Перцептивный уровень

Следующий уровень развития психики — перцептивный. Он связан со способностью животных воспринимать цело­стные объекты и ситуации. Исследования «перцептогенеза» показали, что он представляет собой стадиальный про­цесс, включающий ряд промежуточных этапов между ощу­щением и восприятием целостного объекта (Л.М. Веккер, Б.Ф. Ломов). Можно полагать, что аналогичные переход­ные фазы характеризовали и процесс формирования перцепта в филогенезе. В обоих случаях эти переходные фазы тесно связаны с различной степенью проявления (в фило­генезе — развития) ситуативного внимания.

Действительно, вряд ли можно сомневаться в том, что внимание является необходимым условием восприятия. Но что такое внимание, как не средство, с помощью которо­го субъект устанавливает связь с объектом?

Отметим, что уже ситуативное внимание, без которого не­возможно восприятие, несет в себе элемент эмоциональнос­ти, пристрастности. Недаром в любовной лирике «обратить вни­мание» означает возможную начальную фазу эротических от­ношений. С проявлением эмоциональности связывал внима­ние Т. Рибо. Вышесказанное позволяет рассматривать ситуа­тивное внимание как процесс, родственный предметному чув­ству, как простейшее, элементарное проявление последнего.

Перцептивному уровню развития психики свойственна инстинктивная, обычно состоящая из ряда взаимосвязанных рефлекторных актов деятельность, обусловленная «ключевыми раздражителями». Однако для ее осуществления на данном уровне развития жизнедеятельности необходимо наличие внимания — психического процесса, связывающего субъекта с целостно отражаемыми объектами и ситуациями.

Механизм возникновения внимания можно представить следующим образом. В состоянии актуализации потребности, обусловливающем поисковую активность, увеличивается де­ятельность сенсорики фонового отражения, что повышает ин­тенсивность «чувственных представлений» свойств объектов за счет увеличения количества участвующих в них «эмоциональных слияний» (В. Вундт). Эта повышенная интенсивность слияния «простых чувств» создает начальную фоновую фазу внимания. Выявление в процессе направляемой фоновым вниманием поисковой активности ключевых раздражителей вызывает фиксацию на объекте. Последняя приводит к даль­нейшему резкому повышению деятельности сенсорного от­ражения, связанной с ней интенсивности «чувственного пред­ставления» образа объекта и возникновению собственно вни­мания и собственно перцептивной фазы отражения.

Переход от сенсорного уровня психического отражения к перцептивному, с одной стороны, является дальнейшим развитием сенсорики — резким повышением числа сово­купных ощущений и соответственно сливающихся в «чув­ственном представлении» «простых чувств», а с другой — диалектическим скачком, вследствие которого становится возможным восприятие целостного объекта.

Таким образом, внимание возникает как психический процесс, осуществляющий объектную фиксацию при вос­приятии. Помимо собственно фиксации на объекте, оно включает эмоциональную составляющую — эмоцию ощу­щения ключевого раздражителя, обеспечивающую энерге­тику процесса внимания и инициирующую соответствую­щий рефлекторный акт инстинктивного поведения.

В свете изложенного процесс восприятия на перцептив­ном уровне развития психики можно представить как це­лостное интегральное ощущение объекта, в котором связь с объектом вместо непосредственного «отпечатка» отдель­ного свойства выступает как объектная фиксация, осуще­ствляемая вниманием, а эмоциональная составляющая — как «чувственное представление» не отдельного свойства, а целостного образа объекта.

Еще раз подчеркнем, что на данном этапе развития, характеризующемся, в частности, сравнительно ограничен­ным уровнем энергетики, восприятие связано с централь­ным собственно активным звеном деятельности. Оно воз­никает только в рамках тех рефлекторных актов, из кото­рых слагается инстинктивное поведение. Эти рефлексы выступают и как целостные ощущения объектов, на кото­рые они направлены. Восприятие становится возможным лишь на пике эмоциональных всплесков, вызванных клю­чевыми раздражителями и обусловливающих внимание.

