Духовное (умное) чувство.

Кроме трех ипостасных сил, или способностей, духа человек обладает еще особым «духовным ощущением» или «духовным чувством», которое находится обычно в латентном состоянии. Оно пробуждается и активируется в религиозной аскезе, в молитвенной концентрации. Исаак Сирин говорит, что духовное чувство сопутствует духовному, углубленному знанию (ведению, гнозису) и есть «ощущение тайн Божьих» (Слово 38, 165). Созерцание, по Исааку, сопровождается духовным ощущением, которое рождается в сердце, и Истина есть «ощущение Бога» (т. ж. 167). О духовном чувстве Исаак говорит:

«Чувство духовное такого качества, что принимает в себе созерцательную силу, подобно, зенице телесных очей, имеющих в себе чувственный свет» (Слово 43, 186).

Григорий Синайский говорит:

«Без духовного чувства невозможно вкусить сладости божественных вещей. Страстями умертвивший естественые силы душевные соделывает их к действию и причастию таинств Духа» (Добротолюбие, 5, 217-218).

Учение о духовном чувстве ⁷⁸ получило дальнейшее развитие в древне-церковной аскетической литературе и носит также название «умного чувства» ⁷⁹, так как деятельность его тесно связана с созерцательной функцией духовного ума, нус. Один только ум сам по себе, даже духовный ум, созерцать без духовного или умного чувства не может. Углубленное религиозное созерцание, как созерцание тайн и Бога, осуществляется при совместной деятельности духовного ума и духовного (умного) чувства. Рационалистическое познание, одним только разумом, есть односторонний акт. Поэтому «чистый разум» Канта так бессилен в своей познавательной функции, он бесчувственен в духовном смысле.

Односторонность дискурсивного познания корригируется в интуиции, которая не есть простая рациоцинация, но и одновременное «вчувствование» в предмет. Чтобы подчеркнуть эту сторону интуиции, отец современного интуитивизма Анри Бергсон говорит об участии инстинкта в интуитивном акте, что неправильно. Дело здесь не в инстинкте, а во внутреннем чувстве, аналоге духовного чувства. Внутреннее чувство менее латентно, чем чувство духовное, и принимает участие в интуитувном процессе.

Духовное или умное чувство есть деятельность духа в сердце, есть проявление сердечного духа. Марк Подвижник говорит:

«Духовный ум наделен и умным чувством, и если его у нас нет, то нужно его искать. Кто ищет, тот может достигнуть и божественного чувства» (Патр. М. т. 88, 1020, Комментарии к Иоанну Лествичнику).

Диадох говорит:

«Умное чувство есть точный вкус различения. Благодать скрывается в глубине ума, в умном чувстве, и когда кто начинает любить Бога, тогда недоведомым образом через умное чувство соединяется все благое в душе» (Capita de perfectione spirituali, 1912, 36, 4).

Умное чувство, по Диадоху, приводит к экзальтации и радости (т. ж. 77, 96).

По своей природе умное чувство есть аналог чувства любви:

«Любовь соединяет нас божественными добродетелями, прослеживая невидимое умным чувством» (Диадох, т. ж. 1, 6).

Это первозданное, ставшее латентным, чувство ума есть amor intellectualis ⁸⁰, о котором говорят средневековые мистики и схоластики. Фома Аквинский различает amor sensitivus, соответствующий душевной любви древнецерковных писателей, и amor intellectualis, то-есть духовную любовь. Бернард называет любовь к Богу affectus mentis.

По Иоанну Лествичнику духовное чувство является спутником духовного ума и при проявлении его внешние чувства умолкают (Лествица, сл. 26, 196).

«Духовное чувство имеет созерцательную силу» говорит Марк Подвижник (Патр. М. гр. т. 88, стр. 1096).

Как проводник благодати и божественного луча любви, умное чувство есть мистическая сила, увеличивающая созерцательную силу ума. Чем сильнее выражена любовь в созерцательном усилии ума, тем сильнее духовное (умное) чувство, тем глубже и чище созерцание и экстаз, и тем ближе человек к источнику тайноведения. Когда растет в аскезе внутренний человек, тогда растет и умное чувство.

Диадох говорит об антагонизме между умным чувством и внешними чувствами:

«Лукавые демоны действуют на душу через телесные чувства, а благодать через умное чувство ведет к радости и экссультации» ⁸¹ (De perfect. spirituali, 79. 100).

Исаак Сирин отмечает то же в другой области:

«Пока человек служит Господу чем либо чувственным, дотоле образы чувственного отпечатлеваются в помышлениях его, и Божественное представляет он в образах телесных. Когда же получит он ощущение внутреннего, тогда и ум будет возвышаться над образами вещей (Сл. 58, 312).

