Определение №80-ск099-15 по делу Северовой и Игошина
Доводы в жалобах о том, что аудиозапись разговора по обстоятельствам взятки не может быть признана источником доказательств, поскольку эта запись получена при проведении оперативно-розыскных мероприятий до возбуждения уголовного дела, являются несостоятельными, так как не основаны на законе.
В соответствии со ст.7, 11 Федерального закона от 5 июля 1995г. «Об оперативно-розыскной деятельности» оперативно-розыскная деятельность может проводиться и до возбуждения уголовного дела, а результаты этой деятельности могут служить поводом и основанием для возбуждения уголовного дела, а также использоваться в доказывании по уголовным делам.
Основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий являются ставшие известными органам, определяющим оперативно-розыскную деятельность, сведения о подготавливаемом противоправном деянии, по которому обязательно производство предварительного следствия, когда нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.
Вопрос о достаточности данных для возбуждения уголовного дела решается в каждом конкретном случае соответствующим органом, указанным в ст.109 УПК РСФСР, которая предоставляет право в течение трех суток, а в исключительных случаях до 10 суток, проводить проверку по поступившему заявлению, после чего возбудить уголовное дело или отказать в его возбуждении.
По настоящему делу органу дознания из заявлений Масляковой и Коробковой от 27 января 1997г. стало известно о даче взятки следователю Северовой через адвоката Игошина, поэтому в соответствии с законом были проведены оперативно-розыскные мероприятия, запись разговора Масляковой с Северовой и Игошиным об обстоятельствах получения взятки.
Материалы о проведении такой записи направил начальник УОП при УВД области 5 февраля 1997г. прокурору области, на основании этой проверки в тот же день следователем прокуратуры было возбуждено уголовное дело.
Результаты этой оперативно-розыскной деятельности были проверены и оценены следователем прокуратуры в соответствии с требованиями ст.69 – 71 УПК РСФСР, кассета с записью приобщена к материалам в качестве вещественного доказательства.
Таким образом, вывод суда о включении в число доказательств данных, полученных в результате оперативно-розыскных мероприятий, сделан с учетом требований указанных законов // Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за І квартал 1999г. (по уголовным делам) (утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 9 июня 1999г.) // Бюллетене Верховного Суда Российской Федерации. 1999. №10.
8. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 4 июля 2000г. «Оправдательный приговор суда присяжных отменен ввиду нарушения требований ст. 465, 466 УПК РСФСР»(извлечение).
Органами предварительного следствия Слюсаренко, Али-Заде, Поплавский, Батенин и Бабаяров обвинялись в совершении преступлений, предусмотренных ч.4 ст.17, п. «а», «е», «н» ст.102, ст.15, п. «а», «в», «е», «н», «и», «з» ст.102 и другим статьям УК РСФСР.
Согласно обвинительному заключению Слюсаренко, заранее договорившись с Али-Заде, Поплавским, Батениным и Бабаяровым за денежное вознаграждение лишить жизни Грачева, 11 марта 1996г. с применением насилия посадили Грачева в автомашину и доставили на квартиру, где удерживали. Затем они повезли его на кладбище, по пути избивали, сдавливали шею шнурком и шарфом, а по приезде задушили шарфом.
Вердиктом коллегии присяжных заседателей признано недоказанным, что преступления были, в связи с чем Слюсаренко, Али-Заде, Поплавский, Батенин и Бабаяров по приговору оправданы за отсутствием событий преступлений. Кассационной палатой Верховного Суда РФ от 18 февраля 2000г. приговор суда присяжных оставлен без изменения, а протест – без удовлетворения, поскольку в нем не ставился вопрос об отмене приговора по мотиву необоснованного исключения из разбирательства по делу доказательств – заявлений обвиняемых о явке с повинной.
Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об отмене оправдательного приговора ввиду ошибочного исключения из разбирательства допустимых доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела. Президиум Верховного Суда РФ 4 июля 2000 г. протест удовлетворил, приговор суда присяжных отменил и дело направил на новое судебное рассмотрение, указав следующее. В соответствии с п.1 ст. 465 и 466 УПК РСФСР оправдательный приговор суда присяжных может быть отменен в связи с односторонностью или неполнотой судебного следствия, возникшими вследствие ошибочного исключения из судебного разбирательства допустимых доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела.
