Гиперчувствительность 14 страница

истины, когда однажды заявил, вполне искренне и простосердечно, что Бог дал ему талант, чтобы он мог нести радость всему человечеству.

Дурак

Когда я писал эту главу, я не смог сдержать удивления, обнаружив, что Mercurius воплощает целых три и даже больше архетипических фигур карт таро — «Дурака» (который является отражением «вечного мальчика»), а также Мага, Иерофанта и Императора. Без сомнения, это можно связать с алхимией, в которой ртуть пытались трансформировать в «более высокую субстанцию», точно так же как Маг считается «высшей октавой» «Дурака». Поскольку Гермес — посланец богов, связующий бессознательное и рацио­нальное, получивший вдохновение муз, такая обширная представленность Mercurius в колоде таро кажется только справедливой, учитывая, что карты таро помимо прочего являются символическим отражением стадий духовного роста человека. Впрочем, я несколько отвлекся от главной темы.

«Дурак» — очень любопытный архетипический тип, объединяющий про­тиворечивые аспекты глупости, мудрости, невинности и хитрости. Это крайне меркуриальная фигура. На карте «Дурак» изображен в виде идуще­го беззаботного молодого человека с мешком на спине, близкого к тому, чтобы беспечно рухнуть в пропасть, и собака, лающая у его ног. Это отра­жение оптимизма и бездумной невинности «вечного мальчика» Mercurius, Классические образы «Дурака» постоянно возникают в различных шекспи­ровских пьесах. (В «Двух господах из Вероны» такой герой носит имя, очень характерное для Mercurius, Шекспир так пишет об одном из подоб­ных персонажей: «Этот парень достаточно умен, чтобы играть дурака и при этом делать то, что требует большой сообразительности. Шутя, он должен оценить настроение, личность человека, удобное время. Это искус­ство, которое по плечу лишь поистине мудрому человеку».) Шекспировские «Дураки» другими героями расцениваются как полные придурки и обычно большую часть времени именно «играют дурака», хотя их глуповатая личи­на скрывает недюжинную умудренность, которая исходит из их отстранен­ного и неустроенного статуса. Именно дурак может сказать королю правду о нем, когда никто другой не осмеливает это сделать или не видит ее. «Дурак» все видит, но ничего не говорит, пока его не спросят. А если спросят, он обнаруживает недюжинный ум и способность к наблюдению без гордого самодовольства и торжественности, а с легкостью сорванца или остраненности чужестранца. Именно отстраненность и обезличенность Mercurius позволяет ему играть роль «Дурака». Часто в разговоре ему нече-

го сказать, если в центре обсуждения оказываются личные мнения — при­страстия и отвращения, которыми Mercurius совершенно не интересуется. Один из моих пациентов Mercurius, подросток, обратившийся по поводу ринита, сказал, что в школе он молчит большую часть времени, так как ничего не знает о популярной музыке, от которой сходят с ума большин­ство его сверстников, и он не может разделить их эмоциональные и очевид­но детские реакции с восхвалением одних вещей и насмешками над другими. У него совершенно отсутствовало личное мнение по поводу того, что Мэнди гуляет со Стивом, и он не отпускал шуточки по поводу учителей. По отно­шению к остальным ученикам он выглядел изгоем и «дурачком» вследствие своей отстраненности, но это была ненамеренная отстраненность. Он отча­янно хотел завести себе друзей и даже пытался «выучить их язык», но у него очень плохо получалось изображать заинтересованность вещами, ко­торые ему казались абсолютно бессмысленными. Для своего возраста он был очень сведущ в науке, политике и истории, но в своем кругу был изгоем. Подобно дурачку он пытался разговаривать со всяким, но все считали его странным, не похожим ни на одного из них. Он был умнее многих сверст­ников, но выглядел потрясающе неосведомленным в вещах, которые были важны для них.

