Критика психотехнического подхода

Как уже отмечалось, в учениях западных «отцов» научного менеджмента, чело­век — носитель рабочей силы, рассматривался в статике,не как подлежащий обработке «сырой материал», а как наличный элемент производственного процес­са, пригодный для выполнения некоторых трудовых функций, но не способный к осуществлению других. На почве подобных представлений бурное развитие на Западе получили психотехнические методы отбора работников, определения их профпригодности в соответствии с природными задатками и т. п.

В противовес такому пониманию ЦИТ выдвинул свою, динамическую концепцию, исходившую из гипотезы о практически почти безграничной возможности совершенствования психофизических способностей людей. Эта концепция лег­ла в основу оригинальной, не имевшей прецедентов на Западе педагогической методики ЦИТа, — системы развития способностей человека.

Мы уже говорили о сдержанном отношении ЦИТа к психотехническим исследо­ваниям. Однако не будем и утрировать скепсис российский ученых. Разумеется, они не отвергали существенной роли природных данных человека, отсутствие которых делает порой невозможным его подготовку к той или иной работе. Это так же верно, как и то, что нельзя, например, представить музыканта без музыкаль­ного слуха. Поэтому речь не идет о том, что коллектив института вообще отвер­гал различные приемы и методы отбора и выдвижения работников. Более того, отдельные ученые института, тот же Н. Левитов, например, сами разрабатывали проблемы профессиональной пригодности людей, понимая под последней «извест­ное сочетание способностей, склонностей, знании и навыков, дающее в результате производительность требуемой быстроты и точности»⁷⁷. Исходя из такого толко­вания непригодными к профессии могут считаться люди, которые либо не имеют соответствующих природных данных, либо не получили необходимых знаний и умения, либо не отвечают требованиям, предъявляемым к физическому или пси­хическому здоровью человека, его возрасту.

Но как определить профессиональную пригодность (или непригодность), как оце­нить объем способностей, склонностей, знаний и навыков, требуемых для выполне­ния той или иной работы? Такие оценки чаще всего субъективны, ибо делаются обычно на основании документов (заявлений, рекомендаций, анкет, дипломов, бесед, наблюдений). Однако цитовцы не рекомендовали вполне доверять подобного рода оценкам, считая, что «субъективные отзывы не являются надежными показателями успешности, так как их практическое значение зависит от личных способностей оценщикои, от оцениваемых качеств и от методов оценки»⁷⁸.

С этой точки зрения цитовцы отдавали дань психотехнике, призванной вырабаты­вать методы объективной оценки профессиональной пригодности, полагая, что такие методы «необходимо применять всюду, где они проверены на предварительных экс­периментах» ⁷⁹. Однако эффективность психотехнических испытаний, по твердому убеждению сотрудников ЦИТа, имеет свои достаточно обозримые пределы, эти испытания, хотя и минимизируют субъективность оценок, но не устраняют ее вовсе.

4.2.2. «Машинизация» трудовых движений

Поэтому гораздо большее значение и перспективы, по их мнению, имел подход, в соответствии с которым способности, склонности, навыки и знания не являются чем-то застывшим, раз и навсегда данным, они тренируемы, т. е. подвержены раз-интню в процессе обучения, и, следовательно, главная проблема состоит в нахож­дении метода производственного обучения людей, метода максимального рас­ширения возможностей человеческого организма.«Мы призываем,— писал А. Гастев, - мы все время говорим: развивай свои способности, тренируйся, со­вершенствуйся! Мы переворачиваем современную биологию и говорим: человек полон возможностей, в нем тысячи возможностей для приспособления, трени­ровки, победы. Вот почему мы жестко противопоставляем себя психотехнпкам -не сортировка на первом плане (курсив наш — Авт.), а тренировка»⁸⁰. Как видим, речь идет не об отрицании психотехнических методов вообще, как принци­пиально ошибочных или ненужных, а об их второстепенном характере.