Как на доказательство виновности всех обвиняемых в совершении упомянутых преступлений органы предварительного следствия в обвинительном заключении ссылались на собственноручно написанное заявление Слюсаренко о явке с повинной, в котором он сообщал о совершении им преступлений, к тому моменту еще не раскрытых. Однако, как следует из протокола судебного заседания, в ходе предварительного слушания председательствующий судья удовлетворил ходатайство подсудимого Слюсаренко и исключил из числа доказательств его заявление о явке с повинной, мотивировав свое решение тем, что последнему не была разъяснена ст.51 Конституции Российской Федерации. Кроме того, аналогичные письменные заявления о явке с повинной обвиняемых по данному делу Поплавского, Али-Заде признаны допустимыми и исследовались в ходе судебного разбирательства, несмотря на отсутствие сведений о разъяснении этим лицам сущности ст.51 Конституции Российской Федерации. Закон не возлагает на органы, принимающие такое письменное заявление от лица, явившегося с повинной, обязанности по разъяснению ему содержания указанной статьи Конституции Российской Федерации.
Таким образом, сам по себе факт неразъяснения сущности данной статьи лицу, обратившемуся к прокурору с письменным заявлением о своем участии в преступлениях до их раскрытия, не может служить основанием для исключения из материалов дела допустимых доказательств. Иных оснований недопустимости заявления Слюсаренко о явке с повинной в качестве доказательства, подлежащего исследованию в судебном заседании, председательствующий судья не выяснял и не отразил в своем постановлении. Следовательно, в протесте обоснованно указывается на ошибочное исключение из разбирательства допустимого доказательства, которое могло иметь существенное значение для исхода дела. Дело направлено на новое судебное рассмотрение со стадии предварительного слушания // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. №3.
9. Обзор кассационной практики СК по уголовным делам Верховного Суда РФ за 2002г. (утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 12 февраля 2003г.)// Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. №8.
Извлечение.
9.1 Не всегда суды следовали требованиям всесторонности, полноты и объективности при рассмотрении уголовных дел.
По этому основанию отменены несколько приговоров Московского городского суда и Ставропольского краевого суда.
Так, по делу, рассмотренному Ставропольским краевым судом в отношении Т. и А., осужденных за участие в банде, не соблюдались требования закона о том, что признание подсудимыми своей вины должно быть подтверждено другими доказательствами, и надлежаще не проверялись заявления подсудимых о признании ими своей вины в результате применения незаконных методов следствия.
Более того, суд указал в приговоре, что заявления подсудимых проверить не представляется возможным, а поэтому суд считает, что они сделаны с целью избежать ответственности за содеянное.
Никакие доказательства для суда не имеют заранее установленной силы, они должны оцениваться судом в совокупности. Однако Краснодарский краевой суд, которым В. и А. осуждены за убийство, положил в основу приговора первоначальные показания В. и А. на предварительном следствии, не дав оценки доводам осужденных о том, что показания от них получены под воздействием незаконных методов ведения предварительного следствия, но вместе с тем, в приговоре указал, что «заявления осужденных о применении недозволенных методов ведения следствия, как не влияющие на достоверность выводов суда о фактических обстоятельствах преступления, подлежат рассмотрению и оценке отдельно от настоящего дела
9.2Приговор Краснодарского краевого суда по делу Ивченко, Макухи и других лиц, осужденных за ряд преступлений, в том числе за разбойные нападения, отменен ввиду нарушения ст.314 УПК РСФСР (ст.305, 307 УПК РФ).
Согласно закону при постановлении приговора суд оценивает все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам.
Суд должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты. По делу в отношении нескольких подсудимых или по делу, по которому подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений, приговор должен содержать анализ доказательств в отношении каждого подсудимого и по каждому обвинению.
Ссылаясь в приговоре на показания допрошенных по делу лиц, заключения экспертов, протоколы следственных действий, иные документы, подтверждающие, по мнению суда, те или иные фактические обстоятельства, необходимо раскрыть их содержание. Например, не только перечислить фамилии потерпевших, свидетелей, но и изложить существо их показаний. По настоящему делу это требование закона не выполнено. Суд в приговоре ограничился только перечислением доказательств, которые, по мнению суда, подтверждают вину осужденных, но не раскрыл их содержания, не опроверг доводов осужденных, отрицавших вину, не дал оценки другим доказательствам, в том числе и оправдывающим осужденных.
9.3 Алтайский краевой суд вынес оправдательный приговор по обвинению Ю. в убийстве X., а В. – в укрывательстве этого преступления, при этом не выполнил требований ст.71 УПК РСФСР об оценке всех доказательств в их совокупности и с учетом того, что никакие доказательства для суда не имеют заранее установленной силы.
Делая вывод о том, что следствием не представлено доказательств вины Ю. и В., суд оценивал каждое доказательство самостоятельно, а не в совокупности.
Признавая протоколы проверки показаний Ю. и В. на месте совершения преступления (в квартире Ю.) «ущербными», суд сослался на нарушения уголовно-процессуального закона при проведении этих следственных действий: частичное участие понятых при их проведении, в частности, приглашение понятых в квартиру Ю., когда В. и Ю. уже были там. Однако суд не указал, как данное обстоятельство отразилось на достоверности протоколов и допустимости их в качестве доказательств.
