Принцип защиты прав человека в практике Суда Европейского Союза

К настоящему времени практика Суда ЕС по вопросам, от­носящимся к защите прав человека, становится все более насы­щенной и разнообразной. Особенно после того, как ЕС взял курс на ускоренное построение пространства свободы, безопас­ности и законности. Практика Суда с трудом поддается систе­матизации. Для простоты восприятия ее можно подразделить на решения и заключения по делам против институтов и орга­нов ЕС и делам об имплементации норм права ЕС государства­ми-членами.

Сами институты и органы ЕС непосредственно вступают в правоотношения с физическими и юридическими лицами в ог­раниченном числе случаев. Такие отношения возникают у них с персоналом ЕС и в связи с осуществлением полномочий в об; ласти права конкуренции, торгового и корпоративного права.

Иски, подаваемые персоналом ЕС, мало чем отличаются от рассматриваемых национальными судебными органами или ЕСПЧ. В качестве иллюстрации разберем постановление по де­лу «Конноли против Европейской комиссии» от 6 марта 2001 г. Заявитель подал жалобу на решение администрации об уволь­нении. Работая в ЕК и занимаясь валютно-финансовыми дела­ми Союза, Б. Конноли опубликовал книгу «Прогнившее сердце Европы: грязная война за европейские деньги» с резкой крити­кой введения евро. Разрешения на публикацию он не получал, за что и был уволен. В основание жалобы было положено утверждение о нарушении ЕК признаваемой за ним по пра­ву ЕС свободы на выражение мнений и распространение ин­формации.

Глава 19. Права человека в правовой системе Европейского Союза 335

Суд ЕС отказал заявителю. При этом им была использована та же логика рассуждений, которой традиционно придержива­ется ЕСПЧ. Прежде всего он подтвердил, что в демократиче­ском обществе юридические нормы, допускающие ограничения свободы на выражение мнений, должны толковаться сугубо ре-стриктивно. Наряду с этим он признал, что нормальное функ­ционирование любого учреждения предполагает поддержание отношений доверия между ним и его сотрудниками. Поэтому признаваемая за сотрудниками свобода на выражение мнений не носит абсолютного характера. Ее можно несколько ограни­чивать, ничего противозаконного в этом нет. С учетом обстоя­тельств дела, указал Суд ЕС, администрация имела право на­стаивать на том, чтобы сотрудник, перед тем как передать руко­пись в печать, получил на это разрешение. С этой точки зрения правовая позиция ЕК была вполне обоснованной.

Интерес представляет другой элемент в решении Суда ЕС. Признав обоснованным требование о получении предваритель­ного разрешения, он вместе с тем указал, что отказ в таком раз­решении может быть оправдан только в самых исключительных обстоятельствах. Тем самым Суд ЕС предложил вполне разум­ный баланс между интересами общества, индивидуальными свободами и соблюдением внутреннего режима учреждений: лояльность работника по отношению к работодателю должна обеспечиваться, но не в такой степени, чтобы поставить под сомнение главенствующий принцип запрета на цензуру.

Другой блок решений Суда ЕС о возможном нарушении прав человека посвящен случаям, когда законодательство ЕС непосредственно затрагивает интересы физических и юридиче­ских лиц. Чаще всего они касались фермеров, торговых опера­торов и т. д. Классическим в этом отношении считается дело Хауер (1979 г.), в котором Суд ЕС пришел к выводу о том, что ЕС допустил вмешательство в отправление конкретного инди­видуального права, но счел его с учетом обстоятельств дела пропорциональным и обоснованным.

Отличительной чертой современной практики Суда ЕС ста­ла стремительная диверсификация разбираемых им случаев предполагаемого нарушения институтами и органами ЕС ос­новных прав человека (дела «Нидерланды против Европар-ламента и Совета», «Совет ЕС против Хаутала» и др.).

И тем не менее гораздо более многочисленной в практике Суда ЕС остается группа дел о нарушении основных прав не

Часть III. Правовое обеспечение защиты прав человека

органами и институтами ЕС, а государствами-членами в кон­тексте применения права ЕС.

