Архитектура VI—VIII вв.

Ко времени распространения буддизма, принесшего с собой вместе с другими элементами иноземной культуры и специфический архитектурный стиль, в Японии существо­вали свои, местные традиции строительства светских и куль­товых сооружений.

В резном рельефе бронзового зеркала из кургана Така-радзука в уезде Кацураги (преф. Нара), которое датируется примерно серединой IV в., представлены существовавшие тогда жилища четырех типов. Жилище первого типа — зем­лянка с покатой крышей, второго и третьего — видимо, дере­вянные постройки с крышами двух видов (остроконечной и покатой) и с полом, слегка приподнятым над землей. У жи­лища четвертого типа полы высоко подняты над землей; к нему примыкает веранда с навесом⁷.

По данным археологии, первый, наиболее примитивный тип жилища был и древнейшим. Землянки имели правиль­ную четырехугольную форму; крыша из тростника и соломы держалась на столбах (числом не менее четырех), у север­ной или восточной стены помещался очаг. Жилища второго и третьего типа, более поздние по времени, возводились по такому же плану, но строились уже из дерева. Жилища первого типа остались обычными жилищами бедноты, жили­ща четвертого и отчасти второго и третьего типов принадле­жали племенной знати.

Основная особенность древнейших культовых сооружений Японии заключается в том, что они принципиально не отли­чаются от обычных жилых помещений. Так называемые ханива-дома, датируемые III—V вв., реконструкции жилищ того же периода из раскопок в префектуре Нагано, Гумма, Нара, рельефы, украшающие древние зеркала (вроде упо­мянутого зеркала из кургана Такарадзука) и дотаку, а также синтоистские храмы, дошедшие до нашего времени в

⁷ Впоследствии веранда под названием цукимидай (веранда для со­зерцания луны) являлась непременным элементом храмового и дворцового сооружений.

традиционной, издревле установленной реконструкции, под­тверждают это достаточно наглядно.

Объяснение этому явлению нужно искать в распростра­ненном во многих религиях представлении о храме как о земном жилище бога. Древнейшие синтоистские храмы строились по образцу жилищ знати с остроконечной дву­скатной крышей, так называемой киридзума-дзукури, с по­лом, настеленным поверх свай, и верандой, защищенной на­весом крыши. Самые знаменитые синтоистские храмы — храмы Исэ (рис. 26) и Идзумо (рис. 27)—представляют в то же время образцы древнего жилья, так называемого тай-сядзукури.

Главное здание Внешнего святилища, входящего в храмо-вый комплекс Исэ⁸,— четырехугольное деревянное строение на сваях. Внутренняя планировка храма повторяет планировку жилища II—III вв.: вход находится в южной стене, а святая святых храма помещается, подобно очагу жилых построек, в его северной части. Деревянные колонны расчленяют интерьер храма на равные части. Столбы — колонны, поддер­живающие тростниковую крышу, являются продолжением свай, на которых стоит здание храма. Венчающие крышу кацуоги — круглые бревна — пересекаются на протяжении всего конька крыши и точно соответствуют одному из типов ханива.

Центральная колонна храма Исэ, так называемая синномихасира (массивная колонна), поддерживающая ко­нек крыши, заимствована из конструкции жилых построек III—V вв.

Планировка синтоистского храмового комплекса в целом также аналогична планировке древних усадеб племенных вождей. Все строения, равно как и священные ворота — то­рии, расположенные одни за другими и символизирующие подразумевающиеся, но не существующие ограды на пути к храму, постепенно подымаются к возвышенности, на которой находится главный храм. Справа и слева от него — тоходэн

⁸ Храмовый комплекс Исэ состоит из двух святилищ: внутреннего Гэку, посвященного главному синтоистскому божеству — богине солнца Аматэр.асу, сооружение которого традиция относит к самому началу I в., и внешнего, Найку, датируемого второй половиной V в. и посвященного божеству «пяти хлебов» — Тоёукэ-оками. Кроме того, на освещенной территории находились две сокровищницы — восточная и западная.

В конце VII в. был введен обычай перестраивать здание храма зано­во каждые 20 лет. Таким образом, насчитывается 62 реставрации (послед­няя была проведена в '1953 г.).

(восточная сокровищница) и гайходэн (западная сокровищ­ница). Все три строения обнесены четырьмя оградами, кото­рые помимо своего прямого — оборонительного назначения приобретают здесь ритуальный смысл. Внутренних оград три — самая высокая называется мидзугаки, затем следует ути-тамагаки и сото-тамагаки. Все три ограды имеют по два входа (на юге и на севере). Последняя внешняя ограда — итагаки (деревянная ограда)— имеет только один вход — на юге.

По архитектурному стилю к синтоистским храмам и древ­ним жилищам знати примыкают и древние сокровищницы, предназначавшиеся первоначально для хранения зерна.

Частые землетрясения, пожары и наводнения заставляли строить особые здания, которые могли устоять во время сти­хийных бедствий. Среди ханива III—V вв. встречаются изоб­ражения амбаров для зерна, пол которых на сваях припод­нят над землей⁹. Это — так называемые кура, или мицу-гура, что в переводе означает «житница». Архитектурный стиль подобных сооружений обозначается специальным тер­мином адзэкура (от глагола адзаэру — «собирать»).

Постройка в стиле адзэкура—массивный огнестойкий сруб, сложенный из грубо отесанных трехгранных бревен. Свод, образуемый бревнами в месте их пересечения, и назы­вается собственно адзэкура.

Подобного рода срубные постройки были распространены в древности (примерно с IV—III вв. до н. э.) на огромной территории от Юнъани до предгорий Гималаев, на всей территории Сибири вплоть до Аляски и в Северной Европе.

Уникальным образцом свайной постройки в стиле адзэку­ра является прекрасно сохранившееся здание Сёсоин. Наря­ду с древнейшими сооружениями монастыря Хорюдзи Сё­соин — одно из самых древних деревянных строений не только в Японии, но и во всем мире. «Сёсоин» в переводе означает «сокровищница». Другое его название — Тодайдзи мицугура («Сокровищница Тодайдзи»), прямо указывает на первоначальное назначение постройки.

Сёсоин — единственный из складов сокровищ храма То­дайдзи, сохранившийся от середины VIII в. до наших дней.

Сёсоин был построен после смерти Сёму (748 г.) для

⁹ Такого рода постройки, генетически восходящие, по-видимому, к постройкам островов южной части Тихого океана, встречаются и поныне на юге Японии (например, в преф. Окинава) и в ее северных районах (у айнов на острове Хоккайдо).

хранения, как гласит свиток с подробным реестром, сокро­вищ Сёму и его вдовы, пожертвованных храмовой святы­не— будде Вайрочане [53, т. I, 7].

Сёсоин — одноэтажное, правильной четырехугольной фор­мы здание, вытянутое в длину с севера на юг. Его длина равна примерно 33 м, ширина (с запада на восток)—при­мерно 9,4 м. Общая высота от конька крыши до земли — около 14 м; высота свай — около 2,7 м; высота от пола, настеленного поверх балок, положенных на сваи, до потол­ка— примерно 3,7 м. Таким образом, высота свода адзэкура вместе с крышей равна примерно 7 м.

Сваи толщиной в 0,6 м из дерева адзунаро расположены в четыре ряда. Свободно укрепленные на каменном основа­нии, они продолжаются в 40 колоннах интерьера (толщина колонны та же, что и свай). Колонны поддерживают боль­шую двускатную черепичную крышу, украшенную черепич­ными же гребнями.

Интерьер расчленен на три помещения — так называемые северную, среднюю и южную кладовые, между собой не со­общающиеся. Каждое помещение имеет отдельный вход в восточной стене. Окна отсутствуют.

Длина балок помоста превышает ширину здания почти на 2 м, что позволяет настилать перед каждой из дверей временную платформу, к которой и подставляется лестница.

Первоначально Сёсоин состоял из двух отдельных соору­жений— северного и южного — и был известен под назва­нием Двойной кладовой. Они-то (северная и южная кладо­вые) собственно и являются строениями в стиле адзэкура, составляя вместе примерно половину всей площади Сёсоин.

