Востока и Среднего Запада, где раз­мах негритянских волнений был особенно велик. Соотношение сил в конгрессе существенно изменилось в пользу консервативной оппозиции республиканцев и демократов Юга, сопротивление которой программам

59 Ch. Schultze to the President, November, 7, 1966.—LBJL, White House Central Files (Далее: WHCF), Welfare (Executive), Box 28.

60 A Survey of Political Climate... June 2, 1966.— Ibid., Public Relations (Confidential).

61 E. Brown to L. Johnson, December 30, 1966,— Ibid., Political Affairs (California).
ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968) 317

«великого общества», и в частности «войны с бедностью», заметно воз­росло⁶². Конгресс начал не только урезать ассигнования Управлению экономических возможностей, но и пошел по пути ограничения свободы действий ОЕО на местах. Доля средств в свободном распоряжении агентств общинных действий, предназначенная для «программ местной инициативы», была сокращена. В том же 1967 г. конгресс принял по­правку которая предусматривала усиление контроля местных властей над деятельностью агентств общинных действий.

Однако основной вклад в свертывание «войны с бедностью» внесла сама администрация Джонсона. С самого начала она явно не торопилась подкреплять свои торжественные обещания делами. Даже в 1965 г., в условиях благоприятной экономической конъюнктуры и имея дело с либерально настроенным конгрессом 89-го созыва, администрация сокра­тила запрошенный ОЕО бюджет на 1966 финансовый год вдвое — с 3,4 млрд. до 1,75 млрд. долл., что в годовом исчислении не превышало куцых «пробных» ассигнований первого года «войны с бедностью». По мере эскалации войны во Вьетнаме, осложнения экономической ситуа­ции и обострения политической борьбы вокруг своей внутренней и внешней политики президент утрачивал остатки интереса к собственному претенциозному проекту, следуя рекомендациям советников о необходимо­сти «перенести акцент с новаторства и перемен на стабилизацию и ощу­щение безопасности... превратив либеральное законодательство послед­них лет в статус-кво» ⁶³.