Юг России: географическое и геополитическое положение, основные этапы и особенности становления Азово-Донского субрегиона(края).

Дон и Северный кавказ в древности и средние века.

Азово-Донской субрегион.

Понятия регион и региональная история.

Юг России: географическое и геополитическое положение, основные этапы и особенности становления Азово-Донского субрегиона(края).

Последние 10 - 15 лет учёные историки и культурологи, политологи и экономисты, социологи и этнологи в условиях становления новой федеративной системы Российской государственности объективно вынуждены были уделять большое внимание углубленной разработке проблем регионалистики и краеведения, в особенности региональной составляющей политико-правовой, экономической, социальной и этнокультурной сферы. Сложный полиэтнический состав населения, особенности его конфессиональной принадлежности, специфика хозяйственно-экономической сферы и ряд других значимых факторов серьёзно сказываются на политической и социально-экономической ситуации, на межнациональных отношениях, требуют постоянного внимания со стороны органов государственной власти и управления современной Российской Федерации и её субъектов.

В этом контексте актуальной остаётся проблема всестороннего, комплексного изучения значимости роли и места народов, этнических и социокультурных общностей, в том числе более чем 500-летней истории казачества, как важнейшего фактора в становлении и развитии всего Юга России и его Азово-Донского подрегиона (края).

Из современных научных и учебно-методических разработок последнего десятилетия, адаптированных к новейшему уровню методологии и методике преподавания регионально-краеведческого компонента (факультатива) в школах, колледжах и вузах, следует выделить целый ряд работ обобщающего характера.

Интересен, например, популярный базовый учебник для вузов Гладкого Ю.Н. и Чеботарева А.И. (Регионоведение. М.,2003 г.). Однако, при всех достоинствах и новациях, он содержит и ряд весьма спорных авторских трактовок, в том числе касающихся региона Юга России (Дона и Северного Кавказа).

Недостаточно аргументированным, на наш взгляд, представляется, к примеру, введение в оборот и раскрытие авторами термина-понятия «Казакия», как отдельного региона. В частности, он применяется для обозначения территории Дона, Кубани и Ставрополья, при этом весьма краткая трактовка истории данного региона несколько искусственно вычленяется из истории Приазовья, Причерноморья и Северного Кавказа в целом (См. с. 111 - 112, 302 - 314).

Авторы здесь явно злоупотребили применением к регионоведческим критериям оценок цивилизационно-культурологического подхода, без учета последних наработок региональных исследований политико-правового, социального и эконом-географического характера, успешно проводившихся учеными Дона и Северного Кавказа в 90 годах ХХ - начале ХХI века.

Сегодня, продолжая научные изыскания в сфере регионалистики и краеведения при подготовке обобщающих монографий и учебников, необходимо реально учитывать новейшие разработки ученых каждого региона, в особенности такого сложного и специфического, как Дон и Северный Кавказ, Юг России.

В этом контексте наиболее полными и достаточно универсальными, на наш взгляд, с точки зрения современных научных подходов, представляются новейшие разработки, подготовленные авторскими коллективами и отдельными учеными Дона и Северного Кавказа под руководством академика Жданова Ю.А., профессоров Нарежного А.И., Волкова Ю.Г., Игнатова В.Г., Венкова А.В., Ермоленко Т.Ф., Лубского А.В., Скорика А.П., и др. (См., например: «История Дона и Северного Кавказа» // Под ред. Нарежного А.И., Самариной Н.В., Ростов н/Д, РГУ, 2001; «Регионоведение». Учебник для вузов. //Под ред. Волкова Ю.Г., Ростов н/Д, 2002; Игнатов В.Г., Бутов В.И., «Южная Россия: история и современность» Ростов н/Д, 2002, 2-е изд., 2005; Цечоев В.К. «История государства и права народов Дона и Северного Кавказа», Ростов н/Д, 2003; Ревин И.А. «История и культура народов Юга России». Учебное пособие. Отв. ред. Скорик А.П., Ростов н/Д, 2007; Ермоленко Т.Ф., История Юга России: учебное пособие. Ростов н/Д, 2008г.и др).

