Становление социально-гуманитарных наук

Длительная ориентация философии и методологии науки на идеалы естество­знания существенно продвинула развитие понятийного аппарата, представлений о структуре, методах и формах познания, создала высокую культуру логико-методологических исследований. Вместе с тем уже достаточно давно было подме­чено, что такого рода «крен» в целом не оправдан. Он не оправдан прежде всего потому, что огромная - социальная и гуманитарная - область знания, корни кото­рой уходят в культуру, не находит должного отражения в категориях и принципах теории и методологии познания. Философское знание обладает также рядом суще­ственных черт, присущих гуманитарным наукам, и исследует сходные проблемы. Среди них: познавательные и ценностные отношения человека к миру; духовный опыт человека в постижении смысла жизни; проблемы жизни и смерти, свободы и ответственности; исторические типы личности, ее взаимоотношения с культурой, обществом в целом; культурно-исторические изменения содержания и форм мен-тальности и др. Философское и гуманитарное знание соотносятся как универсаль­но-всеобщее и конкретно-специальное знание о человеке, его мире и культуре.

Особенно очевидными их близость и родство становятся при осмыслении того, что и гуманитарные науки проходят период давления критериев научности естествознания, предполагающих радикальную элиминацию из познания субъекта, возможность всеобщего применения формализации, математических методов. Од­нако и здесь осознается, что при всей эффективности такого подхода в отдельных областях (в инженерной лингвистике, автоматической переработке текста, описа­нии структур в стихосложении и др.) он не отражает сущностные параметры гума­нитарного знания, его differentia specifica. Ведь в нем речь идет не о вещи, предме­те, но о субъекте как целостном человеке познающем, реконструкция которого осуществляется в контексте культуры и социума.

Соответственно для философии познания существует необходимость обра­титься не только к методам и формам естествознания, но и к особенностям когни­тивных приемов и операций гуманитарных наук. Именно эта область знания вклю­чает специфические приемы познания культурно-исторического субъекта, имею­щего «социокультурные параметры», типические и индивидуально-личностные ха­рактеристики. Именно эти науки располагают определенным понятийным аппара­том, системой абстракций, позволяющих фиксировать ценностные компоненты по­знавательной деятельности, эффективно и корректно включать систему ценност­ных ориентаций субъекта в методологию и теорию исторических, социологиче­ских, историко-литературных, литературоведческих и других близких к ним облас­тей знания. Осмысление этого опыта может существенно обогатить арсенал эпи­стемологии, философии познания в целом, помочь понять, как возможна теория реального познания, являющегося культурно-историческим процессом. Именно гуманитарные исследования дают также материал для философского осмысления таких феноменов, как мировоззренческие и культурно-исторические предпосылки различных текстов - явления не только истории и литературы, но и любой науки, имеющей дело с текстами культуры в целом, предполагающей тесное взаимодейст­вие автора и читателя-интерпретатора.

В целом методология социально-гуманитарных наук - относительно новая область философии познания, сегодня она продолжает формироваться наряду с такой фундаментальной сферой исследования, как методология естествознания и технических наук.

Еще в XIX в. В.Дильтей, стремившийся понять особенности «наук о духе» и осуществить «критику исторического разума», в работе "Введение в науки о духе" (1883) размышлял о трудностях и неудачах знаменитой немецкой исторической школы XIX в., которая, опираясь на чисто эмпирические методы исследования, не смогла создать объяснительного метода и "выстроить самостоятельную систему наук о духе". Сопротивляясь перенесению на историю естественнонаучных принципов и методов, как это делали О.Конт, Дж. Ст. Милль и Г.Бокль, "историческая школа не пошла дальше бессильных протестов», хотя и стремилась к «воззрению, более жизненному и глубокому». Дильтея также не удовлетворяла причинно-следственная модель сознания, мир научных абстракций, из которого исключен сам человек, не удовлетворял и сконструированный Локком, Юмом и Кантом субъект, в жилах которого течет "разжиженный сок разума как голой мыслительной деятельности". Он стремился к "человеку как целому", в многообразии его сил и способностей, как "воляще-чувствующе-представляющему существу" и принимал в качестве метода опыт, в котором каждая составная часть абстрактного мышления соотносится с целым человеческой природы, как она предстает в языке и истории.

