ИСТОРИЯ ВСЕМИРНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 60 страница. Гулак-Артемовский выражает сочувствие рабскому положению крепостного крестьянства и гневно изобличает жестокость глупых панов («Пан и Собака»)

Гулак-Артемовский выражает сочувствие рабскому положению крепостного крестьянства и гневно изобличает жестокость глупых панов («Пан и Собака»). В других своих баснях («Солопий и Хивря, или Горох у дороги», «Тюхтий и Чванько», «Дурак и Умный», «Лекарь и Здоровье», «Отец и Сын») Гулак-Артемовский сосредоточивает все внимание на общечеловеческих недостатках: противном «природному» разуму прожектерстве, недальновидности, жадности, глупости, страсти к пустому рифмоплетству и пр. В его басенном творчестве наблюдается движение от богатой жизненными реалиями сюжетной басни-«сказки» к собственно просветительской басне-нравоучению, к концентрированной рационалистической идее. Она получила свое развитие в творчестве Л. Боровиковского.

Левко Иванович Боровиковский (1806—1889) является автором свыше 170 басен-пословиц (созданы в 20—30-е годы, опубликованы в 1852). В них чувствуется влияние творчества И. Красицкого, а также воздействие фольклора. Меткое народное словечко отличает басни Боровиковского от «логического аскетизма» леслинговской басни; украинский баснописец высмеивал общечеловеческие недостатки, порой осуждал паразитизм и безнравственную жизнь социальной верхушки.

Ярким явлением в украинской литературе были басни Евгения Павловича Гребенки (1812—1848), талантливого и разностороннего писателя. Помимо басен он писал лирические стихи, создал свыше сорока повестей, романов и рассказов (на русском языке), был автором литературно-критических статей, очерков на украинском и русском языках; перевел на украинский язык «Полтаву» Пушкина. Сборник Гребенки «Малороссийские приказки» (1834) получил положительную оценку в «Отечественных записках» (1840). Продолжая басенную традицию Гулака-Артемовского, Гребенка вместе с тем создает новый тип басни, характеризующийся детальной разработкой сюжета, введением реалистических бытовых сцен, метко подмеченных психологических черт персонажей. Разрастание фабульной части басни (основу которой чаще всего составлял народный анекдот или пословица) за счет ее «морали» способствовало превращению ее в маленькую комедию нравов или в своеобразную нравоописательную народную новеллу.

Обличение жадности и произвола как родовой черты всех бар нашло отражение в таких баснях Гребенки, как «Медвежий суд», «Роза и Хмель», «Репейник и Конопелька», «Волк и Огонь», «Рыбак», «Школяр Денис», «Мельник». В отличие от Котляревского и Гулака-Артемовского, различавших «добрых» и «злых» панов, Гребенка даже такие общечеловеческие пороки, как глупость, предательство, хвастовство, своекорыстие, склонен видеть главным образом в помещичье-чиновничьей среде. Исходя из народных этических представлений, творчески используя малые народно-поэтические формы, Гребенка в своих баснях старается отойти от традиционной назидательности и бурлескного натурализма. Называя Гребенку талантливым украинско-русским писателем, И. Франко, в частности, указывал на поэтическую оригинальность его как баснописца: Гребенка «шел путем, проложенным в русской литературе Крыловым, но шел довольно самостоятельно, не подражая Крылову, внося в свои басни украинский

408

пейзаж и мировоззрение украинского мужика».

Одновременно с господством бурлеска в первой трети XIX в. в украинской поэзии появляются произведения, развивающие традиции анонимной сатиры второй половины XVIII в. Среди них выделяется «Ода — малороссийский крестьянин» К. Пузины, где отражаются социальные контрасты, показывается бедственное положение крестьянства. Поисками новой стилевой тональности, стремлением к раскрытию душевных переживаний персонажей отличаются поэма С. Писаревского «Стецько» и поэма-сказка Е. Рудиковского «Чумацкий воз».

Сыграв свою роль в сближении литературы с народной жизнью, бурлеск в 30—40-е годы XIX столетия отходит на периферию литературного процесса.

