Военно-политическая обстановка весной 1943 г. 12 страница

10 апреля И. В. Сталин дал указание Генеральному штабу подготовить совещание в Ставке по обсуждению плана на лето и осень и запросить мнение командующих фронтами о возможном характере действий и вероятных направлениях ударов немецко-фашистских войск. Командующие Центральным и Воронежским фронтами выразили твердую уверенность в том, что враг будет наступать на курском направлении.

12 апреля в Ставке состоялось совещание по обсуждению плана. На нем присутствовали И. В. Сталин, Г. К. Жуков, А. М. Василевский и заместитель начальника Генерального штаба А. И. Антонов. Участники совещания пришли к выводу: наиболее вероятной целью летнего наступления вермахта будет окружение и уничтожение советских войск в районе Курского выступа. В последующем гитлеровцы попытаются развить наступление в восточном и юго-восточном направлениях, при этом [116] не исключена возможность их наступления на северо-восток для обхода Москвы. Предполагалось, что на остальных участках фронта немецко-фашистское командование будет обороняться или вести отвлекающие действия, так как там оно не располагает силами, необходимыми для крупных наступательных операций.

Хотя стратегическая инициатива находилась у Советской Армии и она имела возможность вести активные наступательные действия, Ставкой ВГК было принято предварительное решение о преднамеренной обороне. Было признано необходимым создать прочную, глубоко эшелонированную оборону на всех важнейших направлениях, и в первую очередь в районе Курского выступа. При выработке решения учитывалось, что на вооружение вермахта поступили новые танки и штурмовые орудия, борьба с которыми представит значительные трудности. Предполагалось использовать сильные стороны заблаговременно подготовленной обороны, измотать в ходе оборонительного сражения мощные танковые группировки врага и создать благоприятные условия для перехода советских войск в контрнаступление на орловском и белгородско-харьковском направлениях. Оборонительная и наступательные операции на Курской дуге были органически объединены единым замыслом и представляли собой систему операций, осуществление которых должно было обеспечить прочное удержание стратегической инициативы и переход в общее наступление на важнейших стратегических направлениях. Наступление противника необходимо было остановить в тактической зоне обороны, так как прорыв его танковых соединений в район Курска поставил бы войска Центрального и Воронежского фронтов в тяжелое положение. Именно в районе Курской дуги нужно было нанести главным силам противника решающее поражение.

Переход к временной преднамеренной обороне представлял в сложившихся условиях наиболее выгодный способ измотать ударные группировки вермахта и создать благоприятные условия для перехода в общее наступление. На совещании был предусмотрен и другой вариант: переход советских войск к активным действиям в случае, если фашистское командование не предпримет наступления под Курском в ближайшее время, а отложит его на более поздний срок.

Оборона советских войск была не вынужденной, а преднамеренной. Советская Армия не теряла захваченную в зимних боях инициативу, а избирала выгодный ей характер военных действий. Выбор момента перехода в наступление ставился в зависимость от развития обстановки. Произошел редчайший в истории войн случай — сильнейшая сторона преднамеренно переходила к обороне. Принятие такого плана свидетельствует о творческом подходе советского Верховного Главнокомандования к решению стратегических задач войны. Советская Армия сумела бы нанести упреждающие удары. Однако нетрудно представить, каких колоссальных усилий и потерь стоило бы это в той конкретной обстановке, когда враг оставался еще весьма сильным. Переход в контрнаступление после того, как противник будет измотан в ходе бесплодных атак, позволял рассчитывать на гораздо большие успехи с меньшими потерями. Развитие событий подтвердило абсолютную правильность планов советского командования.

Ставка ВГК считала, что летом 1943 г. основные события произойдут в полосе Западного (левое крыло), Брянского, Центрального и Воронежского фронтов. Генеральный штаб, командование Центрального и Воронежского фронтов получили указание спланировать и подготовить оборонительную операцию на Курском выступе. Одновременно началась разработка планов наступательных операций на орловском и белгородско-харьковском направлениях. Готовность войск левого крыла Западного, [117] Брянского и правого крыла Центрального фронтов к переходу в наступление на орловском направлении назначалась на 20 мая. Задачи этим фронтам были поставлены в последних числах апреля.