Средняя секция была встроена несколько позднее — она соединила северную и южную кладовые, после чего все три помещения были подведены под общую крышу. Причем, кон­струкция средней секции — итагура — совершенно иного ти­па, чем адзэкура. Ее западная и восточная стены сооружены из довольно тонких досок, в то время как северной ее стеной служит южная стена северной кладовой, а южной — север­ная стена южной кладовой.

В таком виде, сохранив традиционное название «Трех кладовых», здание существует и поныне и, являясь древней­шим памятником японской гражданской архитектуры, хранит в своих стенах редчайшие образцы древнего искусства.

Начиная с середины VI в. в Японии возводятся многочис­ленные буддийские храмы и монастыри. С этого времени архитектура Японии, как и другие виды искусства, подпадает под чрезвычайно сильное влияние буддизма. Очень скоро его влияние начинает испытывать даже синтоистская архи­тектура. В то же время местный архитектурный стиль ока­зывает влияние на чужеземные архитектурные каноны. Исследование ранних памятников буддийской архитектуры в Японии представляется весьма ценным, так как наглядно иллюстрирует сложный и длительный процесс слияния раз­ных архитектурных стилей.

По преданию, первый буддийский храм был построен в 552 г. в честь изображения Будды, привезенного из корей­ского государства Кудара (Пэкче) [50]. Вскоре противники буддизма из родов Мононобэ и Накатоми сожгли храм, а статую Будды сбросили в воды канала Нанива. В результате ожесточенной борьбы этих двух родов с родом Сога, высту­павшим в поддержку буддизма, последний победил и строительство буддийских храмов возобновилось.

К 640 г., по свидетельству «Нихонги», было построено уже 46 храмов [87]. Но почти все они еще в древности погибли от огня.

Счастливым исключением является только знаменитый монастырь Хорюдзи, главные строения которого, датируемые VII в.: кондо — Золотой храм, то —пагода, кайро — крытая галерея и тюмон — внешние ворота,— сохранились до наших дней. Хотя после пожара 670 г., уничтожившего значитель­ную часть монастыря, все его главные здания были пере­строены, Золотой храм и пагода, как полагают специалисты, сохранили свой первоначальный вид.

Расположенный в 7,5 японской мили (примерно 29 км) к югу от Нара, храм состоял из пагоды (по-японски — то) и Зо­лотого храма (кондо). Вокруг этих главных зданий возводи­лись остальные постройки, галереи и пр. Первоначально по­строек было семь, откуда идет название храмового ансамбля — «Сицидо-гаран», т. е. семь зданий. Затем их стало гораздо больше. Архитектурный стиль был занесен из Китая корей­скими мастерами, возводившими первые буддийские храмы периода Асука (VI в.). С самого начала все храмовые по­стройки возводились с учетом окружающего пейзажа. Ха­рактер понимания архитектурного ансамбля и пейзажа как единого комплекса заимствован из Китая. Правда, в Китае не сохранилось ни храмового комплекса, ни даже развалин храмов, выстроенных по плану, аналогичному плану Хорюд­зи, хотя целый ряд источников (в том числе, например, рос- писи Дуньхуана) указывает на существование там подоб­ного рода архитектурных образцов.

В Корее на территории древнего государства Кудара так­же не сохранились постройки этого типа. Лишь на территории государства Силла японскому археологу Сэкино Тэй уда­лось обнаружить следы храма Хоуан лонсёу, в котором име­лись постройки типа тюмон, кондо и то, причем расположе­ны они были по оси, проходящей с юга на север.

Таким образом, здания монастыря Хорюдзи, как и дере­вянное зодчество в ансамблях Ситэннодзи в Нанива (Осака) и Ямадэра, скопированное с китайско-корейских образцов, являются памятниками не только японского, но также китай­ского и корейского средневекового храмового зодчества.

Вместе с тем Хорюдзи имеет свои особенности, отличаю­щие его от китайского образца.

Храмовый комплекс, составляющий Хорюдзи, распадается на два лежащих рядом ансамбля — Сайин (Западный) и Тонн (Восточный).

Западный ансамбль — Сайин — наиболее древний: дати­руется, по одним источникам, 607, а по другим — 616 г. Японская историческая традиция приписывает разработку плана и руководство строительством Сайин регенту Сётоку-Тайси. Полагают, что ядро Сайин — тюмон ('внутренние во­рота), пагода, кондо и кайро (галерея), расположенные в южной части всего ансамбля Хорюдзи,— уцелели после по­жара 670 г. и дошли до наших дней в неизменном виде. Эти сооружения представляют особенно большой интерес для изучения самого раннего этапа истории буддийской де­ревянной архитектуры на Дальнем Востоке.

Восточный ансамбль, Тонн, датируется VIII и последую­щими веками и отмечен чертами более позднего периода. Описание сохранившейся части ансамбля Сайин помогает установить специфические особенности, присущие японской архитектуре уже в этот период. Как композиция Сайин в це­лом, так и расположение отдельных зданий не во всем совпадает с китайскими канонами, зафиксированными в ис­точниках и воплощенными в более поздних каменных и кир­пичных китайских храмах.

Четырехугольный в плане ансамбль, строго следуя прин­ципу геомантики по так называемой оси фыншуй (ориента­ция зданий с юга на север), которая была положена и в основу ориентации государева дворца внутри китайской столицы еще со времени династии Хань, композиционно весьма радикально отличается от планировки китайского ансамбля.

В отличие от китайских канонов в древнем ансамбле Хорюдзи, несмотря на строгий план всего ансамбля в целом, явственно проступают черты, свойственные японскому эсте­тическому мировоззрению. Так, в ансамбле Сайин два глав­ных элемента архитектурного ансамбля: Золотой храм и пагода — расположены не по оси фыншуй, а стоят рядом (пагода — на западе, Золотой храм — на востоке). При та­ком расположении у зрителя исчезает ощущение излишней перегруженности всего ансамбля двумя массивными соору­жениями. В этом стремлении к большей свободе композиции обнаруживаются черты, присущие именно японскому искус­ству.

По-иному решается и соотношение храмового ансамбля с окружающей природой. Так, в отличие от загородных буд­дийских храмов Китая, расположенных, как правило, на го­рах, Хорюдзи был выстроен на равнине. Таким образом, в архитектурно-планировочной структуре китайских и японских храмов существует принципиальное различие. В китайских храмах большую роль играет наличие нескольких плоскостей, или ярусов, на которых расположены важнейшие сооруже­ния. Это придает разнообразие и прихотливость всему ан­самблю даже при условии соблюдения тяготеющих к сим­метрии канонов. Японский ансамбль, лишенный ярусного расположения строений, тяготеет к несколько иной свободе композиции, диктуемой пейзажем равнины.

На территории Хорюдзи гораздо меньше деревьев, и это значительно облегчает возможность одновременного обозре­ния храмовых построек. В то же время отдельные деревья превращены здесь в своеобразные архитектурные компонен­ты, гармонически связанные со всем ансамблем. Эта осо­бенность — использование одного-двух деревьев, кустов или просто веток в качестве обязательной части архитек­турного ансамбля — сохраняется в японской архитектуре на протяжении всей ее истории, оказывая влияние на характер и прикладного искусства.

Знаменитая пагода (рис. 28) ансамбля Сайин Хорюдзи, так называемая Годзюното («Пятиярусная пагода»), также отличается от китайских пагод, как запечатленных в роспи­сях Дуньхуана, так и построенных из камня или кирпича. Ей присущи большая легкость и изящество пропорций, ажур­ность силуэта, стройность форм.

Пагода Годзюното положила начало созданию в Японии собственной специфической формы такого сооружения. При­чем, по мнению большинства специалистов, этот, один из са­мых ранних образцов японской пагоды, производит впечатле­ние наиболее устойчивое по сравнению с более поздними соо­ружениями этого типа.

Крытые галереи — кайро, замыкающие ансамбль, связы­вают отдельные здания. Впервые они появляются именно на японской почве.

Иначе, чем в Китае, решено членение фасада тюмон — внутренних ворот.

Ворота расчленены на четыре пролета, тогда как в Китае было лринято непарное членение, и центральный пролет яв­лялся там почетным входом. Согласно японской традиции четырехпролетное парное членение преследовало цель проде­монстрировать равенство всех людей перед Дхармой — «Высшим Законом». Идея такого решения приписывается Сётоку-Тайси.