«Дурак» Mercurius — это не гордый тип. Он может заговорить с любым. Другой вопрос — будет ли его кто-нибудь слушать. Только тот, кто готов быть честным с самим собой и одновременно способен выйти за пределы личных предпочтений, только тот найдет время, чтобы послушать «Дура­ка». «Дурак» в картах таро — первая карта главного аркана. Однако он представляет не первую стадию человеческой эволюции, а скорее первую стадию индивидуального сознания, вышедшего за пределы «массового со­знания», стадию, сущность которой состоит в осознании собственного не­вежества. Эта стадия отражает стремление сделать шаг в неведомое, непред­сказуемое, довериться судьбе, и это наивное и одновременно отважное до­верие часто можно увидеть у Mercurius,

«Дурак» Mercurius — шаловливый тип. Некоторые из них это потакающие своим слабостям «вечные мальчики», которые все время стремятся «поиг­рать» и которые становятся угрюмыми, раздражительными и капризными, когда их заставляют работать. Другие отличаются меньшим эгоизмом, и имен­но они наиболее близки к образам шекспировских дураков. Они бывают озор­ными и острыми на язык, но злыми их назвать нельзя. Молодой поэт Mercurius, которого я лечил, тоже относился к категории «Дураков». Он с удовольствием сам «играл дурака», веселился и шутил, как ребенок, любил играть в слова (и часто побеждал в этой игре). Подобно многим индивидуу-

мам Mercurius он сочетал в себе одновременно две противоположности. С одной стороны, выглядел очень молодым, открытым, несколько «зеленым» и неотесанным, часто выкрикивая слова, подобно дурачку, однако содержание его слов (и особенно его стихи) были исполнены глубокой мудрости. Часто он намеренно надевал на себя маску дурачка, так как в обществе это воспринима­лось лучше мудрости и позволяло ему быть менее уязвимым.

Когда я «открыл» сущность Mercurius как конституционального типа, постепенно до меня дошло, что большинство комедийных эстрадных артис­тов принадлежит к этому типу. Комик должен обладать быстротой ума и пластичной внешностью, позволяющей ему имитировать различные характе­ры. Более того, тот, кто сам пишет материал для своих выступлений, дол­жен иметь острую наблюдательность и способность понимать человеческую природу. Самый лучший юмор часто основан на том, чтобы четко показать неприкрытую сущность поведения и позицию людей, которые мы видели миллион раз, но над которыми никогда не задумывались. Комик должен уметь вычленить эти автоматические поведенческие модели, чтобы затем ис­пользовать их в своем выступлении. Именно здесь так необходим «всевидя­щий глаз» Mercurius. Такие артисты, как Бен Илтон, Робин Вильяме и Джим Кэрри, имеют все признаки Mercurius. Они могут говорить макси­мально быстро, «строчить как из пулемета», причем в широком спектре различных произношений. Обычно они довольно безжалостны в своем сры­вании масок бессознательных поведенческих моделей, но делают это без малейших признаков гнева или злобы. Подобно беспристрастному судье они без снисхождения, но и без злобы отражают наши бессознательные жесты. Субъекты Mercurius одинаково отстраненно могут изрекать и глубо­кие истины, и неприятную правду. Такая позиция одинаково уместна и в комедии, и в зале суда, однако в личных взаимоотношениях индивидуумы Mercurius могут быстро терять из-за этого друзей, хотя они обычно доволь­но быстро обучаются смягчать высказывания, порожденные излишне ост­рой наблюдательностью. Подобно юному продавцу пылесосов они могут легко обидеть окружающих своими бестактными высказываниями, а потом удивляться, почему они так одиноки. Другой тип, отличающийся прямоли­нейностью высказываний — Nux vomica. Однако есть и отличия. Индивидуум Nux vomica намеренно стремится «сбить спесь» с окружающих и даже полу­чает удовольствие, поставив кого-нибудь в неудобное положение. В отличие от него субъект Mercurius обычно менее агрессивен. Он просто говорит, что видит и не утруждает себя мыслью о том, что это может кого-то обидеть. Либо он может оправдывать свое поведение тем, что окружающим « полез­но знать о себе правду». Во всяком случае, обычно им движет не гнев. Для

Mercurius характерна гораздо более нейтральная и отстраненная позиция, чем для Nux vomica, хотя его прямолинейная манера высказываний может наводить гомеопата на мысль о последнем.

