Особенности социальной структуры

Помимо государства люди входят (независимо от своей воли) в определенные общности, находя себя в них, или же (по своему желанию) вступа­ют в те или иные объединения. К первым относятся нации, различные этнические группы, классы. Ко вто­рым — партии, союзы, блоки, различные группы давле­ния, коллективы и т.д. Все они тем или иным образом включаются в систему политических отноше­ний и, естественно, в систему субъектов политики.

Наряду с индивидуальными субъектами в политике действуют социальные (совокупные) субъекты, цели и действия которых отражают коллективное сознание индивидов, объединенных на основе исторически сложившихся устойчивых общественных связей. Группы, будучи основным субъектом политики, обладают особенностью сложным и спе­цифическим образом включаться в конкурентные отношения по поводу социального представительства в государственной власти. В целом понятие «группа» фиксирует сход­ство людей, как по врожденным, так и по приобретаемым в процессе жизни признакам. При этом, обладая однотипными чертами и качествами с другими людьми, каждый человек одновременно принадлежит к разным социальным группам.

В то же время для человека характерна ка­кая-либо наиболее существенная групповая принадлежность, выра­жающая его основные интересы и ценности, отношение к жизни. Деятельность социального субъекта является объединенным результатом взаимодействия составляющих его индивидуальных субъектов и отличается от простой суммы их персональных качеств. При этом коллективное сознание того или иного социального субъекта может противостоять личностному сознанию индивидов, представленных в той или иной общности, и вынужденных считаться с совместно выработанными ценностями.

Люди, живя и воспринимая действительность в соответствии с этими групповыми нормами и стандартами, вступают в определен­ные конфликтные отношения с представителями других общностей, групп, имеющих иные потребности, взгляды на жизнь, возможности и ресурсы. Эти межгрупповые отношения, выражая различия между людьми по тем или иным признакам, фиксируют тот уровень обще­ственной дифференциации, которая сложилась в каждом конкрет­ном обществе. Как показывает опыт, именно переплетение интере­сов групп, их различные связи и взаимоотношения оказывают суще­ственное воздействие на содержание политических процессов.

Однако не все конфликтные отношения между группами могут проявляться в политической сфере и оказывать влияние на институты власти. Далеко не каждая группа стремится использовать политичес­кие средства для решения своих проблем, предпочитая строить свои отношения с оппонентами на идеях сотрудничества, взаимопонима­ния или заключения различного рода договоров и сделок. В ряде слу­чаев стремление включиться в политику для защиты своих интересов сочетается у некоторых групп с неспособностью использовать инсти­туты государственной власти для укрепления своей целостности, за­воевания новых ресурсов или достижения более высокого обществен­ного положения.

В роли социальных субъектов политики могут выступать классы и социальные группы, когда они оказываются в противостоянии с другими общностями или же во взаимодействии с некоторыми из них, но в конфликте или сотрудничестве с существующей политической властью. Суть политики, выражающаяся в самых различных направ­лениях, сводится, следовательно, к стремлению отдельных клас­сов и групп сформировать все общество в соответствии со своими интересами.

Вместе с тем, социальная группа с политической точки зре­ния – это потенциальный субъект отношений в сфере государ­ственной власти. Становление ее реальным, действующим субъектом политических отношений, практически использующим свои ресурсы в целях изменения характера функционирования государственной вла­сти и управления, представляет собой длительный и сложный про­цесс, который зависит от многих внутренних и внешних для группы причин.

Поскольку место различных классов и социальных слоев в системе общественного разделения труда и, прежде всего, в отно­шениях собственности неодинаково, поэтому различна и их со­циальная, а следовательно, и политическая субъектность. Одни из них, экономически господствующие, могут стать субъектом государственной власти и организовать всю систему политичес­кой надстройки или ее основу. Другие — подневольные — тако­го уровня субъектности не достигают.

Как известно, в любом классовом обществе наряду с двумя основными классами имеются и второстепенные большие и малые общественные группы. Кроме того, каждая страна, независимо от конкретной социально-классовой структуры, — это и целост­ное общество: народ, нации, этносы и т.д.

Политическая субъектность общества, народа, нации, этно­сов является, безусловно, так же как и политическая субъектность основных классов, окон­чательной, первичной и основной, ибо сами они не могут воз­никать, функционировать и развиваться иначе, как только в целостном общественном организме - обществе, частями которого они являются. А всякое целое, как известно, не сводит­ся только к сумме его составляющих, а характеризуется новы­ми качествами и свойствами интегративности, не присущими в полной мере частям и элементам, но возникающими в результате их взаимодействия в определен­ной системе связей.

