Билет № 8. 1) Работы церковных авторов по библейской археологии после 1917 года.Прот

1) Работы церковных авторов по библейской археологии после 1917 года.Прот. Н. Диваков: «в силу печальных событий, происшедших в нашей стране... русская библеистика, передовая в мировых масштабах в прошлом... перестала существовать. Основная направленность работ церковных авторов этого времени — систематизация дореволюционных наработок и тех жалких крох зарубежного археологического опыта, которые все-таки попадали в СССР.

Одним из первых церковных систематизаторов был еп. Михаил (Чуб) не только тщательно собиравший материалы по кумрановедению, но и использовавший их в апологетических целях. Подобная направленность работ была крайне необходима в то время, когда та же кумранистика использовалась в целях атеистической пропаганды.

Апологетическую направленность имела и работа в области кумрановедения диак. А. Покладова, привлекшего все доступные в его время и в его положении западные источники.

Им же была отмечена главная причина терминологического единства ессейской и раннехристианской литературы — существование во времена Второго Храма общеупотребительной богословской терминологии, использовавшейся в апостольской проповеди для достижения всеобщего ее понимания. В работе аргументированно разъяснялись принципиальные различия между ессейским и христианским вероучением. Подчеркнуто было значение кумранских находок для решения многовекового спора о соотношении Септуагинты и масоретского текста.

Особого внимания заслуживает работа прот. П. Руснака, являющаяся первой отечественной попыткой изложить историю развития библейской археологии и обозреть ее открытия, сделанные до 60-х гг. XX в., наиболее важные для доказательства истинности событий священной истории.

Некоторые работы того времени подобным же образом освещали отдельные периоды ветхозаветной истории — времена Иисуса Навина, Судей, и плена Вавилонского.

Общей чертой этих работ было, во-первых, использование старого археологического материала, а во-вторых, наивный «триумфализм», вполне объяснимый противостоянием с атеистическим окружением.

2) О месте претории (дворец ирода, крепость Антония или дворец Маккавеев). В Евангелиях преторией называется место, куда Иисус Христос был уведён после суда Пилата (Мк.15,16; Мф.27,27), или место, где Пилат допрашивал Иисуса (Ин.18,28, 18,33, 19,9). Иерусалимская претория была временной резиденцией римских наместников в Иудее в течение их пребывания в Иерусалиме по таким случаям, как ежегодный праздник Пасхи. Её местоположение точно неизвестно.

Три здания являются наиболее вероятными кандидатами: 1) дворец Хасмонеев напротив западной стены Храма; 2) дворец Ирода Великого в западной части Старого города («крепость Давида»); 3) крепость Антония у северо-западного угла Храмового комплекса.

Пилат в день смерти Господа Иисуса Христа, вероятно, избрал своим местопребыванием в Иерусалиме дворец в крепости Антония, и вот, согласно с этим, и священное место претории начинают указывать там, где, несомненно, была Антония, т. е. у северо-западного угла храма. — Итак, не трудно видеть, где истина. Стремясь решить вопрос на основании имеющихся у нас под руками документальных данных, мы не можем не склоняться в сторону древнейших из них: чем древнее памятник, тем, само собою понятно, ближе к истине его указание. Но древнейшие свидетельства, как мы видели, говорят о восточном склоне Сионского холма как о месте претории. Это было предание в собственном смысле, еще удержавшийся, хотя уже и слабый, отголосок рассказов современников и, может быть, очевидцев события; поэтому его указаниям мы, и считаем себя обязанными следовать. Где остановился Пилат, прибыв в Иерусалим к празднику Пасхи в год смерти Господа Иисуса Христа, мы не знаем, но что место или здание, которое в Евангелии называется преториею, находилось в северо-восточной части Сиона, это для нас не подлежит сомнению. Так как здесь мы и наблюдаем только одно здание, которое могло дать квартиру прокуратору, именно дворец Маккавеев, то в нем, вероятно и жил Пилат в то время, и разбирал судебный процесс Господа Иисуса Христа (Н. Маккавейский, С. ).

Допросы у Пилата и Ирода. Преторы в Риме и пропреторы в провинциях обыкновенно имели у себя квесторов, на обязанности которых лежало предварительное расследование дела. Пред римским трибуналом являлись обвинитель, заносивший жалобу, обвиняемый и свидетели, показания которых должны были решить виновность или невинность подсудимого. Сам претор или пропретор принимал жалобу и, по окончании процесса, так или иначе решив дело, сам объявлял судебное постановление. Допросы же обвинителя, свидетелей и обвиняемого были делом квестора. — У Пилата не было своего квестора, и потому он весь судебный процесс ведет сам. Он не требует от обвинителей доказательств выставляемой ими виновности подсудимого, не интересуется, найдутся ли свидетельские показания против него, а начинает с допроса самого обвиняемого, желая в Нем найти разъяснение дела. И та глубоко знаменательная беседа в претории наедине с Царем неземного Царства, которую передает святый евангелист Иоанн, привела прокуратора к убеждению в невинности подсудимого. Пилат выходит из претории и публично, пред лицом членов синедриона и народной толпы, объявляет: «я не нахожу никакой вины в этом человеке». Удостоверившись, что Обвиняемый был Галилеянин и потому не принадлежал к его области, Пилат спешит воспользоваться представившеюся возможностью уклониться от неприятного для него дела.

У римлян был закон, по которому каждый преступник подлежал суду начальника своей области, к которой он принадлежал. Такой закон, впрочем, далеко не строго соблюдался. Тот же Пилат еще не так давно без всякого сношения с правителем Галилеи умертвил многих галилеян, зачинщиков мятежа по поводу посягательства прокуратора на сокровищницу храма. Ирод считал себя оскорбленным таким незаконным вмешательством в свои права, и с того времени, несмотря на объяснение своего поступка, присланное Пилатом, добрые отношения между ним и тетрархом не восстановились. Теперь, исполняя закон, Пилат рассчитывал выйти из настоящего нерешительного, неприятного положения и, вместе с тем, вежливостью по отношению к Ироду загладить свою недавнюю вину пред ним. Итак, Иисус Христос был отослан к Ироду, т.е., выражаясь римскими юридическими терминами, — от суда на месте лишения свободы, — к суду на месте происхождения.

Можно представить себе суеверное любопытство Ирода при известии, что тот чудный Пророк, которого он готов был считать тенью обезглавленного Иоанна, связанный поруганный, прислан прокуратором к нему на суд. «Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался», — говорит евангелист. Убийца Крестителя мечтал даже, что Господь Иисус Христос удовлетворит его любопытство каким-нибудь чудом. Но одно молчание было ответом на все его вопросы. Тогда досада оскорбленного тщеславия выразилась в издевательстве над Подсудимым. «Уничижив Его и насмеявшись над Ним, Ирод одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату».

Некоторые, переводя словом блестящий, утверждают, что одежда, в которой возвратился Господь Иисус Христос от Ирода, была пурпурного цвета. Но употребление этого слова в других местах новозаветных книг показывает, что, служило для обозначения высшей степени белизны и может быть переведено: «блестящий белизною». Великолепная одежда такого цвета у иудеев облекала царей и вельмож, наравне с одеждою пурпурною.