Традиционные методы производственного обучения, практиковавшиеся школами фабрично-заводского ученичества, политехникумами, по мнению цитовцев, безна­дежно устарели и не отвечали потребностям быстро восстанавливавшегося и тех­нически обновлявшегося народного хозяйства, нуждавшегося в столь же ускорен­ной и интенсивной подготовке квалифицированной рабочей силы. Часто ФЗУ загружались какой-либо производственной работой срочного характера и, по суще­ству, превращались из учебных заведений во второразрядные вспомогательные цеха заводов. Это сводило подготовку рабочей силы к так называемому «обуче­нию в процессе производства», когда ученики основное время тратили не на обучение как таковое, «а на "производство" определенных работ, которые в педа­гогическом отношении представляют холостой ход и но имеют никакого воспита­тельного значения»⁸¹. Результатом подобного «обучения*- становился рабочий, «знакомый иногда с сотней и тысячен мелочен данного производства, но незнако­мый с приемами профессии в целом, несмотря на многолетний стаж обучения» ⁸²,

Не выдерживал критики и педагогический персонал школ ФЗУ, нередко состояв­ший из случайных и профессионально слабых преподавателей, не имевших долж­ном методической и педагогической базы.

Но самое печальное заключалось в отсутствии эффективного метода подготовки рабочей силы, позволявшего быстро и качественно осуществлять процесс произ­водственного обучения. Метода, который не только давал бы ту или иную про­фессию, но прививал бы стремление к постоянному поиску, рационализации рабо­чего места, непрерывному творчеству. «Пусть тепличные работники, - с пафосом писал А. Гастев, — отсчитывают дозы скромных поливок нашего начинания, мы скомплектуем толпы работников на открытой земле от горизонта к горизонту и начнем рушить и строить рассчитанными линиями и углами, прямо с курсом и неизвестное, с компасом на холод, с хронометром в дальние века»⁸³.

Работа по созданию метода быстрого и массового обучения трудовым професси­ям велась в ЦИТе комплексно и сопровождалась целым рядом лабораторных исследований и экспериментов в области биомеханики, биоэнергетики и в опреде­ленной мере психотехники. И ЦИТ создал свою методику.

В чем ее суть? Если говорить предельно кратко, она заключается в идее «маши­низации» трудовых движений работников, «живого состава» предприятий.

Отбирая и отрабатывая нужные движения, методика ЦИТа предполагала совер­шенное овладение ими, достижение максимального автоматизма. Нарастание авто­матизма, по мысли цитовцев, будет способствовать тому, что «нервная энергия будет освобождаться для все новых и новых инициативных стимулов», увеличи­вая «мощь данного индивида до беспредельности»⁸⁴. Чем большего автоматизма достигнет работник, тем шире станут его возможности для решения новых задач. «Этот принцип машинизирования или биологического автоматизма, — по мнению А. Гастсва, — должен идти очень далеко, вплоть до так называемой мыслительной деятельности человека»⁸⁵.

Речь шла не о простом автоматизме, «который заключается в обычном повторении одного и того же акта» и в конце концов приводит к «спячке», «гипнозу». Если в процесс вовлекаются все новые автоматы, если человек «привыкает к прогресси­рующему включению новых переменных, то он становится беспредельным твор­цом»⁸⁶. Так, простая, казалось бы, операция по рубке зубилом «раскрывает глубины прохождения элементов воображения в работе, элементов памяти, дает нам ключ к построению так называемой мыслительнойработы... представляется нам огромной цепью включения простых и сложных реакций, созданием мощных автоматов, вклю­чением этих автоматов в комплексы, непрерывным оживлением этих автоматов новыми реакциями»⁸⁷ . Изучение операции рубки зубилом позволило цитовцам отработать систему гренажа и поставить задачу «воспитания особого нового ско­ростного человека,с его быстрой реакцией, с его способностью всегда быть насто­роженным и в то же время расходовать минимум нервной энергии»⁸⁸.

Но мнению А. Гастева, через систему тренажа в той или иной степени должны пройти тысячи и тысячи рабочих страны. Целью тренировочной системы явля­лось прежде всего привитие новой двигательной культуры,«точно предопределя­ющей как те движения, так и ту психологическую сноровку, которые необходимы рабочему для его работы»⁸⁹. Далее, она была призвана развивать систему уста­новок рабочих приемовс применением шаблонов, направителей и водителей. После основательной «отделки» элементарных трудовых приемов, цитовны пере­ходили к организационно-оперативной тренировке, осуществляемойв рабочем! обстановке, «сдавая каждый прием при посредстве браковки, сдавая каждый прием с определенной степенью скорости»⁹⁰.

Ццтовская система, заключавшаяся в развитии двигательной культуры, тренировке приемов и организационно-операционном совершенствовании, дополнялась особой нсихотреннровкой,прививавшей обучаемым наблюдательность и умение точной фиксации происходящего, а также системой автохронометража,позволявшей рабо­чему отмечать в карточке-инструкции затраченное на данную операцию время.