Отсюда - безобразность духовного созерцания в древнецерковной аскезе. Когда телесная чувственность в разгаре, как например в страстях, духовное чувство дремлет, но не исчезает полностью, как говорит Марк Подвижник (т. ж., 1040).

Другим препятствием к проявлению умного чувства является ментальная активность, рассудочность, рефлексия, рациоцинация. При подавлении чувственности и рассудочности в глубокой молитве и концентрации ума, умное чувство пробуждается в созерцательной способности, в озарении, просветлении и религиозной интуиции.

Органы созерцания.

Духовно-душевные органы созерцания были известны древнегреческим философам из личного созерцательного опыта. Платон говорит об «очах ума» ⁸², об интеллектуальном зрении, о созерцании идей, прообразов вещей, противополагая их телесным очам и чувственному созерцанию. Аристотель говорит об «очах души» ⁸³, о психическом зрении. Повидимому оба философа говорили о разных вещах, так как психическое зрение в аристотелевском смысле означает ясновидение (clairvoyance) в обычном смысле, а интеллектуальное зрение есть созерцательная способность более высшего порядка.

Эти прозрения великих мудрецов древности нашли подтверждение и дальнейшее развитие в древнецерксвной аскетической литературе. Исаак Сирин говорит о двух видах нетелесных очей, строго разграничивая их функции:

«Одним оком мы видим тайны Божий, скрытые в естествах ⁸⁴, то-есть Силу и Премудрость Божию, Его - промышление о нас; подобно сему тем же оком созерцаем и небесные сослужебные нам чины. Другим же оком мы созерцаем славу святого естества Божия, если Бог благоволит цвести нас в духовные таинства» (Сл. 82, 390).

Никита Стифат говорит, что познание сокровенных тайн Божиих осуществляется «очами ума» (Добротолюбие 5, 159).

Марк Подвижник говорит об

«умственном и чудесном оке души, превосходящем всякую форму бестелесных сущностей» ⁸⁵ (Патр. М. гр. т. 88, Комм, к Иоанну Лествичнику, стр. 1033).

Варсонуфий и Иоанн говорят об очах сердца⁸⁶

«По силе внутреннего человека трудись над тем, чтобы смирить свои помыслы и тогда Бог откроет очи сердца твоего, чтобы видеть истинный Свет» (Руководство к духовной жизни, Москва, 1855, стр. 207).

Об «очах ума» говорит и Дионисий Ареопагит (De cel. hier. Opera omnia. Venet. 1755, t.1, p.2)

У ап. Павла мы находим:

«Чтобы Бог... просветил очи сердца вашего, дабы вы познали, в чем состоит надежда призвания Его и какое богатство наследия Его» (Ефес. 1, 18).

И Марк Подвижник говорит об очах сердца (т. ж. 1076).

В житии св. Папилы говорится, что он не только исцелил слепого, но и открыл ему душевные очи (Из книги «Житий Святых» Димитрия Ростовского, Октябрь).

О созерцании внутренних тайн души говорит Исаак:

«Духовные очи видят сокрытые в душе тайны, невидимое и божественное богатство, сокровенное для очей сынов плоти» (Сл. 28, 137).

В индо-тибетской Йоге сохранились сведения только об «умных очах» в смысле древнецерковных писателей, это - глаз Брамы, помещаемый в основании головного мозга, и глаз Шивы, или 3-й глаз, в лобной части мозга, около переносья. Психическое или астральное зрение связано с развитием 5-го астрального центра чакра-лотоса Висудхи, помещаемого в области щитовидной железы. Глаз Брамы идентичен с конарием (cfonarium) Орфея и помещается в области пинеалыюй железы; о нем, как о центре души, упоминают Декарт и скептик Кант.

Сведения о сердечном зрении в Йоге утеряны, и именно по этой причине, нет в Йоге созерцания Логоса и Бога в сердце, а есть только созерцание безличного «Божества» в естестве, как некоей духовной силы в природе, как первичной Божественной Субстанции, обладателем и господином которой йог и хочет стать в своих достижениях. Предостережение Исаака, что дущевное и интеллектуальнее созерцание запечатляет ум образами вещей и «очень удаляет от Бога», попадает йогу и всякому спекулянту от Natur-Mystik не в бровь, а в глаз. Процесс «удаления от Бога» в Йоге идет так далеко, что приводит к полной духовной изоляции, к безумию солипсизма адвайты.