Индивидуальные характеристики, влияющие на организаци­онное поведение индивида

В распоряжении менеджера имеются личные дела работников, которые могут содержать чрезвычайно полезную информацию, способ­ную сделать процесс руководства людьми более продуктивным. Сре­ди множества характеристик особое внимание обращается на возраст, пол, семейное положение, наличие детей, продолжительность работы в организации. Существует широкий ряд исследований, в которых спе­циально проанализированы эти биографические характеристики.

Возраст и возрастные изменения. Лонгитюдинальные исследова­ния возрастных изменений интеллекта, проведенные с использовани­ем традиционных тестов, показывают, что в детстве наблюдается мед­ленный рост его показателей, затем следует более быстрое его увеличение, а при достижении взрослого состояния наступает его некоторое снижение. Однако следует заметить, что интеллектуальные тесты измеряют комбинацию определенных черт и что природа этих черт с возрастом меняется. Так, у младенца происходит преимуще­ственно сенсомоторное развитие, в то время, как в более позднем воз­расте оно начинает зависеть от вербальных и других абстрактных фун­кций.

Тесты показывают, что интеллект постоянно повышается, по меньшей мере, до двадцатилетнего возраста. У высокоинтеллектуальных людей, в особенности имеющих университетское образование, а так­же у тех, кто занят умственным трудом, такое улучшение может про­должаться в течение всей жизни. В более простых случаях тестируемые способности имеют тенденцию снижаться после 30 лет. В наибольшей степени ухудшается решение задач на скорость реакции, зрительное восприятие и выявление абстрактных пространственных отношений. Пожилые люди тоже могут обучаться, однако с большим трудом, так как обучение затрудняют устоявшиеся навыки. Исследо­вания с помощью метода поперечных срезов, использующие пред­ставителей разного возраста, могут дать обманчивые результаты вви­ду невозможности усреднения групп по уровню образования, культуры и другим условиям.

Чем старше человек становится, тем менее он склонен к перемене работы. Это заключение основано на многих исследованиях взаимо­связи возраста и текучести кадров. Чем старше становится работник, тем меньше возможных альтернатив в своей работе он видит. Кроме того, многие организации, поощряя преданность организации, предусматривают выплату бонусов, более продолжительные отпуска и соци­альное страхование. Можно предположить, что возраст находится в обратной связи с абсентеизмом. Если работник менее склонен к уходу из организации, вероятно, он будет демонстрировать и большую ста­бильность в выходе на работу. Действительно, многие исследования показывают такую связь, однако эта взаимосвязь незначительна, так как компенсируется увеличением с возрастом отсутствия на рабочем месте по причине болезни. Как влияет возраст на продуктивность? Существует широко распространенное мнение, что с возрастом продуктивность па­дает. Предполагается, что индивидуальные навыки, в частности скорость, точность, сила и координация движений снижаются с возрастом, а моно­тонность и утомление приводят к снижению интереса к работе. Данные многих исследований, однако, противоречат этому мнению.

Многочисленные исследования показывают, что в современных высокотехнологичных условиях продуктивность труда реально увеличи­вается с возрастом работников. Характер современного труда в боль­шинстве случаев не требует значительной физической нагрузки и поэтому снижение физических возможностей организма не отражается на продуктивности, а приобретенные мастерство и знания позволяют работни­ку увеличить свой вклад. И, наконец, последнее наблюдение касается связи возраста с удовлетворенностью трудом.

Существуют множество убедительных свидетельств того, что с воз­растом труд вызывает все более положительные эмоции, по крайней мере до 60 лет. Однако стремительное технологическое развитие может изменить эту ситуацию в тех профессиях, где работникам требуется ре­гулярно осваивать и использовать новые навыки и знания. В этом слу­чае удовлетворенность трудом у пожилых работников, как правило, до­вольно низка.

Касаясь темы возраста, нельзя не отметить проблемы возрастных кризисов. Разумеется, жизненные кризисы могут возникать в любом возрасте и предугадать их вряд ли возможно. Тем не менее у большого числа людей жизненные кризисы возникают приблизительно в одном и том же возрасте, что служит основанием для деления и описания этих стадий развития зрелой личности.