Итак, подобно тому, как на сенсорном уровне централь­ным звеном жизнедеятельности является рефлекторный акт ощущения, так на перцептивном — рефлекторный акт инстинкта, основная часть которого представлена перцептом. Син­тезируемое в этом рефлексе «эмоциональное слияние» («чув­ственное представление» целостного образа объекта) являет­ся непосредственным побуждением к реализации соответству­ющих эффекторных звеньев, аналогично тому как на сенсор­ном уровне им является эмоциональный момент ощущения. Но если на сенсорном уровне рефлекторный акт ощущения предстает основой самостоятельной единицы жизнедеятель­ности, то его аналог на перцептивном уровне обычно являет­ся основой одного из звеньев в цепи взаимосвязанных различ­ных по содержанию рефлекторных актов, объединенных об­щим «биологическим смыслом» и направляемых вниманием. Структура жизнедеятельности на перцептивном уровне принимает следующий вид:

Актуализация потребности — поисковая активность на уровне сенсорной психики — инстинктивное поведение, инициируемое обнаруженным ключевым раздражителем, — достижение пред­мета потребности.

Как видно, она аналогична структуре предыдущего уров­ня, однако ее внутреннее строение меняется. То, что на сен­сорном уровне было собственно активностью, теперь состав­ляет фоновую (поисковую) фазу деятельности. Собственно активностью, центральной частью деятельности становится инстинктивное поведение, обычно состоящее из ряда взаи­мосвязанных рефлекторных актов, каждый из которых вклю­чает в себя перцепт и дополнительные эффекторные звенья. Отражательная сторона связи субъекта с предметом по­требности в целом предстает как последовательный про­цесс, включающий в себя все осуществляющиеся в ходе инстинктивного поведения перцепты, т.е. ситуативные про­явления внимания и «чувственные представления» соот­ветствующих объектов и ситуаций. Можно полагать, что ситуативные проявления внимания, в основе которых, как отмечалось, лежат эмоции, вызываемые ключевыми раз­дражителями, при этом объединяются подобно последова­тельному слиянию чувств, описанному В. Вундтом. Этот единый процесс внимания контролирует деятельность на всем протяжении инстинктивного поведения.

Таким образом, если на сенсорном уровне отражательный аспект связи субъекта с объектом имеет двойственный харак­тер, то на перцептивном эта сторона связи в целом осуществ­ляется под общим контролем психического. Совокупность не­посредственных материальных взаимодействий с отдельными раздражителями сливается в объектную фиксацию (матери­альную основу перцепта) только при участии внимания.

Результат отражения, как и на предыдущем уровне, выступает в двух аспектах: внутреннем и внешнем. Но если на сенсорном уровне внутренний аспект представляет со­бой непосредственный «отпечаток» свойств объекта в ней­рофизиологическом субстрате, то на перцептивном его аналог — объектная фиксация, обусловленная внимани­ем, — является уже психофизиологическим процессом. Вне­шний аспект результата отражения представляет собой «чув­ственное представление» уже не отдельного свойства, а це­лостного объекта. Обусловленное вниманием, оно стано­вится психическим процессом более высокого порядка.

На перцептивном уровне психики получает свое даль­нейшее развитие биологическая «смысловая связь». Она проявляется уже в виде сложных программ инстинктивно­го поведения, направляемого последовательным ситуатив­ным вниманием. Инстинктивное поведение является обще­организующим началом жизнедеятельности на данном уровне развития психики.

Несмотря на перцептивный характер психического от­ражения, рассматриваемый уровень развития не предпола­гает наличия образной памяти. Последняя может появить­ся лишь при функционировании перцептивного отраже­ния на стадии поисковой (фоновой) активности.

На уровне перцептивной психики находятся три группы животных: членистоногие (насекомые, ракообразные, пауко­образные и др.), головоногие моллюски и большинство низ­ших позвоночных (круглоротые, рыбы, земноводные). По вы­ражению К.Э. Фабри, эти группы представляют в мире живот­ных три вершины эволюции, достигшие разными путями уров­ня перцептивной психики (см. рис. 1.4). Но если для головоно­гих моллюсков и членистоногих этот уровень оказался конеч­ным, то эволюция позвоночных пошла значительно дальше.