Важной составляющей исследований и учебных пособий, ликвидировавших серьёзный пробел в региональной историографии с конца 80-х годов ХХ века, стали современные работы специального, локально-краеведческого характера по истории казачества и народов Азово-Донского края (подрегиона) (См. Астапенко А. «История Донского казачества 1549-1920г.» Ростов н/Д., 2001; Астапенко М.П., Астапенко Е.М. «История Донского края», В 2-х кн., Ростов н/Д, 2005 -2006; Агафонов А.И. «История Донского края», Ростов н/Д, 2001; «Власть на Дону. От первого атамана до первого губернатора», Козлов А.И. и др. Ростов н/Д, 1999; «Донская история в вопросах и ответах» Т.1, Под ред. Е.И. Дулимова, С.А. Кислицына, Ростов н/Д, 1997; Водолацкий В.П., Скорик А.П., Тикиджьян Р.Г. «Казачий Дон: очерки истории и культуры», Ростов н/Д, 2005г.; Ильюков Л.С. «Очерки древней истории Донского края», Ростов н/Д, 2004; Малыхин К.А. «История Донского края», М, 2006г; Кожанов А.П. «Донское казачество в 20-е годы ХХ века». Учебное пособие к спецкурсу. Ростов н/Д, 2004 г.; Кислицын С.А. Кислицына И.Г. «История Ростовской области», Ростов н/Д, 2007 г., «Знакомтесь: народы Дона», Справочное пособие. //Под общ. ред. Авдулова Н.С., Ростов н/Д., 2009г. и др.).

Определённые успешные наработки в этом направлении за последние 15 лет сделаны в капитальных обобщающих трудах, охватывающих в комплексе отдельные, но весьма значимые проблемы в истории и культуре Южнороссийского региона, например, роль и место казачьих территорий и войск (См. «Донские казаки: прошлое и настоящее» // Под ред. Волкова Ю.Г., Ростов н/Д 1998, 2002; «Российское казачество. Энциклопедия» // Под общ. ред. Федотова Н.П., М., 2003; Изд. 2-е, 2008; «Российское казачество. Научно-справочное издание» // Под ред. Таболиной Т.В., Институт этнологии и антропологии РАН, М. 2003; «Мир казачества» Краснодар. Вып.1, 2005 г., Вып.2, 2007 г.; «Казачество России: прошлое и настоящее» Сб. науч. статей. // Под. ред. акад. Матишова Г.Г., Ростов н/Д, Изд. ЮРЦ РАН, Вып.1, 2006 г., Вып.2, 2008; Кузнецов М.А.; «Культура донского казачества и традиции казачьего быта, как условие формирования национального самосознания» Уч. пособие, Ростов н/Д, 2004 и др.).

Особую значимость в учебном процессе приобретают сегодня уже имеющиеся серьёзные обобщающие и специальные научные работы, монографии, очерки и статьи источниковедческого, историософского, политико-правового и этнокультурного характера, принадлежащие Агафонову А.И., Венкову А.В., Дулимову Е.И., Озерову А.А., Королёву В.Н., Козлову А.И., Кислицину С.А., Казарову С.С., Максименко Е.Н., Миненкову Н.А., Маркедонову С.М., Рыбловой М.А., Рудиченко Т.С., Скорику А.П., Ревину И.А., Труту В.П., Тикиджьяну Р.Г., Цечоеву В.К., Черницину С.В. и другим исследователям, посвященные наиболее значимым проблемам региональной истории и культуры, роли, места и взаимодействия в ней различных народов и этносов, социально-корпаративных групп казачьего и неказачьего, иногороднего населения.

В целом, разделяя научные и учебно-методические подходы выше перечисленных авторов, следует определить собственное видение данных проблем в контексте современных методологических подходов на изучение и преподавание историко-культурной проблематики регионоведения и краеведения, в структуре регионального компонента образования в школах и ВУЗах, непосредственно в территориальных рамках Азово-Донского подрегиона Юга России и современной Ростовской области.