Жанровая система украинской поэзии в начале XIX в. формируется как на основе светских жанров древней литературы (стихотворная травестия и сатира, романсовая лирика, басня), так и на базе жанров, родившихся в процессе создания новой литературы (ирои-комическая, бытовая, юмористическая, историческая поэма, стихотворный рассказ-басня, лирическое стихотворение-думка, пейзажная лирика и др.). В украинской поэзии появляется сонет, народный стих, 14-сложный коломийковый и александрийский стих, элегический дистих, гекзаметр, разностопный и шестистопный цезурованный ямб, амфибрахий, анапест. Заметное место принадлежит переделкам и переводам древнегреческих и римских авторов, обработкам античных и библейских сюжетов, переводам произведений французских поэтов, а также Шекспира, Байрона, Гете, Жуковского, Пушкина, Мицкевича и др.

В 10—40-е годы зарождается новая украинская драматургия, появляется профессиональный театр. Генетически драматургия Украины в это время связана с художественными традициями XVII—XVIII вв., идущими от диалогов и декламаций, школьной драмы и вертепа (народного кукольного театра), музыкальной драматургии (песня, танец, хор и ансамбль).

В условиях преобладания на сцене банальных водевилей и мелодрам, значительная часть которых была переводами с французского, ориентация украинских комедиографов начала XIX в. на правдивое отражение этнографических черт народного быта, обычаев и обрядов, широкое использование фольклора, музыки и хореографии сыграли положительную роль в развитии литературы, в формировании национальной проблематики профессионального театра. Вместе с тем в украинскую драматургию проникают идеи, идущие от русской просветительской комедии и европейской мещанской драмы. В центре внимания украинских комедиографов находится семейная жизнь с ее бытовыми коллизиями и характерами. В ряде пьес («Наталка Полтавка», «Солдат-чародей» И. Котляревского, «Сватанье на Гончаровке» Г. Квитки-Основьяненко, «Любка» П. Котлярова и др.) заметно стремление к социальной обусловленности конфликта и поступков персонажей, проявляются черты, близкие к русской сатирической комедии конца XVIII — начала XIX в., а в жанрово-стилевом отношении — к русской комической опере, развивающейся со второй половины XVIII в. как антипод классической оперы.

Котляревский в духе просветительской эстетики выводит на сцену представителей простого народа, воплощающих в себе ум, дух товарищества, душевное благородство, обладающих чувством независимости и человеческого достоинства, и стремится показать действие типических характеров в конкретных (типических) национальных обстоятельствах своего времени. Исходя из просветительских представлений о естественной доброте человека, он вместе с тем видит, что реальное поведение, поступки и убеждения зависят от воспитания, среды, от социального положения личности и ее социальной роли.

Под непосредственным влиянием русской сатирической комедии второй половины XVIII в. в 20—30-е годы появляются сатирические комедии Григория Федоровича Квитки-Основьяненко (1778—1843) «Приезжий из столицы, или Суматоха в уездном городе», «Дворянские выборы», «Шельменко — волостной писарь», «Ясновидящая», «Шельменко — денщик» и др., которые органически вошли в русскую литературу того времени и оказали значительное влияние на развитие социальной сатиры в украинской драматургии.

Развитие реалистического направления в украинской литературе настоятельно выдвигает в 30-е годы потребность в большой эпической форме, рождение которой связано с творчеством Квитки-Основьяненко. Дебютировав как русский писатель, он через пятнадцать лет заявляет о себе в 1833 г. как украинский писатель отрывком из повести «Маруся» и рассказом «Солдатский портрет». В своем предисловии («Суплика к господину издателю»), напечатанном вместе с этими произведениями, он ставит вопрос о необходимости отхода украинской литературы от бурлескной манеры и создания прозы, черпающей свои темы и проблематику в живой действительности. Как и другие украинские писатели того времени, он решительно выступает против мнения реакционных кругов

409

о якобы неспособности украинского «наречия» к созданию «разумных» и «полезных» произведений.

