Происхождение эмоциональной памяти.

Эти факты указывают, что долгосрочная память на эмоцию страха после одного болезненного раздражения хранится не в палеокортексе, хотя как нервные субстраты мошвационно-эмоционального переживания (голода, страха и т. д.), так и интегрирующие механизмы всего эмоционального поведения находятся в архипалеокортексе. Как указывалось выше, при электрическом раздражении вживленными электродами поясной и гиппокамповой извилин, а также амигдалы наступает такая же реакция страха, как при сильном болевом раздраже нии кожи. После же разрушения этих корковых участков реакция страха на раздражение кожи и вообще на любое другое воздействие значительно ослабевает. Мы полагаем, что сенсорные нейроны эмоциональной реакции страха, которыми являются, вероятно, определенные звездчатые клетки с короткими аксонами, находятся в отмеченных выше участках палеокортекса и объединяются вставочными и ассоциационными пирамидными нейронами палеокортекса. Это сенсорное объединение, должно быть, находится в двусторонней связи с интегративными механизмами эмоционального поведения. Эта интеграция поведения осуществляется также ассоциационными и вставочными пирамидными нейронами архипалеокортекса.

Как указывалось выше, у кошек, лишенных влияния со стороны неокортекса, краткосрочная память на эмоцию страха имеется. Очевидно после каждого болевого раздражения происходит более или менее длительная реверберация возбуждения в означенных нейронных кругах палеокортекса, которая обусловливает длительное сохранение внешних выражений страха в виде отскакивания от кормушки и затем застывания на одном месте в течение нескольких минут. По прекращении реверберации возбуждения внешнее выражение страха исчезает, но остается длительное повышение возбудимости в этих нейронных кругах, благодаря чему животнве обнаруживает усиленную реакцию страха, если ею насильно подводить к

кормушке. Но и это состояние через несколько минуг проходит. Спустя 10—20 минут реакция страха перед кормушкой исчезает, и не проявляется более как в этот день, так и в следующие дни. Отсюда следует, что кошки, лишенные неокортекса, способны к краткосрочной эмоциональной памяти, но не способны к долгосрочной эмоциональной памяти. Но это краткосрочное запоминание осуществляется без репродукции образа местонахождения повреждающего агента.

Но, как это уже указано выше, у нормальных животных реакция страха перед данной пищевой обстановкой или в ответ на условный сигнал, который сопровождал болевое раздражение в этой обстановке, возникает через много недель и месяцев после переживания страха в данной обстановке. Такая долгосрочная память на реакцию страха должна зависеть от репродукции психонервного процесса образа местонахождения повреждающего болевого агента. А этот процесс возникает в новой коре при восприятии данной повреждающей обстановки или того сигнала, который сопровождал болевое раздражение в этой обстановке.

Надо полагать, что нервные круги в новой коре, активированные при восприятии обстановки повреждающего агента, связываются сейчас же с нейронными кругами палеокортекса, которые возбуждаются одновременно болевым раздражением. Видимо, в этих объединяющих новую и старую кору ассоциационных нейронах происходит также молекулярная перестройка в постсинаптических участках в виде образования белка активатора, как и в нервных кругах внутри новой коры. Поэтому реакция страха может вызываться через новую кору спустя много дней или много недель после повреждающего воздействия при восприятии одной части обстановки повреждения.

Известно, что у животных без новой коры пищевой условный раздражитель — звук или свет — вызывает адекватную пищевую реакцию только в момент действия самого сигнала. По прекращении сигнала прекращается я условный рефлекс. Если такое животное держать в закрытой клетке и после сигнала открыть ее через минуту или еще раньше, оно не пойдет к сигнализируемому месту. Эти факты свидетельствуют о том, что у таких животных нет совсем способности к отсроченным пшцеводвигательным реакциям из-за отсутствия образной памяти.

Характерно, что у животных, как и у человека, не бывает репродукции эмоции голода или насыщения при восприятиях той внешней обстановки, где животное испытывало чувство сильного голода или насыщения. Очевидно, сенсорные элементы, производящие эти чувства, не возбуждаются под влиянием периферических раздражений. Они появляются только при соответствующих химических изменениях внутренней среды. Когда кровь беднеет питательными веществами, например сахаром, определенные сенсорные клетки в палеокортексе вызывают, возбуждаясь, чувство голода. Поэтому •чувство голода или насыщения не возникает у животных, а также у человека при репродукции образа определенной внешней среды или условнорефлекторным путем в ответ на определенный пищевой сигнал.

Итак, сенсорные клетки эмоции страха активируются с производством чувства страха афферентными или межцентралъными импульсами, а сенсорные клетки голода и насыщения активируются, соответственно, только химическими веществами сытой и голодной крови. Поэтому эмоция страха может репродуцироваться, а чувство голода и насыщения не репродуцируется под влиянием соответствующих образов внешнего мира.