ИССЛЕДОВАНИЕ СНОВИДЕНИЙ 2 страница

Переход от состояния игрушки к живому существу является характе­ристикой непрямого подхода, который так часто использует "природа". Она приманивает нас шутя, играя, но за этой игрой прячется вся серь­езность существования, бытия. Это похоже на "дорожку-змейку", когда кажется, что нет четкого направления движения, но в конце пути всег­да приходишь к цели. Прямой путь зачастую бывает слишком пугающим для пациента, но непрямой путь, со всеми его уловками и приманками, поданный в виде игры, представления, тем не менее обязательно при­водит его к намеченной цели. Так поступает бессознательное. Этот процесс хорошо виден в самом начале анализа у многих пациентов. Ни­кто из них не приходит ко мне из-за того, что испытывает необходи­мость отыскать пути к миру и согласию со своим бессознательным, на­йти решение проблемы всего их существования. Все они обращаются по поводу более-менее поверхностных симптомов. Они считают, что именно в этом симптоме и заключена вся их проблема. Но если бы они знали с самого начала какой трудный и мучительный путь установления адекватного контакта со своим бессознательным придется преодолеть, то мало кто их них отважился бы на это. Но при помощи "непрямого подхода" сразу можно подойти к сути их проблем. Шаг за шагом, сно­ва как бы нечаянно они погружаются в глубины своих проблем, что ока­залось бы неосуществимым при другом подходе, осталось бы неприем­лемым из-за возникшего страха. Существует странная египетская ле­генда о рождении бога Анубиса. Эта легенда, в мифологических выра­жениях, отражает психологическое состояние нашего пациента. (Я за­имствовал этот пример из семинара, проведенного профессором Юнгом в Е.Т.Н. в Цюрихе в 1936-37 гг. См. также Adolf Erman, Die Religion der Aegypter, de Gruyter, Berlin, 1934, pp.72, 86). В соответствии с этим мифом, шакалоголовый бог подземного царства Анубис был нечаянно порожден Осирисом и Нефтидой, женой Сета. Эти четверо - братья и сестры являются детьми бога земли Геба и богини неба Нут. Светлое мужское начало отражает бог света Осирис, а его соперник Сет пред­ставляет собой темное мужское начало. Подобно этому, Исида и Нефтида являются соответственно светлым и темным женским началом. Одно из предназначении Анубиса быть «Тем, Кто Отворяет Путь», то есть проводником в подземном мире. И замечательно здесь то_: что проводник в подземном царстве (Царстве Мертвых) произошел от со­единения светлого мужского начала с темным женским и что произош­ло это "нечаянно" В психологическом смысле это означает, что доступ к бессознательному, со всеми его опасностями и тайнами, возможен только в случае оплодотворения темной женской стороны мужчины (и наоборот, если речь идет о женщине), то есть принятием анимы содер­жащей в себе всю опасность жизни. Представленная Осирисом созна­тельная сторона, "дифференцированная функция", всегда стремящая­ся оставаться на уровне сознания, отправляясь в путь, стремится как бы обойти все опасности, обойти судьбу (поскольку судьба всегда мрачна и страшна). Но вместе с тем это означает исключение возмож­ностей бессознательного. И только "нечаянно", при помощи лежащей вне пределов сознательных намерений судьбы, сознательное мышле­ние, разум вводится в соприкосновение с глубинами бессознательно­го, и если все произойдет благополучно, то это приведет к рождению Того, Кто Отворяет Путь". "Судьба" реального человека не подвласт­на его собственной воле и дифференцированной стороне, она всегда происходит из недифференцированной стороны, располагающейся ближе к природе. Именно по этой причине судьба приносит совершен­но новые и неожиданные возможности. Известно, что сознательное мышление стремится к определенности и ограничению, а 'Тот, Кто От­воряет Путь" ненавязчиво проводит человека по новой дорожке, минуя все эти ограничения и препятствия