Еще в сатирических комедиях 20—30-х годов, написанных на русском языке, Квитка-Основьяненко в диалогах персонажей обращается к разговорной украинской речи. В украинских произведениях писателя 30-х — первой половины 40-х годов («Солдатский портрет», «Конотопская ведьма», «Вот тебе и клад», «Маруся», «Сердешная Оксана», «Козырь-девка» и др.) различаются две жанрово-стилевые тенденции: повествовательно-комедийная (связанная с классицистически-сатирической манерой предшествующего периода и содержащая в себе черты просветительского реализма) и сентиментально-реалистическая. В комедийных произведениях наиболее полно проявились такие художественные принципы просветительского реализма, как абстрактно-гуманистический морально-этический критерий общественного поведения личности и дидактизм, выраженные в простых формах сюжетной организации произведения. Исходным материалом здесь обычно выступают народный анекдот, фацеция, пословица, поговорка, сказка, предание. Имитация устной (фольклорной) манеры повествования, перевоплощение автора в рассказчика из народа, создавали, с одной стороны, иллюзию подлинности, правдивости, а с другой — обеспечивали свободу авторской позиции. Однако бурлескная манера не способствовала раскрытию в полной мере социального содержания народного эстетического идеала.

Если в юмористических произведениях Квитки-Основьяненко образы крестьян были «однолинейны», герой не отличался сложными переживаниями, то в его сентиментально-реалистических повестях, отмеченных серьезностью и «трогательностью» стиля, раскрывается богатство души обыкновенного крестьянина, утверждается идея внесословной ценности человеческой личности. Не случайно в повести «Маруся» Белинский увидел Украину «с ее поэтической природой, с ее поэтической жизнью простого народа, с ее поэтическими обычаями».

Ориентация Квитки-Основьяненко в украинских повестях на то, чтобы читатель мог «растрогаться», получил нечто «и разумное, и полезное», требовала не только нового образного слова, но и углубления в личные переживания персонажей, психологического анализа. Вместе с тем проявляется свойственная сентиментализму тенденция к сглаживанию жизненных противоречий, стремление отыскать в конфликтной ситуации решение, удовлетворяющее всех.

При всем «невнимании» Квитки-Основьяненко к социальным отношениям в украинском селе, он изображает начавшееся классовое расслоение в среде крестьянства. Такие морально-психологические черты крестьянства, как социальная неорганизованность и терпимость, религиозность, пассивность в борьбе за личные интересы, классовая инфантильность, упование на судьбу являются объективно историческими. Стремление писателя утвердить христианскую и традиционную сословную мораль в качестве основы общественного уклада того времени приходит в противоречие с объективной логикой правдиво отражаемой им реальной жизни и наталкивает читателя на мысль о необходимости поисков иных социальных решений.

Квитке принадлежит заслуга в создании «народной повести», которая с середины XIX в. становится ведущим жанром украинской литературы. Он закрепил и расширил успехи украинской литературы в исследовании жизни народа, создал новые эпические формы, открывавшие пути реалистического изображения действительности в духе демократизма и народности. Украинская проза Квитки-Основьяненко оказала заметное влияние на реализм русских повестей Шевченко.

Одновременно с развитием просветительского реализма в украинской литературе проявляются преромантические тенденции, а в конце 20-х годов зарождается романтическое направление, воспринимающее в значительной мере идеи позднего Просвещения. Основу романтизма в украинской литературе составило национально-культурное движение, характеризующееся обращением к глубинным истокам народной жизни и прежде всего — к народной поэзии как части «природы», ценимой выше цивилизации. Представители этого фольклорно-исторического течения, определяющего украинский романтизм 20—40-х годов, разделяли воззрения Гердера на народную поэзию как сокровищницу национальной истории, обычаев, жизни и духа. Эти идеи, обострившие интерес к народной словесности, утверждались по мере собирания, издания и изучения украинского фольклора, начало чему было положено еще просветителями. В 1819 г. выходит в свет сборник «Опыт собрания старинных малороссийских песней» Н. Цертелева. В 1827 г. появляются «Малороссийские песни» М. Максимовича, в 1834 г. его же «Украинские народные песни», в 1836 г. — «Малороссийские и червонорусские думы и песни» П. Лукашевича; в 1833—1838 гг. И. Срезневский издает шесть сборников «Запорожская старина», содержащих народные предания, исторические думы и песни (часть из них представляла собой стилизации). Большое значение для становления романтического

410

сознания имели работы И. Кулжинского, М. Максимовича, М. Шашкевича, О. Бодянского, И. Вагилевича, Н. Костомарова и др.