25 апреля Ставка рассмотрела обстановку на Воронежском фронте, против которого противник сосредоточивал мощную группировку войск, и одобрила план обороны фронта, представленный его командованием. Срок ее готовности назначался на 10 мая. Вместе с тем Ставка предписала войскам фронта быть в готовности к наступлению не позднее 1 июня.

Отразить наступление вермахта со стороны Орла предстояло войскам Центрального фронта, а из района Белгорода — Воронежского фронта. После решения задач обороны планировался переход советских войск в контрнаступление на орловском и белгородско-харьковском направлениях. Это должно было произойти, когда противник истощит свои силы в наступательных боях. Наступательная операция на орловском направлении, которую должны были провести войска левого- крыла Западного, Брянского и правого крыла Центрального фронтов, получила кодовое название «Кутузов». Разгром белгородско-харьковской группировки врага предстояло осуществить силами Воронежского фронта и Степного округа во взаимодействии с войсками Юго-Западного фронта. План этой операции получил наименование «Полководец Румянцев».

Важная роль в сражениях отводилась Степному военному округу — мощному стратегическому резерву Ставки. На него возлагалось предотвращение глубокого прорыва противника как со стороны Орла, так и со стороны Белгорода, а при переходе в контрнаступление его войска должны были наращивать силу удара из глубины. Главной для округа была наступательная задача. Уже 23 апреля он получил указание войска «готовить главным образом к наступательному бою и операции»{341}.

Советское командование предусматривало в ходе разгрома группировок вермахта в районе Курской дуги развернуть общее наступление на юго-западном и западном направлениях, нанести поражение основным силам групп армий «Юг» и «Центр». Основные усилия сосредоточивались против группы армий «Юг». Войскам ставилась задача перейти в наступление и сокрушить немецко-фашистскую оборону на огромном фронте от Великих Лук до Черного моря и освободить важнейшие экономические районы Левобережной Украины, Донбасс, преодолеть важный стратегический рубеж — реку Днепр, отодвинуть фронт дальше от Москвы и Центрального промышленного района, освободить восточные районы Белоруссии, очистить от противника Таманский полуостров и овладеть плацдармом в Крыму.

Войскам, действовавшим на северо-западном направлении, предстояло сковать противостоящие силы вермахта и не дать противнику возможности маневрировать резервами. Войска Ленинградского и Волховского фронтов должны были наступлением на Мгу сорвать готовившийся удар противника по Ленинграду, втянув в сражение его оперативные резервы{342}.

В выработке плана на лето и осень важное место занимал вопрос о выборе направления главного удара. Военный совет Воронежского фронта предложил сосредоточить основные усилия южнее Курска и развивать удар на Харьков, Днепропетровск, овладеть плацдармом на правом берегу Днепра с последующим выходом на рубеж Кременчуг, Кривой [118] Рог, Херсон, а при благоприятных условиях — на меридиан Черкассы, Николаев{343}.

Разгром южного крыла немецкого фронта, который предусматривался в предложениях Военного совета Воронежского фронта, имел большое значение. Однако более перспективным, по мнению Генерального штаба, являлся удар на Харьков, Полтаву, Киев. Освобождение столицы Украины давало огромный политический, стратегический и экономический выигрыш. В этом случае фронт противника рассекался, затруднялось взаимодействие между важнейшими его группировками, создавалась угроза флангам и тылу групп армий «Юг» и «Центр», советские войска занимали выгодное положение для последующего развития наступления. Этот план был принят.

План советского командования преследовал решительные цели: разгром наиболее мощных группировок вермахта, освобождение важнейших экономических районов, ресурсы которых были жизненно необходимы для дальнейшего ведения войны, вызволение из фашистской неволи миллионов советских людей. То, что план предусматривал разгром наиболее мощных вражеских группировок из всех, которые вермахт имел на фронтах второй мировой войны, означало: Советский Союз снова, как и на предшествовавших этапах войны, брал на свои плечи основную тяжесть борьбы с фашистской Германией.

В период подготовки к решающим операциям Ставка ВГК уделяла большое внимание ослаблению авиационных группировок вермахта. Основные усилия советских Военно-Воздушных Сил направлялись на завоевание и удержание стратегического господства в воздухе на всем советско-германском фронте, на содействие сухопутным войскам в разгроме вражеских группировок и ведение воздушной разведки.