Если бы эти животные не появились бы в виде игрушек, пациент никогда не преодолел бы свой страх перед ними и уж совершенно точно не осмелился прикоснуться к ним. Но последствия этого поступка повергли его в состояния неприятного удивления, шока и в тоже время явились предпосылкой процесса роста и развития, единственного процесса, который даст возможность пациенту достичь полной зрелости. Интересно то, что важнейший момент оживания игрушек сконцентрирован целиком в волке, а медвежонок играет лишь вспомогательную роль. Во всяком случае, больше мы ничего о нем не слышим. Единственной информацией, которой мы располагаем о медвежонке, да и то большей частью дедуктивного свойства, является то, что он тоже превращается из игрушки в живое животное ("Я позволил волчонку рвать когтями шерсть медведя, ко­торого уговаривал не бояться"). Но вся динамическая .сила происходящего полностью сфокусирована на превращении волка.

К этому моменту итогом психологического разбора сил может стать следующая картина: повседневная жизнь паци­ента заходит в глухой тупик из-за фиксации к матери и по­рожденных этой фиксацией страхов. Он становится пол­ностью отрезанным от собственных живительных инстинк­тов, этот уровень ему недоступен. Бессознательное уводит его в соседнюю комнату, где он сталкивается со своими ин­стинктами. Предположив, что первая комната отражает уро­вень самосознания, получим, что "комната инстинктов" представляет собой уровень личного бессознательного, то есть уровень персональных комплексов. На этом уровне ему предстоит пережить конфликт, существующий между инфантильными инстинктами, сосредоточенными в мате­ринском образе, и необузданными, полностью естествен­ными, мощными страстями взрослого мужчины. Содержа­щееся тайное предположение в паре противоположностей мать/проститутка не стоит ломаного гроша, поскольку они часто отражают парную констелляцию, при которой прими­тивные чувства мужчины испытывают конфликт между его инфантильной фиксацией к матери и ответственным при­ятием настоящих личных любовных отношений. И его страх столкнуться с этой проблемой вызывал неминуемую гибель любых любовных отношений со всеми женщинами, кроме матери. И действительно, пока его инстинкты оставались бесконтрольными и неинтегрированными, то есть пока они действовуют как "автономные комплексы", до тех пор они находятся в большой опасности. Это и есть тот фундамен­тальный страх перед жизнью, который обусловил постепенное пробуждение жизни в игрушечных животных, тот самый процесс, приведший пациента почти неуловимо, шаг за ша­гом, к исследованию важнейшей проблемы всей его жизни. Последняя часть сна указывает на следующую стадию -разрешение проблемы. В этой части змея играет централь­ную роль.

Из всего сказанного выше следует, что выражающий всю двусмысленность природы образ змеи удивительно точно символизирует естественную противоречивость характера психических факторов. С одной стороны, змея - это "вели­кий дракон, древний змий, называемый Диаволом и Сата­ною, обольщающий всю вселенную, но с другой - это со­зданное во имя спасения существо, божественный символ, приняв и подчинившись которому, можно освободить душу и дать ей спасение.

Таким образом, змея выражает противоречивость зем­ного существования, т.к. она постоянно возвращает к во­просу о том, насколько сильно принятие земной жизни в "теперешнем" виде сможет опорочить "небесное сияние" "чистой и бессмертной души". Тем не менее, в психологи­ческом смысле это означает, что все мы также земные, по­рождение земли и только постигнув нашу привязанность к земле можно развиться и стать взрослым, полноценным, интегрированным человеком. Не реализовав эту непростую истину, инфантильный человек никогда не достигнет насто­ящего удовлетворения и зрелых любовных взаимоотноше­ний, ведь его мать - это чистая и "незапятнанная" женщи­на, любая другая женщина выглядит уже "искусительни­цей", из зловещих лап которой он должен вырваться, найдя убежище под сенью небесно-голубой мантии Богородицы. Вот почему "целование змеи" или "съедание змей" образу­ют центральную точку, фокус культовых обрядов Эти действия в ходе церемонии выражают победу над страхом, (См. Jung, Psychology of the Unconscious, p.207. См. также Silberer, Problems of Mysticism ana Its Symbolism, New York, 1917, p.276 'Забо­тящийся змей - это "страж сокровищ" у оккультистов, охраняющий драгоценности дракон из мифов. В мистических трудах этот змей обя­зательно побеждается и нам надо примириться с заключенным в зме­иной душе противоречием, конфликтом", CW5 р.342.) по­беду, которая одна только и может дать человеку господст­во над этим миром и, вследствие этого, надежду на духов­ный мир вне этого.