Оформление отдельных архитектурных деталей ансамбля Хорюдзи тоже продолжает местные японские традиции. Та­ковы, например, колонны тюмон, так называемые таруки, или декор балюстрады кондо и тюмон.

Форма колонн, поддерживающих крышу тюмон, воспро­изводит форму древних японских ханива, изображающих строения. Колонны не строго цилиндрические, как в Китае и Корее, а слегка выпуклые в середине и сдавленные у ос­нования и вершины.

От древней японской традиции идет и спиральный орна­мент— так называемый тёккомон. Аналогичный узор встре­чается на японском саркофаге V в. из раскопок в области Кинки [35, 32]. Орнамент тёккомон появляется в декоре ба­люстрады кондо и тюмон вместо принятого, как правило, в Китае, Корее, а затем и в Японии санскритского солнечного узора, так называемой свастики (по-японски мандзикудзуси].

Отличается ансамбль Хорюдзи от китайско-корейских прототипов и своеобразными конструктивными формами, вызванными к жизни особыми природными условиями Япо­нии и присущими собственно японскому зодчеству. Эти кон­структивные принципы несомненно были заимствованы буд­дийской архитектурой.

Обращаясь к характеристике японских конструкций, сле­дует прежде всего сказать об их сейсмоустойчивости. Имен­но стремление предохранить здание от разрушения во вре- мя землетрясений заставило взять в качестве универсаль­ного строительного материала дерево и создать на его осно­ве специальные конструкции.

Возводя столь массивные (площадью около 147 кв. м) и высокие (более 30 м) здания, как пагода Годзюното и кон­до (рис. 29), строители Хорюдзи прибегают к двум различ­ным инженерным решениям. Для пагоды сооружается проч­ная, из цельного ствола гигантского кипариса хиноки (тол­щиной в 91,5 см) мачта, которая призвана служить глав­ной опорой всего здания. В кондо японские мастера дают свое собственное решение, выдвигая в качестве главной опо­ры подвижную, состоящую из многочисленных сочленений конструкцию. Эта конструкция во фронтальном разрезе по форме приближается к равнобедренному треугольнику, ко­торый лежит в основе распространенного у многих народов материка конструктивного принципа плотничьих сооружений. Но в отличие от рубленной из одного ствола матери­ковой конструкции (в Сибири и Северо-Восточной Европе), сочлененная японская конструкция могла служить своеоб­разным амортизатором. Такая конструкция предохраняла постройку даже при очень сильных толчках почвы.

Далее, кондо древнего ансамбля Хорюдзи поставлен на двухступенчатый каменный цоколь (подобный греческому стилобату), тогда как под все китайские постройки подво­дилось только одноступенчатое подножие. Вероятно, такого рода японская конструкция, порожденная природными ус­ловиями, сродни столь же распространенным в Японии по­стройкам свайного типа (что, может быть, сближает япон­ское зодчество с архитектурой Юго-Восточной Азии и остро­вов Океании). Циклопическая кладка японского цоколя также могла служить своего рода амортизатором.

Приведенные выше характерные черты, столь ярко про­явившиеся в этом самом раннем в Японии комплексе буд­дийской архитектуры, позволяют утверждать, что японские мастера, следовавшие местным традициям, участвовали в его строительстве наравне с китайско-корейскими архитек­торами. Известную роль сыграло здесь и стремление буд­дийских миссионеров приспособиться к эстетическим нор­мам, привычным для народа, среди которого они вели про­поведь.

В остальном в японской архитектуре, как и в других областях искусства, в период VII—VIII вв. происходит ин­тенсивный процесс усвоения культурного наследия народов Дальнего Востока и Центральной Азии, в первую очередь Китая и Кореи.

В ходе этого процесса развивается своеобразный стиль ведущего в VII—VIII вв. культового буддийского зодчества. В главных зданиях ансамбля Сайин — кондо, Годзюното и тюмон заложены основные черты формирующегося архи­тектурного стиля.

Кондо — здание, в котором хранится главная святыня и куда мирянам доступ был запрещен.

Существуют две версии датировки кондо. Согласно пер­вой, здание построено в период 607—616 гг., а в начале VIII в. нижний этаж был обнесен крытой галереей, заметно исказившей облик здания. Другая версия датирует кондо 711 г., когда здание было восстановлено по старому образцу. Кондо — типичный образец японской буддийской архитек­туры самого раннего ее периода. В нем в полной мере во- плотились наиболее характерные черты, присущие японской деревянной архитектуре древности и раннего средневековья: строгость и простота строительных конструкций, являющих­ся одновременно и деталями архитектурного декора (рис. 30). Открытые для обозрения конструкции украшают своеобразным узором как интерьер храма, так и наружную его часть. Главной несущей частью служит не глинобит­ная стена, которой отведена только роль перегородки, а си­стема кронштейнов, поддерживающих венчающий карниз. Причем пересекающиеся в виде пучка из четырех лучей непосредственно у самого карниза кронштейны расположе­ны таким образом, что их силуэт подобен очертаниям об­лака (рис. 31). Отсюда и название этой конструктивно-де­коративной манеры — кумогата хидзики (облака).

Расположение пересекающихся пучком кронштейнов на оси колонны заимствовано, по мнению ряда авторов (Ж. Бюо [66, 6], Р. Пэйн [93] и др.), у китайских архитекто­ров— строителей храмов Юньган и Лунмынь. Фигуры из рез­ного камня, имеющие в упомянутых храмах то же примерно назначение, что и кронштейны, признаны этими авторами прототипами кронштейнов. Однако не следует забывать о весьма сложном пути перенесения конструкций деревянной архитектуры и каменных пещерных храмов Китая в деревян­ную архитектуру Японии. С другой стороны, как отмечают та же Ж. Бюо [66, 68] и другие, так называемые кумогата встречаются только в японской архитектуре. Происхождение кумогата, по мнению этих авторов, восходит к постройкам амбарного типа древнего населения Японских островов — айнов, которые строили свои амбары так, чтобы защитить их содержимое от крыс.

Поставленный на гранитный стилобат и подведенный под массивную черепичную крышу с большим выносом кондо характерен своим ярко выраженным горизонтальным рит­мом. Здание противопоставлено устремленному ввысь столпу пагоды. Сочетание этих двух зданий создает гармонический, лишенный монотонности ансамбль. При помощи ритмически расположенных колонн нижнего и верхнего этажей двухэтаж­ного здания (причем колонны верхнего этажа несколько сме­щены в сторону по отношению к более массивным колоннам нижнего), поддерживающих общий антаблемент, фасад кондо членится на вертикальные плоскости.

Три центральные балки южного фасада открывают в плоскости стены фасада широкие двустворчатые двери. Такие же двери имеются в стенах и трех других фасадов: се­верного, западного и восточного. Двери служат также един­ственным источником дневного света. Балки — найдзин — собственно интерьера храма пригнаны друг к другу и обра­зуют поверхность, которая была расписана не позже нача­ла VIII в.

Плафон найдзин составлен из двух частей: сирин (обра­зованной наклонно расположенными планками) и собствен­но плафона — (ори-агэкумиирэ). Такая конструкция плафона остается неизменной в течение последующих веков.

В центральной части плафон переходит в фонарь в форме усеченной пирамиды. Ж. Бюо и другие полагают, что фонарь плафона является подражанием пещерным храмам Бамиана, в свою очередь имитирующих индийскую деревянную архи­тектуру [66, 67].

У колонн, расположенных посередине центрального по­мещения, отсутствуют обращенные внутрь консоли, так что верх его целиком высвобожден. Этим создается впечатление большого простора.

Слабо освещенный и потому трудно обозримый интерьер почти лишен украшений и по оформлению вполне соответ­ствует внешнему виду здания.

Установить принцип организации интерьера в VII в. представляется невозможным ввиду отсутствия исчерпы­вающих материалов. Видимо, в этот период интерьер был весьма строг, и акцент в нем делался на чисто архитектур­ный декор, а не на скульптуру. Ширмы и другие украше­ния просто хранились там, как и в сокровищнице. Неизвест­но, как они сочетались с общим характером интерьера VII в.

Вместе с тем необходимо помнить, что в отличие от китай­ского интерьер японского храма был доступен только для ду­ховенства и высшей знати. Народ лишь заглядывал в храм через открытые двери.

