СВОБОДА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Свобода является одним из необходимых условий существования морали. Тема свободы субъекта морали в наибольшей степени разработана Кантом. Кант утверждает наличие свободы как постулат. В противном случае не существовали бы ни разум, ни мораль. Моральным может быть только такой выбор, который продиктован не внешним принуждением, не желанием выгоды, не склонностями и симпатиями, а только разумным и свободным следованием долгу.

Один из подходов в философии отождествляет свободу с возможностью выбирать (Къеркегор, Сартр). Другой видит в наличии выбора лишь формальную свободу, низший уровень свободы. Возможности, между которыми приходится выбирать, могут быть навязаны человеку, как и сама ситуация выбора. Формально выбор есть, но реально выбирать не из чего, и человек не хочет делать такой выбор. Высшим уровнем является положительная свобода, которая заключается в способности ставить и достигать значимые для себя цели.

Условия свободного выбора:

1) Объективные условия выбора – это наличие двух и более реальных возможностей, из которых человек может выбирать. Сартр утверждал, что альтернатива есть всегда. Объем свободы = количество возможностей. Когда нет объективных возможностей, остаются субъективные, как условие для внутренней свободы – свободы мыслить и оценивать. Об этой свободе говорили стоики. О ней писал Виктор Франкл. 2) Человек должен знать о наличии возможностей (на этом основано представление о связи свободы с познанием). 3) Человек должен осознавать собственные интересы, цели, ценности и идеалы. Первые два условия означают отрицательную свободу, или «свободу от…». Широкое поле возможностей означает освобождение человека от принуждающего действия природных сил, социальных условий и обязательств, собственных влечений, потребностей и привычек. Но наличие возможности выбора оставляет человека в состоянии неопределенности. Для осознанного свободного выбора необходимо соотнести возможности с собственными целями, что формирует положительную свободу, или «свободу для…».

Выбор ценностей и идеалов также является реализацией свободы, но для такого выбора первое условие перестает быть необходимым, т.к. человек может сам творить идеалы, ставить цели. Любое творчество, в том числе, созидание самого себя, это реализация положительной свободы. Нравственная свобода – также одна из высших форм реализации положительной свободы. Это свобода для служения нравственным ценностям, добровольное исполнение нравственного долга. Подчинение нормам как реализация свободы.

Выделяют три вида свободы по области применения: 1) свобода действия (объективное наличие физической возможности поступка); 2) свобода желания (свободное порождений желаний, отсутствие жесткой детерминации внутреннего мира внешней средой); 3) свобода выбора (возможность произвольного выбора любой из альтернатив). Человек выбирает наиболее сильный мотив, но это не означает автоматизм или действие по алгоритму. Т.к. мотивы не даются человеку в готовом виде, он способен осознанно формировать их, свободно соподчиняя желания по значимости.

Человеку постоянно приходится выбирать, но не каждый выбор регулируется моралью (выбор продуктов в магазине). В тоже время широта морали проявляется в том, что многие решения подпадают под нравственную оценку.

Варианты нравственного выбора многообразны: классический выбор между добром и злом, между большим и меньшим злом, между большим и меньшим благом. Наиболее сложным является выбор между двумя равнозначными ценностями. Отдельно обсуждается допустимость выбора нравственно осуждаемых средств для достижения одобряемых целей.

Выбор между двумя равными благами известен в философии как выбор буриданова осла. Логическая проблема такого выбора была поставлена Аристотелем, Жаном Буриданом (средневековый моральный детерминизм, выбор большего блага), Лейбницем. (Легенда говорит, что Буридан объединил две кучи сена, хотя логически осел не должен был умереть, т.к. выбор голодной смерти – это третий и самый неприемлемый вариант).

Человек может оправдывать свой поступок отсутствием выбора, несмотря на то что объективно есть альтернатива, но она признается им как однозначно неприемлемая. В этом случае один из двух вариантов нравственно одобряем, но противоречит его интересам, а второй соответствует его интересам, но нравственно осуждаем. Виктор Франкл настаивал, что человек может больше, чем сам себя убеждает. Эта кажущаяся несвобода преодолевается силой воли и нравственных убеждений (голод один, а люди разные).