На Войска ПВО страны были возложены задачи оборонять от ударов с воздуха крупные административно-политические центры СССР, а также промышленные районы и объекты; прикрывать войска действующей армии и защищать ее коммуникации; наращивать систему ПВО на театре военных действий в ходе стратегического наступления. При обороне коммуникаций действующей армии усилия Войск ЦВО страны сосредоточивались на надежном прикрытии прифронтовых железных дорог, являвшихся основой всей системы коммуникаций.

На Военно-Морской Флот возлагались задачи по обеспечению приморских флангов советских войск, защите своих коммуникаций и борьбе на морских сообщениях противника.

Значительный вклад в борьбу с врагом предстояло внести советским партизанам. Центральный штаб партизанского движения должен был организовать в тылу противника невиданные по своим масштабам удары по коммуникациям немецко-фашистских войск на огромной территории, прежде всего на территории Орловской и Харьковской областей.

Государственный Комитет Обороны, Ставка и Генеральный штаб отводили важную роль в предстоящих операциях стратегическим резервам. Они создавались главным образом посредством вывода армейских объединений и соединений из действующих фронтов. В начале июля в стратегическом резерве находилось девять общевойсковых, две танковые и одна воздушная армии{344}.

Резервные объединения и соединения располагались в соответствии с планом операций на важнейших направлениях — орловском, курском, харьковском и донбасском. Значительная их часть вошла в Степной военный округ. [119]

Планирование тылового обеспечения войск фронтов Генеральный штаб осуществлял в тесном взаимодействии с командующими артиллерией, бронетанковыми войсками, ВВС, начальником тыла Советской Армии, главными и центральными довольствующими и обеспечивающими управлениями HКО.

На основе планов боевых действий, численности армии, ее насыщенности боевой и транспортной техникой, а также реального производства всех видов материально-технических средств в течение подготовительного периода и в ходе операций были произведены расчеты обеспеченности и потребности войск фронтов. Основная масса боевой и транспортной техники, вооружения, боеприпасов, горючего, продовольствия, вещевого и медицинского имущества и других материально-технических средств шла в войска, действующие на юго-западном направлении. Район Курска стал крупнейшим за время войны местом сосредоточения материальных средств и войск (таблица 15). В соответствии с этим планировались и мероприятия по организации и осуществлению оперативных и снабженческих перевозок.

Советское Верховное Главнокомандование заблаговременно создало на основных стратегических направлениях необходимую группировку сил и средств. Кроме сосредоточения войск на юго-западном направлении была создана сильная группировка на западном направлении, которую составляли войска Калининского, Западного и Брянского фронтов.

Таблица 15. Распределение Сухопутных войск и ВВС в действующей армии по стратегическим направлениям к началу июля 1943 г.{345}

{*1} Без учета авиации дальнего действия.

На Курской дуге в полосах Центрального и Воронежского фронтов было сосредоточено с учетом стратегических резервов (Степного округа) около одной трети людей и боевых самолетов, до половины танков и самоходно-артиллерийских установок и более четверти орудий и минометов действующей армии{346}. 11-я гвардейская армия Западного фронта, Брянский, [120] Центральный, Воронежский фронты и Степной военный округ имели около 20 млн. артиллерийских и минометных выстрелов{347}. Советское командование последовательно проводило в жизнь принцип сосредоточения основных усилий тыла на обеспечении той группировки, которая выполняет главную задачу.

К началу июля советскому Верховному Главнокомандованию удалось достичь высокой степени массирования сил и средств на направлении главного удара и создать мощные группировки войск на юго-западном и западном стратегических направлениях.

3. Планирование летнего наступления вермахта на советско-германском фронте

В планах политического и военного руководства Германии на лето 1943 г. советско-германский фронт по-прежнему занимал главное место. Он оставался непреодолимой преградой на пути к победе над странами антигитлеровской коалиции. Сюда вновь направлялись основные усилия нацистской Германии и ее сателлитов.

Немецко-фашистское командование спешило с осуществлением новых стратегических планов на Востоке. Еще шли ожесточенные бои в районе Харькова и северо-западнее Курска, а 13 марта ставка вермахта отдала оперативный приказ № 5, в котором определила для войск на советско-германском фронте общие цели военных действий на летний период. «Следует ожидать, — отмечалось в приказе, — что русские после окончания зимы и весенней распутицы, создав запасы материальных средств и пополнив частично свои соединения людьми, возобновят наступление. Поэтому наша задача состоит в том, чтобы по возможности упредить их в наступлении в отдельных местах с целью навязать им, хотя бы на одном из участков фронта, свою волю, как это в настоящее время уже имеет место на фронте группы армий «Юг». На остальных участках фронта задача сводится к обескровливанию наступающего противника. Здесь мы заблаговременно должны создать особенно прочную оборону...»{348}. В развитие этой общей установки были поставлены конкретные задачи каждой группе армий.