Главным украшением интерьера, так же как и фасадов, являются более чем трехметровой высоты колонны, несущие систему стропил — таруки. В то же время колоннами рассе­кается и внутреннее пространство храма. Здание имеет 26 массивных колонн четырехгранной формы с сильным энта­зисом (наподобие колонн деревянной архаики древней Греции).

Изогнутые (для облегчения конструкции) черепичные крыши обоих этажей довольно низко нависают над стенами, усиливая горизонтальный ритм храма.

Первый этаж подведен под четырехскатную крышу. Кры­ша второго этажа (иримоядзукури) — вариант кровли типа сикоробуки (буки — фуки) с надзатыльником, как у шлема (сикоро),— построена позднее. Сикоробуки состоит из дву­скатной остроконечной крыши с двумя фронтонами, постав­ленной на четырехскатную.

Такая форма крыши, связанная непосредственно с японскими постройками добуддийского периода (см. хани-ва), остается в архитектуре Японии и в последующие века.

Черепица полуцилиндрической формы отличается очень тщательной отделкой. Она выложена по краям кровли в ви­де узора, воспроизводящего цветок лотоса, Возможно, что она заимствована из Кореи. Мощный конек крыши заканчи­вает черепичный же акротерий, который называется сиби (хвост совы) или куцугата (башмак).

Причудливый рисунок крыши, вздернутые углы которой кажутся висящими на невидимых нитях, как и весь силуэт здания, служил, возможно, той же цели, что и культовые сооружения островов Океании, а именно должен был воз­буждать благоговение и суеверный страх. В такой же степе­ни эти же чувства должна была вызывать и пагода.

Существуют две теории происхождения пагоды. Согласно одной, пагода вырастает из индийской ступы вследствие ат­рофии полушарий ступы (анда) и гипертрофии ее мачты и зонта. По другой теории, пагода развивается из башни, ко­торая строилась для защиты ступы.

В облике поставленной на каменный стилобат пагоды Хорюдзи нет уже ничего общего с приземистыми и массив­ными ступами. Прототипами японской пагоды были, вероят­но, несохранившиеся пагоды Китая и Кореи. Японская паго­да могла быть в плане четырехугольной или многоугольной, но никогда круглой, тогда как индийские ступы и китайские пагоды очень часто имели вид круглой башни.

«Пятиярусная пагода» — Годзюното — считается замеча­тельным образцом свободной композиции. Силуэт пагоды, образованный наклонными пересекающимися линиями стро­пил и кронштейнов, весь пронизан воздухом. Поэтому она и производит на зрителя впечатление иллюзорной графично-сти и предстает только в двух измерениях, как бы лишенной пластического выражения.

Общая высота пагоды — 33,5 м, из них на ее шпиль при­ходится 9,7 м.

Величина ярусов пагоды прогрессивно убывает от основания к вершине. Такое же явление наблюдается в индийской (ступа) и ранней китайской (пагода) архитектуре, но в мень­шей мере. В первом ярусе пагоды — три пролета (по-япон­ски — три кэн); во втором и третьем — столько же при мень­шей ширине яруса; в четвертом, еще более узком,— также три, а в совсем узком пятом — уже всего только два пролета. Отсюда, быть может, и создается впечатление большей устой­чивости.

По сравнению с кондо пагода отличается большим бо­гатством и разнообразием ритмов и легкостью архитектур­ной массы.

Основная тема вертикальных ритмов — крыши и богато изукрашенный шпиль.

Четырехскатные крыши первых четырех ярусов имеют небольшой наклон, примерно под одним и тем же углом; у пятой — шатровой — крыши наклон больше.

Массивные крыши и крупные стропила, их поддержи­вающие, придают спокойствие и неторопливость всему рит­му. Контрастом к ним выступает оформление шпиля — сорин, снизу доверху увешанного бронзовыми украшениями. Ритм шпиля — беспокойный, напряженный.

В нижней части шпиля расположен робан (сосуд для ро­сы) в форме венчика цветка лотоса на кубическом основа­нии. Над робан расположен кюрин («девять» колец), или сорин,— стилизованное изображение зонтообразных дета­лей, венчающих ступу. Возможно, что в VII в. к кольцам кю­рин были привешены небольшие бронзовые колокольчики (как на пагодах более позднего времени). Еще выше нахо­дится часть, называемая суйэн (брызги воды). Ее орнамент составлен из четырех стрельчатой формы листиков (также из бронзы), направление которых строго ориентировано по четырем странам света. Венчает шпиль бронзовый шар — рюся (колесница дракона) и хосю (сокровище), по форме напоминающее пузырек. Эту же форму пузырька имеют ним­бы монументальной иконографической скульптуры.

Таковы традиционные элементы, присущие, как прави­ло, декору шпиля пагод VII, VIII и последующих веков.

Их символический и декоративный характер заимствован с материка, но воплощение их отмечено новыми чертами, связанными с местными традициями. По сложному и неспо­койному силуэту шпиль несколько напоминает шаманские жезлы островов Океании.

Интерьер пагоды организует мачта, которая служит осью всех ее ярусов. В культовых целях используется интерьер только одного первого этажа, где мачта обшита четырех­угольной опалубкой, все четыре панели которой заняты свое­образной диорамой, датируемой 710 г. Один из сюжетов дио­рамы— «Успение Будды», может быть, указывает на перво­начальное назначение сооружения этого типа как ступы-усыпальницы.

В остальном интерьер пагоды, как и кондо, украшен в VII в. преимущественно архитектурным декором. В следую­щем, VIII в. все больше внимания начинают уделять скульп­туре и стенным росписям.

Последнее монументальное строение древнего ансамбля — внутренние ворота — тюмон. Тюмон — ворота внутренней ограды монастыря, которые находятся непосредственно перед входом в святилище. Различные хозяйственные строения мо­настыря располагались за пределами этой ограды.

Архитектурная форма такого рода сооружения появляет­ся в Китае в эпоху династии -Суй, т. е. в конце VI — начале VII в. В Японии, как уже отмечалось ранее, она претерпе­вает довольно существенные изменения в сторону большей свободы композиции. О членении фасада тюмон и своеобраз­ной форме его колонн уже говорилось, изменяются также и пропорции их конструкций.

В плане нижнего этажа лестница имеет четыре пролета в ширину и три в глубину (4 /сэнХЗ мэн). Они повторяются и в верхнем этаже. Но по сравнению с лестницами китай­ских храмов главная лестница тюмон короче и круче. Такое чисто горизонтальное решение придает зданию тюмон боль­шую строгость и спокойную монументальность.

Главным украшением тюмон служат колонны и резная балюстрада второго этажа. По обеим сторонам главной лестницы установлены скульптурные изображения стражей святилища — двух Рикиси, датируемых XII в., но выполнен­ных в традиции VIII в.

Галерея-кайро ближе всего к синтоистской архитектуре. Ее конструкции предельно просты: двускатная крыша по­коится на легких прямых (прямоугольных в сечении) колон­нах-столбиках, замкнутых стенами-переборками, прорезан­ных широкими окнами; отношение высоты окна к ширине — 2:3. Завершающие колонны — конструкции каэрумата (букв. «лягушачье бедро») в форме буквы У — поддерживают карниз и в то же время служат единственным декоративным укра­шением.

Модуль конструкции дверей кайро, определяющийся расстоянием от конька до вершины колонн, который равен расстоянию между колоннами, характерен для конструкций синтоистского храма.

Непосредственно к архитектурному стилю Хорюдзи при­мыкают два интересных памятника японского искусства — Тамамуси-но дзуси (рис. 32) и Татибана-но дзуси¹⁰, хра­нящиеся в алтаре кондо. Оба памятника нельзя рассматри­вать как настоящие архитектурные памятники. Это лишь ми­ниатюрные копии, макеты храма, помещенного внутри ин­терьера Золотого храма Хорюдзи. Таким образом, они не являются частью архитектурного ансамбля. Но тот факт, что в них тщательно воспроизведены детали архитектуры того времени, оправдывает привлечение их в качестве источ­ника для изучения архитектурного стиля VII—VIII вв.

