Русская усадьба — важнейшая часть культурного наследия

Русская усадьба — важнейший элемент культуры России прошлых столетий. Обладающая способностью расшифровывать предмет­ную семиотику прошлого, русская усадьба может оказаться чрез­вычайно важным элементом современной культуры. Усадьба-му­зей предоставляет русскому обществу возможность распознавать действительное прошлое, а не представлять нашу культуру в ил­люзорном плане.

Дворянская усадьба конца XVIII — начала XIX века — это украшение блестящего периода отечественной культуры, полу­чившего название «Русское Просвещение».Существование этих «родовых гнезд» заложило универсальную гуманистическую тра­дицию, включавшую определенные гражданские основы, самобыт­ные этические и эстетические представления о духовности. Дво­рянские усадьбыбыли не только «гнездами», где вызревали отече­ственные таланты, они были «опорой», «корневой системой» всей нашей культуры вообще.

Архангельское, Шахматово, Останкино, Марфино и многие другие родовые усадьбы возвращаются в нашу культуру как жи­вая память о тех поколениях сотен дворянских семей, которые ста­ли украшением отечественной истории и культуры, а лучшие их представители — образцами благородства, чести и достоинства дворянского сословия. Столичное университетское образование, постоянное общение с лучшими умами Европы не дали бы того поразительного эффекта, если бы не атмосфера особой духовности этих «дворянских гнезд», в которых нерасторжимо слились музы­ка, живопись и поэзия с народным искусством, самобытная архи­тектура поместий — с их старинными библиотеками и домашними театрами. Сам усадебный дом — это продолжение окружающей его природы. Он неотделим от вековых парков, от каскадных прудов с карасями, от хозяйственных флигелей, от конюшен и псарен. Ук­лад усадебной жизни был тесно связан с природой, земледелием, охотой, родовыми обычаями и жизнью крестьян.

В последние годы русская родовая усадьба стала предметом пристального внимания, возрождения и исследования. Речь идет, не только о повсеместном восстановлении «дворянских гнезд», а именно об изученииэтого пласта русской культуры.

В Москве возрождается «Общество изучения русской усадь­бы» (ОИРУ). Действительно, подобная организация существовала с 1923 по 1928 годы и пыталась создать новую науку «усадьбоведение» и выработать ее методологию. Своей задачей общество ставило изучение усадеб, рассматривая их как явление, как единый целост­ный организм, который сохраняет преемственность дворянской культурной традиции. Члены общества обследовали, обмеряли, фо­тографировали подмосковные усадьбы, собирали документы, свя­занные с их историей, вели усадебную картотеку, которая включа­ла сведения о названии, местонахождении усадьбы, архитектуре, истории, последнем владельце, сохранности усадьбы и ее использо­вании в настоящее время, наличии парка и садовой архитектуры, внутреннем убранстве, библиотеке, театре и т. д. Общество имело свой печатный орган — журнал «Русская усадьба», где были пред­ставлены доклады его членов, давались сведения об охране и реста­врации памятников, описания отдельных усадеб.

Журналы с аналогичной тематикой «Старые годы» (1907—1916 гг.), «Столица и усадьба» (1913—1917 гг.) выходили и в Санкт-Петербурге. Со страниц этих журналов в начале XX века зву­чал страстный призыв к сохранению памятников русской старины. Этот призыв, прозвучавший в начале века, в конце его звучит еще бо­лее актуально. Конечно, былого не вернуть. «Жизнь реставрировать нельзя. Пусть будет новая. Лишь бы в старых окнах горела, как когда-то, последняя заря. Остальное — домыслим и вспомним» (Разгонов С. Последня заря // Памятники Отечества. — М., 1992. № 25. С. 3).