Из показаний понятых и свидетеля (соседки Ю.) видно, что проверка показаний обвиняемых происходила в их присутствии, никакого принуждения со стороны работников милиции не было, Ю. и В. все рассказывали и показывали самостоятельно. Принимая решение о недостоверности показаний Ю. на предварительном следствии, суд не указал, откуда Ю. стало известно об обстоятельствах совершения преступления на момент его явки с повинной и допроса в качестве подозреваемого.
9.4Нередко приговоры содержали противоречивые выводы суда.
Например, по представлению государственного обвинителя отменен приговор Самарского областного суда в отношении Щербакова, Дегтярева, Горбунова, Шубиной и Мироновой, осужденных за ряд преступлений, и в отношении оправданных: Шубиной – по эпизодам убийства Ваймана и укрывательства убийства Великановой; Щербакова – по эпизодам убийств Сытника и Ваймана.
По мнению судебной коллегии, выводы суда, изложенные в приговоре, содержали противоречия, которые повлияли на правильность применения уголовного закона и на определение меры наказания осужденным.
Так, не усмотрев в действиях осужденных квалифицирующего признака совершения преступлений «организованной группой», суд не мотивировал свой вывод. Суд указал, что количество участников группы было небольшим, никто из них не работал в органах государственной власти, планы совершения ими преступлений разрабатывались недостаточно детально. Однако приведенные в приговоре доводы не дают оснований сделать вывод ни о наличии, ни об отсутствии признаков устойчивой группы виновных.
В то же время суд не оценил такие установленные им и отмеченные в приговоре обстоятельства дела, как планирование осужденными разбойных нападений и подготовка к их совершению, распределение ролей и использование технических средств.
Оправдывая Щербакова по эпизоду убийства Сытника, суд не дал оценки объективным, исследованным в судебном заседании данным, а указал, что, возможно, он был убит другими лицами.
При оправдании Шубиной в убийстве Ваймана во время разбойного нападения суд сослался на противоречивость ее показаний, но тем не менее признал виновной в разбойном нападении на Ваймана, основываясь на тех же ее показаниях. Оценки показаниям Шубиной в совокупности с показаниями других осужденных, заключениями судебно-медицинских экспертиз суд не дал.
Исключая из числа доказательств заявления о явке осужденных с повинной и их показания в процессе предварительного расследования, суд не уточнил, какие из них являются недопустимыми, какие нормы процессуального закона были нарушены следственными органами.
9.5В силу ст.446 УПК РСФСР с участием присяжных заседателей исследуются только фактические обстоятельства дела и стороны не могут упоминать обстоятельства, не подлежащие рассмотрению с участием присяжных заседателей. По смыслу закона и с учетом компетенции присяжных заседателей с их участием не могут исследоваться и вопросы допустимости доказательств.
Председательствующий останавливает участников судебного разбирательства, когда они затрагивают эти вопросы, и обращает внимание присяжных заседателей на то, что их выводы не могут основываться на обстоятельствах, не подлежащих исследованию с их участием.
Об этом же председательствующий обязан напомнить присяжным заседателям при произнесении напутственного слова.
По делу Арустамова (осужденного Ставропольским краевым судом по п. «б» ч.2 ст.162 УК РФ и оправданного по ч.1 ст.222, п. «в» ч.3 ст.162 УК РФ за неустановлением события преступления, а по п. «з», «н» ч.2 ст.105 УК РФ – за недоказанностью участия в совершении преступления) после оглашения государственным обвинителем протокола явки с повинной Арустамова и протокола его допросов на предварительном следствии подсудимый заявил, что показания он дал в результате оказанного на него влияния. Председательствующий судья прервала подсудимого и предложила присяжным заседателям покинуть зал судебного заседания, однако не обратилась к присяжным с разъяснением о том, что они не должны принимать во внимание данное заявление подсудимого. Не разъяснила она этого присяжным и при произнесении напутственного слова.
С учетом изложенного Судебная коллегия пришла к выводу, что сделанное подсудимым заявление об оказании на него давления работниками милиции в ходе предварительного следствия могло воздействовать на присяжных заседателей и повлиять на вынесение ими вердикта. В силу ч.6 cт.446 УПК РСФСР с участием присяжных не исследуются обстоятельства, связанные с прежней судимостью подсудимого и признанием его особо опасным рецидивистом. По смыслу закона не должны также исследоваться данные, характеризующие личность подсудимого.Однако по данному делу, как это видно из напутственного слова, до присяжных были доведены сведения, характеризующие личность подсудимого, в том числе о его семейном положении (женат, имеет детей).
10. Определение кассационной палаты Верховного Суда РФ от 24 октября 2000г.«Частное постановление суда о нарушении норм уголовно-процессуального закона при расследовании дела признано законным и обоснованным»(извлечение).