В VII в. у японской знати был очень распространен обы­чай сооружения фамильных храмов или хотя бы приобре­тения для своего жилища скульптурного изображения Будды. С этой целью, видимо, и были изготовлены две дошедшие до нас скинии. Возможно, что этот обычай возник из местной традиции, восходящей к периоду изготовления архитектур­ных ханива. Во всяком случае, по мнению ряда археологов и искусствоведов (Ж. Бюо, А. Пэйн, Ито Тюта и др.), Тама­муси-но дзуси не имеет аналогии в Корее, хотя его интерьер и носит следы влияния корейского стиля.

Тамамуси-но дзуси датируется началом, а Татибана-но дзуси — концом VII в.

Храм Тамамуси — миниатюрное подобие кондо монастыря Хорюдзи — представляет большой интерес также и пото­му, что он является хорошо сохранившимся образцом дере­вянного зодчества того времени и соединяет в себе черты храмовой и дворцовой архитектуры.

Высота храма — 233 см. Здание состоит из двух частей: нижняя часть — цоколь, а верхняя — собственно храм, по­строенный наподобие дворцового здания. Все части сделаны из японского кипариса хиноки и покрыты черным лаком.

В отличие от двухъярусного кондо храм-дворец Тамаму­си— одноэтажный (нижний ярус заменен здесь высоким цо-

¹⁰ Тамамуси — жук (СгузооЬсоа с1е§апз), радужные, переливаю­щиеся надкрылья которого напоминают украшения дверей храма. Дзу­си— «скиния», «переносное святилище». Татибана — фамилия потомков сына Нанива-о Сётоку-Тайси.

колем), покрыт медной крышей типа иримоя¹¹ с фронтоном. Четырехгранные (квадратного сечения), как в Хорюдзи, колонны поддерживают свод, карнизы здания опираются на кронштейны. Все архитектурное сооружение производит впе­чатление легкости и изящества.

Остов здания, верхние части колонн и балконы укра­шены мастерски обработанными ажурными бронзовыми ре­шетками и позолоченными пластинами, сквозь прорези ко­торых просвечивает оригинальная декоративная инкрустация Тамамуси.

Здание имеет одну дверь в передних стенках и две в боковых. Окна отсутствуют. Внутренние .панели украшены небольшими барельефами на позолоченных пластинах с изо­бражением Будды и лаковыми росписями (красным, жел­тым и зеленым лаком по черному лаковому фону).

Татибана-но дзуси внешне не является законченным вос­произведением храмового сооружения. Его крыша в форме усеченной пирамиды с двумя карнизами-^г/каэсы имеет яв­но незавершенный характер. Однако расположение стропил аналогично конструкции плафона в кондо.

Оформление интерьера обеих скиний, особенно ранней Та­мамуси, помогает дополнить представление о характере храмового интерьера VII в., воплотившемся прежде всего в кондо.

Интерьер Тамамуси в том виде, в каком он 'Сохранился до наших дней (известно, что статуэтки были украдены из него в X в.),— это сочетание многообразной по материалу и технике, преимущественно бронзовой скульптуры, лаковых росписей, резьбы по дереву и металлу.

Стремлением к синтезу различных видов искусства в храмовом интерьере в еще большей степени отмечен интерь­ер Татибана-но дзуси, лаконичная структура которого про­тивопоставляется пышному декору стенных лаковых роспи­сей и резьбы по металлу. Видимо, в архитектурном интерь­ере в этот период еще не было достигнуто стилистическое единство. Но эта особенность присуща и другим видам ис­кусства Японии в период VII—VIII вв.

Весьма интересно само по себе наличие в обеих скиниях стенных росписей, позволяющих предположить, что помимо очень плохо сохранивши-хся и потому трудно поддающихся

¹¹ Иримоя — частный случай типа сикоробуки, внешне похожая на современную японскую крышу, хотя на самом деле она комбинируется из шатровой и остроконечной двускатной крыши.

датировке росписей кондо были и другие росписи, до нас не дошедшие. Недавно обнаруженные в кондо рисунки, сделан­ные прямо по дереву на балках здания, которые приписыва­ются японским мастерам — строителям храма, также свиде­тельствуют о существовавшем в VII в. обычае украшения интерьера стенными росписями.

Влияние древней гармонически ясной архитектуры Хо-рюдзи на архитектурный стиль культовых буддийских соо­ружений VII—X вв. очень велико. По образцу Хорюдзи в VII—VIII вв. строится целый ряд храмовых ансамблей. Про­должал обстраиваться и комплекс монастыря Хорюдзи.

К первой половине VII в. относится и расположенная примерно в 700 м к северу от Хорюдзи трехъярусная пагода Хоккидзи, или Окамотодэра ¹².

Архитектурный стиль и конструкции этой пагоды, значи­тельно меньшей по размерам, чем пагода Хорюдзи, анало­гичны последней: таков же энтазис колонн, те же внешние консоли кумогата.

В отличие от Хорюдзи пагода Хоккидзи расположена на той же поперечной оси, что и кондо, но поставлена не к за­паду от него, а к востоку.

В конце VII — начале VIII в. в архитектурном стиле Японии происходят значительные сдвиги.

Ставшие более регулярными связи с материком усили­вают приток мастеров, в том числе и зодчих, которые все шире начинают насаждать привычный для них стиль. Ки­тайские мастера постепенно вытесняют корейских. Активи­зирующийся процесс перенесения на японскую почву особен­ностей китайского архитектурного стиля отразился прежде всего на храмовом комплексе Якусидзи.

Якусидзи, или Ниси-но кё ¹³,— один из семи знаменитых монастырей, созданных в VII—VIII вв. (Тодайдзи, Кофу-

¹² Одна из версий считает основателем пагоды Хоккидзи Сётоку-Тайси и датирует ее создание не позднее 622 г., т. е. годом смерти Сётоку-Тайси.

¹³ Среди преданий монастыря есть одно, рассказывающее о его осно­вании: «В 680 году супруга Тэмму заболела, и никто не мог ей помочь. Тогда она дала обет установить изображение Якуси («Целителя»), если ее жизнь будет спасена. После ее выздоровления Тэмму приказал выпол­нить ее обет, но перед самым окончанием работ скончался. Наследовав­шая ему Дзито приказала продолжать работы, которые и были завершены в 697 году». Позднее были возведены другие сооружения, пагоды и пр.

В 717 г., через 7 лет после начала строительства Нара, Якусидзи сго­рел. В 718 г. храмы из Окамото и Такаити были перемещены в новую сто­лицу и поставлены на месте Якусидзи. Они-то и составили ансамбль, из­вестный ныне под именем монастыря Якусидзи.

кудзи, Хорюдзи, Хориндзи, Кангодзи, Дайандзи), до 710 г. был расположен в Асука. После перенесения в 718 г. из Асу-ка в Нара храмовый комплекс Якусидзи был значительно расширен. По преданию, в том же 718 г. была построена знаменитая пагода этого храма — Сандзюното. Ансамбль Якусидзи, несмотря на то, что он неоднократно подвергался перестройке, во многом повторяет храмовый комплекс Хорюд­зи. Так же как и в Хорюдзи, кондо, пагоды, колокольни-гёро, расположенные во внутренней части монастыря, отделены от остальной части оградой с монументальными воротами тю-мон, в которой находится дайкодо (храм проповедей), дзи-кидо (трапезная) и другие постройки хозяйственного харак­тера. Аналогичны конструкции и назначение галерей-кайро.

Однако в отличие от Хорюдзи в Якусидзи появляется уже не одна пагода, а две — восточная и западная, хотя здание кондо по-прежнему со всех сторон открыто для обо­зрения и расположено на оси с юга на север.

Справа и слева от кондо — две низкие открытые коло-кольни-сёро. Одна из них была первоначально связана с на­ходящимся вблизи пагоды небольшим строением, так назы­ваемым Буцукудо (святилище), в котором хранится храмо­вая реликвия — мраморная плита с вырезанной на ней кал­лиграфической надписью, восхваляющей Будду. Поскольку традиция относит установку плиты к годам правления Гэммё (708—715), то и сооружение Буцукудо следует датировать временем, не позднее конца второго десятилетия VIII в.

Перед Буцукудо был сооружен пруд с лотосами, в водах которого отражалась и 'восточная пагода Сандзюното.