И только те, для кого змея - отрицательный символ, ос­таются покоренными ею. Только когда реализован ее пол­ожительный смысл, она может быть ассимилирована, тогда "теперешний" мир, мир страстей и инстинктов может быть полностью интегрирован. При достижении этого на посвяща­емого сойдет "мудрость змея" и он уже окончательной вы­йдет из утробы образа своей матери и приобретет черты зрелой, уверенной в себе, независимой личности. И как только завершится трудное испытание, именуемое поиском души, то останется позади уровень простых, личных пережи­ваний, а сознание его проникнет в царство управляющих жизнью вечных надличностных законов,

В этой связи интересно заметить, что рост до гигантских размеров волчонка, его последующая трансформация в змею, происходит "вовне", "снаружи", указывая на то, что рамки сознания отдельной личности трансцендированы. Комната, в которой пациент обнаружил животных - часть его собственной психологии. Она представляет собой инстин­ктивный уровень личного бессознательного, все еще принад­лежащего к его собственному "местожительству". За его пределами его, то есть "вовне", - означает, что границы от­дельной личности уже превзойдены. Ощущение змеи, как "врача", уже принадлежит к уровню коллективного бессозна­тельного, "внешнему", то есть уровню психе, существующе­му за рамками чисто личностного восприятия. Из сновидения четко видно, что сновидящий еще не достиг высшей степени понимания и асссимилирования этого самого искания и об­ширного опыта, а совсем наоборот - его инфантильные страхи еще достаточно сильны для того, чтобы придать тако­му опыту негативное качество, надежно защищающее его от этого же опыта.

Именно на этой стадии и появились эти рисунки (см. рис. 9) Прежде чем обсуждать их, мне бы хотелось повторить не­сколько технических замечаний*. В своей терапевтической работе метод аналитической психологии редко использует рисунки пациентов. Но при работе с применением приема "активного воображения" они играют значительную роль. Под активным воображением мы понимаем намеренную, умышленную концентрацию на происходящих в глубинах психического бессознательного процессах. Другими слова­ми, этот прием состоит из своего рода "активной пассивнос­ти",, давая тем самым возможность пациенту бросить взгляд на свои бессознательные процессы без вмешательства его сознательной воли. Склад ума, необходимый для этого про­цесса, не всегда может быть легко достигнут, но нередко бы­вают ситуации, когда желание применить подобное средст­во выражения возникает спонтанно, оно обусловлено осо­бенностями самого этапа анализа. В данном случае именно это и произошло. Целая серия этих рисунков возникла со­вершенно самопроизвольно. Она выросла из первого рисун­ка, нарисованного по моей просьбе, в котором я хотел заста­вить его выразить лейтмотив этого сна. Процесс создания этих рисунков привел к очень важному развитию самого сна. причем их можно назвать как бы его продолжением. Во сне пациент соприкоснулся с проблемой особой важности, уже давно требовавшей символического выражения. За негатив­ным характером сна четко прослеживается боязнь пациента столкнуться с проблемой эмоциональной и инстинктивной жизни. Но он все же не желает больше избегать столкнове­ния со своим страхом, а готов в схватке победить его, изме­нить всю ситуацию целиком. Пациент весьма преуспел в ре­ализации смысла своего сна. Перед ним открылись новые горизонты, он перешел на более высокий уровень сознания, где становятся более действенные позитивные и прогрес­сивные аспекты символов сновидения. Только при помощи активного воображения пациент сумел подойти к их положи­тельному содержанию. Оно нашло свое отражение в симво­лизме рисунков, в противоположность сновидению. Вся ценность таких рисунков заключена именно в том, что эти бес­сознательные рисунки обладают особой символической си­лой, поскольку воздействуют на нас всей силой зрительных образов, еще не разбавленных рационалистическими про­цессами. Живописное символическое выражение, как и лю­бой другой символ, обладает "магической" силой. Этим объ­ясняется важная роль, отводящаяся многими религиями свя­щенным рисункам и статуям.