Тяжесть выбора обусловлена осознанием ответственности за его последствия. Такое осознание может превратить выбор в мучительное столкновение мотивов. Ответственность превращает свободу в тяжелое испытание, которого не выдерживают нерешительные (типы Гамлетов и Дон Кихотов). Именно это заставляет людей добровольно оказываться от свободы (Э. Фромм, рост свободы и личной ответственности в индустриальном обществе, бегство в тоталитаризм, автоматизирующий конформизм, жить как все). С другой стороны, Сартр утверждал, что человек не может отказаться от свободы, это его приговор. Отказ делать выбор – это тоже выбор.

Впрочем, чувство ответственности может иметь и положительное содержание, как чувство собственной значимости, способности влиять на события. Ответственность за других рождает ответную благодарность, уважение. Безответственность аморальна, т.к. перекладывает ответственность за последствия на других.

Последствия поступков не всегда можно предсказать. Должен ли человек отвечать за сам мотив поступка, или за его последствия, в том числе, отдаленные? Отвечать за мотивы человек может перед собой, перед Богом. Перед людьми ответственность, в том числе юридическая, наступает за те последствия поступка, которые человек мог предвидеть. Но как оценивать поступок, если его мотивы и последствия получают разную оценку. Какой поступок нравственен: 1) человек хотел причинить зло, а принес благо; 2) человек хотел принести благо, а причинил зло. С точки зрения стоиков, Канта нравственен второй поступок. С точки зрения прагматиков – первый. С юридической точки зрения первый неподсуден, второй влечет виновность, но имеет смягчающее обстоятельство.

Гипертрофия чувства ответственности негативно сказывается, прежде всего, на субъекте выбора, усиливая чувство вины. Завышенное чувство ответственности может также породить желание расширить свою свободу за счет свободы воли других людей (взять все под свою опеку).

ПОСТУПОК

Элементом деятельности является действие. Действие можно рассматривать как физическую операцию и как поступок. В первом случае действие выступает безотносительно к его моральному значению. Во втором случае действие имеет моральное качество, которое поддается оценке. Со времен Аристотеля установилось понятие поступка как свободного действия, ставшего следствием самостоятельного решения, преследующего отчетливую цель и имеющего моральное значение. При этом поступком может быть и бездействие. Одна и та же операция может являться содержанием разных поступков (Одиссей, сжигавший Трою из патриотических побуждений, Герострат, сжегший храм Артемиды из тщеславия). Помимо морального качества поступок может оценивать и по другим критериям: разумность, эффективность, целесообразность и др.

Совокупность поступков одного субъекта называется поведением (действие – деятельность, поступок – поведение).

В поступке выделяются субъективная и объективная стороны. К субъективной стороне относятся все эмоциональные и рациональные явления психики, ставшие причинами и последствиями поступка. Непосредственной побуждающей причиной является мотив. Его следует отличать от близких понятий побуждение, причина, стимул, намерение. Побуждение – любая причина поступка, как внешняя, так и внутренняя. Внешние побуждения являются стимулами.

В мотиве следует различать эмоциональную реакцию и намеренное решение. Строго говоря, спонтанные действия, совершенные под влиянием эмоций, аффектов, не являются нравственными поступками. Намеренность поступка подразумевает критический анализ желаний, потребностей, интересов. Потребности – необходимые условия существования человека. Интересы – осознанные потребности. Особым актом сознания является целеполагание – представление результата цепи поступков и объективных процессов. За ним следует выбор средств.

В истории этики сложились противоположные подходы к проблеме соотношения эмоциональных и рациональных факторов в морали (Разум или сердце? Долг или чувства?). Чувства являются эффективным, сильным и непосредственным побудителем к действию. На них основываются представления о ценностях и добродетелях (чувства любви, сострадания, справедливости). Они направляют поведение, осуждая проступки (чувства стыда и вины). Без них следование морали превращается в формальное исполнение долга (правильный, но равнодушный).

С другой стороны, чувства слишком изменчивы и субъективны, чтобы стать надежным критерием и основой нравственности. Разум придает моральным нормам их всеобщность и обязательность. Долг следует исполнять вне зависимости от чувств и желаний. В тоже время, разум не может доказать истинность предписаний, так как он это делает в отношении дескриптивных суждений. Юм также убедительно показал ограниченность разума в морали, как это сделал Кант в отношении чувств.