Приказ формулировал основные идеи операции «Цитадель» — предстоящего наступления на Курск. Выдвинутый далеко на запад Курский выступ создавал, по мнению гитлеровского командования, благоприятные возможности для окружения и последующего разгрома оборонявшихся здесь армий Центрального и Воронежского фронтов. Это возлагалось на войска, развернутые на смежных крыльях групп армий «Центр» и «Юг». Войскам группы армий «Север» предстояло в начале июля «провести операцию против Ленинграда». Ее предполагалось осуществить «при максимальном сосредоточении всей имеющейся в распоряжении артиллерии, с использованием новейшего наступательного оружия»{349}. Главнейшим для группы армий «А» являлось «высвобождение сил для других фронтов», а также «удержание любой ценой кубанского плацдарма к Крыма»{350}. Таким образом, оперативным приказом № 5 активные наступательные задачи получили три из четырех групп армий, находившихся на советско-германском фронте.

Однако замыслы командования вермахта явно не соответствовали обстановке, сложившейся в марте — апреле. Немецко-фашистские войска, [121] понесшие колоссальные потери в зимней кампании 1942/43 г., не были готовы к новому крупному наступлению и не так-то скоро их можно было восполнить. Эти обстоятельства заставляли военное руководство рейха неоднократно оттягивать сроки реализации своих планов.

Начались поиски решений, которые еще до начала операции «Цитадель» позволили бы действиями ограниченного масштаба добиться определенных результатов и обеспечить более выгодные условия для наступления на Курск. 22 марта Гитлер отдал приказ о проведении операции «Ястреб». Ее предполагалось осуществить силами 1-й танковой армии ж оперативной группы «Кемпф», которые ударами по сходящимся направлениям на Купянск должны были окружить и уничтожить в районе Чугуева войска Юго-Западного фронта. Успех наступления привел бы к выпрямлению и сокращению линии фронта юго-восточнее Харькова, отодвинул ее дальше на восток, лишил советские войска, действовавшие на этом участке, возможности развернуть наступление на Днепропетровск, Запорожье, упрочил положение немецко-фашистских войск в Донбассе, а также обеспечил бы фланг и тыл ударной группировки, создаваемой на южном фасе Курской дуги{351}.

Перспективы, которые открывала операция «Ястреб», казались столь заманчивыми, что уже через два дня Гитлер дал указание группе армий «Юг» приступить к разработке другого возможного варианта действий — более крупной операции под кодовым названием «Пантера» Операцию намечалось провести силами 1-й и 4-й танковых армий. Ее целью являлись окружение и разгром советских войск юго-восточнее Харькова, сокрушение советского фронта на линии реки Сев. Донец и выход на рубеж Волчанск, Купянск, Сватово, река Красная. Начало этих операций связывалось с понижением уровня воды в Сев. Донце после половодья{352}.

В конце марта планы операций «Цитадель», «Ястреб» и «Пантера» находились в стадии разработки. Операция «Ястреб» готовилась с таким расчетом, чтобы с 13 апреля войска были в состоянии перейти в наступление через четыре дня после отдачи приказа. Вскоре последовало уточнение: в случае невозможности приступить к операции «Ястреб» в намеченные сроки ее надлежит заменить операцией «Пантера», начало которой переносится на 1 мая{353}. Однако эти указания повисли в воздухе. Войска и к этому времени не были готовы к наступлению.

Новые коррективы в планы немецко-фашистского командования внесли события на крайнем южном крыле советско-германского фронта. Развернувшееся в апреле — мае наступление Северо-Кавказского фронта против таманской группировки сковало действовавшие здесь силы врага, так что их переброска на курское направление задерживалась, а развернувшееся над этим районом воздушное сражение привлекло значительные силы немецкой авиации, на которые уже нельзя было рассчитывать при проведении операций «Ястреб», «Пантера» и «Цитадель».