9. Змея Мироздания

Я вовсе не намерен в этом обсуждении подавать исчер­пывающий обзор их обширного символизма, а хочу ограни­чить себя лишь их прямым и практическим отношением к психологической проблеме пациента.

В первом рисунке (рис. 9.1) представлено простое отра­жение уже возникшего во сне мотива: гигантская змея окру­жает мир. Если бы это была единственная картина было бы возможно выудить дополнительную информацию, кроме уже известной из содержания сна. Но один важный момент здесь все-таки присутствует: выход за рамки сна. Змея теперь не­сет в себе положительные качества в противоположность первоначальному, чисто негативному содержанию. Это под­тверждается появлением образа сияющей короны, причем этот атрибут сохраняется во всех остальных рисунках. Воз­никновение этого элемента важно тем, что ясно указывает на проникновение процесса активного воображения в глубины бессознательного, уже не испытывающего больше воздейст­вия комплекса страха пациента. Змея во сне пациента окра­шена его страхом перед своими же инстинктами и потому возникла в образе Врага. Но благодаря сознательной реши­мости победить страх, этот символ открывает свое положи­тельное значение, он не испытывает больше воздействия личных комплексов пациента. Именно это и придает процес­су активного воображения его потенциальную ценность. Этот процесс дает возможность проникнуть за "фасад" личных страхов и комплексов, открывает содержащиеся в ощущени­ях конструктивные и перспективные потенциалии. В повсед­невной практике анализа сновидений этот момент очень ва­жен, так как он помогает пациенту обнаружить, что именно комплексы не дали ему овладеть и полностью использовать его скрытые силы, направить их в созидательное русло.

Следующий рисунок (9.2) показывает уже начавшийся процесс дифференциации. На первом рисунке этот процесс протекал латентно, она отражает просто змею, окружившую мир. Это изображение напоминает древнюю космогонию, где две первобытные силы создали жизнь и самих себя. Змея demiurgos* - создатель мира, оплодотворившего ма­терию, материнское начало. Следующая стадия представле­на на втором рисунке. Окруженная змеей-демиургом мате­рия дифференцируется путем сжатия и расщепления. Этот процесс оплодотворения и развития приводит к появлению третьего элемента, характеризующегося синим как вода цветом.

Этот процесс дифференциации приводит к следующему этапу развития, показанному на рис. 9.3 - образование мно­жества новых миров, причем каждый содержит свою малень­кую змею-спасительницу. Эти малые миры - точная копия первоначального мира, в каждом происходит глубокая дифференцировка и развитие земных элементов. Этот рисунок демонстрирует апогей процесса. А на четвертом рисунке (9.4) показан его перигей, изображающий полную дезинтег­рацию земных элементов. Исчезли все миры и окружавшие их змеи, оставив после себя только рудиментарные фраг­менты, лишь отдаленно напоминающие их первоначальную форму. Породившая их змея редуцировалась до состояния круга. Изначально зеленая, змея приобрела синеватый отте­нок, земля растворяется, некогда голубая вода, впервые воз­никшая во втором рисунке, теперь полностью доминирует. Процесс завершается к последнему, пятому рисунку (9.5). Змея-мать, порожденные ею малые змеи, сама земля уже совсем исчезли. Все, что осталось - это синий элемент, ко­торый породил свое хрупкое подобие.

Каково же психологическое значение этого развития? Во сне пациент испытал сначала воздействие женского начала матери (медвежонок). Этому чисто инфантильному началу сопутствовало совершенно противоположное начало - про­ститутки, олицетворяющей инстинкты и сексуальные жела­ния. Противоречивый характер змеи представляет собой следующую стадию. Акцент поначалу делается на ее отрицательную сторону, но в последующий рисунках отра­жающих дальнейшее развитие, происходит развитие ее проспективного и творческого аспектов, она приобретает символический образ "змеи-спасителя". Происходит имею­щее решающее значение расширение сознания, наступает реализация новых творческих сил. Это стало возможным после принятия и интеграции слоя бессознательного. Симво­лизировавшая сначала страх змея превратилась таким обра­зом в nous, мудрость и созидательную силу.