К объективной стороне поступка относятся, во-первых, внешние обстоятельства его совершения. В оценке значимости субъективной и объективной стороны поступка противопоставляются фатализм и волюнтаризм. Фатализм часто используется для оправдания безволия и бездействия. Волюнтаризм ведет к гипертрофии ответственности и вины. Поэтому следует выделять обстоятельства, которые делают невозможным совершение нравственного поступка.

Во-вторых, к объективной стороне поступка относятся его последствия. Мораль возлагает ответственность на человека за те последствия, которые он мог и должен был предвидеть вне зависимости от их отдаленности от поступка. Непонимание таких последствий не освобождает от ответственности. Мог предвидеть, значит, должен был предвидеть (гайки на рельсах, газовый вентиль).

Учитывая наличие субъективной и объективной сторон поступка, необходимо определить, что является предметом оценки: мотивы поступка или его последствия. Этот вопрос также выделил в этике два подхода. Мотивы в отличие от последствий скрыты, и оценивать их труднее. Тем не менее, большинство этических учений доказывали, что нравственной оценке подвергаются только мотивы (стоицизм, христианская этика, Кант). Они указывали, что последствия объективны и, во многом, не зависят от воли человека. Они отчуждены от субъекта.

Противоположный подход можно обозначить общим понятием «консеквенциализм» (гедонизм, утилитаризм, прагматизм). Если добро – это удовольствия или польза, а зло – страдания, то добрыми или злыми являются не мотивы, а последствия поступков. Нравственны те поступки, которые приносят наибольшую пользу наибольшему количеству людей. Хороший поступок, совершенный из плохих побуждений, не перестает быть хорошим, т.к. приносит пользу людям. Мотив же оценивается только с точки зрения осознанности поступка. С точки зрения ценностного содержания мотив оценить невозможно, т.к. он представляет собой сложный сплав мыслей, чувств и неосознанных влечений. Он сложен даже для самооценки субъекта, не говоря уж об оценке извне.

Но и оценка последствий может представлять сложность. Последствия поступка представляют собой бесконечную причинно-следственную цепь, в которой будут перемежаться благо и вред, и полезное для одних людей будет вредным для других. Незначительное благо может привести в последствие к значительному вреду. И предвидеть это сложно или невозможно.

Обстоятельства поступка влияют на его оценку. Чем труднее было совершить добрый поступок, тем выше его ценность. Чем труднее было не совершить проступок, тем снисходительнее его осуждение.

Оценка поступка зависит также от субъекта и объекта поступка. Существуют ожидания определенной линии поведения от конкретных людей. Добрый поступок ценится выше, если совершается человеком, от которого его не ожидали («плохим человеком»), (пожар, долг пожарного и подвиг постороннего человека). И проступок осуждается строже, если совершается человеком, от которого его не ожидали. Нанесение вреда беззащитному (ребенку) оценивается строже, чем человеку, способному за себя постоять.

Таким образом предметом оценки поступка являются: субъект, объект, мотивы, условия и последствия.

Оценка поступка также ставит вопрос о мере нравственной компетенции того, кто судит. Абсолютное право судить имеет тот, кто обладает полным знанием о добре, зле, мотивах, обстоятельствах и последствиях поступка. Л.Н. Толстой предостерегал, что деление людей на добрых и злых и активное противодействие злу сеют вражду и насилие. Он утверждал, что человек должен оценивать только самого себя.

В тоже время, нельзя полностью отказываться от права и возможности оценивать себе подобных. Относительность знаний о добре и зле не запрещает их применение для оценки (как несовершенное знание языка не запрещает говорить на нем). Если человек имеет критерии для оценки самого себя, почему он не может применить их для оценки других? В этом состоит воспитательная роль институтов семьи, образования, права. Отказ от них в пользу совести, как единственного судьи, делает невозможным противостояние злу.

