Современных эволюционистских исследований__________

Перечисленные выше исходные допущения и пред­ставления о детерминантах эволюции составляют об­щую концептуальную базу неоэволюционизма. Его сто­ронники не стали заниматься основательным пере­смотром и рефлексией к теоретическим основаниям классических идей. Они направили свои усилия на поиски эмпирических свидетельств развития, на повы­шение степени достоверности и обоснованности таких свидетельств, на изучение механизмов и факторов, обусловливающих изменения локального и глобально­го характера.

Эволюция культуры при этом рассматривается как результирующий концепт, объединяющий в последова­тельный процесс необратимые изменения, удерживаю­щиеся в мировом масштабе и связанные с организаци­онным усложнением социокультурной жизни. Однако считается, что составляющие этого процесса, изменения, ведущие к порождению эволюционных универсалий, совсем не обязательно сами обусловливают развитие.

Культурная единица (система) как объект эволю­ционного анализа.Более детальный анализ связи меж­ду биологической и социокультурной эволюцией обус­ловил поиск таксономических социокультурных еди­ниц, сопоставимых с концептами популяции, вида, подвида. Благодаря этому становится возможным на специально выделенных целостностях проследить ос­новные источники локальных изменений и многообра­зия культурной жизни. Ими сегодня являются челове­чество в целом, этносы, социокультурные группы. Ра­бота с ними открывает концептуальные возможности определить закономерности отношений между челове­ческими объединениями и их окружением через изу­чение фундаментальных связей между наблюдаемыми здесь биологическими и культурными изменениями. Этим единицам соответствуют концепции панкультуры (культуры человечества в целом), локальных, регио­нальных (этнических) культур, субкультур (групповых культур). Обобщенно их принято обозначать «экосоцио-культурная система», или «культурная единица».

В принципе все сторонники культурной антропо­логии разделяли системный взгляд на взаимодействие популяции с природным окружением. Однако впервые последовательно понятие экосистемы здесь начал при­менять К. Гиртц[120]. С этого времени терминология из об­щей теории систем распространилась на неоэволюци­онизм, что было характерно в 1960-х гг. для всех соци­альных наук.

Социокультурная система стала рассматриваться как состоящая из трех «подсистем»: популяция, окру­жение, культура. Основной акцент исследования поме­щался на механизмах, обусловливающих их взаимодей­ствие. Концепции позитивной и негативной обратной связи стали рассматриваться как поддерживающие её границы и усиливающие распространение адаптивных изменений. Следует отметить, что теперь при исследо­вании существования популяций в среде принималось во внимание не только «чисто» природное окружение, но и те его элементы, которые модифицировались под влиянием антропогенных воздействий. Подчеркива­лось, что «в процессе адаптации культура трансфор­мирует ландшафт и соответственно люди вынуждены приспосабливаться уже к тем постоянным изменени­ям окружения, которым сами положили начало».[121]

Была также признана необходимость включить в понятие «окружение» социокультурные параметры, то есть другие популяции, находящиеся в контакте с изу­чаемой. На этом, в частности, настаивали Дж. Стюарт и М. Салинс.

Наконец, стало отмечаться несовпадение «реаль­ного» и «воспринимаемого» окружения. Выяснилось, что знание о существующей в представлениях людей концепции их жизненной среды необходимо для того, чтобы понимать, почему одним её элементам уделяет­ся повышенное внимание, другие игнорируются, по­чему и в каких случаях обращаются к воображаемым, а не реальным культурным феноменам для объясне­ния адаптационных успехов и неудач. Разумеется, дей­ствительные причины изменений в связях популяции с другими подсистемами экосистемы интерпретирова­лись только на основе изучения реальных отношений, существующих между ними[122]. Однако анализ представ­лений людей о своем окружении увеличил объяснительный потенциал нео эволюционизма по отношению к накапливающимся в культурной антропологии эмпи­рическим фактам, особенно связанным с культурными вариациями.

Механизмы эволюции культурной единицы (сис­темы).Концептуализация социокультурной системы, являющейся одной из центральных обобщенных еди­ниц анализа эволюции культуры, предполагает воз­можность структурно-функциональных модификаций, одни из которых связаны, а другие не связаны с её развитием. Считается, что структурная устойчивость или изменчивость системы зависит от условий её су­ществования и характера её связей с окружением. Соответствующие процессы описываются по аналогии, с термодинамической интерпретацией изменения вели­чины энтропии в зависимости от поступления энергии.