Благодаря только что победившему знанию пока недиф­ференцированная материя становится дифференцированной и плодородной. На рисунке это представлено в виде диффе­ренциации земли. Материя подразумевает что-то женское, материнское. Только что воспринятые на инстинктивном уровне знание и мудрость трансформируют глубоко бессо­знательный облегчающий материнский элемент в индивидуа­лизированную продуктивную матрицу нового развития. Это развитие в будущем приведет к рождению нового элемента воды.

Если рассматривать рисунки как одно целое, то можно за­метить, что они показывают два взаимосвязанных и одновре­менных процесса: один - разрушение змеи, второй - проис­ходящее на земле образование воды. Третий рисунок, пред­ставляющий отдельные земные сферы, окруженные неболь­шими змейками, обозначает поворотную точку, образуя как бы перелом в ходе всего развития. Этот перелом, изобра­женный на рисунке, точно отражает кризис в психическом развитии. Столкновение с мощным и автономным содержи­мым бессознательного таит в себе опасность гибели от по­тока информации, захлестывающего пациента как потоп. Об этой опасности нужно всегда помнить. В этом случае про­цесс перехода к сознательному восприятию содержимого коллективного бессознательного напоминает искусственно вызываемый психоз. На этой стадии от аналитика требуется бережное обращение с больным, он должен сохранить не­поврежденной связь пациента с действительностью. В этих рисунках представлена как бы диаграмма психологии бессо­знательного у пациента. Все малые миры с окружающими их змейками заключены в одно кольцо породившей их змеи. Действие этого кольца напоминает магический круг, защищающий от гибели находящихся внутри. Этот защитный круг temenos,окружающий божественное и святое место, свя­щенную рощу, где происходят numinous события. Так как интенсивность и значение этого numinous процесса имеет место внутри, границы temenos должны соответствовать ма­гическому кругу. И не только numinosum находящийся внут­ри круга, защищается от внешних влияний, но и внешний мир также должен оберегаться от внезапного выхода numi­nosum из этого круга, поскольку такой прорыв будет равно­силен психозу.

Если наш пациент проявляет черты шизоидного характе­ра, то этот момент становится крайне важным и значитель­ным. Такой личности присущи изначально разрушительные тенденции, что требует особого внимания и заботы в ходе анализа. В данном сновидении эти разрушительные тенден­ции выражались в образе волка, превратившегося потом в гигантскую змею. Если бы такие тенденции взяли верх, то очень вероятно, что пациент переступил бы опасную черту. Тогда расщепление его личности можно было бы охаракте­ризовать, как расщепление, вызванное напряжением между сферой дифференцированного интеллекта и сферой прими­тивных ощущений, между "Логос" и "Эрос".

Тогда задачей анализа является интеграция, соединение в рамках сознания пациента разрушительных тенденций, произошедших от примитивного и еще бессознательного уровня ощущений. Достигнуть такое соединение возможно только тогда, когда пациент будет способен сознательно воплотить прогрессивную сторону содержимого этих ощущений. Ведь до сих пор он воспринимал их только как угрозу. Вот что содержали рисунки нашего пациента.