ДОЛГ

Долг – это необходимость выполнять свои нравственные обязанности. Объективно содержанием долга являются нравственные нормы. Субъективно долг есть рациональное осознание человеком нравственных требований. Решение следовать долгу – это свободное ограничение своей свободы, принятие норм, составляющих содержание долга (Августин и Кант называли это доброй волей). Законодательствующий разум, самодетерминация. Следование долгу как мотив нравственной деятельности противостоит таким мотивам как корысть, страх, сочувствие, привычка, склонность, противостоит любому внешнему принуждению. Поэтому следование долгу требует силы воли, мужества и является основой таких нравственных явлений как героизм, самопожертвование.

Этические учения, которые рассматривают исполнение долга главным содержанием морали, называются деонтологическими (деон – долг греч.). В чистом виде примеры этики долга редки (Кант и его последователи). Как правило, кроме долга, как обязанности человека перед другими людьми, признавались и другие цели морали. Так в античности преобладала этика добродетелей, где понятие долга появлялось, но еще не играло главной роли. Наиболее развернутое толкование долга было сделано в этике стоицизма. Было выделено два вида долга: 1) катэкон – надлежащее поведение, естественное и целесообразное, диктуемое разумной природой человека; 2) катортома – нравственно должное поведение, требующее особых усилий. Цицерон развил эту идею, разделив «обычные обязанности» (касаются всех и определяют меру допустимого) и «совершенные обязанности» (идеалы самосовершенствования). В итоге это привело к пониманию долга в узком смысле (обязательно требуемый минимум) и долга в широком смысле (добровольно выбираемые идеалы).

Долг указывает на обязанности человека перед другими людьми. Убеждение человека, что он никому ничего не должен, это аморальное самовнушение, как и отказ от исполнения долга. Ничего не должен только тот, кто появился из ниоткуда и живет в пустыне. Нравственное понимание долга вырастает из хозяйственных отношений должника и заимодавца. Обмен деятельностями, гарантия возвращения долга – это условие устойчивых социальных связей.

Большинство моралистов признают, что человек имеет долг также перед собой: не растрачивать свою жизнь впустую, не терять человеческое достоинство, совершенствовать себя. Исполнение долга перед собой является условием исполнения долга перед другими. Но слишком высокие требования к себе оборачиваются разочарованием и чувством вины.

Общечеловеческий нравственный долг конкретизируется во множестве видов обязанностей человека перед конкретными людьми (родительский, сыновний долг, профессиональный, дружеский).

СОВЕСТЬ

Совесть – внутренний морально-психологический механизм контроля поведения. Моральный компонент совести состоит в том, что человек сравнивает свои мысли и поступки с требованиями нравственного долга. Психологический компонент совести состоит в том, что самооценка происходит не только на рациональном уровне, но и на эмоциональном. При этом они могут приходить в противоречие. Человек может искать оправдания проступку, но испытывать при этом негативные эмоции самообвинения.

В русском языке этимология слова означает совет, совещание со своим вторым Я, лучшим Я (со-весть). Исторически совесть выросла, по-видимому, из чувства страха и стыда, связанного с нарушением табу. Аристотель считал совесть врожденным чувством справедливости. Христианство видит в нем голос Бога в человеке. В Новое время совесть стала восприниматься как внутренний судья, который, выслушав аргументы защиты и обвинения, выносит вердикт. Кант видел в этом суд разума над чувствами. Сентиментализм, напротив, указывает на независимость совести от разума и воли. Чувство вины, порождаемое совестью, появляется спонтанно, его невозможно произвольно вызвать или заставить молчать. Есть версия, что оно порождается непосредственным сопереживанием страданий других людей, дорациональным чувством жалости и сострадания.

Альберт Швейцер утверждал, что поскольку нравственные идеалы в полной мере никогда не реализуемы, совесть человека не может быть чиста. Нравственный человек не должен останавливаться в движении к идеалу, всегда должен быть не доволен собой. Если совесть молчит, значит, у человека нет совести. Но подобный ригоризм ведет к постоянному чувству вины, угнетенному состоянию и саморазрушению. Чистая совесть – это заслуженная награда за выполнение долга.