Двадцатилетние обычно имеют дело с выбором карьеры и созданием семьи, намечают жизненные цели и начинают их осуществление. Позже, около тридцати, многие приходят к переоценке своего прежнего выбора карьеры, семьи, жизненных целей. Порой дело доходит до кардинальной смены жизненных задач, изменения профессии и распада семейных или дружеских отношений. После тридцати лет человек, как правило, пере­живает период привыкания к новому или вновь подтвержденному выбо­ру. Наконец, на закате карьеры люди сталкиваются с новым кризисом, обусловленным предстоящим отходом от активной деятельности и ухо­дом на пенсию. Этот кризис особенно тяжел для менеджеров, привык­ших к повседневной активности, ощущению важности и нужности своей работы, к своей руководящей роли в организации.

Каждый из описанных возрастных кризисов может влиять на деятель­ность организации. Однако, если кризисы на заре и закате карьеры обычно воспринимаются как естественные, то кризис середины жизни часто кажется парадоксальным и неожиданным. Поэтому необходимо рас­смотреть его более подробно, коснувшись психологических проблем, лежащих в его основании.

Первая стадия среднего возраста начинается около тридцати лет и переходит в начало следующего десятилетия. Эту стадию называют «десятилетием роковой черты» или «кризисом середины жизни». Ее глав­ной характеристикой является осознание расхождения между мечта­ми и жизненными целями человека.

Мечты и планы людей почти всегда имеют некоторые нереалистичес­кие черты. К тридцати годам человек уже набирается достаточного опы­та, чтобы осознать иллюзорность многих из своих фантазий. Поэтому оценка их расхождения с действительностью на этой стадии окрашена, как правило, в эмоционально отрицательные тона. Жизнь перестает ка­заться бесконечной, а время оказывается столь быстротечным, что успеть сделать в жизни что-то важное и стоящее невозможно. Разрыв между мечтами и действительностью неожиданно оказывается непре­одолимой пропастью. Представление о будущей счастливой и достой­ной жизни, которая тебя ожидает, сменяется ощущением, что «жизнь прошла мимо» и менять в ней что-либо уже слишком поздно. Еще недав­но о тебе могли сказать: «Ну, этот далеко пойдет». Теперь же ты чувству­ешь, что время надежд уходит, и хочешь не хочешь, а приходится с горе­чью констатировать, что уже не станешь ни мэром или сэром, ни членом Думы, ни майором, ни даже прорабом в своем родном СМУ.

Освобождение от иллюзий, которое не является чем-либо необыч­ным для тридцатилетнего возраста, может оказаться угрожающим для личности. Данте так описывал свое собственное смятение в этом воз­расте:

Земную жизнь пройдя до середины,

Я оказался в сумрачном лесу,

Путь правый

Потеряв во тьме долины.

Биографии многих творческих личностей часто демонстрируют те или иные драматические изменения в их жизни где-то около 35 лет. Некото­рые из них, например, Гоген, в это время только начали творческую рабо­ту. Другие, однако, наоборот, около 35 лет утратили свою творческую мотивацию, а некоторые даже ушли из жизни. Частота смерти многих ода­ренных или вовсе бездарных людей между 35 и 40 годами ненормально возрастает.

Те же, кто переживает это десятилетке, сохраняя творческий потенциал, обычно обнаруживает значительные изменения в характере творчества. Часто эти изменения касаются интенсивности работы: например, блестящая импульсивность сменяется зрелым, спокойным мастерством. Одна из причин в том, что импульсивный блеск молодости требует боль­ших жизненных сил. Хотя бы отчасти это — физические силы, а никто не может сохранять их беспредельно. Ведущий напряженную жизнь менед­жер к 35 годам должен изменить темп жизни и не так выкладываться и разбрасываться. Таким образом, проблема ограниченности физических сил неизбежно возникает в жизни человека любой профессии.

Ограниченность физических сил обнаруживается у людей широкого круга профессий. Уже одной бессонной ночи достаточно, чтобы вы­бить из колеи на весь следующий день. Многие люди просто жалуются на то, что они начинают слишком часто уставать. Хотя хорошо проду­манная программа ежедневных упражнений и соответствующая диета оказывают свое действие, большинство разумных людей все больше начинают полагаться на «мозги», а не на «мышцы». Они находят новые преимущества в знании (организационного поведения, в том числе), ак­кумулирующем жизненный опыт, они приобретают мудрость.