Следует констатировать, что территории Верхнего, Среднего и Нижнего Дона, Приазовья, части Северного Причерноморья и степного Предкавказья, а также примыкающие к ним склоны гор Западного и Восточного Кавказа на протяжении нескольких тысячелетий своей истории были и в настоящее время являются территорией, при характеристике которой правомерно употребление понятия «регион» или «мегарегион».

В отличие от многих других, он имеет достаточно чётко выраженные уникальные черты и только ему присущие особенности. Более 140 народов, этнических, локальных и этносоциальных сообществ и корпоративных групп, его населяющих, говорят на десятках языков, наречий и диалектов, исповедуют различные мировые религии. Здесь отчётливо видны как серьёзные отличия и специфика их хозяйственных, социальных и культурных традиций, так и интегративные элементы, исторически сложившейся за последние 300 - 400 лет «субрегиональной» южнороссийской общности, связанные с постепенным включением этих народов в состав Российского государства.

По мнению большинства исследователей, процессы становления данного исторического мегарегиона объективно были связаны с превалирующим влиянием его географического и геостратегического месторасположения, природно-ресурсных, климатических, ландшафтных и экологических, хозяйственно-экономических факторов.

По авторитетному мнению известного российского исследователя, философа и культуролога, кавказоведа академика Ю.А. Жданова, приморские и локальные речные цивилизации сталкивались и взаимодействовали здесь, в своеобразном «солнечном сплетении Евразии», на пере­сечении геополитических векторов границ Европы и Азии, с кочевыми степными народами и специфической «горской цивилизацией» Кавказа. Именно в этом известный учёный видел уникальность, одновременно отмечая при этом и универсальность исторического и культурного опыта народов данного мегарегиона для мировой цивилизации.

За свою многотысячелетнюю историю данный регион никогда не был населен племенами и народами, этносоциальными общностями одного происхождения, языка, культуры, религии. Напротив, именно здесь постоянно сталкивались и взаимодействовали различные расы, народы и их культуры, религиозные учения и конфессии.

Таким образом, можно утверждать, что уже с древности отличительными чертами становления и последующего развития исторического региона были его полиэтничность и поликультурность, активное взаимодействие и взаимовлияние, культурная «комплиментарность», а затем и толерантность предста­вителей различных народов, этносоциальных.Многовековые контакты оседлых жителей дельты Дона, побережья Меотиды (Азовского моря), Боспора и Понта (Черного моря) с кочевниками, представи­телями «варварского» мира, с цивилизациями Средиземноморья и Азиатского Востока, рас­пространение основных мировых религий, синтез их догматов и древних языческих верований обусловили многовековую специфику региональных процессов этногенеза, в том числе на территориях Подонья и в Приазовье.

Эти же процессы позднее способствовали квазигосударственной и политической консолидации у различных народов, населявших территорию Дона и Приазовья, Причерноморья и Северного Кавказа, определяли широкое многообразие политико-правовых и культурно-бытовых традиций населения этих раннегосударственных образований.

Таким образом, под понятием «исторический регион», в широком смысле трактовки этого термина, следует рассматривать пространственно-географическую, административно-территориальную, геополитическую, социально-экономическую, этнокультурную общность, связанную единством исторических судеб на длительном временном промежутке развития.

Современное регионоведение определяет обязательное наличие целого ряда объективных регионообразующих факторов – это такие факторы, постоянное воздействие и взаимодействие которых приводит со временем к формированию устойчивой региональной общности или даже отдельной(ных) локальной, региональной(ных) цивилизации.

При характеристике исторического региона выделяются базовые, постоянно действующие факторы:

1.Географические и климатические условия. Природо-ресурсный потенциал;

2.Народонаселение, его этнический и социальный состав;

3.Хозяйственно-экономическое развитие, особенности трудовых ресурсов и др.;

4.Государственно-политическое и административно-территориальное устройство;

5. История региона и его субрегиональных анклавных зон, подрегионов (краёв, областей, а так же районов и отдельных населённых пунктов - городов), общность исторических судеб населения;

6.Духовное, ментальное и культурно-бытовое разнообразие и общность, наличие конфессиональной специфики;

Определяя наличие и сочетание данных базовых факторов в формировании конкретного исторического региона Дона и Северного Кавказа, следует особо отметить его удобное географическое расположение, которое связано с наличием трех крупных морей: Черного, Азовского – на западе и Каспийского – на востоке, больших плодородных долин и пойм рек Волги и Дона и их притоков, рек Кубани, Терека, Сунжи и Зеленчука, их притоков, степных пространств и лесостепных районов – на северо-востоке.