В самом общем случае можно выделить три харак­теристических, или идеально-типических динамичес­ких состояния системы, определяемых качеством про­исходящих в ней процессов. Во-первых, процессы ас­социации, объединения, интенсификации связей между компонентами системы, присоединения к ним элемен­тов извне, возникновение новых функциональных еди­ниц за счет внутренней дифференциации. Это состо­яние обычно называют ростом, если наблюдается при­ращение однокачественных элементов, и развитием, если наблюдается умножение их качественного мно­гообразия с последующей интеграцией на более высо­ком уровне. Во-вторых, установившиеся, стабильные внутренние и внешние отношения. Такое состояние на­зывается равновесным, и оно характеризуется сбалан­сированными связями системы с окружением. В-тре­тьих, процессы дезинтеграции и дедифференциации, приводящие систему из более сложного в более про­стое состояние. Дезинтеграция предполагает разбалансировку ранее установленных связей, разрушение их упорядоченности. Дедифференциация означает нару­шение границ между элементами, возрастание неопре­деленности и синкретичности, то есть нерасчлененной внутренней однородности системы. В этом случае мож­но говорить о её деградации.

Изучение динамики социокультурных систем ба­зируется на выделении механизмов, обеспечивающих их самосохранение, с одной стороны, и изменение без разрушения — с другой. Речь идет о механизмах «от­рицательной» и «положительной» обратной связи. Кон­цепция заимствована из технических наук и означает стабилизирующее или усиливающее влияние дополни­тельной энергии, поступающей в систему, на её реак­цию, то есть может быть уподоблена эволюционному механизму отбора.

В применении к социокультурной системе отрица­тельная обратная связь предполагает, что в ответ на внешние воздействия, угрожающие нарушению рав­новесного состояния, включаются механизмы, ограни­чивающие — в пределе блокирующие — её контакты с окружением. В результате их свертывания удается со­хранить статус кво. Однако чрезмерное и длительное уменьшение внешних обменов лишает систему необ­ходимого объема поступающих извне ресурсов (инфор­мация, технологии, блага и услуги и т. п.), что ведет к её постепенной деградации.

Ключевым конструктивным механизмом, поддер­живающим внутрисистемные изменчивость и мно­гообразие, является положительная обратная связь. Действие этого механизма основано на усилении тех внешних или внутренних воздействий, которые увели­чивают адаптационный потенциал системы или её отдельных,— в особенности ключевых — составляю­щих. Оно повышает степень сложности, неопределен­ности, стохастичности системы, что порождает поле возможностей при выборе будущего направления и альтернатив движения. Однако высокий уровень резо­нанса импульсов, передаваемых с помощью такого механизма, может породить изменения, которые окажут­ся разрушительными для функционирования, структу­ры и границ системы.

С действием этих механизмов связывается форми­рование эволюционного процесса, состоящего, как уже было сказано, в организованном усложнении социо­культурной единицы.

Другой комплекс механизмов, обеспечивающий эволюцию системы, базируется на действии принципа минимума диссипации энергии, или минимизации энтропии (И. Пригожин). Применительно к социокуль­турным исследованиям действие этого принципа мож­но представить следующим образом. Если в определен­ных условиях возможны несколько типов организации взаимодействия, согласующихся с требованиями со­хранения или увеличения его адаптационного потенци­ала, то наиболее вероятной оказывается та структура, которой отвечает минимальный рост (или максималь­ное убывание) неопределенности и неупорядоченности (энтропии). Поскольку уменьшение неопределенности связано с использованием внешних ресурсов, реали­зуются те из возможных (виртуальных) форм органи­зации, которые могут в максимальной степени погло­щать и перерабатывать эти ресурсы.

При оценке эволюционного потенциала системных изменений Н. Моисеев предлагает адекватным обра­зом выбирать масштабы времени. Определенная серия процессов (в том числе социокультурных) может быть проинтерпретирована совершенно по-разному в зави­симости от того, в каком временном промежутке они рассматриваются. То, что в одних временных преде­лах видится как функциональные параметры, в других может оказаться элементами организации[123].

Столь же относительным может быть суждение о структурных антиэнтропийных процессах организации социального взаимодействия. Во-первых, рост адапта­ционного потенциала отдельных элементов может от­нюдь не вести к улучшению адаптации системы в це­лом в её данном состоянии. Более того, эти элементы могут стать катализаторами смены её состояния — вплоть до разрушения — или формирования новой це­лостности. Во-вторых, при оценке адаптационных социо­культурных процессов не следует руководствоваться моральными критериями. Так, организационные измене­ния, обеспечивающие повышение вознаграждений от­дельным группам в динамичных, неопределенных усло­виях, могут противоречить моральным требованиям, тра­диционным для установившегося состояния системы.