Животные, отвечающие уровню перцептивной психики, представлены огромным числом видов, обитающих во всех средах и в самых различных условиях и поэтому отличающих­ся бесконечным многообразием морфологии, размеров и ха­рактера жизнедеятельности. Тем не менее благодаря самой принадлежности к одному уровню развития психики особен­ности их жизнедеятельности, органов чувств и организации двигательного аппарата имеют общие характерные черты.

Прежде всего у всех животных данного уровня жизнедея­тельность связана с активным передвижением и отчасти манипуляционными действиями. Несмотря на самое различ­ное устройство, двигательный аппарат во всех случаях ха­рактеризуется сложным и высокодифференцированным стро­ением. Например, у насекомых, помимо крыльевой муску­латуры имеются мышцы, ведующие движениями тулови­ща, конечностей в целом, отдельных членов конечностей. Характерной чертой животных данного уровня является наличие разнообразных, хорошо развитых органов чувств. В первую очередь это относится к органам зрения, во мно­гом определяющим возможность перцепта, целостного вос­приятия объектов и ситуаций. Развитыми, сложно устро­енными глазами обладают все представители уровня пер­цептивной психики: членистоногие (особенно насекомые), головоногие моллюски и низшие позвоночные. Другими важными для жизнедеятельности животных перцептивно­го уровня органами являются органы обоняния и вкуса, слуха и органы осязания.

Фаза поисковой активности осуществляется здесь, как было показано выше, на уровне сенсорики. Благодаря вы­сокому развитию дифференцированных сенсорных функ­ций эти животные характеризуются активным поиском положительных раздражителей. Пространственная ориен­тация часто осуществляется посредством высших таксисов. При воздействии на животное двух источников раздра­жения (например, света) движение происходит по равно­действующей, получаемой от выравнивания возбуждения в симметрично расположенных рецепторах. Животное мо­жет фиксироваться на одном из источников раздражения и двигаться по направлению к нему. Движение может осуще­ствляться под углом к источнику раздражения (например, по световому компасу, как у перелетных птиц).

В отличие от сенсорного уровня, на котором фаза поиско­вой активности занимает подчиненное положение, а иногда практически отсутствует, на уровне перцептивной психики ее роль исключительно велика. Это связано с резким усложнени­ем условий обитания и жизнедеятельности и, соответственно, с необходимостью активного поиска пищевых объектов.

Собственно активная фаза, как было показано выше, представлена на данном уровне сложными, обычно состо­ящими из ряда звеньев программами инстинктивного по­ведения, внутри которых и проявляется способность жи­вотных к целостному восприятию объектов и ситуаций. Вот как описывает постройку норки роющей осой церцерис Ж.А. Фабр:

«...Церцерис (бугорчатой) нужна отвесная поверхность откосов на краю дороги, склоны оврагов и канав, промы­тых дождем, среди песчаных мест. Благодаря... (этому) она избегает большей части опасностей, которые могли бы уг­рожать ее галерее... Осе, однако, еще недостаточно, выб­рать для устройства жилья отвесный склон. Она принимает и другие предосторожности для защиты от дождей... Если какая-нибудь пластинка песчаника выдается в виде карни­за, если в почве встречается естественное углубление ве­личиною в кулак, то насекомое пользуется данным наве­сом или этим углублением для устройства под ним своей галереи, прибавляя таким образом, естественные сени к своей постройке».

Проявляя способность к разнообразным действиям внут­ри каждого отдельного звена инстинктивного поведения, животные данного уровня теряют возможность восприни­мать целостные предметы и ситуации, если нарушается генетически закрепленная программа, основанная на ини­циировании звеньев соответствующими ключевыми раздра­жителями. Еще раз обратимся к наблюдениям Ж.А. Фабра.