Кавказский горный хребет, перекрывающий мега-границу региона с юга, предопределял благоприятные климатические условия, связанные с перераспределением пассатов и муссонов, а наличие достаточно близко расположенных морей и рек создавало, как правило, теплый и мягкий, либо умеренно-континентальный климат на юге, континентальный на юго-востоке, в задонских и нижневолжских степях.

Огромный естественный природоресурсный потенциал, наличие широкого спектра и обилия различных видов биоты - растительности, дичи и рыбы, всё это в целом создавало ещё в древности благоприятные условия для постоянного и активного заселения людьми изначально приморских территорий, дельт и излучин крупных рек Подонья, Приазовья и Причерноморья, затем предгорий и гор Западного и Восточного Кавказа. С развитием кочевого скотоводства со временем началось освоение и степных просторов Нижнего Поволжья, левобережного Задонья, степного Предкавказья и Крыма.

Географы и экономисты, историки и культурологи, давая общую характеристику формирования мегарегиона Дона и Северного Кавказа - Юга России, основных этапов его эволюции, подчеркивают объективно предопределённую географически, геополитически и исторически возникшую территориальную дифференциацию. Наличие трех (четырёх) основных субрегиональных (анклавных, т.е. достаточно замкнутых и имевших свои существенные отличия на продолжительном промежутке времени) зон или «подрегионов», выделяя два подрегиона на равнине и два в горах:

1) Подрегион Нижнего Поволжья (терр. нынешних Волгоградской, Астраханской областей и республики Калмыкия);

2) Азово (Донской) - Черноморский подрегион (терр. Ростовской и Волгоградской областей, Краснодарского и Ставропольского краев);

3) Северный Кавказ и часть степного Предкавказья, которые так же подразделяются на 2-а субанклава: Западный Кавказ и Восточный Кавказ

(территории всех современных 7-ми республик Северного Кавказа, часть приграничных территорий Краснодарского и Ставропольского краев)

Каждая из этих зон (территорий) имеет свою специфику народонаселения, историческую эволюцию и особенности процесса постепенного включения в состав Древнерусского, а позднее Российского государства в период с IX до середины XIX веков.

Одним из важнейших, самостоятельных подрегионов формирования древнего региона изначально являлся Азово-Донской субрегион, включавший, в первую очередь, территории верхнего и среднего течения р. Дон с его основными притоками: Северским Донцом, Хопром, Медведицей, Чиром и степными Подонскими массивами, а так же низовья р. Дон с уникальной дельтой и территорией левобережных задонских степей, Приазовье с крупнейшим Таганрогским заливом, часть степного Предкавказья и Причерноморья.

Именно здесь номинально, географически заканчивалась граница Восточной Европы (устье и правобережье Дона) и начиналась приграничная территория Азиатского континента (устье и левобережье Дона, Задонские степи и Нижнее Поволжье), так называемый «географический и цивилизационный перекрёсток Евразии».

Постепенно, уже с начала первого тысячелетия до нашей эры, определяющим и интегрирующим географические, климатические, геостратегические и политические факторы, своеобразие евроазиатской специфики народонаселения региона, становится фактор постоянного геополитического комплиментарного взаимодействия отдельных народов и этносов, их культур (индоевропейской, греко-римской, скифо-сарматской, меотской и аланской, восточно-славянской, тюрко-азиатской, хазарской, половецкой, татарско-ногайской др.), в территориальных рамках «евразийского перекрёстка». сохранявшийся и в эпоху позднего средневековья и нового времени.

По мнению многих учёных-кавказоведов, важным, постоянно действующим фактором являлось также возникновение, становление и развитие в границах данного региона, уникальной локальной цивилизации горских народов Северного Кавказа: зикхов, гузов, адыгов, вайнахов, алан и осетин и др. (более 40 культур).