«Вечный мальчик» может выглядеть дураком, поскольку он не привык думать перед тем, как что-то скажет или сделает. Он настолько импульси­вен, что может пуститься в приключения при любых обстоятельствах. А поскольку он также очень пластичен, он может выплыть по течению и адаптироваться ко всему, отчего может казаться крайне удачливым. С дру­гой стороны, он может навлекать на свою голову множество неприятнос­тей, поскольку никогда не смотрит, куда прыгает. Хороший пример — крайняя импульсивность Mercurius в отношениях с противоположным по­лом. Это отмечали многие мои пациенты Mercurius. Они настолько теряли голову от своего нового увлечения, что совершенно не могли остановиться и подумать, к чему это может привести. Иногда из этого что-то получалось, в остальных случаях результаты были ужасны. «Дурак» Mercurius имеет склонность к крайней рассеянности. Одна из причин этой склонности со­стоит в том, что они живут исключительно настоящим. А это означает, что они не учатся на своих прошлых ошибках. Это также означает, что они не умеют планировать свое будущее. Например, жена одного моего пациента Mercurius рассказала мне, что когда они планируют поездку куда-нибудь на выходные, то она сама должна посмотреть маршрут, иначе они обязательно будут плутать и нередко оказываются совершенно беспомощными на доро­ге, не зная, куда им ехать. При этом сам муж постоянно пребывает в непоколебимой уверенности, что сможет разобраться во всем «на месте» и часто попадает в полный просак. Подобным образом «Дурак» Mercurius имеет привычку выходить из дома без ключей. Он просто забывает о них. Он способен соединить в своей голове головоломные куски эзотерической или научной информации, но при этом не может вовремя вспомнить о ключах. Это еще один пример коварной, ненадежной природы «Дурака». Если же по небрежности он не выполнит какое-либо из порученных ему дел, он скорее всего использует свой изворотливый ум, чтобы найти себе оправдание. Либо его голова совсем станет пустой, и он вообще ничего не сможет сказать вразумительного. Индивидуумы Mercurius предрасположе­ны к периодической умственной опустошенности (типичная для Mercurius черта — «все или ничего»). Именно эта пустота в голове и позволяет ему быть столь объективным наблюдателем и также открываться навстречу глу­бинной мудрости. Но она же может сделать его полным идиотом, который не сможет сказать ни слова. Директор школы, в которой учился Питер Селлерс, так вспоминал своего бывшего воспитанника: «Селлерс вообще не

производил никакого впечатления. Он совершенно сливался с обстановкой. Ни с кем из нас он почти не общался». И тот же Селлерс мог производить колоссальное впечатление на публику, когда играл кого-то другого и ему не нужно было играть самого себя! Mercurius может иметь вид дурачка и когда он слишком тороплив в своей речи (Кент: «Заметной чертой, прохо­дящей через весь препарат, является торопливость»), и когда он вообще ничего не может сказать. Подобного «молчащего» дурака Селлерс играл в фильме «Being there». (В последнее время была снята целая серия фильмов о дураках и во всех играли актеры, имеющие признаки конституции Mercurius. Я имею в виду «Being there» с Питером Селлерсом, «The jerk» со Стивом Мартином, «National Lampoon's vacation» сЧиви Чейзом, «Человек дождя» с Дастином Хофманом, «Форест Гамп» с Томом Хэнксом, «Hudsucker proxy» с Тимом Роббинсом и «Dumb and dumber» с Джимом Кэрри. Сюда же можно отнести многие фильмы с Биллом Мюрреем. У каждого из перечисленных актеров можно увидеть некоторые общие осо­бенности Mercurius. Они выглядят юными, невинными, отстраненными, «яркими и искрящимися». Их телосложение и черты лица тоже имеют типично меркуриальные характеристики. Эти актеры Mercurius были выбра­ны на роли многочисленных идиотов, поскольку они вполне натурально могли изобразить удивительное сочетание умственной пустоты и яркой им­пульсивности — очень частой комбинации этого типа.)

Обманщик,

Карл Юнг использовал образ «Обманщика» для описания той стороны нашего подсознания, которая постоянно сбивает нас с толку. Именно она заставляет нас пропускать и путать слова, делать «оговорки по Фрейду» и даже лгать, когда мы думаем, что говорим правду. «Обманщик» — наш враг. Он дурачит нас, заставляя выбирать неправильный путь, делать ошибочные высказывания, покупать самую неподходящую одежду. Это злой гном, чертенок, мелкий бес, всегда готовый к злым проказам. Некоторые индивидуумы Mercurius словно воплощают собой этот образ, который является обратной, теневой стороной Гермеса. В греческой мифологии Гермес начал проказничать, как только ро­дился. Он решил украсть коров у своего брата Аполлона, для чего привязал к их копытам большие сандалии задом наперед, так что, когда он угонял их, следы указывали противоположное направление. Это помогло ему уйти неза­меченным. Когда Аполлон узнал о случившемся, он поймал своего брата и потащил к Зевсу на расправу. Зевс пожурил Гермеса, однако был столь изумлен его находчивостью, что быстро отпустил его. «Обманщик» Mercurius настоль-

