МЕЖДУ НАМИ ПОЛЯ И СНЕГА

А в эти самые годы студентка Омского пединститута Лена Хрищенко, моя будущая жена, жила, скажем мягко, несколько непохоже. Стипендия в педвузе была поменьше – на первом курсе 220 рублей против наших 290. К тому же, в отличие от меня, ни рубля из дома она не получала. Денег как таковых в семье практически не было. Картошка, иногда солидный кусок сала – это ей из Седельниково все же перепадало, но только не деньги. Когда получали стипендию и после экзамена, ездили в дешевую столовую, за кладбищем. Там на столах всегда были бесплатные хлеб, горчица и соль. В будни же питались в складчину, готовили в общежитии супчики, каши, но главным образом варили и жарили картошку.

А как Лена одевалась? В школьном детстве зимой донашивала телогрейки взрослых, и только в 9 классе ей сшили как раз на неё! Счастье-то было какое!.. На третьем курсе, перед практикой в школе, купила она себе первое в жизни шерстяное платье – голубое, как небо… Я его помню очень даже хорошо, как и сарафан, который она позже из этого платья сделала. В колхоз ездила в бушлате с плеча двоюродного брата Александра Савина, с его помощью обзавелась и демисезонным пальто, сложив четыреста рублей летней стипендии с его тремястами. Ни плаща, ни зонтика у Лены не было, все студенческие зимы проходила в кашемировом платке. Оттого, видно, и головными болями обзавелась на всю жизнь, все-таки Сибирь… С ребятами в институте дружила, но сердце так и не потревожила. Ходили компанией в театры, в драму, в музкомедию и в ТЮЗ, на концерты. Где слушала Козина, Виноградова.

И, разумеется, как и все, у себя в общежитии ходила на танцы. На вечера в пединститут приходили ребята из Омского автодорожного института, где женский пол был в дефиците. В 1985 году, когда мы с Леной сидели в кафе на втором этаже «Известий», пия кофей с журналистами, к нам за столик подсел со своей чашкой главный редактор Иван Дмитриевич Лаптев. И выяснилось, что они с Леной учились в Омске в одно время – она в педагогическом, он – в автодоре. Следовательно, на танцах они вполне могли встречаться, а может, и танцевать? И не было ли…гм…гм… у них романа? Поострили, похахакали, а когда меня в 1986-м перевели из Куйбышева в Кишинев, на который зарились многие собкоры, даже один москвич из аппарата, по редакции прошелестел слушок: ну да, понятно, ведь главный наш с Кондратовской женой в студенческие годы вроде бы любовь крутил…