Выдающуюся роль в экономике и культуре региона, бесспорно, сыграла греко-римская колонизация Причерноморья и Приазовья, именно здесь, в устье Дона и Мёртвого Донца, была расположена самая северная точка колоний Боспорского царства – Елизаветовское городище, а затем и крупный торговый, политический и культурный центр, город-полис Танаис. В ареале эллинистического, а затем и римского, греко-византийского цивилизационного влияния находились и самостоятельные скифо-сарматская, меотская и аланская, а позднее хазарская и восточно-славянская культуры.

Народы Подонья и особенно Приазовья были втянуты в торговые отношения с эллинистическим миром, входили в сферу влияния Римской империи, позднее Византии и Персии. Весьма важную роль в процессе постоянного торгово-экономического и культурного взаимодействия народов региона долгое время играл Великий шёлковый путь – система караванных и, связанных с ними, морских и речных путей через Средиземноморье, Кавказ, Приазовье, Дон и Волгу в Переднюю Азию, Индию и Китай.

В XII - XV в.в. в период позднего средневековья, это влияние продолжалось, оно было связано с активной деятельностью Венецианской и Генуэзской республик, их торговой колонии Таны, находившейся рядом с крупным татарским городом Золотой орды - Азаком (Азовом), с полиэтничным населением на берегах Приазовья, в устье Дона.

С VI по XII в.в. обозначается и явное аланское и восточно-славянское хозяйственное и культурное влияние, появляются постоянные поселения -городища донских алан и славян (русов, вятичей и северян) на Тамани, Нижнем, Верхнем и Среднем Дону, Северском Донце, идёт более активное проникновение на территории Подонья и Приазовья христианской православной религии и культуры.

Не менее значимым в период VIII - XV веков было всё возраставшее влияние тюркоязычных кочевых этносов, достаточно прочно обосновавшихся в регионе в период и после «этнической революции», т.н. «Великого переселения народов» в IV – VII вв.н.э. Народы Подонья и Приазовья попеременно входили в состав: Великой Алании, Булгарского и Хазарского каганата, мадьярской Леведии, Печенежского, а затем Половецкого Донских союзов племён.

В ходе монголо-татарских завоеваний XIII - XV веков т.н. «Донской улус» с крупным центром в Приазовье, городом Азак, входил в состав Золотой Орды, а после её распада был подконтролен «Татарии» - Большой и Ногайской орде, Крымскому и Астраханскому ханствам. После двух разорительных военных походов среднеазиатского эмира Тимура (Тамерлана) на Дон и Кавказ, территории Приазовья и Придонья фактически обезлюдели, получив у современников новое название, прослеживающееся по письменным иностранным и русским летописным, дипломатическим и картографическим источникам, как «Поле» или «Дикое поле». С последней четверти XV века на долгих 300 лет всё Причерноморье, часть Западного Кавказа и Приазовье с новой мощной турецкой крепостью – Азовом, вошли в состав Османской империи – «Великой Порты».

История Донского края и Приазовья, Северного Причерноморья и Западного Кавказа последнего тысячелетия, начиная с периода Великого переселения народов (IV - VI в.в. н.э.) и особенно с VII по - XII в.в. н.э., изначально была тесно связана и с историей восточного славянства, становлением древнерусского государства - Киевской Руси (города-крепости Саркел-Белая Вежа, славяноаланские поселения в низовьях Дона, Тьмутараканское княжество), а затем и с важнейшими этапами становления Российской государственности в эпоху Московского царства к. XV - XVII в.в., Российской империи и СССР в период нового и новейшего времени XVIII - XX веков.

Понимание истории формирования геополитического феномена Россий­ского государства эпохи позднего средневековья, нового и новейшего вре­мени (с XV до начала XX вв.), как своеобразной «евразийской державы-империи» с ее особым географическим, социально-политическим, этнокультур­ным и многоконфессиональным пространством и бытием, не представляется возможным без изучения истории формирования и поэтапного включения в её состав отдельных территорий и народов Дона, Причерноморья и Северного Кавказа. Именно территории Подонья и Приазовья, являясь по своему геостратегическому положению «серединными», фронтирно-приграничными и контактно-буферными, находились постоянно в сфере внимания российской внешней политики Юго-восточного и Восточного направления в XVI – XIX веках (Среднее и Нижнее Поволжье, Дон и Приазовье, Причерноморье и Крым, Северный Кавказ, Персия).