Роющая оса бембекс при вскармливании мухами личин­ки всегда безошибочно находит свою норку, опускаясь при возвращении точно к засыпанному ею перед отлетом входу и раскапывая его. В одном из опытов Ж.А. Фабр после отлета насекомого вскрыл норку с находящейся там личинкой по всей ее длине. Прилетевшая оса «...не изменяет... своего по­ведения. Она садится на том месте, где был вход. Там она роется, разметает песок, туда возвращается после коротких попыток отойти на несколько сантиметров в сторону.

Мать не обращает на личинку никакого внимания: для нее все равно, что личинка, что камешек, что комочек песка. Этой нежной матери, выбивающейся из сил, чтобы прийти к колыбельке своего питомца, сейчас нужна вход­ная дверь — привычная дверь — и ничего больше. А между тем путь свободен... а на ее глазах корчится личинка, ко­нечная цель ее забот.

После долгих колебаний мать входит, наконец, в канав­ку — остаток ее галереи. Она идет вперед, потом назад, потом опять вперед, небрежно разметая песок то тут, то там. Вот мать очутилась рядом со своей личинкой... Нет! Бембекс совсем не узнает личинки, он шагает по ней, топчет ее ногами...

Исследовав дно галереи, бамбекс возвращается к поро­гу, где снова принимается за бесплодные поиски, личинка же продолжает корчиться там, куда ее отбросили толчки матери. Она погибнет без всякой помощи со стороны мате­ри, которая не узнает ее потому, что не нашла привычно­го входа».

Эти наблюдения показывают главные особенности ин­стинктивного поведения данного уровня — жесткую после­довательность отдельных звеньев и необходимость иниции­рования каждого из них своим собственным ключевым раз­дражителем. При обычном ходе вещей прилетевшая с добы­чей оса оставляет муху у входа в норку, раскапывает его, а затем подтаскивает ее к личинке. Из опыта Ж.А. Фабра сле­дует, что ключевой раздражитель последнего звена связан с предыдущим — раскапыванием входа, являясь, по всей ве­роятности, каким-нибудь осязательным ощущением.

При отсутствии ключевого раздражителя, запускающе­го перцептивный процесс, программа данного звена не может быть выполнена. Так как оса не обрела способности к восприятию целостных предметов, она в буквальном смысле слова не видит личинку.

Таким образом, несмотря на сложность и разнообразие содержания врожденных программ жизнедеятельности пер­цептивного уровня, им свойственна жесткая, фиксирован­ная последовательность звеньев инстинктивного поведения. Внутри же каждого звена, находясь на вершине возможно­стей своей психики, животное проявляет гибкость и плас­тичность, способность действовать различным образом в зависимости от возникающих обстоятельств.

Пластичность поведения у животных перцептивного уров­ня развита несравненно выше, чем у представителей пре­дыдущего. Они способны к приобретению индивидуально­го опыта и индивидуальному научению. Ассоциативные связи устанавливаются у них намного быстрее и закрепля­ются намного дольше, чем у животных сенсорного уровня психики. Появляется способность к приобретению устой­чивых условных рефлексов.

Однако эта способность ограничена в основном функ­циональными сферами, типичными для жизнедеятельнос­ти конкретных видов. Вне этих сфер способность к науче­нию обычно не проявляется. Таким образом, научение на перцептивном уровне развития занимает подчиненное по­ложение. Основу жизнедеятельности составляют врожден­ные программы. Именно они определяют ее основное со­держание, главную надситуативную линию.

Еще одно отличие от предыдущего уровня связано с появлением ситуативности. Если на уровне сенсорной психики жизнедеятельность характеризуется монотонностью, практическим отсутствием ситуативности, то здесь ситуа­ция приобретает важную роль.

В ситуативных звеньях инстинктивного поведения про­является способность к целостному восприятию, к перцепту, в них же животное способно к гибкому и пластичному поведению, к использованию индивидуального опыта. Ситуативность, роль ситуации — наряду с определяющим их перцептом — можно считать главным филогенетическим завоеванием данного уровня.