Заметную роль в формировании украинской литературно-эстетической мысли, связанной с романтическим направлением, имело и знакомство с идеями немецкой классической философии. В этой связи следует упомянуть не только участие М. Максимовича в деятельности литературно-философского общества любомудров, но и другие научные и культурные факты. Открытие в 1805 г. Харьковского университета и появление благодаря этому на Украине первых периодических изданий (на русском языке): «Харьковский Демокрит» (1816), «Украинский вестник» (1816—1819), «Харьковские известия» (1817—1823), «Украинский журнал» (1824—1825) способствовали формированию нового общественного сознания и литературно-эстетической мысли на Украине. Наряду с произведениями классицистического характера в «Украинском журнале» появляются отдельные оригинальные и переводные стихотворения, содержащие сентименталистские и романтические мотивы, а также статьи, отрицающие основы рационалистической эстетики и знакомящие читателей с отдельными положениями эстетики романтической. Живой интерес к героическому прошлому украинского народа, его культуре, фольклору, обычаям проявлял, в частности, воспитанник Харьковского университета, украинец по происхождению, тесно связанный с декабристским движением, О. М. Сомов. В своих «Малороссийских повестях» («Гайдамак», «Русалка», Клады», «Киевские ведьмы»), напечатанных в «Украинском вестнике», он широко отразил быт украинского народа, его героическое историческое прошлое.

Новая методология анализа литературных произведений, начало которой было положено романтической эстетикой, стремилась сочетать общелитературные задачи с историческими потребностями национального литературного развития. Заметный шаг в этом направлении был сделан на Украине еще в 1816 г. Р. Гонорским («Нечто о нашей живописной прозе и о нынешнем состоянии русской словесности вообще»). Немалое значение имели и труды И. Кронеберга, который первым на Украине, остро критикуя классицистическую теорию подражания природе, выступил против понимания искусства как рабского копирования действительности. Труды И. Кронеберга («Память этого незабываемого для всех человека священна для меня», — писал о нем Белинский) имели общероссийское значение в преодолении принципов классицистической эстетики и наряду с статьями П. Вяземского, А. Бестужева-Марлинского, В. Одоевского и Д. Веневитинова, трактатом О. Сомова «О романтической поэзии» легли в основу формирования романтической эстетики в России.

Особенно большое распространение среди студентов Харьковского университета идеи немецкой классической философии, а также идеи Гердера о национальном характере и народной поэзии, получили в 30—40-е годы. В атмосфере увлечения народной поэзией, преданиями старины еще в конце 20-х годов в Харьковском университете возник литературный кружок И. Срезневского, в состав которого входили преимущественно романтически настроенные студенты (братья Ф. и О. Евецкие, И. Розковшенко, А. Шпигоцкий и др.).

Близко к нему стоял один из наиболее талантливых украинских поэтов-романтиков Л. Боровиковский. Он принес в украинскую литературу темы, мотивы и образы, тесно связанные не только с миром народной поэзии (прежде всего с социально-бытовой и лирической песней), но и романтическим мировосприятием. В его произведениях («Молодица», «Тоска», «Козак», «Рыбак», «Палей», «Волох») появляется образ нового героя, не находящего себе места в действительности. Эта отчужденная личность предстает то в ипостаси обездоленного и страдающего человека, то сильного и гордого одиночки, стоящего над повседневными заботами суетного мира. Такому герою свойственны глубокие и сильные чувства, решимость в выборе жизненной позиции, сила характера. Побудительными мотивами его поведения являются борьба за счастье и личную свободу. В стихотворениях «Гайдамаки», «Палей», «Козак» и др. этот образ напоминает байронического героя, шкала ценностей которого находится вообще за пределами обыденной жизни.

В поисках идеала Л. Боровиковский, подобно многим украинским поэтам-романтикам, обращается к патриархальной жизни предков, рисует своеобразные буколические идиллии («Подражание Горацию»), противопоставляет деятельную жизнь предков бесхарактерности и лени современного ему поколения («Лодырь»).

По идейно-эстетическому уровню, культуре литературного языка и по пластичности образного рисунка литературная песня Л. Боровиковского («Убийство», «Козак», «Выведка», «Материнская встреча») и его медитативная лирика не имели в украинской литературе до появления Шевченко равных себе образцов.