Большинство исследователей подчеркивают важнейшую роль в этих процессах казачьего населения региона, как формирующейся самостоятельной территориально - фронтирной, этносоциальной, полиэтничной, но при этом преимущественно, славяно-русской, православной общности.

Казачье сообщество одновременно являлось достаточно сильной, полупрофессиональной военно-политической корпорацией, потенциал которой был востребован, активно использовался и даже отчасти воспроизводился Российским государством.

В эпоху позднего средневековья, на рубеже XV - XVI веков, именно в этом регионе на территориях Приднепровья, Нижнего и Верхнего Дона, на Тереке, Нижнем Поволжье и Яике, складывается уникальная «поречная», «южноевразийская» общность – в своих локальных вариантах:вольное запорожское, донское, терское, волгское и яицкое казачество, с их специфическим полиэтничным составом (в основе своей великороссы, малороссы, представители тюркско-татарских и кавказских народов), военно-административным, войсковым устройством и демократическими, общинно-патриархальными традициями самоуправления.

С этого времени казачество становится одним из важнейших факторов и социоров субрегионального развития, в том числе связанного с превращением вольных, квазигосударственных территориальных сообществ в служилые приграничные Войска, и поэтапным включением самих казачьих Земель, а затем и всего региона, в состав Российского государства с конца XVII до середины XIX века.

При этом, конечно, нельзя преуменьшать роль и влияние на исторические судьбы региона и его включения в сферу влияния Российского государства таких народов региона, как армяне и греки, немцы и иудеи. Важный вклад внесли отдельные этносы горской цивилизации Кавказа и тюркских народов Приазовья и степного Предкавказья: крымские татары и ногайцы, калмыки, осетины, адыги и черкесы, вайнахи.

Важнейшим фактором постоянного геополитического, конфессионального( граница исламского и христианского цивилизационного и военно-политического противостояния в Приазовьи и Причерноморьи в XVI - начале XIX в.в. оставалась борьба с исламской Османской импе­рией (Великой Портой) и её вассалами - Крымским ханством и Ногайскими кочевьями. На территории турецкой крепости Азов и азовской фактории, а также в Крыму, кроме ос­новного турецкого и татарского населения, в этот период проживало боль­шое количество зависимого христианского греческого, армянского и сла­вянского населения, тяготевшего к Российскому государству.

В борьбе против иноверцев на пограничных, фронтирных территориях естественным и основным союзником Российского государства оставались вольные сообщества и общинно-корпоративные, войсковые организации Донских, Запорожских (черкасских), Терско-гребенских, Волжских, Астраханских и Яицких (уральских) казаков.

По мне­нию части исследователей, они на раннем этапе существования представляли своеобразные военно-религиозные «ордена», «степное рыцарство» Юго-Восточной Европы - сформировавшееся в XVI - XVII вв. в практически автономный, погранично-буферный субрегион - «Казакию». В тех условиях они объективно, борясь за самосохранение, активно противостояли натиску исламских государств. По мнению других ученых, эти, в основе своей «разбой­ничье - флибустьерские» корпорации «степных и морских корсаров», самостоятельные или вольнонаёмные, со временем были подчинен­ны в рамках вассально-служебной зависимости Польско-Литовскому и Российскому государству, а отчасти даже Османской империи и Крымскому ханству.