СТЫД

Самоосуждение совести проявляется в двух эмоциональных формах – чувстве стыда и чувстве вины. Стыд – это переживание своего несоответствия моральным или каким-либо другим требованиям, которое вызывает порицание других людей. Стыд всегда возникает под взглядом извне как страх порицания. Даже если другие не знают о проступке, человек может представить себя под взглядом других. Стыд перед собой вызывается голосом совести, через который нас осуждают другие. Стыдящийся чувствует себя объектом оценки. При этом суд тем более строг, чем больше дистанция между судьями и подсудимым. Наибольший стыд испытывают перед чужими людьми, вышестоящими по статусу, старшими по возрасту. Стыдящийся ощущает, что дистанция исключает возможность судей проникнуть в его внутренний мир, посочувствовать и простить. Стыдно перед теми, от кого человек реально может получить порицание.

Публичный позор является действенным наказанием, как способ контроля поведения он распространен во многих восточных культурах. Отсюда сложилось противопоставление культур стыда (Восток) и культур вины (Запад). (Россия – позорный столб, деготь и перья, гражданская казнь).

Чувство стыда вызывается не только из-за несоответствия нравственным нормам, но и множествам других стандартов: стыдятся социального статуса, необразованности, отсутствия тех или иных способностей, стыдятся своей индивидуальности, своих увечий, стыдятся обнажать тело или душу (боязнь насмешки, осуждения, неразделенных чувств), стыдятся за других, ставя себя на их место, стыдятся похвалы, если чувствуют, что не соответствуют ей.

Стыд – сильный моральный регулятор, отличающий человека от животных. Но и он может быть вреден. Фрейд видел в стыде результат цензуры общества, подавления естественных влечений индивида и причину комплексов и неврозов. Стыд может вызвать целый букет психических проблем, породить чувство неполноценности. Стыд из-за реального унижения может привести к агрессии против тех, перед кем стыдно. Средство преодоления – осознание стыда и переосмысление ситуации, самоутверждение в чем-либо. Такое явление как «ложный стыд» может говорить о том, что человек попал под влияние ложной системы ценностей (стыд перед собутыльниками, что мало «несешь», перед подельниками, что недостаточно жесток).

ВИНА

Чувство вины – это переживание человеком личной ответственности за причинение вреда другим людям, за нарушение тех или иных норм, неисполнение долга. В отличие от стыда ощущение вины возникает безотносительно мнения других людей. Чувство вины можно испытывать, даже когда другие тебя оправдывают.

Сильное чувство вины является одним из самых тягостных и разрушительных для психики чувств. Как и стыд, оно вызывает букет отрицательных явлений: чувства тревожности, изоляции, неполноценности, физические расстройства. Сильное чувство вины может подсознательно стремиться к наказанию. При этом человек теряет инстинкт самосохранения, стремясь к опасности. Часто люди, склонные к чувству вины, агрессивно реагируют на любую критику в свой адрес. Самообвинение для них является защитной реакцией от критики со стороны других.

Одним из средств избавления от него является прощение со стороны того, кому было причинен вред. Прощение символически устраняет причиненное зло. Для этого прощение должно быть свободным и искренним. Справедливость требует карать виновного, великодушие призывает прощать.

Прощение является важным актом самоуспокоения и для потерпевшего, т.к. обида не менее опасное чувство, чем вина. Она может расширяться с обидчика на других людей, вызывать недоверие, ненависть, желание мести. Эту цепь отрицательных эмоций трудно остановить, чтобы простить. Психологи советуют попытаться понять обидчика, увидеть в нем человека.

Для самого обидчика важно не только получить прощение, но и испытывать раскаяние, т.е. готовность не совершать подобного. По отношению к Богу это требует покаяния, являющегося условием очищения от греха.

Идея вины, покаяния и прощения является одной из важнейших в христианстве, ставшем одним из столпов европейской культуры. Не случайно культурологи называют ее культурой вины. Фрейд считает вину наказанием «Я» со стороны «Сверх-Я», которое сформировалось в психике в результате интериоризации внешнего, скорее всего, отцовского авторитета. В отличие от внешнего авторитета «Сверх-Я» наказывает не только за проступок, но само греховное желание его.