В 1839 г. в Харькове вышел сборник стихов Амвросия Лукьяновича Метлинского (1814—1870) «Думки и песни и еще нечто», состоящий

411

из 30 оригинальных поэтических произведений и переводов с сербского, польского, чешского, немецкого и словацкого языков. Хотя Метлинский, как и все украинские романтики, широко использовал народные исторические песни, предания и верования, в его поэтической интерпретации они окрашены преимущественно в мрачные тона. Поэтический мир Метлинского можно назвать миром контрастов, он строится на противопоставлении «славных казацких времен» настоящему с его запустением и деградацией общественной жизни («К вам», «Предатель», «Козак», «Ребенок-сирота», «Нищий» и др.). Эта пессимистическая гражданская поэзия в целом довольно правдиво отражала современную жизнь и была своеобразной формой критики действительности.

Человеком противоречивых общественно-политических взглядов был Николай Иванович Костомаров (1817—1885), писавший на украинском и русском языках. Ему принадлежит свыше 300 различных произведений — исторических исследований, публицистических, литературно-критических и художественных. Поэзия его представлена в основном в сборниках «Украинские баллады» (1839) и «Ветка» (1840). Как у всех украинских романтиков, главной структурной основой поэтических произведений Костомарова выступает фольклор. Вместе с тем писатель следует не столько идейному содержанию народной поэзии, сколько легендарно-фантастическим мотивам, символике, ритмике, образному строю. Нечеткость идейных позиций и тенденциозность сказались в некоторых его произведениях (идеализация исторического прошлого Украины, подчинение социального национальному, абсолютизация демократического начала в украинском национальном характере и пр.). Однако в ряде его произведений, написанных главным образом в 40—50-е годы, в период наиболее активной политической деятельности и в ссылке после разгрома Кирилло-Мефодиевского общества, содержатся гуманистические, вольнолюбивые мотивы. Проблемы: художник и тиран, поэт и народ, народ и правитель — разрабатываются Костомаровым в романтической драме «Кремуций Корд», в стихотворениях «Певец Митуса», «Юпитер светлый плывет по зеленым волнам киммерийским», «Эллада».

Будучи историком, Костомаров проявлял повышенный интерес к исторической проблематике, в частности к исторической драме. После драмы «Савва Чалый» (1838), в которой отразилась ложная идея писателя о враждебности «духу» украинского народа любой централизованной власти, он в 1841 г. публикует трагедию «Переяславская ночь», где проводится идея единения славянских народов на основе христианской морали. И хотя персонажи в ней выступают как своеобразные рупоры идей автора, в трагедии появляется героический образ украинской девушки Марины, борющейся за независимость родины. Историческая проблематика служила Костомарову во многих случаях средством для аллюзийной трактовки современности («Кремуций Корд»).

Костомаров проявил себя как писатель-романтик очень разносторонне. Его творчество отличается тематическим и жанровым богатством (в частности, он положил в украинской литературе начало романтической драме, гражданской, политической поэзии), вовлечением в поэтическую орбиту примеров из исторической жизни других народов, так называемых вечных образов — он первый ввел в украинскую поэзию образ тираноборца Прометея. Впервые в ней в стихотворениях Костомарова «Дети славы, дети славы!» и «Доброй ночи!» появляется тема славянской взаимности.

В конце 30-х и в 40-е годы заметное распространение в украинской романтической поэзии получает романсовая лирика, лирическая медитация и элегия (русские и украинские стихотворения Е. Гребенки, стихотворения Н. Костомарова). Главными мотивами в личностно-психологическом течении украинского романтизма 30—40-х годов (В. Забила, М. Петренко, С. Писаревский, А. Афанасьев-Чужбинский и др.) были неудовлетворенность жизнью, жалобы на судьбу. Отражая черты действительности, неприемлемые для лирического героя, погруженного в горестные раздумья о своей судьбе, стихотворения этих романтиков отличались устремленностью в неизвестное, идеальное. Желание вместить в себя весь мир сочетается с бегством героя за пределы мира реального и разрешается нередко в умозрительной сфере. Ключевым в сентиментально-чувствительной лирике становится слово судьба («доля»). Наиболее ярко эти черты проявились в медитативной лирике М. Петренко 30—40-х годов, в сборнике «Песни сквозь слезы» В. Забилы. В ряде произведений (в частности в стихотворении М. Петренко «Гляжу я на небо...», пользующемся широкой популярностью в качестве песни и в настоящее время) встречаются мотивы, созвучные настроениям русских поэтов-романтиков и передающие ощущение бессилия личности, стремящейся изменить мир к лучшему.