ко нахален, что привык выходить сухим из воды после своих проделок. Иногда проказы «Обманщика» могут не выходить за рамки игривых шуток. Большим мастером таких шуток был Питер Селлерс. Например, он мог в середине спек­такля пойти за кулисы, надеть костюм пожарника и начать громко вопить «Пожар!» так, чтобы его было слышно в зрительном зале. В другой раз он заставлял вновь и вновь снимать короткое телевизионное интервью. Так что запись пятиминутной беседы растягивалась на три часа. Это было первого апреля. «Обманщик» Mercurius может обладать коварной хитростью с изряд­ной примесью эгоизма. Он может изворачиваться и манипулировать людьми, преследуя свои корыстные цели. В начале своего пути Селлерс постоянно пы­тался найти богатых людей, носивших ту же фамилию, и выдать себя за их дальнего родственника. Он писал письма ко всем состоятельным Селлерсам, выдавая себя за потерявшегося троюродного племянника, и молил о финансо­вой помощи для начала карьеры. На этот раз он не преуспел. Льюис писал о Селлерсе: «У него не было ни нравственных понятий, ни трезвости ума, и он никогда не знал, как себя вести, будучи полностью сосредоточен на том, как бы половчее обхитрить». Эта линия дает нам ключ к пониманию того, за счет чего Mercurius добивается столь изощренной изворотливости. Он не знает, как ему себя вести, как вследствие своей отчужденности от людей, так и вследствие того, что он все время вынужден соображать, как бы половчее скрыть свои проделки. Подобный откровенно эгоистический тип Mercurius обычно будет достигать своих целей обманом, нежели агрессией. Он все время изворачивается и хит­рит, чтобы его не схватили. В глубине души этого типа Mercurius постоянно сидит страх быть пойманным «с поличным». Селлерс обмолвился как-то раз: «У меня нет друзей, и я подозреваю каждого». В последние годы он жил в основном в Дорчестерском отеле в Лондоне, вдали от своей брошенной семьи. В конце концов в отеле можно было не заботиться о пристойном поведении. Там он никому ничего не был должен.

Не все индивидуумы Mercurius столь же эгоистичны, как Селлерс. Тем не менее даже самый «средний» Mercurius может начать ловчить, если это ему нужно. Он предпочтет «солгать во благо», нежели открыть невыгодную для себя правду, а врожденный талант владения словом позволяет почти убедить даже самого себя в том, что он говорит правду. Памела Тайлер пишет в своей книге о «Меркурии»: «Хитрость воздушных типов — самая коварная. Они искусно прячут свои цели за фальшивым фасадом. Еще одна воздушная такти­ка — интеллектуальное запутывание, когда искусное и хитроумное плетение словес пугает своей сложностью и совершенно сбивает человека с толку. Эта форма обмана — самая утонченная и самая возмутительная из всех; основу ее составляет филигранное владение внешне убедительной и сложной игрой слов,

равно как и нудной софистикой. Двусмысленность — излюбленное воздушное оружие, каковы бы ни были цели». Тайлер адресует эти строки астрологичес­кому меркуриальному типу и «воздушным типам» вообще, однако они впол­не приложимы и к конституциональному типу Mercurius. Более того, Mercurius является одним из основных «воздушных типов» (см. Приложение), будучи высокоинтеллектуальным типом. Mercurius может говорить столь уве­ренно и столь непринужденно, что любая ложь в его устах прозвучит прав­дой. Они могут также утаивать правду. Я несколько раз оказывался в рестора­не с моим приятелем Mercurius, и каждый раз он, когда все заказы уже давно были сделаны, как бы мимоходом сообщал мне, что не захватил с собой денег. Я уже давно изучив его привычки, понимал, что отдавать мне деньги потом он даже не подумает.