Для менеджера в этом возрасте особую роль начинают играть ценно­стные проблемы, связанные с приоритетом целей и решением вопроса, чему стоит посвящать свое время и силы, а чему не стоит (менеджмент времени).

У нормального человека наблюдаются некоторые изменения в инте­ресах, способностях и возможностях, появляется новый взгляд на других людей: скорее как личностей и потенциальных сотрудников чем соперников. Человеку в значительно большей степени требуется гибкость эмоций и мышления. Эмоциональная гибкость — это способность изменять уровень эмоционального взаимодействия от человека к человеку и от задачи к задаче. Если человек неспособен к такой эмоциональной гибко­сти, он может оказаться самодостаточным, перестанет расти и разви­ваться. Существует также опасность растущей ригидности во взглядах и действиях, закрывающей сознание от новых идей и планов. Это резко ограничивает способности творческого решения проблем и может перерасти в нетерпимость и ограниченность.

Успешное преодоление кризиса среднего возраста включает обычно переформулировку жизненных целей в рамках более реалистичной и сдержанной точки зрения и осознания ограниченности времени жизни всякого человека. Семья, работа, друзья приобретают все большее зна­чение, тогда как собственное «я» все более лишается своего исключи­тельного значения. Наблюдается усиливающаяся тенденция доволь­ствоваться тем, что есть, и меньше думать о вещах, которые, скорее всего, никогда не удастся достичь. Отмечается отчетливая тенденция чув­ствовать свое положение вполне приличным. Все эти изменения знаме­нуют собой завершение возрастного кризиса как такового и обретение «новой стабильности».

Для многих процесс обновления, который начинается тогда, когда они оказываются перед лицом своих иллюзий и упадка физических сил, в конце концов, приводит их к более спокойной и даже счастливой жизни.

После пятидесяти проблемы здоровья становятся более насущными и возникает растущее осознание того, что «время уходит». И люди на­чинают понимать, что основной недостаток старости в том, что и она проходит, а человек как рождается, так и уходит из жизни без волос, зубов и иллюзий.

Половые различия. Пожалуй, ни одна другая проблема не вызывала столько дебатов, мифов и необоснованных мнений, как вопрос о спо­собностях женщин выполнять работу наравне с мужчинами. В проблеме психологических различий между полами можно выделить несколько ключевых вопросов:

1. Какие психологические различия между полами установлены строго научно, в отличие от ходячих мнений и стереотипов?

2. Какова степень этих различий, насколько жестко разграничиваются мужские и женские качества?

3. Какова природа этих различий, являются ли они универсально-биологическими или отражают исторически проходящие формы полового
разделения труда?

Наличие существенных психологических различий между мужчина­ми и женщинами само по себе ни у кого не вызывает сомнений. Однако эмпирических данных по этому вопросу, несмотря на огромное число исследований недостаточно, а результаты противоречивы.

Так, считается, что женщины более «социальны» и в большей мере подвержены внушению. У них ниже уровень самоуважения, они легче справляются с простыми рутинными задачами. Мужчины же более ус­пешны в решении сложных познавательных задач, которое требует пре­одоление ранее усвоенных реакций. Мужской стиль мышления более аналитичен, чем женский. На девочек больше влияет наследственность, на мальчиков — среда. У женщин недостаточно сформирована потреб­ность достижения. У мужчин более развито зрительное восприятие, у женщин — слуховое. Этим наблюдениям время от времени находятся «убедительные» подтверждения, но эмпирические исследования не под­тверждают их.

Достоверно установленных различий на удивление мало: мужчины превосходят женщин в визуально-пространственных и математических способностях, женщины удерживают лидерство в вербальных способ­ностях, мужчины более агрессивны.

Издавна идет спор, считать ли более желательной поляризацию муж­ского и женского начала при максимальном совпадении индивидуаль­ных качеств с соответствующим культурным стереотипом (сильный, грубый, энергичный мужчина и слабая, нежная, пассивная женщина), или, напротив, их преодоление и сочетание в одном лице (сильный, но одно­временно мягкий мужчина и нежная, но вместе с тем самостоятельная женщина).