В этой связи особенно важным представляется то, что процесс развития происходит внутри кольца змеи, или ма­гического круга. В третьем рисунке ясно показана таящаяся в личности пациента опасность ее распада. Здесь раскрыты и продемонстрированы первоначальные разрушительные тенденции выраженные в образе змеи (волка) в сновидении и ставшие теперь размножаться, что видно по увеличению числа малых змеек. Но все они находятся внутри магическо­го круга, образованного змеей-спасительницей, который ок­ружает и удерживает их всех вместе. Таким образом первый рисунок выражает инстинктивное усилие удержать и спло­тить эти разрушительные тенденции без прежнего примене­ния к ним излишнего напряжения интеллекта (с соответству­ющим подавлением чувств), а контроль над ними достигает­ся посредством "змееподобной мудрости" инстинкта и Эро­са. Змея-кольцо в третьем рисунке является, так сказать, символическим представлением реторты алхимиков, "крате­ра", в котором происходит процесс синтеза. Этот "алхими­ческий" процесс приводит к образованию нового синего элемента, отражающего рождение индивидуальности, или индивидуальность личности, взяв под контроль опасность шизофренического разрушения и подготовив путь для асси­миляции ощущений. Новый синий элемент - вот истинная цель описанного нами процесса развития, посредством ко­торого микрокосм отдифференцировался от макрокосма. В то время, как макрокосм символизирует коллективное бес­сознательное как матрицу, микрокосм - это символ индиви­дуальности.

Здесь интересно заметить, что аналогичные виды симво­лизма встречаются в алхимии, которая, наряду с химическим аспектом, содержит в себе философские концепции по во­просу рождения и внутреннего духовного роста личности. Юнг прекрасно разработал символический аспект алхимии, например в книге "Психология и Религия", (Jung. Psychology and Religion. New Haven. 1938, p. 109, CW 11. p. 100) из которой, со­бственно, и взято большинство следующих параллелей. Од­ной из фундаментальных идей алхимии является редистилляция из ее хаотической сопутствующей части спрятанного в материи божественного духа. Для выполнения этого процес­са совершенно незаменим химический элемент Ртуть (Мер­курий - прим. перев.), именуемый алхимиками Mercurius ani-matus, "змей" или "дракон" Меркурий алхимиками воспринимался как Hermes Psychopompos, указывающий путь в рай. (Jung, Psychology and Religion, p. 128, CW 11, p. 98.) Вот мы и встречаемся снова со змеей, при помощи ко­торой из недифференцированной материи должен быть редистилированн божественный дух. Эта вытяжка, известная настройкатоже представляет собой некую синюю чудесную жидкость, которую один из известнейших алхимиков назвал человеческое небо. Эта чудесная синяя жидкость символически выражалась в виде круга. Круг для алхимика - символ мак­рокосма и божественного совершенства. Интересно, что точка, микрокосм, рассматривается как "созидающая точка в материи" и как "искра души". Выражаясь психологичес­ким языком, рождение синего микрокосма из макрокосма указывает в наших рисунках на рождение индивидуальности пациента из матрицы коллективного бессознательного, до­стигнутого уже описанным ранее способом.

Резюмируя сказанное, главной темой рисунков является создание нового мира. Его инфантильный мир разрушается после стычки с волком, превратившегося затем в змею. Четкое уяснение того, что он должен оставить свой детский рай, победив, таким образом, свой страх, открывает ему роль змеи как демиурга и создает его новый мир. Вместо матери, столь долго бывшей для него единственным источ­ником мироздания, змея-демиург открыла в нем самом внут­ренние созидательные силы, избавила от нужды "скучать". Каждый человек является как бы маленьким демиургом сво­его собственного маленького психического мира. В этом от­ношении наш пациент сравнялся с другими людьми. Змея -это nous, мудрость и творческое воплощение, но только глубже и адекватно уяснив свою собственную природу, в частности, и человеческую натуру вообще, то есть природу внутренних психических законов, он смог создать свой со­бственный мир и на основе его - свою индивидуальность. Насколько микрокосм его индивидуальности оставался не­дифференцированным (см. рис. 9.5), настолько он погружен в проблемы жизни, до сих пор им избегаемых. Но вот сейчас он испытал желание и готовность вступить с ними в борьбу. Первоначально земные тона рисунков изменились в конце концов на совершенно синие, символизирующие .«.лечение в его личность нового, живительного духа природы =змеи и земли.