ЛЮБОВЬ

Любовь – одно из самых многозначных и трудноопределимых понятий. Она является и ценностью, и сильнейшим эмоциональным мотивом нравственного поведения. В самом широком смысле любовь как противоположность вражды и ненависти охватывает большое разнообразие нравственных феноменов: симпатия, милосердие, жалость, сострадание, благоговение, дружба. В качестве мотива ее часто противопоставляют долгу, как рациональному мотиву. Долг требует одинакового отношения ко всем, любовь как чувство избирательна. Литература классицизма отдавала приоритет долгу, романтизм и сентиментализм – чувствам.

Оригинальное объяснение потребности человека любить дал Э. Фромм. Человек остро переживает онтологическое одиночество, обособленность, беспомощность, конечность, испытывает экзистенциальную тревогу, страх. Отсюда психологическая потребность в общении, в единении с другими. Одним из средств для этого является соотнесение себя с социальными группами (род, племя, коллектив). Но в больших группах не может учитываться индивидуальность, ею приходится жертвовать, быть как все. И только в межличностных отношениях индивидуальность выходит на первый план. В любви человек получает возможность раскрыть сокровенное и получить тепло эмоциональной поддержки.

Фромм называет составляющие любви: забота, ответственность, уважение (принятие таким, какой есть), знание (понимание).

В античной философии сложились три значения понятия любовь. «Филия» - привязанность к чему-либо (к материальным и духовным ценностям), переживание глубокой связи (родственная любовь, дружба). Это любовь между равными людьми, получающими удовольствие от общения друг с другом (Аристотель).

Платон уделил особое внимание второму типу любви – эросу. Эта любовь страстная, жажда обладания, идеализация объекта любви и служение ему. Эрос заставляет человека совершенствоваться. В широком смысле эрос выражает стремление человека к идеалу, истине, совершенной красоте и высшему благу (андрогинны и поиск свое половины, полноты и совершенства). Темной стороной такой любви является то, что она, как сильная страсть, допускает ревность, враждебность к другим людям и может превратиться в ненависть к самому объекту любви.

В античной культуре появилось и третье значение понятия любовь, получившая наибольшее распространение благодаря христианству. Агапэ – одаривающая, бескорыстная любовь ко всем людям. Это естественная доброта, открытость людям, исренность, жертвенность. В этом значении любовь и становится основой нравственности.

Это разделение видов любви сохранилось и в последующем развитии этики. Английский автор Клайв Льюис («Любовь, страдание, надежда») описывает любовь-дар и любовь-нужду. Любовь-дар происходит от избытка душевных сил, эмоций, и поэтому одаривает, ничего не требуя взамен. Любовь-нужда происходит от слабости, страха одиночества, потребности в поддержке.

Бердяев в «Самопознании» разделял каритативную любовь и любовь-эрос. Любовь-эрос избирательна, придирчива, предъявляет особые требования к избраннику. Каритативная любовь (каритас – жалость, сострадание) – это любовь ко всем людям, не выделяющая кого-то отдельного. Бердяев приводит пример христианской любви. Поскольку любовь это эмоция, невозможно рационально заставить себя любить тех, кто неприятен, и даже врагов. Фрейд считал такую любовь противоестественной. Достоевский пытался понять, как возможна такая любовь, приводя в пример русских старцев. Эту любовь питает умение разглядеть божью искру в каждом.

Эрих Фромм разделяет любовь в модусе «иметь» и любовь в модусе «быть». В первом случае любовь предполагает обладание человеком как вещью, доминирование над ним, контроль над поведением. Две одинаково сильные личности при этом обречены на конфликт. Признаком такой любви является ревность. Любовь в модусе «быть» основана на уважении, предполагает свободное самопроявление, сотворчество, заботу, но без опеки.

Любовь к себе часто отождествляют с эгоизмом. Но при определенных условиях любовь к себе является условием нормального развития психики, уважения собственного достоинства, развития и творчества, радостного мироощущения. «Возлюби ближнего, как самого себя». Любовь к себе становится эгоизмом, если реализует себя за счет других.