Следственными органами Айнутдинов обвинялся в том, что 1 марта 1999г. в г.Ульяновске совершил разбойное нападение на Кузнецова и убил его (п. «в» ч.3 ст.162, п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ). Судом присяжных Ульяновского областного суда 14 июля 2000г. Айнутдинов оправдан за недоказанностью участия в совершении преступлений. Одновременно по делу было вынесено частное постановление, в котором суд присяжных обратил внимание следователя отдела по расследованию особо важных дел прокуратуры Ульяновской области на допущенное им нарушение уголовно-процессуального закона при расследовании дела. Об этом же доведено до сведения прокурора Ульяновской области.
Прокурор в частном протесте просил отменить постановление суда присяжных, считая вывод суда о нарушении уголовно-процессуального закона основанным на односторонних доказательствах, пояснениях адвоката, подсудимого Айнутдинова и его законного представителя. По мнению прокурора, показания следователя, проводившего допрос Айнутдинова, имели существенное значение для выяснения вопроса о допустимости этого доказательства, нарушения требований ст.47 УПК РСФСР об участии защитника в уголовном судопроизводстве не допущено.
Кассационная палата Суда РФ 24 октября 2000г. частное постановление суда присяжных оставила без изменения, а частный протест – без удовлетворения, указав следующее. В соответствии с ч.3 ст.435 УПК РСФСР председательствующий судья обязан решить вопрос об исключении из разбирательства дела в суде присяжных всякого доказательства, полученного с нарушением закона, а в случае, если состоялось исследование доказательств, признать такое доказательство не имеющим юридической силы, а состоявшееся его исследование – недействительным. При исследовании во время разбирательства дела протокола допроса Айнутдинова в качестве подозреваемого от 3 марта 1999г. требования названного закона председательствующим судьей выполнены в полном объеме.
Как видно из материалов дела и протокола судебного заседания, адвокат Г., с которым родственники Айнутдинова заключили соглашение на его защиту, заявил ходатайство о признании протокола допроса Айнутдинова в качестве подозреваемого недопустимым доказательством, поскольку, по мнению адвоката, допрос произведен с нарушением закона, а именно в ночное время и без его (адвоката) извещения. Данное ходатайство председательствующим судьей обоснованно удовлетворено. Согласно материалам дела 2 марта 1999г. при допросе свидетель Б. указал на несовершеннолетнего Айнутдинова как на лицо, совершившее убийство Кузнецова. В связи с этим 3 марта утром в квартире Айнутдинова был произведен обыск с целью изъятия вещей и орудия преступления, имеющих отношение к делу. В то же время у него изъяли его одежду и обувь, а сам он в течение всего дня находился в помещении РУВД, где с ним проводились следственные мероприятия – допросы, в том числе и очные ставки со свидетелями, т.е. фактически Айнутдинов был задержан и являлся подозреваемым по делу. Однако, несмотря на эти обстоятельства, следователь производил допросы несовершеннолетнего Айнутдинова в качестве свидетеля, но не разъяснил ему права подозреваемого, не допустил к участию в проведении следственных действий адвоката Г. Впоследствии, уже в ночное время (в 22 час. 20 мин.), 3 марта 1999г. Айнутдинов был задержан в качестве подозреваемого официально и допрошен с участием дежурного адвоката, а не приглашенного родственниками Айнутдинова адвоката Г., хотя данный допрос не вызывался необходимостью, поскольку несовершеннолетний, фактически являясь подозреваемым, до этого допроса более 12 часов находился в помещении РУВД.
Факт допроса Айнутдинова в качестве подозреваемого в частном протесте не оспаривается. Поэтому вызов следователя в суд для дачи показаний по данным обстоятельствам не вызывался необходимостью.
Таким образом, судом установлено, что Айнутдинов действительно являлся подозреваемым по делу не со времени составления протокола о задержании в порядке ст.122 УПК РСФСР, а с утра 3 марта – момента его реального задержания, когда в отношении его были проведены действия, направленные на выявление уличающих фактов и обстоятельств: обыск, изъятие его одежды и обуви, удерживание его в течение всего дня в помещении РУВД, где с ним проводились следственные мероприятия – допросы, в том числе и очные ставки со свидетелями.
При таких обстоятельствах Айнутдинову необходимо было безотлагательно предоставить помощь адвоката Г., с которым родственники заключили соглашение, однако органы предварительного следствия этого не сделали. Айнутдинов допрошен в качестве подозреваемого без участия упомянутого адвоката, чем нарушено его право на защиту // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. №7.
11. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 03.09.2004г. № 47-00-75. При оценке материалов, полученных при проведении оперативного эксперимента, суду следует руководствоваться не только уголовно-процессуальным законом, но и положениями ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» //Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. №5.
Дата добавления: 2015-05-13; просмотров: 845;