Выражаясь языком практической жизни, это означает, что пациент больше не проецирует свои эмоциональные проблемы на посторонних людей, то есть он перестал привязывать их к личности своей воображаемой возлюбленной даже на, даже напротив, он смотрин та них как на содержание своего собственного психологического устройства, с которым ему следует разобраться. Получившийся в результате ответ может показаться банальным по сравнению с таким обширным символизмом сна и рисунков, но для пациента он имеет коренное. решающее значение. Наше решение показывает пациенту путь к достижению цельности личности и ее интеграции, заполнению расщелины между ''Логос" и "Эрос", до сих хранившем в себе всю эмоциональную строну его жиз­ни; подавленном, а значит и в рудиментарном состоянии. Замечательно и то. что спустя несколько недель после этого они пациент познакомился с молодой девушкой. Вскоре у ни/, настал очень счастливый период тесных дружеских отношений Совершенно очевидно, что до сих пор прочно сцеп­ленные с проецируемым образом воображаемой любви его чувства и эмоции теперь освободились и обрели способности, достигнуть реальную цель в реальной жизни. Иначе го­воря разрушилась его инфантильная защитная система, ис­сякла сила материнского образа. Такой значительный шаг вперед обязательно сопровождается ростом духовной зре­лости, а закончится этот процесс рождением независимой, уверенной в себе индивидуальности. Последний рисунок по­дает этот процесс в символическом виде: синий макрокосм и микрокосм представляют собой конечный результат данно­го развития.

С технической точки зрения я хочу особо выделить тот факт, что на данной стадии анализа я уже не обсуждал с пациентом символизм его рисунков во всех деталях, я лишь дал ему основную идею, смысл*. Я указал ему, в частности, на положительное значение змеи и рождения нового начала. Уяснение этих двух фактов, на самом деле тесно связанных с его любовной проблемой, было самым главным, в чем он нуждался и этого оказалось совершенно достаточно для за­пуска процесса психологического развития.

Нет никаких сомнений в том, что рисунки соответствова­ли глубинным и четко определенным потребностям пациен­та. Благодаря им пациент испытал рождение своего нового мира, оставил устаревший мир инфантильности. Они помог­ли сформировать потенциал его собственной психической энергии, его либидо, они показали основные направления, создали план, по которому пойдет его дальнейшая жизнь. Новая содержащаяся в них идея - принятия инстинктов и эмоций, означает возникновение его собственной индивиду­альности, дает пациенту смелость сделать рискованный шаг и оказаться на другом, неизвестном берегу. Правильность ответа подтверждается его реальной жизнью, в которой он успешно установил настоящие любовные отношения с жен­щиной. В общем, эти символы помогают перекинуть мост от существующего состояния сознания к будущим целям. Они диаграмма энтелехии индивидуальной личности.

Однако эти символы являются не просто принципами на­правления движения, а в то же время служат фактическим источником энергии. Для свои рисунков пациент использо­вал символы не из своего личного опыта, они вышли из хра­нилища коллективного бессознательного, располагающего совершенно иным опытом и вложившим в них иное значение, чем то, которое открывается с позиций простого личного знания. Вот главная причина ценности приема активного во­ображения в нашей работе, поскольку он дает пациенту до­ступ к символам коллективного бессознательного. Личность осознает только свои первоочередные потребности и опас­ность, в которую ее затянули проблемы и из которых она не видит путей к спасению, поскольку обладает лишь ограни­ченным личным опытом. Коллективное бессознательное об­ладает бесконечно большим опытом в подобных критических ситуациях. Это дает ему возможность использовать свой символизм для передачи проблем пациента в истинном виде как типичный кризис в ходе роста и становления челове­ческого сознания, плоды которого поспеют в установленный срок. Принятие и распознавание истинного значения ситуа­ции освобождает психическую энергию, бывшую до сих пор вне досягаемости и, значит, до сих пор не используемую. Они помогли пациенту избавиться от чувства одиночества, чувства потерянности в безбрежном океане, заставили ос­мыслить себя как индивидуальный пример типичной истории человеческих кризисов и их разрешений.

Приложение

Ниже приведены цвета оригинальных рисунков пациента.

На первом рисунке - змея - темно-зеленая с желтой лу­чистой короной и красным языком. Земля - коричнево-жел­тая.

На втором рисунке змея и земля - прежнего цвета, про­странство между змеей и тремя шарами синее.