Дезинтеграция души.

Дезинтеграция души началась вместе с глубокими изменениями, как души в целом, так и ее частей. Григорий Синайский говорит:

«Душа была создана разумной и духовной, в ней не было вожделения и гнева... Но когда плоть господствует, то сладострастие и гнев противятся побуждениям души» (Добр, 5, 212).

Григорий имеет здесь в виду разумные побуждения души. Ум души, логикон или логистикон, становится чувственным умом, а две другие части души, раздражительная (тимос) и вожделевательная (эпитимия) становятся неразумными, образуя неразумную душу. О первоначальной природе этих двух сил и их метасхематизме Григорий Синайский говорит:

«Душа и тело осрамили себя, смешались по естественному закону соединения друг с другом... Душа окачествовалась со страстями, вернее с бесами» (т. ж. 212-213).

Смешение души с телом, ее окачествование, огрубение, падение с духовного, разумного плана на низший, телесный план, переход из субстанциальности в акцидентальность - таковы проявления метасхематизма души.

1) Диссоциированный тимос в своем противоестественном пристрастии к наслаждению стал орудием внутренней демонской силы в сердце. Это легло в основу пассивности не только души, но и всей тримерии.

2) Пассивность и страстность - синонимы. Неразумие, расщепление (диссоциация) и пассивность сделали душу седалищем и центром психических новообразований (комплексов) в виде страстей, страстных помыслов, аффектов и эмоций, этих продуктов человеческого противоестества, и привлекли и дух, и телесные чувства к комплексообразованию. Так но Днадоху тимос и энитимия стали страстною частью души (Добр. 3, 24).

3) Наряду с мутасхематизмом и диссоциацией играет роль и другой катастатичёскийч фактор, смешение ⁵³³ духовных и душевных сил друг с другом, о котором первый упоминает великий Дионисий Ареопагит. В результате окачествования, огрубения и падения с высшего уровня на низший происходит и смешение духовно-душевных сил. Дебелость ума и духа привела их к неразумным силам души, к противоестественной синергии и смешению. Отсюда - чрезмерная, противоестественная интенция (напряжение) чувственности вообще.

4) Первым проявлением дезинтеграции души было отделение разумной души от души чувственной и вожделевательной. Когда ум в своей гордыне стал обнаруживать в то же время склонность к чувствам и стал колебаться, он потерял свое господство над чувствами души и тела. Тогда произошло то, что Исаак Сирин назвал «восстанием тимоса», этого чувства и основной энергии души. Это восстание было первым неразумным актом души и стало краеугольным камнем ее неразумности вообще. Гибельность этой неразумности заключается еще в том, что она стала притягательным пунктом для ума и телесных чувств, усиливая дезинтеграцию их. С своей стороны и ум в своей неразумной и противоестественной деятельности стал огромным дезинтегрирующим фактором для всей тримерии человека. Восстание тимоса, как неразумный акт, легло в основу и других проявлений дезинтеграции.

5) Потеря первоначальной простоты сил нашла свое выражение в факте расщепления (диссоциации) сил. На первом месте ставит древне-церковная антропология расщепление тимоса на два чувства: удовольствие и неудовольствие (страдание). Чувство удовольствия, которое в преувеличенном виде переходит в наслаждение, стало суррогатом райского духовного чувства блаженства, утерянного человеком. Эпитимия, которая была единым чувством любви, превращается в вожделение, влечение и стремление. Продукты диссоциированных сил души суть искусственные продукты. Появление их вызвало противоестественную деятельность, не одной только души, но и всей тримерии. Диадох говорит:

«В состоянии невинности (первых людей) душевное чувство было единым; через падение оно разделилось... Через непослушание Адама оно разделилось на два чувства» (Добр. 2, 24).

Максим Исповедник говорит:

«Удовольствие и страдание и сопровождающие их вожделение и страх не были созданы вместе с прирородой человека, а по учению великого Григория Нисского появились после потери человеком свойственного ему по природе совершенства. И после преступления заповеди обнаружилось наше сходство с бессловесною тварью, вместо подобия Божьего» (Добр. 3, 276).

Глубокая дальнейшая дезинтеграция души сопровождается помутнением и охлаждением души, что ведет к болезни души, о которой говорит основатель исихастского учения Григорий Палама (о добродетелях, Добр, 5, 288).

В религиозной практике и в аскезе диссоциированные силы души преображаются в свой первоначальный вид. Тимос проявляется, как рвение (сила рвения), по Исааку (Слово 37, 150), а эпитимия переходит в любовь к ближнему и к Богу.

Дезинтеграция души, приведшая к гипертрофии эффективности и чувственности, и ослаблению ума, получает завершение в клинической картине шизофрении.