Виды социальной стратификации

Стратифицированное ранжирование (градация) групп может производить­ся по разным основаниям (ресурсам), каждый из которых имеет неодинаковую политическую значимость. В науке сложились раз­нообразные способы определения социальных различий между группами. У. Уорнер [128 -115] выделил следующие значимые для общества группы:

· высший слой высшего класса;

· низший слой высшего класса;

· высший слой среднего класса;

· низ­ший слой среднего класса;

· высший слой низшего класса;

· низ­ший слой низшего класса.

Достаточно типичны и характеристи­ки социальной структуры с точки зрения выделения социальных групп:

· большие (классы, профессиональные группы, этнические общности и др.);

· средние (производственные и некоторые территориальные объ­единения);

· малые группы (семьи, соседские общины и т.д.);

а также с точки зрения указания на специфику:

· целевые (функционирую­щие в соответствии с заранее установленными целями);

· соци­ально-психологические (неформальные) объединения.

Однако более популярными оказались приемы, кладу­щие в основу социальной стратификации объективно сущест­вующие различия в обладании теми или иными ресурсами. Так, К. Маркс [93,94] предложил вариант дифференциации общества на клас­сы, разделяющий большие группы людей по их отношению к средствам производства и потому предполагающий жесткую привязанность индивидов к такого рода группам. В соответствии с его взглядами в зависимости от уровня разделения труда и социально-экономических отношений исторически сложились четыре типа социальных структур:

· рабовладельческая структура (существует два основных класса: рабы и рабовладельцы);

· феодальная структура (взаимодействуют класс феодалов и класс крестьян + сословия и различные группы интеллигенции);

· капиталистическая структура (взаимодействуют буржуазия и рабочие; предпринимательство + средний класс (фермеры, торговцы, служащие) + монополисты, банкиры, промышленники);

· социалистическая структура (рабочий класс является основным).

Широкое влияние на научную мысль оказал подход к социальному стратифицированию, разработанный М. Вебером [30]. В ка­честве факторов, определявших неравенство в распределении ре­сурсов между группами, он предложил рассматривать:

· богатство, определяющее положение социальной группы в зависимости от величины присваиваемых ею благ (в связи с чем он выделял «имущие» и «приобретающие классы»);

· престиж, вы­ражающий принятые в обществе оценки и стандарты относительно предпочтительного образа жизни того или иного слоя;

· власть, харак­теризующую способность различных групп оказывать преимуществен­ное воздействие на сферу управления, сущность общества в усиле­нии разнообразия.

Дополняя и развивая положения М. Вебера, его многочис­ленные последователи предлагали собственные варианты описа­ния социальной структуры общества. Например, известный аме­риканский ученый Б. Барбер [12] помимо профессионального пре­стижа, степени властного могущества, а также различий в богат­стве предлагал учитывать также различия в образовании людей, религиозные признаки, родственные и этнические характеристи­ки. По его мнению, в соответствии с этими признаками можно выделить:

· высшую страту профессионалов и администраторов;

· группу технических специалистов среднего уровня;

· коммерчес­кий класс;

· мелкую буржуазию;

· группу техников и рабочих, осу­ществляющих руководящие функции;

· группу квалифицирован­ных рабочих;

· группу неквалифицированных рабочих.

В последнее десятилетие некоторые западные и отечественные ученые обратили внимание и на ряд сравнительно новых социаль­ных источников политических отношений. По их наблюдениям, в процессе интенсивного динамичного развития в позднеиндустриальных обществах наметились устойчивые тенденции к диверси­фикации и индивидуализации общественного положения людей. Это выразилось, прежде всего, в возникновении и даже усилении различий социокультурного характера:

· в среде молодежи ста­ли активно формироваться группы устойчивых приверженцев аль­тернативных, контркультурных ценностей (хиппи, панки);

· ряд традици­онных социальных различий перестал отражаться на образе жизни отдельных групп (например, многие рабочие в силу повыше­ния материального благосостояния стали вести образ жизни бур­жуазных слоев);

· в области семейных отношений начали появляться формы однополовых связей, ломающие привычные стандарты по­ведения людей, характерные для данной общности, и т.д.

Таким образом, в результате ослабления, а подчас и разруше­ния социальных привязанностей людей к традиционным обще­ственным группам, они становятся свободными от социальных форм индустриального общества: класса, семьи, слоя и положения, обусловленного полом. Причем, как было отмечено исследователями, такие социальные подвижки, новые социальные дифференциации людей коррелируют и с ря­дом устойчивых тенденций в политической жизни, например, с расширением форм индивидуального политического участия, ос­лаблением партийной идентичности, ростом поддержки незави­симых политических деятелей и т.д.

Обобщая сложившиеся подходы в определении социальных раз­личий, способных приобрести остроту в восприятии группами своих интересов и инициировать их политическое участие, исследователи выде­ляют следующие типы:

· территориально-языковую социальную стратификацию (между жителями Приморья и Воркуты, Башкирии и Москвы и т.д.);

· демографическую, характеризующую половозрастные особен­ности различных слоев населения (молодежи и пенсионеров, жен­щин и мужчин, детей из полных и неполных семей и т.д.);

· этноациональную, выделяющую различия родственных и эт­нических общностей (между теми или иными семейными группами, людьми, принадлежащими, скажем, к казахской нации и калмыц­кой народности, коренной и некоренной нациям и т.д.);

· конфессиональную, отражающую различия между людьми, ко­торые придерживаются различных религиозных убеждений (между верующими и атеистами, представителями различных вероисповеда­ний);

· социокультурную, фиксирующую различия в стилях поведения людей, их жизненных ориентациях, доминирующих традициях и иных культурно значимых компонентах их поведения;

· социально-экономические (различия в доходах, уровне об­разования, профессиональной компетенции тех или иных групп работников);

· социально-психологическую, отображающую различия между людьми с точки зрения общественного признания важности и зна­чимости их статусов и форм поведения (например, в виде престижа и уважения разнообразных человеческих объединений);

· позиционную, указывающую на различия между людьми по сте­пени их властного могущества, влияния на принятие управленческих решений.

Наличие разных страт непременно включает в себя и субъектив­ное ощущение людьми своей принадлежности к данной конкретной общности (идентификацию). Она означает уровень освоения челове­ком групповых ценностей, норм, притязаний и потому является по­казателем и фактором внутренней сплоченности группы, ее целостности и интегрированности. При этом овладение нормами и ценнос­тями группы способно выступать самостоятельным источником ак­тивности человека, его продвижения в обществе. Не случайно Дж. К. Дэвис [57] и В. Мур [133 -105] видели в социальном расслоении «баланс» затрат (на которые человек идет ради завоевания притязаний) и вознагражде­ния (получаемого им статуса).

Каждый из перечисленных типов групповых различий свидетельствует о реально существующем расслоении населения и может стать источниками политической активности граждан. Однако отдельные виды социальных различий могут быть преодолены за счет использо­вания группами механизмов самоорганизации, более полного исполь­зования внутренних возможностей для роста экономических показа­телей жизни своих членов, укрепления солидарности с другими со­циальными общностями и т.д. При этом мотивация к использованию политических форм урегулирования межгрупповых противоречий и, более того, социальная напряженность в поведении людей могут воз­никать даже при понимании одной только разницы социальных ста­тусов. Как отмечает С. Липсет [87], «когда люди занимают несовместимые социальные положения, два взаимопротиворечивых статуса могут <...> даже вызвать к жизни <...> экстремистскую реакцию».