Трехъярусная пагода Сандзюното (единственная сохра­нившаяся) почитается японскими искусствоведами красивей­шим архитектурным памятником. Однако общий вид пагоды, особенно ее силуэт по сравнению с пагодой Годзюното мо­настыря Хорюдзи, скорее, противоречит строгой простоте и лаконичности, присущим японскому искусству.

Пагода Якусидзи по высоте (около 36 м) превосходит пагоду Хорюдзи. Ее здание покоится не на стилобате, как Годзюното, а на невысоком одноступенчатом каменном цо­коле.

В отличие от пагоды Хорюдзи, в которой крытая гале­рея-веранда имеется только в первом этаже, в Сандзюното подобные веранды с крышами-навесами есть на каждом этаже, вернее, между этажами. Наличие трех дополнитель­ных крыш-навесов наряду с тремя главными конструктив- ными крышами придает пагоде вид шестиэтажного сооруже­ния ¹⁴.

Эти крыши-навесы значительно меньше главных конст­руктивных крыш. Кроме того, сами галереи не опираются на крыши расположенных под ними ярусов, а поддерживаются специальными массивными консолями. В свою очередь, карнизы ярусных крыш поддерживаются отдельной системой консолей, расположенных в два ряда. Цилиндрические стро­пила, несущие карнизы главных крыш, как бы дублируют стропила, несущие площадки галерей. Японцы называют та­кую конструкцию футаноки — двойной карниз.

Такая сложная система кровель и галерей придает сложный и неспокойный ритм вертикальному силуэту па­годы, переходящий и на бронзовый шпиль-сорин и особен­но на его верхушку-о/гЬн. По мнению Г. Пьера [94], Ж- Бюо [66] и других искусствоведов, происхождение суйэн чисто ки­тайское, и исполнен он в стиле эпохи Северо-Вэйского госу­дарства. Суйэн — стилизованное изображение буддийских ан­гелов, пляшущих в языках пламени. Они как бы парят в воз­духе, поддерживая руками священную чашу Лотоса. Одея­ния ангелов и развевающиеся шарфы сплетаются с языками пламени, образуя символический пылающий овал, аналогич­ный буддийской эмблеме Хосю-но тама (откуда и другое название этой части шпиля — коею].

Перегруженный многочисленными деталями силуэт паго­ды производит впечатление менее цельное, монументальное и устойчивое, нежели пагода Годзюното. Напряженный, бес­покойный ритм силуэта придает зданию причудливый ха­рактер. В этом, по-видимому, и усматривают японские ав­торы «изумительную музыку» Сандзюното — восточной па­годы Якусидзи.

Кондо монастыря Якусидзи неоднократно перестраивал­ся (в основном в XII в.) в результате многочисленных пожа­ров, и потому его архитектура не может представлять спе­циального интереса для изучения.

В отличие от древнего ансамбля монастыря Хорюдзи ан­самбль Якусидзи организован в соответствии с китайскими канонами симметричного построения. В Якусидзи не только две пагоды вместо одной, но и две колокольни. Да и распо-

¹⁴ Культовые и архитектурные каноны не допускают четного числа ярусов — должно быть 3, 5, 7, 9, 11 ярусов. Имеются сведения, что в VIII в. в Японии существовали семиэтажные пагоды.

ложены они по китайской традиции — по обеим (восточной и западной) сторонам кондо. Более того, ансамбль Якусидзи обширнее и застроен гуще. Тем самым потеряна суровая це­лесообразность прекрасной простоты ансамбля Сайин мона­стыря Хорюдзи.

Вместе с тем в Якусидзи ярче проявляется тенденция связать архитектурный ансамбль с окружающим пейзажем. Для этого колокольни обсаживают кедрами, а перед Буцу-кудо располагают пруд.

Архитектурная традиция, начало которой было положе­но в ансамбле Якусидзи, продолжается в VIII в., воплоща­ясь в ансамблях таких знаменитых монастырей, как Тодай-дзи и Тосёдайдзи. Оба монастыря были построены в преде­лах Нара — города, возведенного по образцу китайской столицы Чанъаня. Отсюда и усиление влияния китайской архитектурной традиции. При этом не следует забывать, что и линия развития стиля Сайин—«Западного храма» ансам­бля Хорюдзи не прерывалась.

К 739 г. относится строительство Юмэдоно — кондо (Зо­лотого храма) Восточного ансамбля — Тонн. Юмэдоно — единственное здание ансамбля Тонн, сохранившееся от VIII в.

Юмэдоно (букв. «Павильон сновидений») был сооружен по приказу Гёсин, настоятеля Хорюдзи, на развалинах при­надлежащего Сётоку-Тайси павильона Икаруга¹⁵. Хотя Юмэдоно реставрировали в эпоху Камакура, основные его конструкции, по утверждению специалистов [66], не подвер­гались сколько-нибудь серьезным изменениям.

Восьмиугольное в плане здание Юмэдоно покоится на каменном стилобате. Возможно, что в качестве стилобата было использовано основание павильона Икаруга.

Шестнадцать восьмиугольных колонн, восемь из которых расположены снаружи постройки, а восемь внутри, образу­ют, как и в кондо Сайин, интерьер-найдзин и крытую гале-рею-гэдзин. Внутри Юмэдоно сооружен алтарь, знамени­тый бронзовой фигурой Каннон.

На вершине пирамидальной крыши Юмэдоно водружен робан— элемент архитектурного декора, характерный для пагоды. Робан, выполненный в виде урны, украшенной коло-кольцами, помещен над зонтом. Наличие робан и общий вид

¹⁵ Согласно храмовому преданию, принц Сётоку-Тайси скончался в этом павильоне в 622 г., а в 643 г. там был умерщвлен врагами из рода Сога его сын. Здание было сожжено.

крыши свидетельствует о том, что японские мастера про­должают развивать стиль древнего ансамбля Хорюдзи.

В Юмэдоно довольно прихотливо сочетается архитекту­ра древнего кондо и пагоды Хорюдзи.

Два основных архитектурных стиля этого периода, су­ществуя одновременно, развиваются не изолированно друг от друга. Архитектурный стиль Хорюдзи постепенно начина­ет оказывать влияние на сооружаемые в столице культовые и светские здания. Характерно, что в течение VIII в. почти все, даже семиярусные, пагоды варьируются в стиле самой древней в Японии пагоды Хорюдзи. Архитектурный стиль пагоды Якусидзи не получил распространения — она оста­лась уникальным памятником.

Наличие весьма значительных стилистических особенно­стей (как в VII, так и в VIII в.), присущих и Западному и Восточному ансамблям Хорюдзи, несомненно объясняется существованием там своей собственной архитектурной тра­диции. Возможно, что здесь народилась своеобразная ар­хитектурная школа, из которой вышли японские мастера, сумевшие успешно противостоять необыкновенно сильному в этот период чужеземному влиянию.

Так, известно, что существовавший в конце VII в. мона­стырь Дайандзи, расположенный на территории Нара, был безусловно построен мастерами школы Хорюдзи [106, 10] Дайандзи не сохранился. Полагают, что его девятиярусная пагода была самым высоким в Японии сооружением своего времени.

К моменту начала строительства Нара Хорюдзи сущест­вовал уже почти 100 лет. Он славился как очаг японской учености, обладал большой экономической мощью и поли­тическим влиянием. В нем сосредоточены были огромные материальные и культурные ценности. К началу VIII в. в Хорюдзи могла существовать достаточно окрепшая тради­ционная школа мастерства и уже устоявшийся характерный архитектурный стиль. Усиленное строительство слишком до­рого было вести руками иноземных мастеров, а свои, мест­ные зодчие неизбежно должны были обращаться к привыч­ным добуддийским традициям, обогащая ими достижения корейских и китайских мастеров.

Благодаря своему местоположению за пределами Нара Хорюдзи и в дальнейшем продолжает стоять в стороне от нахлынувшего в Нара китайского влияния.

Последнее обстоятельство также способствовало сохранению в Хорюдзи возникших там специфических особенно­стей архитектурного стиля, который принципиально отли­чается от архитектурного стиля городского ансамбля Нара. В 710 г. началось строительство Нара, первой постоян­ной столицы Японии. До этого времени военно-администра­тивный центр, как правило, перемещался с места на место с воцарением каждого нового государя.

