Состояние христианской жизни

Христианская жизнь в Греко-Восточной Церкви в описы­ваемую эпоху представляет мало светлых и привлекательных сторон. Нравственный упадок, обнаруживающийся в жизни вос­точных христиан в предшествовавшие века, в XI-XV веках, продол­жал усугубляться. Святые истины христианской нравственности или были забыты, или стали мертвыми, неприлагаемыми к жизни правилами.

Византийский историк Никифор Григора, говоря об общем упадке нравственности в связи с исчезновением обычая учить народ в домах и семейном кругу, таким образом описывает нрав­ственное состояние современного ему общества: «Все слилось в безразличную массу, люди впали в бессмысленное состояние, и не стало человека, который бы сам мог решить, что полезно и какими признаками отличается благочестие от нечестия». Ес­ли мы и встречаем в греческом обществе проявления, по-види­мому, благочестивой нравственности, каковы постройка импера­торами церквей, монастырей, раздавание милостыни, усердие к богослужению, стремление многих проводить монашескую жизнь и т.п., то в большинстве случаев это было только внешним ре­лигиозным лицемерием.

Императорский престол стал средоточием придворных интриг. Да и сами императоры были, по большей части, людьми без стро­гих религиозных убеждений и нравственных правил; весьма часто они продавали свою православную веру за ожидаемую с Запада по­мощь, а в делах управления и в отношениях к подданным являлись жестокими тиранами, попиравшими все нравственные законы.

Высшие классы общества находились в состоянии распущен­ной жизни, грабили казну для удовлетворения особенно развив­шейся в то время страсти к роскоши, участвовали в придворных интригах и заговорах против императора. Суеверия проникали во все классы общества, не исключая императоров. Астрология, магия, прорицание, гадания и т.п. были в большой моде. «Из­вестно, - говорит Никита Хониат, - что наши императоры и шагу не смеют ступить, не посоветовавшись наперед с положением звезд».

Действительно, покорность астрологии доходила до того, что императоры не хотели начинать сражения или не переезжали из одного дворца в другой, если по астрологическим данным приходилось то и другое в несчастные дни. Императоры верили также во всякого рода волшебников, гадателей и прорицателей и нисколько не стыдились обращаться к ним с запросами о своем царствовании или о своих преемниках. Например, Андроник Комнин всецело верил одному прорицателю, который гадал на кофейной гуще, и все его бредни принимал за истину.

Духовенство, от которого следовало бы ожидать истинно-христианской жизни, также было деморализовано. Многие из пат­риархов, забывая своё святительское служение, принимали учас­тие в придворных интригах, а некоторые из них вели жизнь предосудительную. Епархиальные архиереи вместо того, чтобы зани­маться управлением своими епархиями, приезжали часто без нуж­ды в Константинополь и подолгу проживали здесь, интригуя друг против друга и против патриарха.

По рассказу Никифора Григоры, строгий патриарх Афанасий, живший в конце XIII века, высылая из Константинополя епископов и мит­рополитов в их епархии и запрещая другим приезжать, говорил: «Проживая здесь, пусть не наговаривают друг на друга и на ме­ня самого, - они обязаны быть учителями мира...». «Каждому, - говорил он, - следует пасти врученную ему паству, как патриарх пасет столичную и руководит своих овец, находясь при них же, а не проживать в столице и только получать оттуда доходы».

Лица других степеней клира также не отличались благо­честивой жизнью. Нравственная порча коснулась монашеского сословия. Древние монастырские уставы строго не соблюдались. Однако не одни только мрачные стороны представляет нам жизнь восточных христиан этого времени: мы видим в ней и светлые стороны. Церковь никогда не оскудевала праведниками, они бы­ли и в описываемое время.

Кроме истинно благочестивых пастырей Церкви, с которыми мы встречались в настоящем периоде, было много и других бла­гочестивых христиан. Только люди добродетельные в эпоху поли­тических волнений и упадка государственной и общественной жизни в империи скрывались от общества, поэтому мы не видим проявления их благочестивой деятельности, хотя и знаем, что многие из восточных христиан терпели преследования за веру от сарацин, турок и латинян, а некоторые принимали даже му­ченичество.

Студийские и афонские монастыри со своими иноками были прекрасными исключениями. В студийских монастырях сохранились полностью правила Феодора Студита, и монахи студийские всегда отличались строгостью жизни и ревностью в вере.

Афон по праву назвали Святой горой. Здесь по всей стро­гости было восстановлено древнее монашество, отшельническое и общежительное. Одни иноки подвизались в совершенном уедине­нии, в одиночку, по двое или по трое вместе, другие соединя­лись в общежития под управлением одного аввы, избираемого ими ежегодно, вместе совершали богослужение и вместе добывали трудом средства к жизни, хотя жили в отдельных кельях и, по­лучая на свое содержание припасы от монастыря, имели каждый свое отдельное хозяйство. Иные же, наконец, проводили обще­жительную жизнь по тем правилам, которые дал великий Пахо­мий, - не имели своей собственности, носили одинаковое платье, ели одинаковую пищу, несли одинаковые труды по добыванию сред­ств к жизни, подчинялись одинаковым правилам послушания и т.п.

Глава XII