С конца XVII – до начала ХIХ в.в. происходила постепенная интеграция, той или иной терри­тории в геополитических, приграничных пределах, в первую очередь в состав Российского государства, инкорпорация казачьих субэтнических сообществ и войсковых организаций, с частичным сохранением значимых осо­бенностей общинно-правового, хозяйственно-экономического и этнокультурного, бытового уклада, системы управления и самоуправления

Развитие Южного региона, отдельных его территорий, в том числе Дона и Приазовья, уже в составе Рос­сийской империи, было подчинено общим процессам соци­ально-экономической и политико-правовой эволюции российской государственности и реальной унификации уже в рамках модернизационных либеральных реформ периода ХIХ - начала XX веков. Российская империя постепенно шла по пути «догоняющей» капиталистической модернизации, но всё же с учётом специфики социально-экономических и культурных укладов жизни местного населения (христиане, мусульмане, казаки и горцы, крестьяне и иногородние - колонисты).

Дон и Северный Кавказ, Юго-Восточная окраина Европейской России на этом этапе по-прежнему серьезно отлича­лась своеобразием хозяйственного, полиэтнического, культурно-бытового уклада и образа жизни, весьма «мозаичным», сложным составом и обликом населения.

Вызывалось это в первую очередь тем, что в контексте исторического
развития Юга Российской империи в нее оказались включенными территории, на которых сложились и существовали одновременно уникальная горская цивилизация и весьма специфичная казачья территориальная, квазисословная и этнокультурная общность (субэтнос).

Неизбежным результатом включения в состав Российской империи стало также взаимное приспособление столь разных соседей друг к другу, деформация и унификация социокультурных устоев и традиций жизни горских тейпов и этносов Северного Кавказа, казачества и пришлого не казачьего, «иногороднего», русского, в том числе инонационального, населения в конце XVIII - XIX в.в., например малороссиян-украинцев, армян и греков, немцев и иудеев и других.

При этом именно казачество за два с небольшим столетия жизни в имперской России несомненно в большей степени адаптиро­валось к усло­виям несения государственной и военной службы, особенно на фронтирно-пограничных, активно контактных, юго-восточных окраинах.

Начиная уже с середины XVIII и до начала XX века, по образу и подобию казачьих войск и военизированных областей-поселений Юга России, царским правительством постепенно был завершен поэтапный процесс территориального, правового и статусного закрепления новых казачьих государственных, «реестровых» войск. Позднее и далее, по восточным границам, в Сибири, Казахстане, и на Дальнем Востоке. Общеимперский казачий «военно-пограничный пояс», состоящий из 11-и войск и «областей-поселений», насчитывавших к периоду революции 1917 года уже более 4,5 млн. казаков, охватил всё приграничное простран­ство «евразийской» Российской империи.

Окончательного отмирания, «размывания» и ассимиляции казачьего «субэтноса-сословия» после револю­ции и гражданской войны 1917 - 1920г.г., в период Советской империи - СССР, не про­изошло, несмотря на неоднократные административно-территориальные реформы, последствия политики расказачивания, индустриализации и коллективизации сельского населения в 1920 - 30-х годы ХХ в. в период Советской власти.

В целом, по мнению многих исследователей, Южно-Российский и Азово-Донской подрегион (в т.ч. Ростовская область) сохранили свои основные, характерные черты, при этом даже усилилась экономическая и культурная интеграция в рамках национальных, автономных республик, краев и областей в 50-е - 80-е годы ХХ века, благодаря жёсткой централизации управления, плановой экономики, интернациональной политики и идеологии, проводившейся КПСС и Советским государством.

Однако следует также констатировать, что имевшая место в годы Советской власти политика постепенного расказачивания, свела казачий генерализирующий фактор в регионе фактически до минимума, причём именно в послевоенный период 50-х - 80-х г.г. Южно-российское и донское казачество превратилось в отмирающий этносоциальный и культурный «реликт», фольклорно–историческую достопримечательность региона.

Становление новой Российской государственности проходило одно­временно во взаимодействии с процессом возрождения российского и донского каза­чества, начавшегося в рамках исторического региона и Ростовской области в конце 80-х годов ХХ века и продолжающегося до настоящего времени. Знаковым событием в начале 1990-х годов стал процесс активной этнической и этносоциальной самоидентификации, в том числе формирование «неоказачества» на Дону и на Юге России (по Переписи 2002г более 140 тыс. казаков), который продолжается вот уже 20-ть лет и имеет свои характерные особенности и реальные перспективы.