СПРАВЕДЛИВОСТЬ

Понятие справедливости – сквозное, многозначное и одно из самых спорных понятий социально-гуманитарных наук. Справедливость – это порядок (принцип) соответствия между деянием и воздаянием, достоинством и вознаграждением. В определении заключены две стороны справедливости – карающая и награждающая. Справедливость задает принцип оценки достоинств и недостатков людей, их поступков и соответствующего распределения благ или наказаний. Поэтому она выходит за пределы морали, определяя характер социально-экономических, политических отношений. Но при этом она остается этической категорией, т.к. оценка тех или иных социальных явлений с точки зрения справедливости является нравственной оценкой.

Сложились два подхода к пониманию сущности и источника справедливости. В рамках первого подхода справедливость, как и другие этические ценности, имеет объективный онтологический статус, ее содержание абсолютно, неизменно и не зависит от изменчивых человеческих отношений. В древнейших религиозно-мифологических и философских системах принцип справедливости имел онтологические основания. В ведической и древнекитайской философии сформировалось представление о мировом законе справедливости (рита, карма, дао). В христианской этике высшая справедливость – атрибут воли Бога. В теориях естественного права справедливость имеет природное происхождение (вытекает из природы человека).

В рамках второго подхода справедливость понимается как относительные и изменчивые установления людей, продукт социальных отношений (Кант, утилитаризм, английская политэкономия).

Исторически сложились два альтернативных принципа реализации справедливости – уравнивающий и распределительный (их теоретическое разделение произвел Аристотель). Первый сложился в первобытном обществе с присваивающей экономикой, второй – с переходом к производящей экономике, классовому обществу и первым государствам. Дальнейшее толкование принципа распределительной справедливости узурпируется властью и происходит в рамках законодательства. В социально-политической мысли представлены и радикальные варианты понимания справедливости как полного равенства (марксизм), как имущественного неравенства (Локк, классический либерализм и консерватизм), и различные компромиссные варианты (неолиберализм, Джон Роллз). В Новое время в основу справедливости положен принцип юридического равенства прав и обязанностей.

Джон Роллз считал справедливость важнейшей категорией этики и социально-политической философии. Справедливость является характеристикой не личности, а социальной структуры, способа распределения благ социальными институтами. Принципы справедливости являются продуктом общественного договора, результатом негласного соглашения (но естественное состояние и ситуацию выбора он полагает как идеальные мысленные конструкции). Общество может избрать ошибочные принципы. Истинные принципы справедливости должны способствовать достижению наибольшего общественного блага. Роллз называет два таких принципа: 1) Равенство прав, свобод, возможностей; 2) распределительное имущественное неравенство (с социальной защитой малоимущих).

Это компромиссное соединение принципов уравнительной и распределительной справедливости. Классический либерализм требует ограничить роль государства ролью «ночного сторожа»: охрана свобод, невмешательство в распределение благ. Коммюнитаризм требует заботиться об общем благе, перераспределять доходы между частями в интересах сохранения целого. Этим достигается то, что даже малоимущие слои выбирают данную модель как справедливую. Исключается возможность увеличения блага одних за счет ограничения прав и свобод других. В тоже время, дифференциация доходов является эффективным стимулом развития, создает конкуренцию. Роллз отдает приоритет либерализму, но и делает уступку коммюнитаризму. Поэтому его идеи подверглись критики с обеих сторон.

Справедливость как нравственная добродетель требует от человека адекватно оценивать собственные и чужие качества и поступки, стремиться к объективности оценки. Чувство справедливости проявляется как возмущение при столкновении с наказанием невиновных или незаслуженной наградой, как чувство удовлетворения от свершившегося возмездия.

Чувство возмущения несправедливостью является сильнейшим мотиватором. Оно толкает людей к самосуду и мести. Восстановление справедливости – лозунг всех социальных конфликтов. Массовое сознание героизирует образ борцов за справедливость.

Человек, берущий на себя роль нравственного судьи и вершителя справедливости, должен объективно оценить мотивы, поступки и их последствия с позиции добра и зла и определить адекватное воздаяние. Он должен быть беспристрастен, бескорыстен, а в идеале, сам безгрешен. Соответствовать этим требованиям практически невозможно. Поэтому в Евангелии люди предостерегаются от соблазна стать нравственными судьями. Человеку неведомы мысли другого человека, он может не знать всех обстоятельств дела. И самое главное: грешник не может учить праведности (критика ханженства, фарисейства).