От выше представленной существенно отличается политическая субъектность неосновных общественных групп:

1. эта субъектность не самостоятельная, не самопроизвольная, а производная и служебная в отношении основных общественных классов и общества (она исторически и социально ограничена субъектностью последних или, напротив, чаще всего ими инспирируется);

2. эта субъектность «генетически» вто­рична по отношению к общественным движениям основных об­щественных групп (общественные движения являются выра­жением потенциальной политической субъектности данных групп, но реально именно они создают эту субъектность);

3. это политическая субъектность, имеющая функци­ональную ценность как в отношении действий общественных организаций (они формируют чувство связи, осознание идентичности, учат взаимодействию), так и в отношении их фун­кциональной и социальной субъектности (организации могут быть эффективными субъектами общественных процессов только как субъекты политики, когда сфера их специфи­ческой практики касается полного выявления классовых и социально-прослоечных интересов);

4. это политическая субъектность, имеющая спе­цифический способ своего проявления в политической практи­ке (неосновные общественные группы не выступают вполне самостоятельными субъектами).

Означает ли все это, что неосновные общественные группы как политические субъекты не могут играть существенную роль в сфере политики? Безусловно, нет. Речь идет лишь о том, что

· они играют эту роль преимущественно как соучастники, соискатели и соинициаторы действий политической власти; но соисполнение и общая ответственность за эти действия не могут быть пассивными, не могут означать только покорного согласия с тем, что делает власть;

· неосновные, в том числе и маргинальные социальные груп­пы, могут реально укрепить или разложить политические отно­шения основных «формационных» классов и слоев, замедлить или ускорить процесс роста их политической субъектности;

· в истории нередки случаи, когда маргинальными по свое­му удельному весу и реальной роли в политике оказывались ос­новные классы, т.е. дающие данному обществу «формационную окраску» (это особенно наглядно проявляется в бурно нара­стающем сегодня, в условиях НТР, изменении субъектов поли­тической жизни в развитых и развивающихся странах).

Большие общественные группы и движения, с точ­ки зрения уровня организации, сознания и самосознания, воз­действия на другие группы и общество в целом, представляют собой различные уровни развития, а тем самым и соответствующие уровни политической субъектности.

Суммируя вышесказанное, можно сделать вывод: большие общественные груп­пы и движения как субъекты интересов, определяющих содер­жание политических действий, являются в этом смысле «окон­чательными субъектами» политики или, иными словами, «субъек­тами политики в последней инстанции». В этом смысле данные политические структуры выступают так же, как «первичные» и «потенциальные» субъекты, поскольку становятся ими только после соответствующей организации в целое.

Большие общественные группы и движения на определенном этапе своего развития, а следовательно, и своей политической субъектности создают собственные объединения, организации и их инстанции, задача которых — репрезентация и эффективная деятельность в интересах названных образований. В этом смыс­ле организации больших общественных групп и движений вы­ступают инспираторами, организаторами и исполнителями поли­тических действий и в силу этого становятся субъектами всей совокупности политических действий в интересах своих поли­тических структур.

Наблюдающаяся в демократических индустриально развитых странах мира тенденция роста социальной мобильности, расши­рения возможностей повышения статуса для представителей раз­личных групп общества сочетается с сохранением в них устойчи­вого группового социально-экономического и политического не­равенства. Субординацию основных общественных групп, их де­ление на высшие и низшие с точки зрения обладания важнейши­ми общественными и, прежде всего, социально-экономическими ресурсами (богатство, доход, престиж, образование) отражает понятие «социальный класс».

Современные трактовки классов и их политической значи­мости достаточно разнообразны, порою произвольны и не всегда отличают класс от других страт общества. Некоторые авторы, (например, Г. Моска [103], Р. Михельс [101] и другие), исходя из идеи при­оритетной значимости политических различий в социальном структурировании общества, используют понятие «политичес­кий класс» («класс управляющих»), которым обозначают класс, выделяющийся на основе обладания властью. Однако в этом случае речь идет уже не о социальных классах, а о политичес­ких элитах. О социальных же классах «можно говорить лишь в том случае, когда экономическое положение групп связывается с характерными условиями и стилем жизни, с социальными и политическими установками людей. При этом важную роль играют также такие факторы, как уровень образования, «культурный капитал» (Бурдье [28]) и образец «социальной мобильности и иммобильности поколений.

Социальные классы обычно выделяются среди других страт на основе их экономического положения, устойчивости социаль­ного положения их представителей, затрудненности социальной мобильности, перехода из низшего класса в высший, а также многочисленности их представителей. Все это обусловливает их существенное, а иногда и определяющее воздействие на политику. Рассматривая разнообразные определения классов, можно выделить три главных подхода к их трактовке: марксистский (К. Маркс), веберовский (М. Вебер) и стратификационный (функцио­нальный) (Т. Парсонс, У. Уорнер и др.). Из всех этих подходов наибольшее влияние на политическую мысль и политическую историю XX в. оказала марксистская теория классов, придающая им приоритетную значимость в детерминации политических процессов и политического строя.