Преобладание у Дильтея герменевтического подхода к категории жизни и жизнеосуществлению проявилось во введении новых понятий, поскольку эти явления «непроницаемы» для языка естествознания. Это категории значения в связи с пониманием, ценности, цели, развития и идеала, индивидуального целого (целое действия), экспрессии (экстериоризации) и темпоральнос^ти жизни; были обновлены понятия репрезентации, действия, энергии, становления, длительности.

Размышляя о том, что было сделано Дильтеем для становления методологии гуманитарного знания, известный французский философ, создатель критической философии истории Р.Арон отмечал, что в отличие от наук о природе, конструирующих искусственные системы и поэтому имеющих последовательный, линейный характер, науки о духе зависят друг от друга, здесь целое имманентно частям, исследование идет по кругу от части к целому, от целого к части. Невысоко оценивая такую "круговую методологию", он был вынужден признать, что для наук о духе она необходима, поскольку предполагается "рефлексию человека над самим собой, рефлексия, которая сопровождает прожитую жизнь", иными словами, "науки о духе служат выражением сознающей себя жизни".

Развитию методологии научного знания и в частности гуманитарного способствовали идеи Э.Гуссерля о «жизненном мире» и причинах «кризиса европейских наук». Естествознание как наука, полагал Гуссерль, ничего не может сказать нам о наших жизненных нуждах, о смысле или бессмысленности всего человеческого существования, забыт смысловой фундамент естествознания, человеческого знания вообще - "жизненный мир" как мир "субъективно-соотносительного", в котором присутствуют наши цели и устремления, обыденный опыт, культурно-исторические реалии, не тождественные объектам естественнонаучного анализа. Стремление обратиться к "точке зрения жизни" привело к постижению "жизни сознания", его отдельных переживаний, а также скрытых интенциональностей сознания как целостности во всей ее бытийной

значимости. В целом идеи герменевтики и феноменологии стали важным философским фундаментом для становления методологии гуманитарного знания.

В ХХ в. развитие методологии социально-гуманитарных наук происходило в различных направлениях. На Западе разрабатывались структуралистский и постструктуралистский, деконструктивистский подходы, в отечественной философии науки проблемы исследовались в традиционной субъектно-объектной парадигме. Главные методологические установки и принципы анализа структурализма различаются в зависимости от школ и направлений. Это Женевская школа лингвистики Ф. де Соссюра, русский формализм, пражский структурализм, американская школа семиотики Ч.Пирса и Я.Морриса, структурная антропология К.Леви-Строса, концепции Г.Г.Шпета, Р.Якобсона, М.Фуко и др. Исследования имели преимущественно лингвистическую ориентацию и опирались на главное понятие - структуру, т.е. модели, создаваемой в соответствии с условиями целостности, трансформации на основе правил порождения и саморегулирования, а также понятия диахронии и синхронии, внутреннего смыслопорождения, эпистемы (М.Фуко), семиотики, теории речевых актов (Дж.Остин). Постструктурализм в сочетании с постмодернизмом, подвергнув критике классический структурализм как иную трактовку знаковости, структурности, коммуникативности, продолжил отчасти разработку его идей, в частности в таких крайних концепциях, как «смерть субъекта», через которого «говорит язык», «смерть автора» (Р.Барт), «смерть читателя» с его «текстом-сознанием». Тексты, дискурсы, стили письма рассматривались вне целостности, «принципиально необобщаемыми», в то же время литературоведение скрещивается с философией, которая трактуется как разновидность литературного письма. В этом случае подключаются деконструктивизм Деррида, идеи Фуко, Ж.-Ф.Лиотара, Ж.Делеза, Ж.Лакана и др. как основной принцип работы с текстом. В целом формализм, структурализм и постструктурализм, как считают специалисты, исчерпали себя, и наметился поворот к новым культурным формам упорядочения.