Возможно, что такого рода традиция была связана с не­прерывно продолжавшимися в течение V—VII вв. завоева­тельными походами дружин Ямато против айнов и других племен, населявших территорию острова Хонсю. Оттесняя эти племена все дальше на северо-восток, правители Ямато передвигали на север и свою резиденцию. Земли, захвачен­ные в ходе завоевания, становились владениями правите­ля — тэнно, и он, естественно, стремился приблизить к ним свою резиденцию.

Нара был первым и единственным из известных поселе­ний городского типа государства Ямато VIII в., сведения об архитектуре которого помимо источников (литературных памятников и археологических материалов) можно почерп­нуть и из анализа его зданий, сохранившихся от первона­чальной застройки.

Архитектурные памятники Нанива — другого поселения городского типа, на месте которого расположен современный Осака, со времени своего основания неоднократно подвер­гались существенной перестройке. И о нем и о других го­родах древности сведения настолько скудны, что на основа­нии их пока невозможно судить о характере древнейших японских городов.

По всей вероятности, они ненамного отличались от обыч­ных поселений племени ямато II—V вв., располагавшихся на территории северо-восточной части острова Кюсю и юго-западной части Хонсю.

Нара был первым в Японии большим городом, который с самого начала застраивался по заранее известному во всех подробностях плану. Четкая, детально разработанная планировка города заимствована из Китая, где в эпоху Тан городская архитектура была строго регламентирована. В строительстве китайской столицы Чанъаня с наибольшей полнотой были воплощены архитектурные каноны танского времени. Их-то и стремились скопировать строители Нара. Первая японская столица повторяет в уменьшенных масшта­бах Чанъань. Планы их аналогичны.

План Нара представляет собой почти правильный четы­рехугольник, ориентированный по оси фыншуй, т. е. с се­вера на юг. С востока на запад город простирался пример­но на 10 км, с севера на юг — на 8,5 км [42, 18]. Широкая дорога — «Красная птица», пролегавшая с севера на юг, рассекала город на две примерно равные части: правую и левую. С севера на юг обе части пересекались девятью (как в Чанъане), а с запада на восток — восемью (в Чанъане — девятью) прямыми улицами. Улицы, идущие с севера на юг, были шире, нежели те, что шли с запада на восток. Пере­сечением улиц ограничивались кварталы площадью 12—16га каждый, многие из которых были заняты монастырями — Якусидзи, Кофукудзи (710 г.), Гангодзи (716 г.), Дайандзи (729 г.).

В северной части располагался так называемый «Запрет­ный город» — обнесенная деревянной стеной территория, на которой находился дворец и правительственные постройки. В отличие от Чанъаня весь город Нара не был обнесен сте­нами, так как непосредственной опасности нападения не су­ществовало.

Вокруг дворца и храмов были разбиты парки со специ­ально насаженными там вишневыми, апельсиновыми и дру­гими деревьями, камелиями, глициниями и другими деко­ративными растениями.

Необходимо сразу же отметить, что скопирована была в основном только планировка городского ансамбля в целом. Архитектура городских сооружений Нара с самого начала была отмечена типично японскими чертами. Этому способ­ствовало, вероятно, и то обстоятельство, что в Нара все зда­ния сооружались только из дерева, в то время как в Чанъ­ане для строительства использовали и камень и дерево.

Первоначальные дворцовые постройки не сохранились, так как либо были уничтожены во время пожаров, либо це­ликом перестроены в последующие периоды. Известно толь­ко, что главное здание дворца было покрыто цветной че­репичной крышей, а все его деревянные части в 724 г. впер­вые были окрашены в красный цвет.

Некоторое представление об архитектуре дворца дает Кодо — «Храм проповеди» монастыря Тосёдайдзи. Относи­тельно Кодо существует предположение, что это древний дворец Гэммё, который был в 754 г. подарен монастырю Тосёдайдзи и перенесен на его территорию из «Запретного города».

Кодо, длинное, размером 9 сэнХ4 мэн (16,2X14 м) низкое строение, покоится на невысоком каменном цоколе. Черепичная двускатная крыша иримоядзукури аналогична крышам Кондо Хорюдзи. Крытая светлая галерея-гэдзин, которая окружает здание Кодо, своей простотой и изящест­вом также близка к архитектурному стилю Хорюдзи.

Здания более позднего времени, относящиеся к дворцо­вому комплексу, несомненно продолжают весьма древнюю архитектурную традицию, обнаруживая тесную связь с син­тоистской архитектурой.

Все это позволяет прийти к заключению, что сформиро­вавшийся в общих чертах к моменту строительства столи­цы японский архитектурный стиль оказал большое влияние на архитектуру многих сооружений Нара.

Несомненно, некоторые здания были возведены на тер­ритории города еще до 710 г., а затем передвинуты или ос­тавлены на прежнем месте и включены в городской ан­самбль. По сведениям, приведенным в книге Шарля Тэрри, к концу VII в. (681 г.) на территории будущей Нара насчи­тывалось уже 24 здания [106, 10].

Развитие японского архитектурного стиля продолжается не ослабевая и в последующие десятилетия VIII в., когда строительные работы приобретают все больший размах.

К концу 30-х годов относится ряд указов, знаменующих усиливающееся влияние буддийской церкви. Указом 737 г. по-велевалось, чтобы в каждой провинции был сооружен алтарь во имя буддийской триады. В 740—741 гг. правителям всех провинций было предписано выстроить во вверенных им про­винциях не менее одной семиярусной пагоды, а также один мужской (кокубундзи) и один женский (кокубуннидзи) монастыри.

728—784 годы — это период признанного расцвета япон­ского искусства эпохи Нара, испытавшего сильное чужезем­ное влияние.

Принято считать [66; 93; 106], что в этот период во всех областях искусства преобладало иностранное влияние, при­чем влияние танского искусства было ведущим. Однако да­же при самом беглом знакомстве с наиболее известными архитектурными сооружениями этого периода — Тодайдзи ¹⁶

¹⁶ Храм Кофукудзи храмового комплекса Тодайдзи, построенный ра­нее 71Ю г., а в 710 г. перенесенный в Нара, был превращен в родовой храм Фудзивара. Храм неоднократно сгорал, и от его первоначальных построек почти ничего не осталось.

и Тосёдайдзи — обращает на себя внимание их тесная связь с древним ансамблем Хорюдзи.

Храм-монастырь Тодайдзи, что в переводе означает «Великий восточный храм», был назван так потому, что он расположен в восточном квартале Нара. Монастырское пре­дание приписывает основание Тодайдзи его первому настоя­телю Робэн, канонизированному буддийской церковью. Ро­бэн (689—773), японец по происхождению, ученик основате­ля секты Кэгой китайского монаха-проповедника Досэн,— выдающийся церковный деятель, философ, писатель и художник, почитаемый одним из первых творцов религиозно­го учения рёбусинто. Храмовая легенда в поэтической форме рассказывает о необыкновенных способностях и чудесных деяниях любимого героя японской древности. В ней расска­зывается, что Робэн родился в Сига, в провинции Оми, и в возрасте двух лет был похищен орлом и принесен в синто­истский храм Касуга в Нара, где его усыновил настоятель храма. Ревностно проповедуя учение махаяны, Робэн в то же время почитал религию предков — синто. Робэн руководил работами по сооружению Дайбуцу, статуи «Большого Буд­ды» в монастыре Тодайдзи, призванной знаменовать торже­ство идей рёбусинто.

Тодайдзи был основан, по одной версии, в 728 г., по дру­гой— в 733 г. Строительство монастыря продолжалось 20 с лишним лет, в течение которых был возведен ряд сооруже­ний, составивших архитектурный ансамбль монастыря. То­дайдзи неоднократно перестраивался. Особенно он постра­дал во время междоусобных войн XII в. Из его первоначаль­ных сооружений дошли до нас только одна из колокольных башен храма и большие Южные ворота — Нандаймон, кото­рые были восстановлены в XII в. Но и в том виде, в каком ансамбль Тодайдзи дошел до наших дней, он демонстрирует то же своеобразное сочетание двух архитектурных стилей: стиля восходящего к архитектуре Хорюдзи, в значительной мере продолжающей местные японские традиции, и стиля китайской архитектуры эпохи Тан.