Украинская романтическая проза 20—60-х годов выражала патриотические чувства народа (повесть «Чайковский» Е. Гребенки, исторический роман «Черная рада» П. Кулиша, повесть «Марко Проклятый» А. Стороженко, «Маруся» Марко Вовчок и др.), его антикрепостнические

412

настроения и освободительные стремления («Олена» М. Шашкевича, «Кармелюк» Марко Вовчок, «Варнак» Т. Шевченко), а также протест рождающейся суверенной личности против авторитарных норм феодального общества (рассказы Е. Гребенки, П. Кулиша, Марко Вовчок, Ю. Федьковича, Н. Устияновича, Ф. Заревича и др.). В психологически-бытовой прозе отражалась также стихийная диалектика индивидуальной психологии личности. Это нашло отражение в различных эпических жанрах: в историко-балладном рассказе («Свекровь», «Данила Гурч», «Максим Гримач» Марко Вовчок, «Гордая пара» П. Кулиша), в этнографически-психологической повести («Анна Смоховская» Е. Згарского, «Ганця» А. Торонского), в рассказах Ю. Федьковича «Любовь — погибель», «Сердце не научить», «Штефан Славич», «Опришок», в романтических новеллах («Талианка», «Побратим» Ю. Федьковича, «Сон — как быль» В. Ильницкого, «Месть верховинца» Н. Устияновича) и др.

Романтическая драматургия 30—80-х годов, кроме произведений Н. Костомарова, была представлена главным образом исторической драмой и трагедией (драматическая поэма Е. Гребенки («Богдан», «Драматическая трилогия» («Байда», «Петр Сагайдашный», «Царь Наливай») П. Кулиша, трагедии «Довбуш», «Хмельницкий» Ю. Федьковича и др. Большинство драматических произведений посвящено событиям национально-освободительной борьбы украинского народа против турецко-татарской и польско-шляхетской агрессии; многие из них представляют собой драму идей.

В атмосфере романтического подъема в 1837 г. в Будапеште выходит в свет сборник «Русалка Днестровая», составителями и авторами которого были члены львовского литературного кружка, получившего название «Руська троица», — М. Шашкович, И. Вагилевич, Я. Головацкий. «Русалка Днестровая» — характерное явление общеславянского национально-культурного возрождения со всеми его типологическими признаками апелляции к национальной истории и народному «духу». В условиях длительного застоя общественной и культурной жизни на западноукраинских землях выход в свет этого сборника представлял собой, по словам И. Франко, необычный «прорыв чувства человеческого среди всеобщего отупения и одичания», явление «насквозь революционное».

«Руська троица» осуществила в Восточной Галиции переход от старой, церковно-религиозной литературы к литературе новой, создание которой было возведено ею в ранг важнейшей общественной задачи. Наряду с образцами народной поэзии в «Русалке Днестровой» были помещены преромантические и романтические произведения М. Шашкевича, И. Вагилевича и Я. Головацкого. Так, зачинатель новой украинской прозы на западноукраинских землях М. Шашкевич в своем романтическом рассказе-сказке «Олена» рисует образы опришков — народных защитников от панского своеволия.

Следует, однако, отметить, что идейно-эстетические уроки «Руськой троицы», члены которой после смерти М. Шашкевича постепенно отходят от прогрессивных идеалов своей молодости («Венок русинам на обжинки», 1847), младшее поколение галицких поэтов развить не смогло. Идеи Шашкевича некоторое время пропагандируют лишь Н. Устиянович, А. Могильницкий и в известной мере Ф. Гарасевич.