Одним из наиболее известных примеров Mercurius — актер Джек Николсон (ко всему прочему «jack» в переводе означает «[крутой] парень»). Стоит лишь раз посмотреть в его демонические глаза, чтобы понять — добра от него не жди. Иногда Николсон кажется довольно обаятельным как в реальной жизни, так и на экране, но в основном он являет собой тип коварного эгоистического обманщика, который может вызвать любовь только в сочетании с ненавистью. Обладая мощью и таинственностью типичного Mercurius, Николсон настолько завораживает аудиторию своим фантастическим хитроумием и неприкрытым эгоизмом, что заставляет зрителей поневоле сочувствовать себе. Николсон — самый обаятельный злодей, и часто его герой «плохой» не полностью, а его «плохая половина» дополняется «хорошей». (Кто лучше Николсона мог бы сыграть лукавого негодяя Джокера в третьем фильме о Бэтмене?) Другой хороший пример этого типа — Джек Пэленс. Его взгляд одновременно ужаса­ет и завораживает, хотя в последние годы в нем стала проглядывать самоиро­ния. Существуют и более крайние варианты «Обманщиков» Mercurius, кото­рые воспринимаются на экране только как злодеи в чистом виде. Хороший пример среди киноактеров (примерам Mercurius среди актеров нет числа, поскольку представители этого типа неотразимы в изображении своей блестя­щей пластичности на голубом экране) — Деннис Хоппер. Роли Хоппера в кино — меркуриальные маньяки, крайне отрицательные персонажи, сочетающие в себе утонченное коварство, непредсказуемость и злобу. Это не простые психо­паты. Другой аналогичный меркуриальный актер — Джон Малкович. Малко-вич очень искусно изображает негодяев, у которых коварное хитроумие соче­тается с бессердечием. Взгляд Малковича имеет жуткое отстраненное выраже­ние, которое вообще очень характерно для Mercurius,

На одном краю подтип «Обманщика» сливается с «Дураком» — это его невинная сторона, на другом же сливается с «Магом». Последний обладает

острыми и глубокими познаниями в области бессознательного и может манипулировать этим бессознательным по своей воле. Это относительно редкий подтип Mercurius, направивший свою энергию на изучение оккульт­ных практик и обычно имеющий очень большую жажду власти. Я думаю, что известный сатанист Алистер Кроули имел конституцию Mercurius. Его страсть к ритуалам, глубина и обширность овладения эзотерическими на­уками и полная аморальность подтверждают его принадлежность к этому конституциональному типу.

«Обманщик» Mercurius может воплотиться и в иной форме — в форме навязчивых и эксцентричных идей. Более нервозные представители Mercurius склонны к навязчивым мыслям, которые могут иметь негативный характер или по крайней мере быть абсурдными. Это обратная сторона психики Mercurius. Однажды именно по поводу этой проблемы ко мне обратился один тридцатилетний пациент. Это был довольно яркий человек, склонный к философскому осмыслению жизни и тяготевший к эзотеричес­ким идеям. У него были темные глаза-бусины, а движения нервозны и поры­висты. Он сказал, что всегда был нервозен, а когда ему приходилось над чем-либо интенсивно размышлять, в его голове снова и снова возникали бесконечные вереницы цифр. Он обладал некоторыми экстрасенсорными способностями и иногда мог видеть ауру над головами других людей. Он был высок, но сильно сутулился, так что ему все время приходилось рас­прямляться. Его острый ум, издевающийся над собственным хозяином, на­вел меня на мысль о Mercurius, который и был назначен в ЮМ потенции. Дня за два навязчивые мысли полностью прекратились, а в последующем нервозность его значительно уменьшилась. Другой пациент Mercurius рас­сказал мне, что его мозг никогда не успокаивается, а в моменты утомления склонен заполняться навязчивыми негативными мыслями. Он обнаружил, что может противостоять этим мыслям, думая о чем-то хорошем, например повторяя мудрые афоризмы. Мне приходилось сталкиваться и с другими пациентами Mercurius, боровшимися с навязчивыми мыслями, думая о хо­рошем. Тогда как Natrum muriaticum использует этот прием для борьбы с депрессией, Mercurius применяет его для борьбы с навязчивыми мыслями. Неудивительно, что Mercurius прибегает именно к помощи афоризмов. Ведь Mercurius в мире слов чувствует себя в своей стихии, и тот, кто склонен к магическому мышлению (см. ниже), вполне может использовать определен­ные фразы для изгнания навязчивых негативных мыслей.