15 апреля ставка вермахта приняла «окончательное решение», отдав оперативный приказ № 6, в котором план начальной операции вермахта на советско-германском фронте летом 1943 г. получил свое законченное выражение. В нем указывалось: с 28 апреля войска группы армий «Центр» и «Юг» должны быть приведены в шестидневную готовность к осуществлению операции «Цитадель»{354}. От проведения операций «Ястреб» и «Пантера» до наступления на Курск немецко-фашистское командование вынуждено было отказаться. При определении срока начала операции [122] «Цитадель» гитлеровское командование вновь допустило просчет. Время перехода в наступление на Курск снова и снова переносилось — ни в мае, ни в июне приступить к операции «Цитадель» не удалось.

Операции «Цитадель» отводилась исключительно важная роль. В оперативном приказе отмечалось: «Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом... В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира»{355}.

У основания Курской дуги развертывались мощные танковые группировки. Перед ними стояла задача: нанеся сходящиеся удары, прорваться к Курску, окружить, а затем уничтожить советские войска, оборонявшиеся в Курском выступе. Главная ставка делалась на то, чтобы обрушить внезапный массированный удар танковых дивизий, поддержанных крупными силами авиации, на узких участках фронта. Идее окружения и молниеносного разгрома советских войск западнее Курска подчинялись все мероприятия немецко-фашистского командования. Операция планировалась как «единый бросок». Войскам ставилась задача «обеспечить максимальное массирование ударных сил на узком участке, чтобы, используя местное подавляющее превосходство во всех средствах наступления (танках, штурмовых орудиях, артиллерии, минометах и т. д.), одним ударом пробить оборону противника, добиться соединения обеих наступающих армий и таким образом замкнуть кольцо окружения»{356}. Главную полосу советской обороны предполагалось прорвать в течение двух суток, и к исходу четвертого дня наступления ударные группировки вермахта должны были соединиться восточнее Курска{357}. Окружением и разгромом более чем миллионной группировки советских войск в районе Курского выступа немецко-фашистское командование намеревалось взять реванш за Сталинград.

Согласно плану операции «Цитадель» группа армий «Юг» наносила удар с рубежа Белгород, Томаровка и должна была соединиться у Курска и восточнее города с 9-й армией группы армий «Центр». Для обеспечения наступления с востока требовалось как можно быстрее выйти на рубеж Нежега, река Короча, Скородное, Тим, не допуская при этом ослабления сил, наступающих на Обоянь. Группа армий «Центр» наносила удар с рубежа Троена, район севернее Малоархангельска, сосредоточивая основные усилия на своем левом крыле. 2-й армии, действовавшей на западном участке Курского выступа, предписывалось с началом наступления сковать советские войска, предприняв атаки местного значения, а при их отходе немедленно перейти в наступление по всему фронту. Чтобы достичь быстрого успеха, гитлеровское командование приняло решение использовать бронетанковые соединения в первом эшелоне ударных [123] группировок, с тем чтобы они при мощной поддержке авиации прорвали тактическую зону обороны, а затем стремительно развивали наступление. Глубина операции была небольшой, поэтому широкий маневр танками в ходе ее не предусматривался.

Для осуществления намеченных планов во второй половине апреля проводились крупные подготовительные мероприятия: на северном и южном фасах Курского выступа сосредоточивались две новые армии. К 18 апреля к северу от Курска развернулась 9-я армия (13 дивизий) под командованием фанатично преданного фашистскому режиму генерал-полковника Моделя. К 25 апреля к югу от Курска заняла участок фронта 4-я танковая армия (10 дивизий). Она являлась преемницей разгромленной под Сталинградом 4-й танковой армии. Возглавлял ее генерал-полковник Гот, который зимой 1942/43 г. оставил свои войска на попечение Паулюса и был эвакуирован из сталинградского котла.

К началу июля на советско-германском фронте сложилась следующая группировка сил немецко-фашистской армии. На северном участке, от Баренцева моря до Ладожского озера, против войск Карельского фронта и 7-й Отдельной армии действовали 20-я горная немецкая армия и две оперативные финские группы — «Масельская» и «Олонецкая». Далее к югу, до Великих Лук, против Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов оборонялись финская оперативная группа «Карельский перешеек» и немецкая группа армий «Север». На участке от Великих Лук до района восточнее Орла находились 3-я танковая, 4-я полевая и 2-я танковая армии группы армий «Центр». Им противостояли войска Калининского, Западного и Брянского фронтов. На южном крыле советско-германского фронта, от Новосиля до Азовского моря, действовали 9-я и 2-я армии группы армий «Центр» и группа армий «Юг». Против них были развернуты войска Центрального, Воронежского, Юго-Западного и Южного фронтов. На Таманском полуострове 17-й немецкой армии, входившей в состав группы армий «А», противостоял Северо-Кавказский фронт. Остальные силы группы армий «А» обороняли Крым.