В обыденном сознании отчасти продолжает сохраняться талионный принцип возмездия, равного содеянному. В христианстве ему противопоставляется великодушие и прощение. Справедливость и великодушие – две стороны подлинно человеческих отношений.

ЧЕСТНОСТЬ

Правда. Понятие «правда» в русской нравственной философии употребляется в трех основных значениях.

1) Правда как идеальная справедливость, как образцовый порядок бытия и человеческих отношений. Эта высшая правда предполагает воздаяние по заслугам. Она является идеалом, с которым сравнивается действительная жизнь человека и общества. В христианском варианте она принимает вид Божьей правды.

2) Правда как честность – соответствие сообщаемой информации реальному положению дел. В когнитивных субъект-объектных отношениях аналогом является понятие истины, противоположностью которой является заблуждение. Правда же – характеристика информации, передаваемой в коммуникации в субъект-субъектных отношениях. Противоположностью ей выступает ложь.

3) Правда как совокупность интересов и выражающих их идей конкретной личности или социальной группы («У каждого своя правда»).

Во втором значении правда является одной из важнейших ценностей. Ей соответствует добродетель честности. Честность – основа доверия между людьми и необходимое условие гармоничных отношений. Ложь оказывает противоположное действие. Ложь эгоистична, корыстна, оскорбительна, унижает достоинство и лжеца, и обманутого. Будучи однажды раскрытой, ложь может навсегда подорвать доверие к лжецу.

Доверие является условием в целом позитивного отношения к людям и к своей жизни. Подозрительность отравляет отношения, переносясь с личности лжеца на других людей. Положительные качества людей начинают восприниматься как маски, скрывающие пороки. Целью жизни становится защита от нападения и разоблачение лжецов. Недоверие порождает агрессию, готовность «бить первым».

В современном мире ложь утрачивает статус антиценности. Ложь процветает в торговле, в рекламе, в СМИ, в политике. Ложь становится профессией адвокатов, PR-менеджеров.

Разновидностью обмана являются ханженство и лицемерие. Ханжа выдает себя за добродетельного человека, строго требует выполнения долга от других, сам же в тайне предается порокам. Лицемер изображает дружелюбие и сочувствие, в тайне ненавидя и злорадствуя. Разновидностью лицемерия является лесть. Лесть отличается от простой вежливости корыстью.

Распространенный вид обмана – умолчание о правде, сохранение тайны, секрета. Умолчание дезинформирует (недонесение о преступлении само есть преступление).

Особый вид обмана – самообман. Нравственный долг, собственное достоинство и психическое здоровье требуют быть честным не только по отношению к другим, но и к себе. В ХХ веке люди массово утрачивают подлинность, идентичность, одевают маски и отождествляют себя с ними. Люди симулируют чувства и убеждения, закрывают глаза на свою порочность, убеждают себя в собственной добродетельности, завышают или занижают самооценку, подавляют свои желания и страхи. Фрейд видел в самообмане источник неврозов, Юнг указывал на опасность изгнания собственной Тени – игнорирования негативного в себе. О неподлинности человека писали Хайдеггер, Фромм. Люди живут «как все», заемными мыслями (из телепередач: говорят…) и заемными жизнями, обманывая себя в своей самостоятельности и индивидуальности (мир man). Неподлинным и обезличенным человека делает рыночная экономика и необходимость конкурировать, выгодно продать себя, выдав не за то, чем человек на самом деле является («пускать пыль в глаза»).

Обсуждаемой темой в этике является нравственная оправданность определенных видов лжи. Речь может идти о столкновении ценностей одного или разных уровней. Ложь из вежливости (тактичность), ложь для спасения (друга от убийц), (сограждан от врагов на войне). Ложь из милосердия (смертельно больной), (бросивший родителей сын). Самообман в виде самовнушения в психотерапии. Сохранение тайн в политике, бизнесе, личных отношениях.

Лгущий берет на себя ответственность, сопоставляя ценность правды с другими ценностями. Он не может быть уверен, что ложь будет иметь именно те положительные последствия, которые он предвидит (смертельно больной смог бы приготовиться к смерти, родители не страдали бы от разочарования в сыне).