Отстраненность и отчужденность

Mercurius — один из самых чистых примеров воздушных типов, т. е. тех, для которых важен в первую очередь интеллект, а не эмоции. Только Lycopodium может сравниться с Mercurius в этом отношении, но в целом это довольно разные типы. В отличие от Lycopodium ум Mercurius крайне пластичен и гибок. Однако именно «воздушный элемент» объединяет оба типа, придавая им свойство эмоциональной отчужденности. Отстраненность Mercurius даже бо­лее выражена, чем у Lycopodium, так как ему не приходится бороться за обретение уверенности в себе и за самоуважение, которые столь сильно зани­мают умы многих мужчин Lycopodium.

В отстраненности Mercurius есть что-то привлекательное. Отстраненность помогает видеть все стороны ситуации и сохранять спокойствие, не будучи сбитым с толку личными эмоциями, которые не мешают ни восприятию, ни действию. Эта отстраненность тем более привлекательна, что она перемежа­ется вспышками волнения и вдохновения либо внезапным смехом. Mercurius — это загадка, тайна, сочетающая отстраненность и неожиданность. Воз­можно, это не очень легко себе представить, так что здесь лучше обратиться к примерам. Одним из очень хороших примеров является комедийный ак­тер Стив Мартин. Хотя он способен моментально изобразить любую эмо­цию, его игра сохраняет обезличенный, отстраненный характер. Другой пример — окруженный флером таинственности актер Кайл Маклахен, игра­ющий детектива-философа в культовом телесериале «Твин Пике». Его ге­рой в любой ситуации остается под контролем холодного рассудка, но, с другой стороны, его нельзя назвать «холодным» в смысле отсутствия эмо­ций. И это справедливо в отношении большинства субъектов Mercurius. Индивидуум Mercurius в покое пребывает в холодном отстраненном состоя­нии, без мыслей и чувств. Он обычно достаточно легко входит в это состоя­ние. И он довольно спонтанно реагирует в этом состоянии на окружающую обстановку, задействуя как интеллект, так и эмоции. Эмоции его обычно кратковременны, но могут быть интенсивными. Mercurius может резко от­клоняться в ту или иную сторону, но затем он быстро возвращается в спо­койное отстраненное состояние. Однако есть и такие индивидуумы Mercurius, которым достаточно трудно достичь равновесия и которые про­должают постоянно колебаться между крайностями. Но обычно даже в этих случаях ментальная составляющая психики гораздо больше, чем у дру­гих нестабильных типов, таких, как Ignatia и Phosphorus, которые в большей степени находятся под контролем эмоций, чем разума. Нестабильные Mercurius бывают излишне эмоциональны, но они также часто страдают от навязчивых мыслей, от которых невозможно отделаться.

Многие люди обнаруживают, что отстраненность Mercurius может легко

привести в замешательство тех, кто с ними сталкивается. Представьте, что вы смотрите в глаза Джеку Николсону, и вы поймете, о чем я говорю. Человеку, который общается с индивидуумом Mercurius, начинает казаться, что его изу­чает бесчувственный всевидящий разум, и часто это ощущение недалеко от реальности. Мне приходилось слышать, как в адрес моего знакомого Mercurius отпускались реплики типа «у него глаза пришельца». Когда я спросил у него, что он чувствует, когда бесстрастно смотрит в глаза другому человеку, он ответил: «Ничего. Просто я остаюсь совершенно спокоен внутри».

Отстраненность Mercurius проявляется и в их любви к компьютерам и другим умным механизмам. Словно они видят собственное отражения в этих быстрых, ничего не чувствующих механизмах, особенно если те могут писать слова или рисовать либо быстро двигаться, как радиоуправляемые самолеты. Хорошим примером подобных Mercurius машин является Макс Хидрум, получеловек, полукомпьютер в телевизионном «Шоу Макса Хид-рума». Это не сухой, чисто механический компьютерный мозг Kali carbonicum, а изворотливый, бывалый и крайне дерзкий ум получеловека, чья безумная, быстрая речь напоминает манеры некоторых меркуриальных комиков, в частности Робина Уильямса. Это привлекает аудиторию тонко­стью наблюдения человеческого абсурда и талантливым юмором. Даже его имя представляет собой игру слов (Макс Хидрум — «максимальная габарит­ная высота»). Он привлекает внимание и запоминается именно благодаря его сверхъестественной, компьютерной обезличенности.