Для операции «Цитадель» выделялись три армии и одна оперативная группа (9, 2, 4-я танковая армии и оперативная группа «Кемпф»). Наступление было решено провести на узком участке, составлявшем около 13 процентов общей протяженности фронта. На курском направлении немецко-фашистское командование осуществило и решительную концентрацию сил авиации.

В плане операции «Цитадель» было отчетливо выражено стремление гитлеровских стратегов к максимальному сосредоточению сил и средств для нанесения первого удара. Это привело к тому, что к началу июля 1943 г. главное командование сухопутных сил имело в своем распоряжении на советско-германском фронте крайне ограниченные резервы: пехотную и охранную дивизии и две пехотные бригады{358}.

Операция «Цитадель» являлась лишь первой из намеченных на лето и осень 1943 г. операций вермахта на советско-германском фронте. После нее планировалось провести последующие наступательные операции. Гитлер в оперативном приказе № 6 писал: «Я оставляю за собой также право в случае планомерного развития операции начать незамедлительно с ходу наступление на юго-восток («Пантера»), с тем чтобы использовать замешательство в рядах противника»{359}. Таким образом, в середине апреля немецко-фашистское командование предусматривало проведение операции «Пантера» уже после завершения наступления на Курск. [124]

План операции «Пантера» в течение мая и июня подвергся изменениям. К концу этого срока операция была спланирована и отработана не только на уровне ОКВ, ОКХ, командования группы армий «Юг», но и на уровне штабов армий. Как явствует из составленной в конце июня командованием 4-й танковой армии «Оценки обстановки для проведения операции «Цитадель» и ее продолжения», к участию в операции «Пантера» намечалось привлечь оперативную группу «Кемпф», 4-ю и 1-ю танковые армии, а также пехотные соединения 9-й армии после выхода их в район Курска. Планом предусматривалось нанесение сходящихся ударов на Купянск с целью уничтожения советских войск, находившихся в излучине Сев. Донца под Изюмом, северо-западнее его и перед южным флангом оперативной группы «Кемпф». 4-я танковая армия и оперативная группа «Кемпф» наносили удар всеми своими танковыми соединениями из района восточнее Курска на юго-восток, западнее железной дороги Старый Оскол — Купянск. С севера эту танковую группировку, объединенную общим командованием, прикрывали пехотные соединения 9-й армии и оперативной группы «Кемпф». 1-я танковая армия наносила удар на Купянск из района Славянска{360}.

По планам немецко-фашистского командования в ходе операций «Цитадель» и «Пантера» намечалось окружить и разгромить войска наиболее сильных советских фронтов — Центрального и Воронежского, а также основные силы Юго-Западного фронта. Решительное поражение предполагалось нанести и стратегическим резервам Ставки ВГК. 18 июня 1943 г. в телеграмме начальнику генерального штаба сухопутных войск командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Клюге назвал решение о проведении наступления по плану «Цитадель» наилучшим. «Оно вынудит противника, — говорилось в телеграмме, — попасть под удар наших клещей. Само наступление будет развиваться быстро благодаря наличию крупных танковых сил в обеих группах армий. Имея большой размах, оно неизбежно вовлечет в свою орбиту основные силы всех русских войск, в том числе находящиеся севернее Орла. В случае удачи оно должно принести максимальный успех. Последнее является решаю-{361}

Таким образом, по существу, планировался разгром южного крыла стратегического фронта Советской Армии, где сосредоточивалась значительная часть сил действующей армии. Это коренным образом изменило бы военно-политическую обстановку на советско-германском фронте и открыло вермахту новые перспективы борьбы. Поэтому гитлеровское командование лишь в общей форме намечало свои дальнейшие действия, ставя их в зависимость от масштабов поражения Советской Армии, от наличия у советского командования резервов и от состояния собственных войск.