Размещение отдельных зданий ансамбля Тодайдзи про­должает и развивает планировку ансамбля Якусидзи, еще более приближаясь к танскому храмовому ансамблю. Сразу же за Южными воротами направо и налево возвышаются две семиярусные пагоды, каждая из которых окружена крытой галереей четырехугольной формы. По конструкции галерея Тодайдзи напоминает галереи Хорюдзи.

В глубине двора находится кондо, воздвигнутый вокруг колоссального бронзового Дайбуцу. Слева от входа в кондо находится кандайдо — «Баптистерий», в котором хранятся образцы пластики начиная с VII в. Позади кондо, в третьем дворе, расположены друг за другом колокольня, библиотека и здание для проповедей; далее вне главной ограды мона­стыря стоят здания трапезной и другие строения.

Симметричность ансамбля Тодайдзи смягчается разнооб­разием, которое вносит традиционный японский парк, раз­битый на территории монастыря.

Самым древним строением Тодайдзи считается так назы­ваемое кинсёдзи, которое, по-храмовому преданию, было по­строено в 733 г. по проекту Робэн. После пожаров и разру­шений здание также неоднократно перестраивалось, особен­но капитально — в конце XII — начале XIII в. Однако, как полагают, характерные черты здания все же сохранились.

Длинное низкое строение типа амбара подведено под тя­желую двускатную черепичную крышу (напоминающую крыши Хорюдзи), поддерживаемую массивными колоннами красного цвета и прочными балками.

Интерьер кинсёдзи также продолжает стиль кондо ан­самбля Сайин в монастыре Хорюдзи. На панелях, покры­тых составом, напоминающим штукатурку, сохранились в от­дельных местах следы украшавших их росписей.

Монументальные колонны с характерным для стиля Хо­рюдзи энтазисом и расположенные по три в ряд в каждом углу здания тяжелые кронштейны довершают декор интерь­ера.

Колокольня храма отличается простыми и строгими фор­мами. Мощные деревянные столбы и поперечные балки, поддерживающие далеко вынесенную и приподнятую у краев черепичную крышу, придают сооружению массивный и су­ровый характер. На тяжелой перекладине из ствола гигант­ского дерева висит отлитый в 739 г. бронзовый колокол ве­сом в 49 т.

Южные ворота храма Тодайдзи — Нандаймои — пример двухэтажных ворот нарской архитектуры (хотя они и пере­страивались в XII в.) и вместе с тем образец слияния ар­хитектурного сооружения с окружающим ландшафтом. По замыслу архитектора ворота должны были поражать чело­века размерами и мощью, что достигалось использованием вместо колонн цельных стволов гигантских деревьев высо­той в 21 м.

Главное здание монастыря Тодайдзи кондо (Золотой храм), или, как его еще называют, Дайбуцудэн (храм Ве­ликого Будды), в настоящее время самое большое деревян­ное здание в мире (его высота 500, длина 60, а глубина око­ло 55 м). Как уже отмечалось, кондо в последний раз капи­тально перестроен в 1700 г., в результате чего в его архитек­турный стиль были внесены принципиально новые черты..

Трудно судить о первоначальном характере интерьера кондо. Несомненно лишь одно — его пространство должно было быть необыкновенно велико, иначе туда не вместилась бы колоссальная статуя Дайбуцу. А это уже само по себе является доказательством великолепного мастерства япон­ских зодчих.

Монастырь Тосёдайдзи, как и Тодайдзи, принято счи­тать образцом китайской дворцово-храмовой архитектуры эпохи Тан. Тем более что основателем монастыря был, по преданию, китайский монах Кансин (688—763). Кансин, или Гандзин, был родом из Хунани. В 739 г. (а по другим данным в 754 г.) он прибыл в качестве проповедника в Японию и был помещен в Тодайдзи. В 759 г. Кансин основал близ Нара в пожалованном ему дворце принца Танабэ монастырь То­сёдайдзи, настоятелем которого и стал. Под руководством Кансина, как гласит предание, 180 китайских мастеров соо­ружали храм.

«То» в названии Тосёдайдзи — китайское слово «Тан», т. е. наименование династии, в свою очередь восходящее к санскритскому caturdeca — «четыре страны света». Другое название монастыря — Торицусёдайдзи, или Рюкидзи, т. е. «взлет дракона», или Кэнсайрицудзи, т. е. воспитание Виная. Таким образом, храм, согласно замыслу его основателя, должен был стать копией китайского вселенского храма.

Из всего первоначального комплекса Тосёдайдзи, под­вергшегося в эпоху Камакура (XIII—XIV вв.) весьма кар­динальной перестройке, уцелели, сохранив древний облик, кондо, кодо и барабанная башня — коро.

Вероятно, при застройке монастырь Тосёдайдзи возводил­ся по тому же плану, что и Тодайдзи, но в результате пере­стройки планировка ансамбля была резко нарушена. Изме­нился и внешний вид зданий. Из трех сохранившихся от древнего ансамбля Тосёдайдзи зданий только кодо, т. е. по­мещение для проповедей, как уже отмечалось выше, нельзя причислить к образцу чисто китайского, танского, архитектур­ного стиля.

То же можно сказать и о кондо. Скорее всего, кондо был только немного перестроен китайскими мастерами после того, как этот бывший дворец Танабз был отдан монаху Гандзин. Об этом свидетельствует целый ряд архитектур­ных деталей здания, восходящих к архитектуре Хорюдзи. Таковы, например, черепичная крыша типа хонгаварабуки, украшенная акротерием-сиби в виде лошадиных голов. Спе­циалисты установили прямую аналогию крыши кондо с рос­писями Тамамуси-но дзуси и особенно с его крышей.

Кондо монастыря Тосёдайдзи причислено к ряду наибо­лее выдающихся архитектурных памятников Японии. Не­сколько меньших размеров, чем кодо, низкое одноэтажное здание прямоугольной формы подведено под большую мас­сивную четырехскатную крышу с большим выносом. Эта же крыша защищает просторный портик, окружающий кондо. Цвет здания красно-белый, как и дворец «Запретного горо­да». Типичными же для этого периода были кондо — двух­этажные или одноэтажные, но снабженные двухъярусной крышей, один из ярусов которой обязательно принадлежал галерее-гэдзин.

Приведенное описание позволяет прийти к выводу, что в этом здании наиболее ярко выразились черты сформировав­шегося в Японии к началу VIII в. архитектурного стиля. Характерно, что и главный дворец «Запретного города» и дворцы, превращенные в кодо и кондо,— это низкие одно­этажные строения с ярко выраженным горизонтальным рит­мом. Между тем в Китае уже в начале VIII в. строились многоэтажные дворцы (например, многоэтажный дворец в Лояне 716 г.). В основе светской и храмовой архитектуры лежат одни и те же конструктивные принципы. Их тради­ционный стиль, генетически восходящий к добуддийской архи­тектуре, продолжает развиваться. Заимствование идет боль­ше по линии освоения отдельных архитектурных деталей.

Влияние танского искусства обнаруживает, скорее, ин­терьер кондо. Внутренние стены и панели плафона кондо были покрыты пышными цветными росписями, плохо сохра­нившимися. Лучше всего сохранился обрамляющий их цве­точный орнамент.

В скульптурно-архитектурном комплексе интерьера за­метно перемещение акцента на скульптуру. На смену су­ровому, строгому плафону кондо монастыря Хорюдзи появ­ляется сплошь украшенный пышной резьбой потолок кондо монастыря Тосёдайдзи.

Алтарь кондо монастыря Тосёдайдзи меньше, ниже и более загроможден всевозможными резными деталями, чем алтарь кондо Хорюдзи.

Бронзовая скульптура Хорюдзи заменяется в Тосёдайдзи лаковой, покрытой позолотой. Триада кондо в монастыре Тосёдайдзи значительно больших размеров, чем знаменитая Триада Тори из кондо в Хорюдзи, и ей сопутствует еще целый ряд разнообразных и разнокалиберных скульптур, загромождающих алтарь. Тем самым нарушается стилисти­ческое единство всего интерьера. В Хорюдзи же над цент­ральной Триадой простирается только резной балдахин.

В интерьере кондо Тосёдайдзи появляется сочетание двух принципиально противоположных стилистических тенденций, которые