В некоторых культурах предпочтение отдается второй модели, пред­полагающей большее взаимопонимание полов. Исторически традици­онная система дифференциации половых ролей была связана с тради­ционным укладом жизни, предусматривавшим наиболее рациональное для своего времени распределение ролей мужчины и женщины.

В современном мире нормативные наборы социально положительных черт мужчины и женщины перестают быть изолированными, и от­крывается возможность их самых разнообразных индивидуальных со­четаний. Менеджер, привыкший ориентироваться на однозначную, жесткую норму, в этих условиях сталкивается с множеством конфлик­тов, часто теряя контроль над ситуацией.

Трансформация поло-ролевых представлений привела к переори­ентации подходов к их исследованию. Первоначально понятия маску­линности (М — мужественности) и фемининности (Ф — женственности) конструировались строго дихотомически, альтернативно, а всякое отступление от норматива воспринималось как патология (например, женщина-учитель — «синий чулок»). Затем жесткий нормативизм уступил место представлению о континууме маскулинно-фемининных свойств. На основе этой идеи западные психологи сконструировали несколько специальных шкал для измерения маскулинности-фемининности умственных способностей, эмоций, интересов и т.д. (тест Термана—Майлз, шкала М-ФMMPI, шкала маскулинности Гилфорда и др.) Эти шкалы предполагают, что индивиды могут в пределах какой-то нор­мы различаться по степени М и Ф. Однако свойства М и Ф альтернатив­ны: высокая М должна коррелировать с низкой Ф, и наоборот. При этом для мужчины нормативна, желательна высокая М, а для женщины — Ф.

Однако впоследствии выяснилось, что далеко не все психические свойства поляризуются на «мужские» и «женские». Кроме того, один и тот же индивид по разным М-Ф шкалам (интеллекта, эмоций, интересов и т.д.) может иметь весьма разные показатели, например, быть, так ска­зать, «мужчиной» по интеллекту, но «женщиной» по эмоциям.

Поэтому более поздние тесты рассматривают показатели М и Ф не как альтернативы, а как независимые автономные измерения. Сравнение показателей по шкалам М и Ф позволяет определить степень психологи­ческой андрогинии. Андрогенными считаются индивиды, обладающие одновременно фемининными и маскулинными чертами, что позволяет им менее жестко придерживаться поло-ролевых норм, свободнее пере­ходить от традиционно женских занятий к мужским и т.д.

Таким образом, можно утверждать, что существуют лишь незначи­тельные различия между мужчинами и женщинами, которые могли бы влиять на выполнение ими работы. Так, например, не отмечено разли­чий в способности к решению проблем, аналитических навыков, сорев­новательности, мотивации, лидерства, общительности так же, как и в способности к обучению.

В то же время психологические исследования показали, что женщи­на более склонна к комформности по отношению к власти, а мужчина более агрессивен и склонен к большему ожиданию успеха. Стремительные изменения наших представлений о так называемых чисто мужских или чисто женских профессиях, и прежде всего вовлечении женщин во все сферы деятельности, также подтверждают отсутствие значительных различий в продуктивности мужского и женского труда. Нет также и сви­детельств тому, что пол работника связан с уровнем его удовлетворенно­сти трудом.

Половые различия никак не связаны с текучестью кадров, однако имеют корреляцию с показателями абсентеизма. Причиной этого, прежде всего, является большая загруженность женщин семейными и домашними дела­ми, выполнение которых по-прежнему в основном лежит на женщине. Кро­ме того, в случае болезни ребенка или других семейных проблем во многих культурах именно женщина обладает правом невыхода на работу.

Если раньше мужские и женские функции были строго иерархичными — женщине всегда отводилась зависимая, подчиненная роль (даже идеальный образ женщины конструировался с точки зрения мужских интересов), то сегодня половое разделение труда потеряло жесткость, уменьшилось количество исключительно мужских и исключительно женских профессий, а взаимоотношения в семье и в организации стали во многом равноправными. Многие социальные роли вообще не разде­ляются на «мужские» и «женские». Совместное обучение и общая тру­довая деятельность мужчин и женщин в известной мере нивелируют также традиционные различия в нормах их поведения и психологии.

