Едем как государство

Акт сотворения человека является одновременным актом сотворения человеческого общежития. При этом Бог предусмотрел, что человеческое общежитие — это единый организм: "Будут (два) одна плоть" (Быт. 2. 24). Но вместе с тем Богом были предопределены и два основных исходных принципа взаимоотношений членов этого общежития. Один из этих принципов — иерархичность: "сотворим ему помощника"(Быт. 2. 18).Вторым же принципом

было установление их равенства: при создании Евы дважды подчеркивается суть этого акта — второе существо должно быть "соответственное ему" (Быт. 2. 18), и, как мы отметили чуть выше, "подобное ему" (Быт. 2. 20). Здесь также можно усмотреть соединение взаимоотношений по горизонтали и вертикали, исключительно необходимое для того, чтобы соединение людей стало обществом, предполагающим определенную структуру. Следовательно, акт сотворения человека представляет собой, и по задумке, и по сути, одновременное создание как отдельного человеческого естества, так и общественного организма, призванного способствовать богоуподоб-лению человека.

Итак, невзирая на повествовательную очередность создания мужа и жены (кстати, лишь в гл. 2 Бытия, между тем в самом описании божественного творения подобная очередность не проглядывается), в акте сотворения человека неверно усматривать два разрозненных действия — это один единый акт, укладывающийся даже в один временной отрезок ("в день сотворения их"). В этом смысле правомерно утверждать, что одновременно с созданием человека мы имеем дело с созданием протообраза государства: первая семья и была первым "государством". В одном из гегелевских определений государства читаем: "Государство есть обладающая самосознанием нравственная субстанция — соединение принципа семьи и гражданского общества[выделено мной. — Р. П.]'⁴. В свете этого определения, равно как и в свете божественного замысла, перефразируя современное стереотипное выражение "семья — ячейка общества", надо бы сказать, что семья и есть общество или государство в миниатюре. И если регулирование человеческого естества как неизменного вида предусматривает обозначенные выше правовые константы, то регуляция того организма, который суть уже не отдельный человек, а общность людей, предполагает правовые нормы иного характера. Более того, следует иметь в виду и то, что описание ряда сопутствующих событий и божественных деяний напрямую можно трактовать как создание атрибутов государственности в самом современном смысле. Во-первых, как было упомянуто чуть выше, подчеркивается и единость этого организма, и иерархичность его

Гегель Г. Энциклопедия философских наук. В 4 т. Т. 3. М., 1977. С. 350.

внутренней структуры ("верх" иерархии — Адам — власть, "низ" иерархии — Ева — помощник). Во-вторых, утверждается официальный язык со стороны "носителя власти" (Адама): "И нарек человек имена" (Быт. 2. 20), "чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей" (Быт. 2. 19). В-третьих, определяется правовое поле. В первую очередь "публикуются" права — в этом и заключается смысл императивного повторения слов, предшествующих сотворению: "Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте" (Быт. 1. 28). Далее формулируются запрет и санкции за нарушения: "От дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь" (Быт. 2. 17). В-четвертых (и по-видимому, в данном контексте это следует считать главным), Господь определяет основной признак государства: территорию его юрисдикции. Мало кто задумывался над смыслом столь подробного описания географии Едема: "Рай в Едеме на востоке" (Быт. 2. 8); "Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; и золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс. Имя второй реки Гихон (Геон): она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель (Тигр): она протекает пред Асси-риею. Четвертая река Евфрат" (Быт. 2. 10—14). Столь подробного описания не удостаиваются в Библии ни земля Нод, куда был изгнан Каин, ни города Содом и Гоморра, ни даже Вавилон, Египет и другие страны, фигурирующие уже не только в библейской, но и в "мирской", так называемой "научной" истории. Подробное обозначение "государственных границ" еще раз встречается лишь при описании Ханаана — места будущего государства богоизбранного народа, которое было дано ему Господом (Чис. 34. 3—12); и это вполне логично, ибо здесь вновь начинается трудный путь человечества к уже однажды данному, но потерянному раю. Факт детального описания Едема, включающего определение его места, приблизительное указание его границ, пограничных соседних территорий, названия четырех рек, подчеркивание его суверенитета на богатства своих недр, — и есть не что иное как определение основного признака государства — юрисдикцию на определенную территорию и суверенитет над ним и над его недрами. Подобная детализа-

ция и подробности позволяют видеть, что именно здесь впервые определяются необходимые атрибуты "государства", и первым таким образованием следует считать "государство Едем" с его территорией, богатством (недрами, животным и растительным миром), "населением" в два человека, правом и "законодательством", иерархией "верха" (власти) и "низа".

Первейшими из условий существования "государства Едем" являются богоустановленность его территории ("Господь Бог [...] поместил там человека" — Быт. 2. 8) и богоданность закона. Особо следует остановиться на смысле последнего. Первый в истории человечества закон был и наиболее лаконичным ("не ешь"), и наиболее емким по значению своему. Религиозное значение поста в нем переплетено со значением воздержания от соблазна, обязательного как для сохранения богоданной чистоты человека, так и для возможности совместного проживания людей, их соборности, в контексте которой осознавалось человеческое общежитие, позже переросшее в феномен государства. То есть в коротком словосочетании "не ешь" мы видим весь смысл последующих трансформаций общества на пути к возвращению человека к догреховному состоянию — к Царству Божию, каковым и был Едем, где человек и Бог обитали вместе. Дом, предназначенный для совместного проживания семьи и отождествляемый с храмом, домом Господним, в то же время отождествляется с государством как местом совместного проживания всего народа: "дом Иакова" (Исайя 14. 1 и др.), "Дом Израилев" (Иер. 9. 26 и др.), "дом Иудин" (2 Цар. 2. 7 и др.). Эти понятия и далее предстают в сращении, а позже главе уже сформировавшегося государства Давиду Господь говорит о наследнике его престола следующее: "Он построит дом имени Моему, и Я утвержу престол царства его навеки. [...] И будет непоколебим дом твой и царство твое" (2 Цар. 7. 13—16). В конце ветхозаветной истории эта параллель вновь звучит вполне определенно: "Сражаться мужественно — до смерти — за законы, за храм, город, отечество и права гражданские" (2 Мак. 13. 14). Здесь рядом друг с другом поставлены те же атрибуты: закон, Бог (храм), страна (отечество) и наконец права — то есть все те, уже в Едеме присутствующие, атрибуты, в сращении которых и должно формироваться и пребывать государство.