С возникновением романтической эстетики связано на Украине зарождение и литературный критики (работы М. Максимовича, О. Бодянского, Е. Гребенки, Н. Костомарова). Важным литературно-критическим явлением был «Обзор сочинений, писанных на малороссийском языке» Н. Костомарова, напечатанный в 1848 г. в альманахе «Молодик на 1844 год». Выдвигая в качестве главного критерия правдивость изображения быта, обычаев, национальной «физиономии», «верность языка», то есть отражение национальной самобытности, Костомаров впервые в украинской литературной критике ставит вопрос об испытании правдивости произведения самой жизнью, выступает против сентиментальной чувствительности и просветительской заданности героя, развивает мысль об исторической обусловленности характеров общественной жизнью. Во второй половине 40-х годов в связи с активизацией литературной жизни в Восточной Галиции, вызванной деятельностью «Руськой троицы» и революционными веяниями 1848 г., появляются литературно-критические выступления Я. Головацкого, И. Вагилевича и др.

Выдвижение в конце 30-х — начале 40-х годов, в эпоху, которую В. И. Ленин назвал крепостной, когда Россия была еще «забита и неподвижна» (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 23. С. 398), «мужицкого» поэта Тараса Григорьевича Шевченко (1814—1861) знаменовало собой, с одной стороны, появление первых признаков политического пробуждения крепостного крестьянства, а с другой — переход от украинской дворянско-просветительской общественной и, в частности, художественной мысли к идеологии общероссийской революционной демократии.

Попав в столицу в 1831 г. в качестве домашнего художника-слуги Энгельгардта, Шевченко обучается в 1832—1836 гг. живописи, а в 1838 г., после выкупа из крепостного состояния, становится

413

вольнослушателем Академии художеств, любимым учеником К. Брюллова. Изучение достижений художественной культуры прошлого и воплощение в живописи классицистических норм прекрасного не поглощают всех интересов Шевченко. В 1838—1842 гг. он обращается к истории Украины. У него возникает поэтический образ казацкой свободы и славы, выступающий как антитеза бедственному состоянию его родины в условиях социального и национального угнетения («Вечной памяти Котляревского», «Думы мои, думы мои», «К Основьяненко», «Иван Подкова»).

Идеализированный образ «казацкой воли» и свободной Украины в этих романтических произведениях появляется под воздействием нескольких факторов: творчества украинских и русских поэтов-романтиков 20—30-х годов (Л. Боровиковского, А. Метлинского, К. Рылеева, Н. Маркевича), трудов украинской дворянской историографии («История русов», «История Малой России» Д. Бантыша-Каменского, «История Малороссии» Н. Маркевича), сборников народной поэзии и трудов украинских фольклористов (Н. Цертелева, М. Максимовича, И. Срезневского и др.). Не менее важным было чувство одиночества лирического героя, не находящего себе места в «чужой стороне», осознание поэтом своего классового происхождения. В упомянутых произведениях прославление «казацких времен» переплетается с мотивами тоски по родине, сиротства, романтической отчужденности, получившими широкое отражение в таких его лирических стихотворениях, как все четыре «Думки» (1838), «Н. Маркевичу» (1839). Чувство психологической отчужденности наиболее полно воплощено в лирической самохарактеристике поэта в поэме «Тризна» (1843), отмеченной (вплоть до цитирования отдельных строк из «Войнаровского») влиянием К. Рылеева.

В своем обращении к прошлому Украины Шевченко не только следует историографии, но проявляет уже и свой «мужицкий» демократизм. В концепции положительного героя он стоит намного ближе к народным представлениям, чем другие украинские поэты-романтики. Его Подкова и Трясило не «демонические» герои, как, например, казацкие предводители у А. Метлинского или Л. Боровиковского, а вожаки народных масс, соотносящие свои действия с их волей, стремлением и целями. Героические подвиги предков призваны были у Шевченко, как и у Рылеева и других поэтов-декабристов, пробудить у современников стремление к борьбе за освобождение родины и народа от угнетения. Высшей точкой осмысления уроков исторического прошлого, их значения для современного освободительного движения (эта тема не исчезает у Шевченко на протяжении всего творчества) является его героико-историческая поэма «Гайдамаки», рисующая события народного антифеодального восстания 1768 г. против польско-шляхетского гнета. В ней движущей силой истории выступают народные массы. Как и в стихотворении «Перебендя», выдвигающем тему «поэт и народ», в поэме ставится вопрос о воспитательной роли литературы.