Доктрина права ЕС исходит из того, что полномочия, осу­ществляемые государствами-членами в качестве агентов Союза, должны находиться под эффективным контролем по праву ЕС. Если бы контроль остался в сфере национального права, это бы поставило под угрозу целостность права ЕС. Поэтому соблюде­ние основных прав государствами-членами в тех случаях, когда они применяют право ЕС, следует рассматривать как вопрос права ЕС.

Этапным в практике Суда ЕС в этом отношении стало дело Уэшоф (1989 г.). При рассмотрении данного вполне тривиаль­ного дела Суд ЕС впервые столкнулся с вопросом о том, дол­жен ли он контролировать соблюдение прав человека в рамках применения права ЕС не только органами и институтами ЕС, но и государствами-членами. Ответ Суда ЕС был как бы само собой разумеющимся. Суд констатировал: требования защиты прав человека в правовом порядке ЕС «обязательны и для госу­дарств-членов, когда они применяют нормы Сообщества». Со­ответственно государства-члены должны «применять такие нормы в соответствии с этими требованиями».

Хорошей иллюстрацией современной практики Суда ЕС яв­ляются, в частности, решения по делам Босфорус и Ебони Ма-ритим. В обоих случаях Суд указал, что допустимость ограниче­ний на пользование основными правами человека должна оце­ниваться в контексте общественной значимости тех целей, которые преследуются такими ограничениями.

Но Суд ЕС осуществляет контроль над соблюдением госу­дарствами-членами прав человека не только тогда, когда госу­дарства применяют нормы права ЕС, но и тогда, когда они по тем или иным причинам не считают себя связанными ими.

Прецедентным в этом отношении стало решение Суда ЕС по делу ЕРТ. Греческое правительство прекрасно понимало, что сохраняющаяся в стране система эксклюзивных прав на те­левещание противоречит базисным представлениям права ЕС о четырех свободах. Тем не менее оно настаивало на том, что данная система подпадает под предусматриваемые правом ЕС изъятия.

Суд установил, что доводы, приводимые государствами в оп­равдание отступления от выполнения обязательств по праву

Глава 19. Права человека в правовой системе Европейского Союза 337

ЕС, имеющие своим источником право ЕС, «должны рассмат­риваться в свете общих принципов права и, в частности, основ­ных прав человека». На основании этого он сформулировал вы­вод, неоднократно повторявшийся в последующих решениях. В соответствии с ним национальные нормы подпадают под действие исключений, предусматриваемых правом ЕС, «только при условии их соответствия основным правам человека, со­блюдение которых обеспечивается Судом»¹.

Приведенные примеры показывают: и в отсутствие специ­альной процедуры рассмотрения жалоб на нарушения прав че­ловека, схожей с той, на основании которой действует ЕСПЧ, Суд ЕС осуществляет эффективный и все более жесткий кон­троль над их соблюдением. Осуществляемый им контроль в контексте права ЕС носит всеобъемлющий характер. Под него подпадают законодательная и правоприменительная деятель­ность как органов и институтов ЕС, так и государств-членов.

Тем не менее, ничуть не умаляя результатов, достигнутых Судом ЕС в правозащитной сфере и утверждении высоких стандартов уважения прав человека в праве ЕС, надо оценивать их объективно и реалистично. Проверка на соответствие требо­ваниям защиты прав человека является для Суда ЕС отнюдь не главной обязанностью. Ее можно квалифицировать скорее как сопутствующий вид деятельности.

Суд ЕС создан прежде всего для обслуживания интересов интеграции. Именно в этом он всегда видел свое призвание. Поэтому для него и в обозримом будущем приоритетными бу­дут оставаться забота об авторитете институтов и органов ЕС и определенности права ЕС, жесткий отсев исков, подаваемых физическими и юридическими лицами против актов ЕС.

Можно констатировать, что и для региона ЕС европейская система защиты прав человека и основных свобод, базирую­щаяся на ЕКПЧ, остается наиболее доступной, важной и опре­деляющей. А Суд ЕС хорошо дополняет ЕСПЧ с учетом спе­цифики и сферы ответственности интеграционного объедине­ния.

То, насколько изменит ситуацию вступивший в силу Лисса­бонский договор и придание Хартии основных прав ЕС обяза­тельной силы, покажет только практика.

Сазе № С-260/89, 1991 ЕСК 1-2925.

Часть III. Правовое обеспечение защиты прав человека