Социальная инженерия

Более того. Сформулированный цитовцами подход позволил им обосновать ис­ключительно оригинальную, не имевшую аналогов в мировой литературе по менеджменту идею социальной инженерии. Трудовая организация общества есть сложнейшее и неразрывное сочетание организации людских комплексов с организацией комплексов машин. Эти комплексы машино-людей, по мнению А. Га-стева, дают синтез биологии и инженерии. «А целостное рассчитанное включение определенных человеческих масс в систему механизмов и будет не что иное, как социальная инженерия»⁵².

В этой идее социально-инженерной машины человек выступает уже не просто как индивидуум, как субъект деятельности, а как единица комплекса, как составная часть целого организма, трудовой организации, по часть решаю­щая, главная.

Таким образом, общетеоретическая концепция ЦИТ имеет принципиальное со­держание. Ее авторы, поставив во главу угла человеческий фактор и опира­ясь па «узкую базу» изучения индивидуальных трудовых движений и их эле­ментов через поиски «трудовых установок», т. е. методов активизации способностей работников, их трудовой тренировки, пришли к идее трудовой организации общества, заключенной в формуле социально-инженерной маши­ны, в которой решающая роль по-прежнему сохраняется за человеческим фак­тором.

Оппоненты ЦИТ сильно сгущали краски, ставя ему в вину игнорирование теоре­тических вопросов организации и управления. Нам представляется, что методо­логия «узкой базы» и социально-инженерный подход позволили цитовцам доста­точно успешно синтезировать два генеральных направления эволюции тейлоризма, одно из которых занималось изучением трудовых приемов, операций, движении, г. е. микроанализом (Ф. Гилбрет и др.), а другое охватывало весь производствен­ный процесс и методы его регулирования, осуществляя своеобразный макроана­лиз (Г. Гант и др.). К сожалению, вклад А. Гастева и его коллег в развитие второго — управленческого — течения мировой организационной мысли иссле­дован совершенно недостаточно. Остановимся поэтому на собственно управлен­ческих воззрениях ЦИТа.

В отличие от признанных теоретиков, таких, например, как А. Богданов, О. Ерман-ский и др., А. Гастев и его коллеги изучали управленческие процессы не «вооб­ще» существующие, а происходящие в различных конкретных сферах обществен­ного производства. Они вполне четко разделяли управление производством на два самостоятельных объекта научного изучения — управление вещами и управ­ление людьми: «В общей системе... движения вещей передвижение человека и его воздействие на других... оказалось небольшим, но часто определяющим оази­сом» ⁵³. Констатируя наличие двух видов управления, А. Гастев выразил твердую уверенность в существовании общихчерт, присущих обоим видам. Вот как сам автор выразил эту мысль: «Рабочий, который управляет станком, есть директор предприятия, которое известно под именем станка (машины-орудия)» ⁵⁴. Такой подход, по мнению А. Гастева, ведет «к высшей степени демократическойидееорганизации,когда на каждого рабочего, даже на каждого чернорабочего мы смотрим как на известного "директора", имеющего дело с определенным пред­приятием. Мы кладем решительный конец тому разделению на так называемый исполнительный персонал и персонал управленческий. Мы говорим, что это толь­кофункции,часто совершенно неразделимые даже на самой автоматической рабо­те, и в самых рабочих низах мы можем определить, где именно рабочий выступает со своими "директорскими", со своими управленческими функциями⁵⁵.

Исходя из этой идеи и не изменяя разработанной им методологии «узкой базы», А. Гастев, таким образом, и к вопросам управления подходит с точки зрения рабочего места, распространяя полученные выводы на управление производством в масштабе предприятия, отрасли, народного хозяйства. Плодотворность такого подхода ученый убедительно доказал, выявив ряд функций, неизбежно выполня­емых любым работником па любом рабочем месте, понимая под последним и станок, и завод в целом. Этими функциями, принимающими вид непрерывного ряда, являются, по его мнению, «расчет — установка — обработка — контроль — учет — анализ — систематика, расчет —установка...» ⁵⁶ . Прилагая эту формулу как к рабо­чему, так и к администратору, А. Гастев, по существу, распространил ее как на управление вещами (непосредственное производство), так и на управление людь­ми. Тем самым он показал известную общность производственного и управлен­ческого процессов, предвосхитив ряд кибернетических и праксеологических идей тождественности различных видов деятельности.

Накапливаемый опыт все более и более подтверждал справедливость цитовского социально-инженерного подхода, доказывавшего, что роль человека в производ­стве сводится отнюдь не к обслуживанию машины или орудия, а к управлению ими, к накладыванию человеком на всю машинно-производственную систему сво­его «я», своей индивидуальности. «Ловкое обслуживание этой системы и воспи­тывает в каждом рабочем его настоящие управленческие функции, точные, дело­вые»⁵⁷.

Социально-инженерный подход предполагает четкое, синхронное, взаимосогласо­ванное функционирование техники и человека («живой машины»), напоминающее, еще раз повторим, работу безупречно отлаженного механизма. Такой подход тре­бует того, чтобы «машинист был при машине, мастер при рабочих, инженер при мастерах», чтобы обязанности всех участников трудового процесса «от высшего и до последнего члена его» были «точно определены и конкретизированы», ибо «каждый должен точно отдавать себе отчет, над какими величинами и факторами ему надлежит оперировать»⁵⁸.