Психологические исследования показывают, в частности, что жен­щины, занятые преимущественно «мужскими» профессиями, обнаружи­вают и более маскулинный тип — стиль мышления и черты характера. Хотя несомненно, что в данном случае имеет место не только форми­рующее воздействие профессиональной деятельности, но и профессия «призывает под свои знамена» определенные типы людей.

Эти в целом прогрессивные социальные трансформации вызывают перемены и в культурных стереотипах маскулинности-фемининности, которые стали довольно размытыми. Появилась неопределенность ро­левых ожиданий — женщина ждет от мужчины рыцарского поведения в быту и в то же время соперничает с ним во многих сферах, часто до­биваясь не только равноправия, но и доминирования.

Идеалы маскулинности и фемининности сегодня, как никогда, проти­воречивы. Во-первых, традиционные черты переплетаются в них с совре­менными. Во-вторых, они значительно полнее, чем раньше, учитывают многообразие индивидуальных вариаций. В-третьих, они все больше от­ражают не только мужскую, но и женскую точку зрения. Согласно идеа­лу «вечной женственности», женщина должна быть нежной, красивой, мягкой, ласковой. «Чиста, целомудренна, пряла шерсть», — в такой до­вольно лаконичной форме в древнем Риме формулировался античный идеал женщины. В то же время женщина должна была быть пассивной и зависимой, позволяя мужчине чувствовать себя сильным и энергичным по отношению к ней. Эти качества и сегодня высоко ценятся, составляя ядро мужского понимания женственности. Но в женском самосознании появились также новые черты: чтобы стать счастливой, она должна быть умной, энергичной, предприимчивой, т.е. обладать свойствами, кото­рый раньше составляли исключительно «джентльменский набор» качеств.

Сложен сейчас и образ мужчины. Раньше ему предписывалось быть сильным, смелым, агрессивным, выносливым, энергичным, но не осо­бенно чувствительным. Эти качества и сегодня важны. Для мальчика-подростка важнейшие показатели маскулинности — высокий рост и фи­зическая сила. Позже на первый план выступает сила воли, настойчивость, а затем интеллект, во многом обеспечивающий успех в жизни. В подро­стковом возрасте соответствующие нормативные представления особен­но жестки. Желая утвердиться в своей мужской роли, мальчик всячески подчеркивает свое отличие от девушки, стараясь преодолеть все, что может быть воспринято как проявление женственности. У взрослых при соответствующем воспитании и образовании эта поляризация ослабева­ет. Мужчина может открыть в себе и других такие качества, как терпи­мость, способность понимать другого человека, эмоциональную отзыв­чивость, которые раньше казались ему признаками слабости. Эти качества весьма трудно совмещать с несдержанностью и грубостью. Но культура, которая в определенном смысле выступает как «шлифовка» генерализо­ванных реакций, унаследованных человеком в ходе филогенеза, также не остается неизменной, превращаясь в культуру действительно равноправных отношений между мужчиной и женщиной.

Семейное положение. Данные о влиянии семейного положения на продуктивность довольно противоречивы. Однако многие исследова­ния свидетельствуют, что семейные работники характеризуются мень­шим абсентеизмом, реже меняют работу и более удовлетворены своим трудом. Семейное положение накладывает большую ответственность на индивида и он в большей мере начинает ценить постоянную, надеж­ную работу. Конечно, подобного рода исследования носят корреляци­онный характер и потому не могут свидетельствовать о причинно-следственной связи. Вполне возможно, что удовлетворенные и сознательные работники чаще вступают в брак. Другим недостатком этих исследова­ний является рассмотрение только двух категорий: семейных и одиноких. Что же касается разведенных или лиц, которые живут гражданским бра­ком, то эти группы людей еще не анализировались. Существует зависи­мость между количеством детей и абсентеизмом, особенно для женщин, а также наличие положительной взаимосвязи между количеством детей и удовлетворенностью трудом.

Продолжительность работы в организации. В отношении продол­жительности работы в организации наиболее однозначными являются следующие взаимосвязи: продолжительность работы отрицательно кор­релирует с абсентеизмом и текучестью кадров. Продолжительность ра­боты в организации, в целом, является наилучшим отдельным предиктором его нежелания покинуть организацию.