Одно из любимейших занятий Mercurius — просмотр фильмов. Ему нра­вится сидеть перед экраном, наслаждаясь быстрой сменой визуальных впе­чатлений, что позволяет поддерживать дополнительный интерес. Для Mercurius типичен очень беспокойный ум, жадный до впечатлений, слиш­ком беспокойный, чтобы получать удовольствие от чтения. Особенно силь­но они любят фантастику. Здесь они опять же улавливают некоторое сход­ство с самими собой в отстраненном наблюдении бесконечных возможнос­тей, обычно изображаемых в фантастических фильмах. По моим наблюде­ниям, особенным «уважением» у Mercurius пользуются пришельцы. По-видимому, это связано с их собственной отчужденностью. Люди склонны считать, что пришельцы будут иметь развитой интеллект и при этом будут лишены эмоций — а именно такими ощущают себя индивидуумы Mercurius. Тяга Mercurius к безднам пространства (подсознания или космоса) отража­ется в приглашении большого числа меркуриальных актеров на роли в фан­тастических фильмах. Одна из загадочных меркуриальных фигур - Кристо­фер Уолкен, снявшийся в экранизации книги «Communion», описывающей многократные посещения главного героя инопланетянами. Уолкен сам не-

Mercurius

много похож на инопланетянина. В его внешности есть жутковатая зага­дочность, словно он сам прилетел с другой планеты. (Даже само его имя словно пришло к нам из фантастических фильмов пятидесятых годов.) Дру­гой пример — капитан U.S.S. Enterprise в звездной эпопее «New generation». Капитан Джен-Люк Пикард имеет такой же холодный, стальной взгляд, что и Уолкен. Он никогда не теряет головы, держа в своих руках командова­ние, редко говорит о личных чувствах, хотя у него совершенно нет эмоцио­нальной «тяжести» Natrum muriaticum или выпячивания своего «я» Nux vomica. Хотя он командует огромным кораблем, он гибок и способен вни­мательно и доброжелательно выслушать любого члена команды.

Отстраненность Mercurius связана с недостатком у него «земного» эле­мента. Он похож на разум, плохо связанный с телом. В результате Mercurius может начать игнорировать свое тело или плохо с ним обращать­ся. Это также во многих случаях объясняет нестабильность психики Mercurius. Именно «земной» элемент позволяет нам обрести почву под ногами. Без него мы теряем стабильность. Мне приходилось видеть пациен­тов MercuriuSy которые не могли спокойно сидеть, причем не из-за беспо­койства и не из-за неврологического нарушения, а просто потому, что их мышцы никогда не воспринимались ими как нечто материальное. Усилие, необходимое для того, чтобы стоять спокойно, было почти невозможно для них. Отстраненность субъектов Mercurius от «земного» элемента также мо­жет проявляться в отсутствии у многих из них интереса к природе. Многие субъекты Mercurius вне города ощущают либо скуку, либо тревогу. Они спокойно чувствуют себя дома в искусственной атмосфере большого города, с обилием избыточных возбуждающих стимулов, а на природе ощущают постоянную скованность. В дополнение к этому стоит упомянуть, что Mercurius часто испытывает тягу к рафинированной или искусственной пище, а простая, здоровая еда оставляет у них чувство неудовлетвореннос­ти. Можно представить себе целую расу «меркурианцев», пересекающих космическое пространство на звездолетах, питающихся синтетической пи­щей и с помощью суперсовременных компьютерных технологий создающих любые пейзажи внутри своих кораблей. У них нет традиционных семей-ячеек, а царит абсолютно «свободная любовь». Их дети же, выросшие в насыщенной возбуждающими стимулами виртуальной реальности возвраща­ются на планету, которая для них уныла и бесплодна.

Mercurius может быть одиноким. Индивидуумов, принадлежащих к этому типу, достаточно мало и еще меньше тех, кто может с ними общаться, поэтому субъекты Mercurius часто остаются одинокими. Они довольно тя­жело переживают свое одиночество, так как его усугубляет ощущаемая ими